Текст книги "Гренландия и гренландцы"

Автор книги: Валерий Возгрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Акционерное общество "Гринэкс" (дочернее предприятие "Коминко Лимитед", Ванкувер) взяло концессию на разработку свинцово-цинковых руд у Марморилийка. Другое канадское общество получило 8-летнюю концессию на комплексную разведку сырья на Диско, некоторые фирмы Канады – право на разведку угля у Нугссуака, хрома – в Кекертаурссуатсиайте и т.д.

Пока иностранные концессионеры занимались исключительно геологической разведкой, никаких проблем не возникало. Но когда начались разработки ископаемых, отдельные стороны деятельности этих фирм не могли не вызвать резкую критику со стороны как гренландцев, так и датской общественности. Так, перед началом разработки "Гринэксом" шахты "Черный ангел" не было оговорено, какой процент гренландцев должен быть принят на новые предприятия. В результате "Гринэкс" стал завозить подавляющее число рабочих из Дании, набирая из эскимосов не более 1/10 от общего числа. Лишь под нажимом профсоюзов компания обязалась в случае появления вакансий заполнять их исключительно за счет местной рабочей силы.

Разработка полезных ископаемых приводит к серьезному загрязнению природной среды. Через два года после начала разработок свинцово-цинковой руды в районе "Черного ангела" в водах фьорда впятеро повысилось содержание кадмия, во много сотен раз – свинца. Погибла вся донная флора, ушла рыба. Возникла опасность отравления всего живого цианидами. В дальнейшем под нажимом общественности загрязнение фьорда удалось отчасти приостановить.

В условиях послевоенного падения на мировом рынке цен на уголь добыча его в Гренландии была убыточной. Однако в дальнейшем рост мировых цен на нефть заставил по-новому взглянуть на "угольные возможности" Гренландии. Возобновились разведочные работы, в районе Диско – Нугссуак обнаружили новые запасы угля в 20 млн. т.

Добыча свинцово-цинковой руды "Гринэксом" в Марморилийке, начавшаяся в 1972 г., принесла за три года доход в 91 млн. крон, 50 млн. из которых ушли за океан, после чего условия концессии были пересмотрены. В настоящее время здесь работают 300 человек, которые в день добывают 2 тыс. т руды. За год на острове добывается по 36 тыс. т свинцового и цинкового концентратов.

Если раньше географическое положение острова считалось крайне невыгодным, а транспортировка минерального сырья – весьма затруднительной, то использование быстроходных крупнотоннажных судов в настоящее время существенно изменило это положение. "Неожиданно" оказалось, что Гренландия занимает очень даже выгодное географическое положение между двумя нуждающимися в минеральном сырье континентами.

Рыбная промышленность. Товарная добыча рыбы производилась уже в 1930-х и даже 1920-х годах, когда рыбу брали с умиаков, лишь изредка оснащенных подвесными моторами, и немногих мотоботов. Однако рыбная промышленность как отрасль была создана лишь в послевоенной Гренландии. Механизация промыслов началась в основном после вступления в 1959 г. в силу закона, которым государство взяло на себя ответственность за развитие рыбной промышленности (включая строительство и оборудование фабрик и гаваней). Средства вкладывались в ограниченное число рыбопромышленных центров: Готхоб (Нуук), Илулиссат, Манитсок, Сисимиут, Асиайт, Паамиут, Касигиангуит. Там же строились и жилища для рабочих. Промышленное строительство крайне удорожалось из-за удаленности Гренландии от стран – поставщиков стройматериалов. Были и другие сложности. Так, приходилось возводить склады-холодильники, намного превосходящие по объему типовые: из-за ограниченных транспортных связей здесь должны были скапливаться и храниться большие запасы неотправленного продукта. Нужно было строить дополнительные жилища для сезонных, временных рабочих.

Потребовалось не только увеличить рыболовный флот, но и произвести замену уже имевшихся судов, так как из-за ухода рыбы от берегов острова рыбаки должны были идти за ней все дальше в открытое море, а для этого мотоботы не годились. Увеличение численности и тоннажа судов повлекло за собой перестройку причалов, нефтегаваней, судоремонтных верфей; все эти объекты возводились в Гренландии впервые и обходились намного дороже, чем стоили бы в Дании.

