Текст книги "Оцифрованные (СИ)"

Автор книги: Валерия Февральская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Глава 17
Вынужденные меры

Отец и старший брат Ареса Форда были военными, отказавшимися выполнять приказ командира. Из-за этого оба попали под трибунал и были сосланы в тюрьму Альтер-мира, на континент Гранжхорн. Из-за этого мать понизили в должности, а на самого Ареса упало клеймо сына преступника. В школе его все сторонились, но были и те, кто пытался его откровенно задирать. Арес уже в детстве понимал, что, если оступится кто-то из его одноклассников, ему это спустят. Но если оступиться он, все только и будут говорить о том, что этого стоило ожидать, какой отец, какой брат… Арес понимал, что это только добавит проблем его маме, которая не покладая рук работала ради того, чтоб оплачивать элитную школу, стипендии в которой он лишился сразу же после ареста отца и брата. Поэтому, все провокации он пропускал мимо ушей, старался игнорировать или же просто молча терпеть.

На девятом году обучения его впервые попытались избить. Уже к тому времени Арес был достаточно высоким, его черты лица изменились раньше остальных подростков, он стал более мужественным и вызывал неподдельный интерес у противоположного пола, даже вопреки всеобщей немой травле. Девушка и стала причиной первого избиения. Дальше причины находились почти каждую неделю, все новые и новые нелепые причины. Преподаватели знали об этом, но предпочитали закрывать на это глаза. Арес никогда не давал сдачи, никогда не отвечал. Ведь это могло навредить репутации его семьи еще больше. А потом в его класс перевели Алана. Юному Нортону было абсолютно до лампочки, у кого там какие родители. Он был наглым, нахальным, вызывающим и совершенно не нравился Аресу. Но однажды, увидев, как Ареса подкараулили после школы пару одноклассников, Алан вступился за него. Впервые за него кто-то вступился!

– Слушай, – спросил он, промывая ссадины на кулаках после того, как обидчики отступили, – почему ты не защищаешься? Ты ведь вдвое сильнее!

– Их всегда больше, – пробормотал Арес.

– Да ты сам больше каждого из них. Тебе бы хватило одного удара и!..

– И мою мать вовсе уволили бы! – вспылил Арес, – не поверю, что ты не в курсе кто я и почему это происходит именно со мной!

Алан осекся.

– Спасибо, конечно, – Арес старался не пересекаться с ним взглядом, – но ты зря вписался. Через пару дней это опять повторится. Не трать свое время, да и кулаки побереги. Как бы за тебя ни принялись.

Он уже собрался было уходить, но тут ему в голову прилетел мокрый скомканный платок, который он дал Алану, чтоб тот утер кулаки. Арес резко развернулся и одним движением сгреб Алана за шиворот.

– Та какого черта?! – рявкнул он.

– Что?! На меня орать значит можешь?! – Алан сжал его запястье.

– Думаешь, мне это нравится?! Нравится изо дня в день терпеть это?! Эти косые взгляды, этот шепот за спиной! Я молчу! Я терплю! Потому что моя мать старается изо всех сил, чтобы я продолжал учиться в этой школе! Учеба здесь не навсегда! Мне нужно продержаться всего лишь до конца учебы, и я больше никогда не увижу всех этих уродов! НЕ СВОДИ НА НЕТ МОИ СТАРАНИЯ! – Арес оттолкнул его от себя, – хочешь побыть героем?! Пожалуйста! Я тебе благодарен за героическое спасение меня! А теперь, оставь меня в покое!

Арес развернулся, но на этот раз за плечо его ухватил Алан.

– Если ты не можешь ударить, я сделаю это за тебя, – тихо, почти шепотом сказал он.

Арес обернулся и непонимающе уставился на него.

– Что? – усмехнулся Алан, – мне-то ничего не будет.

На мгновение у Форда перехватило дыхание. Он не верил в услышанное, но глаза Алана пылали решимостью, он не шутил, не издевался. Парень говорил искренне. Арес хотел что-то возразить, но смог только глупо рассмеяться. Теперь уже Алан смотрел на него с недоумением.

– Я вот не пойму, ты и правда или дурак, или герой? – сквозь смех спросил он.

