Текст книги "Тайны Евразии"

Автор книги: Валерий Демин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

6. Родина шаманов

Куда бы ни ступала нога евразийских первопроходцев, всюду они сталкивались с колоритной и таинственной фигурой шамана (рис. 37). Особой неожиданности, впрочем, для русского человека он не представлял, ибо тот уже встречал их на Мурмане, на Пермской земле и в Югре. Шаманы успели побывать и в Москве – даже в самом Кремле. Еще царь Иван Васильевич Грозный повелел однажды, не жалея лошадей, доставить к нему лучших чародеев и провидцев из глубин Русской Лапландии. Сказывали, будто колдовская сила их столь велика, что способна исцелить любую болезнь и отсрочить смерть. Государь всея Руси ошибся. Зато не ошиблись саамские шаманы. Они заявили без утайки: царь помрет к вечеру. Так оно и случилось. Ибо шаманы – во все времена и у всех народов – на ветер слов не бросали.

Рис. 37. Шаман из книги Н. К. Витсена, издание 1692 года

Только прозывались они по-разному. Само слово «шаман» рождено в Сибири, а уж отсюда пошло гулять по всему свету, со временем превратившись в международный термин. Возмутителями лексического спокойствия стали эвенки. Они имеют тунгусо-маньчжурские корни (почему и именовались в прошлом тунгусами). Однако, как бы ни странно это показалось, в самом эвенкийском языке шаманами первоначально называли не своих собственных чародеев, а буддийских монахов. Да и само слово, как оказалось, проникло в тунгусо-маньчжурскую среду из сопредельной индоевропейской культуры: слово «шаман» в знакомой вокализации встречается в мертвых теперь индоевропейских языках: пракритском (разговорный коррелят санскрита), палийском (литературный язык первоначального буддизма) и тохарском.

У других северных, сибирских и дальневосточных народов шаман звался по-своему: у лопарей-саамов – нойд,у якутов – оюн(для мужчин) и удаган(для женщин), у ненцев – тадебя,у юкагиров – алма,у хантов – ёлта-куи т. п. У русских до присоединения Сибири шаман прозывался кам(отсюда и камлание – обрядовое действо шамана). Слово сие переняли сначала у половцев (тоже шаманистов), а затем и у татаро-монголов. Созвучность архаичной общеязыковой корневой основы «кем» – «кам» (о чем говорилось выше) с одним из древнейших прозваний шамана – камнуждается в дополнительном осмыслении. Вообще же шаманы были распространены повсюду – не только в Евразии, но и в Африке, Австралии, обеих Америках, на островах Индонезии, Новой Гвинеи, Океании и т. д.

Сибирских шаманов русским довелось встретить, как только они перевалили Уральские горы. В Кунгурской летописи, повествующей о деяниях дружины Ермака, рассказывается:

«И в Чандырском городке великое болванское моление, что ихъ абыз шейтаншикъ могуще демоном чинити дива призыванием жертвъ ихъ: проклятаго связавше крепко и уткнутъ саблею или ножемъ в брюхо скрозь и держатъ связана, дондеже по вопросу всемъ скажетъ. И тогда выдернутъ из него ножъ или саблю, шейтаншикъ же став, наточит пригоршни крови своей, выпьет и вымажется, будет весь целъ, что и язвъ не знает».

Как видим, в ранней Сибирской летописи шаман пока еще назван «шейтаншиком» (от искаженного арабского и принятого во всем мусульманском мире понятия «шайтан» – «черт»). Что касается классических трюков «шайтанщика», то они частично строились на гипнозе, частично же – на прямом обмане: в частности, наполненные кровью рыбьи пузыри заранее прятались в рот (если руки шамана связывали), или же попадали туда, к примеру, с комками снега (если шаман действовал свободно и утверждал, что его мучит жажда).

