Текст книги "Тайны Евразии"

Автор книги: Валерий Демин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Рис. 28. Тунгусы летом (рисунок XVII в.)

Древние песнопения никогда не смолкали на бескрайних просторах Сибири, хотя круг тех, кто помнит эпические сказания, уходящие в глубь тысячелетий, постоянно сужается. Слава Богу, труженики-фольклористы успели записать рассеивающиеся, как дым таежного костра, древние строфы. А это в общей сложности – десятки и сотни тысяч стихотворных строк. Материала собрано столько, что хватит на 60 томов академического издания «Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока». К началу 2000 года вышло уже 17 томов. Знакомишься с ними и диву даешься неизбывному богатству фольклорных образов и неповторимой красоте народного слова: любой даже самый малочисленный народ может здесь поспорить со столпами мировой литературы. Недаром «Общая газета» опубликовала в октябре 1999 года столь необычный и редкий для современной прессы материал журналистки Ирины Самаховой об эвенкийском фольклоре под полушутливым и близким к истине названием «Скорее всего, Гомер был эвенком» (рис. 29):

Из не скрепленного с Верхним небом даже ниточкой,

Не привязанного к земле даже конским волосом

Шекового чума

Вышла самая лучшая из девушек,

Только-только подросшая,

Будто выточенная,

Очень ладная,

С белым лицом,

Со светлой кровью.

Ее ни с чем не сравнить.

Белизна ее была удивительной:

Тело ее сквозь одежду просвечивалось,

Кости сквозь тело просвечивались,

Мозг сквозь кости просвечивался.

С нежной светлой кровью,

С прозрачным телом, —

Такой была эта прекрасная девушка.

Сравните с Гомеровым описанием Елены Троянской или Пенелопы: разница – только «чум». В фольклоре любого народа можно отыскать подобные поэтические жемчужины. Что касается эпических песнопений, то они, как правило, отличаются величественной монументальностью, а нередко – и словесной необъятностью. Показательна и во многом поучительна судьба эпоса народа коми (зырян),чья культура (включая архаичные сказания) уходит в гиперборейскую старину, географически и генетически соприкасаясь с истоками древнейшего мировоззрения. Однако цельного коми-эпоса долгое время не существовало. Впрочем, сие характерно практически для всех народов мира, в том числе и русского, у которого нет целостного былинного эпоса. Систематизация и литературная обработка – результат позднейших кропотливых усилий скромных подвижников или же, напротив, выдающихся личностей – от Гомера и Фирдоуси до Лённрота и Лонгфелло.

Рис. 29. Эвенкийские женщины. Фото Владимира Новикова

Свести воедино разрозненные и нередко скрываемые от посторонних ушей древние сказания своего народа задался целью крупнейший деятель коми-зырянской культуры Каллистрат Фалалеевич Жаков (1866–1926). Это была всесторонне одаренная личность – прозаик, поэт, этнограф, ученый, автор множества статей и книг по различным отраслям знания, создатель оригинального философского учения лимитизма(«философии предела»). Помимо прочего, он дал «путевку в жизнь» своему земляку (зырянину по национальности) и социологу № 1 в общемировом масштабе Питириму Сорокину. После революции Жаков оказался в Прибалтике, где и написал на русском языкепоэму «Биармия», основанную на коми-зырянской мифологии и названную так по древнему наименованию Пермской земли (топоним Пермь – это и есть фонетически трансформированная Биармия). Поэма оказалась настолько цельной и красивой, что ее тотчас же перевел на латышский языкклассик латышской литературы Ян Райнис. У себя на родине поэма долго оставалась неизвестной: Жаков считался белоэмигрантом и националистом, поэтому его труды были изъяты из обращения, а имя вычеркнуто из энциклопедий и справочников. Лишь в начале 1990-х годов замечательное произведение, переведенное с русского оригинала, впервые увидело свет на языке коми. Воистину, любой эпос не знает ни географических границ, ни языковых барьеров. Он принадлежит всему человечеству, ибо впитывает в себя народную мудрость, отражает наиболее важные вехи древней истории и демонстрирует неисчерпаемое поэтическое вдохновение. Коми-зырянская «Биармия» не исключение:

Где ты, где ты, пурпур песен,

Изумруд сказаний древних?

