Текст книги "Ошибка Архагора"

Автор книги: Валерий Железнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Паломники-богомольцы здесь проходили иногда, потому никто и не удивился, когда старушка присела на придорожный камень около пристани.

– Подайте, люди добрые, на пропитание, а я уж за вас помолюсь в монастыре, – обратилась она к проходившему мимо мужчине с мальчиком.

– Да нету у нас при себе ничего, старая, – ответил равнодушно мужчина и, обращаясь к мальчику, добавил. – Сынка, сбегай домой, спроси у матери краюху, да принеси ей, а ты погодь немного, – бросил он старухе и продолжил свой путь.

– Наградит тебя Господь за доброту твою, – вслед уходящему прошептала она.

Через короткое время примчался мальчуган и протянул ей краюху ржаного хлеба.

– Спаси бог твою ангельскую душу. Присядь рядом внучек, да вкуси со мной хлеба.

Мальчик примостился на траве у ног старушки, а она, преломив хлеб, протянула ему кусок.

– А давно ли отправился в монастырь обоз? – спросила паломница мальчика.

– А уж как два дня, – жуя, ответил тот.

– А много ли богомольцев ушло с тем обозом?

– Не, одна только тётка на телеге поехала, – ответил он и серьёзно добавил. – А тебе бабушка, хорошо бы было с ними. Старенькая ты, трудно, поди, одной.

– Трудно, милый, трудно, – погладила она его по голове. – Доброе сердце у тебя дитятко. А не проводишь ли ты старуху до околицы, чтоб собаки не тронули меня, а я тебе сказку расскажу.

– Пойдём, провожу, я собак не боюсь, да и они меня знают.

Она спрятала остаток хлеба в котомку и поднялась. Медленно шли они по пыльной дороге и разговаривали. А местные собаки не только не лаяли, но пробегая мимо, виляли хвостами и радостно повизгивали. Конечно, наблюдательный человек приметил бы это необычное поведение собак, но мальчик был увлечён старухиной сказкой и ничего не замечал. За околицей они расстались. Старушка поковыляла в сторону гор, а мальчишка попылил назад к дому. А когда селение скрылось из виду, горбатая старушка выпрямилась, расправила плечи и зашагала уверенным бодрым шагом, будто и не проделала она долгий путь к этим горам от самой столицы.

*

На чужом незнакомом берегу остались трое.

– Будем подниматься наверх, к дороге. К утру мы должны быть далеко, – произнёс в темноте Даруг. – Не нужно чтобы нас здесь застало утро.

– Куда мы пойдём в такой темноте? – возразил детский голос из темноты.

– Слушайся нас и всё будет хорошо, – Даруг подхватил с песка меньший заплечный мешок и безошибочно водрузил его на плечи мальчика, а в руку сунул ему небольшую сумку. – Держись за меня и не отставай.

Жрецы взяли свои мешки и сумки. Даруг с мальчиком пошли вперёд, а Масар замыкал шествие.

– Эй, ты что, видишь в темноте как кошка? – изумился Таракан, понимая, что идут они в полной темноте по тропе, поднимающейся вверх. Идут не наугад, а совершенно точно выбирая дорогу.

– Теперь ты будешь называть нас "господин Даруг и господин Масар". Понял? Теперь ты наш слуга. А если будешь хорошо служить, мы дадим тебе новое настоящее имя и, может быть, возьмём в ученики, – из темноты отозвался повелительно Даруг. – А служить Солнцу – это величайшая честь.

– Я понял вас господин Даруг, – после некоторого раздумья ответил мальчик.

– Молодец, а теперь запомни, кто бы ни спросил тебя о нас, ты должен отвечать, что мы прибыли из дальней заморской страны и ведём торговые переговоры. Где находится эта страна, ты не знаешь. Сам ты сирота, а в услужение мы тебя взяли на севере Саронга. Запомни, ты никогда не видел чёрного корабля и вообще не знаком с пиратами. Крепко запомни это, никто не должен знать, кто доставил нас на этот берег. И поменьше болтай, а больше слушай да приглядывайся. Незачем тебе показывать свои знания, кажись глупее и проще. Меньше будут задавать тебе вопросов. Понял?