В конце 1950-х годов Королевская гренландская торговая компания разработала программу развития рыбной промышленности, основанную на широком вовлечении в предпринимательскую деятельность эскимосов. Предусматривались распространение в кредит холодильной техники, филетировочных машин, льготы в промышленном строительстве. Сотрудничество частного и государственного капиталов должно было содействовать созданию рентабельной, способной выдержать конкурентную борьбу на мировом рынке гренландской рыбной промышленности.

В 1960 г. было основано акционерное общество "Готхобская рыбная промышленность"; в Готхобе (Нууке) выстроен современный рыбный порт и судоремонтные мастерские. Здесь же поднялись корпуса рыбообрабатывающего комбината – крупнейшего в то время комплекса предприятий. Но с пуском комбината на полную мощность возникла проблема нехватки квалифицированной рабочей силы, было трудно найти замену уезжавшим на родину командированным датским специалистам. Вторая трудность была связана с начавшимся в 1967 г. падением цен на рыбопродукты (в основном на треску). Лишь в последние годы вновь появляется надежда на рентабельность этой отрасли.

Частные креветочные комбинаты возникли в пяти пунктах, рядом с подобными же предприятиями Королевской гренландской торговой компании работают Какортокский филиал Датского общества консервно-филейных фабрик, мелкие частные рыбозасольные и коптильные предприятия в поселках Напассоке, Арсуке и др.

5 тыс. гренландцев работают на рыбных промыслах и 2 тыс. – на предприятиях по обработке добычи. Казалось, развитию отрасли ничто не должно было мешать, но проблемы возникли там, где их никто не ждал.

Изменение океанических течений в середине 1970-х годов заставило треску уйти от берегов острова. Если в 1960 г. общий улов ее здесь достигал 400 тыс. т, то к 1974 г. он упал до 40 тыс. т. Несколько лет подряд в сезон (путину) стояла крайне неблагоприятная для лова погода. Одновременно на мировом рынке наблюдалось падение цен на рыбу, с которым совпал и нефтяной кризис. Весьма отрицательно отразилось на отрасли и вступление Дании в "Общий рынок", членами которого были установлены минимальные закупочные цены на рыбу, распространявшиеся на все страны рынка, кроме Гренландии, которая была вынуждена сбывать добычу по более низким ценам мирового рынка.

Капиталовложения в отрасль делались без учета возможности ее временного сворачивания, связанного с ухудшением улова; было приглашено из Дании много специалистов высшей квалификации, требовавших соответствующей оплаты, сильно возросли и другие производственные издержки. В совокупности все указанные факторы содействовали резкому росту цены производства и соответственно падению доходов. Это в свою очередь начало тормозить модернизацию производства, в частности обновление флота. Поэтому, когда 1 января 1977 г. Данией был принят закон о 20-мильной рыболовной зоне, "отогнавший" от берегов острова все иностранные рыболовные суда, Гренландии он помог мало – все еще был невелик процент судов, способных выходить на лов за 20-мильную зону. Более того, малочисленность инспекционного флота, его неэффективность не позволяют следить за выполнением закона 1977 г. Иностранные компании, пользуясь этим, превышают квоту вылова отдельных видов рыбы; так, в январе 1981 г. возник конфликт по поводу превышения судами ФРГ квоты по лососевым, а летом 1980 г. незаконный облов фарерцами креветки в прибрежных зонах стал причиной конфликта на уровне правительств. Планируется принятие ряда мер как правового, так и экономического характера, чтобы вывести отрасль из кризисного положения, однако уже сейчас видно, что на пути превращения ее в стабильно доходную встретится немало трудностей.

Охотничий промысел. Справедливое в целом утверждение, что охотничий промысел в Гренландии в настоящее время сильно сократился и даже находится в состоянии упадка, требует ряда оговорок. Верно то, что охота не является более крупнейшей отраслью экономики острова, но есть области, и весьма обширные, где она это свое значение сохранила. Так, например, в районе Туле рыбы мало, климат не позволяет ни обрабатывать землю, ни заниматься животноводством. Полярным эскимосам остается одно – вести, как и раньше, традиционное охотничье хозяйство, которое для большинства населения острова является вчерашним днем.

Особенность охотничьего промысла в том, что он развит в самых малонаселенных местах острова и ведется теми же средствами, что и полвека назад, т.е. его нельзя модернизировать с целью облегчения труда, как это делается в других отраслях. Труд гренландского охотника, несмотря на высокую его оплату, остается тяжелым и опасным, как и много лет назад.

