Текст книги "Корнет из нашего времени. Часть первая (СИ)"

Автор книги: Валерий Мелик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Да, князь, мне говорили, что с недавнего времени Вы очень изменились, и изменились в лучшую сторону. Я не был знаком с Вами раньше, но Ваши суждения, и не только суждения, но и поступки характеризуют Вас как истинного патриота, болеющего за судьбу страны.

– Не перехвалите, господин полковник, это лишнее. Уверяю, я искренне готов помогать Вам, так как считаю, что это очень нужным делом, от которого зависит будущее государства. И отказывать в помощи этому, ссылаясь на какие-то предрассудки – это значит выступать против своей страны, против своей Родины.

– Что же, князь, как говорится, это слова уже не юноши, но мужа. Тогда предлагаю вернуться к цели нашего визита. Следствие по событиям той ночи, участником которых Вы были, идет. Не буду останавливаться на его подробностях, но сказать честно, особых успехов пока нет. Оставшийся в живых разбойник – обыкновенный бандит, шестерка, как принято говорить в их кругах, и был он, так сказать, на подхвате. Он ничего путного сказать не может, все решал главарь. Может Вы вспомните что-нибудь необычного в том происшествии. Прошло некоторое время, может вначале, в горячке, Вы не обратили внимания на некоторые возможные несуразности, странности.

– Да, Борис Андреевич, я потом анализировал случившееся, и мне показалось несколько странным некоторые моменты…

– Да, князь, прошу рассказать мне Ваши выводы…

– Правильно было замечено, господин полковник, то место не является особенно многолюдным и не очень подходит как место для прогулок.

– Не очень то они подпадают под определение прогуливающихся, тем более в такое время.

– Я даже не об этом, это бесспорно. Мне кажется странным другое. Сами они там не прогуливались, а просто стояли в тени, можно сказать, хоронились от чьего либо внимания. Если принять это как данность, то возникают вопросы. Я с Бурсаком пошли в ту сторону совершенно случайно, но дело в том, что и в обычное время это место не очень должно подходить для их целей. Остается только одно объяснение их нахождению там, они кого то ждали.

– Интересно, князь, объясните, почему Вы так думаете…

– Это здание церковно-приходской школы, дальше пустырь и огороды. Днем там многолюдно, но в основном школяра, духовные лица, учителя. Грабить их-нет смысла. Как заканчиваются занятия, а это обычно 4–5 часов пополудни, этот участок бульвара замирает. На другой стороне улицы – идет строительство казарм офицерской школы, там и днем то никто не ходит. Кого они собирались там грабить, да еще и в такое время? Остается один вывод, они кого-то ждали, и ждали, по всей видимости, военного.

– Почему Вы так думаете?

– Уж очень резво они выскочили, сразу я не придал этому значения, но потом, вспоминая случившееся, понял, что они вышли на голос. Фонарь светит тускло, шел снег. Услышав, что идут двое, а что мы принадлежим военному ведомству – не трудно было увидеть по очертаниям, мы были в шинелях, они вышли навстречу. После того, как поняли, что они обознались, решили избавиться от свидетелей или просто придать действию вид ограбления. Да и ящик с бомбами. Ну не могу представить, что грабители идут на промысел свой и берут с собой бомбы, да еще и не готовые к применению, а в ящике.

– Да, князь, Вы очень логично все разложили…, наверное, я склонен согласиться с Вашими выводами. Признаться, меня тоже одолевали подобные мысли, но после изложенного Вами я почти уверен в этой версии. Должен сказать, после известных событий начала января, мы пристально следим за обстановкой в городе. Изредка появляются слухи о брожении в царскосельских полках, но все это только на уровне слухов. До этого случая ничего не позволяло сомневаться в благонадёжности гарнизона, это все-таки элита армии. Но факт остается фактом, Вы сами это видите. Вы, кстати, случайно не замечали какие либо странности в полку?

