Текст книги "Цена за Жизнь"

Автор книги: Валерия Комарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Глава 14
ТАНЦУЮЩИЙ ПРИЗРАК

... Закрой глаза и почувствуй ЭТО. Она повсюду – магия окружает тебя. Она в шорохе листьев и шепоте ветров, в реве волн и шуршании песка. Ты найдешь ее в стуке дождя и соленых каплях, текущих по щекам, в прикосновении любимой руки и стуке сердец, бьющихся в такт друг другу.

Закрой глаза и почувствуй ЭТО, и вся магия мира станет твоей...

Сильвер дай Драгон. Цитируем Драконов

Ассамблея поражала воображение одним своим существованием. Никогда не видела ничего подобного, даже в Утопии. Это была потрясающая, бьющая наповал смесь роскоши, богатства и запредельного магического искусства. Фантасмагория красок, запахов и иллюзий – вот чем был зал приемов Ассамблеи. Все стихии и учения использовались при создании белоснежных ажурных стен, великолепного сада вокруг и тысяч маленьких чудес. Столы ломились от яств и напитков, где-то под куполом играл невидимый оркестр. То тут, то там вспыхивали заклятия.

Что бы мы, Драконы, о себе ни воображали, но наша сила это прежде всего Творение, люди намного талантливей нас во многих областях. К тому же лишь эта раса может не только «пить» димагию. Но и продуцировать ее. Если бы не малочисленность людских магов и еще меньшее количество обученных, они бы давно заняли нашу нишу в иерархии Сферы. Слава Творцу, что Ассамблея так разобщена. Объединись хотя бы половина Орденов...

Возможно, Рубиус совершил ошибку, не обратившись к людям за помощью? Возможно, вместе мы смогли бы одолеть борцов? Нет, я обманываю саму себя. Люди ненавидят нас и никогда бы не пришли на помощь. Но предупредить их все же стоило бы. Ангелы не глупы, они не кинут в Утопию все собранные силы. Даже уничтожь мы всех, напавших на нас, основная армия атакует людей, как только станет известно о нашей гибели. Если мы не успеем, если у нас не получится.

Как же все запуталось. Мы оказались между молотом и наковальней... Сотворенные ненавидят людей и нас, люди ненавидят нас и Сотворенных. Одни мы должны любить и тех и других. Воистину сумасшествие накрыло Сферу! Как мне все это надоело! Как мне надоело барахтаться в этом болоте, уже зная закономерный исход. Нет, решено, я ухожу. К Творцу людей, к ангелам Сферу!

Но я не могла уйти, не могла просто потому, что знала конец этой истории. Знала, что лишь у меня хватит сил на то, чтобы выжить, на то, чтобы мой народ однажды вернулся, на то, чтобы отомстить. Я выпила силу Вранограна, сравнимую разве что с мощью половины моего народа. Во мне сейчас сотни миров, сотни нерожденных и погибших Драконов. Будь у меня амбиции брата, я бы могла возглавить Совет Сферы, но... Вся эта сила уйдет лишь на одно – месть.

Да, я отомщу, и осознание этого греет мне сердце. Понимаю, что это низко и совсем по-людски, мечтать о возмездии... Но однажды я уже признала то, что я человек.

Я стояла посреди окруживших меня магов и невпопад отвечала на обрушившийся град вопросов. Жена одного из сильнейших Темных магов, никому до этого не известная, вызвала ажиотаж, сравнимый разве что с явлением Творца народу. Фикс бросил меня на растерзание этим крокодилам и спешно ретировался. Я мысленно пообещала припомнить это ему.

– ... превращается в демона когда?.. – Уловив только конец вопроса, я недоуменно посмотрела на разряженную в перья магичку.

– Простите, в кого?! – изобразила я крайнюю степень изумления. – В демона?! Каким образом человек может превратиться в кого-то, он же не метаморф!

Женщина и сама поняла, что задала глупый вопрос да еще умудрилась оскорбить вспыльчивого и опасного мага а в придачу и его жену, силу неизвестную. Я могла оказаться как ничего не смыслящей ученицей, так и Высшей. Мою ауру пытались просканировать уже не один десяток раз, но защита, поставленная Фиксом, работала без сбоев, ощутимо щелкая по любопытным носам.