– Да, господин Даруг, понял.

Они постепенно поднимались по извилистой тропинке на высокий берег, а когда тропинка перестала взбираться вверх, и пошла ровно, туман рассеялся. Видно туман стлался над водой, а здесь наверху его разогнал ветерок. Над головой засияли звёзды. Луны не было, но уже можно было различить три фигуры на краю высокого утёса. Где-то вдали мерцал огонёк. Там угадывалось поселение. Туда они и направились. В темноте, по плохой дороге они добрались до селения уже когда над горизонтом забрезжил рассвет. Таверну нашли быстро. "Старый Нарвал" располагался на центральной улице почти на самой окраине. Дверь была заперта, и Масар ударил в неё колотушкой, висевшей рядом. Из-за угла выскочила лохматая чёрная собака и, оскаля пасть, бросилась на нарушителей спокойствия. Она лаяла и хотела ухватить Масара за ногу. Но жрец склонился перед ней и что-то быстро произнёс на незнакомом языке. Собака замолчала и скрылась в темноте. Долго не было никакого ответа, но после нескольких настойчивых ударов, за дверью раздалось сонное ворчание.

– Иду, иду. Кого ещё дьявол принёс в такую рань. Все порядочные люди спят ещё.

Дверь громыхнула засовом, и отворилось маленькое окошко. В него осторожно выглянула недовольная заспанная физиономия, а хриплый голос спросил: "Чего надо?"

– Нам нужен кров, хозяин, мы уже сутки в пути. А это вам за беспокойство, – Масар сунул в окошко мелкую серебряную монету.

Хозяин немедленно схватил её и принялся разглядывать при свете фонаря, затем он попробовал её на зуб и удовлетворённо кивнул. Окошко захлопнулось, и заскрипел дверной запор. Отворив дверь, хозяин жестом пригласил гостей внутрь. Серебро смягчило его раздражение, да и гости не выглядели бедняками.

– Мы всегда рады гостям, проходите, располагайтесь. Меня зовут Нурий Крам.

– Дайте нам самую чистую комнату, хозяин, и принесите воды для умывания.

– У меня сейчас свободно несколько комнат, можете поселиться отдельно.

– Благодарим, мы прекрасно устроимся в одной.

– Не желаете ли позавтракать, у меня отличная кухарка, и вина можно подать из моих личных запасов, – осведомился хозяин заведения.

– Нет, уважаемый, благодарим, мы очень устали и хотели бы отдохнуть.

– Как хотите, – разочаровано протянул Нурий. – Прошу, следуйте за мной.

Они поднялись наверх, где располагались комнаты для гостей. Их комната оказалась сравнительно чистым помещением с окном на улицу. Широкая кровать, стол с двумя стульями, комод в углу и медный умывальник над широким тазом, вот и вся меблировка. Но кровать была застелена чистым бельём и рядом с умывальником чистое льняное полотенце. На окне висели короткие зелёные шторы. Рядом с тазом уже стояло большое деревянное ведро с водой, и в нём плавал ковш.

– Располагайтесь господа, здесь вас никто не посмеет побеспокоить, – заверил постояльцев хозяин. – Но позвольте узнать, как мне записать вас в книге проезжающих? Это не моя прихоть, это требование властей.

– Торговые посредники Даруг и Масар со слугой. Прибыли из Саронга, – ответил Масар и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Нурий понял это и удалился из комнаты. Пока они разговаривали с хозяином таверны, Таракан притулился у комода среди сумок и мешков. Теперь он крепко спал сном праведника, подложив под голову свой заплечный мешок. Намаялся мальчишка в дороге, не спал всю ночь, но не проронил ни одной жалобы. Теперь у него начиналась другая, новая жизнь. И даже если начиналась она с трудностей и загадок, всё равно это было лучше, чем терпеть бесконечные оскорбления и пинки на чёрном пиратском корабле. А новые господа его ещё ни разу не ударили и даже дали нести самые лёгкие вещи. Пока грех на них обижаться. А если он заслужит их доверие и благосклонность, они будут учить его. Грамотному человеку легче жить в этом мире. Всегда можно найти себе применение. Мир так велик и разнообразен, многое ещё предстоит повидать и многое пройти. Мальчик спал и во сне рассуждал по-детски о превратностях судьбы.