О происхождении шаманов у разных евразийских народов складывались собственные легенды – целые мифологические циклы. Вот, например, как это представлялось бурятам. Вначале существовали только боги (тенгри) на Западе и злые духи на Востоке. Боги сотворили человека, и тот счастливо жил до того момента, пока злые духи не распространили на земле болезнь и смерть. Боги решили дать людям шамана для борьбы с болезнями и смертью и послали орла. Но люди не поняли его языка; впрочем, они не доверяли обычной птице. Орел вернулся к богам и попросил, чтобы они дали ему дар речи или, еще лучше, послали бы людям бурятского шамана. Боги отправили его с приказом наделить шаманским даром первого же человека, встреченного на земле. Вернувшись на землю, орел увидел спящую под деревом женщину и переспал с ней. Через определенное время женщина родила сына, ставшего «первым шаманом». Согласно другому варианту, женщина в результате сношений с орлом увидела духов и сама стала шаманкой. Потому-то в других легендах появление орла и интерпретируется как признак шаманского призвания. Рассказывают, что когда-то одна бурятская девушка, увидев орла, хватающего овец, поняла знак и вынуждена была стать шаманкой. Ее посвящение длилось семь лет, а после смерти, став заяном(«дух», «идол»), она по-прежнему охраняла детей от злых духов.У якутов орел также считается творцом первого шамана. Он же считается Наивысшим Существом – Айы(«Творец») или Айы Тойон(«Творец Света»). Дети Айы Тойонапредставляются как духи-птицы, сидящие на ветвях Древа Мира; на верхушке находится двуглавый орел – Тойон Кетер(«Господин Птиц»). Символическое изображение такого двуглавого орла, вырезанное из дерева, является непременным атрибутом якутского шамана (рис. 38). Любопытно, что этот двуглавый образ уходит в невообразимые глубины истории: в культуре сибирских народов устойчивый символ двуглавого орла появился на многие тысячи лет раньше, чем он стал гербом Российской империи. Здесь тоже есть свои неразгаданные тайны: хотя и считается общепринятым, что двуглавый орел попал в русскую геральдику из Византии (а в Малой Азии он был известен еще во времена Хеттского царства), – в традиционной русской культуре он также существовал с незапамятных времен: вышивальщицы украшали его изображением полотенца и другие предметы домашнего обихода.

Рис. 38. Двуглавый шаманский орел

Якуты, как, впрочем, и многие другие сибирские народы, устанавливают связь между Орлом и священными деревьями, особенно березой. Когда Айы Тойонсотворил шамана, он посадил также в своих небесных чертогах березу с восемью ветвями, на которых находились гнезда с детьми Творца. Кроме того, он посадил на земле три дерева, и в память о них у каждого шамана также есть свое дерево: считается, что от него зависит жизнь самого шамана. У якутов почитание Орла неотделимо от почитания предков. С ним связывается наступление нового года и появление весеннего солнца. По этому поводу испокон веков якуты поют изумительную по красоте и образности песню:

Орел-Горбонос, черное надплечье;

звучащее, крепкое, как камень, нёбо;

трещащий, белый, как соль, клюв, <…>

самый смелый из всех имеющих маховые перья,

поднявшись из земли Кус-Хоро

под гладким, чистым небом,

широко размахивая крыльями,

когда его спина заслоняла солнце,

а плечо затмило небо, <…>

когда он в сторону белого света медленно взглянувши,

шесть раз клекча, прокричал, – <…>

ясное солнце, величиной с основание шестисаженного стога,

плавно стало подниматься.

<…> Густой туман отделился,

обычный холод отодвинулся,

свирепый холод смягчился,

жестокий холод отступил. <…>

Сгребенный в кучу снег поднят-унесен,

наст-снег сгиб,

иглистый лед распался,

воды лесных потопов слились вместе,

воды, омывающие корни, потянули друг друга,

воды тайги стянулись вместе,

воды реки сбежались,

воды моря шумно соединились,

воды океана смешались-смутились,

все замерзшее растаяло <…>

Старый год отступил —

Новый год наступил ведь, друзья!