Да, ловко он перевел стрелки на полк, но несколько грубовато. Вот если бы перед ним на самом деле стоял двадцатилетний юнец-корнет, может быть и прокатило бы, а так…но хамить не буду, он же со мной со всем почтением, да и работа у него такая.

– Я не отслеживаю настроения в полку, но что то особенного не замечал. Да и сами сказали, здесь элита… – А вот, я слышал, у Вас был конфликт с поручиком Корвином, не поясните подробности?

Нет, но это уже наезд, он что думает, я "стучать" на Сашку буду? – пора зубы показать.

– Господин полковник, я думаю, что сам могу разобраться с моими конфликтами. Вероятно, мы с Вами не правильно поняли друг друга, разве я давал повод считать меня информатором о положении дел в полку? – придав голосу надменности, сказал я, вставая, давая понять, что разговор мне неприятен.

– Прошу простить меня, корнет, я не так выразился. По долгу службы я должен отслеживать обстановку в Царском, в том числе и в Вашем полку. Вы сами говорите, что преступники ждали кого-то из военных. Насчет нижних чинов? – я сомневаюсь, у них регламентирован распорядок дня, свободного выхода в город нет. Выходит, что ждать они могли только офицера. Недавно поручик съехал с казенной квартиры в полку и стал квартироваться в Белозерке. Нам это кажется не совсем понятным. Финансово никаких плюсов, опять же дольше до службы добираться.

– Я не в курсе причин перемены места жительства поручика, их может быть множество, я же тоже не живу в казенной квартире, а снимаю. Тут сказать ничего не могу. Но не думаю, что ждали именно его. Разговор тот, что был причиной conflit ouvert, начался у нас спонтанно, и не скажу, что инициатором однозначно был именно Корвин. Он собирался быть в компании до конца, это я попросил его покинуть мой дом. Нет, не мог он все это подстроить, очень много случайностей могли бы вмешаться и расстроить возможные планы.

– Но согласитесь, все это выглядит подозрительно.

– Не знаю, господин полковник, я не специалист в детективных расследованиях, но не думаю, что на основании смены квартиры можно подозревать поручика…

– Да, конечно, корнет, это я просто пытаюсь рассматривать все варианты, так сказать, мыслю вслух.

Судя по тому, как жандарм сразу сменил тему, его не успокоили мои сомнения и он будет и дальше разрабатывать эту версию. Ну что-же, ему виднее, это его работа.

После этого наш разговор постепенно перешел на общие темы, опять коснулись моих спортивных навыков. Спросил разрешения посетить с коллегами наши соревнования, уж очень его впечатлило увиденное, он рассказал своим сослуживцам, они тоже заинтересовались. Ну, пусть приходят, смотрят, здесь секретов нет.

* * *

Жизнь, тем временем, шла своим чередом. Командный состав ходил озабоченным, сказывалась близость двора, а там объявлен траур. Ну а молодежь, со свойственной ей легкомысленностью быстро отошла от серьезности момента и продолжала жить. Как уже упоминалось, почти все поголовно сделались приверженцами нового увлечения – бокса. Самые молодые – корнеты, новоиспеченные поручики – пытались тренироваться, приобретали перчатки, завалили полкового скорняка заказами груш различных размеров. Более старшее поколение занималось больше статистическими выкладками, интересовалось историей, современным развитием этого спорта. Эти были так сказать, теоретиками бокса. Меня все подбадривали, советовали, информировали о возможных соперниках.

От служебных обязанностей я пока был освобожден, как же – надежда славного полка! Первые дня 2–3 были заполнены одинаково: утренняя разминка, завтрак дома, редко когда в собрании, тренировка в манеже, обед, занятия со "спортивным активом", как например Юрой Лишиным, Федором Эвальд, Сергеем Бурсаком, изредка спарринги с ними. Один раз даже подался на провокацию и провел показательный бой со всеми троими одновременно, по "боям без правил", хотя правила там конечно мы установили: без явных тычков в глаза, ниже пояса, удары только обозначать, и вообще, избегать травмирования соперников. Этот бой вызвал большой интерес в полку, после "отборочных боев" я слыл "большим докой" кулачных боев. Да еще и стычка с бандитами уже успела обрасти такими подробностями, что на меня скоро пальцем будут показывать, как на диковинку какую.