Где станок великой жизни,

Где челнок великой ткани,

Нитей жизни приумолкшей

В временах давно минувших?

Любой северный или сибирский сказитель-профессионал мог много часов подряд исполнять перед внимающими каждое слово слушателями древние сказания о богах, героях-богатырях и выдающихся предках, поддерживая вдохновение либо алкоголем, либо галлюциногенными снадобьями, приготовленными из толченых высушенных мухоморов. С.К. Патканов, собравший бесценную информацию о жизни, быте и фольклоре хантов (остяков), так описывает песенное действо исполнителя эпических сказаний:

«Изредка, при отсутствии водки, певец для большего воодушевления съедает перед началом пения несколько мухоморов – 7—14–21, то есть число, кратное семи: от них он просто приходит в исступление и походит на бесноватого. Тогда всю ночь напролет диким голосом распевает он былины, даже и давно, казалось, забытые, а утром в изнеможении падает на лавку. Мало тронутые его беспомощным состоянием слушатели бывают довольны, что услышали песни своих отцов, пропетые с таким чувством».

Интересно также и сообщение Патканова (а его статья была опубликована в мартовском и апрельском номерах за 1891 год популярного русского этнографического журнала «Живая старина») о том, что эпические песни хантыйских сказителей любили слушать и русские, естественно, те, кто понимал язык хантов. Богатые рыбопромышленники специально приезжали на народные празднества, с наслаждением слушали сибирских рапсодов, и случалось, что за пропетые остяком две-три былины ему даже прощался денежный или натуральный долг.Зазорного в искусственной подпитке творческого вдохновения ничего нет: растертый в порошок и разбавленный водой высушенный мухомор – древнейший способ достижения экстаза не одних только шаманов и поэтов. Многие ученые склоняются к мысли, что знаменитый сакральный напиток древних ариев, который по-древнеиндийски именовался сома,а по-древнеирански – хома,есть не что иное, как настой или отвар из мухоморов. Это подтверждается, кстати, и общностью наименования мухомора: его обско-угорское название панх (пангх)практически полностью совпадает с ведийским бангхаи авестийским банг.Подобное сходство никак не может быть случайным и доподлинно свидетельствует по крайней мере о двух вещах: первое – индоиранские и обско-угорские языки и народы имеют общие корни; второе – индоарии (как и индоевропейцы в целом) некогда обитали на Севере. Здесь же и создавались многие гимны Ригведы и Авесты, и не исключено, что главным стимулятором вдохновения их создателей, и уж тем более многочисленных исполнителей, был все тот же мухомор.

* * *

Пути древних языческих верований неисповедимы. Некоторые архаичные традиции северных народов позволяют приоткрыть тайны древнейшего мировоззрения народов, казалось бы, совершенно далеких от приполярных и заполярных реалий или же от гиперборейской старины. А между тем остатки подобных следов у всех нас, как говорится, перед глазами. Например, такой заурядный увеселительный объект, как снежная баба.Не успеет на дворе выпасть достаточно липкий снег, и вот уж все – и стар и млад – начинают самозабвенно катать огромные снежные шары и, не задумываясь, громоздить их один на другой. Получается хорошо знакомая каждому «баба», вызывающая, как правило, исключительно положительные эмоции. А почему, собственно? С чего бы это взрослым и детям радоваться? И что это вообще за феномен такой – «баба» из снега?

Ответ можно найти в записках знаменитого финского лингвиста и этнографа Матиаса Александра Кастрена (1813–1852), который по поручению Петербургской академии наук (напомню: Финляндия тогда входила в состав Российской империи) путешествовал в 1841–1844 годах по Русскому Северу. Это была третья (из четырех) поездка по глухим районам России, главным образом с целью изучения финно-угорских и самодийских языков. Но Кастрен являлся не только лингвистом с мировым именем (таковым он остается и до сих пор), но и прогрессивно мыслящим ученым-энциклопедистом. Его дневники, опубликованные посмертно, по сей день служат бесценным источником для изучения истории и этнографии северных народов.

