Текст книги "Гренландия и гренландцы"

Автор книги: Валерий Возгрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Информация о "большом мире" начала поступать в Гренландию бессистемно (при помощи кино, радио, телевидения, школьного образования и т.д.) и отнюдь не постепенно. Обновленное сознание гренландцев с особенной жадностью впитывает самое внешнее, броское и заманчивое из набора ценностей современной цивилизации. Но при этом, как заметила советский экономист Л. Рейснер, "весь длительный путь экономического, культурного, научного и технического прогресса, породившего современный комфорт и уровень жизни, остается вне поля зрения". Гренландия пока не располагает средствами для приобретения всех плодов прогресса, достигнутого кропотливым трудом народов развитых стран. И здесь деформированная возбужденными извне потребностями психика отдельных гренландцев толкает их в поисках этих средств на преступления. Поэтому уже в начале 1950-х годов на острове проявляется и более не исчезает пугающий рост уголовных преступлений, алкоголизма, венерических заболеваний и иных результатов психосоматических сдвигов, принявших массовый характер. Так, в 1946-1970 гг. на тысячу человек, умерших в Гренландии, приходилось 45 погибших в результате нападений или драк (в Дании это число равно 9, на Фарерах – 5); частота травм в результате физического насилия здесь также выше, чем в Дании, в 6-7 раз. Помощь по безработице (ранее вещь неслыханная и ненужная), оказываемая в размерах, приближающихся к датским, сделала возможным тунеядство – порок, до последних десятилетий эскимосам также совершенно чуждый.

Зарождение и разрастание прослойки деклассированных элементов, которые по существу становятся или станут в ближайшем будущем люмпенами, объясняются несколькими взаимосвязанными факторами. Быстрота роста населения в условиях Гренландии не дает возможности для трудоустройства безработных. Специфические экологические условия острова не позволяют прибегнуть к тем "клапанам", которые снижают давление деклассированных социальных групп на социально-экономическую жизнь в других развивающихся странах, пораженных демографическим взрывом, и дать работу людям в традиционных аграрных отраслях, которые, правда, малопродуктивны, но способны все же их прокормить. Поэтому доля люмпенов в гренландском обществе растет, и вряд ли этот рост при сохранении нынешнего уклада снизится в обозримом будущем. С другой стороны, датские субсидии, гарантирующие всем прожиточный минимум, не дают этим люмпенам умирать с голоду. Они превращаются обычно в "динамичную антисоциальную силу, легко поддающуюся влиянию экстремистских лозунгов, препятствующих проведению прогрессивных преобразований" [43].

Впрочем, все сказанное отнюдь не означает, что подобный путь неизбежен для всех или даже большинства переселенцев. Эту часть городского населения нельзя, пожалуй, рассматривать как четко ограниченную группу со значительно худшими, чем у остальных горожан, жизненными условиями. Речь может скорее идти о смешанной группе, представители которой по причине сильных социальных и экономических стимулов сменили среду обитания на новую, вначале, возможно, казавшуюся большинству из них более благоприятной, но впоследствии не предоставившую им возможности подняться на новую ступень социальной лестницы.