Семьи, ведущие традиционное хозяйство (большинство их проживает на севере и востоке), не могут обойтись без ряда продуктов, которые дает охота на кольчатую нерпу. По-прежнему в ходу у эскимосов все восемь видов охоты на этого зверя: с прозрачного льда, с заснеженного льда (один охотник стережет у лунки, в то время как другие едут сужающимися кругами на санях, сгоняя к ней нерпу), сетями, с ледяных закраин, "утoк" (охотник с винтовкой подкрадывается к нерпе, толкая перед собой санки с белой ширмой), "савссат" (охота на зверя, запертого в узкостях дрейфующим льдом), с каяков (на чистой воде). В послевоенный период популярной стала охота на крупные виды тюленей со шхун и сейнеров в водах Восточной Гренландии. Так же охотятся на небольших китов и гринду (первых бьют из гарпунных пушек, вторую – из винтовок).

На медведей охота ведется лишь в районе Туле. Общее число медведей, добываемых в год, не превышает 100-120 голов.

Морскую птицу добывают везде, где открывается вода, кроме гагачьих заповедников, скал, где выводит детенышей кайра, и, естественно, территории национального парка. Закрыты эти районы и для сбора яиц, весьма популярного в других местах, где в нем участвует едва ли не все население. Более важным для гренландцев промыслом является охота на белую куропатку, которая ведется круглый год. Охотятся на эту птицу даже дети, причем малолетний охотник может добыть за день несколько десятков тушек, что является неплохим подспорьем в семейной экономике.

Охота на зайца, шкурка которого широко используется для шитья камиков [49], сохранила полностью свое былое значение также лишь в районе Туле. Гораздо более значительный и стабильный доход населению приносит охота на песца. Его бьют из ружей и винтовок, ловят западнями, капканами и плашками. Годовая добыча достигает 2,5-3 тыс. песцов.

Охота на диких оленей невелика. Стотысячное стадо оленей, кормившееся в районе Паамиута в 1970-1978 гг., уменьшилось впятеро из-за нехватки кормов. Естественно, резко уменьшилась и добыча. Охотятся на оленя главным образом летом, забираясь целыми семьями по протокам и озерам на умиаках далеко в глубь материка. Попутно охотятся на линяющих гусей и другую птицу. На санях зимой за оленем отправляются только гренландцы, живущие севернее Сёндре-Стрёмфьорда. Цель охоты на дикого оленя – шкуры, идущие на экспорт, и мясо, по вкусу превосходящее мясо домашнего оленя. Охота разрешена 1 месяц зимой и 2 месяца летом; за этот период добывается до 5 тыс. шкур.

Всего промысел приносит доход около 11 млн. крон в год. Из них 7 млн. крон, как правило, выплачиваются охотникам при сдаче продукции, а остальные 4 млн. они получают от Королевской гренландской торговой компании позднее, когда товар будет продан и из общей прибыли вычтут издержки.

Овцеводство. Гренландская овца принадлежит к скандинавской породе; для нее характерны крупные размеры, шерсть с длинной, жесткой остью и мягким густым подшерстком. Стригут овец раз в году – в июне, получая от 1 до 3 кг шерсти с каждого животного. Вес овец – 55-65 кг, баранов – 65-75 кг. Гренландские овцы нетребовательны к корму, устойчивы к простудным и иным заболеваниям.

Овец настойчиво пытались разводить на острове еще до второй мировой войны, однако без особого успеха. После войны Королевская гренландская торговая компания организовала курсы овцеводов и одновременно собственные племенные фермы. После окончания таких курсов каждому эскимосу предлагалось стадо в 100 голов и участок; такое же число овец нужно было вернуть компании через несколько лет. Кроме того, новому овцеводу предоставлялась ссуда на постройку дома и овчарен. Селились овцеводы, как правило, на землях, которые обрабатывались еще норманнами: здесь прекрасные пастбища и сенокосы, с которых давно были убраны камни. Отрасль приносила хорошие доходы. Кроме того, оказалось, что завезенная из Исландии овца дает в новых условиях лучшую шерсть и достигает большего убойного веса, чем на родине. Размеры стада ограничивались не из-за недостатка кормов (в скудные годы овцы охотно поедают не только сухие листья кустарников, но и сушеную мойву, в которой недостатка нет никогда), а из-за трудностей доставки запасов сена к местам зимовки скота – лошадей на фермах нет, а использовать механический транспорт на скальных тропах невозможно. Немало хлопот причиняет и капризная погода. Подувший среди зимы с гор фён может растопить снег и неожиданно предоставить возможность пастьбы, но нередкая здесь пурга в начале лета может застичь скот в горах, на пастбище, и, покрыв землю толстым слоем снега, обречь овец на гибель. Так, в 1966-1967 гг. стада овец в Юлианехобском дистрикте уменьшились с 48 тыс. до 20 тыс., а это самый "овцеводческий" из дистриктов Гренландии. Во время последнего массового падежа скота (1976 г.) гренландское стадо уменьшилось на 1/4. В настоящее время численность его достигла 45 тыс. (1980 г.).

