Текст книги "Ты моя катастрофа (СИ)"

Автор книги: Валерия Эд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 12. Ян

Когда я увидел Элю у Бешеного, сначала даже не поверил. Подумал, совсем уже свихнулся, теперь она мне еще и мерещится. Но потом наши взгляды столкнулись и я понял, что это не глюк. Хотелось тут же увести ее отсюда, отвезти домой, пригрозить, чтобы больше не смела здесь появляться. А еще неимоверно хотелось убить друга, схватить с барной стойки бутылку из толстого стекла и пройтись по его довольной роже. Этот долбонавт привез Элю в самое развратное место в городе, место, в котором я чувствовал себя своим, а она – чужой. Сколько похоти, передозов и боли повидали эти стены.

– Уведи ее, быстро. – говорю другу, но тут же получаю отпор с ее стороны.

– Я никуда отсюда не уйду, пока не решу свой вопрос!

Бешеный уже на арене, совсем скоро и я должен буду появиться там. Времени нет, поэтому даю другу понять, что за девушку он отвечает головой, и ухожу в раздевалку.

Значит, ее рыжий друг проставился и какого-то хера решать вопрос пришла за него Эля. Понять, что это все дело рук Вадима, не составляет труда. Понять для чего, тоже не так сложно. Опять этот придурок ведет свою игру. Только в этот раз он совсем охерел, не поставив в известность меня.

В этот раз на арене все иначе. Она смотрит, и меня волнует только это. Понравится ей? Или это ее испугает? Признаться честно, я боялся. Боялся увидеть в ее глазах страх, презрение к тому, что я делаю, и, наконец, отвращение ко всему тому, что я так долго отстаивал в этом клубе. Я бил, но думал о другом, смотрел не на соперника, а все пытался поймать в толпе ее взгляд. Мне нужно было ее одобрение, только ее. В душе я желал, чтобы она восхищалась мной, только ради этого я был готов часами не слезать со скейта и выполнять трюки, только ради этого я бы простоял на ринге еще несколько часов. Я был обезумевшим позером – вот, в кого она меня превратила.

Победа. Меня окружают, поздравляют с выигранным боем, но я уже сканирую взглядом толпу. Ее здесь нет. Накидываю штаны и куртку и бегу на улицу.

– Я сам её отвезу. – говорю я, увидев, Элю и Вадима у машины друга.

– Я вызову такси!

И снова сопротивление. Снова готовность дать мне отпор в одном лишь взгляде. И это возбуждает. Хочется прижать ее к капоту, запустить руки в ее волосы, под короткое синее платье, заставить стонать, думать только обо мне.

– Заткнись. Просто надевай шлем и садись.

И, на удивление, она сдается, не спорит, садится позади, касаясь меня своими крошечными ладонями. Ехать по ночной трассе, чувствовать ее руки на своей спине, видеть ее оголенные из-за задравшегося платья ноги, вдыхать ее запах и еще как-то пытаться следить за дорогой. Черт, да я мечтал об этом с первой минуты, как купил байк.

Она поднялась домой первая. Я же ещё несколько минут приходил в себя на холодном воздухе, прежде чем пойти следом.

На следующий день поймал друга на парковке и, как только он вышел из машины, врезал ему.

– И тебе доброе. – говорит Вадим, потирая щеку.

– Ты какого хера вчера устроил?

– Да гениально же, Ян! Ге-ни-аль-но. Она у тебя в долгу, ты для нее герой.

– А потом что? Закажешь на нее парней и заделаешь меня гребанным рыцарем, появившимся в самый последний момент?

– А это мысль! Вот видишь, уже соображаешь!

– Завались уже.

– Сказал же ей, что суммой за выигранный бой погасил долг ее дружка?

Вадим прав, я действительно переписал деньги за бой в счет долга рыжего.

– Ты не сказал ей? – догадался Вадим. – Брат, прости, но ты какой-то тугой. Тут за такое минимум отсос светит, а ты в благородного рыцаря решил играть!

– Ты реально долбонавт.

– Если не против, тогда я скажу ей сам.