Просыпайся Таракан, – настойчиво, но не грубо тормошил его кто-то. – Ты и так спишь больше положенного. Вставай.

Не привыкший чтобы его упрашивали, мальчишка вскочил и проснулся почти мгновенно. Прошлая жизнь приучила всегда быть готовым к опасности и выполнению любого приказа.

– Да, господин Масар, я уже не сплю, – ещё сонным голосом протянул мальчуган, кулаками протирая глаза. В комнате они были вдвоём, господин Даруг уже ушёл куда-то.

– Молодец, ты крепко усвоил первый урок. Теперь мыться, это будет твоей второй обязанностью: умываться перед сном и после него.

– Вот так новость! Умываться, какая глупость, тратить драгоценную пресную воду на такое бесполезное занятие, – подумал про себя Таракан, рассуждая по-пиратски. Но вслух возражать не осмелился.

– Тебя нужно хорошенько отмыть. Ты оскорбляешь обоняние своих господ неприличным зловонием грязного тела и нечистого дыхания. Раздевайся, снимай с себя всё.

– Что за прихоть? С ума он что ли сошёл? – опять про себя возмутился слуга, но приказ выполнил.

– Садись в таз и закрой глаза.

Мальчик сбросил с себя одежду, сел в таз и закрыл глаза. Ничего не поделаешь, нужно выполнять приказы, какими бы глупыми они ни казались. Он уже приготовился к тому, что его сейчас окатят холодной водой, как делали это пираты на чёрном корабле. Но к своему немалому удивлению почувствовал, как тёплая струя полилась ему на голову. Затем Масар потёр его голову чем-то твёрдым. Взял его ладони и ими же начал растирать мальчику волосы. Под пальцами тут же начала образовываться пена. Какое необычное ощущение. Просто волшебство какое-то. Наверное, ему и приказано было закрыть глаза, чтобы он не увидел, как делается это волшебство. Ещё на корабле он понял, что его новые господа не простые люди, многое в них казалось странным. А теперь понятно стало – они волшебники. Сначала запросто уговорили Рохана отдать его им, потом как кошки видели в темноте, а теперь эта пена на голове.

– Теперь делай это сам, – приказал Масар. – Взбей хорошенько пену на голове, этой пеной вымой лицо и всё тело, да хорошенько мойся, везде, – а сам принялся тереть его спину чем-то вроде палубной щётки, только намного мягче.

– А что если приоткрыть глаз и подсмотреть на это чудесное волшебство, – подумал Таракан. Приоткрыл один глаз, увидел обычную белую пену, как на гребнях волн и тут же получил наказание. Что-то больно укусило его прямо в глаз. Он быстро зажмурился, но жжение не проходило. Было больно, но он терпел, только засопел громче от боли и досады.

– Я же говорил, не открывай глаза, – угадав его проступок, произнёс из-за спины господин Масар.

– Я нечаянно, господин Масар, – промямлил растерянно мальчик, а про себя подумал. – Он ещё и провидец.

Когда умывание было закончено и разрешено было открыть глаза, Масар набросил на голову мальчика полотенце и приказал: "Выходи и вытирайся". В тазу после него осталась мутная грязная вода, покрытая серой мерзкой пеной.

– Как же так, ведь пена была белой? – удивился про себя Таракан. – Волшебство!

– Вот тебе кисточка и порошок для чистки зубов. Зубы ты теперь тоже будешь чистить два раза в сутки. Здоровые, чистые зубы – это залог твоего здоровья. Нам нужен здоровый и опрятный слуга. Я научу тебя чистить зубы, но повторять не буду. Запоминай всё сразу.

– Ну, это уж полная дурость – чистить зубы! Они же во рту, они же не могут испачкаться! – с возмущением подумал мальчик, но снова промолчал.