Посмотреть пришли почти все офицеры, от командования был полковник Вольф. Были несколько представителей от соседей, два гусара, стрелки. К моему удивлению, в числе зрителей увидел уже знакомого ротмистра из ведомства полковника Герарди. Интересно, а ему то что тут надо, и как вообще то он узнал об этой тренировке?

Да, я решил провести спарринг в режиме тренировки. Просто бой – не интересно, учитывая навыки "мушкетеров"– на пару минут, не больше. А так интересно будет всем. Для пущего эффекта я снабдил троицу колышками, обозначающими ножи. Сам разулся, драться буду босиком, чтобы не покалечить соперников, благо пол песочный, правда, холодновато, не май месяц все же.

Казалось бы, один, как бы он ни был умел, не может драться сразу против троих. Но, как это ни парадоксально, драться с тремя противниками профессионалу даже легче, чем с одним. Как правило, особенно у дилетантов, срабатывает стереотип мышления – "нас трое, он один, следовательно, мы в три раза сильнее, ему не выстоять". Согласен, давайте так и действовать. Остается разбить бой на три отдельных схватки, к сожалению, не четко раздельные между собой, не один, второй, третий, а как бы накладывающиеся друг на друга. Ну, это все формальности, на то и мастерство, оттачиваемое на тренировках. Тут главное – навязать свою волю, не допустить их одновременную работу, заставить "соблюдать очередность" в нападении, а еще лучше, заставить мешать друг другу. Допустимо, что перерывы между их атаками будут минимальными, но они должны быть в любом случае, надо заставить их делать эти перерывы.

И вот, стоят передо мной "три мушкетера", двое из них вооружены "ножами", Сергей от него отказался. Надо сказать, встали почти грамотно, Юра и Федор сразу обошли меня с двух сторон, "безоружный" Бурсак выступал спереди. Лезть напролом остерегаются, надо подстегнуть. Качнулся, делая вид, что собираюсь нападать. Сергей среагировал предсказуемо, широко размахнулся и ударил. Точнее, попытался ударить. Приседаю, и когда кулак жмыкнул над головой, чувствительно пинаю его, разворачивая влево. Его тут же повело на Федора. Пока они там разбирались, пяткой правой отмечаю удар в грудь Юры. Все, один выведен из строя. Продолжая "танец" ногами, правой выбиваю условный нож у Федора и тут же, в стиле Ван Дамма, не опуская ноги, обозначаю удар ему же пяткой в голову. Есть второй. Шажок вперед, чуть приседаю на левую, опять пропуская удар Сергея над головой. Теперь работаем руками. Продолжая обратное движение корпуса, хук левой – по печени, правой – в челюсть. Все, финиш, не прошло и двух минут.

Но у нас же тренировка, поэтому, "с согласия и по просьбе зрителей" в медленном темпе, повторяем всю комбинацию, при этом я объясняю и комментирую каждое свое действие. Особенно предлагаю обратить внимание на работу ногами, в этом времени эти удары не особо практиковалось. Но объяснил, что это возможно только при длительных тренировках на растяжку, гибкость. Без этого никак, можно такое растяжение заработать, особенно в паху, что сразу постриг принимай – отношения с прекрасным полом – только платонические.

Зрителей изрядно все это впечатлило, особенно скоротечность схватки. Очень внимательно слушали мои пояснения. Гусары и посланцы стрелковых батальонов стали приглашать в гости. Представитель полковника Герарди стоял чуть в стороне, но было видно, что он внимательно наблюдает за всем, что происходит в манеже, иногда задает вопросы старшим офицерам.

