Текст книги "Тайны Евразии"
Автор книги: Валерий Демин
Жанры:
Мифы. Легенды. Эпос
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
* * *
Шаманизм – не просто знахарско-оккультная практика; шаманизм – это целостное мировоззрение, по существу, архаичная предфилософия. Существует своеобразный шаманский Космос, соответствующий первобытным представлениям о строении, происхождении и предназначении Вселенной. Каждый народ вносит свои уточнения в картину мироустройства, но хранителем архаичных знаний почти всегда выступал шаман. Даже свои камлания он организовывал и совершал в окружении предметов, символизирующих различные компоненты небесного, земного и подземного царств. Считалось, что, впадая в транс и находясь в состоянии экстаза, шаман посещает различные миры и участки Вселенной.
Свои взгляды шаманы умели выражать с помощью одеяния, пения, заклинаний, танцев, ударами в бубен. Бубен – неотъемлемый атрибут любого шамана, без него шаманизм вообще немыслим и невозможен как явление. Шаманский бубен – не просто сакральный инструмент, призванный заворожить туземную паству. Бубен – посредническое устройство, обеспечивающее прямую связь с миром богов и демонов. Он же – неотразимое оружие для борьбы со злыми духами и отпугивания болезней. Он же – действенное средство передвижения: шаман уверен, что во время камлания и нахождения в трансе он совершает головокружительные магические полеты на бубне в верхнем и нижнем мирах. Наконец, шаманский бубен – зримое воплощение стройной системы мифологических и наивно-философских взглядов, о чем говорилось выше.
Символическая Вселенная на бубне изображалась различным путем – как правило, рисовалась. Наглядное представление о такой картине мироздания дает рисунок, изображенный на бубнах енисейского шамана (рис. 39). Здесь представлена модель Вселенной – какой она сложилась в воображении малочисленного таежного народа кетов,говорящего на особом языке, не входящем ни в какие другие языковые семьи. В центре бубна красной охрой изображена фигура человека. От его головы отходят пять лучей с птицами на концах – так символически обозначены мысли шамана. Вокруг «главного героя» располагаются Солнце, Луна (Месяц) и созвездие Большой Медведицы в виде лося («Лось» – название для звездного «ковша» у многих северных народов). Внутренний круг – граница мира. В самом его низу – «дыра земли» – вход в преисподнюю. Выпуклости по краям внутреннего круга – семь мировых морей, которые, согласно кетской космологии, охватывают мироздание. В шести из них – «живая» вода, в седьмом – «мертвая».
Рис. 39. Космос енисейского шамана (изображение на бубне)
Еще более детальная космологическая картина представлена на бубне алтайской (шорской) шаманки (рис. 40). Здесь изображены не только три главные части мироздания – верхний (небесный), средний (земной) и нижний (подземный) миры, – но и все духи-помощники шамана. Нередко модель Вселенной конструировалась внутри самого бубна. Известны эвенкийские бубны, во внутренней части которых из кованых металлических деталей и фигурок смонтированы не только схематическое устройство космоса, как он представлялся сибирским аборигенам, но и процесс его возникновения с помощью космогонической птицы, творящей мир. У большинства этносов Евразии это – гагара, утка или иная водоплавающая птица (у древних славян, включая прапредков русского народа, – гоголь-селезень). Вот как представлялся акт сотворения земли из первичного океана в нганасанском мифе:
«Сначала вода была только. Нгуо собрались, все говорят:
– Надо землю искать. Делать как-то.
Позвали гагару, говорят ей:
– Доставай землю.
Ушла в воду гагара. Долго была как-то, говорит:
– Сила-то кончилась, ничего не нашла. Сколько-то отдыхала, потом опять ушла – траву, землю достала. Как она достала, тогда земля воду покрыла. Земля-то стала, взялись откуда-то семь ребят, говорят – все друг друга не понимают. Как земля-то стала, все в разные стороны ушли. От них разные народы пошли».
