Текст книги "Архаос"

Автор книги: Валерия Неволина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

По кругу передавали глиняные плошки с запечённым картофелем, маленькой рыбкой и расплывшейся яичницей. Можно было представить, что я выбралась в поход с друзьями, и мы остановились на ночной привал, а по утру продолжим наше путешествие. Жаль, но реальность была несколько иной. Эти смертные – загнанные в ловушку звери. Если Роял сказал правду о том, какая участь уготована им, то они могут сколько угодно кочевать с места на место, в конце концов их всё равно найдут. Они окружены бескрайними водами океана. И я вместе с ними.  

Толпа понемногу начала редеть. Уставшие после трудного дня люди исчезали в дверном проёме бывшей гостиницы. Наставник отвёл меня на второй этаж, уверенно следуя в самый конец тёмного коридора. Мы зашли внутрь мрачной комнаты, и Роял окликнул меня, отвлекая от обхода небольшого пространства.

– Одна из немногих дверей с рабочим замком, – он покрутил защёлку. – Остальные уже заняли.

– Ясно, – я была рада, что смогу хотя бы таким образом почувствовать себя в безопасности. Кто знает, что может быть на уме у этих людей. Только вот… – Кровать маленькая. Нам с тобой будет тесно.

Невозможно было разглядеть выражение лица Рояла даже в скудном лунном свете, проложившем сияющую дорожку. О присел на одно колено, чтобы мы оказались на одном уровне.

– Анаит, прости, но как ты уже догадалась, у меня есть женщина, и я делю комнату с ней. – До меня постепенно доходило понимание его слов. – Ты всегда обижалась, когда с тобой обращались, словно ты действительно была ребёнком, но ты – та, что внутри, – он легонько нажал указательным пальцем на мою грудь. – Ты уже не дитя, и я не твой родитель. Мы с тобой близки, и всё же – не одно целое. Моя вина, что мешал тебе взрослеть, ведь у меня никогда не было и не будет детей. Но сейчас настал тот момент, то время, когда я должен перестать видеть в тебе дочь, а ты во мне отца.

Он был прав, как бы тяжело не было это признать. Мне следует научиться быть самой по себе, а не гнаться за ним вечным хвостиком. И всё же, его слова сильно задели меня, и я высказала то, что так давно терзало меня:

– Я не выбирала это нелепое тело девчонки. Вы всё решили за меня, за нас. И поздравляю с тем, что нашёл среди них любовницу. Я же обречена на вечность в одиночестве! Доброй ночи, Роял.

Я развернулась к нему спиной, ожидая его ухода. Он прошелестел на прощание: «Прости», и исчез.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

XV

Утром следующего дня меня разбудил возбуждённый гомон. Из неумолкающего сумбура голосов особенно отчётливо звучало одно имя. Значит, всё-таки ушёл. Мне не хотелось появляться на глазах у взбудораженной толпы, а потому я продолжила лежать на старенькой шаткой кровати, пружины которой поскрипывали при любом, даже малейшем, движении. И всё же, эта постель была во много раз удобнее, чем та каменная глыба, на которой я провела прошлую ночь.

Сквозь лёгкую дрёму я разглядывала убранство комнатки: кровать с оборванным или кем-то съеденным балдахином, шкаф для одежды справа и тумба с пыльным зеркалом у выхода на крошечный балкон – собственно всё. Залитая солнцем, картина вокруг не казалась такой уж угрюмой. Заросли изумрудного плюща захватили часть пространства и, судя по новым росткам, останавливаться не собирались.

Из головы не шёл наш диалог с Роялом. Я корила себя за резкость произнесённых слов. Не стоило обвинять его в том, что не было ему подвластно, но мне так хотелось высказаться, вылить свою обиду хоть на кого-нибудь, и под рукой оказался он. Что ж, время вспять не отмотаешь. Нужно будет найти подходящий момент и извиниться за эту вспышку.