Неудачи последних лет в овцеводстве поставили на повестку дня вопрос об аварийных запасах кормов. Сейчас эту проблему пытаются решить, осушая заболоченные низины побережья, откуда сено можно вывозить, используя тракторы. Общая площадь годных для культивации или мелиорации пустошей составляет 600 га. Исходя из того что 1 га может в гренландских условиях прокормить 100 овец с ягнятами, подсчитано, что по окончании подготовки этих пастбищ они дадут гарантированную возможность содержания более 60 тыс. овец с приплодом. Однако пока культивирована едва треть территории будущих пастбищ.

Оленеводство. В 1952 г. из Северной Норвегии было завезено в Гренландию 270 домашних оленей. Через 8 лет их стало уже 3 тыс. Росту стада содействовали вполне благоприятная для них природа и опыт приехавших по контракту оленеводов лапландцев и гренландцев, окончивших специальные курсы.

Любопытно, что никто из гренландцев, даже окончивших курсы, не желает посвятить себя оленеводству полностью, все они работают в стаде сезонно, охотясь в остальное время на морского зверя. Социологи объясняют это тем, что норвежские лапландцы привыкли когда-то к крайне тяжелому труду оленевода под страхом голодной смерти; позже эта профессия стала для них традиционной. Эскимосов же к непременному занятию именно оленеводством ныне голодная смерть не принуждает; оно для гренландцев нетрадиционно. Поэтому местное население, и к более легким, но новым для него видам деятельности привыкающее с трудом, отказывается принять во владение стада оленей, на каких бы выгодных условиях они им ни предлагались. Более того, эскимосы активно протестуют против расширения чуждой им отрасли экономики, отнимающей у них старые охотничьи угодья. На оленеводческих фермах Королевской гренландской торговой компании стадо оленей уменьшилось до 2,1 тыс. голов.

Из других видов домашних животных в Гренландии имеется около 200 лошадей исландской низкорослой породы, которых используют для верховой езды. Есть на острове и около полусотни коров смешанной породы. Из домашней птицы содержится около 0,5 тыс. кур.

В 1952 г. в Нарссаке была построена мясоконсервная фабрика, но из-за слабого развития овцеводства загружена она пока наполовину; часть цехов используется для обработки креветок.

В последние годы небольшие площади в южной части острова засеиваются яровой рожью, овсом и ячменем, которые скашивают по достижении ими молочно-восковой спелости, оставляя лишь часть на силос. Посев проводят обычно в мае, сенокос – в августе – сентябре. Урожай достигает 40-60 т зеленой массы с 1 га. В конце 1960-х годов были проведены первые засевы полей норвежским штаммом тимофеевки, отличающейся морозоустойчивостью. Косят ее один раз в лето, масса сухого сена достигает 3,5 т с 1 га. Делались попытки сажать турнепс, который дает здесь с гектара 480 ц клубней и 120 ц зелени. Репу сеют в крайне ограниченных количествах, ее урожайность – 700 ц с 1 га, используется она как столовый овощ. Столь же немного сажают малопопулярный среди местного населения картофель, которого снимают по 150-300 ц с 1 га.

Бoльшая часть исследований по развитию перспективных отраслей сельского хозяйства Гренландии ведется на Сельскохозяйственной станции, находящейся у Какортока. Она располагает собственными полями, пастбищами, сенокосом, животноводческими и техническими помещениями, складами.

Транспорт. В условиях крайней изрезанности и гористости береговой полосы основным средством коммуникаций в Гренландии с давних времен служило море. Это касается плавания лодок и других судов в открытой воде, и езды по льду на санях с собаками.

Основная масса грузо-пассажирских перевозок осуществляется небольшими частными и принадлежащими компаниям судами. Между крупными портами курсируют регулярно два пассажирских теплохода.