– Против.

– Вот и отлично!

– Ты меня вообще сейчас не слышишь?!

– Ты явно больной, я тебе такой козырь подарил, а ты все портишь. А больных обычно не слушают, а лечат.

– А ты во врачи заделался?

– Заделался. Пойми, мне одувана, может, жалко, а не тебя. Ты ей всю жизнь попортил, всю кровь высосал.

– Ты не забыл, что этот твой одуван сделал?!

– Да ты задрал одну и ту же шарманку заводить из раза в раз. Не тупи, Ян, не тупи, а то твою ненаглядную кто-то другой более сообразительный уведет.

– Да пусть забирает. Мне эта сука не сдалась.

– Ну да, ну да. То-то ты пару дней назад, как ошалелый к ней погнал убуханный в хлам. И долг ты ее закрыл, потому что тебе на нее насрать. Было бы насрать, ты бы еще тогда рассказал все предкам.

Я злился. Злился на то, что Вадим был прав. Я действительно хотел превратить жизнь Эли в ад, но все равно каждый раз пытался оградить ее от всех посторонних угроз. Почему-то так и не смог показать родителям ту последнюю переписку с Милой. Видимо никак не мог избавиться от привычек прошлого. Или же мне на самом деле было на нее не плевать.

А еще, может, я и хотел бы, чтобы Эля узнала про долг. Это явно заставило бы ее понервничать. Впрочем, зная моего друга болтуна, это произойдет и без моего участия. Да и в какой-то степени я уже знал, что у нее за это спросить.

Ян. Три года назад

– Да, ма, все супер, сейчас на дискотеку пойдем. Вы как?

В лагере я уже третий день. Мать звонит ежедневно ровно в десять вечера после вечерних мероприятий. Сам виноват – не стоило в прошлом году поджигать ночью на берегу папоротник. После этого меня чуть не выгнали из лагеря.

– Мы с папой на даче. Тут знаешь, какой баклажан растет? Через пару месяцев, чувствую, с локоть будет, не меньше. – явно увлеченно рассказывает мама.

– Мила-то с вами?

– Мила? Нет, она хотела куда-то с друзьями пойти.

Тут же смотрю на дисплей. Всё верно, двадцать первое. Вписка на берегу сегодня. Звоню Миле, но та не берет. Затем Эле – тоже гудки. И так несколько раз. Сука!

– Вы пошли на берег? – пишу сестре в телегу. Сообщение уходит, и мне остается только ждать, раздраженно сжимая в руках телефон.

– Неудобно говорить, еду в такси. – через пару минут приходит ответ от Милы. – У нас форс мажор.

Что еще за форс мажор?!

– Разворачивайтесь и езжайте домой. Не вынуждай меня звонить родителям.

– Погоди, не звони только, умоляю. Я Элю заберу и мы домой поедем.

– В смысле заберешь?

– Она позвонила недавно, сказала, что не удержалась и поехала. Судя по голосу – она уже напилась. Очень переживаю за нее.

– Так вызови ей такси и все.

– Она сказала, что без меня никуда не поедет. – следует на это ответ. – Я приеду, найду ее, и мы вместе вернемся, обещаю. Пока не звони родителям, ладно?

Понимаю ее страх перед родителями – если с моей разгульной жизнью родители смирились, то Милу все еще очень продолжали опекать, не зная, как часто она проводит время со мной. После прошлого такого позднего возвращения мать еще месяц контролила сестру и не пускала никуда дальше Элиной квартиры.

– Чтобы через полчаса в обратку ехали.

– Ок. Ты супер!

Нервно шагаю по коридору из стороны в сторону. Не знаю почему, но у меня плохое предчувствие. Еще раз пытаюсь дозвониться до Эли. Результата ноль. Боже, ну что за дура.

За день до отъезда мы с ней поцапались на почве этой вечеринки. Девушка снова заявила, что на вечер они с Милой пойдут, нравится мне это или нет. Неудивительно, что сейчас она не брала мой телефон.