Разговоры снаружи всё не утихали. По всей видимости, уход Дио всерьёз всех встревожил. Небось, не ожидали, что их предводитель окажется таким безрассудным и отправится в пасть к зверю добровольно. Я не верила в успех его затеи, и эти люди, судя по всему, тоже. Сколько бы они не сотрясали воздух рассуждениями, оставалось только ждать.

Желудок неприятно простонал, требуя закинуть в него хоть что-нибудь съестное. Затея провести весь день в этой комнате провалилась о жестокую реальность. Придётся пойти и поискать чего-нибудь на завтрак. От этого намерения меня отвлёк неумолчный шум, вспыхнувший с новой силой. Выразительная речь наставника среди невообразимого гвалта всё же заставила меня отложить идею с поиском закусок, вскочить с тёплой постели и выглянуть на открытый балкончик.

Со второго этажа гостиницы открывался умиротворяющий вид: укромная поляна в окружении разномастного леса, пенистый водопад на расстоянии десяти минут ходьбы, который нет-нет, да просвечивал сквозь густые кроны. Гармонию нарушало сборище в нескольких метрах подо мной. К счастью, все были так увлечены спором, что не поднимали голов. Роял стоял чуть поодаль от остальных. Тара, взлохмаченная после сна, вцепилась в него мёртвой хваткой и пыталась настойчиво ему что-то донести. Он активно жестикулировал, обращаясь то к ней, то к голосящей толпе. Меня как холодной водой облило – Роял полностью одетый в одежду, какую носил в Иммортале, да еще с набитым рюкзаком за спиной. Он собрался отправиться в след за Дио, а эти люди пытались отговорить его!

Только не это!

Задыхаясь от нахлынувшей паники, я стала судорожно натягивать подсохшую обувь. Как удачно, что мне не хватило сил раздеться вчера перед сном. Это заняло бы ещё драгоценные секунды времени. Даже не взглянув в зеркало, я распахнула дверь рывком и бросилась бежать. Топот моих ног эхом разлетался по пустым коридорам и деревянным лестницам заброшенного здания. Ни о чём не думая, я выбежала на всеобщее обозрение, и проталкиваясь мимо женщин и мужчин, которые заняли всё пространство перед парадным крыльцом, стала прорываться к Роялу. Наконец, я вынырнула из галдящей кучи и оказалась прямо перед ним как раз в тот момент, когда он с яростью вырвался из тисков Тары. От неожиданности многие умолкли. Похоже таких вспышек гнева в лице норда им ещё не приходилось видеть.

– Неужели вам всем плевать, что случится с Дио?! – его крик был полон отчаяния.

За всех решила высказаться Тара, глаза которой пылали гневом и утопали в подступивших слезах:

– Он знал, что делает, Роял! А ты – нет! С какой бы целью и куда бы он не направился, Дио отдавал отчёт своим действиям. Он никому из нас не сказал о своих планах, стало быть, ему это показалось правильным решением.

Роял метался, бормоча себе под нос что-то про безумие Основателя. Ему было всё равно на уговоры женщины.

– Он не мог далеко уйти, нужно остановить его!

Следующая сцена повергла меня в шок. Тара залепила ему такую звонкую пощёчину, что я даже позавидовала. Иногда мне хотелось сделать также, но увы, рост не позволял.

– Иди! Вали! Чёрт бы тебя побрал, Роял! – она плюнула проклятие ему в лицо и пошла прочь, утирая мокрые щёки ладонями.

Похоже я пропустила большую часть перепалки этой парочки, потому как сомневалась, что Тара вот так просто позволила бы ему отправиться за Дио, не перебрав все возможные способы его переубедить. Видно, Роял не собирался прислушиваться к мнению даже своей подружки, чего уж говорить об остальных членах этой группы. Люди стали расходиться сразу после ухода женщины, бросая мрачные взгляды на одинокую фигуру норда, пока на солнечной поляне не остались только мы вдвоём.