Мой так называемый муж окончательно испарился. Сколько я ни крутила головой, в поле моего зрения он не появлялся. А вопросы продолжали сыпаться, как из легендарного рога изобилия.

– А вы откуда?

– Где вы встретились?

– Это была любовь с первого взгляда?

Я нахмурилась. Интересно, чего пытался добиться Фикс, привлекая ко мне столь ненужное и даже опасное внимание? Словно что-то почувствовав, люди расступились передо мной. Не реагируя на оклики, я медленно направилась к серебристому фонтанчику, скрытому среди изумрудной зелени. Вспугнув уединившуюся на лоне природы парочку, я плюхнулась на мраморную скамью и закрыла глаза. В моем поспешном уходе были виноваты даже не расспросы, а мой дар. В такой толпе мне было сложно сдерживаться, ослабь я контроль хоть на миг, меня бы погребли чужие мысли. В иной ситуации я бы не боялась этого, но при таком количестве архимагов на квадратный метр было бы опасно сканировать чужие мозги. Могли почуять и разоблачить.

– О богиня моих грез! – Мужчина в небесно-голубом балахоне оскалился в очаровательнейшей улыбке, вызвавшей у меня, впрочем, лишь недоумение. – Кто мог оставить вас прозябать в одиночестве? Назовите мне имя, и я буду знать, кого мне вызывать на поединок.

Я покачала головой. Судя по наряду, передо мной стоял один из членов Ассамблеи, а не просто гость. Вот вам и старые мудрые маги Совета. Мальчишка с комплексом повесы... Он был красив той приторной, смазливой красотой, что я ценила, но под этой оболочкой была пустота. И эта пустота вызывала во мне отвращение.

– Простите, лорд, но я уединилась по своей воле. Боюсь, у меня разболелась голова. – Я одарила водника хмурой улыбкой, показывая, что общество его нежелательно.

– Возможно, леди нужна помощь. Я мог бы… излечить... вашу головную боль за пару секунд.

Я хмыкнула. Угу. Так я и дала ему колдовать надо мной. Да еще лечить. Этот налечит... Он принял мое молчание за согласие и попытался взять меня за руку. Я поспешно вырвала ее из его цепких пальцев и прошипела какое-то ругательство, подхваченное у людей. Нет, он что, совсем больной на голову?! Даже среди людей колдовать над кем-то без позволения считается величайшим оскорблением.

За всеми этими мыслями я пропустила текучее движение мага и сама не поняла, как оказалась в его медвежьих объятиях.

– Ну ты же сама хотела этого, деточка... – ворковал он, истекая слюной и пытаясь задрать мне подол. – Ты кидала на меня такие страстные взгляды...

О Творец! Я дернулась, но легче было разжать железные оковы, чем эти руки. Н-да... Финиш... Для полного счастья мне не хватало только быть изнасилованной человеком. Это какое-то проклятие! И ведь не отобьюсь, если не скину защиту и не воспользуюсь своим арсеналом. И вместо одной проблемы у меня появится десять тысяч – полная Ассамблея почуявших Дракона человеческих магов.

Пока я выбирала между двумя безрадостными перспективами, что-то изменилось. Маг отпустил меня и даже отступил на шаг. Поспешно оправив платье, я попыталась отдышаться.

– Ты в порядке? – промурлыкал знакомый голос.

– Да. – Я покраснела. Нет, не от смущения – от ярости. Так вот почему он оставил меня одну! Пытался поймать на живца! Я буду не я, если этот слюнявый насильник не искомый владелец Ключа.

Фикс стоял за спиной мага, сжимая в руке тонкую шпагу. Могу поспорить – очередная модификация косы.

– Что скажете, лорд Кастор? Чем вы можете оправдать свое поведение? – прорычал Фикс.

– А, это вы, лорд Аид, – обернулся маг и ойкнул, когда острие шпаги коснулось его горла. – Ваша жена пригласила меня полюбоваться фонтаном, а потом набросилась.

– Вы хотите сказать, что леди Персефона хотела вас изнасиловать? – Глаза Фикса расширились. – Лорд Кастор, я, конечно, никогда не заблуждался насчет ваших умственных способностей, но услышать этот бред из ваших уст смешно. Вы, архимаг, хотите сказать, что не смогли отделаться от... приставаний... моей жены?!