А ведь я сука переживаю. Переживаю так, что хочется телефон о стену швырнуть, хочется бросить все и самому поехать туда, найти ее и хорошо встрясти за плечи. Она еще совсем малышка, чтобы бухать в таких местах, тем более, когда меня нет рядом, когда я не могу послать далеко и надолго пристающих к ней парней.

– Ян, там вожатые собирают. – вырывает меня из мыслей Катя.

– Потом подойду. – отвечаю, не глядя.

– Это срочно, по завтрашней игре.

Матерюсь. Завтрашняя игра может позволить нашему отряду вырваться вперед. Я, как капитан, должен присутствовать на обсуждении стратегии. Смотрю на экран телефона.

– Ладно, пойдем.

Мила сказала, что она заберет Элю и они поедут домой. Я просто себя накручиваю.

Глава 13. Эля

С того вечера в клубе прошла неделя. Неделя панического ожидания и непонимания, что мне делать, из-за разговора, случившегося на следующий день после боя. Это был второй раз, когда я первая начала разговор с Вадимом.

– Ты сказал, что с долгом все решено.

– Верно, так я и сказал.

– Я хочу знать, как именно решено. Я ведь тогда даже ничего не делала.

– Странная ты, любая на твоем месте просто радовалась бы.

– Ты все еще не ответил.

– Суровая Эля Воробьева! Ну ладно, не хотел говорить, но если для тебя это так важно. Можешь благодарить Яна.

– Яна?

– Ага, он благородно закрыл долг своими деньгами, честно выигранными в бою.

Только не это. Это означало многое. Уж во что я не верила, так это в бескорыстность Яна. Ради Вадима он бы пошел на такое, но точно не ради Леши или меня. Прошли те времена, когда я могла считать Яна своим защитником, когда могла на него положиться. Он никогда не делал ничего просто так, а значит, совсем скоро Ян появится на пороге моего дома и потребует что-то взамен.

Услуга за услугу.

Каждый день я ходила словно по минному полю. Иногда у меня возникало желание прямо прийти к нему и потребовать, чтобы он, наконец, озвучил цену за свою помощь. Но каждый раз, когда это желание возникало, его глушил страх, дикий, животный, ведь я понимала, что в этот раз одними обедами в столовой не отделаться. Это был долг ценой в сто тысяч.

Но прошла неделя, а от Яна не было ни слова, вышибалы и правда перестали звонить Лёше, прекратились угрозы, и тот вечер в клубе стал казаться всего лишь каким-то далеким сном.

И вот сегодня вначале второго урока Эльвира Альбертовна внезапно ошарашила меня новостью:

– Эля, поздравляю, ты заняла первое место!

Не может быть! Да, я надеялась услышать от нее именно эту новость, но почему-то все равно словно не до конца была к ней готова.

– Молодец, горжусь! – Обнимает меня Даша и щиплет за нос.

О-х-р-е-н-е-т-ь

Первое место. Я обошла Яна! Эта новость обрадовала меня чуть ли не больше, чем то, что конкурс – еще одна ступенька к поступлению в университет мечты.

– Эля, не сочти за дерзость, но я прочитала твоё сочинение. – продолжает Эльвира Альбертовна. – Оно очень чувственное.

И очень личное.

– Мы посоветовались с коллегами и все же поместили его на стенд со всеми грамотами и итоговыми работами наших олимпиадников. Все же первое место, заслужила.

только.не.это.

Все увидят мое сочинение. И ладно все, его увидит Ян. Все те слова, что я пропустила через себя, все воспоминания. Мои личные воспоминания. Я не хотела ими делиться. Не хотела, чтобы он узнал, что я писала о нем, что он и есть тот самый человек, чтобы понял, что все мои эмоции – маска, и что на самом деле мне далеко не все равно на его отношение ко мне. Чтобы понял, какую власть имеет надо мной? Что мне не все равно на его агрессию? Что я помню всё: все обиды, все насмешки и собственные слезы?

Отпрашиваюсь в туалет, а сама сбегаю по лестнице на второй этаж и направляюсь в главный холл, где висит доска почета. Надо снять сочинение до того, как он его увидит. Но поздно. Взгляд цепляется за хорошо знакомый худак бренда NikiFilini. Ян стоит у стенда. Он увидел.