Известные проблемы возникают и с более интегрированными в современное общество трудящимися. Как и другие народы на ранней стадии развития, гренландцы соблюдали множество весьма сложных и тонких предписаний и правил, сохранивших силу до нашего времени. Между тем у европейцев соответствующие правила были давно забыты; взамен появились новые, связанные с процессом труда в товарном производстве, с трудовой дисциплиной в частности. Эти предписания кажутся воспитанному в старых традициях эскимосу столь же нелепыми и ненужными, как нам, скажем, закон, согласно которому гренландка после родов должна не только готовить и есть пищу отдельно, но и не брать воду из общего котла. Наоборот, совершенно недопустимым было для уважающего себя эскимоса пропустить возможность охоты, когда тюлень подходил к берегу. Тогда в стойбище на второй план отходили все без исключения дела, и сегодня к таким "неважным" делам гренландцы относят работу на шахте или предприятии. Возникает парадоксальное положение, когда при массе безработных остается незанятым значительное число рабочих мест. Причем проблему обостряет упомянутый рост прослойки деклассированных элементов, утративших потребность в труде и отказывающихся подчиняться трудовой дисциплине. На вчерашних охотников, превратившихся в промышленный пролетариат, неизбежно обрушатся все проблемы современного капиталистического мира, а решать их будет не легко. До окончательного перехода к товарной экономике и глубокого осмысления новых условий жизни, ее зависимости от остального мира гренландцы внешним миром интересовались мало. Никто не мог и не хотел сравнить свой уровень благосостояния с уровнем в других странах или хотя бы с немногочисленными датчанами, жившими в Гренландии. Между жизненным стандартом одних и других была пропасть в несколько социально-экономических формаций, жизнь их строилась на совершенно иных предпосылках. Было бы странно ожидать от гренландцев недовольства своим традиционным хозяйством, пищей, всем освященным веками образом жизни. "Самоед, потребляющий тюлений жир и прогорклую рыбу, не беден, потому что в его замкнутом обществе у всех имеются одинаковые потребности" [44]. Если недовольство и имело место, то скорее из-за перехода к новой экономике, повлекшего за собой не только положительные, прогрессивные перемены, но и мучительный процесс ломки многих испытанных столетиями и привычных институтов и обычаев.

Настоящее же недовольство, глубокое неудовлетворение создавшимся положением могло возникнуть лишь тогда, когда гренландцы, в основной своей массе порвав с традиционной экономикой и став на новую хозяйственную основу, обнаружили, что положение их не поднялось до уровня европейцев (точнее – датчан), стоящих на той же экономической базе и исполняющих схожую работу на том же профессиональном уровне. Поток информации при всей его поверхностности смог все же ознакомить основную массу эскимосов и с возможностями "большого мира", которые могут открыться перед Гренландией и ее народом в результате активного использования всех материально-технических и культурных ценностей, что накопило человечество. Окончательно перелом в национальном сознании оформился в конце 1960-х начале 1970-х годов. Социальное неравенство привело к зарождению классового сознания, у гренландцев как бы раскрылись глаза на то, что они платили за датскую помощь и сотрудничество слишком дорогой ценой – отказом от любых моделей политического и экономического развития, кроме капиталистического.

ЗВЕРОБОЙ СПУСКАЕТСЯ В ШАХТУ

Еще в 1750 г. датскими властями была основана Королевская гренландская торговая компания, в ведение которой перешли все фактории острова; впоследствии она стала единственной организацией, ответственной, за снабжение населения Гренландии, скупку, обработку и сбыт продукции, транспортную связь и т.д. [45]. Предоставление компании широкой монополии и, значит, ключевой роли в развитии экономики острова было направлено к тому, чтобы исключить возможности неконтролируемого влияния на гренландцев извне и сохранить их традиционную производственную культуру, основанную на морской охоте.

Предусматривались довольно жесткие меры пресечения не только экономического, но и негативного морального воздействия европейцев на эскимосское общество, опасность которого считалась реальной при всей незначительности датского населения по сравнению с общей численностью эскимосов ("колониальных войск" на острове не было никогда, число служащих же не превышало в начале XIX в. 200 человек на 6 тыс. эскимосов). Датчанам, согласно датским установлениям, запрещалось входить в эскимосские хижины, нанимать служанок они могли лишь из числа пожилых эскимосок и т.д. Постепенно все больший процент служащих компании стал приходиться на долю местного населения. (В 1970 г. из 3700 служащих компании 3400, или 92%, были гренландцы.)

Несмотря на то что в наши дни Королевская гренландская торговая компания утратила монополию в ряде отраслей экономики, она сохранила за собой доминирующее положение в хозяйственной жизни острова благодаря материальной поддержке государства, которой она пользовалась в значительно большем, чем частные фирмы, объеме. Впрочем, приносила доход и некоторая предпринимательская деятельность компании.

Королевская гренландская торговая компания в послевоенный период постепенно превращалась из торгово-промышленной организации в административно-экономический орган государства. Она стала одним из директоратов министерства по делам Гренландии, причем самым влиятельным. В ее обязанности по-прежнему входит обеспечение снабжения и большей части производственной деятельности в Гренландии, организация нормальной работы всех видов транспорта, скупка и продажа охотничьей и рыбной продукции, профессиональное образование, технологическое совершенствование различных отраслей хозяйства.