– Аид, – я кашлянула, – не мог бы ты закончить побыстрей. В моей голове скоро раздадутся голоса всех присутствующих...

Надеюсь, архимаг не понял, что я имела в виду, но иного способа предупредить Фикса я не видела. Под щитами он не мог «читать» меня.

– Конечно, дорогая, только вот разрешу это недоразумение, – ласково промурлыкал Шутник и вновь обратил взгляд на человека. Тот не выглядел напуганным, а стоило бы. В глазах Фикса я видела его приговор. – Лорд Кастор, я вызываю вас на поединок. Буду ждать вас на берегу океана сотой Земли, рядом с Ночной башней. Мой совет – раздайте все долги и напишите завещание.

Он коротко кивнул, втянул шпагу в ладонь и, подхватив меня под руку, шагнул в мгновенно открывшийся портал. Водный маг смотрел нам вслед со смесью отчаяния, злобы и ненависти. Кажется, он не тешил себя иллюзиями насчет победы.

– А он придет? – шепнула я Фиксу.

– Придет, куда денется, – усмехнулся он, ступая на песок и помогая выйти из портала мне. – Вызов был брошен, его слышали. Он прослывет трусом, а для архимага это хуже смерти. Правда, он заготовит пару сюрпризов, но, думаю, справлюсь с ними. В крайнем случае всегда смогу сбросить маску.

Я хихикнула, на мгновение представив себе лицо невезучего мага, понявшего, кто перед ним.

– Слушай, – внезапно помрачнела я, – а какой нам прок от его смерти? Ключ-то мы тогда не получим!

– Считаешь? – Он отпустил мою руку и зашагал к воде, не обращая внимания на то, что я за ним не поспевала. Ноги вязли в песке, я уже пару раз чуть не упала. – А ты не заметила, что у него на цепочке на шее? Это он и есть.

– Этот бесцветный медальон?

– Этот кирминовый медальон, – поправил меня Шутник, – он из того же металла, что и Врата.

Он остановился и сбросил рубашку. Пустая оправа на его груди качнулась.

– Сколько у нас времени до его прихода? – Я скинула босоножки и уселась на песок. Фикс опустился рядом.

– Пара часов. Дуэли между своими незаконны, поэтому никто не должен связать наш уход с его исчезновением. Он дождется окончания бала.

– О Творец! – Я вздохнула и потянулась, захрустев всеми костями. Я-то надеялась хоть сегодня выспаться!

– Силь, а ты умеешь танцевать? – внезапно, ни с того ни с сего спросил оборотень.

Я усмехнулась:

– С чего ты взял?

– В бою ты двигаешься очень своеобразно. Твой стиль невозможно спутать – так дерутся лишь танцоры, которых обучили воинскому ремеслу.

– Ты прав... Еще в бытность мою человеком отец отдал меня учиться в одну из лучших школ. Я до сих пор не избавилась от характерных лишь танцорам движений.

– Станцуешь для меня? – Он откинулся на песок и заложил руки за голову. – У нас два часа, а потратить их на что-то более привлекательное ты не согласишься. Хоть полюбуюсь твоим мастерством...

– А почему бы и нет? – пожала плечами я. – Вдруг это мой последний шанс...

Я вскочила на ноги и отошла чуть в сторону. Ноги вязли в прохладном мягком песке, белом, как соль, нежном, словно пепел. Шептали волны, свистел ветер, бросая мне в лицо соленые брызги. Я щелкнула пальцами, избавляясь от наложенных на меня заклятий. Черные пряди на миг замерли в нерешительности, но все же обрушились на спину тяжелой волной. Подол обрел первоначальную длину, однако это меня не волновало. Фикс мгновенно считал из моих мыслей требуемый фасон. Миг – и ткань потекла по мне смоляной жидкостью. Оставив верх почти не тронутым, остальное он превратил в короткие шорты.

– Ты сейчас похожа на цыганку... – прошептал Фикс. – Меня всегда завораживал этот народ, вечные странники...

– Я этруска, – засмеялась я и трансформировала браслеты в цепочки с колокольчиками, – цыгане наша родня, можно сказать, потомки...