Останавливаюсь в нескольких метрах от него, в ужасе смотря на парня. Ян оборачивается, но вместо ожидаемого ледяного порыва вижу смятение. Словно это я застала его врасплох, а не он меня. Непривычно видеть его таким и будто бы даже неправильно. Ян всегда контролировал ситуацию. Это он имел надо мною власть, не я. Но не сейчас. Сейчас я чувствовала, что победила и в этом поединке, что мне, наконец, удалось ранить его.

Он снова поворачивается к стенду и тянется к листу. Что за? А затем вынимает его из-под стекла, сминает и кидает в мусорку. И так же молча уходит прочь.

– Ян, ты что творишь?!

Подхожу к ведру и достаю скомканный лист. Какого черта он вытворяет? Кладу бумажку в карман и спешу обратно на урок. Я победила – и это главное. Мне абсолютно все равно на Яна с его импульсивными замашками. Пусть разбирается с ними сам. В конце концов, пусть учится принимать поражение. Ему это умение еще пригодится, потому что мне понравилось побеждать.

Глава 14. Ян

Я знал о том, что Вадим все рассказал Эле. Знал и ждал, когда же она подойдет, сама, взглянет на меня своими испуганными глазами и тем самым признает, что до сих пор боится меня. Боится услышать цену за мою помощь, зная, что к ней я благосклонен не буду. Но прошла неделя, а Эля так и не явилась. Это стало еще одним ударом по моему самолюбию.

Но растоптало меня не это. Когда я увидел на стенде кусок бумаги с её почерком, не смог пройти мимо, послал Вадима в класс, а сам подошёл ближе к доске объявлений. Это было ее конкурсное сочинение.

Он моя радость от первой встречи. Он мои гнев, отчаяние и ненависть.

Она написала про меня?

Только вот его мнение обо мне важно для меня до сих пор.

Эля, чёрт!

А затем ножом вскрыл новые, но уже на сердце.

Да, именно это я и сделал. Но не стоит делать из меня монстра. Это из-за нее не стало самого светлого человечка на земле. Это она ничего не сделала, когда Мила нуждалась в помощи. Это она была монстром. И все же каждое слово, написанное ею на бумаге, причиняло невероятную боль. Этот текст словно напоминал мне о том, что я все эти годы пытался забыть – мою маниакальную привязанность к ней.

Тянусь к листу, чтобы порвать его на множество мелких частей, словно после этого мне станет легче, словно только так я смогу скрыть свою слабость. Но Эля уже тут, уже увидела то, что не должна была. И я снова уязвим, снова выбираю путь бегства. Слишком часто я стал сбегать с нашего негласного поля боя. В последнее время она постоянно отправляла меня в нокаут.

И снова я бегу в клуб, где бои заменили мне препараты, а ринг – кабинет психотерапевта. Снова мне хочется уничтожать. Мне нужен равный соперник. Но равной мне была только она. Только Эля могла причинить мне боль, больше никто. Может, поэтому меня, несмотря на всё, все еще тянет к ней? Может, я хочу, чтобы мне было больно, хочу наказать себя.

Но сегодня даже арена не приносит мне того, в чем я нуждаюсь. А значит, сегодня мне тут больше делать нечего. Захожу в раздевалку и, открыв шкафчик, замечаю новое уведомление на телефоне. Хоть что-то хорошее за этот день! Тренерский состав одобрил присутствие нашей спортивной команды на сборах с полной оплатой всех затрат. Отправляю рассылку в чат, пусть парни тоже порадуются.

Возвращаюсь домой и первым делом озвучиваю эту новость родителям.

– Нет, сын, я против. – Выдает мама. Я ждал этого ответа. И был готов.

– Всмысле? Мам, это важно для всей моей команды. – делаю возмущенное лицо, будто бы действительно переживаю и у меня нет главного козыря в рукаве.

– В коромысле! Я знаю, как тебе это важно, но я определенно никуда тебя не отпускаю.