В 1980 г. началась передача предприятий и целых отраслей компании гренландскому самоуправлению.

Датскими властями делались уже в прошлом определенные попытки "смягчить" монополию, включив в некоторые сферы деятельности компании частный капитал.

Однако такие факторы, как непредсказуемые колебания климата, отдаленность острова от источников снабжения и рынков, узость отраслей и чувствительность гренландской экономики к мировой конъюнктуре, отпугивали частных предпринимателей и с неизбежностью снова вели к монополии (сначала – частной, потом – государственной). Лишь монопольное право, позволяющее сосредоточить в одних руках как доходные, так и убыточные сферы производства и бытового обслуживания, обеспечивало решение насущных экономических и социальных задач на протяжении многих лет. НТР, происходящая в мире, содействовала глубоким изменениям предпосылок к экономическому развитию, оказав тем самым влияние на возможности частнопредпринимательской деятельности и в Гренландии.

Новые технология и транспортные средства несколько уменьшили предпринимательский риск, повысили норму прибыли, позволив приступить к осуществлению старых планов создания конкурентоспособных, не нуждающихся в государственных дотациях частных предприятий.

Заинтересованное в инвестициях в гренландскую экономику датское правительство оказывало необходимую поддержку частной инициативе датчан и гренландцев, особенно на первых порах (например, в форме займов на льготных условиях). Оказание помощи как государственному, так и частному капиталу в экономике острова давало гарантии стабильности датско-гренландских связей на будущее и избавляло частный капитал от непроизводительных трат на создание инфраструктуры (включая строительство жилищ, школ, больниц, транспортных и коммуникационных сетей, гаваней, систем электро-, тепло– и водоснабжения).

Датское правительство вкладывало капитал в развитие гренландской экономики, бытовой и производственной инфраструктур, их модернизацию, надеясь если не немедленно, то в конечном счете в будущем получить прибыль.

Важным фактором, стимулирующим экономическое развитие Гренландии и определяющим политику датчан в отношении этой страны, были прежде всего интересы датского капитала. В этой связи хотелось бы сослаться на мнения самих датчан.

В своем исследовании, опубликованном в 1972 г., группа датских ученых Географического института Копенгагенского университета (М. Бук, С. Фольке и Б. Нильсен) приходит к следующему выводу:

"Расходы датского государства в связи с Гренландией можно вполне рассматривать под тем же самым углом зрения, что и помощь развивающимся странам. Однако вклад государства в Гренландию был в гораздо большей степени массированным, чем обычно в отношениях с развивающимися странами. Вследствие принадлежности Гренландии Дании и доминирующей роли датского государства датские предприниматели могли оперировать в Гренландии вне конкуренции с другими странами и имели, так сказать, гарантированные государством доходы. Главная часть государственных расходов пошла на развитие и поддержание инфраструктуры в Гренландии – жилища и социальные учреждения, транспорт и общественные предприятия. Такое развитие инфраструктуры явилось предпосылкой осуществления политики концентрации и приватизации экономики. Как указывалось, из развития инфраструктуры извлекли выгоды главным образом датские предприятия, а гренландские предприятия только в скромном объеме смогли использовать новые возможности. Жители же страны различным образом получили некоторую долю от миллиардов, затраченных датским государством в Гренландии, не столько в форме заработной платы, сколько в виде улучшения жилищных условий, обеспечения социальными учреждениями, улучшения средств коммуникации. С другой стороны, исследователи-социологи указывают на целый ряд негативных последствий всей "политики модернизации": рост алкоголизма, преступности, т.е. на симптомы того, что что-то в обществе неблагополучно.

Итак, расходы были произведены прежде всего в экономических и политических интересах Дании. Только в этом свете можно понять объем государственных затрат, которые находятся в явной диспропорции к численности населения Гренландии. Так же как и другие затраты, расходы, связанные с Гренландией, оплачиваются датскими налогоплательщиками, т.е. прежде всего людьми, живущими на заработную плату.