Мы глядели друг на друга, и ни он, ни я не могли прочесть затаённые мысли другого в этот момент. Он собирался отправиться за Дио и оставить меня среди потенциальных врагов. Благородно, с одной стороны и одновременно подло, с другой. Я не долго раздумывала над тем, что сказать:

– Ты собрался бросить меня здесь? – в голосе сквозила горечь.

– Анаит, – он хотел коснуться меня, но я отстранилась прежде, чем он это сделал. Было видно, как его это задело. Роял уронил руку. – Ты не понимаешь. Вы все не понимаете.

– Ты собрался бросить меня? – повторила я.

– Здесь ты в большей безопасности, чем там откуда пришла, уж поверь мне.

– Дио так не считал. Он велел быть всегда начеку с этими дикарями. –Мне уже начинало казаться, что безопасного места в этом мире нет: для одних я была орудием убийства, для других врагом, в теле ребёнка. От осознания плачевности своего положения хотелось рыдать. Не сейчас.

Наставник в непонимании глядел на меня, словно не мог понять смысл.

– О чём это ты? Когда он такое сказал? – он присел на скамью.

Не хотелось признаваться, что утаила от него что-то, но я была так зла и хотела, чтобы и он разозлился. К тому же, так появлялась возможность удержать его здесь.

– Вчера, среди камней, – я указала в сторону валунов. – Тогда же, когда рассказал, что намерен уйти.

– Анаит, ты знала и не сказала?! – Роял всплеснул руками, я же оставалась спокойной.

– Он сказал, что ты будешь ему только мешать, если пойдёшь. – Ложь. – У него есть одно дело. Ничего серьёзного. – Ещё одна ложь. – Пообещал вернуться так быстро, как только сможет. Ты – за главного.

Если Дио вернётся невредимым, Роял не станет задаваться вопросами, а если у Основателя ничего не выйдет – спрашивать будет не у кого. Мой наставник недоверчиво щурился, вглядываясь в собственное отражение в моих глазах. Но меня учили лгать с первых лет жизни, выдавать желаемое за действительное. В кои то веки, это умение пригодилось. Он сдался, понурив плечи, встал и побрёл назад под крышу гостиницы.

Не успели мы зайти внутрь, как в воздухе пронёсся пронзительный клич о помощи. Народ вслед за нами высыпал во двор, те, кто занимался своими делами всё бросили и поспешили в сторону, откуда раздался крик. Из-под сени буков навстречу нам выбежали две молодые девушки лет пятнадцати с корзинками полными коричневатых грибов. На раскрасневшихся лицах застыл ужас.

– Там, – рыжеволосая указала в сторону зарослей, задыхаясь от волнения. – Тара!

– Ведите! – Роял сбросил рюкзак на траву и устремился за девицами, ломая по пути кусты.

Несколько мужчин отправились за ними, веля остальным остаться здесь и подготовить комнату с водой, чистыми тканями и инструментами для возможных медицинских процедур. Женщины послушно поспешили выполнять распоряжение. Я же последовала за Роялом и остальными вглубь сырого леса, по пути гадая, что случилось с черноволосой женщиной.

Долго плутать не пришлось. Не упуская из виду людей, я прорывалась через заросли густого древостоя с почти непроходимым подлеском. Они остановились у резкого склона – внизу на остроконечных камнях, поросших мхом и папоротником, лежала она. Лицо в ссадинах, камни у головы в багровых подтёках. Роял уже скользил вниз по мокрым листьям и корням, забыв о всякой осторожности. Остальные стали искать более безопасные пути спуска, чтобы помочь ему донести её до гостиницы.

Я облокотилась о гладкий ствол молоденького эвкалипта и стала наблюдать, не решаясь приблизиться. Мой наставник сотрясался над неподвижным телом, гладил её по влажным щекам, умолял очнуться, окрашивая свои пальцы кровью, сочившейся из раны на виске. Но она не приходила в чувство. С этого места не было видно, поднимается ли её грудь. Роял немного успокоился и поднёс ухо к её носу, после чего немного выдохнул.