– Я друг, – пожал плечами Алан, – так сойдет?

– Да, – немного успокоившись, ответил Арес, – друга у меня еще не было.

Позже в их компании появилась Айна, подруга детства Алана. Вместе они окончили школу, потом военную академию, прошли подготовку и поступили на службу в отряды чистильщиков. Они столько прошли вместе, что Арес не представлял себе жизнь без этих двоих. И сейчас, когда их компания оказалась на грани раскола, ему было максимально не комфортно.

Наматывая уже двенадцатый круг по парку, Арес все думал, как исправить сложившуюся ситуация. Разумом он понимал, что должен присоединиться к Тейку, последовав за Доминикой и Аланом. Но сердце все еще не приняло тот факт, что в этом случае ему придется попрощаться с Айной. И даже когда все это закончится, их отношения уже никогда не станут такими, как прежде. Он так же понимал, что несмотря на всё недоверие Айны, Доминика была той, кто больше всех рисковал в этом деле. Её статус дочери генерала, членство её матери в парламенте, даже работа её дяди, нынешнего генерала. Все было под угрозой из-за того, что она приняла сторону гуманистов в этом противостоянии и присоединилась к Тейку. Он считал Доминику сильной, уверенной и храброй девушкой. И даже слова Айны не могли переубедить его в обратном. Да и Алан никогда не был идиотом. Он всегда был тем лидером, за которым все шли. И у Ареса не было ни малейших причин ему не доверять. И в этом всем, он надеялся лишь на то, что Алану удастся переубедить упрямую Гесту.

Полностью погрузившись в свои раздумья, Арес не заметил Лоуренса и Эрику, которые прогуливались в компании двух служанок. Эрике пришлось его окликнуть, чтоб он хоть как-то обратил на неё внимание.

– Добрый день, – поздоровался Арес, – прогуливаетесь?

– Да, – весело откликнулась Эрика, – папа забрал меня на выходные!

– Оу… – Арес вопросительно взглянул на Лоуренса и по его взгляду понял, что сейчас лучше лишних вопросов не задавать, – вот как. Как дела, маленькая принцесса? Все ли у вас хорошо?

– Конечно! Теперь я принцесса эльфов! Могу бегать и прыгать! – восторженно принялась рассказывать Эрика.

Арес слушал её и понимал, что девочка говорит о погружении в Альтер-мир. И чем эмоциональней становился её рассказ, тем печальней становился взгляд Лоуренса.

– Но, я не смогу всегда быть принцессой эльфов, – неожиданно сказала Эрика, – рано или поздно, мне придется покинуть свой замок! Я вернусь к папе. Тогда я уже буду достаточно взрослая, чтобы выйти замуж за Ареса, вот!

– Эрика! – вспыхнул Лоуренс.

– Ох… – Арес неловко улыбнулся, – ну… я…

– Ты ведь подождешь меня?

– Конечно, моя принцесса, если вы прикажете – я буду вас ждать, – Арес стал на одно колено перед её коляской, положив руку на сердце.

Этот момент он будет вспоминать еще долгие годы. Вместе со служанками Эрика отправилась за шоколадным мороженым, оставив Лоуренса и Ареса одних. Форд внимательно посмотрел на отца девочки.

– Это её последняя прогулка на свежем воздухе, – словно прочтя его взгляд, сказал Лоуренс, – она еще не знает.

– Вы скажете ей?

– Конечно, – кивнул Лоуренс, – я обязан сказать ей об этом. Я её отец, она должна услышать это от меня, а не от доктора или медсестер.

– Как долго она пробудет в капсуле?

– До тех пор, пока лекарство не будет найдено и протестировано, – сказал Лоуренс, – если раньше я мог хоть ненадолго забирать её из клиники, то теперь она будет там постоянно. Её погрузят в капсулу медицинского типа, где она может провести многие годы.

– Я буду навещать ее! – выпалил Арес, – и не дам ей потерять связь с реальностью. Я вам обещаю!

Уже в этот момент, Арес понимал, что Эрика окажется в опасности в период обнуления Альтер-мира. И он уже знал, что независимо от решения Айны, он пойдет за Доминикой Грейрод, присоединится к Тейку и будет сражаться хоть с самим чертом, если это потребуется для защиты маленькой девочки, которая будет ждать его.