Как указывалось, бoльшая часть выплачиваемых средств приходится на датские предприятия (таким образом, часть из них возвращается налогоплательщикам). Производя эти затраты, государство поддерживает прямо или косвенно датскую экономику. Прямо – предоставляя датским предприятиям возможность сбыта товаров и услуг, косвенно – финансируя ту инфраструктуру, которая является необходимым условием частных датских капиталовложений в Гренландии.

Статистических данных об объеме частных капиталовложений не имеется, так же как и данных о размерах доходов, которые датские предприятия получают от Гренландии. Однако ориентировочные подсчеты государственных расходов и доходов предприятий ясно показывают, что прежде всего датчане, а не гренландцы пожинают урожай" [46].

Что касается распределения расходов датского государства на Гренландию в 1970-1971 гг., то картина выглядит следующим образом.

Из общей суммы 1153,1 млн. крон расходуется на:

1) финансирование инфраструктуры, которая является необходимым условием частных датских капиталовложении в Гренландии, – 44%;

2) выплачено в Дании датчанам за работу, выполненную в Гренландии, 12,7%;

3) датчанам, работающим в Гренландии, – 24,6%;

4) гренландцам – 14,3%;

5) на нужды гренландского ланнстинга и коммун – 0,8%;

6) на прочие нужды острова – 3,6%.

По данным датского министерства по делам Гренландии, опубликованным в 1982 г., проживающим в Гренландии датчанам (составляют 18% населения острова) было выплачено в форме заработной платы 936 млн. крон, а гренландцам, составляющим 82% населения, – 1006 млн. крон (естественно, нужно учитывать, что в отличие от датчан большая часть гренландцев заработную плату не получает, основывая свой бюджет целиком или частично на традиционных промыслах).

Государством была выработана хозяйственная модель, в которой достигнут своеобразный компромисс между государственным и частным секторами экономики. Государство передало большинство ставших рентабельными предприятий частному капиталу, оставив за собой убыточные и особо важные. Однако взамен администрация присвоила себе право жесткого контроля в области планирования, закупочных цен, заработной платы и охраны труда на частных предприятиях. Отдавая себе отчет в том, что подобная, часто мелочная регламентация способна отпугнуть частный капитал, государство все же предоставило ему ряд привилегии, недоступных предпринимателям в Дании. Ныне в Гренландии нет ни таможенного налога, ни ограничений статей импорта – взимается лишь налог в пользу коммунальных касс. Любой житель острова имеет право вести оптовую и розничную торговлю, а также на частную производственную деятельность. Лишь одна сфера торговли ограничена экспорт гренландской продукции. Он был централизован и сосредоточен в руках Королевской гренландской торговой компании.

Более всего частный капитал сосредоточился в торговле, хотя мелким торговцам и нелегко конкурировать с магазинами и факториями компании, сохраняющими стабильность цен и не зависящими от скачков конъюнктуры.

Королевская гренландская торговая компания предложила в 1961 г. ланнсроду передать часть своих предприятий в коллективное владение местному населению. Так возникла сначала потребительская, а затем и производственная кооперация Гренландии. Компания, а также датские кооператоры подготовили руководителей и служащих гренландских кооперативов, обеспечили поставки датских товаров.

Одним из первых производственных кооперативов стала овцеводческая ферма в Игалико. Предоставленные кооперативу пастбища были подготовлены к использованию сельскохозяйственной станцией компании. Затем были организованы другие кооперативные фермы, владеющие животноводческими помещениями, необходимым оборудованием и складами аварийного запаса корма (на случай плохого укоса). В настоящее время функционируют 10 производственных кооперативов. Крупнейший из них – "Сипенек" в Сисимиуте, специализирующийся на разведении оленей, завезенных сюда из Норвегии в 1952 г. Часть кооператоров производит здесь первичную обработку оленины и шкур. В "Сипенеке" занимаются и рыболовством. Кооператив арендовал у Королевской гренландской торговой компании рыбоконсервную фабрику, а с 1974 г. фабрика перешла в собственность кооператива.