Наконец, его окружила подмога. Вместе они аккуратно подняли женщину, поддерживая за ноги, поясницу, плечи и голову, чтобы ненароком не ухудшить её состояние, и осторожно двинулись обратно к пристанищу.

 

 

 

 

XVI

Тара пришла в сознание только ближе к вечеру. На её счастье, удар оказался не слишком сильным, а кровопотеря лёгкой. Роял и думать забыл об уходе Дио. Весь день он провёл в своей комнате около постели, куда женщину перенесли после того, как закончили с обработкой раны на голове. Похоже, она просто поскользнулась на мокром подлеске и неудачно упала в тот овраг.

Когда я проходила мимо просторной кухни, где женщины занимались заготовками для будущих блюд, одна из них поманила меня к себе. Поначалу мне показалось, что она зовёт кого-то другого, но помотав головой, поняла, что в коридоре, кроме меня никого не было. Странно, за всё время моего нахождения среди этих людей, никто и слова в мою сторону не сказал. Все притворялись, будто среди них затесался ещё один ребёнок, чей-то, но не их.

Я неуклюже приблизилась к ней, с опаской поглядывая на остальных. Каждая была занята своим делом, не обращая на меня особого внимания. В помещении завис запах специй, уксуса и апельсинов. Та, что позвала меня, протирала плоские керамические тарелки, которые пролежали здесь нетронутыми не менее полувека. В её смешливых глазах плескался жидкий мёд, а полные губы украшала полуулыбка. Неожиданно для себя я подметила, что она вызывала у меня чувство симпатии, а не тревоги и страха.

– Анаит? – она произнесла моё имя с теплотой в надтреснутом голосе.

Я утвердительно кивнула. Женщина отложила полотенце в сторону, критично разглядывая блюдо на предмет чистоты. А затем принялась накладывать в него всё, что попадалось ей на глаза: гроздь белого винограда, пригоршню орешков, очищенных от твёрдой скорлупы, кусочки поджаренного хлеба. Гранёный стеклянный стакан она наполнила простой водой из металлической кастрюли.

– Отнеси Таре. Роял сейчас никого, кроме тебя особо жаловать не будет.

Я послушно взяла еду и питьё и направилась в комнату своего наставника, стараясь не запнуться о порожки по пути. Дверь была чуть приоткрыта. Я навалилась на неё плечом, и так, скрипнув, пропустила меня. Окна здесь выходили на западную сторону, а потому закат пылающим контуром обводил каждую деталь комнаты. Рояла на месте не оказалось, а Тара тихонько всхлипывала, глядя в потолок. Её разметавшиеся волосы на фоне светлой наволочки казались темнее ночи. В нос ударил густой запах пота.

Я хотела было спешно покинуть помещение, но куда я дену тарелку и стакан? Поэтому решила всё-таки выполнить наставление и оставить пищу здесь.

– Извини, что побеспокоила, – я пристроила угощение на прикроватной тумбе. – На кухне попросили передать.

Тара глядела на меня опухшими от слёз глазами, часто моргая и щурясь, словно не могла понять, кто перед ней стоит.

– Это ты, проклятое отродье?

– А? – я точно не ослышалась.

Она попыталась сесть, но тут же упала обратно, хватаясь за перевязанную голову.

– Роял и Дио – часть нашей большой семьи. Ты – нет. Не забывай об этом, – она произнесла это с открытой неприязнью. – Никто из людей здесь кроме меня не знает, для чего тебя создали, маленькая убийца. Если я сочту, что ты слишком многое себе позволяешь, о твоём секрете узнают все. И мне всё равно, как на это отреагирует Роял.