***

В 4:23 по местному времени в штаб поступил запрос о помощи. По словам дежурных охранников на территорию стройки проникла группа вооружённых людей. На выезд немедленно были мобилизованы все группы, заступившие на ночное дежурство, не зависимо от отдела. В 4:38 три группы окружили территорию по периметру, первая группа вошла в помещение для разведки. В 4:43 из здания выбежали захваченные в плен охранники, которые сообщили, что группа продвигается вперёд для захвата преступников. А в 4:45 на строительстве почти завершенного крематория прогремел первый взрыв. Он обрушил потолок в прощальном зале. Через полторы минуты вторым взрывом было серьезно повреждено центральную печь. Три минуты спустя прозвучало еще три взрыва, полностью уничтожившие котельную, помещение для персонала и склад жидкого топлива, взрыв которого спровоцировал разрушение половины корпуса. Группа вошедшая в помещение крематория не вышла.

В 4:58 на место проишествия прибыла первая спасательная бригада. Пожар тушили около часа. Из под обломков было извлечено пять обгоревших тел, которые сразу же были направлены на экспертизу. Дежурный альтер-медик подтвердил, что тела принадлежат группе чистильщиков группы Созвездия Андромеды. Около 7:30 утра семьям погибших сообщили о происшествии. В 8:00 об этом сообщили в утреннем выпуске новостей. А в 8:15 на экранах появился Лоуренс Редхол. В своём обращении он поведал о закрытии программы Восстановления не благодатных земель. О том, как правительство свернуло проект даже не сообщив об этом гражданам своей страны, даже не подготовив запасной план на случай увеличения количества населения. Он так же предположил, что нападение на крематорий может быть спланированным актом для того, чтобы обратить внимание людей на то, что земель приданных для жизни становится все меньше, а печей для сожжения людей становятся в разы больше! Редхол призвал граждан задуматься, для кого построили столь огромный крематорий? И почему его возвели так быстро? Быть может, уже завтра в какой-то альтер-лаборатории не досчитаться капсул с людьми, которых посчитали лишними? Так же он призвал парламент дать ответы на все вопросы людей, объяснится, как так вышло, что земли больше не очищаются?

В этот день в каждой клинике, в каждом центре альтер-капсул был аншлаг. Родственники в панике бросились проверять, на месте ли те, кого они погрузили? Персонал с трудом успевал отвечать на звонки и принимать нахлынувших гостей. В приёмной парламента толпились репортеры. Требовали прокомментировать выступление Редхола. Чиновников караулили на улице, под домом, под школами их детей. Массовая истерия не утихала до вечера и продолжалась ещё около недели. В свою очередь Лоуренс Редхол получил около двадцати приглашений на интервью и около сотни анонимных и, не очень, угроз в свой адрес.

Через три дня состоялись похороны погибших чистильщиков. Гробы были закрыты. Родственников даже не вызывали на опознание, настолько обгоревшими были тела. Семьям были вручены посмертные награды, прозвучал прощальный залп оружий. А в холе штаба на доске героев появились пять новых серебряных табличек: Арес Форд, Айна Геста, Алан Нортон, Анжелиза Шан, Доминика Грейрод.

Глава 18
Граница

Чем ближе к центру города – тем богаче дома, тем красивей сады, ярче блестят витрины. А чем дальше от центра – тем тусклее становится вид за окном. Пышные дома сменялись многоэтажками, многоэтажки малоэтажками, а те в свою очередь промышленными зонами. Дальше путь до стен лежал через резервные пустыри, такая себе серая зона между идеальным городом и стеной. Даже небо здесь выглядело по-другому. Казалось, оно вечно затянуто тучами. Серое и безжизненное, как и пустошь, что простиралась до горизонта. А за ней – мертвые скалы, которые стали каркасом для стены, отделяющей землю обетованную от не благодатных земель.

