Текст книги "Биатлон"

Автор книги: Валерий Штейнбах

Соавторы: Всеволод Кукушкин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

– Как я сюда попал? Где наши ребята? – спросил он, не адресуясь ни к кому конкретно.

– Послушай, парень, ты только не горячись, – начал тот, у которого рубашка была в красно-черную клетку. – Ты читал когда-нибудь о мафии? Мы из мафии, настоящие живые мафиози. Но ты не бойся, мы тебе ничего плохого не сделаем. Мы ничего против тебя не имеем. Просто ты нам очень нужен для одного дела. Как только все будет в порядке, мы тебя вывезем отсюда, куда ты захочешь. Но, конечно, не домой…

– И она тоже – мафия?

– Она? Пока она нам не помогала, она о нас и не знала. А теперь она с нами.

Повернув голову к Линде, парень велел ей принести гостю поесть.

– Мы видели тебя на чемпионате, когда ты бежал в эстафете, – вступил в разговор второй. Он был в сине-белой байковой рубахе-куртке. – Мы за тебя болели. А когда ты промазал вторым выстрелом, мы даже испугались. Но ты был хорош. Ты с этим немцем играл в кошки-мышки.

– Как я попал сюда?

– Ты поехал с ней на машине. Машина сломалась, и мы предложили вас подвезти. А чтобы ты не спорил с нами, куда ехать, мы дали тебе кое-что понюхать. Ты спал здорово…

Линда принесла большую тарелку, на которой лежали шарики картофеля, ломтики помидоров, шпинат и большой кусок мяса.

– Ого, да она в тебя влюбилась, – пошутил один из мафиози. – Нам она постольку не давала.

Время от времени Бутаков отрывал глаза от тарелки, надеясь увидеть где-нибудь оружие, схватить его и взять эту компанию на мушку. Но одно дело ковбойские фильмы…

– Может быть, что-то сделать для тебя? – поинтересовался Бен. – Многого не обещаем, но все-таки…

Виктор задумался. Доверять этим людям нельзя, но что-то они и вправду могут сделать. Он слышал, что порой «заложникам» разрешают написать письмо. Но здесь-то кому писать? И вдруг его осенило – пусть передадут письмо в советское посольство.

– Можете отправить письмо в наше посольство?

– Оно не дойдет. Его перехватят на почте.

– А позвонить можно?

– Здесь телефона нет. Да и звонить вашим – нас сразу засекут.

Спокойствие парня подкупало Бена. Он пришел к выводу, что держать русского проще, чем полагали.

– Ты номер телефона знаешь? – спросил Бен после некоторого молчания.

– Знаю.

Опытный Старков раздал сразу по приезде каждому по картонке с телефонами посольства, консульства, гостиницы, в которой они жили в Эймсе. И хотя ребята посмеивались над этой предосторожностью, картонки у всех были в бумажниках. Теперь Виктор полез в карман, извлек портмоне и прочел номер с картонки.

– А что сказать?

– Правду. Что вы меня похитили, что я жив и вы меня отпустите.

– Бен, сделай это, – попросила Линда. – У него дома осталась девушка, она волнуется, а ей хотя бы скажут, что он скоро вернется.

То, что сначала выглядело как развлечение, шалость, теперь приобрело совсем другой оттенок, иную окраску, и Линда вдруг осознала, что перешла опасный рубеж. Она – соучастница преступления, в котором жертвой стал ничего не подозревавший парень, спортсмен из другой страны, никому не сделавший ничего плохого.

Когда же она-то совершила ту самую ошибку, после которой перестала управлять своей судьбой? Детство… Ничего необычного: школа, книги, кино, постановки «Смешной девчонки», потом обычный флирт с мальчишками из своего, а затем из параллельного класса… Ездили на пикники, веселились… Отец… Всегда смеялся над надписью на пачках сигарет – «Генеральный хирург предупреждает: курение опасно для вашего здоровья». А сам умер от рака, правда, не легких, а желудка, но что с того… Потом все пошло наперекосяк… И зачем она решила стать актрисой? Просто полюбила еще в школе раскланиваться на сцене, слышать аплодисменты одноклассников. А надо было пойти на курсы стенографисток – работала бы сейчас в фирме, может, и какого-нибудь парня подцепила бы, жила бы своим домом… Ну, ладно, взяли в студию, значит, все-таки кое-какие способности у нее есть… Стоп!