Рис. 40. Бубен шорской шаманки. А – небесный мир: а – солнце (кюн), б – луна (ай), в – Венера (Солбан), г – звезды (чылтыс); Б – подземный мир: д – священная береза (пай казынг), е – дух, патрон шамана (дэзи), ж – желтые девы, русалки (сарыг кыс), з – черные люди (кара кизи), и – воплощение духов: водяного (суг дэзи) и горного (таг дэзи), к – вещие черные птицы (кара кус), л – сам шаман (кам позы), м – волк (пююр), н – горный дух (таг дэзи); В – три слоя земли, отделяющие небесный мир от подземного
Именно такая гагара-первотворец, выкованная из железа, смонтирована в эвенкийском бубне вместе с сотворенной ею Вселенной, воплощенной в форме металлического обода – символа бесконечности мира и его неисчерпаемости (рис. 41). На других шаманских бубнах (а также нагрудниках, плащах и других атрибутах шаманских камланий) завораживают изображения разветвленного Мирового древа (рис. 42). В архаичных традициях практически всех народов мира это – символ все того же Космоса, в схематичной форме раскрывающий структуру и иерархию Вселенной. В сакральном фольклоре сибирских шаманов сохранились описания Мирового древа: «На небесах есть дерево под названием Ыйык-Мас. Вершина его доходит до девятого неба, окружность его никто не может определить. Начиная от корня до самой вершины – дерево это покрыто наростами, но ясных ветвей на нем не видно. В этих наростах дерева зарождаются шаманы, шаманки и все те, кто знаком с колдовством и волшебством. Сильные находятся у основания ствола, шаманы полной силы зарождаются у корня дерева, в наросте величиной с небольшой курган».
Рис. 41. Внутренняя сторона эвенкийского шаманского бубна: космотворящая птица-гагара и созданная ею Вселенная
Здесь же воспитываются шаманы со всего мира. Чем больше по своему значению и силе шаман, тем выше на дереве, но на разной высоте, лежит его душа. В качестве воспитателя выступает ворон – священная птица многих народов мира, олицетворяющая долговечность и мудрость жизни. Сидя на ветвях Мирового древа, он выкармливает души шаманов. Похожие представления можно отыскать в древних культурах любых народов. Причем здесь уже идет речь не о шаманском мировоззрении, а об общей предфилософии. Так, по древнетибетским мифологическим представлениям, известным как добуддистская «религия бон», изначально в мире существовали одни только деревья и не было животных. Символ всего живого – Космическое древо – прорастало сквозь три главных мира – царство богов, земную область людей и нижний мир духов, – соединяя Вселенную в одно целое. Данная мифологема в дальнейшем перешла и в ламаизм. Здесь налицо абсолютизация своего рода дендрической картины мира, которая, надо полагать, соответствовала определенной стадии развития человеческого общества.
Рис. 42. Изображение Мирового древа в нижней части одеяния сибирского шамана
Образ Мирового (Космического) древа проходит через историю всех древних цивилизаций – древнеиндийской, древнекитайской, древнеегипетской, шумеро-аккадской, ассиро-вавилонской, хеттской, древнееврейской, древнеиранской, ацтекской, инкской. Этот же символ сопровождает верования и миропредставления многих оседлых и кочевых народностей Евразии, островитян Полинезии, Индонезии, индейцев обеих Америк и некоторых аборигенов Африки. В русском космическом миросозерцании древо жизни трансформировалось в фольклорный образ дуба, растущего на острове Буяне (символе Гипербореи) посреди Океана-моря. «На Море-Океане, на Острове Буяне стоит дуб зеленый»… – таков зачин многих русских заговоров и сказок.
У русского народа сложились свои традиции в изображении Древа жизни. Мировое древо – излюбленная тема русских вышивальщиц, хотя те знать не знали об истинном содержании замысловатого узора. Но передаваемый от поколения к поколению незыблемый мифологический код позволяет расшифровать сложный орнамент, объединяющий Жизнь, олицетворяемую самим древом, и Космос, представленный многочисленными и разнообразными солярно-астральными знаками.
Истинное назначение символа мирового древа раскрывается в «Слове о полку Игореве», где вещий Боян «растекался мыслью по древу». Хотя существуют десятки разнообразных интерпретаций данного образа, – истина, по-видимому, все же заключается в буквальном толковании «растекания мысли по древу», если принять, что символ древа – опорный образ мысли, помогающий сказителю или прорицателю воссоздать закодированный скрытый смысл. Точно так же и сибирский шаман, у которого мировое дерево изображено на длиннополом плаще или бубне, впадая в экстаз, сообщает загипнотизированным слушателям о своем путешествии (полете) по стволу и ветвям древа в скрытые, недоступные непосредственному созерцанию миры.