В весенне-новогодней песне вспоминается таинственная солнечная страна Хоро (Кус-Хоро),в коей угадываются черты полярной Гипербореи. Считалось, что шаманы связаны с ней таинственными эзотерическими узами и даже говорили на языке хоро.Солярная мифологема « хор» имеет общемировую значимость и восходит к самым глубинам предыстории, древнейшей эпохе социокультурной и этнолингвистической общности. Подтверждений тому превеликое множество. Достаточно вспомнить двух древних Солнцебогов – мансийского Корс-Торумаи древнерусского Хорса.

Имя древнерусского солнечного божества Хорса только на первый взгляд представляется непривычным и даже чужеродным для русского языка. Но это не так. Лежащий в основе имени бога корень прочно прижился в современном языке: «хорошо», «хоромы» (производное слово – «храм»), «хоробрый» («храбрый»), «хоровод», «хоругвь», «хорониться», «хорохориться» и др. Тот же корень входит также в название южнославянского народа хорваты, которые переселились на Балканы уже в новую эру. Аналогичным образом словенцы, находившиеся в составе Австро-Венгрии, именовались хорутанами.

В честь Солнцебога Хорса наименован древнерусский крымский город – Хорсунь (Корсунь). Греки называли его Херсонес, отталкиваясь, по-видимому, от исконно русского наименования, хотя корень «херс» общеиндоевропейского происхождения (к нему восходит имя бога Гермеса – Hermes). Более того, он уходит в глубь доиндоевропейского прошлого и обнаруживается хотя бы в семитских языках. Так, библейская гора в Египте, близ которой Моисей пас овец и где ему впервые в пылающем терновом кусте явился Бог, – именуется Хорив (Исх. 3. 1 и посл.) – по названию нагорья в Синае, а, по мнению некоторых богословов-комментаторов, вообще синонима горы Синай (см. Толковую Библию, т. 1). Общеизвестно, однако, из Несторовой летописи, что имя одного из трех братьев – легендарных основателей Киева – тоже было Хорив. Удивительное это совпадение свидетельствует прежде всего о том, что в основе созвучия древнерусских и древнееврейских слов лежит один и тот же доиндоевропейский и досемитический корень «хор», восходящий к общему праязыку, где он охватывал совокупность понятий, относящихся к Солнцу, свету и благу («хорошо!»). Потому-то данная корневая основа так часто встречается в теонимах различных религий и культур. Достаточно вспомнить древнеегипетского сокологолового бога Хора (Гора) или этрусскую богиню Хорту (и этрусский город того же названия).

К этому же этимологическому гнезду относятся слова с корнем «хар» (с учетом чередования гласных «о» и «а»). Вспомним Харит – благодетельных древнегреческих богинь милости и добра, дочерей Солнцебога Гелиоса (вот он искомый солнечный смысл). Того же корня устаревшее русское слово «харный», «гарный» (см.: украинское «гарний»), означающее «хороший», «красивый». Строго говоря, по своему происхождению слова «хороший» и «харный» однокоренные. Отсюда же слова «ухарь» и «харя» с диаметрально противоположными смыслами (последнее первоначально не имело ругательного смысла и означало «маску», «личину»). К этому же этимологическому гнезду, возможно, относятся слова «харчи», «характер», а также название города Харьков, причем вполне допустимо, что вторая его часть в украинском произнесении Харь– kiвобразована, как и название Киева, от имени древнерусского князя – Кия.

Классический обрядовый танец – хоровод (у болгар он называется «хоро», у румын – «хора») имитирует солнечный круг и в старину несомненно был связан с поклонением Солнцу. Но точно такой же архаичный танец у евреев именуется на иврите «хора» (пишется через « hэé»).Между прочим, традиционный круговойобход вокруг буддийской ступы также именуется «хора». Что касается происхождения имени Хорс и соответствующей лексической основы, то их нетрудно установить путем сопоставления с соответствующими санскритскими словами. Аналогичный корень фигурирует в новоперсидских словах, означающих «сияющее солнце» и «петух». Персидское обозначение обожествленного сияющего Солнца – Xuršet. По сообщению Плиния, скифы персов именовали хорсарами ( Chorsaros). Отсюда же и ираноязычные названия Хоросан, Хорог, Хорезм.