Я взвинтила темп и почувствовала, как земное притяжение отпускает меня. Он хотел танца? Он получит больше... Много больше...

Он увидит, что такое – Танец...

Первое па было чуть неуклюжим. Словно она поскользнулась и раскинула руки, чтобы удержаться от падения. Прогнувшись назад, она закружилась вокруг своей оси. Черные пряди разлетелись. Вспыхнули серебряные искры в синих ночных глазах. Она продолжала это кружение, а ноги едва касались песка. Ветер коротко взвыл, и холодные невидимые пальцы его запутались в разметавшихся вороных прядях. Она засмеялась и вновь ускорила темп, взвинтив его до той черты, когда уже нет времени, расстояния и направлений – лишь бесконечное движение и звон серебряных колокольчиков. Фикс смотрел не мигая, впитывая каждое па, каждый наклон головы, каждый взмах. Он пропустил тот момент, когда танец стал чем-то большим...

Она шагнула в полосу прибоя, и серебряные крылья зашипели, разрезая воздух. Она бежала по воде, касаясь ее лишь большими пальцами. Ревел ветер, путались черные пряди, сверкали искры в небесах.

И вдруг все замерло.

Она обнимала себя за плечи, расправив крылья и вытянувшись в струну. Миг – и Силь раскинула руки, запрокинув голову.

И грянул гром. Шторм накрыл берег. Огромные волны закружили танцующую девушку, ураган трепал волосы и крылья, злился гром, и, повинуясь танцовщице, сталкивались тучи.

Она застыла на гребне одной из волн. В ночных глазах вспыхнуло серебро, в тот же миг молния расколола небо на две половинки.

Взмах... и все исчезло...

Я замерла в воздухе, чувствуя, как наливаются свинцом мускулы. Мокрые пряди занавесью застилали лицо. С трудом подняв руку, я откинула их назад и медленно пошла к берегу. Фикс дернулся, но помочь все же не попытался. Нет, этот мужчина меня восхищает.

Достигнув полосы прибоя, я убрала крылья и упала на песок. С трудом перевернувшись, распласталась на спине, Медленно восстанавливая дыхание. Очистившееся небо подмигивало мне сотней серебристых глаз. Теплые воды ласкали кожу. Песок и ил путались в мокрых волосах.

– Что это было? – В голосе Фикса не чувствовалось ни обычной для него насмешки, ни злой иронии, лишь Непонятная мне нежность.

– Танец. Я – Мастер. Я танцевала, и вся димагия этого мира повиновалась мне. Я была им – этим миром.

– Никогда не думал, что увижу подобное. – Мечтательные нотки появились в мурлыканье. – Я видел тех, кто считал себя великими Мастерами, но ни один из них не может сравниться с тобой.

– Они не были Драконами, – усмехнулась я и поднялась. С трудом доковыляв до своего друга, я упала рядом. – Думаешь, смог бы кто-нибудь из тех, кого ты зовешь Мастерами, повторить мой танец? – лукаво прищурилась я. – Считаешь, это под силу кому-то из них? Кому-то, кроме меня?

– Другому Дракону, – пожал плечами он. – Не уверен, что среди них нет танцоров.

Я покачала головой:

– Есть, конечно, но нет танцоров-телепатов. Никто в Сфере не сможет повторить мой танец. Столь же великий – да, но не такой. Другой. Не танец мира, когда я могла одним пальцем перевернуть Землю с ног на голову.

– Это огромная сила. Почему ты никогда не демонстрировала ее?

– Все просто. Этот мой дар бесполезен, с его помощью нельзя убить или изменить что-то. Это просто танец, развлечение...

– Жаль, что ты так это воспринимаешь...

– Фикс, забудь. Ты попросил – я станцевала. Наш беспредметный разговор ни к чему не приведет.

– Ладно. – Он тяжко вздохнул. – Кстати, я уже расставил сетку, мы можем поспать. Я успею узнать о его приближении.

– Уверен?

– Давай. – Он зевнул. – Можешь даже воспользоваться мною как подушкой. Силы нам еще потребуются.

Я пристроила голову на предложенном плече и закрыла глаза. И правда, часа два у нас есть, к чему тратить их на пустые разговоры? Посплю-ка я...