Собирательный образ Космического древа в представлении всех славянских народов рисует древнее предание, сохранившееся на Балканах:
«Ось мира есть святое дерево – ясень. Его высокая вершина превышает горные вершины и шесть небес и поднимается до седьмого неба, на котором в своих светлых палатах пребывает верховный Бог Сварун[Сварог. – В. Д.]. Насколько вершина ясеня, дерева мира, высока, настолько корень его глубок; корни его простираются по всему подземному царству Чернобога. Корень его четверолапый: один корень идет на юг, второй – на восток, третий тянется к северу, четвертый – к западу. Под ясенем простирается земля. Мелкие сережки в его ветвях – солнце, месяц и звезды. Так ясень связывает подземное царство, землю и небо. Из-под дерева мира бьет ключ чистой, живой воды, которая оздоровляет и воскрешает из мертвых. У ключа сидят три предсказательницы, верные прислужницы. Одна знает, что было, другая – что будет, а третья – то, что есть. Они решают, чему быть. Больше того – определяют всякому его судьбу: хорошую или плохую. Так они, обещая и жизнь и смерть, трудятся над возникновением жизни».В поэтической форме космический смысл, закодированный в мифологеме Мирового древа и относящийся к культуре любого народа, проникновенно раскрыл Вячеслав Иванов:
Так Древо тайное растет душой одной
Из влажной Вечности глубокой,
Одетое миров всечувственной весной,
Вселенской листвой звездноокой:
Се Древо Жизни так цветет душой одной.
Очень соблазнительно интерпретировать причудливый образ представленным сверху, с точки зрения человека, летящего над землей, которому деревья представляются как бы перевернутыми: ближе к наблюдателю находятся ветви и крона, дальше – корни; отсюда образ – корнями вверх. В действительности же смысл, закодированный в символе мирового древа, является совершенно иным. Мировое древо служит обозначением космического жизненного процесса, направленного из прошлого через настоящее в будущее. Корни такого древа – в прошлом, а крона в настоящем; вот почему из быстротечного «теперь» оно представляется растущим вверх (на самом деле – уходящим вглубь).
Следовательно, мировое древо – код для обозначения пространственно-временных процессов, суть которых невозможно выразить на языке Евклидовой геометрии; сам же трехмерный (объемный) или двухмерный (изобразительный) образ мирового древа – символ, опорный образ мысли, помогающий человеку проникнуть в суть и в глубь объективной реальности. В наибольшей степени это относится к явлениям жизни, которые и не обрисовать иначе, как в форме пространственно-плоскостного (или объемного) образа. Потому-то Мировое (Космическое) древо именуется еще и Древом Жизни.Шаманский наряд – не просто одеяние: как и бубен, он символ Вселенной, представленный в форме единства Макро– и Микрокосма. Это прекрасно можно было увидеть на выставке «Северная цивилизация на пороге XXI века: мифология, быт, культура» (рис. 43), организованной в Москве в преддверии XXI века. Здесь были собраны бесценные реликвии и национальные святыни малых народов Русского Севера, Сибири и Дальнего Востока, чьи исторические корни уходят в неведомые глубины седой старины. Свои лучшие экспонаты представили не только главные хранилища страны – Петербургский этнографический музей и Московский музей народов Востока, – но и музеи Мурманска, Красноярска, Петрозаводска, Салехарда, Тобольска, Тюмени, Хабаровска, Ханты-Мансийска, Якутска, куда – из-за естественной отдаленности – попасть бывает очень сложно. Шаманская экспозиция московской выставки, развернутой в залах Государственного музея современной истории России (бывший Музей революции), оказалась самой обширной и представительной. Полные облачения сибирских, алтайских, таймырских, обских, енисейских, прибайкальских, амурских, чукотских и прочих шаманов со всеми аксессуарами и причиндалами красовались на витринах, точно на невиданном конкурсе колдовства. И все без исключения – подлинные произведения народного искусства, отразившие художественные достижения национальных культур малых народностей, их представления о мире, эстетику, поэтику, атрибутику и архаичные корни.