Данный топонимический ряд может быть продолжен и в других пространственно-временных измерениях: достаточно вспомнить название столицы древнего тангутского государства – Хара-Хото, разрушенной дотла Чингисханом, или маньчжуро-китайский город Харбин. Одна из коренных народностей Тибета также именуется – хоро. Так что одними индоевропейскими корнями здесь отделаться трудно. Налицо общемировые параллели. Вот еще некоторые из них. У многих северных народов – от Кольского полуострова до Камчатки – олень-самец зовется хор. В свою очередь, в северной мифологии олень нередко символизирует солнце, от которого, по некоторым северным мифологическим представлениям, произошли обычные олени и даже люди. Так, название исконных жителей северной Камчатки коряков(а затем и Корякского автономного округа) произошло от циркумполярного понятия хор –«олень».Верховное небесное божество монголо-маньчжуро-тибетско-бурятско-алтайско-тувинского пантеона – известно под именем Хормуста-тенгри. Само имя Хормуста – исключительно монгольская вокализация. В других языках оно звучит по-разному: Хурмас, Хюрмас (Тюрмас, Хирмус, Хирмас, Хёрмос)(бурят.), Курбусту(тувинск.), Курбустан(алтайск.), Хормусда(маньчжурск.), Хурмазта(согдийск.). Однако корневая основа этих архаичных имен (с учетом чередования гласных и согласных) та же, что и у древнерусского Солнцебога Хорса или древнеегипетского Хора, а также всех известных урало-сибирских лексических коррелятов. Все это лишний раз доказывает общность происхождения языков, культур и верований евразийских и прочих народов.

* * *

Шаман – всегда личность необычная и незаурядная. Как говорится, каждый желающий им стать не может. Нужен особый дар, он либо дается от рождения, а потом закрепляется и развивается путем изнурительных тренировок, либо же неожиданно открывается после некоторого потрясения, чаще всего в результате смертельной болезни, когда человек чувствует себя как бы заново родившимся. У кое-кого при этом одновременно зарождается и сверхъестественный дар шаманства. В обиходе и этнографической литературе давно сложилось понятие «шаманская болезнь». Через нее прошли многие шаманы. Но случается и по-другому. Типичным в данном плане является свидетельство одного якутского шамана: он почувствовал в себе колдовскую силу после удара молнии. Вообще-то в большинстве случаев при прямом попадании молнии человека убивает насмерть. Но якутский шаман, о котором идет речь, не только выжил, но и приобрел сверхъестественные способности: например, придя в себя, стал, по его собственному выражению, видеть на расстоянии в тридцать верст.

Аналогичным образом описывают свой дар ясновидения и эскимосские шаманы. Они рассказывают о таинственном свете, который внезапно ощущают в теле, внутри головы, в самой сердцевине мозга, представляющим собой какой-то светоносный огонь, дающий способность видеть во тьме, как в прямом смысле, так и в переносном. Ибо, обретя сверхъестественный дар, шаман может даже с закрытыми глазами видеть в потемках, предсказывать события будущего и тайны других людей. Когда эскимосский шаман описывает происходящее далеко от места камлания, он как бы поднимается ввысь и видит далеко перед собой, даже сквозь горы, становящиеся как бы прозрачными. В действительности же ничего необъяснимого в феномене ясновидения нет – конечно, если не пытаться осмыслить его с позиций законов линейной оптики или электродинамики. Просто шаман приобрел способность непосредственно соединяться с ноосферой и через нее получать необходимую информацию.