– Силь... – Я проснулась оттого, что моя импровизированная подушка зашевелилась. Тут же послышался тихий шепот: – Он здесь, и не один. Кажется, у нас проблемы. Если будет жарко – сбрасывай иллюзию и помогай.

Я кивнула ему и села. Вытянув из «кармана» меч и шпагу, я отступила за спину своего «мужа». Вовремя. Мигом позже прямо перед нами открылись порталы. Я пересчитала их и присвистнула. Никогда не думала, что на дуэль с собой можно брать семерых секундантов.

– Что это значит, Кастор? – презрительно бросил Фикс в лицо мага воды, умышленно отбросив титул. – Меня обманывает зрение, или вы решили, что один со мной не справитесь?

– О нет, несравненный мой, – гнусно захихикал водник, – все в рамках Кодекса. Вы не обговаривали, какой именно поединок у нас будет, и я оставил право выбора за собой. Мой выбор – спор Орденов. Вы можете взять себе в помощь хоть всех Темных, что есть в Сфере.

Фикс прошипел что-то себе под нос. Я же перебирала в памяти все, что знала о водной магии. Этот слизняк рассчитал верно – Фикс при всем желании не найдет соратников в этом пустынном, почти вымершем мире. Восемь магов много даже для него. Кастор перестраховался. Но он не принял в расчет меня, и это станет последней ошибкой в его жизни... Силы равны, но на нашей стороне эффект неожиданности. Да и Валера не худший маг в Сфере. Жаль, конечно, что воинское искусство тут не пригодится: щиты, воздвигнутые водниками, не обойти даже моим клинкам. Они накрутили такое количество защитных сфер, что за ними почти не видно было самих магов.

– Что ж, – Фикс философски пожал плечами, – раз так, я не буду предлагать решить дело миром. Но вы не будете возражать, если моя жена примет участие в поединке?

Кастор насмешливо захохотал:

– Так и думал, что вы трус, Аид. Прятаться за женскую юбку не к лицу воину. Ай-яй-яй! – Он обернулся к друзьям и, ничуть не стесняясь, отдал им приказ: – Не убивайте ее, эта сучка мне нравится... И постарайтесь не попортить ей личико.

Я сжала кулаки, но на провокацию не поддалась. В очередной раз прокляв все планы Фикса, я убрала шпагу в межреальность. Нет, больше я никогда не стану доверять чьим-либо планам! Они последнее время доставляют кучу неприятностей. Говорила же я Фиксу, что можно просто похитить Ключ, так нет, ему вздумалось поиграть в оскорбленного рогоносца!

– Фьи терраго веннер ран эке! – Фикс улыбнулся. – Изначальный да благословит отчаянные души!

Я отступила еще на шаг, вливая силу в Валеру.

«Знаешь, чем ударить?» – раздался у меня в голове его голос.

«Они поставили столько щитов, что я понятия не имею, от чего они. Вижу против огня, земли, ветра и воды, от смерти и иллюзий. Остальные слишком накручены и многоплановы, не могу разобраться так быстро».

«Атакуй их светом, – вмешался в наш молчаливый разговор Фикс. – Общеизвестно, что Темные не могут пользоваться этим родом магии. А тебя, Силь, они сочли Темной».

Я сцепила пальцы на рукояти меча и выставила его перед собой.

– Вы готовы, лорд Аид? – Кастор поигрывал водной сферой, словно мячиком, подбрасывая его на ладони. – Мы ждем...

Фикс выхватил из воздуха косу и вытянул руку так, что лезвие смотрело прямо в грудь мага. Слов не потребовалось. Наши противники одновременно вскинули руки, и огромная волна обрушилась на берег, не причинив никакого вреда водникам, но сметя нас с Фиксом. Отплевываясь, я с трудом поднялась на четвереньки. Меня пронесло метров тридцать, причем десять из них по песку. Казалось, что по коже провели наждачной бумагой. Самое же страшное – я потеряла меч. Его то ли унесли с собой воды, то ли маги сумели вычислить, что меч живой, и закутать его в заклятия, спрятав подальше от хозяйских рук.

Ну все... Странное спокойствие разлилось по жилам. Эти идиоты решили, что могут победить меня? Люди... Они всего лишь люди...

Давайте не будем вспоминать о том, что я тоже когда-то принадлежала к этому поганому племени.