Рис. 43. Афиша выставки «Северная цивилизация»
Космография шаманской одежды складывалась веками и продумана тщательнейшим образом. Каждая деталь здесь имеет глубочайший смысл. Более подробно это можно показать на примере алтайской шаманской атрибутики. Ее классическое описание дано еще в работах замечательного сибирского географа и этнографа Григория Николаевича Потанина (1835–1920). По описанию Потанина, наряд алтайского шамана сделан из кожи козла или оленя. На плечах, как правило, прикрепляли фигурки верных помощников шамана – двух черных воронов, вырезанных из дерева. Множество ленточек и платочков, пришитых к костюму, изображают змей (рис. 44). Их делали из ткани разных цветов, головы обтягивали красной материей, хвост обшивали мехом. Некоторые были вырезаны в форме головы змеи, с двумя глазами и открытой пастью; хвост больших змей раздваивается, а иногда у трех змей одна голова. Считалось, что у сильного шамана должно быть 1070 змей. Головы змей крепились к железному кольцу так, чтобы мохнатые хвосты свободно доставали до пола. Имелись еще две «стреляющие змеи», изготовленные из наконечников стрел (рис. 45).
Рис. 44. Плащ для камлания с пришитыми «змеями»
В числе других атрибутов – ряд металлических предметов и среди них – маленький лук со стрелами для отпугивания духов. Сзади на плаще между лопаток шамана прикреплялись пять связок дудочек-свирелей и колокольчик (рис. 46). На спине рясы пришивались также шкуры животных и два медных круга. Ошейник украшался бахромой из перьев черных и коричневых сов. Кроме того, на воротник шамана нашивались семь фигурок, чьи головы имитировались перьями коричневой совы. По объяснению шамана, они олицетворяли семь небесных дев, а семь пришитых колокольчиков – голоса этих семи дев, призывающие духов. Важную роль играли также медные зеркала, имевшие магическое значение: считалось, что зеркало помогало шаману видеть иные миры и локализовать духов.
Рис. 45. Стреляющая змея – деталь оформления шаманского плаща
Украшенное всей вышеупомянутой атрибутикой сакральное одеяние как бы наделяло шамана новым магическим телом, превращало его в животного и особенно – в птицу. Птичьи перья встречаются почти во всех описаниях шаманских нарядов. Более того, сама структура наряда стремится как можно более точно наследовать форму птицы. Алтайские шаманы стараются сделать свой наряд похожим на сову. То же самое можно сказать и о других сибирских народах. У амурских гольдов преобладает наряд в форме птицы. У юкагиров наряд всегда украшен перьями. Ботинок эвенкийского шамана имитирует птичью лапу. Наиболее сложную форму орнитологического наряда мы встречаем у якутских шаманов; их наряд представляет целый скелет птицы, изготовленный из железа. Здесь наследуемой птицей, исходя из тотемного прошлого, как правило, бывает орел. Эвенки считают, что птичий наряд необходим для полета в потусторонний мир, ибо «туда легче отправиться, когда наряд легкий». В эвенкийских легендах шаманка поднимается в воздух при наличии даже одного магического пера. Ученые не без основания считают, что весь этот «птичий комплекс» имеет арктическое происхождение, а по моему мнению, имеет гиперборейские корни.
Рис. 46. Дудки-свирели – подвески на спинке плаща шамана
* * *
Так что же такое шаманизм? В мировоззренческо-философском плане – это, несомненно, архаичное представление о мироустройстве, выраженное в символической и мифологической форме. Причем базировалось оно не на домыслах или чистейшей воды фантазиях, а на интуитивном постижении объективных закономерностей окружающего мира и, возможно, на утраченных древних знаниях. Изображения шаманов в виде древнейших наскальных рисунков встречаются на всей территории Евразии (рис. 47). Особенно их много в Сибири и на Алтае. Еще Доржи Банзаров, опубликовавший в Петербурге гоголевского времени первый на русском языке трактат о сибирском шаманстве, утверждал (вопреки господствующему тогда и тем более потом мнению), что эта так называемая «черная вера» является не психическим отклонением в виде истерии или другой душевной болезни, а наряду с другими религиями коренится в нормальной природе человека и его естественном стремлении понять мир во всей его совокупности.
