Текст книги "Фанткритика — это просто"

Автор книги: Валерий Окулов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

КЛАССИЦИУМ: Фантастическая антология нефантастической классики
Снежный ком, 2012

Замысел поэта, прозаика, редактора Игоря Минакова был несомненно хорош: представить в исполнении современных авторов, что могли написать классики мировой литературы, если бы уже в XX веке освоение всей Солнечной системы стало реальностью. На выходе «проекта» получилось… как получилось. «Прокураторствовать» автору идеи надо было жёстче! А так – очень уж широкий спектр произведений, разбегающийся. Треть авторов соблюдает «граничные условия» (мирная Соц. Революция 1914 года, полёт Гагарина в 1931-м, марсианский император Тускуб), зато ещё одна треть фантазирует напропалую по-своему!

Жанровый спектр примечателен – повести, рассказы, стихи, поэма, пьеса, юмореска. Но авторы, похоже, ставили перед собой разные задачи. Кто думал о читателе, а кто-то – о попадании в стилистику прототипа (что для читающего – совсем не главное). Объёмные произведения получились лучше всех – это с читательской точки зрения.

Кто порадовал? Владимир Набоков. То бишь Антон Первушин и Ирина Скидневская. У Первушина в «Марсианке Ло-Лите» получилось и стиль (в достаточной мере) передать, и намёки на «Аэлиту» с «Инженером Мэнни» по тексту раскидать, и сцены «страсти неземной» адекватно изобразить, и концептуальный переворот устроить! Г.Г. оказывается дитём малым и неразумным по сравнению с двухтысячелетней женщиной и её коварными планами… «Жемчужные врата» Скидневской – другие. На Набокова похоже не совсем, но читать интересно, ведь чудо и тайна (телепортация), как и достоверность (история любви) в повести налицо. Вот только окончание несколько портит благоприятные впечатления.

С интересом читается повесть Максима Горького «Колокол Ничтожных» (в исполнении Николая Калиниченко). Хотя автор излишне увлечён лит. играми с именами и датами, но и «приключений» тут достаточно. Но вот опять же скомкано окончание. Приятно удивил в очередной раз Иван Наумов – его поэма «Владимир Маяковский. Нулевой» не только знаковой «лесенкой» примечательна, ещё и смыслом/месседжем. «Игла-ракета/Опёрлась на столп огня…» (А вот стихи Олега Ладыженского, будь он хоть «Гумилёвым», хоть «Бродским» – не впечатляют… Биобиблиографические справки к ним и то значительнее).

Прозаических текстов, не затронувших «фибры души», тоже достаточно. «И ракета взлетит!» Хемингуэя (Владимира Данихнова), несмотря на «рубленые» фразы, очень уж напоминает американскую «сайнс фикшн» тридцатых годов. «Звериная» история (даже марсианская) Сетона-Томпсона (Юстины Южной), история очередной «лихорадки» Джека Лондона (Юлианы Лебединской), «таинственная история» Эдгара По (Леонида Кудрявцева) имеют полное право на публикацию, но читать их… Можно и не читать.

Несколько текстов «средних» принадлежат перу авторов известных. Геннадий Прашкевич «Плесень Бадамы» написал точно «в стиле Уэллса» (классика прошлого века), но вот современному читателю рассказ вряд ли будет интересен. А Дмитрий Володихин – никак не Александр Грин, пусть его сказка «Зябкое сердце» написана и неплохо, но в антологии – не обязательна. А уж «Летуны и летуньи» Тэффи (Далии Трускиновской, замечательного в общем автора) – совсем никуда!

Неровен состав сборника, чего ждать от следующего текста – непонятно. Иногда ожидание оборачивается находкой. Эдуард Иванов (не псевдоним ли?) дебютирует маленькой пьесой «Охота на птеродактиля» (как Александр Вампилов) – так вполне профессиональная и интересная вещь. Мария Гинзбург тоже автор не очень известный, но её «Смерть взаймы» (Э. М. Ремарк) увлечь сможет запросто, да и не только увлечь. «Изумрудный корпус и серебристо-серые спущенные паруса марсианского корабля» (живого корабля) – это сказка… Но «сказки – это всего лишь сказки», и молодая писательница всё прекрасно понимает, достаточно ясно показывает.