Известны и другие случаи превращения обычного человека в шамана. Одно из свидетельств со слов старого нганасанского шамана Дюхаде Костеркина записал на Таймыре еще в 30-е годы ХХ века известный исследователь-этнограф А.А. Попов (ему принадлежит изданная в 1932 году наиболее полная и прокомментированная библиография русской литературы о шаманстве сибирских и североазиатских народов):

«Я стал шаманом еще до своего появления на свет, – рассказывал Дюхаде. – Моя мать, будучи беременной, стала во сне женою (духа) Оспы. Она проснулась и рассказала своим, что ее будущий ребенок должен стать шаманом от (духа) Оспы… Когда я немного подрос, говорят, прохворал три года. Во время этой болезни водили меня по различным темным местам, где бросали то в воду, то в огонь. К концу третьего года я, говорят, для окружающих умер, три дня лежал неподвижно. И только тогда очнулся, когда на третий день собрались уже хоронить меня». «Когда я в течение трех дней казался для окружающих умершим, происходило мое посвящение».

Дюхаде запомнил, что он двигался куда-то вниз и, дойдя по воде до середины моря, услыхал голос “верхней болезни”: “Ты получишь (шаманский) дар от хозяина воды. Твое шаманское имя будет гагара”. Дюхаде вышел из воды, пошел по берегу и увидел лежащую на боку обнаженную женщину. Это был дух – хозяйка воды. “Я стал сосать ее груди. Она посмотрела на меня и сказала: «Вот как, оказывается, появилось мое дитя, заставлю его сосать. Ради большой нужды, сильно уставши, пришел, наверно, мой ребенок”. Говоря эти слова, хозяйка воды вытащила со дна три рыбы. Одну из них она бросила в Енисей, другую в русские реки и третью в тундренные реки и озера. Вот отчего, я думаю, в тундре бывает так много рыбы».

Муж хозяйки воды, «главный подземный хозяин», сказал Дюхаде, что надо обойти дороги всех болезней. Он дал ему провожатых – горностая и мышь. Вместе с ними Дюхаде продолжал свой путь дальше до «преисподней». Спутники привели его на высокое место, где стояли семь чумов. Внутри чума обитатели поедают друг друга», – предупредили шамана мышь и горностай. «Однако я вошел в средний чум, – рассказывал Дюхаде, – и тут же сошел с ума, сознавая в то же время все происходившее вокруг. Это были люди преисподней, люди большой болезни (оспы). Вырезали они мое сердце и бросили вариться в котел. Внутри этого чума оказался хозяин моего сумасшествия, в одном из других чумов оказался хозяин запутывания… в другом хозяин глупости… и хозяева различных плохих, незначительных шаманов. Все эти чумы я обошел и узнал пути различных людских болезней.

Вот прибыли мы на то место шаманской страны, где закаливают мое горло и мой голос. Привели меня к девяти озерам. Посередине одного из этих девяти озер есть, оказывается, остров. Посередине этого острова растет одно дерево, видом похожее на молодую лиственницу, но такое высокое, что доходит до самого неба. Это – дерево хозяина земли…

Когда я поднял голову вверх, увидел на вершине дерева много разных людей от всякого племени: и тавгийцев, и русских, и долган, и юраков, и тунгусов. Голоса сказали мне: “Предназначено иметь тебе бубен (обечайку бубна) из ветвей этого дерева”. Как я заметил, оказывается, лечу вместе с птицами озер. Как только я стал отдаляться от земли, хозяин дерева закричал мне: “Оторвалась и падает моя ветка… возьми и сделай из нее бубен, и будет он служить тебе в продолжение всей твоей жизни”. Действительно, я увидал падающую ветку и поймал ее на лету…