Рис. 46. Дудки-свирели – подвески на спинке плаща шамана
По существу, Банзаров был близок к космистскому пониманию действительности: когда социальное явление (в данном случае шаманизм) рассматривается сквозь призму единства Макро– и Микрокосмоса. И традиционная ритуальная, танцевальная и изобразительная символика шаманства лучшее тому подтверждение. Во время камлания и при достижении соответствующего экстаза шаман, говоря современным языком, соприкасается с энергоинформационным полем биосферы и считывает нужную ему информацию с ноосферы. Обобщенным символом путешествия шамана по недоступным обычному восприятию мирам (во время нахождения его в состоянии транса) и выступает Мировое древо. Оно же в самой схематической форме символизирует и целостную структуру Микро– и Макрокосмоса.
Глубинное энергоинформационное поле Вселенной кодирует и хранит в виде голограмм любую информацию, исходящую от живых и неживых структур. С незапамятных времен многие великие умы утверждали, что в любой точке Мироздания содержится информация обо всех событиях и сущностях Вселенной. Голография – изобретение недавнего времени. Однако задолго до ее открытия и теоретического обоснования голографическое постижение мира, выработанное путем длительных тренировок, было хорошо известно высшим посвященным в Тибете, в основе теории и практики которых, как хорошо известно, лежал древнейший шаманизм. Вот как характеризовал данную способность тибетских провидцев Далай-лама, отвечая на вопросы французской путешественницы и исследовательницы Александры Давид-Неэль: «Один бодхисатва представляет собой основу, дающую начало бесчисленным магическим формам. Сила, рождаемая совершенной концентрацией его мысли, позволит ему в миллиардах миров одновременно делать видимым подобный себе призрак. Он может создавать не только человеческие формы, но и любые другие, даже неодушевленные предметы, например, дома, изгороди, леса, дороги мосты и проч.». Причем такая информация не хранится пассивно, а отбирается, перерабатывается и передается в необходимых дозах, в необходимое время и в необходимом направлении. Процессы эти невозможны без непрерывной энергетической подпитки и информационного круговорота, в ходе которого возникают устойчивые смысловые структуры, сохраняемые и передаваемые от одних носителей (живых и неживых) к другим. Сказанное относится и к Слову. Перефразируя афоризм средневекового индийского мудреца Бхартрихари: «Бесконечный, вечный Брахман [Космическое Всеединство. – В. Д.] – это сущность Слова, которое неуничтожимо», можно с уверенностью утверждать: «Бесконечная, вечная Вселенная непрерывно порождает и накапливает разнокачественную информацию (включая Слово). Потому-то эта информация неуничтожима и вечна как сама Вселенная, как весь бесконечный Космос. Включая Слово».
В указанном смысле устное Слово – это направленное волевым усилием акустическое выражение внутренней энергии индивида, приводящее в движение механизм раскодирования информации на различных физических уровнях, включая глубинный, – пока во многом неизвестный и неисследованный. По-другому это называется считыванием информации с ноосферы. Являясь объективной акустико-энергосмысловой структурой, Слово непосредственно замыкается на информационный банк (поле) Вселенной и репродуцирует заложенное в нем знание. Особенно показательна в данном плане молитва – независимо от того, о какой религии идет речь. Произнося священные слова и концентрируя внимание на иконе (если таковая выступает неотъемлемой частью культа) или же на ином религиозном символе, – молящийся соединяет в едином акте мысль и слово, получает возможность непосредственного вхождения в энерго-информационное поле, откуда получает необходимую психологическую и нравственную подпитку.
Слово как компонент звуковой речи – всегда представляет собой акустические колебания молекул, но одновременно – и волновые колебания образующих их атомов, элементарных частиц и соответствующим образом закодированные поля. При этом слово не только кодирует низшие формы движения материи, образуя и постоянно обогащая информационное поле, но также черпает из этого поля энергию и передает ее в случае необходимости обратно к источнику, производящему слова, то есть к человеку (другие биотические системы здесь не рассматриваются). Так, гневное слово возбуждает того, против кого оно направлено, не через одно лишь осмысление, но и через энергию отрицательного эмоционального состояния, которая возбуждает информационное поле и распространяет его вокруг себя. То же – со смехом. Можно не знать языка, выражающего гнев или радость, но плакать и смеяться наравне со всеми.