Не подкачала Яна Дубинянская, её «Межпланетный компромисс» (в стиле Довлатова) следует заветам современного классика: «люди как люди/и что мы за люди такие?» Неплохой рассказ написал Дмитрий Федотов – «Жил такой парень» (Василий Шукшин). С «Путевыми заметками…» Бабеля (в исполнении Ники Батхен) сложнее, стилистика-то явно «бабелевская» (одесский говорок), но вот намешано всего сверх меры – магацитлы, евреи… Да и «Откуда есть пошли стратозябли» Гиляровского (Андрея Щербак-Жукова) из «Москвы космической» – на любителя, как говорится.

Что ж в итоге? Интересный сборник не для всех. Любителям литературных игр, классику читавшим, рекомендуется без сомнений, любителям многотомных сериалов – не читать!

Грэй Ф. Грин. КЕТОПОЛИС. Кн.1: Киты и броненосцы
Астрель, 2012

Российская «проектная» литература обживает ещё одну нишу – вышел первый том возможной эпопеи «Кетополис». Обставлено мероприятие солидно: на переплёт первой книги «романа-мозаики» некого Грэя Грина вынесен вопрос Сергея Лукьяненко: «Почему такое не пишут на русском?!», в «Предисловии к русскому изданию» Андрей Лазарчук доказывает, что Грин – псевдоним не только Халдора Олафурсона, но и его отца, то есть семейного дуэта. Читатель, не знающий, как говорится, нюансов, может и повестись на такое хитрое словоплетение! Как и на заявленное в предисловии: «Сюжет отличается ажурностью переплетений сюжетных ветвей»…

В мозаике как декоративно-прикладном искусстве каждый кусочек камня и смальты должен быть тщательно «притёрт» к его окружению – иначе смажется общее впечатление. К сожалению, в этой литературной «мозаике» фрагменты связаны слабовато. Сначала кажется – вообще не связаны, только потом связь всё-таки начинает просматриваться. Это и не удивительно, ведь пишут «эпопею Грина» шестнадцать «переводчиков с английского» (список приведён на четвёртой странице). Оттого и получается, что некоторые «куски мозаики» из непростой жизни (в начале альтернативного XX века) придуманного города-острова («средоточия нескольких сил») так и выпирают на первый план.

Это прежде всего написанная Иваном Наумовым повесть «Прощание с Баклавским» – стильная и атмосферная. И единственная пока чётко атрибутированная, ведь автор уже успел за неё получить премию «Басткона» имени Владимира Одоевского, присуждаемую «за поддержание традиций интеллектуальной фантастики». «История инспектора» выписана обстоятельно, со знанием психологии, догадаться читателю – что там дальше будет, сложновато… А вот следующий сразу за повестью фрагмент – совсем другой, да совсем не в лучшую сторону. Хороша «история художника» под названием «Песни китов». Сюжетная, но определённую мысль проводящая: «Времена пошли такие, что самые странные сказки запросто воплощаются в жизнь»… Стимпанк с «андромехами» – пряная приправа.

Неплохо написаны «истории» аристократа, путешественника, модистки, беглеца (её автор вроде бы Шимун Врочек), каторжника, любовницы. Но ещё столько же «историй» могут понравиться только любителям неторопливого чтения. Стилистика, даже претендующая на оригинальность, совсем не компенсирует отсутствие интересного сюжета – для большинства читателей. И мало кто из них согласится с написанным в одном из фрагментов: «Причиной всех бед служит невнимательность»…

Опять же к сожалению, описания этого странного города Кето – очень похожие, повторяются не в одном фрагменте, что заставляет «пробуксовывать» действие. Хорош «мозаичный» роман другим – только начинает вроде проясняться одна из загадок, тут же всплывает другая! «Вы слыхали, как поют киты?» О, киты в эпопее – загадка из загадок, неспроста же даже в названии первой книги они присутствуют. Разъяснится ли она хотя бы в предполагаемом пятом томе?

Литературная игра пронизывает весь текст, тут и прямые ссылки, и некие аллюзии. Понравиться всё это может далеко не всем. Тем более, что половина авторов, похоже, считала: ценность игры – в самой игре. О читателях они думали совсем не в первую очередь или не думали совсем.

Вот и возникает почти философская проблема… Мнение о наполовину заполненном стакане зависит от взгляда смотрящего, он ведь и наполовину полон, и наполовину пуст… Но любители творчества Чайны Мьевиля книгу-мозаику прочтут не без удовольствия.