После этого я пришел к широкому морю без конца и края. Берега у этого моря имели редко растущие деревья и короткие травы. И там я увидел семь плоских скал. Когда подошел к одной из них, она раскрылась. Внутри оказались зубы, подобные медвежьим зубам, и полость в виде коробки. “Вот я земли давильный камень, – заговорила скала. – Я своей тяжестью сдавливаю дерновину земли, чтобы ее не поднял ветер”. Раскрылась вторая скала, говоря: “Пусть все люди, как крещеные, так и некрещеные, берут от меня камень и выплавляют из него железо”. Так одна за другой раскрывались и все остальные скалы, и каждая из них говорила, чем она полезна для людей. На семь дней привязали меня около этих скал. Наверное, это приучали меня». Затем горностай и мышь привели Дюхаде к высокой сопке. Он заметил вход в нее и вошел. Внутри было светло. Там сидели две женщины, подобно оленям покрытые шерстью. На головах у них росли ветвистые оленьи рога, причем у одной из железа. Это были хозяйки оленей. Одна из женщин родила при нем двух оленят. Она объяснила Дюхаде, что это его жертвенные животные. Она выпустила их на волю, и Дюхаде узнал, что один будет диким, а другой – домашним оленем. Женщины-божества разъяснили ему, что обилие оленей зависит от них. Они позволили Дюхаде выдернуть у них по волоску и сказали: «Один волосок ты положи в правый карман, другой в левый. Этим ты снарядишь себе шаманскую одежду».

Шаман пошел дальше и увидел высокие камни. В каждом камне имелось отверстие. В одно из них Дюхаде вошел.

«Сидел там голый человек и раздувал огонь мехами, – продолжал свой рассказ Дюхаде, – имеющими три сопла. От их работы стоял такой сильный шум, что уши мои чуть не отвалились. Ноги свои голый человек широко раздвинул по обеим сторонам огня. Над огнем висел громадный котел величиною с полземли. Увидев меня, голый человек сказал: “Кто это вошел?” и, достав из-за спины щипцы величиною с чум и схватив меня ими, притянул к себе. “Умер”, – промелькнуло в мыслях, так сильно я испугался. Человек взял и отрезал мою голову, тело разрубил на мелкие части и положил в котел. Там мое тело варилось три года. “Пожалуй, над его черепом следует покузнечить, наверное, он станет знаменитым шаманом, – сказал он. – Это наковальня не злого, а доброго шамана”. Затем он несколько раз сильно ударил по голове. Но молот имел сквозное отверстие, и голова выскочила через него. Кузнец поднял ее и, держа в правой руке, левую сунул в один из трех котлов, стоявших около очага, и произнес: “Оказывается, вода здесь не холодная. Если закалить его голову в этом котле, будет шаманом, не приносящим пользы”. Ему не понравилась и температура воды во втором котле. Лишь проверив воду третьего котла, он остался доволен: “Вот здесь вода самая холодная, со льдом…” Он бросил голову в этот котел, невыносимый холод пронизал ее. Кузнец сказал: “Это котел здорового тела”.

После этого кузнец снял с огня большой котел, в котором варилось мое тело, и перелил содержимое его в другую посуду. При этом оказалось, что все мускулы были отделены от костей. Вот я сейчас, не камлая, находясь в обыкновенном состоянии, не могу сказать, сколько всего отдельных частей в моем теле. У нас, у шаманов, оказывается, бывает несколько лишних костей и мускулов. У меня таких лишних частей оказалось три: два мускула и одна кость. Кузнец сказал мне: “Так как ты имеешь три лишних части тела, поэтому ты будешь иметь три шаманских костюма”.

Когда все мои кости оказались отделенными от мяса, кузнец сказал мне: “Весь твой костный мозг стал рекою», и я действительно увидел внутри помещения реку, по ней плыли мои кости. «Смотри, как твои кости уплывают”, – сказал кузнец и стал их щипцами доставать из воды. Когда все кости были вытащены на берег, кузнец сложил их вместе, и они покрылись мясом, и мое тело получило прежний вид. Оставалась отдельно только голова. Она представляла собой голый череп… Кузнец покрыл мой череп мясом и приставил к туловищу. Я принял свой прежний человеческий образ».

Перед тем как отпустить Дюхаде, кузнец вынул у него глаза и вставил другие. Своим железным пальцем он просверлил шаману уши, приговаривая: «Ты будешь понимать и слышать разговоры растений». Просверлил и затылок, сказав: «Ты будешь понимать и слышать разговоры растений, находящихся сзади тебя».