Именно у подножья этих скал машину Алана и группы беглецов встретила Вероника Фин, дочь Айзека. Она была в сопровождении пяти взрослых мужчин, которые беспрекословно подчинялись ей. Они помогли выгрузить все из машины, указали Аресу где можно припарковаться, все это время Вероника сверлила новоприбывших пристальным недоверчивым взглядом. Это была низкорослая девушка, весьма плотного телосложения, с короткими, густо вьющимися волосами. Она была весьма грубой, одета как парень, гостей встретила очень холодно. Всех, кроме Доминики. Когда ее глаза орехового цвета остановились на девушке, она расплылась в улыбке и бросилась ей на шею.

– Доми!!! – неожиданно абсолютно по-девичьи завизжала она, – сто лет тебя не видела! Почему ты стала так редко приезжать?!

– Продвижение по карьерной лестнице требует много времени и сил, – спокойно ответила Доминика, – сама понимаешь, за мной стали намного пристальней наблюдать.

– Продвигаться по карьерной лестнице, чтоб в итоге числится мертвой, – пробормотал Алан насмешливо, – странный план.

– Прикрыл бы ты пасть! – резко рявкнула на него Вероника, – не тебе комментировать задумки Доминики и моего отца!

– Воу, девочка, повежливей! – Алан сделал к ней шаг, такое обращение от малолетки ему пришлось не по душе.

– А то что?! Ты, если не ошибаюсь, из всей этой шайки самый тугой оказался, Алан Нортон!

– Вер, – холодно произнесла Доминика, – угомонись немедленно.

Запал Вероники тут же потух, она метнула в Алана испепеляющий взгляд и отвернулась.

– Вот как, – почти прошипела она, – у тебя совершенно нет вкуса, Доми.

– Вер! – уже на повысила голос Грейрод.

– Все, все, – подняла руки вверх Вероника, – извините. На правду хоть и не обижаются, но я повела себя резковато. Не люблю критики.

Алан тут же начал остывать. И дураку было понятно, что Вероника без ума от Доминики и готова внимать всему, что та скажет. Соответственно, новый круг общения Доми, если так можно было назвать их маленькое пати беглецов и предателей, вызывал у Вероники весьма жгучее чувство ревности. Девушка жестом позвала всех за собой и провела их в убежище, о котором ранее говорил сам Айзек. Пройдя по сложной, витиеватой системе пещер, они наконец-то оказались в… поселении? Арес, Алан и Айна с Анжелизой застыли на входе. В огромной широкой пещере были расположены шаткие палатки, сотканные из разных материалов. Возле каждой горел небольшой костёр. Здесь были молодые люди, старики, даже дети. Было здесь несколько резервуаров с водой, было пару теплиц, где зеленел какой-то не богатый урожай. Все это больше напоминало поселение первобытных людей. Проследив за взглядами товарищей, Доминика усмехнулась.

– Вдоль границы таких поселений около пятидесяти, – произнесла она тихо, – продовольствия всегда не хватает, а земля здесь не достаточно очищена для того, чтоб получать из нее хороший урожай. В какие-то теплицы удалось завезти землю которую собрали около городов, но этого не достаточно. Поэтому, продукты приходится возить контрабандой.

– Но… как эти люди оказались здесь? – с ужасом в голосе спросила Айна, – я думала, на границе только солдаты, защищающие стену…

– Беженцы, повстанцы, – пожала плечами Вер, идущая впереди, – и те, кому не хватило денег или уровня в Альтер-мире, чтоб жить в центре или хотя бы около него. Ну и ещё кое-кто…

– Я думал, для таких людей существуют пособия, гуманитарная помощь, да хотя бы что-то! – сдавленно произнёс Ал.

– Думать не твой конёк, – съязвила Вероника.

– Вер, – снова одернула ее Доминика.

Девушка замолчала и пошла немного быстрее. Алан нагнал Доминику.

– Я сломаю ей руку, – прошипел он злобно.

– Семнадцатилетней девочке? – ухмыльнулась Доми, – я была о тебе лучшего мнения.

– Семнадцатилетней стерве.

– Она ребенок, Ал, – Доминика вздохнула, – ребенок, росший без родительского внимания.

Алан промолчал. Вероника и правда выглядела одинокой. Она была похожа на брошенного котёнка, который изо всех сил пытался показать, что достаточно силён и страшен для того, чтоб выжить в одиночку. Правда, рядом с Доминикой она менялась. Доми была для неё словно старшая сестра и у Алана впереди было ещё пару дней, чтоб в этом убедится.