Так вот, оказавшись на полуострове Канин Нос и путешествуя зимой по канинской тундре, Кастрен обратил внимание, что самоеды-язычники делают идолов не только из дерева, камня и других общепринятых и давно известных материалов, но также из снега. Вот откуда, оказывается, родом наши русские снежные «бабы» – не в смысле географии, а в смысле истории. Они – отголоски тех невообразимо далеких языческих времен, когда наши прапредки поклонялись природным явлениям и объектам. Память о той архаичной эпохе сохраняется чуть ли не на генетическом уровне в виде архетипов коллективного бессознательного. Исходя из элементарного факта, что сооружается в подавляющем большинстве случаев снежное изваяние женского (а не мужского) рода, нетрудно предположить: традиции подобных культовых действ уходят в глубины матриархата.

Рис. 30. Глиняная скульптурка «Баба» народной мастерицы А. Ф. Трифоновой (1903 г. р.). Зарисовки О. А. Прозоровской

Точно так же бессознательная память о матриархальном прошлом сохранилась в детских «куклах» и других игрушках, рисунках или статуэтках на женскую тему. Игрушки – не такой уж и простой феномен, как это может показаться на первый взгляд: многие из них сохранили черты древнейших верований и культа. Среди русских глиняных игрушек немало таких (рис. 30), которые, как клише, повторяют образ Великой богини, уходящий своими корнями в древнекаменный век и эпоху матриархата. Не менее интересные игрушки можно встретить на Севере и в Сибири. Например, у тех же ненцев широко распространены детские игрушки (а также предметы культа), у которых вместо головы используется птичий клюв (рис. 31). Но точно с такими же головами-клювами у ненцев известны и домашние идолы, предметы древнейшего культа. Быть может, изображения подобных птицебогов восходят к той самой гиперборейской эпохе, когда в мире повсюду царствовала настоящая перьевая цивилизация.

Рис. 31. Ненецкая игрушка с птичьим клювом вместо головы

Самоеды (ненцы) всегда были в центре внимания и притчей во языцех всех, кто хотя бы однажды побывал на Сибирском Севере. Одно имя чего стоит – «самоеды». С чего бы это? Они что же – самих себя едят? Да что-то вроде этого – только не в смысле классического каннибализма (который, впрочем, не такое уж и редкое явление в истории человечества), а в смысле избавления от престарелых родителей, что также имело широкое распространение по всему свету. В Океании стариков оставляли на необитаемых островах, в Лапландии – в заснеженной тундре, на юге Африки закапывали в ямы. Даже на Украине вплоть до XIX века в глухих деревнях сохранялась описанная этнографами традиция, когда престарелых родителей, которых не могли прокормить, сажали на санки и спускали в овраг (дикий обряд так и назывался – «посадить на луб»). Поедание стариков также практиковалось испокон веков. Варварский обычай во всех подробностях описан еще «отцом истории» Геродотом на примере исседонов – древнего народа, относительно которого современные историки не могут сказать ничего определенного, кроме того, что он обитал на Севере.

Рис. 32. Самоедин, удрученный летами, передает себя в жертву

Рис. 33. Угощение сотника Какнулина самоедским родоначальником

Кроме золочения черепов и равноправия женщин с мужчинами, – все остальное как будто списано с самоедов, но, естественно, не современных ненцев, давно отказавшихся от архаичных обычаев, а тех их предков, чьи похоронные ритуалы (если только в данном случае применимо подобное словосочетание) описывались еще в XIX веке. В 1868 году в Петербурге вышла книга Ю.И. Кушелевского «Северный полюс и земля Ямал» (путевые записки). Здесь скорбный ритуал не только подробно описывается, но и иллюстрируется (рис. 32). Приводится также рассказ казака, он как почетный и желанный гость был приглашен участвовать в обряде (рис. 33). Повторяю, с точки зрения этнографии избавление от стариков – хорошо известный и повсеместно распространенный обычай. Но в масштабах Российского государства и утвердившихся здесь религиозных и этических норм от подобного «самоедства» бросало в дрожь. Даже Петр Яковлевич Чаадаев (1794–1856) в «Апологии сумасшедшего» не удержался от антисамоедской филиппики:

«Есть разные способы любить свое отечество; например, самоед, любящий свои родные снега, которые сделали его близоруким, закоптелую юрту, где он, скорчившись, проводит половину жизни, и прогорклый олений жир, заражающий вокруг него воздух зловонием, любит свою страну, конечно, иначе, нежели английский гражданин, гордый учреждениями и высокой цивилизацией своего славного острова; и, без сомнения, было бы прискорбно для нас, если бы нам все еще приходилось любить места, где мы родились, на манер самоедов».