После этого Дюхаде очутился на вершине какой-то горы и вскоре очнулся в своем собственном чуме. Около него сидели встревоженные отец и мать. Но на этом болезнь не закончилась, потому что шаману не было возвращено его сердце. Он оставался как бы полусумасшедшим – без видимых причин распевал заклинания, уезжал из стойбища без всякой цели, один. Часто падал в обморок, а во сне по ночам его мучили духи.

«На седьмом году от начала моей болезни, – закончил рассказ Дюхаде, – я поехал на оленях, сам не зная куда и зачем. И вот наяву, не во сне, встретился со мной человек и вложил мне через рот когда-то вырезанное сердце. Вот поэтому, должно быть, из-за того, что мое сердце варилось, закаливалось в течение нескольких лет, я могу распевать долго шаманские заклинания, не испытывая никакой усталости». Вскоре духи разрешили Дюхаде обзавестись костюмом и бубном. Подготовительный период, отмеченный «шаманской болезнью», был завершен».

Похожую историю рассказал и нанайский шаман с берегов Амура:

«…Однажды я спал на моем ложе страданий, когда ко мне приблизился дух. Это была очень красивая женщина, совсем маленькая, ростом не выше пол-аршина (аршин = 71 сантиметру). Ее лицо и наряд напомнили мне в точности одну из наших гольдских женщин. Волосы спадали на ее плечи маленькими черными косичками. Некоторые шаманы рассказывают, что им в видениях являлась женщина, у которой лицо было наполовину черное, а наполовину красное. Она сказала мне: “Я айями твоих предков-шаманов. Я обучила их шаманскому искусству; теперь я обучу тебя. Старшие шаманы умерли один за другим, и уже не осталось никого, кто лечил бы больных. Ты станешь шаманом. – Затем она добавила: – Люблю тебя. Ты будешь моим мужем, так как у меня сейчас нет мужа, а я буду твоей женой. Я дам тебе духов, которые будут помогать тебе в искусстве исцеления; я обучу тебя этому искусству и сама буду с тобой. Люди будут приносить нам еду”. Испугавшись, я хотел ей воспротивиться. “Если ты не хочешь быть послушным, – сказала она, – то тем хуже для тебя. Я тебя убью”.

С тех пор она не переставала приходить ко мне: я сплю с ней как с собственной женой, но детей у нас нет. Она живет совершенно одна, без родственников, в доме на горе. Но она часто меняет жилье. Иногда она появляется в облике старухи или волчицы, поэтому на нее невозможно смотреть без страха. В другой раз, принимая форму крылатого тигра, она уносит меня смотреть разные страны. Я видел горы, в которых живут только старики и старухи, а также деревни, где живут только молодые мужчины и женщины: они похожи на гольдов и разговаривают на нашем языке; иногда они превращаются в тигров. В последнее время моя айями приходит ко мне реже, чем до этого. В те времена, когда она меня учила, она приходила ко мне каждую ночь. Она дала мне трех помощников: это ярга (пантера), доонто (медведь) и амба (тигр), которые посещают меня в снах и появляются тут же, как только я их призываю, когда шаманю. Если один из них отказывается прибыть, айями принуждает его к этому; но говорят, что есть такие, которые противятся даже ее приказам. Когда я шаманю, айями и духи-помощники овладевают мною: проникают в меня как дым или влага. Когда айями во мне, то именно она говорит моими устами и всем руководит. Подобным образом, когда я ем сукду (жертва) или пью свиную кровь (только шаман имеет право ее пить, остальные не должны ее касаться), то не я ее пью, а сама моя айями…»

Таким образом, жизнь шамана и его сакральные деяния теснейшим образом переплетаются с первобытной эротикой, то есть с бытовавшими повсюду представлениями о сексуальной мощи природы, практическими носителями и выразителями которой всегда выступали шаманы и шаманки. У меня самого есть друг – И. К-ов, – обладающий типичными шаманскими способностями, хотя как правоверный мусульманин говорит о них крайне редко и неохотно. И разумеется – не всем. Но мне рассказал, как появился у него этот дар. По существу – пришлось пережить состояние клинической смерти. В детстве он отравился какими-то ядовитыми грибами, причем так, что почти полгода пролежал без сознания и безо всякой надежды на выздоровление. Все считали: ребенок вот-вот умрет. Но он неожиданно для всех выздоровел и именно после этого ощутил в себе способности, сродни шаманским.