Больше её слов меня задевал тот факт, что мой наставник вообще открыл ей то, для каких целей меня создавали. И сейчас, ошарашенная её заявлением, я по-настоящему задавалась вопросом – а стоит ли мне вообще здесь оставаться? Эти люди разорвут меня на куски, стоит чертовке только проболтаться, и Роял не защитит меня от этой толпы.

Несомненно, участь этих людей была незавидной, и то, что мой народ сотворил с их было непростительно. Но я не собиралась отвечать за то, чего не совершала. Но и ходу назад мне уже не было. Если вернусь в Иммортал, меня доставят прямиком к Основателям, которые перекопают в моей голове всё, что только можно, после чего подвергнут удалению, о котором среди нордов было принято рассказывать друг другу страшилки на ночь.

– Да что я тебе сделала? – сдавленно спросила я.

Ответить ей не дал Роял, возникший за моей спиной. Он странным образом смотрел на Тару.

– Пойдём, Анаит. Не стоило тебе заходить сюда без меня.

Я пролетела мимо него и выскочила на открытую веранду, успокаивая сбивчивое от эмоций дыхание. Как он мог делить постель с такой скверной бабой? Слова, которые она изрыгала из своего гнусного рта сочились желчью. И всё же, такое явное проявление неприязни с её стороны я наблюдала в первый раз.

– Она не в себе, – Роял облокотился о горизонтальную перекладину. Всё в его внешнем виде кричало: «Я устал». Нечёсаная шевелюра застилала лицо, мятая одежда требовала стирки, а он сам напоминал бледную тень себя.

– Я заметила.

– Из-за удара головой временно ухудшилось зрение и помутился рассудок. Говорит ужасные вещи. Я никогда за ней такого не замечал. Это не она, Анаит. Что бы она не сказала тебе, не воспринимай это близко к сердцу.

Я промолчала.

Позже, вглядываясь в мигающие звёзды, я раздумывала на тем, почему она просто не сгинула среди тех камней, унеся чужую тайну в могилу.  

 

 

 

 

 

 

 

XVII

Прошли сутки с момента ухода Дио. И время будто замедлило свой привычный ход. По правде, я не ждала, что он вернётся, чего не скажешь об остальных. Те обрывки фраз, что мне удавалось уловить, прежде чем люди умолкали при виде меня, были посвящены исключительно разговорам о нём. Роял сам не свой, словно сторожевой пёс то и дело ошивался у края леса, вглядываясь в гущу, и пнув от души какой-нибудь камень, отправлялся занять руки и голову чем угодно другим. После случая с Тарой я к нему не приближалась.

Если взрослые избегали моего внимания, то кучка разновозрастных детей наоборот избрали своим любимым занятием ходить за мной по пятам и прятаться, если я оборачивала голову на звуки их шагов или хохотков. Кира среди них не было. И вообще, складывалось ощущение, что он испарился тогда же, когда и Дио. По крайней мере, мне он ещё ни разу не попался на глаза, хотя тут особо не разгуляешься. Честно говоря, я даже скучала по его обществу. Он единственный среди всех, кто сразу же принял меня в свой круг, не страшась и не избегая.

От скуки я уже не знала куда себя деть, и после непродолжительной прогулки вокруг гостиницы улеглась на широкую деревянную скамью у торца здания, вглядываясь в ясную синеву неба и жмурясь, когда небесное светило нехотя выплывало из-за очередного облачка, чтобы вновь скрыться за следующим. Кажется, я задремала под убаюкивающий шелест ветерка и согревающие касания солнца, потому что не заметила, в какой момент оказалась усыпана красными ягодками. Бусинки дружно покатились в траву, когда я чуть повернулась.

– Что? – вокруг никого не было, даже приевшихся шепелявых голосков не слыхать.

Я вновь устроилась на своей импровизированной лежанке, и резко дёрнулась от того, что ещё одна ягода отскочила прямо от моего лба. Устремив глаза вверх, стало понятно, откуда велась атака микроснарядами – грязное мансардное окно было чуть приоткрыто, и прямо сейчас оттуда выглядывало полголовы и рука. Я ловко увернулась от очередной бусинки. Атакующий исчез, захлопнув за собой окно. Эту копну непослушных волос ни с кем не спутаешь. Кир. Вот значит, где он всё это время скрывался. Забился на чердак.