Большое развитие получили воздушные перевозки, в основном на дальние расстояния. Вначале на внутригренландских авиалиниях использовались 30-местные летающие лодки "Каталины", затем их сменили 20-местные вертолеты. По длине ряда вертолетных линий Гренландия ныне занимает первое место в капиталистическом мире. Со столицей Дании – Копенгагеном остров связывают реактивные лайнеры компании "САС", доставляющие как пассажиров, так и скоропортящиеся продукты в аэропорт Сёндре-Стрёмфьорд. Более тяжелые грузы доставляются судами торгового флота.

В городах и поселках за последние 30 лет появилось много грузовиков, автобусы. Из легковых автомобилей распространены "джипы", есть немало "Москвичей".

Электроэнергетика. Суровый климат и необходимость перебрасывать энергию на большие расстояния крайне осложняют энергетическое хозяйство Гренландии. Потребление электроэнергии, совершенно незначительное до войны, ныне обгоняет рост промышленности. В настоящее время на острове имеется несколько электростанций, обслуживающих отдельные районы и не объединенных пока в единую энергосистему из-за больших расстояний. Все они тепловые, работают на привозном жидком топливе, поэтому электроэнергия обходится дорого, особенно после повышения цен на нефтепродукты, начавшегося в 1973 г.

На жидком топливе работает 95% ТЭС, в год завозят 120 тыс. м3 дизельного топлива. 60% используемой энергии идет для обогрева зданий, 20% – на освещение и 20% потребляет промышленность. С 1974 г. в Гренландии началась многолетняя кампания борьбы с утечками тепла. Применяется специальная термоизоляция, содействующая сбережению тепла и ограничивающая расход энергии. В перспективе – строительство в городах теплопроводов для использования горячей воды ТЭС в обогреве жилищ, это позволит снизить потери тепла с 65 до 35% ; такие комбинированные системы уже действуют в Нанорталике, Паамиуте и Манитсоке.

Технические расчеты перевода теплостанций на уголь пока не проводились, однако уже сейчас можно сказать, что он потребует полного переоборудования ТЭС.

В начале 1980-х годов датская и гренландская пресса много писала о возможности использования электростанциями гидроресурсов острова. Однако водные потоки страны "работают" с большими перепадами, зависящими от времени года и даже суток.

В условиях энергетического голода интересным представляется использование энергии ветра. Но она годна лишь как дополнительный источник, так как пока не решена проблема ее аккумуляции.

ЗОВ ЛУННОГО ЧЕЛОВЕКА

Немецкий географ Ратцель сказал однажды, что корень культуры народа не уходит в почву вертикальным стволом, но широко ветвится в различных направлениях. Необычное сравнение истоков национальной культуры с корнями, справедливое в подавляющем большинстве случаев, можно применить к гренландской культуре с оговорками. Нижняя, теряющаяся во мгле веков часть этого «корня» вряд ли имела боковые побеги – эскимосы были отрезаны расстояниями или барьером холода не только от далеких очагов цивилизации Азии и Европы, но и от более близких древних культурных центров Америки Мексики и Гватемалы. Зато верхняя, наиболее близко расположенная к нашему времени часть «корня» мощно ветвится.

Культура гренландцев не составляет более исключения в широком процессе международного культурного общения, в ходе которого происходит, как известно, взаимообогащение различных культур. Поскольку в новое время основным субъектом культурного обмена с Гренландией была Дания, то сложилось не вполне обычное положение, когда населению острова, географически относящегося к Америке, все более присуща современная культура не американского, а европейского типа.

В искусственно "закрытой" Гренландии традиционная культура, застывшая на пределе возможностей общества каменного века, стала мертвым каноном, тормозившим как народное творчество, так и процесс прогрессивного культурного обмена. К настоящему же времени древняя традиционная и современная составные части гренландской культуры переплелись весьма тесно, и с каждым годом это взаимопроникновение углубляется. Однако данный процесс не зашел настолько далеко, чтобы воздвигнуть непреодолимые трудности в выделении чисто эскимосских и заимствованных европейских черт культуры Гренландии.