Зря он, конечно, так – особенно насчет «родных мест». Ненцам действительно стоит позавидовать в их любви и привязанности к своей северной родине. Кастрен (в отличие от Чаадаева) с восхищением отнесся к этому похвальному чувству. По предварительному и взаимному согласию он вывез одного самоеда в Европу, дабы тот помог при составлении грамматики и словаря самодийских языков, но за время совместной работы с удивлением констатировал, что добровольный помощник чуть не умер (в прямом смысле) от глубочайшей тоски по тундре и родному чуму. Чтобы предотвратить смертельный исход неудачного эксперимента, Кастрен поспешил отпустить друга-самоеда домой.

А умение ненцев ориентироваться в бескрайних и заснеженных просторах без единого кустика или бугорка… Разных путешественников – и иностранцев и русских – поражала способность самоедов отыскивать в любую погоду нужную точку, находящуюся за много десятков километров. «Точка» – это почти буквально, ибо ненец-проводник привозил нарты сквозь пургу или туман прямо к нужному чуму. Писатель-этнограф и исследователь Севера Константин Дмитриевич Носилов (1858–1923) в начале ХХ века три года безвыездно прожил на Новой Земле, где его главными соседями были ненцы-оленеводы. Русского писателя заинтересовал феномен ясновидения, присущий, как он убедился, некоторым из его соседей по зимовке. Так, охотник Фома Вылка «видел» оленей, находящихся вне поля физической видимости, то есть не по законам оптики, а необъяснимым внутренним зрением. Носилов со стенографической точностью воспроизвел свои вопросы и ответы ненца:

«Вдруг он оборачивается ко мне и говорит, что видит оленей. Я осматриваюсь по сторонам.

–  Где? – спрашиваю.

–  А вот здесь, – и он делает движение рукой перед глазами, показывая мне, что ему видится. Я начинаю расспрашивать его. Он объясняет, что перед его глазами, словно порой, мелькают три оленя и так ясно, что он даже различает, что один их них самец, а остальные – самки. Когда я стал его расспрашивать, что это все значит, он просто и уверенно сказал, что мы скоро увидим этих оленей и будем на них охотиться… Я посмотрел еще по сторонам, думая, не морочит ли меня мой приятель, и, видя, что ничего не видно, снова погружаюсь в задумчивость…»

В дальнейшем все так и произошло, как предсказал ненец: были настигнуты и убиты именно три оленя – самец и две самки. Каков механизм ясновидения – ни писатель, ни тем более охотник не представляют. С точки зрения современной науки такое зрительное видение на многие – нередко десятки – километров объясняется не с помощью законов линейной оптики или электромагнитной теории, а на основе неосознанных контактов с био– и ноосферой. Фома Вылка поведал и о других – еще более невероятных – видениях. Он рассказал о встречах с «подземной чудью», вышедшей на время из-под земли на поверхность, и о прекрасной обнаженной женщине, что постоянно являлась к нему в чум и требовала любви.

А еще Носилов записал на Новой Земле от стариков ненцев несколько рассказов о встречах с загадочным Белым Стариком. Высокий, молчаливый, с длинной бородой и белый, как снег, он всегда неожиданно представал перед людьми в минуты смертельной опасности и спасал терпящих бедствие, а заблудившимся в полярной вьюге и мгле знаками показывал дорогу к дому. Исчезал так же неожиданно, как и появлялся. Постоянные встречи с ним и счастливые избавления от гибели зафиксированы и на Новой Земле, и на полуострове Ямал на берегу Карского моря, и в низовьях Оби, и на Полярном Урале. Аналогичная белая фигура появлялась и во время экспедиции А.В. Барченко в Русскую Лапландию осенью 1922 года, что отмечено в дневниковых записях Кондиайна. Ненцы, принявшие христианство, считали высокого старика Святителем Николаем. Однако молчаливый спаситель может быть кем угодно, тем более что легенды о нем уходят в глубь языческих и даже гиперборейских времен.