Я стряхнула с себе забившиеся в складки одежды плоды рябины и отправилась искать вход под крышу. Лестница обнаружилась в конце г-образного коридора противоположному тому, где находилась моя комната. Я не заглядывала в эту часть здания, да и вообще старалась либо сидеть в своей каморке, либо изучать местность снаружи. Внутри то и дело сновали взрослые люди, занимаясь благоустройством временного жилища.

Стоило мне только показаться на чердаке, как на меня тут же обрушился мелкий град. Пусть не надеется, что меня это остановит. Прикрывая лицо ладонями, я двинулась прямо к нему, примостившемуся под форточкой. Когда его запас ягод иссяк, мне удалось оглядеться. Тюль из паутины украшала каждый уголок, осиное гнездо люстрой свисало с верхней балки, пыли было так много, что она забивалась в нос при каждом вдохе, отчего дико хотелось расчихаться, по периметру стояли разномастные коробки, некоторые из которых были неаккуратно вскрыты.

Кира, кажется, не смущало соседство с пауками, осами и пищащими птенцами в гнезде, свитом в углу под самой крышей. Он делал вид, что занят своей любимой игрушкой – разноцветным кубиком. Стараясь не касаться свисающих лохмотьев пыли и паутины, на полусогнутых ногах я приблизилась к сгорбившейся фигурке. Он очень старательно делал вид, будто не замечает меня, а я медленно и осторожно устроилась с ним рядом. Так мы просидели около десяти минут, пока ему не удалось собрать воедино все зелёные квадратики на одной стороне.

– Чего тебе? – равнодушно проронил он, не отвлекаясь от следующей цели – заполнить другую сторону жёлтым цветом.

Я не знала с чего и начать. Кир явно был обижен за то, что я тогда проигнорировала его трогательный жест. Пожалуй, следовало извиниться и устранить эту глупую неловкость между нами. В конце концов, мне нужны союзники среди этой шайки, а не тайные недруги.

– Прости за… ну ты понял, – слова с трудом складывались из букв. Никогда прежде мне не приходилось просить прощения. Кир изогнул угольную бровь. – Ты коснулся моей руки, а я сделала вид, что не заметила.

– Да, – подтвердил он. – У нас, знаешь ли, принято поддерживать друг друга в подобных ситуациях, а не строить из себя холодную безразличность.

Он взглянул на меня, и я снова потонула в этих бездонных омутах безбрежной синевы. Да что не так с этой помесью человека и норда? Почему я не могу отвести взгляд, словно мотылёк под гипнозом беспощадного пламени? Наверное, я разглядывала его слишком долго, потому как он медленно провёл ладонью перед моим лицом, освобождая от незримых оков.

– Эй, ты здесь?

– Да, прости, что пялюсь, – я уставилась в пол. – В своё оправдание хочу заметить, что для меня это всё внове, и на самом деле ты мне нравишься, – он распахнул свои и без того большие глаза и приоткрыл рот. – Ой, ну, то есть…

– И ты мне нравишься! Сразу понравилась, как только тебя принесли без сознания с раненой ногой! – выпалил раскрасневшийся Кир.

Чего?

Похоже, он не так меня понял. Я вовсе не это имела ввиду, а то, что не отношу его к числу своих недоброжелателей, навроде Тары и прочих.

– Ох, я… ты не так меня понял.

Он неотрывно всматривался в моё лицо, и не найдя в нём отклика своим чувствам, вскочил и двинулся к спуску с чердака.

– Проехали.

Я обогнала его и преградила дорогу.

– Кир, дай объяснить. Всё не так просто, как ты думаешь! – Бедный мальчик! Сколько ему? Двенадцать, тринадцать? Не хватало ещё разбить ему сердце.