ФАNDANГО 3
Симферополь: ТО «КаФКа», 2007

Энциклопедическому определению альманаха «Фаndanго» соответствует полностью, предназначению – нисколько! Раньше альманахи издавали для читателей, этот – только для писателей, то бишь его авторов. Даже то, что в третьем выпуске немало произведений незаконченных, говорит об этом. Вот выходил в начале девяностых в Москве альманах «Завтра», по формату и объему очень похожий, а по содержанию – перепендикулярный! Все понять можно, ведь эти нынешние триста экземпляров выходят «на средства авторов» – заплатил и… читай. Поэтому и объединяются под одной обложкой авторы совсем разные, что замечательно проявилось в новой рубрике «Сатисфакция»: «ядовитым словом» Коновалов причисляет Синицу к «постдерьмизму», Синица же предыдущего называет «коновалом»!

Честно говоря, оба романа достойны «ярлыков». «Инспектор любви» Александра Коновалова, написанный еще в конце восьмидесятых, сразу дает понять – это «нетрадиционная литература», в которой «купе звездолетов» и «очереди в коридорах поликлиник» – явления одного порядка. «Новороссийск» Дмитрия Синицы, повествующий вроде бы о далеком 1965 годе – то ли гран-гиньоль, то ли вообще бред о «войне за овладение пространственно-временным континиумом»!..

«Слушать этот бред было совершенно невозможно» – так называется маленькая главка повести Альмагия Голубова «В ожидании Христа». Вот и мнение мое о повести таково… Посвящение чего стоит: «памяти святой XXI века А. С. Политковской».

Включена в альманах и часть романа Владимира Ридигера «Крик в ночи», также совсем не нового. Воровская и шпионская «экзотики»… Шутка? Для шутки… И не смешно… Маленькой повестью можно назвать «Гитану» Инны Пакета, рассказывающую о жизни «ариуны второго рождения»… Но читать в произведении двадцатилетней давности почти и нечего, так – слова…

В первом разделе «FANdangle» более-менее «читабелен» рассказ Гарифа Поленберга «Возвращение к истокам» – о рыцарском фестивале, пересекающемся с неким «Вторым измерением». Единственный в альманахе НФ-рассказ Виктора Ковалева «УМ» – об «ускорителе мышления» – написан ровно 50 лет назад…

Начинающий раздел «FANdance» рассказ Вячеслава Килеса «Герб де Эмервилей» – единственный, приглянувшийся мне с первых страниц его.

Нечто детективное, мистически-готическое… Сен-Жермен, бессмертие – все не ново, но выполнено достойно. А если учесть время создания – 1990 год!..

Можно отметить сказку Надежды Зога «Память сердца», два рассказа об «охоте на робов» под одинаковым названием «Стакан воды» – Николая Немытова и Гарифа Поленберга…

Столько авторов (более сорока), сколько произведений, а раскроешь книгу на первых попавшихся страницах – ничего не читается! Внутри «сознания Творца» оказываются трое не совсем нормальных в рассказе Глеба Давыдова «Место»… Фантастика! А вот рассказик Костантина Щемелинина «Полет человека в облике орла»: «я вышел во дворик, превратился в орла…» За-а-мечательно… (Кстати, в книге масса опечаток, начинающихся на первых страницах. То Щемелинин, то Шимелин… «Вытащил пуку из кармана»…)

Собранные в разделе «Sparkling FANcy» миниатюры и притчи – интересны ли самим-то авторам? О разделе «Сказка сказывается» не знаю, что и сказать – но мало хорошего… Все это очень напоминает журнал «Порог», тем более, что статьи о «метафизике» в альманах также включены. А есть еще раздел «Варианты метапоэзии»!

Один из авторов, Александр Коновалов пишет в своей рецензии: «На тусовке писателей – авторов альманаха… часто произносился модный термин-ключ написанного большинством – постмодернизм». А вот две строчки поэта Владимира Грачева:

 
«Эти несколько страничек недописанного текста
Мне расскажут очень много, а точнее ничего…»
 

Будучи сам «провинциалом», я немного завидую, что вот в Крыму удалось организовать такой альманах, читателям не очень и нужный, но для исследователя фантастики очень интересный. Другое дело, что «республиканский альманах фантастики» все же должен держать определенный уровень текстов! Но как пишет Василий Владимирский о творческой стороне недавнего первого крымского конвента: «C таким уровнем провинциализма мне не доводилось сталкиваться уже много лет»…

«Тщательней надо!», панове…

ОДА АБСОЛЮТНОЙ ЖЕСТОКОСТИ
М.: Facultet, 2010

Никто не может заставить российского критика-«старпера» читать фантастику двадцатилетних! Они пишут для «своих», зачем же нарушать границы и вторгаться на чужую территорию? Никто не сможет, кроме его самого – интересно же! Вдруг всё же некий МТА действительно «порвёт» стариков и сбросит их «с корабля»!..