Обучение чистке зубов оказалось сущим наказанием, но хороший слуга должен стойко переносить все прихоти хозяев и он терпел. Терпел и учился. Теперь он твёрдо решил вытерпеть всё, чтобы они взяли его в ученики. Может быть и он когда-нибудь станет волшебником.

– А теперь посмотри, что из тебя получилось, – Масар протянул ему плоский прямоугольный предмет.

– Я знаю, это зеркало, я видел такое в каюте капитана, – наконец-то развязал язык слуга. – Только там оно было больше и круглое. Очень дорогая и редкая штука.

– Правильно, но ты взгляни на себя.

– Кто это? Неужели это я?! – на него смотрел приятный розовощёкий мальчик. Из-под веера густых чёрных ресниц блестели удивлённые голубые глаза. Лицо обрамляли ещё влажные волны каштановых волос, а во рту сверкали жемчужины зубов.

– Вот видишь, как меняет человека чистота. Теперь от тебя не несёт псиной и разговаривать с тобой можно не зажимая нос.

– Да, господин Масар.

– Сейчас ты переоденешься в новую одежду, и мы пойдём обедать.

Таракан оглядел комнату, но нигде не увидел своей новой одежды. Удивился и хотел спросить об этом Масара, как в комнату вошёл Даруг.

– О! Вот это совсем другое дело! – весело сказал Даруг и протянул мальчику свёрток. – Одевайся.

В свёртке оказалась кожаная курточка, шерстяные синие штаны, серая холщёвая рубашка, короткие сапожки из мягкой кожи и ярко-красная вязаная шапочка с меховой оторочкой. Мальчик смотрел на эти великолепные вещи как зачарованный. Никто и никогда в жизни не делал ему таких прекрасных подарков. Он с восторгом надевал новую одежду и начинал чувствовать себя другим человеком. Одевшись и оглядев себя, он благодарно взглянул в глаза своих щедрых хозяев. Слов благодарности он произнести не мог, слёзы радости готовы были брызнуть у него из глаз. Роднее этих людей сейчас у него не было никого. Ради них он был готов расшибиться в лепёшку, но выполнить любое их поручение. Какое счастье быть слугой таких благородных и щедрых господ!

– Теперь обедать, – сказал Даруг и, обратившись к слуге, приказал. – А ты собери свою старую одежду и отнеси её прачке, она стирает во дворе. Эти лохмотья ещё пригодятся нам. Затем иди в обеденный зал, мы будем там.

Когда Таракан вошёл в обеденный зал таверны, запах пищи чуть не свалил его в обморок. Только теперь он вспомнил, что не ел со вчерашнего вечера. В животе предательски забурчал пустой желудок, а рот наполнился слюной. Он судорожно сглотнул и обвёл зал взглядом. В углу был накрыт маленький стол, два стула занимали его хозяева. Но между ними пустовал третий стул. Больше в зале никого не было, и все остальные столы были пусты.

– Неужели они посадят меня за свой стол? Где же это видано, что бы слуга ел вместе с господами за одним столом? – подумал мальчик.

– Эй, Таракан, ну что ты там застыл, твой суп остынет, некогда нам тебя дожидаться, – донеслось из угла.

Ждать его не пришлось, он мигом очутился на свободном стуле и жадно припал губами к краю миски. Но не успел он сделать и двух глотков, как Даруг недовольно оторвал его от еды и нравоучительно проговорил: "Ты не животное, ты человек и питаться должен по-человечески. Вот ложка, ты должен научиться есть ложкой, как делаем это мы".

– Да умею я, только через край быстрее и удобнее, – недовольно подумал Таракан, но покорно взял медную ложку и стал хлебать суп ею.

– И не торопись так, никто у тебя не отбирает еду. Научись есть степенно, ощущая вкус пищи, а не просто набивать желудок. Отвыкай от своих привычек. Не чавкай как поросёнок, это не прилично и неприятно окружающим. Ты слуга двух образованных и благородных особ. Ты должен брать с нас пример и учиться правильному поведению в обществе. Понял?

– Да, господин Даруг, я понял.

Ужасно хотелось есть. Чечевичная похлёбка с куриными потрохами и мягкий хлеб так и просились внутрь, но приходилось выполнять наставления хозяев. Не всё получилось с первого раза, но он старался. После сытного обеда поднялись в комнату.