Традиционная эскимосская экономика, основанная на натуральном хозяйстве морских охотников, как указывалось выше, подверглась ломке и перестройке после ухода морского зверя от гренландских берегов на север. В экономике острова главную роль начало играть рыболовство. Это подорвало натуральное хозяйство, развитое здесь испокон веков. С 1920-х годов начинается переход эскимосских хозяйств к товарной экономике. Процесс этот, потребовавший в других обществах столетий, свершился в Гренландии при жизни одного поколения.

Следует, однако, заметить, что экономическую активность эскимосов никто не сдерживал, как, впрочем, и не поощрял. Без поддержки же у гренландцев не хватало ни капиталов, ни знаний, ни желания для участия в торговле и других нетрадиционных отраслях экономики.

Согласно уже упоминавшемуся датскому плану развития Гренландии в 1950-х годах (Г-50), было решено приступить в первую очередь к созданию инфраструктуры, без которой развитие современного производства немыслимо. Началось жилищное, затем промышленное строительство, развивалась транспортная сеть и средства сообщения, росло число ремонтных предприятий, начал выполняться план школьного и больничного строительства и т.д.

В суровых природных условиях Гренландии приходилось преодолевать большие трудности при сооружении объектов инфраструктуры – прокладке протяженных коммуникаций, линий электропередачи; непропорционально высоки были расходы на транспорт, необходимый для эффективной связи с весьма удаленными и труднодоступными районами.

"План Г-50" проводился со всей возможной жесткостью и бескомпромиссностью. Дания отпускала средства во всевозрастающем количестве, но требовала их освоения в минимальные сроки. Остров наводнили датские специалисты. Новая экономика требовала урбанизации – и в городские поселки, часто возникавшие на пустом месте, свозились соблазненные "дарами цивилизации" и щедрыми посулами нанимателей семьи вчерашних охотников и рыбаков. Корпуса промышленных предприятий возводились в лихорадочной спешке – ведь строительный сезон на острове короток. Местная рабочая сила при этом использовалась в весьма ограниченном размере – подготовка ее требовала длительного времени. Поэтому работу выполняли датчане, оплачиваемые государством.

Администрация стремилась с целью удешевления строительства переложить его частично на датский частный капитал. В попытке привлечь предпринимателей государство шло на уступки – предоставляло налоговые, монопольные и иные льготы. Однако отрицательные факторы: рискованность вкладов в гренландскую экономику на этом этапе, невозможность быстрого получения прибыли – перевешивали, доля частного капитала в экономическом строительстве 1950-х годов была ничтожной. На основе этих фактов уместно было бы подчеркнуть известное марксистское положение о менее развитых ступенях капиталистического производства, когда новые предприятия, требующие крупных затрат капитала на продолжительное время, ведутся "не капиталистически, а на общественный или государственный счет, как, например, проведение дорог, каналов и т.п..." [47].

Итоги выполнения "Плана Г-50" подводились в начале 1960-х годов. Они оказались весьма обескураживающими во всем, что касалось участия местного населения в экономическом строительстве. Ни психологически, ни профессионально, ни морально гренландцы не были подготовлены для участия в работе новых предприятий – необходимость такой подготовки датские реформаторы не учли.

Естественно, новые предприятия, рассчитанные на использование местной рабочей силы, были в первые годы убыточными. Тем не менее уже начался необратимый процесс перехода основной части населения к новому, более прогрессивному социально-экономическому укладу. (В 1960 г. в традиционных частных промыслах, включая ловлю рыбы, было занято лишь 35,5% населения.)

Главными направлениями перспективной программы развития страны на 1960-е годы – "Плана Г-60" были: 1) увеличение занятости коренного населения путем ликвидации сезонной безработицы; 2) концентрация населения в оптимальных для развития индустрии городах; 3) электрификация, механизация промышленных отраслей, в первую очередь рыбообрабатывающих комбинатов; 4) улучшение школьного и профессионального образования с учетом ожидавшегося в 1966-1975 гг. демографического скачка; 5) обеспечение жильем возросшего городского населения.

Конкретное выражение "План Г-60" получил в решении сосредоточить основную часть промышленности в четырех незамерзающих портах, население которых намечалось увеличить вдвое. Предполагалось сселить в [так] города 35% населения стойбищ Западной Гренландии.