И Линда вспомнила тот вечер, ту пятницу, когда пришла в кафе, чтобы помочь в баре, – десять монет от хозяина, да еще вдвое больше от клиентов…

Те появились втроем: старшему, наверное, лет шестьдесят, седой, элегантный, другим – лет по сорок. Заказали скромно, она с ними пошутила, старшему это понравилось. Потом слово за слово, разговорились, рассказала о себе. Лоусон, так звали старшего, попросил ее провести вечер с ними, сразу сказал, что приставать не будут, обещал – и сдержал слово – заплатить сотню. Она развлекала их историями из театральной жизни… Потом Лоусон вызывал ее почти каждую неделю, и они компанией ходили по ресторанам, иногда собирались в номере отеля, мужчины разговаривали о делах, а она готовила им коктейли, заказывала закуски в ресторане, иногда покупала билеты на самолет, встречала друзей Лоусона в аэропорту… Она вошла в роль… В какую роль? Несостоявшейся любовницы? Лоусон – человек, конечно, добрый… Добрый? Ну да, деньги платил… Обещал помочь после студии… Через кого-то добился, что ей дали ролишку на телевидении… Но в основном все-таки предпочитал, чтобы она сопровождала его… Наверное, хотел, чтобы все думали о том, что он полон сил. А сам – беспомощный… И ведь это Лоусон познакомил ее с Бриоля и сюда отправил по просьбе Бриоля… Но Бриоля обращался с Лоусоном так почтительно, словно с отцом или с большим боссом. Бриоля зачем-то понадобился этот русский, но не мог же он вызвать ее, не сообщив Лоусону, зачем она потребовалась. Грязный старикашка… А может быть… Нет, наверняка знал, что из нее сделают приманку. Мысли начали путаться, утратили стройность, последовательность…

«Что они потом со мной сделают? – с испугом подумала девушка. – Меня видели с этим русским, наверняка у кого-нибудь есть фотография, меня начнет искать полиция. И они решат меня убить, чтобы избавиться от свидетеля. Их-то не видели, не знают… Да, они меня убьют. Когда?.. Когда отдадут этого русского».

Линда сумела взять себя в руки, чтобы не разрыдаться. Она решила воспользоваться первым же случаем и бежать. До границы час езды на машине, а можно и автобусом. Пусть денег немного, на первое время хватит. А потом? Главное, остаться живой, тогда все как-нибудь образуется…

– Итак, джентльмены, события разворачиваются, – начал очередное совещание председатель «горячей» группы. – Я бы никогда не подумал, что гангстеры могут связаться с большевиками. Они позвонили в советское посольство и сказали, что держат парня и выпустят его, когда их человека отпустим мы. Каково?

– Мы знаем об этом звонке, – сказал представитель «агентства». – Вам передали нашу запись разговора. Задача сейчас одна – первыми заполучить парня. А найти его – дело «бюро».

– Звонок шел с побережья, – глядя на листок бумаги, лежащий перед ним, вступил в разговор человек из «бюро». – Мы проверили через свою агентуру ряд «семей». На сей раз мы имеем дело не с традиционной группой, а с новым образованием, пока еще недостаточно хорошо нам известным. Среди них есть люди из Латинской Америки, а эти особенно жесткие…

– Вы полагаете, что он на побережье?

– От Эймса до побережья три с лишним часа езды. Вряд ли, если он в районе Эймса, кто-либо поехал так далеко ради звонка. Я полагаю, что он где-то посредине.

Представитель «бюро» достал карту и начал показывать, где собственно Эймс, а где то место на побережье, откуда звонили. Дорога проходила через несколько поселков, заворачивая к небольшим городкам и одновременно огибая их.

– А как этот, из «Эль падре»? – поинтересовался помощник министра.

– Его еще раз допросили, но без результата. То, что у него нашли, позволяет дать ему год тюрьмы, но можно и отпустить за отсутствием серьезных улик, ограничившись штрафом.

– Отправляйте его в Колумбию, – предложил человек из «агентства». – Нам нужен как можно скорее этот чемпион и… закрыть вопрос с русскими.

– Предлагаю передать наше мнение руководству, – сказал помощник министра. – Теперь – все силы на то, чтобы парень достался нам.

– Трое русских из консульства сегодня в десять утра уехали в Эймс. Так что теперь у нас есть на этой охоте соперники…

Бриоля взял из коробки сигару, маленькими ножничками отрезал кончик, повернулся к Джону, почтительно стоявшему перед шефом.