– И в чем причина? – еще одно бесполезное уточнение. Но приходится играть в мамину игру, чтобы она ничего не заподозрила.

– Ты приходишь каждый вечер с синяками, соседи жалуются на громкую музыку и крики, когда нас с отцом нет дома, а ты хочешь, чтобы мы тебя отпустили на две недели куда-то с толпой таких-же неконтролируемых подростков? Ну уж дудки.

Соседи? Неужели это мелкая нажаловалась?

– Мам, я давным давно уже совершеннолетний. Чисто теоретически, мне и не нужно ваше разрешение.

– Зато твоему тренеру нужно. Без моей подписи никуда не поедешь.

– Да вы че?! Бать, хоть ты скажи.

Смотрю на отца. Мне не нужно его одобрение, да и против матери он тюфяк, но мне важно понять, вступится ли он хотя бы в этот раз.

– Как мама скажет, ты сам знаешь.

Что и требовалось доказать. Мама снова отворачивается к плите, всем своим видом демонстрируя, что разговор окончен и продолжать его она не намерена. Самое время для козыря.

– Жаль, Эля расстроится... – Говорю это и встаю из-за стола, начиная мысленный отсчет. Три, два, р…

– Что? Причем тут Эля? – спрашивает мама.

Попалась на крючок.

– Я обещал ей, что мы вместе поедем на сборы. Она так этого ждала...

Вру, но я слишком хорошо знаю свою мать.

– Так что ж ты сразу не сказал, что Эля поедет вместе с тобой? Это же меняет дело!

– Ну, я подумал, что это не так важно.

Снова вру, едва сдерживая победную улыбку.

– Ещё как важно! Одно дело – тебя оболтуса одного отправлять, и совсем другое – с Элей. Уж она-то за тобой присмотрит.

– Ну конечно!

– Отлично, тогда сейчас же пойду к ним и обо всем узнаю! А то вдруг опять юлишь.

Мама ставит недомытую сковородку на край раковины и выходит из кухни. Иду следом. Надеюсь, Эля поймет, что нужно подыграть, и не испортит весь мой план. В конце концов, как сказал Вадим, она в каком-то роде все еще была у меня в долгу. Пора платить.

Глава 15. Эля

У родителей выходной, поэтому мы садимся ужинать все вместе. Но где-то в середине ужина наше общение внезапно прерывает дверной звонок. Это оказалась тетя Галя, а за ней в коридор прошел и Ян. Уж кого я точно не ожидала увидеть сегодня на пороге своего дома. Не после того, что случилось в школьном коридоре.

– Верочка, а почему ты не говорила, что твоя Эля тоже скоро едет на сборы от школы? Я бы, может, так и не упрямилась насчёт своего Яна.

Что? Какие еще сборы?

– Сборы? Галюш, что ты... Я сама сейчас впервые узнаю от тебя о каких-либо сборах. Эля?

Четыре пары глаз вонзаются в меня с немым вопросом. А я что? У меня нет ответа. Кидаю взгляд на Яна и вижу и считываю немое предупреждение "Подыграй".

– Ээээ, а нам просто только сегодня сообщили об этом. Хотела вот за ужином устроить сюрприз, рассказать.

Я не дура, намек поняла. Но во что он втягивает меня на этот раз?

– Ой, а я сюрприз-то и испортила, дурная моя голова! Ну в любом случае я рада, что вы с Яном вместе поедете. Мне так спокойнее.

Вместе?! По мне так спокойствием здесь и не пахнет.

– Эля, а что за сборы? На сколько они? И где? – спрашивает папа.

Черт!

– Эээ, ну они...

– На две недели в Раменском, Подмосковье. – отвечает за меня Ян, спасая ситуацию.

– Две недели – это многовато. А как же учёба? – обеспокоенно смотрит на меня мама.

Правильно, мам, не отпускай меня с ним, запрети, скажи "Никаких сборов, и точка". Я пойму, прощу и буду любить еще сильнее.

– Там во время сборов мы будем проходить и школьную программу, не переживайте, тёть Вер.