Вследствие огромных размеров Гренландии и достаточной удаленности отдельных групп этноса друг от друга, а главным образом из-за различий в экологических условиях, традиционные эскимосские промыслы были не везде одинаковы. Отсюда и различия в их материальной культуре. Таких форм культуры несколько: полярная (район Туле), арктическая (западный берег севернее Полярного круга), субарктическая (к югу от Полярного круга) и переходная из арктической в субарктическую (район Ангмагссалика). С позиции общеэскимосской культуры наиболее типичной является арктическая форма. Ее характерные черты – охота на тюленя со льда зимой и весной, каячная охота (ранее – охота на кита) летом, осенью – охота на оленей, ловля форели в ручьях и озерах. Полярная культура возникла на основе охоты со льда, поскольку вода открывается здесь лишь на 1,5-2 месяца. Когда Туле "открыли" европейцы, оказалось, что здесь давно прекратились охота на оленя и ловля рыбы, эскимосы прочно забыли и каяк и умиак. Вновь эти полезные орудия труда вошли в обиход лишь после переселения в полярный дистрикт нескольких семей с западного берега. Субарктическая норма культуры представлена прежде всего орудиями труда, нужными на охоте в открытой воде. Жилища здесь группируются у проливов и фьордов; в период охоты нет необходимости в дальних переездах со всей семьей, как в Туле, поэтому собачьи упряжки менее распространены, да и сами сани вдвое меньше, чем полярные. Именно с этой формой культуры раньше всего познакомились европейцы в XVIII в., отчего она стала более известной и превратилась в некую норму эскимосской трудовой деятельности и быта, что в общем не совсем справедливо.

Общеэскимосская материальная культура имела почти во всех составляющих ее частях непосредственное отношение к морю, морским промыслам, из которых на первом месте стояла охота на тюленя. Для того чтобы добраться по льду до открытой воды или доставить добычу домой, эскимосы использовали сани, запряженные собаками. Гренландские сани по сравнению с нартами народов советского Севера шире и короче, они более приспособлены для поездок в сложных условиях, где путь часто преграждают скалы и торосы, поэтому и собак в них запрягают не цугом, а веером – отсюда их бoльшая маневренность. Полозья гренландских саней, слегка поднятые спереди, сзади загибаются под прямым углом и соединяются на уровне груди человека поперечной планкой это помогает удержать груз на крутых подъемах и облегчает управление. Материал для изготовления саней – доски из плавника [50], скрепленные ремнями из шкуры тюленя. Они подвижны в сочленениях и лишь слегка изгибаются на неровном льду или выступах скал, там, где жесткая конструкция не выдержала бы. Управляют собаками эскимосы в отличие, к примеру, от ненцев не шестом-хореем, а многометровым бичом с короткой ручкой, которым владеют в совершенстве, без промаха попадая в нужную собаку на расстоянии 20 м.

Более массивные, чем нарты, эти сани имеют положительную плавучесть и не тонут даже со значительным грузом, а это важно в ледовых походах.

Еще более высокого уровня технологического совершенства достигли эскимосы в сооружении каяков. Каяки произвели весьма сильное впечатление на первых европейцев в Гренландии – о них говорится уже в "Саге о Винланде" [51], – ибо не многие "примитивные" народы мира могут похвалиться тем высоким мастерством, с которым эскимосы строят каяки и управляют ими. Легкий и гибкий планочный набор каяка целиком обтягивается шкурой, так что открытым остается лишь деревянное кольцо вокруг проема для гребца. Когда же он затягивает шнуры подола кожаной куртки вокруг этого кольца, шнуры капюшона – вокруг лица, а завязки рукавов – у запястий, то представляет собой как бы единое целое с каяком. Он может даже перевернуться с ним без особых последствий: один удар веслом – и суденышко снова выравнивается, а внутри его ни капли воды! Стремительность, лаконизм и элегантность линий обводов каяка столь же замечательны, как бесшумность и быстрота его хода.

Второй тип лодок – десятиметровый беспалубный умиак, или "женская лодка", в предвоенный период все реже использовался для охоты на китов, в основном на нем перевозили грузы или отправлялись в гости. Вдоль бортов умиака привязывались пузыри, что способствовало его остойчивости. Сейчас настоящих умиаков не осталось, термин же применяют к деревянным баркасам.