– За русским надо отправить Ларри. Как и в первый раз – глубокий сон, отвезти на побережье и там оставить. Полиция его быстро распознает.

– А парни?

– Им надо уехать подальше и молчать потверже.

– Молчать они умеют. Они нам могут пригодиться позже.

– Хорошо бы обойтись без них. Ну, это так. Шутка. А что вы думаете о девушке?

– Ее видели слишком многие. Думаю, что ее ищут не меньше, чем его.

– А если найдут?

– Она знает многих.

– Это нехорошо.

– Очень нехорошо.

– Может быть, отправить ее куда-нибудь?

– В Россию, шеф, вместе с парнем.

– А серьезно?

– Серьезно? Она слишком многих знает. Честно говоря, мне ее жалко… Но вас, шеф, и себя тоже жалко. И других.

– Ларри сможет?

– Это его дело. Он знает, как это сделать чисто… Перебрала наркотиков… Бывает…

Второй день после похищения подходил к концу.

По телевизору шла программа новостей, перебиваемая рекламными вставками. Наконец, «Форд» с экрана укатил и появился диктор.

– Министерство иностранных дел получило ноту от посольства Советского Союза в связи с исчезновением после соревнований на Кубок мира в Эймсе русского чемпиона Виктора Бутакова. Пока что мы не располагаем никакой информацией о нем. Правда, во время чемпионата его неоднократно видели в обществе красивой блондинки.

Диктор при этом чуть ухмыльнулся, а Бен расхохотался.

– Они, кажется, недалеки от истины. Вы действительно вместе. Послушай, Виктор, а почему бы тебе не жениться на Линде? Ты ей нравишься. Не так ли, Линда?

– Если ты согласишься жениться на мне, то нам дадут миллион, – поддержала шутку Линда.

– А когда тебе начнут предъявлять наши фотографии на опознание, мы тебя убьем, – меланхолично вступил в разговор Уэйн.

Все посмотрели на него с неприязнью. Но ведь он сказал правду…

Бен помрачнел и выключил телевизор. Некоторое время все сидели молча.

– Ладно, – примирительно сказал Уэйн, – давайте ложиться спать. Когда спишь, новый день приходит скорее. А если бог поможет, то все будет хорошо.

Виктор не спешил подниматься наверх, он решил посмотреть, как теперь разместятся его похитители, превратившиеся в сторожей.

– Тебе снотворного не требуется? – шутливо спросил Бен.

– О, нет, нет! – отрицательно закрутил головой Бутаков. – От него голова болит.

– Ладно, не бойся…

Лежа на кровати, Виктор пытался придумать какой-то выход. Он считал варианты, и ни один не сулил ему ничего хорошего.

«Попал в историю, – думал Виктор. – Что же делать? Ну, отдадут полиции, так ведь потом доказывай, что да как, объясняй, кто похитил, зачем… А ведь могут и убить, чтобы не выдал всю гопкомпанию. Если способны людей похищать, то на что угодно пойдут. Говорят, сообщили в наше посольство, но толку-то что? Хорошо бы определиться по карте, где все-таки держат…»

Виктор нажал на кнопку часов и увидел на табло 10.32. Он установил будильник на пять утра и сунул часы под ухо. Но уснуть в эту ночь ему так и не удалось.

«Только бы ступеньки не скрипнули», – думал Бутаков, спускаясь вниз. В одной руке он держал ботинки, другая скользила по перилам.

Парни спали на раскрытом диване недалеко от камина. Пока он на цыпочках пробирался к двери в тамбур, они даже не шевельнулись. Лишь Линда – ее кушетка была ближе к двери, – когда он поравнялся с ней, подняла голову. Виктор приложил палец к губам, показывая – тихо. Линда смотрела на него вопрошающе.

Виктор помахал ей пальцами руки, как это делают, когда хотят сказать «До свидания», Линда ответила ему так же, добавив еще и воздушный поцелуй.

В тамбуре стояли две пары лыж с пристегнутыми к креплениям ботинками. На «мысках» одной из них висела куртка-дутик. Виктор обулся, потом взял куртку и решительно надел ее. Куда делась его куртка, он не знал, и потому считал себя вправе взять эту.