Когда мне надоело, наверное в десятый раз объяснять каждый удар и шаг, я попросил разрешения одеться, напомнив, что поди не май месяц.

На ужине, в собрании, опять разговор только и крутился об этом бое. Потом плавно перешли к предстоящим поединкам с "боксменами" из других полков.

Как стало известно, к участию в турнире было заявлено 7 участников. По одному от гвардейских 1-го, 2-го (Царскосельского), 4-го (Императорской фамилии) Стрелковых батальонов, один от Собственного Его Императорского Величества конвоя, от нашего Кирасирского – буду я, а от лейб-гвардии гусарского заявлено аж два участника. Было учтено, что в отличие от нашего кирасирского, 3х эскадронного с отдельной пулеметной командой на правах эскадрона, а тем более стрелковых батальонов, гусарский полк состоял из 6 эскадронов и пулеметной команды.

Турнир начинается через два дня, поединки будут проходить в "Придворном манеже", что стоял на Садовой улице, у "Пальмовой оранжереи", почти напротив "Эрмитажной кухни". Это помещение уже все чаще использовалось не только для выездки лошадей и тренировок всадников, но и для различных общественных мероприятий. Так, например, уже несколько лет здесь устраивалась елка на Рождество, причем не только для детей, но и отдельно для взрослых. Именно для таких случаев, несколько лет назад, даже была сооружена императорская ложа и скамьи для остальных зрителей. Кстати, зал этот мне был знаком, правда по XXI веку. В начале двухтысячных, учась в техникуме, я уже выступал здесь, в спортзале Ленинградского аграрного университета на турнире по боксу "Золотая перчатка". Так что место знакомое. Теперь же, за сто лет до того выступления, мне предстояло опять выйти на ринг в этом зале.

В Царском Селе только и было разговоров о предстоящих боях. Турнир обещал посетить даже Главнокомандующий войсками гвардии и Санкт-Петербургского военного округа Великий князь Владимир Александрович.

В собрании я не задерживался, поужинал, перекинулся парой фраз с сослуживцами, и домой.

Здесь меня ждал старый знакомый, наш околоточный, Кудинов Александр Владимирович. Елизавета, зная, что я скоро буду, пригласила его подождать меня. Я застал его попивающим чай с баранками на кухне. А вот то, что он сообщил мне, наводило на определенные мысли.

– Здравия желаю, Ваше сиятельство!

– Здравствуйте, Александр Владимирович, чем могу…?

– Да я вот сказать хотел…

– Да Вы говорите, Александр Владимирович, слушаю Вас!

– Тут такие вот дела, Александр Николаевич, шевеления непонятные вот уже несколько дней у нас происходят, думаю, с Вашим сиятельством связанные.

– Ну, ты меня заинтересовал, Александр Владимирович, давай, рассказывай, что там приключилось.

Вот тут то он и выдал то, что заставило меня насторожиться.

– Да вот, непонятные личности упорно интересуются Вашей особой, уж очень подозрительно это, особенно после того случая, – сказал он, имея в виду мою стычку с бандитами, – никак дружки тех супостатов.

– Да Вы присаживайтесь, Александр Владимирович, присаживайтесь, продолжайте, очень интересно, – сам я тоже присел к столу и попросил у Елизаветы чаю.

– Благодарствуйте, Ваше сиятельство! Я вот и говорю, намедни крутились тут пару мастеровых, да я, каюсь, не придал значения, думал, ремонтируют что у жильцов, да вчерась то, гляжу, с детворой они же шушукаются. Я и поспрашивал у пацанят потом, о чем говорили. Те и рассказали, что спрашивали про молодого офицера, мол, где живет, чем занимается. А из молодых у нас только Вы тут проживаете. Я, конечно, прослежу, но и Вы поостерегитесь, чую, неспроста это. А заарестовать их никак не могу, не за что пока. Как увижу, гонять конечно буду, но сами поймите, на спрос, как говорится, запретов нет…

Я задумался. Похоже, разозлил я злодеев, это что же, охоту на меня задумали? Да, хорошего, конечно мало, но ничего, прорвемся.