В настоящее время вопросами полярного ясновидения занимаются целые научные коллективы. В 1994 году группа ученых из НИИ клинической и экспериментальной хирургии Сибирского отделения Российской академии медицинских наук организовала Международный институт космической антропоэкологии. Среди тем его научных исследований – проблема трансперсональных связей в полярных и заполярных широтах. Ученые-сибиряки опираются на выводы выдающегося российского астронома и теоретика-космолога с мировым именем Николая Александровича Козырева (1908–1986). Пулковский астроном считал Время самостоятельной материальной субстанцией, лежащей в основе мироздания и обусловливающей все остальные физические закономерности. У времени имеются уникальные свойства, не учитываемые канонической физикой, – такие, например, как направленность его течения и плотность. А коль скоро эти свойства реальны – они должны проявляться в воздействиях времени на ход событий в материальных системах. Время не только пассивно отмечает моменты событий, но и активно участвует в их развитии. Значит, возможно и воздействие одного процесса на ход другого через время. Эти возможности дополняют хорошо знакомую картину воздействия одного тела на другое через пространство с помощью силовых полей. Но время не движется в пространстве, а проявляется сразу во всей Вселенной. Поэтому время свободно от ограничения скорости сигнала, и через время можно будет осуществить мгновенную связьс самыми далекими объектами Космоса.

Физические свойства времени могут оказаться ключом к пониманию многих загадок природы. В частности, Козырев считал, что многие физические и психические явления, необъяснимые с точки зрения традиционной науки, усиливаются в полярных широтах – особенно к северу от 73-й параллели. Действительно, можно представить некоторый сегмент биосферы к северу от 73° как зону особого энергоинформационного пространства, где включаются и начинают работать телепатические способности, присущие в общем-то каждому человеку, но до поры до времени дремлющие в его подсознании. Этим и объясняется тот поразительный факт, что ненцы, эвенки, чукчи и другие коренные жители Заполярья, не сговариваясь, съезжаются в нужное время и к нужному месту на сход.

Север как таковой вообще представляет собой уникальный геокосмический и энергоинформационный феномен. С точки зрения обыденного сознания под Севером понимается обширная акватория и территория от Северного полюса до полярного круга, обозначенная на любой карте или глобусе: Ледовитый океан, острова и архипелаги в нем, бескрайние высокоширотные просторы Евразии и Америки. Но ведь земная ось может сместиться, изменить угол наклона. Где тогда будет находиться Север? Территориально, то есть по отношению к земной поверхности, где угодно. Чтобы проиллюстрировать это, достаточно вообразить учебный глобус, проткнутый насквозь длинной спицей. Спица – ось, ее концы – два полюса, которые могут находиться в любом месте, в зависимости от того, как проткнуть глобус. Но с космической точки зрения, то есть по отношению к Солнцу, все там же – где в зените будет стоять Полярная звезда, медленно вращаться коловоротом ковши Большой и Малой Медведиц, а дневное светило – ежегодно создавать неповторимый полярный день и леденящую душу полярную ночь.Таким образом, Север – это положение в данный момент некоторого участка поверхности Земли по отношению к плоскости орбитального движения планеты вокруг Солнца. К земной оси традиционно привязаны полюса. Точка, где воображаемая ось «выходит» на поверхность и представляет собой географический полюс – северный или южный (магнитные полюса – независимы от первых и могут гулять по земным просторам по своим собственным законам). Симметрично противолежащие полюса неизбежно вписываются во взаимодействующие поля, связанные с другими планетами Солнечной системы, самим Солнцем и другими звездами, нашей Галактикой и другими галактиками, разбросанными в бесконечной Вселенной. Все это, вне всякого сомнения, обеспечивает направленный ток космической энергии, который – в соответствии с физическими и космическими законами – в наибольшей степени являет свою мощь именно в полярных областях, направленно пронизывая человека, максимально космизируя его, превращая во вселенское существо и многократно усиливая скрытые в нем творческие и иные потенции.Даже однажды полученный полярный заряд может навсегда обусловить человеческое бытие и существование. Лучшее подтверждение тому – жизнь и судьба великого русского северянина Михайлы Ломоносова.