На небольшой площадке стояли две машины. Он подошел к одной и попробовал потянуть за ручку. Бесполезно – она была заперта. Зато вторая машина открылась, но ключей в замке зажигания не было. Тем не менее Виктор сел на сиденье, огляделся, открыл крышку ящика и нашел там карту. На всякий случай сунул ее в карман, затем порылся еще и нашел нож.

Делать нечего – на машине не уехать без ключей. Уходить пешком? А кто знает, как далеко идти? И вдруг его осенило – лыжи. Он быстро вошел в тамбур и через мгновение уже пристегивал на улице крепления.

Нож оказался садовым, кончик лезвия был заточен «серпом». Виктор быстрыми ударами прорезал колеса сначала на одной, а затем на другой машине.

До настоящей дороги оказалось не так далеко – всего метров триста, но выезд на нее был с поворотом, и Виктор едва не вылетел на асфальт. Несколько секунд он стоял у дороги, прислушиваясь, может быть, появится хоть какая машина. Но в воздухе висела тишина, от которой, говорят, звенит в ушах.

Бутаков сбросил лыжи и побежал по дороге направо. У него не было ни малейшего представления, что это за дорога и куда она ведет. Метров через двести он перешел на другую сторону, сошел на снег, опять надел лыжи и заскользил. Снег был пушистым, да и лыжи – обычными, а потому пришлось идти простым переменным шагом.

Наконец, появился столбик со щитком, на котором был написан номер дороги – 93, а под ним – 466. На карте она была обозначена двумя тонкими красными полосками: дорога местного значения. Но опять-таки непонятно, в каком месте он находится: дорога-то длинная и никаких верстовых столбов.

Начало светать. В морозный день в лесу – а дорогу с обеих сторон обступали деревья – звук разносится далеко. И когда раздался характерный треск – пока еще вдалеке – двухтактного двигателя, Виктор насторожился. Звук шел сверху, а затем начал удаляться. Как многие лыжники, Виктор часто катался на снегоходах и у нас, и за рубежом. Он сразу понял, что кто-то выкатил на «сноумобиле».

За рулем снегохода сидел Бен, сзади Уэйн. Они скатились на дорогу и внимательно смотрели на нее, пытаясь обнаружить след беглеца. Затем Бен повернул руль налево и резко прибавил газ, Уэйну пришлось обхватить его руками, чтобы не свалиться. Они знали, что до ближайшего поселка всего три мили, а потому выжимали из мощного двигателя все, что можно.

Лишь вкатив в поселок, они сбросили скорость. Почти во всех домах еще было темно, только в одном горел свет. Снегоход остановился, и парни направились к дому. Уэйн полез за пазуху и вынул пистолет. Они не стали стучать в дверь, а, мягко ступая, подошли к окну, прислушались. В доме громко разговаривали мужчина и женщина: судя по всему, вечерний скандал подходил к логическому завершению – кто-то укладывал вещи.

Бен тихо свистнул, чтобы обратить внимание чересчур увлекшегося диалогом Уэйна. Жестом он показал, что надо отсюда уходить. Не заботясь о том, что шум двигателя может перебудить весь поселок, Бен снова дал полный газ, разворачивая снегоход.

На пороге бунгало, из которого убежал Виктор, появилась Линда. В руке у нее была сумка, на сей раз не такая объемистая, как в день ее приезда в Эймс. Она посмотрела в ту сторону, откуда всходило солнце, и прошептала:

– Боже милосердный, помоги этому русскому парню… и мне тоже…

Наконец, появился зеленый транспарант, на котором белой краской было написано: «Линн Лейк-20», «Медард-34».

Виктор развернул карту и начал изучать ее, пытаясь «привязаться» к местности. А когда разобрался – чертыхнулся: надо было идти налево, чтобы выйти в какой-то «Орок». К тому же дорога кончалась в этом самом Медарде, а значит, рассчитывать на попутку не приходится. Можно, правда, идти на север через лес и попробовать выйти на «сплошную красную» под номером 15.

Он снова вышел на дорогу, пробежал метров пятьдесят – пусть преследователи думают, что его подобрала «попутка». Потом опять прищелкнул крепления и пошел в лес, который поднимался в горку.

Теперь снегоход катил не так быстро. И Бен, и Уэйн высматривали следы на снегу вдоль дороги. Наконец они добрались до поворота к хижине и двинулись дальше.

– Гляди, вон следы лыж! – крикнул Уэйн, указывая на другую сторону дороги.