Они пришли к самому большому шатру. Полотно на каркасе было соткано из разных материалов, здесь были и чёрные, и зелёные, и синие лоскуты. Но он казался надёжным и более тёплым, чем все остальные палатки. Под пристальными взглядами жителей поселения, группа Алана зашла в шатёр за Вероникой. Своего рода это был штаб. Здесь располагался широкий стол, несколько стульев, даже какие-то цветастые ковры на полу и большое красное кресло. На столе были разбросаны документы, чертежи и, что парадоксально, чипы с картами. Не смотря на полную оцифровки всех документов, здесь все, кроме карт, было на бумаге.

– Оцифрованую информацию можно украсть из любой точки мира, – уследив за взглядом Алана, сказала Вер, – а вот за бумагами нужно прийти лично.

Алан и Арес понимающе переглянулись. Анжелиза и Айна все ещё выглядывали из шатра, они смотрели на детей. Айне не давала покоя старушка, сидящая в окружении нескольких детишек. Она что-то рассказывала им, а они увлечённо слушали. Айна никак не могла представить себе свою бабушку в таком месте, ей было больно. Она подумала о том, как сейчас наверное плачем мама, бабушка и вся ее семья. Как им сейчас тяжело. Пожалуй, об этом думали все. Анжелиза переживала о том, что им пришлось оставить там Элиота, она волновалась о том, что его будут допрашивать, чем принесут неудобства ее семье. Арес переживал о матери, которая сейчас осталась совсем одна, а ведь у них даже не было никаких гарантий, что план удастся и они вернутся живым. Алан больше переживал о семье Айны, все таки он понимал, что они относятся к нему как к родному. Да и отец, наверное, узнав о «смерти» сына сейчас по меньшей мере убивается из-за того, что они так и не поговорили. Доминика же была абсолютно спокойна. Но это было не безразличие, скорее, просто принятие всего происходящего. Доминика выглядела как человек, который принял ситуацию и пытается бороться с этим по своему, присоединившись к сопротивлению.

– И так, – произнесла она наконец, – давайте я кое-что проясню, потому что по вашим лицам видно, что вы в недоумении. Большинство этих людей – это бывшие члены групп очищения. Те, кто вернулся и их семьи.

– Что?! – Алан уставился на неё, – это что ещё значит?! Эти люди… группы очищения герои! Они ведь должны жить в центре!

– Так то оно так, – сдвинула плечами Доминика, – но, как видишь, они здесь.

– Как это произошло? – спросил Арес, – как они все здесь оказались?

– Мы не знаем, – ответила Вер, – это случилось десять лет назад. Просто в один прекрасный момент их выселили. Не объяснив причин, даже не позволила собрать вещи. Большинство из них выгнали из собственного дома посреди ночи. За многими солдаты приехали на работу. Детей, родителей, все паковали. Приказ об этом был отдан сверху. Но никто ни разу об этом нигде не упомянул. Ни в одних СМИ не было ни сюжетов, ни даже в бегущей строке об этом. Более того, группы, которые отправились в не благодатные земли в тот период, так и не вернулись. Пять лет они числились пропавшими без вести, а пять лет назад их признали погибшими.

– Это странно… – задумчиво произнесла Анж.

– Очень странно, – Арес посмотрел на Доминику, – одну из этих групп возглавляла жена Редхола?

Доминика кивнула.

– Это дико, – возмутилась Айна, – да кому такое могло прийти в голову?! Чем думают в нашем парламенте?! Неужели даже знаменитая всемогущая Солана Грейрод ни о чем не знала?

– Моя мать вошла в парламент через год, после этого происшествия, – холодно ответила Доминика, – так что, да, даже она не знает, что там случилось и от кого поступил приказ.

– Неужели даже догадок никаких? – Арес мерил шагами шатер.

– Догадки есть, – выдохнула Доми, – вот только толку от них, если кроме догадок мы не имеем ни мотива, ни улик?

Все замолчали. Айна нервно отпала ногой, Анж задумалась, прикрыв глаза. Алан смотрел на Доминику.

– В общем, наши цели не меняются, – продолжила она, – мы отправимся к Мертвому лесу, перейдём его и узнаём, есть ли хотя бы малейший шанс на то, что земли можно очистить и расширить владения людей, дабы избежать геноцида.