В селевом потоке фантпродукции, обрушившимся на магазины, можно и утонуть… Все средства хороши для привлечения внимания, эту книгу из тысяч прочих я заметил и выбрал по названию – «Ода абсолютной жестокости». Автор заглавного романа сборника – Тим Скоренко, уже немного известный по нескольким рассказам, вполне «читабельным». Аннотация к дебютному роману «одного из самых талантливых фантастов нового поколения» обещала историю бессмертного берсерка Риггера в мире, где нет смерти, где каждый убитый на следующее утро просыпается живёхоньким… И философскую проблему: как поведёт себя человечество в случае обретения бессмертия? (Как бы новенькую…)

Да уж – по Скоренко – поведёт оно себя отвратительно… Читать «человеку воспитанному» роман тяжко, «становится тошно»… С первой страницы насилие и секс в стиле «отодрал во все щели» и «будут трупы». Заявление героя-повествователя – «но я не умею писать», положение нисколько не поправляет. Почти сразу возникает сакраментально-глупый вопрос: а что же хочет всем этим «пиршеством» жестокостей, пыток и издевательств сказать автор? «Смерть – непростая штука»? Да ведь в его изображении – нет ничего проще! Вторую половину романа читать совсем невмоготу, пробегаешь текст по диагонали…

Кто умнее – тот слабее: замечательно «глубокомысленный» вывод. Его по ходу развития действия нисколько не поколеблет фраза «Я умею читать… Это тоже оружие». Оружие-то самое последнее… Почему Риггер, став смертным, не захотел стать Императором, не очень и понятно… Автору виднее, но если читатель не понимает, это минус не только ему.

Для объема (и только) в роман включены «междучастия», можно было бы обойтись (автор встаёт на дыбы!) и без описания обычаев племени «самоедов» (в прямом смысле питающихся собственным мясом), мало вразумительного можно извлечь из интриг и заговоров со взрывами, роль артефакта из прошлого – металлической плиты (из 2476 года?) прояснится, по всей видимости, в части четвёртой…

Риггеру, заявляющему: «Я всегда могу слово нарушить», сопереживать никак не получается, вызвать ненависть к нему автор также не сумел… Читать третью/четвёртую части романа – время терять. Такую «фэнтези» можно писать и писать, автору-то всё ясно, ему «интересно», это умный читатель задаётся «глупым» вопросом – зачем?

Почти треть сборника составляют «лучшие фантастические рассказы лауреатов конкурса „Facultet 2010“». Рассказы в большинстве неплохие, но – не более того. Два рассказа Кристины Гаус написаны профессионально («Достойно есть» уже публиковался в «Неве»), читаются легко и с интересом, но запомниться никак не смогут. «Выбор между смертями» – тема совсем не новая, и ничего оригинального автор «придумать» не сумел.

К сожалению, и мистическая повесть Ирины Сотниковой «Девять жизней Тома Оливера» читателя не заинтригует. «Тело найдено у разбитого зеркала…» – всё это было, было…

Вот рассказ Олега Сюськина «Другой» отличился оригинальным подходом, изображая восприятие нашего мира слепоглухонемым «повелителем полтергейстов». Повествование затягивает, Юру не просто жалко, ему сопереживаешь, сам как бы начинаешь чувствовать, как это – когда кругом «мрак, мрак, мрак…» И ведь всё так – не нужен этому миру человек необычный!

Сборник заканчивают три рассказа Антона Пыхачёва, написанные легко и занимательно, но не совсем просто. Вроде бы НФ-рассказ «Большая культура» как раз вопросы «культуры» и затрагивает прежде всего. «Должность атташе по этой проклятой культуре отнимает нервов больше, чем капитальный ремонт», ведь самое лучшее – «пресное, умеренно талантливое представление ни о чём»! Есть ударная фраза и в рассказе «Редкие штучки»: «Писатель… Я покраснел, настолько неловко это прозвучало…»

Если задаться не совсем простым для людей немолодых вопросом, стоит ли читать (тем более – покупать) книги молодых незнакомых авторов, придётся ответ дать положительный. Литпроцесс на месте не стоит, за ним неплохо бы поспешать, чтобы (хотя бы) остаться на месте!