– Он не знал, куда идти. Теперь мы его догоним. И снегоход рванулся вперед. У транспаранта следы лыж пропали.

– Его кто-то подвез, – сказал Бен.

– Смотри, – крикнул Уэйн, снова заметив следы лыж, – он хотел нас перехитрить!

– Классный парень, – восхитился Бен, перекладывая руль снегохода, чтобы вывести свою мощную машину точно на след беглеца.

Виктор знал, что рано или поздно они найдут его след. А от снегохода не уйти – слишком разные скорости у человека и машины. Спасение могло быть только в одном случае – если у снегохода кончится горючее или произойдет поломка. С первого же пригорка Виктор покатил так, чтобы в конце спуска оказался трамплин. Потом он несколько раз менял направление хода на девяносто градусов, так, чтобы преследователи, если не впишутся в поворот, влетели в дерево.

На трамплине снегоход подбросило, и Уэйн вылетел в снег. Бен не заметил этого и катил дальше. Уэйн, увидев, что напарник вот-вот скроется в лесу, выхватил пистолет и выстрелил в воздух.

По хлопку выстрела Виктор понял, что преследователи милях в двух-трех. Уже близко.

Бен подкатил к отряхивавшемуся от снега Уэйну.

– Я чуть шею себе не свернул.

– Извини, я не видел этой штуки.

– Ладно. Что еще придумает этот чертов русский?

Бутаков наконец нашел, что искал. Ему попалась здоровенная валежина. Он положил ее между стволов двух деревьев, стоявших метрах в двух друг от друга. Потом лыжами нагреб снега, замаскировал валежину, проложив лыжню, чтобы она не прерывалась, и не стал дожидаться, пока прикатят преследователи.

Бен выжимал из снегохода все, что возможно. Он видел, что горючего осталось минут на десять езды, и понимал, что, если они за это время не догонят беглеца, он уйдет от них. Вот почему он следил лишь за лыжней, опасаясь нового поворота – дважды они едва не влетели в дерево.

Валежины он не заметил и потому не сбросил газ. Наткнувшись передней «вилкой» на препятствие, снегоход резко остановился, и Бен по инерции полетел вперед, разбив головой ветровое стекло. Корму занесло, и Уэйн вылетел в сторону, сильно ударившись о дерево.

Перевернувшись в снегу со спины на живот, Уэйн сел, огляделся. Увидев лежащего впереди в нескольких метрах зарывшегося головой в снег Бена, он поднялся и, пошатываясь, пошел к нему. Бен был без сознания. Уэйн повернул его на спину. По лицу Бена текла кровь. Он поднял его голову, зачерпнул в горсть снега и потер им лоб, смывая кровь и одновременно стараясь холодом ее унять. Бен открыл глаза, но было видно, что он «плывет».

– Что случилось? – словно пьяный, еле шевеля языком, спросил он.

– Мы на что-то налетели.

Они вместе посмотрели назад на снегоход и увидели… большое бревно.

– Я знал, он что-то придумает, – сказал Бен.

– От этих русских всегда нужно чего-то ожидать.

Снегоход валялся в снегу, у него была разбита фара, раскололся пластмассовый обтекатель, а главное – было сломано крепление передней лыжи и покореженный дюралевый полоз валялся в стороне.

– Значит, он от нас уйдет.

– И попадет в полицию…

Теперь уже Виктор не хитрил. Он лишь однажды сделал остановку, съел найденную в кармане куртки шоколадку, пососал снег и отправился дальше.

Завидев дорогу, он не поспешил к ней, а двинулся вдоль, чтобы убедиться в том, правильно ли он вышел. Время от времени по трассе проскакивали большие грузовики. Наконец, появился щит, на котором стояла цифра «15». Рядом с ним на небольшом столбике была коробка с телефоном дорожного мастера.

Виктор открыл ящик – трубка на месте, на рычаге. Он поднял ее.

– Хеллоу, – раздался сразу же голос.

– Помогите мне… Соедините с Эймсом… с мотелем Эймс… – сбивчиво заговорил по-английски Виктор.

Потом он слышал, как дорожный мастер говорил с телефонисткой. Затем чей-то голос произнес: «Мотель Эймс».

– Я хочу поговорить с кем-нибудь из русских. Хотя Виктор и знал, что команда должна была улететь на следующий день после окончания соревнований, он все-таки надеялся, что хоть кто-то его ждет.