– А что мы будем делать, если земля мертвая и восстановлению не подлежит? – спросила Анж едко, – вы же это тоже продумали?

– Нет, мы оптимисты, – съязвила Доминика в ответ, – если вопросов нет, я, пожалуй, пойду подготовлю наш транспорт к дороге.

– Я пойду с тобой, – вызвался Арес, сразу же перекрыв дорогу Алану.

– Хорошо, – кивнула Доминика, а потом взглянула на Алана и остальных, – Вер покажет вам нашу палатку.

– Мы останемся здесь надолго? – обеспокоено спросила Айна.

– Приготовления займут некоторое время, – честно ответила Доминика, – к сожалению, собрать провиант в такую долгую дорогу для местных жителей большая проблема.

– Я думала, что провиантом нас снабжает Айзек, – удивленно сказала Анж.

– Так и есть, – кивнула Вероника, – но отцу нужно время, чтоб доставить его сюда. К тому же, ваша машина должна пройти техосмотр.

– В общем, пару дней это займёт, – подытожила Доминика и, пока ее не успели завалить новыми вопросами, быстро скрылась из виду. Арес последовал за ней.

***

После того, как Вер показала палатку и прочиеудобства, она самодовольно вызвала Алана на поединок и с треском проиграла. Потом из поединок повторился вновь, и вновь. Анж выступила в качестве судьи. Айна же отправилась осмотреться. Поселение № 5, так его называли местные жители, и правда выглядело серо. Но, не смотря на отсутствие привычного ей комфорта, люди здесь выглядели более живыми, чем в центре стеклянного города, в котором она работала. Прогуливаясь между палатками, она наткнулась на ту самую бабушку.

Это была маленькая, седая старушка. Хрупкая, казалось, одно неловкое движение и она рассыплется. Но не смотря на свой внешний вид, бабулька уверенно рубила дрова. Айна некоторое время смотрела на неё со стороны. А потом все таки решилась подойти.

– Простите, – обратилась она к старушке, – я могу помочь! Давайте я это сделаю.

– Детка, – бабуля обернулась к девушке, – а ты-то хоть раз топор в руках держала?

– Конечно! – выпалила Айна и тут же осознала, что единственный раз, когда ей приходилось держать в руках сей инструмент это был квест в Альтер-мире.

– Что-то не похоже, – старушка усмехнулась, – не волнуйся, я уже закончила. Возможно, я могу предложить тебе чаю? У тебя, судя по всему, много вопросов. Так ведь?

Айна кивнула. Бабушка на пару минут скрылась в шалаше, вышла оттуда с небольшими глиняными кружками. Она вскипятила воду в казанке над костром и залила темно-зелёные листья в кружках. Айна почувствовала приятный, чайный запах. Он отличался от запаха чая, который она обычно пила. Да и на вкус был более горький, но все равно понравился.

– Ты ведь одна из новоприбывших? – спросила старушка, – я не видела тебя раньше. Тебя привела Доми?

– Нет, – резко возразила Айна, – я пришла с Аланом! Только потому что он здесь.

– А он, полагаю, пришёл вместе с малышкой Доми? – мягко улыбнулась бабуля.

– Угу… – уныло пробормотала в чашку Айна.

– Вот как… Меня зовут Нахо, здесь меня все так называют, так что можно без формальностей. А тебя как зовут, дитя?

– Айна Геста, – представилась девушка.

– Уж не дочь Алины и Фредерика? – улыбнулась Нахо, – а я все думаю, кого ты мне напоминаешь.

– Вы знали моих родителей? – удивилась Айна.

– Только Фредерика, – отметилась Нахо, – вместе с моим старшим сыном он учился в университете. С Алиной я лично никогда не была знакома, но много о ней слышала. Ты очень похожа на отца.

– Ааа… спасибо! – Айна на секунду замешкалась, – послушайте… а если у вас есть сын… он тоже здесь?

– Нет. Широ со своей семьей живут в Истаре.

– Но почему? Как же они допустили, чтоб вы оказались здесь? – возмутилась Айна, – я бы ни за что не!..