Вообще-то я в общих чертах понимаю «механизм», как это случается. Почему обычные люди обретают чудесный дар именно в экстремальных (или, как еще выражаются, в пограничных) ситуациях, особенно – оказавшись на пороге смерти? Дело в том, что смерть в ноосферном аспекте представляет собой естественный и необходимый этап отделения вакуумно-полевой структуры умершего человека (обычно называемой душой) от мертвого тела и переход ее в энергетическо-информационную сферу. Когда человек начинает умирать, в ноосфере как бы приоткрывается «дверца», дабы по завершении неизбежного акта расставания с земной жизнью впустить отлетающую душу в мир иной. Бывают, однако, такие редкие и нетипичные случаи, когда процесс умирания прерывается, человек выздоравливает, душа никуда не отлетает, но «дверца» так и остается приоткрытой, а у пережившего клиническую смерть появляется канал общения с ноосферой, который простым смертным недоступен. Намеренно пользуюсь наглядными образами; на языке физики, химии или биологии все это должно описываться иначе, но естествознание не должно (более того – не имеет права) вторгаться в данную сферу.

В пору раннего (и, увы, теперь уже очень далекого) детства я сам пережил нечто подобное. В 4-летнем возрасте две подружки во время обычной девчачьей игры накормили меня красивыми, но, как оказалось, смертельно ядовитыми плодами какого-то неизвестного растения. Происходило сие в Китае на территории советской военной базы в Порт-Артуре, и врачи, упорно бившиеся за мою жизнь, действительно не представляли, с каким экзотическим ядом имеют дело. Три дня я метался в бреду между жизнью и смертью, и до сих пор помню страшные огненные образы, которые на меня накатывались и душили. Действие яда кончилось само собой. Я очнулся как ни в чем не бывало, но с той поры почувствовал в себе нечто необычайное. Нет, я не стал шаманом или ясновидцем – налицо были обостренность восприятия, повышенная чувствительность, умение видеть и понимать то, что никто больше не видел и не понимал. Объясняю это «пограничной ситуацией», в которой случайно оказался, с той разницей, что был лишь на грани клинической смерти, и моя «дверь» в ноосферу приоткрылась совсем чуть-чуть – лишь до маленькой щелочки.

Мой друг И. К-ов использует свой необычайный «шаманский» дар в исключительных случаях и только если нужно помочь – вылечить кого-то или найти. Самодеятельный «шаман» объяснил мне и самый процесс. Нужно как можно явственней представить того, кому помогаешь, или то, что ищешь, и вжитьсяв этого человека или предмет, мысленно слитьсяс ним, а затем (мысленно же) представить то, что считаешь нужным – выздоровление, местонахождение, оберегание от опасности и т. п. (Полагаю, что по той же самой схеме можно насылать и порчу или же совершать иные неблагие деяния.) При мне И. К-ов по фотографии пытался отыскать пропавшего человека. Вывод оказался неутешительным: муж женщины, обратившейся с просьбой, утонул на рыбалке. После вхождения в энергоинформационное поле одаренный способностью ясновидения или пророчества чувствует себя обессилевшим и опустошенным; требуется значительное время, чтобы его силы восстановились и провидец был готов к следующему акту. Думается, однако, имеются еще какие-то «маленькие хитрости», и про них лучше умалчивать: иначе каждый кому не лень захочет пошаманить и употребить открывшиеся способности не только во благо, но и – не дай бог – во вред окружающим.