В определенной мере положительные или отрицательные эмоции могут возникать под непосредственным воздействием окружающего энергоинформационного поля. Резкие выкрики при выпаде и ударе в восточных единоборствах, русское «гых-х-х!» при рубке дров концентрируют энергию в соответствующем направлении и сообщают человеку дополнительную силу именно за счет подпитки, почерпнутой из общего энергополя Вселенной, и за счет включения соответствующих каналов под влиянием его информационной составляющей. Аналогичный эффект дают воинственные крики на поле брани (вроде русского «ура»), повышая энергетический потенциал сражающихся людей.
Крик от боли или страха также мобилизует энергетические ресурсы организма, противодействуя факторам, вызывающим боль. Ну и, наконец, классическим примером искусственного возбуждения энергоинформационного поля биосферы может служить шаманский бубен: сильно ударяя в него и синхронизируя удары с резкими выкриками, шаман тем самым активизирует и тот канал, по которому ему поступает информация, хранящаяся в ноосфере. Говоря грубо и приблизительно, механические удары в бубен активизируют молекулы, те, в свою очередь, – атомы и элементарные частицы, пока «волна возбуждения» не доходит до энергоинформационного поля и не устанавливается прямой контакт с самим «возмутителем спокойствия» – шаманом, ударяющим в бубен.
Взаимодействие между живым организмом и принадлежащим ему биополем, с одной стороны, и информационно-энергетическим фоном Вселенной, с другой, может принимать самые причудливые формы. Так, шаманское кровавое жертвоприношение имело, судя по всему, колоссальный психофизический эффект: на месте жертвоприношения возбуждалось и менялось информационное поле, а энергия перераспределялась в пользу приносивших жертву (отсюда столь массовая и повсеместная приверженность к подобным кровавым спектаклям). То же, видимо, происходит и во время поединков: побежденный теряет свой энергетический потенциал и частично передает его победителю. В особенности это касается смертельной схватки, когда один из соперников гибнет.Давно замечено и эффективно используется также и психофизическое воздействие Слова, музыки и песнопений, концентрируемых под сводами храмов всех без исключения религиозных культов. Здесь действуют одновременно и чисто внешняя сторона (купол, стены), и целенаправленное воздействие энергоинформационного поля, приводящее к таким психологически нетривиальным следствиям, как молитвенный экстаз, благодать, очищение (катарсис), успокоение и т. п. К аналогичным результатам приводят также ритуальные танцы, групповые радения, оргиастические игрища, карнавальные действа и т. п. Коллективные акции, вне всякого сомнения, усиливают эффективность контактов между впадающими в экстаз больших или малых групп людей, с одной стороны, и возбуждаемым ими энергоинформационным полем – с другой.
7. Орд грозных мать
Биосферные особенности евразийского континента (но обязательно с примыкающими к нему морями и океанами, что позволяет говорить о циркумевразийской цивилизационной общности) объективно диктуют, какой должна быть культура на данном историческом отрезке, и регулируют отношения расселившихся здесь и конкурирующих друг с другом этносов. С одной стороны, именно эти обширные территории долгое время разъединяли различные народы, оберегая их от взаимоуничтожения. Но, с другой стороны, те же необъятные просторы заставляли народы объединяться во имя мира и процветания, что явилось наиболее характерной чертой развития Российской империи и ее преемников – Советского Союза и Российской Федерации.
В данном случае, однако, речь идет о государственном устройстве, являющемся важной стороной цивилизационной целостности, но вовсе не тождественным ей. Цивилизация – это единство ландшафта, биосферы, ноосферы и социума. Последний же может находиться на различных уровнях экономического и культурного развития. Впрочем, и биосфера не представляет застывшего и раз навсегда данного образования; она непрерывно изменяется под влиянием космических, геофизических и социальных факторов. При этом эволюционирует и ее неотъемлемая часть – ноосфера, представляющая собой в узком смысле – сферу разума, а в широком – тесно взаимодействующее как с человечеством в целом, так и конкретными индивидами энергоинформационное поле Вселенной.