– Успокойся, дитя, – взяла ее за руку Нахо, – я здесь по собственному желанию. У меня двое детей и все они реагировали на это мое желание так же как и ты.

– Но почему? – Айна не могла в это поверить. Ей сложно было поверить в то, что кто-то в здравом все мог согласится жить здесь.

– Когда этих людей выбросили сюда… я возглавляла одно из подразделений чистильщиков, которое занималось выселением. Я сама подписала приказ о том, что мое подразделение участвует в зачистке, – сказала Нахо, – а после, подала рапорт об уходе. Я прекрасно понимала, что моих полномочий не хватит, чтоб остановить все это. Раз не хватило сил у самого генерала Грейрода…

– Генерал Селим?

– Нет, милая, Брайан Грейрод, отец Доминики. Тогда он носил это звание. Он воспротивился этому. Он стал собирать союзников, чтоб открыто выступить против подобной политики. Но, через год погиб. Говорят, несчастный случай. После его смерти я перебралась сюда.

– Но зачем? Вы ведь могли что-то сделать для этих людей!

– А я и делаю, – улыбнулась Нахо грустно, – все здесь, люди привыкшие к комфорту, которые даже в экспедиции очищений отправлялись в окружении современных приспособлений, машин и прочей техники. Многие женщины здесь не умели шить, некоторые понятия не имели, как готовить без плиты. А я стара, детка, я много чего могла им показать и рассказать.

Немного послушав Нахо, Айна была восхищена. Эта старушка казалась ей величественной, такой сильной и непоколебимой. Ее храбрости и самоотверженности можно было позавидовать. Нахо умела возделывать землю, ухаживать за растениями. Это благодаря ей возвели теплицы. С ее помощью сшили палатки. Она умела лечить, заготавливать пищу на зиму в подобных условиях. Она обучала молодых и детей всему, что знала сама. Она была стара. Ее дети старались наведываться к ней хотя бы раз в пару недель и постоянно пытались забрать ее назад, уговаривали бросить поселение, ведь она сделала для этих людей уже все, что могла. Они пытались убедить ее в том, что она уже искупила свою вину перед ними и заслужила комфортную старость в окружении детей и внуков. Но Нахо упрямо продолжала твердить, что эти люди в ней нуждаются. И, от части, она была права. Она помогала молодым матерям, ухаживала за новорождёнными и присматривала за детьми. Она была кем-то вроде старейшины этой деревни. Символом!

– Я не жалею о своём выборе, – улыбнулась Нахо, заметив взгляд Айны, – я довольна своей жизнью. Мне 78 лет, детка. В стенах Истара чем бы я занималась? Сидела в кресле, да смотрела в окно. А здесь от меня есть польза. Мне не о чем жалеть. И даже если я здесь и умру, я жалеть не буду. Ведь главное, что все свою жизнь я была честна с собой. Говорила, что хотела и делала то, что считала нужным.

Айна застыла. Слова Нахо словно вонзились ей в самое сердце. Быть честной… она поднялась.

– Я… мне надо!.. я должна кое-кого найти, простите!

– Иди, дитя, – улыбнулась старушка, – но, возвращайся когда будет желание. Буду рада тебя видеть.

Айна бежала мимо палаток и пыталась высмотреть в толпе нужного ей человека. Она нашла его в одной из пещер, в которой было озеро с пресной, кристально чистой водой. Алан сидел на берегу и перематывал руки эластичным бинтом. Видимо, после спарринга с Вероникой он все таки устал. Он почувствовал ее приближение и обернулся.

– Что-то случилось? – спросил он, улыбнувшись ей.

– Нет… то есть, да! – запинаясь, сказала девушка, – Алан, надо поговорить.

– Ну, я весь во внимании, – Ал подскочил с земли и подошёл к подруге, – что там у тебя?

– Я беспокоюсь о тебе, Ал, – Айна опустила взгляд, – и хочу, чтоб ты был в порядке…

– Ты чего, Ай? – Алан взял ее за плечо, – да будет все хорошо с нами!