* * *

В случае необходимости ненцы (как, впрочем, и другие народы Севера) прекрасно ориентировались и по звездам; в их языке есть множество названий для небесных светил, о которых среднестатистический европейский обыватель не имеет ни малейшего понятия. Свои представления о мироздании ненцы ухитрялись даже изображать на шкурах оленей в виде клейма-тамги (рис. 34). Согласно ненецкой космогонии, Вселенная состоит из нескольких миров, расположенных по вертикали – один над другим. Всего над Землей – 7 небес. К ним прикреплены Солнце, Луна и звезды. Вся эта хитроумная небесная модель медленно вращается над плоской Землей. Высоко в космических сферах живут небесные люди, похожие на земных антиподов – с оленеводческими и охотничьими пристрастиями. Звезды – озера верхнего мира. Когда там тает снег, он падает на землю в виде дождя.

Рис. 34. Изображение представления ненцев о мироустройстве в виде тамги на оленьей шкуре

Так, быть может, «звездное знание» аборигенов Севера не в последнюю очередь связано с гиперборейскими астрономическими традициями? Ведь это про гипербореев сообщал античный историк Диодор Сицилийский (ок. 90–21 года до н. э.), опиравшийся на утраченный труд историка Гекатея, жившего в VI веке до н. э.:

«Напротив галльского берега к северу есть остров в океане не меньше Сицилии, который населен гиперборейцами, названными так, потому что живут за спиной Северного ветра. На этом острове хороший климат, плодородная земля и много плодов, созревающих дважды в год. Говорят, что здесь родилась Латона, и поэтому местные жители почитают Аполлона больше, нежели других богов. Они в некотором роде его священнослужители, потому что целыми днями восхваляют его в песнях и оказывают ему всякие почести.

На острове есть великолепная роща (владения) Аполлона и прекрасный храм круглой формы, в котором скопилось много богатых священных даров. Здесь есть город, посвященный тому же богу, большинство жителей которого арфисты, они постоянно играют на своих арфах в храме и поют гимны богу, прославляющие его деяния. Гиперборейцы говорят на странном языке и привязаны к грекам, особенно афинянам и делосцам, с которыми дружат с незапамятных времен. Считается, что некоторые греки когда-то посещали гиперборейцев, которым оставили священные дары великой ценности, а еще, и тоже давно, Абарис приплыл из Гипербореи в Грецию и восстановил родственные связи с делосцами.

Говорят, что на этом острове луна спускается очень низко к земле, и различные возвышенности и впадины хорошо на ней видны; что Аполлон посещает остров раз в девятнадцать лет, так как за это время звезды делают полный круг, и потому греки отмечают цикл из девятнадцати лет названием “Великий год”. Когда бог на острове, он каждую ночь играет на арфе и танцует, и это продолжается от весеннего равноденствия до появления Плеяд, которые радуются его успехам. Высшая власть в городе и на всем острове отдана в руки людей, которых называют Бореады, ибо они потомки Борея, и власть переходит от одних к другим по прямой линии».

В данной связи весьма актуальными представляются выводы известного астронома XVIII века Жана Сильвена Байи (Bailly) (1736–1793). Друг Вольтера и Лафайета, он одновременно являлся крупным политическим деятелем – первым председателем Национального собрания Франции и первым мэром Парижа, казненным на гильотине по приговору якобинского суда. Байи еще до революции много занимался проблемой Гипербореи, считая ее праматерью человеческой цивилизации. Французский просветитель помещал материк (или архипелаг) Гиперборею, отождествляемую с Атлантидой, где-то в районе Шпицбергена, считая, естественно, что климатическая ситуация в те далекие времена была совершенно другой.

В результате природного катаклизма климат резко изменился в сторону похолодания, и жители Блаженной земли вынуждены были оставить арктическую родину и перебраться на евразийский континент. Миграция осуществлялась через устье Оби, где, собственно, и находились знаменитые столпы Геракла. Дальнейший путь лежал через Сибирь. В конечном итоге потомки гиперборейцев-атлантов (это не оговорка – таковыми их считали многие античные авторы и, в частности, Аполлодор) расселились по всему свету: часть из них осела в Монголии и Китае, часть просочилась на полуостров Индостан, часть выбрала Иранское нагорье, часть проследовала на Ближний Восток и в Египет.

В наше время эти идеи были конкретизированы известным индийским писателем и этнографом, сибироведом и тибетоведом Рахулем Санкритяяном. В чрезвычайно популярной в Индии (но, к сожалению, плохо известной в России и до сих пор не переведенной на русский язык) книге «От Волги до Ганга» он, развивая идеи классического труда Балгангадхара Тилака «Арктическая родина в Ведах», прослеживает миграцию индоариев от устья Оби в южном и юго-западном направлениях. Откат из Западной Сибири в результате глобального катаклизма и резкого похолодания начался, по мнению Санкритяяна, в 1700 году до н. э.