– Мы сейчас уйдём по делам, а ты останешься здесь сторожить наши вещи. Закрой за нами дверь и никого не впускай сюда. Если кто-то попытается украсть наши вещи, ты должен будешь защищать их любой ценой. Вооружись своим луком и кинжалом. И не вздумай проявлять ненужное любопытство. Тот, кто заглянет в наши мешки, умрёт в страшных мучениях. Дверь откроешь только нам и никуда не отлучайся, даже если тебе очень понадобится выйти. Вот в углу есть помойное ведро, пользуйся им. Ты всё понял?

– Да господин, Даруг, я понял.

Казалось бы, простое поручение оказалось сущей пыткой для семилетнего ребёнка. В сытом, чистом теле разливалась приятная нега. Стоило только присесть, как глаза закрывались сами собой, голова клонилась на грудь, а руки безвольно свисали. Таракан неимоверными усилиями боролся с липкими объятиями сна. Садиться было нельзя, и он принялся расхаживать по комнате. Выглядывал в окно и внимательно разглядывал улицу, дома напротив, прохожих. Плескал себе в лицо водой из умывальника. Но стоя в очередной раз у окна, не заметил, как ноги его подкосились, и он плавно сполз на пол.

Лица её он не мог различить, приятное свечение исходило от неё и затмевало черты лица и тела. Женщина сидела на тех самых мешках, которые он охранял. Но не было у него беспокойства за доверенное имущество хозяев. Она излучала добро. Она ласково разговаривала с ним о чём-то, но он никак не мог понять, на каком языке она говорит. Да это и не важно. Голос её был так приятен, что и без слов можно было слушать его как музыку. Никто в жизни не говорил с ним таким завораживающим голосом. Так могла разговаривать с ним только одна женщина на свете – его мама. А это была именно она. Его мама, которую он никогда не видел, но которую любил всегда и сильнее всех. Он хотел сказать ей об этом, о том, как скучает без неё, как тяжело ему было. Хотел поделиться с ней событиями последнего дня, но не мог. Слова не получались, рот раскрывался беззвучно и он, точно рыба, не мог издать ни звука. Он только смотрел на это волшебное сияние и сердце его ликовало. Но вдруг какая-то тень стала наползать на это сияние и страшная волосатая рука капитана Рохана потянулась к маме. Рука тянулась прямо из тени, удлинялась и росла. Вот сейчас он схватит её своей безжалостной пятернёй и померкнет чудесный свет. Сердце мальчугана замерло в ужасе. Неужели опять он встал на его пути, неужели опять этот злодей будет мучить его и разлучит с мамой? Нет, он этого больше не допустит. Лучше смерть, чем вновь терпеть его унижения и побои. Пусть лучше он убьёт меня, чем видеть это. Лучше умереть в бою как мужчина, чем быть безропотной скотиной. Его маленькое тело напряглось, и невидимая пружина выбросила его вперёд. На лету он выхватил свой кривой кинжал и со всей силой, умноженной ненавистью, вонзил его в огромную вражескую ладонь. От удара в лицо свет померк и всё вокруг затихло. Он успел подумать, что Рохан убил его.

Когда он открыл глаза, то увидел прямо перед носом доски пола и маленькую кровавую лужицу. Он лежал лицом вниз посреди комнаты, а правая рука его сжимала рукоять кинжала, вонзённого в пол на треть длины клинка. Таракан выпустил рукоять, поднялся, присев на колени и приходя в себя. "Так это был только сон" – понял мальчик – "Я разбил себе нос, когда упал. Хорошо что Рохан не убил меня, а это был всего лишь сон" – подумал он. Но огорчало то, что исчезло мамино сияние. А потом ему стало стыдно, что он уснул на посту.

Спать уже не хотелось. Он смыл кровь с лица, вытер кровавую лужицу с пола и долго сопел, выдирая кинжал из половицы.

– А мальчишка-то наш не так прост, – обратился Масар к своему спутнику. – В нём таятся недюжинные способности. А душа его хоть и озлоблена, но не развращена. Из этой чистой глины можно слепить великое произведение.