Неразрывная объективно-реальная цепь (Космос – Земля – континентальная суша, сопряженная с водной стихией, – биосфера – социум – отдельный индивид) замкнута к тому же в единое кольцо и циркулирует как хорошо отлаженный механизм. Но в различные исторические эпохи и присущий конкретным этническим структурам «механизм» этот срабатывал по-разному. Одно дело – отдельные малочисленные племена, разбросанные по бескрайнему пространству Евразии: они кажутся безнадежно разъединенными, хотя на самом деле тесно связаны, будучи включенными в единую для всего живого биосферу,связанную с безграничным и таким же Живым Космосом. Другое дело – мощные этнические образования, наподобие кочевых империй скифов, тюрок (рис. 48), гуннов, татаро-монголов и других кочевников, мигрирующих по степным, лесостепным и предгорным евразийским просторам по географически заданному направлению – с востока на запад. Они также взаимодействуют с единой для всех биосферой, но их жизнедеятельность имеет свою специфику, отличную от оседлых народов. В этом вопросе и хотелось бы разобраться несколько поподробнее.
Рис. 48. Художник М. Горелик
* * *
Начнем с наших ближайших родственников по общему индоевропейскому этнолингвистическому очагу:
Словно с детства я к битвам приучен!
Все в раздолье степей мне родное!
И мой голос верно созвучен
С оглушительным бранным воем.
Из пловцов окажусь я лучшим,
Обгоню всех юношей в беге;
Ваша дева со взором жгучим
Заласкает меня ночью в телеге.
……………………………………………….
А когда рассядутся старцы,
Молодежь запляшет под клики, —
На куске сбереженного кварца
Начерчу я новые лики.
Валерий Брюсов. Скифы
Скифы – вездесущий фантом древней истории. Геродот однозначно привязал очаги их культуры к причерноморским и придонским степям. Но, как оказалось, они жили повсюду – и на Кавказе, и в Южном Приуралье, и в Средней Азии, и на Алтае, и в Сибири. Другими словами, родиной скифов является Азия, а точнее – Сибирь. Поначалу это представлялось невероятным (столь непререкаемым был авторитет «отца истории» Геродота), но теперь повсеместность скифского расселения принимается как самоочевидный факт. Уже в XVIII веке о древних народах Сибири и всего Русского Севера писали как о «скифах гиперборейских». Тогда же в Сибири были открыты и раскопаны первые скифские курганы. Пустыми глазницами скифских черепов на мир глянули те, кто долгое время считался владыками и хозяевами степных российских просторов. Уже в наше время с помощью научных методик были восстановлены и лица скифов (рис. 49). Конечно, сделали это ученые, а раскапывать курганы и охотиться за «скифским золотом» начали задолго до них. Одно время славились даже профессиональные кладоискатели, прозванные «бугровщиками», так как курганы в просторечии именовались «буграми».
Рис. 49. Облик алтайского скифа, восстановленный по черепу
Могилокопателей было предостаточно уже в царствование Алексея Михайловича, а промысел их оказался весьма выгодным. Золото и драгоценности сбывались на сторону, оседали у воевод и богатых промышленников. Знаменитый основатель и владелец уральских чугунолитейных заводов Никита Демидов обладал одной из самых больших коллекций уникальных древностей, добытых из сибирских курганов. В 1715 году он подарил часть ее царственной чете – Петру и Екатерине. Щедрый подарок положил начало великолепной «Сибирской коллекции Петра I», хранящейся ныне в Государственном Эрмитаже. Вскоре император издал указ «О размере вознаграждения за вырытые из земли археологические предметы, с приказанием делать чертежи, как что найдут». За сведения относительно обстоятельств нахождения древних предметов полагалась дополнительная плата.
Рис. 50. Памятники скифского искусства
Бесценных древних вещей находили все больше и больше (рис. 50), но относительно их происхождения ясности не прибавлялось. Правда, очень скоро было установлено, что классические Геродотовы скифы могут быть отождествлены, с одной стороны, с некоторыми древними праславянскими и проторусскими племенами, а с другой – со среднеазиатскими саками,описанными в «Географии» Страбона. В дальнейшем археологические раскопки в Сибири позволили раздвинуть границы скифско-сакской культуры до Забайкалья и Монголии. Ее главной отличительной чертой является так называемый «звериный стиль» (рис. 51). Своими типичными чертами, не похожими ни на что другое, он-то, собственно, и позволил замкнуть в единую цепь историю сибирских и европейских скифов. На Алтае, в течении Нижней Оби, в Туве были открыты выдающиеся памятники скифской и доскифской истории, позволяющие лучше представить как происхождение самого этноса, так и неразрывные связи между европейскими и азиатскими скифами.