При охоте на китов на носу умиака стоял лучший охотник с тяжелым гарпуном в руке. Вообще гарпунов в Гренландии существует несколько типов, но все они с поворачивающимся поперек входного канала раны наконечником. Длина древков варьирует от коротких – для бросания с каяка – до десятиметровых, используемых в парной охоте, когда у отверстия во льду стоит охотник с гарпуном, а его товарищ лежит, глядя в другое отверстие и приманивая тюленя свистом и шевелением гарпуна. Довольно длинен гарпун для весенней охоты, когда тюлени выползают греться на лед. Охотник, одетый в шкуру, движется по льду, с удивительной точностью копируя тюленя, пока не подберется к лежбищу на расстояние, равное длине гарпуна. Для бросания гарпуна употребляется деревянная копьеметалка – орудие, употребляемое еще только в Австралии и Новой Гвинее [52]. Поскольку основную ценность в безлесной Гренландии представляет древко гарпуна, то его сочленение с наконечником устроено таким образом, что при резком движении раненого зверя оно отделяется и всплывает; наконечник же, привязанный ремнем к пузырю из шкуры тюленя, остается в теле животного.

При охоте на мелких тюленей используют маленький гарпун "блэреспюдет" с цельным древком и более длинным, с несколькими крючьями, наконечником. Непосредственно к древку крепится и небольшой пузырь. После того как тюлень загарпунен, в него копьеметалкой бросают тонкие дротики, также с отделяющимся древком; добивают зверя охотничьим ножом.

В последнее время на тюленя с каяка охотятся только с винтовкой. На передней части каяка при этом устанавливается рама с белой ширмой, которую издали легко принять за кусок льда.

Ловля тюленей сетями издавна практиковалась как со льда, так и на открытой воде, но настоящее свое развитие она получила с XVIII в., когда появились дешевые сети из Европы.

С каяков же охотились эскимосы на оленей, подстерегая их в местах переправ через проливы или озера и бросая в них дротики. На суше с этой целью использовались стрелы и лук. С уходом в начале XIX в. оленей с прибрежных частей острова исчезло и это старинное оружие, изготовлявшееся с большим искусством из китового уса или дерева и дважды оплетенное шнуром из жил.

Традиционное хозяйство гренландцев отвечает требованиям почти непрерывной борьбы с холодом, ведущейся в условиях полного отсутствия обычных топливных ресурсов и строительных материалов, когда для того, чтобы разжечь скупой огонь в жилище, нужно найти, выследить и убить осторожного зверя, а неудачный сезон охоты еще недавно означал верную смерть от холода жителей всего селения. Отсюда – высокое совершенство, которого эскимосы достигли не только в охоте, но и в изготовлении жилья и одежды.

Видов одежды немало: от почти невесомых камлеек и женских летних брюк, похожих на шорты, до многокилограммовых одеяний из шкур белого медведя, в которых нелегко передвигаться, но можно часами подстерегать тюленя у отдушины. Шитье надежных, красивых, удобных предметов одежды и обуви важнейшая обязанность женщины, от их качества зависит удача, а часто и жизнь охотника, поэтому гренландская пословица гласит: "Слава охотника – в руках его жены!"

Самая распространенная одежда – тюлений анорак с капюшоном, сшитый из двух слоев шкуры, меховые штаны и камики. Под анорак надевается рубашка из меха тюлененка, лисы или из птичьих шкурок. В Туле анораки шьют из лисы, на восточном берегу – из лисы или собаки. Там до сих пор штаны шьют из медвежьей шкуры.

В хорошо протопленных помещениях эскимосы ходят почти обнаженными: женщины носят лишь кожаные треугольные передники вроде бикини, мужчины плотно облегающие кожаные шорты. Летом на улице мужчины ходят в коротких, до колен, меховых брюках.

Охотясь на китов, мужчины облачались в "мех для прыжка" – одежду, напоминавшую комбинезон, сшитый из высушенных кишок или скобленой кожи и совершенно водонепроницаемый. В такой одежде, затянутой у лодыжек, кистей и вокруг головы и надутой через трубку на груди, охотник мог прыгать в воду, подплывать к убитому киту и приступать к его разделке на плаву. Иногда так добивали копьем еще живого кита.

Одежда украшалась бисером (очень скупо) и разноцветными меховыми аппликациями. Особенно красивыми были женские сапоги высотой до середины бедер. Шкуры для шитья сапог и другой одежды выделывались крайне примитивно из-за отсутствия в Гренландии источников дубящих веществ. Чаще всего ограничивались тем, что шкуры мяли долгие часы, предварительно соскоблив с них жир [53]. Исключение составляли использовавшиеся для детской и нижней одежды птичьи шкурки: жир с них осторожно скусывали и обсасывали их – так соединялось приятное с полезным! [54].