– Согласен, друг мой, – ответил Даруг, шагая по базару. – В нём дремлет интеллект мудреца и отвага великого воина.

– Мы не напрасно выкупили его, лучшего помощника нам не найти и ученик, я думаю, он будет прилежный.

– Пролагаю, об этом ещё рано говорить, он слишком дик, чтобы понять азы ученичества.

– Согласен. Этот драгоценный камень ещё не очищен от грубой горной породы. Время его шлифовки ещё не пришло.

И побежали дни новой жизни, каждый день приносил новые открытия. Жизнь оказалась намного прекрасней и многогранней, чем на чёрном корабле, даже несмотря на все её трудности и несправедливости. Жрецы путешествовали по городам, а маленький слуга исправно выполнял все их поручения и по мере сил прислуживал господам.

В столице островных аглов Турсете остановились на несколько дней. Даруг и Масар часто встречались с местными торговцами и вели переговоры с заезжими купцами. Таракан постоянно носился по городу со всякими поручениями. В столице жрецы купили у торговцев из страны Бирке трёх породистых скакунов. В Солнечных Горах предпочитали передвигаться на мулах и перевозить товары на буйволах. Лошадей там не разводили. Но жрецы знали, что транспорта быстрее лошади, люди восточного континента ещё не изобрели. А восточные скакуны считались самыми резвыми. Жрецам необходимо было иметь быстрое средство передвижения, чтобы в срок выполнить свою миссию. К тому же путешествовать по здешним землям было небезопасно. Разбойники легко могли напасть на двух пеших торговцев с одним-единственным слугой. И чтобы не казаться какими-то особенными, жрецам пришлось вооружиться. А где как не на этих островах приобрести хорошее оружие. Островные аглы издревле славились своими железных дел мастерами и оружейниками. На каждом острове строго хранились родовые секреты мастерства. Из поколения в поколение переходили тонкости стального ремесла. И каждый оружейник считал себя обязанным пополнить своим изобретением хранилище семейных тайн. На одних островах делали только мечи небывалой прочности, на других изготовляли удивительно лёгкие и прочные доспехи. Кинжалы и наконечники для стрел да копий производили на третьих. А были и острова, где собирали хитроумные метательные орудия и грозные осадные машины. Но бойкая торговля со всеми соседями велась и стальными предметами мирной жизни. В последнее время воевали мало, а мирное строительство требовало много гвоздей, скоб, дверных петлей, замков, да мало ли ещё чего может понадобиться в хозяйстве.

Даруг и Масар посетили лучших мастеров на разных островах, чтобы купить лучшее оружие, лёгкие, прочнейшие кольчуги и шлемы без украшений, чтобы незаметно их было под капюшоном плаща. Дорого они заплатили за них, но в других странах это стоит намного дороже. В случае нужды можно и продать, выручив немалую прибыль. Пришлось Таракану учиться верховой езде. Это трудное дело давалось ему нелегко. Лошадей он увидел лишь здесь, и поначалу приходилось привязывать его к седлу, чтобы не свалился. Тряска выбивала из него душу, он до крови натирал внутренние поверхности бёдер, до боли набивал себе задницу, но стойко терпел. Жаловаться он не мог себе позволить, а терпеть боль уже давно привык. Но и его новые хозяева не оставались равнодушными к его страданиям. Они мазали его болячки чудодейственным бальзамом и на коротких стоянках всё заживало.

Из Турсета с торговым караваном морем они отправились в залив Трёх Столиц. Назывался он так потому, что на берегах его стояли столицы трёх государств: Саронга на севере со столицей Кхакх, Гали со столицей Гали на востоке и на юге лежал город Лирга – столица Мрании.

В самом заливе караван разделился на три части. Каждая часть отправилась к одной из столиц. Даруг направился в Кхакх, а Масар с Тараканом в Лиргу. Встретиться условились в Гали через месяц. Местом встречи назначили гостиницу "Белый аист". Все зажиточные купцы останавливались там, когда прибывали в Гали. Об этом им сообщили попутчики на пути из Турсета в залив. Близкое расположение сразу четырёх столиц различных государств давало возможность жрецам получить информацию о четырёх правящих семьях в кратчайший срок. На островах ничего выяснить не удалось, но если и здесь не проявится нужная информация, то придётся долго странствовать по другим отдалённым столицам.