Он пихнул меня плечом, но я дёрнула его за футболку, от чего послышался треск ткани.

– Не нужно ничего объяснять! Я и для тебя странный мутант! Ты такая же как все девчонки – трусливая и глупая!

– Но я вовсе не девочка. – Я выпустила ткань из рук. – Мне двадцать, Кир. Но я навсегда останусь такой. Эта оболочка – обман. – Не знаю, отчего решила пойти на такое откровение с едва знакомым человеком, наверное, от того, что Кир и сам не до конца принадлежал миру людей. Всё-таки его отец являлся самим Основателем.

 – Но как? – он успокоился и вернулся на своё место на полу, готовый внимать. Мне не оставалось ничего, кроме как сесть рядом и рассказать свою историю.

Его жалостливый тон по-настоящему задел меня. Раньше эта мысль не была столь болезненной, но годы шли, а я оставалась в теле ребёнка с разумом взрослого. И от его искреннего признания своей симпатии на душе становилось ещё паршивее. В те потрясающие вылазки в Иммортал на глаза то и дело попадались парочки. Они всегда выделялись из общей массы, прогуливались в обнимку, касались губами друг друга. Не так уж и сильно норды отличались от своих смертных недругов. Славно провести вечность в компании по-настоящему близкого существа. Меня же лишили такой возможности, даровав это тело.

– Как ты, наверняка, знаешь – мы не рождаемся, как люди. – Он кивнул. – У нас есть инкубаторы, с помощью которых наши исследователи создают нордов. – Я не стала уточнять, что этого не происходило уже пару десятилетий. – Обычно организму дают развиться до взрослой особи, но со мной и ещё немногими всё обстояло иначе. Развитие наших тел остановили на этой стадии.

– Но зачем? – искренне удивился он.

– Нам предстояло исполнить особую миссию, – не стала я углубляться в подробности.

– Ясно, – Кир поник и принялся рвать пыльную паутину. Хозяин ловушки наверняка расстроится, обнаружив эту рвань. – Но ты всё равно мне нравишься! – упрямо заявил он.

Грустная улыбка коснулась моих губ. Если бы всё было иначе, то когда-нибудь, в будущем… Несбыточные мечты.

– И ты мне, Кир.

Мы просидели под самой крышей ещё полдня, болтая обо всём, что приходило на ум под мерное жужжание насекомых. Я делилась подробностями своей жизни, а Кир рассказывал, как справляется с трудностями его община. Свершилось одно из моих давних желаний – разговор с настоящим человеком. Меня до самого сердца поразила история его рождения. Его мать умерла в родах. Этот ребёнок был вынужден с первой минуты жизни познакомится со смертью, и она сопровождала его все эти годы, меняя лишь лица.

– Знаешь, что? – внезапно он воскликнул. – Давай поклянёмся друг другу! Взрослые так делают, когда обязуются следовать сказанному до конца жизни.

Я слышала это слово впервые. Кир в ответ на моё недоумение принялся растолковывать:

– Мы пообещаем друг другу навсегда остаться друзьями, что бы ни случилось.

– Когда ты станешь совсем взрослым, то поймёшь, что это невозможно. – Воспоминания о моментах, проведённых в компании Рояла больно отзывались в груди. Для него я всегда была лишь подопечной, маленькой девочкой. Даже он – норд, двадцать лет знакомый со мной, видел во мне лишь дитя. Кир тоже вырастет, по-настоящему влюбится, обзаведётся своими отпрысками, а я останусь на задворках его жизни.

Ему было всё равно на сказанное мною. Мальчишка развернулся ко мне всем телом, приложил правую ладонь к груди, где билось сердце и торжественно произнёс:

– Анаит, я клянусь тебе всегда быть твоим другом, не оставлять тебя в беде и следовать за тобой всюду, куда бы ты ни отправилась, и в тот же миг, как я предам эту клятву – перестану дышать и умру!