Гадство. Умеет же он лить в уши.

После этого странного разговора тетя Галя задержалась у нас еще на какое-то время.Ничего удивительного – стоит им пересечься с моей мамой, как разговор шёл на часы. Папа ушёл в комнату, чтобы не мешать подругам, а я затащила не очень-то сопротивляющегося Яна в свою комнату.

– Всё ещё слушаешь 10 Years. – говорит Ян, без какого-либо стеснения осматривая мою комнату. Как давно он здесь был? Сколько прошло лет?

– Что еще за сборы?! Куда ты меня ввязал?!

Да, сейчас это проблема номер один. Проблема номер два – Ян на моей территории. И я должна решить эту проблему сейчас же – узнать про сборы и выгнать его прочь.

– Я же сказал, двухнедельные сборы в Подмосковье. Ты чем слушала, жалкая?

– Я не про это! Не прикидывайся.

– Слушай. – Ян хмурится. Словно это я ввалилась к нему в дом с неожиданными новостями. – Ты мне должна, помнишь?

Как же об этом забыть. Такое не забывается.

– И?

– И это мое желание. Сгоняешь со мной на сборы и, считай, мы квиты.

– Съездить на сборы? На две недели? Давай я лучше снова каждое утро буду тебе еду в столовой таскать или решать за тебя дз?

– Слишком мелко для долга в сто тысяч.

Он прав. Но я не понимаю одного.

– Зачем тебе на сборах я?

– Мать не хочет меня отпускать. Считает, что сопьюсь там. А тебе она, кажется, доверяет.

Я нервно усмехаюсь. Меня отправляют куда-то быть нянькой для девятнадцатилетнего парня, который по вечерам избивает тридцатилетних мужиков.

– Допустим. – соглашаюсь я. – Но как мне поехать на сборы, если я и близко не стою со спортом и с твоей командой?

– Всё просто. Ты вроде как умная, неплохо соображаешь. Там будут не только спортивные команды, но и отличники и олимпиадники. Отправь заявку, уверен, что тебя с радостью одобрят.

– А если нет?

– Надо написать заявку так, чтобы одобрили.

А вот и командный тон.

– И я что, пропущу школу? Это же бред про то, что нас там будут гонять по школьной программе.

– Бред. – подтверждает мои догадки парень. – Но, боюсь, у тебя нет выбора.

Выбора и правда не было. С другой стороны – это отличная возможность расплатиться по счетам.

– Что? – спрашиваю, поймав его внимательный взгляд на себе.

– Не знал, что ты носишь кружевное белье. – говорит Ян, а я, проследив за тем, куда он смотрит, невольно вспыхиваю. Домашняя растянутая футболка съехала на бок, оголяя лямку белого кружевного бюстгальтера.

– Это тебя не касается.

Одергиваю футболку.

– А кого касается? Твоего рыжего очкарика? Или просто друга из лагеря?

– Хоть бы и так. Это не твоё дело.

На его два шага вперёд делаю ответные два шага назад. И все равно оказываюь в проигрыше, вбитая в рабочий стол его телом.

– Всё, что связано с тобой – моё дело. – делая паузы, произносит он чётко каждое слово. Раньше Ян говорил так каждый раз, когда меня кто-то обижал. Ян наказывал обидчика, обнимал меня и говорил, что тот ко мне больше не подойдет. И я ему верила. Но это было раньше.

– Почему? – сглатываю.

– Потому что я обещал превратить твою жизнь в ад. Потому что я не допущу, чтобы ты была счастлива с кем-то из них, да и вообще счастлива. Ты не заслуживаешь этого, пока Мила…

– Ты совсем больной?! Думаешь, мне не больно?! Она была моей подругой! Я любила ее. – и говорю уже тише, хотя слова сами вырываются наружу. – Я и тебя любила.

Ян кривовато ухмыляется. Не могу смотреть на него больше и опускаю глаза. Он не дождется моих слез.

– Заявление отправь сегодня. – говорит он сухо и выходит из комнаты. Правда когда дверь за ним закрывается, слезы все же начинают катиться по лицу.