– Спасибо за предупреждение, Александр Владимирович, а Вы не могли бы описать их, как выглядят, вообще, что из себя представляют.

– Так одеты обычно, один в овчинном полушубке, валенках, треух заячий, второй-попроще, фуфайка ватная, стеганка, сапоги, тоже в треухе. Да, вот еще, на нем фартук был, я потому и подумал, что мастеровые они, ремонтируют может что у жильцов. Это уже потом выяснил, что не нанимал никто их. Тот, что в полушубке – посолиднее, серьезный такой, второй – дерганый какой то, мальцы сказали, шепелявит сильно.

– Да, по виду обыкновенные мастеровые, и что, оба раза вместе их видели?

– Сам видел два раза, Ваше сиятельство, потому и заинтересовался. Городовому я наказал следить за двором особо, завтра, поутру доложусь и приставу. И Вас, стало быть, предупредил. Вы бы поостереглись, Ваше сиятельство, а то народ этот страшный, вон, в Петербурге, смотри, чего удумали, петицию какую то к государю решили нести, да и на заводах, вон, как бунтуют.

– Спасибо, Александр Владимирович за предостережение, постерегусь, конечно. Ну а Вы как что заметите непонятное, дайте знать.

– Всенепременно, Ваше сиятельство, ну а теперь, разрешите откланяться, за чай особенно благодарствую, – стал подниматься он, придерживая шашку в ножнах и приглаживая усы, косясь при этом на ладную фигуру моей домохозяйки, – я, если что зайду еще, с Вашего позволения, может нового чего узнаю, или через хозяйку Вашу передам, если что…, – не отрывая от нее глаз, сказал он.

Елизавета прям, вспыхнула вся, засмущавшись, и сразу уткнулась в свои кастрюли и поварешки на разделочном столе, делая вид, что ее это не касается. Но видно, что ей приятно его внимание. Да, знать закручивается тут любовь – морковь не по детски. А что, Александр Владимирович человек серьезный, при должности, да и пенсион неплохой имееет, он из стрелков гвардейских, унтер-офицер отставной. Елизавета – дама тоже вся из себя положительная, ни в чем предосудительном не замеченна, да и статью – вся в соку, округлости, где надо наличествуют аппетитные. Трудно ей, конечно, одна сына воспитывает. Но, как говорится, себя блюдет, лишнего не позволяет. Да и сынишка, Петька, не оторвой какой растет, а под присмотром, смышленый пацан, видно, правда, что балует она его, так мать же, родная кровиночка.

* * *

На следующий день приехал отец. Он был весь в делах, постоянные встречи, визиты, совещания. Как уже отмечалось, его деятельность в Америке, последующий доклад и анализ обстановки в Тихоокеанском регионе произвели должное впечатление, были отмечены на высочайшем уровне. И вот, опять, как говорится, «труба зовет». Отцу предстоял вояж по столицам Европы, потом опять в Северо-Американские штаты. В Европе он, пользуясь своими связями в высшем обществе многих государств, должен был прозондировать влияние возможного мирного договора с Японией на политическую обстановку в мире. В Америке продолжить свою деятельность, но в отличие от официального посланника России, по неформальным, неофициальным контактам с establishment этой страны, политической и финансовой элитой.

Перед поездкой он хотел уточнить некоторые моменты предстоящих исторических событий со мной. Отец уже не сомневался в моем "иновременном" происхождении, его уже не коробил и не пугал тот факт, что в теле его сына уживаются две личности. Он принял меня таким, каким я есть, как своего единственного, любимого сына. Теперь же с удовольствием пользовался моим "послезнанием" в своей работе, тем более, что все это было только во благо России, большим патриотом которой он был. Единственно, в чем он не был со мной согласен, это с ролью Николая II, да и всей династии так называемых Романовых в целом, в их "богоданности" для России. Я соглашался с ним, что Романовы сыграли определенную роль в истории России. Но "богоизбранность" и "богоданность" – это уже слишком.