Трудности, возникшие при проведении "Плана Г-60" в жизнь, были весьма велики. Дания вкладывала значительные суммы в развитие ее гренландского амта (в 1950 г. было освоено 45 млн. крон капиталовложений, в 1960 г. – 141 млн., а в 1967 г. – 452 млн., т.е. вдесятеро больше). Суммы эти росли "в такт" с развитием отраслей материального производства и инфраструктуры; они достигли 1125 млн. крон в год, не считая вкладов различных "общественных фондов". Эти и иные инвестиции облегчили, безусловно, решение в Гренландии основной задачи малых развивающихся стран – накоплен необходимый для экономического прогресса капитал, при этом страна не попадала в зависимость от транснациональных корпораций или крупных империалистических государств. Но не все проблемы можно было решить лишь с помощью датских капиталовложений. Некоторые типично гренландские особенности экономических и социальных традиций затрудняют решение этих проблем.

Трудно, например, покончить с сезонной или пульсирующей безработицей. Если летом, в сезон охоты, путины, а также строительных работ, рабочей силы остро не хватало, то зимой по вполне объективной причине сезонной остановки ряда предприятий уровень безработицы достигал 17%. В то же время существовала острая проблема нехватки квалифицированных рабочих. Для ее преодоления в 1960 г. были созданы технические училища, несколько ранее организованы курсы по подготовке матросов, мотористов и шкиперов прибрежного плавания, а также специалистов по рыбопромышленной отрасли.

Крупнейшими учебными заведениями системы профобразования являются Строительное училище в Сисимиуте, готовящее строителей и монтажников (550 учащихся), Центральное профучилище в Готхобе (300 учащихся), Шкиперское училище с мореходной школой, находящееся там же (специальности: судовождение, эксплуатация двигателей, добыча рыбы, навигационная служба и пр.; 280 учащихся). Рыболовное училище в Паамиуте, Социально-педагогическая школа в Нууке с филиалом в Сисимиуте (дошкольное воспитание, бытовое обслуживание, социальное обеспечение; 350 учащихся), Торговое училище (торговля и учет), Нуукское медучилище, Какортокское училище связи. Всего в системе профобразования на 1978 г. обучалось 1785 человек. Кроме того, работают различные курсы с отрывом от производства (популярность этой формы обучения обусловлена разбросанностью селений на острове) . Государство выплачивает курсантам стипендию в размере средней зарплаты на последнем месте работы.

Сложнее готовить из числа местного населения специалистов с высшим образованием, потребность в которых растет. Имеются две возможности получения высшего образования: в вузах Дании и в филиале Рейкьявикского университета (Кулусук, Восточная Гренландия). Так, в 1979/80 учебном году высшее образование получили всего 32 эскимоса, что далеко не достаточно для потребностей страны.

Не трудно заметить, что стратегия развития гренландской экономики охватывает не только традиционные, но и новые отрасли народного хозяйства острова. Длительные дискуссии предвоенного периода о возможности и целесообразности привлечения охотников к работе на современных предприятиях давно забыты. Сейчас эскимосы – шахтеры, технологи рыбообрабатывающих комбинатов или водители тяжелых самосвалов уже не исключение, а привычное явление. Раньше всего тенденция привлечения местной рабочей силы на современные предприятия стала заметной в горнодобывающей промышленности.

Полезные ископаемые и горнодобывающая промышленность. Наиболее широко разрабатывавшимся полезным ископаемым Гренландии был до недавнего времени криолит – минерал, содержащий 54,4% фтора, 23,8% натрия и 12,8% алюминия. Используется криолит как флюс [48] при выплавке алюминия, а также при производстве эмали. Основное месторождение этого минерала находилось близ Ивигтута (юг Восточной Гренландии). Общие запасы криолита составляли 3,5 млн. т; ныне все они уже подняты на-гора, складированы и постепенно вывозятся на экспорт. В 1981 г. отправлено 44 тыс. т (запаса хватит до 1985 г.).