– Эй, мистер, – позвала телефонистка. – Тут кто-то хочет говорить с русским.

Молодой человек, сидевший у журнального столика неподалеку от камина в регистратуре мотеля, молниеносно вскочил и подбежал к стойке.

– Вице-консул Камов слушает.

– Это Бутаков говорит.

– Виктор? Ты где?

– Я сбежал от них. Я на дороге номер пятнадцать, у телефона дорожного мастера.

– В каком месте?

– А черт его знает. На коробке написаны через тире три цифры – пятнадцать, восемнадцать и четыре.

– Стой там, мы едем.

В белом домике, который носил название «Сити холл», в комнате рядом с кабинетом мэра сидели двое полицейских и человек в штатском.

– Виктор Иванович, – обратился к нему Камов, едва переступив порог, – нашелся.

– Отпустили? Где он?

– Сам сбежал. Ждет на дороге.

Полицейские смотрели на них внимательно и настороженно.

– Знаешь, где это?

– Разобрался.

– Ладно. Давай за ним и сразу к нам.

– Я только заправлюсь.

– Парень нашелся, – объявил Виктор Иванович. – Мистер Камов едет за ним.

Машина Камова стояла у бензоколонки, а неподалеку от нее, готовая ехать следом, пофыркивала сине-белая машина полиции.

Мимо на хорошей скорости проехал Виктор Иванович, и тотчас следом за ним рванули полицейские, решив, что их хотят обмануть, а потому Камов тянет время.

– Вот чудаки, – хмыкнул Камов. – Ни с того ни с сего дернулись… Зато мне легче будет, обойдемся без переговоров.

– Только что мне сообщили из Эймса: кто-то позвонил в мотель и по-русски разговаривал с вице-консулом, – докладывал представитель «агентства». – Сейчас нам должны перегнать запись беседы, через несколько минут мы будем иметь перевод.

– А мы держим под контролем машину русского консула.

На приставном столике зазвонил один из телефонов.

– Хеллоу, – протянул нараспев владелец кабинета и тут же передал трубку «лохматому».

– Так. Хорошо. Записываю. – Он бесцеремонно взял какой-то листок со стола помощника министра, выхватил ручку из кармана пиджака и начал черкать какие-то цифры.

– Итак, джентльмены, – повесив трубку, многозначительно произнес человек из «агентства», – этот русский чемпион звонил в Эймс и сообщил сотрудникам консульства, где находится сейчас. Они едут за ним…

– Наши люди имеют указание взять его любой ценой, – твердо произнес человек из «бюро».

Увидев столб с телефонной коробкой, Камов начал притормаживать, одновременно поглядывая в зеркальце – нет ли за ним полиции. Машина остановилась метрах в трех от телефона. Камов включил мигающие фонари аварийной остановки, вылез на дорогу, потянулся, оглядываясь по сторонам, потом пошел вокруг машины, вглядываясь в перелесок.

– Товарищ консул! – послышалось с другой стороны дороги.

Камов обернулся. Никого не было видно.

– Бутаков! – крикнул он. – Виктор, ты где?

– Сейчас.

И Камов увидел, как из-за толстой сосны появился Виктор. Он побежал через дорогу, неся лыжи в руках.

– Замерз?

– Конечно. Вы целую вечность добирались.

– За сорок минут почти сто миль проехал, а ты – вечность… Садись быстрей…

Аэропорт Шереметьево-2 был перегружен: в эти часы скопилось много рейсов. Репнин работал в зале прилета. Не было ни одной свободной минутки, ко всем стойкам выстроились очереди, и Леня ни разу даже не присел. Работал автоматически, быстро, четко смотрел в телевизоре на внутренности чемоданов, иногда просил открыть сумку, забирал декларацию, возвращал паспорт, говорил «До свидания» и «Следующий».

И вдруг в потоке незнакомых людей – наших и иностранцев – Леонид увидел Бутакова. Тот шел налегке прямо к его стойке. Репнин заулыбался:

– Поздравляю с победой! А почему один?

– Все уже дома.

– И ведь правильно: чемпионам командировку надо продлевать, заслужили.

Бутаков внимательно посмотрел на таможенника – не издевается ли тот, но лицо Репнина выражало совершенно искреннюю радость от встречи. Виктор облегченно вздохнул, улыбнулся и сказал:

– Все должны приезжать вместе. И чемпионам делать исключений не следует.