Дина Рубина. ПОЧЕРК ЛЕОНАРДО
ЭКСМО, 2009

Книги русскоязычной писательницы из Израиля, родившейся более полувека назад в столице уже несуществующей Узбекской ССР, пользуются на постсоветских просторах немалой популярностью. Эта книжка в мягкой обложке, выпущенная тиражом 25 000 экземпляров – переиздание романа, вышедшего всего-то полугодием ранее. Но сложилось так, что реалистическая проза Рубиной проходила мимо меня… А вот роман с фантастикой дошел! Открытия (даже маленькие) делать приятно, открыл для себя «классного профессионала», мастера стилистической игры и знатока человеческой психологии. «Хороший писатель всегда врун…» – это высказывание самой Дины Ильинишны. Хорошо «наврала» она в «Почерке Леонардо»!

Киевлянка Мария Кирилловна Нестеренко, в тридцать четыре года так и не ставшая матерью, удочеряет «скелетик в трусах» Анютку, не подозревая о последствиях импульсивного поступка… А какие гены заложены в девчушке её отцом – пятнадцатилетним пацаном, вроде бы сыном самого Вольфа Мессинга, и матерью – тридцатишестилетней библиотекаршей, выясняется не сразу… «Невыносимый ребёнок» читает и пишет справа налево, без ума от зеркал, с детства «видит» своё и чужое будущее…

Книга заинтересовывает сразу, повествование – перемежающееся/перекрещивающееся – не отпускает до самого конца. Ведь роман не только о левше Нюте – о жизни в Жмеринке, Гурьеве, Киеве, Франкфурте, Монреале, Вермонте… О музыке («настоящая музыка – настоящая тоска»), о цирке – как «смачно» пишет Рубина о жизни цирковых (хорошие у неё были консультанты)!

Нюта так и не назвала Машу мамой, эта «зеркальная девочка» не стала красавицей, но её тело амбидекстера – «безумно талантливо». Толчок к тому дала нянька Христина, на седьмом году жизни Анюты «перелицевавшая» её (насильно заставившая равнозначно работать обеими руками). Имея возможности «большие, чем требуется человеку для счастья» (со своим «зеркальным тоннелем внутри лба»), Нюта-неприкаянная не находит ничего лучшего, как стать цирковой артисткой. А в цирке не зря стала крылатой фраза «Один день в неделю – для встряски организма – надо не пить»! Обладая с детства неутолимой жаждой к непрерывному постижению, Нюта все же решает: главное – цирк! При всей расположенности к физике, теории Эверетта, М-теории струн («Ё-моё! Вот мозги у девки!»)

Всегда «стремясь прочь», Нюта в цирковом училище «зависает», проходя жесткую и требовательную школу. И здесь книга Рубиной напомнила роман «Vita Nostra» Дяченко… Сама выбирая, кого любить, Анна бросает молодого, красивого циркового мужа, уходит к старому, седому, неприкаянному лабуху Сене… Почему? Да просто это «её мальчик», ну не срослось сразу…

Хрупкий и жутковатый дар начинает приносить неприятности – неправды не говоря, комфортным человеком не станешь… Нюту считают «ведьмой», участь свою она принимает, понимая – изменить ничего не сможет… Демиург хочет остаться человеком…

Как живописует Рубина еврейское лето в Жмеринке – какая фактура! Не со всеми её пассажами могу согласиться, это из Иерусалима легко говорить (устами персонажа) о бывшей родине: «Власть всегда будет разбойная, потому что земля такая…» Просто «ошибочка» автора, сродни другой, технической: «система охлаждения заправлена соляркой»…

Став разработчиком иллюзионов/фокусов, Анна Нестеренко/Стрелецкая от массива чужих мыслей старается убежать – на мотоцикле, поезде, самолете. Но от мыслей собственных не убежишь… «Для чего я?» В гроб вогнала приемных родителей, радости принесла мало кому, одни неприятности. «Я просто зеркало… Мне не позволено ничего исправить…» Да-да, но… Не жалеть никого ради истины – тяжело… Что ж, выбор есть выбор, Анна «на середине моста вздёрнула мотоцикл на дыбы и, вылетев поверх ограды, понеслась по зеркальному коридору»… Откуда только силы отказаться от «дара», отринуть навязанный дар небес…

Но куда понеслась? Тут начинаются разночтения. В другую зеркальную Вселенную (согласно давней идее некоего Эверетта)? Но что внесёт в повествование эта «дурная фантастическая струя»? Бесследно исчезла довольно известная женщина, улетела по небу на мотоцикле… Уж лучше парапсихологию приплести, «мистику»! Но роман Рубиной совсем не мистический, реалистический (почти)… А в романе героиня не может исчезнуть без следа. Такое только в жизни случается… Так что Сеня встречается с Анной ещё раз…