– Отец, я не меньший патриот России, чем ты, это моя Родина, я присягал и ей и правящей династии и не нарушу эту присягу. Я понимаю, что править огромной страной кто-то должен, так получилось, что правит Россией именно эта династия. Ничего не имею против, и даже готов защищать устоявшийся порядок, так как знаю, что только в ХХ веке именно стремление изменить систему власти дважды ставило страну на грань катастрофы. Но все эти разговоры про предназначение свыше – это уволь.

– Но как же, сын, имена Петра Великого, Екатерины Великой, Александра I Благословенного, Александра II Освободителя, Александра III Миротворца, других венценосных государей? Это же величайшие правители, только под их царственной рукой Русь стала великой державой.

– Да, а перед ними – Михаил Романов, 16 летний мальчик, вся связь которого с династией Рюриковичей состояла в том, что его двоюродная прабабка, Анастасия Романовна Захарьина была первой женой Ивана Грозного[59]59
  У которого, кстати, их было 7.


[Закрыть]. Да и странным выглядит тот факт, что царем «избрали» не народного героя, освободителя от иноземного нашествия князя Дмитрия Пожарского, кстати, намного ближе стоявшего в родстве с прежней династией Рюриковичей, а 16 летнего паренька, чей отец в это время находился в Польше, в стране оккупанте, и миссия которого там состояла в том, чтобы просить польского короля Сигизмунда дать своего сына Владислава на русский престол. Да и размышления о роли этого рода во время Смуты наводят на некоторые мысли.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, например, известно, что Григорий Отрепьев, появившийся на российском престоле под именем Лжедмитрия I, до ссылки в монастырь был холопом Романовых, и он же, став самозванным царем, вернул Филарета из ссылки, возвел в сан митрополита. Следующий самозванец, Лжедмитрий II, в ставке которого находился Филарет, произвел его в патриархи. С чего это такая любовь к этому роду двух разных людей? Но что бы то ни было, утвердилась новая династия, стали функционировать государственные институты. Ничего не имею против, но я готов служить этому государству, я ему и служу, как служил и в ХХI веке. Но я присягал и служу прежде всего России, своей Родине, а не династии. Кстати, почему ты называешь эту династию Романовыми?

– Но как же, ты же сам только сказал, что первым царем в династии был Михаил Романов, а основателем династии был его дед, Роман Юрьевич Захарьин, дед Михаила.

– Вообще то, последним представителем рода Романовых по мужской линии был Петр II – внук Петра I, а прямая ветвь рода Романовых пресеклась после смерти Елизаветы Петровны и престол перешёл к сыну царевны Анны Петровны и герцога Карла – Фридриха Гольштейн-Готторпского, к Карлу Петеру Ульриху, будущему императору Пётру III. Так что правильнее называть династию Гольштейн – Готторпской.

– Но сын, это все условности, они же по месту рождения, по духу, по воспитанию – соль земли русской, Романовы.

– По месту рождения – да, но по духу, по воспитанию – откуда? Все жены так называемых "русских" царей – немецкие или датские принцессы. Какому духу они могут воспитать ребенка – будущего государя российского, русскому или немецкому?

– Но Закон о престолонаследии прямо запрещает браки членов царствующих домов с их собственными подданными, только с равными по статусу особами, в противном случае они теряли право на престолонаследие.

– Вот-вот, именно поэтому Германия и стала поставщиком невест Российскому царствующему дому, ведь в Северогерманский союз входит, если не ошибаюсь, 25 так называемых государств. Конечно, не имеет значения, что эти государства не больше нашего какого заштатного уезда, да и "суверенные правители" этих государств вполне официально состоят на прусской службе. Но зато звучит: Гановер, Брауншвейг, Ольденбург, Гесен-Дармшадт, и т. д. Инкубатор принцесс какой то получается. Куда же их девать? так вот же, есть куда, на Русь, надо же осчастливить варваров. И чем, скажи мне, их родовитость выше наших дворянских фамилий, таких, как Долгорукие, Голицыны, Нарышкины, Трубецкие, Шереметьевы? А тем, скажу я, что это наши, русские, значит по умолчанию, второй сорт, с признаком неполноценности.