Месторождение каменного угля на острове Диско (Атаникердлук) довольно богато – оно может удовлетворить всю потребность Дании в угле (2 млн. т в год). Уголь залегает здесь в породах мелового и третичного возрастов. Имеются выходы угля и на полуострове Нугссуак, но пласт его не превышает 0,1-1,5 м.

В районе Уманака (Восточная Гренландия) находятся два месторождения мрамора. Качество камня весьма высокое, хотя он и несколько крупнозернист. Кроме наиболее ценимого белого мрамора имеются горные породы с серо-желтым, розовым и голубым оттенками. Добыча камня была довольно развита в довоенное время, затем шахты забросили, в настоящее время их восстанавливают и расширяют – уже несколько лет мрамор вывозят за границу.

Железная руда найдена в различных частях острова, но одно из месторождений по запасам сырья в нем многократно превосходит все остальные, вместе взятые. Это Исукасья у Нуука (Готхоб-фьорд). Месторождение обнаружено на самой границе материкового льда; бoльшая часть неглубоко залегающего рудного тела скрыта подо льдом. Высота залегания – 1200 м над уровнем моря, общий запас руды – 2 млрд. т, содержание в ней металла – 38%. Основная трудность в разработке месторождения кроме льда, делающего невозможной разработку открытым способом, – отсутствие достаточно богатых источников энергии и значительное расстояние от рудника до порта (150 км горной дороги).

Хромовая руда в количестве 2,5 млн. т залегает пластом мощностью в 1-3 м (в отдельных местах – до 20 м) на Фискенессете, к югу от Нуука. В руде содержится 350 тыс. т. хрома и 3 тыс. т ванадия.

Молибденовые руды Мальмбьерга (Конг-Георгс-фьорд. Восточная Гренландия) залегают неглубоко и в весьма значительных количествах (124 млн. т). Содержание металла в них – 0,25% – считается удовлетворительным, но добыча тормозится высокой стоимостью вывоза руды и еще более – неудобным расположением месторождения на склоне горы между двумя действующими ледниками.

Значительное месторождение свинцово-цинковой руды располагалось у Местерс-Вига (Восточная Гренландия), мощность жил варьировала от 5 до 20 м. В руде содержалось до 12% свинца и 10% цинка. Добыча велась в 1950-1963 гг., годовой вывоз составлял 38 тыс. т свинцового блеска и 7,5 тыс. т свинцово-цинковой руды. В настоящее время месторождение почти полностью выработано. Более перспективной представляется жила у Марморилийка (на северо-востоке), содержащая 1/10 часть мировых запасов свинца и цинка, около 2 млн. т. Рудное тело залегает на высоте 600 м в толще гренландского мрамора. Добыча руды началась в 1972 г. закрытым способом; ее транспортируют из рудника "Черный ангел" в вагонетках подвесной дороги над Каумаруюк-фьордом на обогатительную фабрику. Отсюда концентрат вывозят на судах. В 1981 г. добыто 38 тыс. т свинцовой и 140 тыс. т цинковой руды.

Крупнейшее месторождение урановой руды в Гренландии находится на юге, в Кванефьельде (Нарссак), оно расположено на высоте 600 м. Концентрация урана в руде невысока (0,003%), но добыча ее рентабельна. Запасы руды определялись в 3,5 млн. т, в ней содержится не менее 16 тыс. т урановой руды. Расположение и условия залегания допускают разработку открытым способом, имеется площадка для строительства обогатительной фабрики. Транспортировка ее продукции также не представляет проблемы – месторождение залегает на берегу судоходного фьорда.

Почти два десятка датских и международных нефтяных компаний производили разведку на нефть в районах западногренландского шельфа. Однако пока она ничего не дала. Бурение скважин на восточном шельфе еще не производилось.

Разведка и добыча полезных ископаемых в Гренландии производится на основе Закона 238 от 1965 г., согласно которому частные лица или фирмы имеют право на разведку сырья или добычу лишь по получении разрешения властей (концессии). Закон не устанавливает процента дохода, отчисляемого государству, отчисления могут назначаться лишь после того, как концессионер вернет себе все вложенные в разведку и разработку средства. Такая политика была направлена на поощрение частнопредпринимательской деятельности.