В Лирге Таракан так же выполнял разные поручения господина и прислуживал ему в гостинице. "Мантия Короля" была одной из лучших гостиниц города. В номере Масара даже была своя купель и отдельная комнатка для слуги. Таракан слышал, что богатые люди не купаются в море или в реке, а принимают ванны у себя дома, но увидел это чудо впервые. Это было похоже на огромное деревянное корыто. Только выполнено оно было из ценной оранжевой древесины барийских пальм и щедро украшено затейливой резьбой. Изнутри купель выстилалась белым полотном. Две керамические трубы с медными кранами выходили прямо из стены ванной комнаты, из них текла горячая и холодная вода. В днище купели имелось отверстие с пробкой. Мальчик понял, что туда должна была уходить вода. Но вот куда она сливалась? Ведь внизу тоже жили люди. Неужели вода текла им на головы?

Много ещё разных удивительных вещей увидел бывший юнга в этом великолепном огромном городе. Такого он ещё никогда не видел. Толпы прохожих, красивые конные экипажи знатных горожан, дома в несколько этажей украшены причудливым каменным кружевом, а шпили многих из них сверкали позолотой. Почти все улицы вымощены камнем, а главные площади выложены отполированными мраморными плитами. А уж великолепие внутреннего убранства дворцов, где он побывал вместе с господином, не поддавалось описанию. Душа мальчика пела от восторга и впечатления переполняли его, но внешне он старался этого не показывать, как учил его Масар. А господин Масар оказался терпеливым и талантливым учителем. Ещё в Турсете он начал обучать слугу чтению. Мальчишка был смышлёный, а мозг его как огромная книжная полка без книг. К тому же он уже умел говорить на нескольких языках. И теперь, в Лирге, он уже легко читал вывески на лавках и мастерских, пробовал читать мелкий текст указов и объявлений на стене рыночной площади. Способный ученик успешно осваивал манеры поведения в обществе и основы шпионского мастерства. Слуга жрецов Солнца должен всё замечать, всё слышать, о многом догадываться, делая выводы, а сам должен быть незаметным. Никто не должен заподозрить, что мальчик не просто служит двум благородным господам, а помогает выполнению великой мисси. Впрочем, о цели этой миссии он и сам не догадывался. Он просто усердно выполнял все поручения и жадно впитывал знания. Ему даже начало казаться, что жрецы его уже взяли в ученики, но ему об этом не говорят. Однажды он не выдержал и задал вопрос господину Масару. Но перед этим произошёл удивительный случай.

Масар вернулся вечером в гостиницу и заказал ужин. Через несколько минут посыльный постучал в номер и доложил, что ужин готов. Доставить ли его в номер или господин спустится в обеденный зал? Масар решил ужинать внизу. Он спустился в зал и уселся за указанный столик в одиночестве. Слуги питались отдельно в соседнем помещении. Таракан уселся за стол напротив проёма двери и мог свободно наблюдать за своим господином. Так он мог в любую секунду увидеть знак и броситься выполнять приказание.

В обеденном зале было шумно. Многие гости предпочитали ужинать, не прячась по номерам. Дневные хлопоты позади и богатые постояльцы отдыхали от забот за пышными столами, уставленными яствами и напитками. Вина и крепкие напитки возбуждали аппетит и горячили кровь. На столе Масара не было ни одной бутылки или кувшина, только бокал виноградного сока. К его столу подошёл прислужник и поставил на стол небольшую керамическую бутылку с печатью одного из знаменитейших винодельческих хозяйств Мрании: "Это подарок от благородных господ за тем столом". Прислужник указал на нужный стол и с поклоном удалился. Масар взглянул на указанных господ и узнал в них соседей по этажу. Они уже были на веселе и дружно подняли свои бокалы, приветствуя его. Он слегка улыбнулся, приложил руку к сердцу и лёгким поклоном поблагодарил за подарок. Поднял бокал с соком и пригубил из него.