– Фьи эке дор нероменнрел! – прорычал в нескольких шагах от меня Фикс и прыгнул. Впервые я видела, как он трансформируется, и это, поверьте, не было приятным зрелищем. Я видела Привратника и в человеческом и в кошачьем обличье, но это чудовище из ночных кошмаров не могло... не могло быть им!

Я с трудом проглотила подкативший к горлу комок, а маги не спасовали, встретив летящий на них клубок из когтей, стали и клыков десятками ледяных стрел. Он отбил больше половины, не обратив внимания на остальные, застрявшие в серебристо-черной шкуре. Подумав еще долю секунды, я послала здравый смысл и инстинкт самосохранения к Творцу и прыгнула следом за напарником. Чудовище, не чудовище – какая мне разница, если его когти способны рвать магические щиты.

– Эль ве Арране! – вновь загремел рык. – Эке сен дор доренло!

И вдруг пришло понимание. Я знала, что рычал Фикс в пылу боя, сбросив с плеч груз тысячелетий, став самим собой. «Душа Изначального, да восстанет она!» – звучал в воздухе язык, на котором плелись первые заклятия Сферы, язык Творца – «Властью и магией! Свободная душа да возродится!»

Когти разрывали магию, словно рисовую бумагу. Я же перелетела через головы магов и побежала к воде. Ступив в полосу прибоя, скинула последние из наложенных иллюзий и стала танцевать. Я не могла использовать танец как оружие, не могла с его помощью спасти свой народ или убить. Но я могла лишить водников доступа к димагии, могла оторвать их от стихии.

Фикс дотянулся до горла первого из магов, и окровавленное тело отлетело в сторону. Пятеро магов отступили.

Они еще не видели меня. Не чувствовали, что я делаю, не понимали, с кем столкнулись.

Я подняла руки к небу и закрыла глаза. Минута... всего минута прошла с начала боя, а казалось, что целая вечность. И я побежала по воде, кружась и смеясь во весь голос...

И они проиграли... У них не было сил, чтобы справиться со мной, у них больше не было димагии на щиты и атаки. Они потеряли все. Просто потому, что их стихия была сейчас мною, была моим танцем и моей силой.

Внезапно я почувствовала ледяную волну, пробежавшую по позвоночнику. Я попыталась уклониться от ледяной молнии, но... не успевала...

Огненная струя пронеслась мимо, сбив отчаянную атаку мага, решившего взять меня в компанию в своем путешествии сквозь Врата...

Я смотрела в эльфийские глаза нежданного спасителя и улыбалась. Что ж... Он вернул свой долг... эльфийский принц-полукровка, в жилах которого течет и капля моей многоцветной крови... Крови, давшей ему долголетие и спасшей однажды от смерти. Я помнила этот день. Век назад произошла эта встреча, но я помнила все так, как будто это было вчера...

... – Карим, ты где? – Зычный отцовский голос вывел мальчика из задумчивости. Он тяжело вздохнул, выплюнул травинку, которую жевал до этого, и встал.

Отряхивая приставшие к рубахе и штанам листики и травинки, он не заметил, что обнаружен. Увесистый подзатыльник отправил его обратно на землю. В прозрачных серебристо-серых глазах отразилось недоумение пополам с обидой.

– Опять ворон считаешь?! – Варраг пнул его в живот. Карим терпел, зная, что любая попытка оправдаться лишь усилит отцовскую ярость. – Все дети как дети, один ты выродок! Говорила же мне матушка, что не мой ты! Нагуляла тебя эта стерва небось! Аккурат за девять лун до твоего рождения шлялась она на свиданки к ушастому бродяге. Тот тоже бездельник был, только и делал, что бренчал на своей бренчалке!

В сердце мальчика вспыхнула было надежда, что отец прав. Пусть ублюдок, но не сын этого вонючего тупого крестьянина! Если бы это было правдой... Карим ушел бы, нашел отца... настоящего...

– Чего лыбишься, сучонок! – Еще один удар стер с уст мальчика мечтательную улыбку и отбросил на пару шагов. Карим судорожно втянул в себя воздух. – Не выйдет, мой ты!