– Да, но и в западных странах морганические браки запрещены.

– Но они запросто плюют на эти запреты, когда им это надо. Можно привести массу примеров этому. Да и следование этому закону ничем им не грозит, это одна культура, один менталитет, они варятся в одном котле. А стоит у нас такому случится, тут же обвинения в нарушении так называемых "цивилизованных" законов и просто варварстве. Но мы же другие, у нас своя история, культура, традиции, Национальные интересы, вера, наконец.

– Вот и мы приобщимся к этой культуре, это же передовые нации, образованный мир. Они много чего могут дать нам.

– Отец, я не считаю русский народ необразованным. А насчет того, что дать нам – они со времен Александра Невского дают. И Наполеон давал, кстати, в компании почти со всеми странами Европы, в Крыму, в середине прошлого века давали. А кто подзуживал турок все время? Я знаю, что не пройдет и десяти лет, они опять придут давать нам свою культуру, но цена уж больно большая. Насчет Второй Мировой вообще не говорю, даже термин специальный придумали Untermensch, "Недочеловек – это биологическое существо, созданное природой, имеющее руки, ноги, подобие мозга, с глазами и ртом. Тем не менее, это ужасное существо является человеком лишь частично. Оно носит черты лица подобные человеческим – однако духовно и психологически недочеловек стоит ниже, чем любое животное. Внутри этого существа – хаос диких, необузданных страстей: безымянная потребность разрушать, самые примитивные желания и неприкрытая подлость". Это памятка под редакцией немецкого рейхсминистра в сороковых годах распространялась среди немецких солдат. Вся функция Untermensch должна заключаться в обслуживании "высшей расы", а так как этих "недочеловеков" слишком много, то их надо санировать, с немецкой педантичностью, в специальных газовых камерах, на потоке. Численность их должна быть уменьшена примерно в 25 раз.

Отец потрясённо молчал. Через несколько мгновений он сказал:

– Я не могу не верить тебе, но это же страшно, неужели все это может быть? Как же так, народ с такой культурой, традициями. Мне казалось, что наши судьбы переплелись. Вот, ты говоришь, Наполеон. Но Пруссия вместе с нами повергла Буонапарта, да и в Крыму не присоединилась к французам и англичанам.

– Что же это они пошли повергать Буонапарта только после того, как из 500 тысячного его войска, вторгнувшегося в Росси, в 1813 году осталось всего 30 тысяч и русские войска вошли в Пруссию. А до этого они считались союзниками Наполеона. В Крымской войне – да, немцы не участвовали, там кроме них отметилась вся остальная "просвещенная" Европа. Поверь, отец, мы никогда не будем для них своими, им не нужна сильная Россия. Им нужна Россия, обслуживающая их интересы, полностью подвластная им. Поэтому и уверяют нас в нашей неполноценности, в исключительности именно их культуры, их порядка. А они, такие белые и пушистые, несут нам, варварам свет просвещения.

– То, что ты говоришь мне, это страшно. Я никогда не рассматривал этот вопрос с такой точки зрения, вроде бы все логично, трудно тебя уличить в неточностях. Да и то, что ты рассказывал о грядущих событиях, дает тебе право считать именно так. Но я не могу так сразу изменить себя. Вся моя жизнь, мое воспитание, круг общения, все это противоречит твоей позиции. Но я верю тебе, понимаю тебя. Но ты правильно сказал, мы, Белогорьевы всегда служили и служить будем Родине, России, Отечеству нашему. Я понял тебя, думаю, твои предостережения помогут мне в моей миссии. Но твои слова полностью противоречат общепринятым взглядам на нашу историю, политику и могут вызвать ненужные вопросы, а то и обвинения во враждебной деятельности. Прошу тебя, держи свои взгляды при себе, общество не поймет их, да и не нужно это, особенно сейчас, время уж больно непростое.