Он был так искренен в этот момент, что дотянулся своим звонким голосом до самых глубин моей души, и хоть я ни капли не верила в силу этих слов, произнесла то же самое, радуясь новоиспечённому другу. Не успела опомниться, как оказалась зажата в тесных объятиях Кира. Руки сами потянулись к его спине, обнимая в ответ. Я была готова просидеть так весь остаток дня, впитывая тепло тела этого получеловека, но мы резко отпрянули друг от друга, когда в уютную тишину через окно ворвались отзвуки далёкого грохота.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

XVIII

Весь путь наружу Кир не замолкал, вопросы и предположения градом сыпались на мою голову, и уже не выдержав я воскликнула:

– Да с чего ты взял, что я знаю, что там произошло? Единственное, в чём я не сомневаюсь – Дио, твой отец точно приложил к этому руку.

Он не нашёлся, что ответить, лишь прибавил скорости, спеша наружу, где на поляну высыпали и взрослые, и дети. Никто не обратил на нас внимания, когда мы, запыхаясь вывалились из дверного проёма главного входа – все взгляды были устремлены на чёрный вал дыма со стороны Иммортала, бросающий огромную тень на лес. Порывы ветра закручивали невесомую мглу, увлекая в сторону океана. Языки пламени обжигали взгляд.

Я пыталась высмотреть Рояла, но его среди остальных не было. Интуиция подсказывала, где нужно его искать. Оставив позади возбуждённую толпу, я поспешила обратно в гостиницу. Ноги чуть не заплетались. Совершенно не хотелось снова лицезреть сбрендившую Тару, но это сейчас не имело никакого значения. Поворот, ещё поворот и длинный коридор. Самая крайняя облезлая дверь была закрыта. Изнутри доносились беспокойная возня и ворчание. Я не взирая на приличия вломилась в комнату.

Роял суетливо натягивал тёмно-синюю рубаху. Свою рубаху, одну из тех, которые он носил в учебном центре. На ногах заместо грязных потёртых бридж идеально сидели чистые льняные брюки. Его возлюбленная полулежала на двух подушках, сгорбившись и уперев лицо в ладони. Они вздрогнули и синхронно ахнули от моего неожиданного появления.

Я успела лишь приоткрыть рот, как Роял опередил меня, произнеся:

– Ты остаёшься здесь, Анаит. Это не обсуждается.

Молодая женщина глядела на меня своими опухшими от недавних слёз раскосыми глазами, и в них я увидела обещание будущего, которое грозило мне в том случае, если Роял не вернётся.

Ну уж нет, хитрая лиса. Не видать тебе моей головы.

– Я тоже отправляюсь в Иммортал. С тобой или без тебя, но здесь я точно не останусь. – Последние слова я бросила Таре.

Роял с раздражением швырнул грязную футболку на пол и подошёл вплотную ко мне, так, что пришлось сделать шаг назад и высоко задрать голову. Наша безмолвная перепалка длилась несколько минут, и кажется, моя взяла вверх.

– Анаит, – его голос походил на рык. – Прекрати спорить со мной. Я твой наставник.

– Уже нет, – отрезала я.

Было видно, как его это задело. Роял втянул носом весь воздух, что был между нами.

– Я ухожу сейчас. Тебе придётся бежать, чтобы не отставать.

Он развернулся и приблизился к заплаканной Таре, приподняв её лицо за подбородок вверх и одарив нежным касанием губ. Её пальцы запутались в его шелковистых пепельных локонах. Он что-то зашептал ей на ухо. Мне было неприятно за этим наблюдать. Не потому, что Тара была человеком, но по причине её двуличия. Мой доверчивый наставник явно думал о ней лучше, чем она была на самом деле. Таре было абсолютно наплевать на его чувства. Она бы избавилась от меня при любом подходящем случае, и её не беспокоило, что бы при этом чувствовал Роял.