Несколько иное видение проблемы сформулировал наш соотечественник, президент региональной общественной организации «Гиперборея – сибирская прародина» Николай Сергеевич Новгородов. Он считает одним из полярных очагов древней арктической цивилизации и праматери мировой культуры полуостров Таймыр и прилегающие к нему территории, откуда веерообразно шла миграция прапредков современных этносов. По данной проблеме в Томске вот уже несколько лет работает постоянно действующий семинар.

И Байи и Вольтер считали мифологию реальной историей, но только отображенной в виде символов и художественных образов (в частности, «Теогония» Гесиода, по их мнению, основывалась на трансформированных исторических фактах). В связи с проведенными изысканиями Байи пришел также к выводу, что астрономические знания возникли на Севере и распространились по Земле через Сибирь. Обозначалась даже стартовая граница (откуда все пошло) – 50° северной широты. Подтверждением тому могут послужить и открытия, сделанные в ходе научно-поисковой экспедиции «Гиперборея», которая обнаружила в центре Кольского полуострова в горном массиве Ловозерские тундры на высоте около полукилометра над уровнем моря остатки мегалитического комплекса с разметками, пропилами и визирами, позволяющие идентифицировать каменные сооружения как астрономические (или навигационные) объекты.Палеоастрономические объекты обнаружены на Русском Севере и в Сибири повсюду. Наиболее древние предметы такого типа найдены в 85 километрах к западу от Иркутска у села Мальта при археологических раскопках стоянки на реке Белой. Символические знаки и насечки (рис. 35) позволили известному сибирскому ученому Виталию Епифановичу Ларичеву интерпретировать их как архаические календарно-астрономические вычисления. Настоящий астрономический комплекс в виде святилища-обсерватории был обнаружен археологической экспедицией под руководством Тамилы Николаевны Потемкиной в ходе многолетних раскопок в пойме реки Тобол, на севере нынешней Курганской области. Сооружения святилища представляют собой два соприкасающихся земляных круга диаметром 14 и 16 метров, очерченных рвами шириной до 1,5 метра, в плане напоминающих цифру 8. Во рвах, вокруг кругов и в их центре находилось более 100 ям, где, судя по всему, крепились деревянные столбы. Астрономические расчеты показали, что столбы и жертвенные кучи костей привязаны к конкретным солнечным и лунным ориентирам.

Рис. 35. Палеоастрологический объект, обнаруженный при раскопках у с. Мальта (стоянка на р. Белая)

На Южном Урале, близ Аркаима, обнаружено несколько насыпных комплексов – так называемых «курганов с усами»: от обычных древних курганов полукольцами отходят 200-метровые дугообразные насыпи; они не смыкаются полностью. Образуют 50—60-метровый «зазор», который, по расчетам палеоастрономов, мог служить для астрономических наблюдений и измерений. Подобные насыпные сооружения встречаются во множестве и в казахстанских степях. Только в округе Джесказгана выявлено и обследовано 16 «курганов с усами». Пробные археологические раскопки показали полное отсутствие каких-либо человеческих останков. Зато каждый курганный комплекс поддается совмещению с некоторыми заметными особенностями рельефа местности (включая мелкосопочный ландшафт), что позволяет наблюдать и фиксировать движение небесных объектов – Солнца, Луны, звезд. Похожие курганы, но только выложенные из булыжников, известны и в Европе: например, в Англии давно изучена 500-метровая каменная выкладка, опоясанная глубоким рвом (рис. 36). Правда, дамбовые ответвления от центрального круга не сходятся, а расходятся, что позволило английским ученым поименовать их «рогами». Но суть дела от этого не меняется: для британского феномена также нетрудно отыскать «зацепки» на рельефе местности, позволяющие вести астрономические и календарные наблюдения.

Рис. 36. Священные рога в виде полумесяцев – гигантское каменное сооружение доисторической эпохи на территории Англии. Большой каменный круг диаметром около пятисот метров окружает два каменных кольца меньших размеров, отделенных от первого глубоким рвом. Оба рога образованы двумя аллеями каменных столбов