За соседним столом произошло замешательство. Сотрапезники, сначала молча, смотрели на странного одиночку, а затем начали возбуждённо обсуждать его поступок. Через несколько минут спора от их стола отделились два человека и направились к его столу.

– Позвольте представиться, уважаемый. Я барон Вилья де Кампа, а это мой друг Жо де Фаро. Мы кажется ваши соседи? Не правда ли?

– Да господа, мы соседи по этажу. Меня зовут Масар. Я благодарю вас за подарок и рад знакомству с вами.

– Но вы даже не попробовали этого вина, а меж тем вам следовало бы выпить вместе с нами, – с ухмылкой заметил друг барона.

– Я уверен, господа, что это был благородный порыв с вашей стороны и ценю бескорыстие, но я не пью вина без повода.

– А разве не повод выпить за знакомство с благородными людьми? Или вы не считаете нас достойными вашего общества? – полушутя спросил барон.

– Несомненно, господа, ваша внешность и дорогое оружие свидетельствуют о вашем благородном происхождении, и этот дорогой благородный нектар говорит о том же. Но если пить с каждым, в чьих жилах течёт благородная кровь, можно потерять разум, – спокойно ответил Масар.

– С каждым?! – взвился барон. – Я не каждый, я барон Вилья де Кампа, моя фамилия известна всем в южных провинциях, да и в столице я не последний дворянин. Меня принимают при королевском дворе!

– К чему повторяться, я уже запомнил ваше имя, уважаемый барон. Но я не привык изменять своим привычкам. Я не хочу сейчас пить вина. Прошу вас, не настаивайте на этом. Возможно, я попробую его в другой, более подходящей обстановке.

– По-моему, он насмехается над нами, барон, – громко произнёс Жо.

– Мне тоже так показалось, друг мой. Сначала повод ему не понравился для выпивки, а теперь и обстановка не подходящая, – согласился с ним барон и, обращаясь к Масару, продолжил. – Мне кажется, что вы хотите нас оскорбить. А барон Вилья де Кампа никогда и никому не прощает оскорблений.

– Господа, я не имел намерений оскорблять вас, у вас сложилось дурное мнение обо мне, но оно ложно. Я очень устал сегодня, много дел, я хотел просто поужинать и пойти отдыхать. Прошу вас, не нужно ссоры, – миролюбиво, но твёрдо ответил жрец.

– Нет, он точно над нами издевается! – подначивал Жо де Фаро.

– Послушай, иноземец, либо ты извинишься и выпьешь с нами, либо я проучу тебя за грубость, – насупился барон.

– Я не буду извиняться перед вами, барон. Я не сделал ничего предосудительного. Это вы, похоже, решили позабавиться от скуки, – уже более серьёзно ответил Масар, понимая, что уговоры не подействуют.

– Ах, так! Тогда дуэль! – злорадно засмеялся барон. – Я сам проткну тебя как свинью вертелом!

– Ну, что ж, я не могу уклониться от поединка, мне нужно пробыть в этом городе ещё несколько дней, поэтому до утра я никуда не сбегу, будьте уверены.

– До утра?! Немедленно!

– Вы сейчас не в лучшей форме, может быть лучше завтра, когда вы протрезвитесь?

– С тебя и этой формы хватит. Рука барона Вилья де Кампа крепка в любом состоянии. Или ты струсил?

– Извольте, я готов, – поднимаясь, принял вызов Масар.

Таракан наблюдал эту сцену из-за своего стола и без слов понял, в чём дело. Когда Масар последовал в сопровождении четверых подвыпивших человек к выходу, он бросился за ним. Господин заметил его и дал знак: "Не мешай". Мальчик следовал за ними в нескольких шагах, но никто не обратил на него внимания. В коридоре на стенах висели масляные фонари. Друзья барона сняли по одному. Во дворе уже было темно, но три фонаря достаточно освещали будущее место поединка. Таракан спрятался за пустыми бочками. Здесь в темноте его никто не увидит, а он сможет видеть весь двор.