– Я беспокоюсь только о тебе! – выпалила девушка и тут же густо покраснела, – точнее… я обо всех беспокоюсь! Но о тебе больше… не хочу, чтоб с тобой что-то случилось… Мы росли вместе, всегда были рядом. И я знаю тебя такого, какого не знает никто! Я знаю, что ты обожаешь мясо в кисло-сладком соусе, а когда кислинки больше, чем сладости, ты морщишь нос и стараешься быстрее доесть. И ты чихаешь, когда тебе в глаза светит яркий свет. И ты любишь собак. Обожаешь просто! Ты кормишь соседского пса всякими вкусняшками. И в детстве ты выгуливал всех соседских собак просто потому что тебе очень это нравилось. Хотя, у тебя всегда было много дел по дому. Ты очень добрый! Всегда стремишься помогать всем, даже тем, что не очень тебе нравится. И за это я тебя люблю. Я люблю в тебе все это.

Айна смотрела себе под ноги. Руки ее были сжаты в кулаки, но они дрожали. Она сама не заметила, как голос ее начал срываться.

– Я знаю, что зимой, когда идёт первый снег, ты долго можешь смотреть в него и ловить снежинки в ладони. Даже сейчас так делаешь! И когда напиваешься, смешно икаешь и краснеешь! И я знаю, что ты заботишься обо всех нас! И смотришь на нас всех одинаково. Я знаю все о тебе. И даже то, что твой взгляд меняется только тогда, когда ты смотришь на неё…

Алан молчал. Он смотрел на неё открыто, не отводя взгляд. А она не могла даже поднять голову, чтоб взглянуть ему в глаза. Наконец-то она взяла себя в руки и подняла взгляд. Подбородок ее дрожал, а слёзы были готовы вот-вот хлынуть из глаз, но она их сдерживала.

– Я люблю тебя, Алан Нортон. Всегда любила! И не хочу жалеть о том, что ты так об этом и не узнал.

– Прости, – Ал ответил сразу, – эти слова тронули меня. Словами не описать, насколько ты дорога для меня, Айна. Ты всегда будешь близка для меня и я всегда буду беречь тебя и защищать. Но, я не могу ответить тебе взаимностью. Прости.

Ал сделал шаг к ней. Легко коснулся губами ее лба и ушёл. Айна была ему за это очень благодарна. Он ведь тоже знал ее лучше, чем кто либо. И он знал, что сейчас она разрыдается. И она не хотела бы, чтоб в этот момент он был рядом с ней. И он был прав. Слезы сами побежали по щекам, Айна сама не поняла, когда именно это произошло. Еле слышно она всхлипывала, когда за спиной раздался хруст камней.

– Ну, что могу сказать, – услышала она голос Ареса позади, – это было сильно.

– Ты что, подслушивал? – девушка поспешно принялась вытирать щеки рукавами кофты.

– Не то чтобы подслушивал, – подал плечами Арес, – увидел просто, что ты несёшься куда-то. Подумал, что-то случилось. Пошёл за тобой. Ну и просто не смогу вовремя уйти.

– Это одно и то же! – вспыхнула Айна, – ну и что? Жалко я выглядела со стороны?

– Да нет, – Арес окинул взглядом всю пещеру и остановился на озере, – драматично, сильно. Как в кино.

– Издеваешься? – нахмурилась девушка.

– И не подумал бы, – серьезно ответил Арес, – просто решил, что раз даже тебе смелости хватило сказать ему правду, то я буду последним идиотом, если промолчу.

– В каком смысле? – шмыгнула носом Айна.

– Скажем так, я не такой мастер слова как ты, – усмехнулся Арес, – я не знаю тебя с самого детства и не знаю о твоих самых сокровенных тайнах. Я не знаю, где у тебя родинки, кто был твоим любимым музыкантом в детстве и прогуливала ли тв уроки в школе. Но я знаю, что ты любишь вкусно поесть, дынные булки и клубничный сок. И что всегда пытаешься есть мало при нем. Ты смешно злишься и ревнуешь тоже забавно. Ты пытаешься казаться более холодной, но на самом деле ты очень солнечная и веселая. Тебе нравятся дурацкие шутки и громкая музыка. А ещё ты боишься высоты. Я влюбился во все это. Хоть и не знаю, что там было в детстве. Я влюбился не в образ, я влюбился в Айну, которая есть здесь и сейчас. И если уж я сейчас ей ничего не скажу, то что я за мужик такой?