Отец, словно угадав причину мальчишеской улыбки, свирепо зарычал и поспешил разочаровать сына:

– Мое ты отродье, уж не знаю, правда, в кого такой. Но я выбью дурь из тебя, ты не думай!

Еще удар...

– Будешь знать, как убегать без спросу!

Удар...

– Еще раз увижу, что бездельничаешь, неделю в погребе без еды просидишь!

Карим сжался в комочек, пытаясь хоть как-то смягчить удары отцовских сапог. Он изо всех сил сдерживал слезы, зная, что иначе придется еще хуже. Андрей Горовой не терпел «соплей и нытья». С раннего детства трое сыновей его были при деле, а уж сколько шрамов от плетки осталось на их спинах – не сосчитать. Кариму попадало больше всего.

Он родился шестьдесят циклов тому назад, на семьдесят шестой день лета, в самый разгар жатвы. Никто и никогда не принял бы его за отпрыска того, кто представлял ширококостную, крепко сбитую крестьянскую породу. Светловолосый, с серыми глазами, худенький, он ничуть не походил на родителей и братьев. Единственный в селе, он ладил с божьим судией. Каждое утро он сбегал в хлипкую церквушку, чтобы провести пару часов с Примеоном, который с радостью учил сметливого мальчугана всему, что знал сам. В свои пятнадцать кругов Карим знал намного больше родителей.

– Говорил же мне папаша, не к добру та гроза! Демону тебя послали мне в наказание! – Отец схватил мальчика за шкирку и поволок к речке. – Чтоб матери на глаза не появлялся, пока не оклемаешься, и попробуй пискнуть что-нибудь!

Варраг бросил Карима под развесистую иву. Мальчик застонал, но глухие шаги отца уже затихали. С трудом он перевернулся на спину и вытер сальным рукавом лицо. Нужно было доползти до воды, мальчик по опыту знал, что холодные струи смягчат боль в разбитом теле, но сил не было. Смирившись, он откинулся на бугристую землю и закрыл глаза. Уговаривая себя потерпеть, он отвлекал себя перечислением церковных знамений и поклялся, что, если на сей раз обойдется без увечий, он поставит в церкви самую большую свечу Габриилу Целителю.

Внезапно плети ивы раздвинулись. Карим вздрогнул. Сквозь завесу на него смотрели самые странные глаза, какие он когда-либо видел. Темно-синие, почти черные, они напоминали каплю масла в воде. То есть не сами глаза, а обрамление зрачков, что у людей зовется радужкой (это мудреное слово Карим знал благодаря судии). И зрачки в этих глазах были тоже странные, узкие полоски, словно двойные...

И тут он понял... Недавно Примеон предупредил его, чтоб не ходил один в лес. Охотники сказывали, что какая-то нежить поселилась в буреломе. Карим еще тогда хорохорился, что нежить ему на один укус. Что в ней такого-то, один страх да бабкины сказания!

Вот вам и сказания...

– Эй, мальчик, – нежить вдруг заговорила, да еще и на чистом атерском, – что с тобой, мальчик?

Карим с трудом разлепил губы и застонал. Какая разница этой нелюди, что с ним, или боится, что мясо его невкусное?

– А ну-ка. – Пробравшись сквозь переплетение ветвей, нежить остановилась в шаге и скользнула по нему внимательным взглядом. – Да, малец, кто ж тебя так изукрасил-то?

Она, а нежить была именно женщиной, подхватила его под мышки. Карим попытался вырваться, но худые руки оказались неожиданно сильными. Отчаявшись, он впился зубами в запястье. Рот наполнила приторная горячая жидкость. Нежить взвизгнула, но мальчика не отпустила. Она лишь вырвала руку и перехватила ребенка поперек туловища.

– Вот везунчик! – простонала она. – Не будь я сама виновата, голову бы тебе, такому зубастому, свернула! А так радуйся... Считай – заново родился.

Не говоря больше ни слова, странная женщина потащила свою ношу к лесу. Карим больше не сопротивлялся, тихо, как мышка, покачиваясь на руках то ли спасительницы, то ли похитительницы.

Карим очнулся в полной темноте. Сначала он даже решил, что снова оказался в погребе, но тут нахлынули воспоминания. Он ойкнул и попытался встать, однако запутался в чем-то. Завизжав, словно девчонка, он упал и задергался в лихорадочных попытках освободиться, приведших, впрочем, лишь к тому, что путы стянули его еще туже.