– Конечно, отец, я понимаю все это. Прости меня, я и сейчас не хотел поднимать этот вопрос. Но пойми, как трудно это, знать, что страна идет к пропасти и молчать об этом. Но ты прав, сломя голову биться головой об стену здесь не надо. Попробую эту стену обойти. Как говорится, делай, что можешь, и будь, что будет.

Надо сказать, что до отъезда отца больше так откровенно на эту тему мы не говорили.

* * *

И вот, наконец, настал день соревнований. Каждому участнику предстояло провести по 6 боев. Решили все провести за три дня. Таким образом, в день предстояло выходить на ринг по два раза. Конечно, это много, но учитывая уровень развития бокса в это время, вполне нормально. Понятно, что сейчас бокс не такой динамичный, что будет в конце века, здесь процветает более классический, можно сказать, картинный стиль. Шаг вперед, вытянул руку, соприкосновение с противником, убрал руку, шаг назад. Именно в такой последовательности и примерно с такой же скоростью. Плохо то, что разделения на весовые категории у нас не существовало в принципе. Нет, на родине бокса, в Англии, наверное, уже есть какое то разделение, не может не быть, но до нас это еще не дошло. А надо сказать, что среди заявленных участников есть пара, мягко сказать, фактурных боксменов. Если в основном участников можно было отнести к полусреднему или среднему весу, то представитель 4-го (Императорской фамилии) Стрелкового батальона поручик Иванов 2й – ярко выраженный полутяж, да и то, видно было, подбирающийся к переходу в следующую категорию. Не знаю, правда, как он себя будет вести на ринге, но выглядит он внушительно. Но ничего, поработаем.

В манеже было оборудовано два ринга. В торце зала, в сторону Конюшенной улицы, каждому участнику была предоставлена маленькая комнатка для переодевания и отдыха.

В царской ложе расположились командиры гвардейских частей, расквартированных в Царском Селе, скамьи для простых болельщиков так же были заполнены полностью, да и зрителей стояло в проходах не мало. Все горячо поддерживали участников.

Моими секундантами были Юра Лишин и Сергей Бурсак. Рядом все время находился и поручик Федор Вольф, единственный, кто смог оказать мне хоть какое сопротивление в полку. Здесь он выполнял обязанности моего своего рода тренера. Федя Эвальд, третий член нашей тройки был откомандирован в качестве наблюдателя за поединками соперников. Он больше тяготел к "теории" бокса, поэтому мог подглядеть в их боях что то интересное.

В первый день мне предстояло провести бои с подпоручиком из 1-го стрелкового батальона и поручиком – гусаром.

Оба соперника не представляли для меня практически никакой проблемы. Поручик примерно моего возраста, чуть выше меня. Гусар постарше года на два, да и весом, килограммов на несколько поболее моего. Отсюда и бой я построил соответственно. С первым – агрессивно, серии из частых джебов[61]61
  Прямые левой.


[Закрыть], следом – мощный хук в голову. В конце второго раунда рефери единогласно решили остановить поединок в виду явного преимущества одного из соперников. Со вторым стиль боя изменил. Атаковал часто, но на дальних дистанциях, не давая сопернику нанести мне удар, много перемещался по рингу. Эта тактика привела к тому, что в третьем раунде поручик от усталости еле держался на ногах и уже не думал ни об атаке, ни об ударах. Тут я и подловил его размашистым свингом правой в голову. Это стало последней точкой. Нокаута не было, но и сопротивления после он уже не мог оказывать никакого, просто стоял, только на силе воли. Силен, уважаю! Именно поэтому я просто стал тянуть время, не нанося ему практически никаких ударов, так и дотянул до конца поединка, не обидев поручика.