– Ну прямо бабочка в коконе, – послышалось откуда-то недовольное ворчание, и в темноте вспыхнули серебристые искры. Они рождались в странных мертвых глазах женщины и медленно плыли по пещере, освещая каждый ее уголок. Нежить же больше никакого внимания на своего пленника не обращала. Она лежала на камнях, словно на роскошной постели, с царственным величием разглядывая длинные серебристые ногти. Хотя какие ногти – самые настоящие когтищи. Такими впору только убивать.

Карим затаил дыхание, молясь про себя Серебряной Леди. Впрочем, что толку с тех молитв...

– Скажи, человек, – нежить посмотрела своими буркалами на мальчика, – почему ты боишься меня?

Он нервно сглотнул, но решил, что ответить стоит:

– Потому, что ты нежить и ты меня убьешь.

– С чего ты взял? – Она приподняла единственную бровь (вторую ей заменяла странная цветная татуировка).

– Что именно взял? – осмелел Карим. Очень уж человеческим, понятным было удивление женщины.

– Ну, что я нежить. – Она ошарашенно переводила взгляд с мальчика на собственные руки и обратно, словно в растерянности. – И что я ем людей?

– Ну так вчера Микоза пропал, лесник. Говорят, его нежить схарчила, одни кости остались, – пожаловался мальчик. Пожаловался, а потом уже подумал, что скорее всего именно в пасти этой женщины и исчезли косточки невезучего лесника. Хотя... пасти-то у нее и не было. Обычный рот, и зубы вроде нормальные, не клыки и не иглы. Может, и не она этот монстр?

А глаза? Карим вовремя вспомнил безжизненные, страшные глаза, глядящие на него. Даже то, что сейчас они казались обычными, почти человеческими, просто черными, не могло стереть из памяти мальчика ужас, охвативший его там, под ивой.

– Значит, считаешь, я виноватая, – грустно усмехнулась она. – А другие варианты ты не рассматривал? Может, я, наоборот, на эту самую нежить охочусь?

– А глаза почему такие? – выпалил Карим и сжался в комочек в своих путах.

– Глаза? – Она удивленно моргнула и забормотала, скорее для себя, чем для мальчика: – А... глаза... Бабушка... а почему, у тебя зубы такие длинные... Что ж, теперь понимаю, почему ты так боишься, надо было мне сразу иллюзию натянуть. Но теперь уже поздновато...

– Эй... – Мальчишка вновь задергался. – Так если ты меня есть не будешь, может, развяжешь?

– Чтоб ты убежал? – хмыкнула женщина, прекратив сокрушаться.

– Ну... – Он попытался изобразить нечто вроде пожатия плечами. – Если честно... некуда мне бежать. Отец сказал, если покажусь ему на глаза сегодня – убьет.

– Так, значит, это он тебя так... – Она покачала головой. – Не могу я понять вас, людей. Строгаете детей, а потом сами же их, словно котят, топите в ведре ненависти, глупые вы, люди, глупые и несчастные. А путы... Ты в плаще запутался, у твоего страха очень... большие глаза...

Она заложила руки за голову и согнула ногу в колене. Глаза женщины неотрывно следили за освободившимся мальчиком. Тот забился в угол и награждал ее ответными взглядами.

– Скажи, дитя, почему ты звал меня? – внезапно спросила она.

– Вас? Звал?

– Ну да, а ты думаешь, я просто так подобрала тебя? Из жалости? Ты просил о помощи, и мне стало интересно, что из этого выйдет.

– Я никого не звал... госпожа! Тем более вас!

– Ты звал меня, мальчик, ты молил меня о спасении...

– Но вы... Вы не можете быть... Он судорожно втянул в себя воздух.

– Да, я та, кого в этом мире зовут Серебряной Леди. Я – Оливия Сильвер дай Драгон, Серебряный Дракон. А ты теперь мой должник... Ты должен мне одну жизнь, мальчик... Ты должен мне свою жизнь. И однажды ты вернешь долг.

– Но что я могу! Чем я могу отплатить богине!

– О, мальчик, не знающий собственного происхождения... Ты сможешь многое... Эльфы вообще... одаренная... раса.