Текст книги "Цивилизация атома углерода (СИ)"

Автор книги: Валерий Быков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

   Она прошла в ванну, умылась, стала готовиться ко сну. Что ж... По крайней мере, скоро она переедет на этот особый объект и получит всё, о чём мечтала всю жизнь. Роскошь, настоящую роскошь, уважение и страх подчинённых, безукоризненную репутацию. Когда никто больше, никогда, не посмеет даже подумать о ней, как о женщине интимной профессии.

   Ян проснулся, он встал как всегда в одно и тоже время, оделся, к нему постучали, он вышел. Прямо у дверей его ждала Саша, как обычно в своей безукоризненной белой блузке, с двумя расстёгнутыми пуговицами, в короткой синей юбочке. Рядом стоял генерал, который в последние две недели основательно его достал своими психологическими беседами и попытками вывести на чистую воду.

   -Ну, вот и всё Мистер Ян Каховски, вы покидаете пределы моего влияния. Учитывая все мои подозрения в ваш адрес, и личный патриотизм по отношению к моей стране, я этому совсем не рад. И всё же уверен, рано или поздно, кто-то поймёт, что вы из себя представляете, и зачем вы затеяли эту игру.

   -О, господин генерал, я также бесконечно рад, что наши с вами ежевечерние сердечные беседы, наконец, прекратятся. Хотя, я даже буду по вам маленько скучать. Потому что вы, наверное, единственный человек в мире, который имеет столь высокое мнение о моих шпионских талантах. – Саша, выслушав это, сразу заулыбалась, оценивая его юмор.

   -Не считайте, что в этой стране я единственный человек, который в чём-то вас подозревает. Вы ещё столкнётесь с ЦРУ и ФБР, поверьте мне.

   -Хорошо, я понял вас.

   Они пошли к лифту, через который когда-то, около двух недель Ян впервые попал в этот бункер, их пропустила молчаливая охрана, створки лифта закрылись, и они поехали вверх.

   -Что? Куда мы Саша?

   -В Калифорнию, там говорят чудесный райский климат. И кстати, я хочу тебя порадовать, тот комплекс в котором мы будем жить и работать, он не совсем подземный. На поверхности есть защищённые зоны. Там сады, теннисные площадки, бассейны, искусственные водоёмы с песчаными пляжами. В общем, природа.

   -Это здорово.

   -Да, люди в белом доме решили, что вы всё же не узник.

   -Давай уж на ты. Вроде как, сама понимаешь почему.

   -Хорошо. Просто в английском, местоимение you оно означает и ты и вы. И, я не привыкла, так что мне без разницы, на ты или на вы с кем-либо. В моей стране всё одно и тоже.

   -Понятно.

   -Кстати, твои химические исследования здесь, в эти две недели были очень высоко оценены в белом доме.

   -То, чем я здесь занимался было такой чушью, боже мой.

   -Я понимаю, тяжело что-то сделать, имея из инструментов только склянки.

   -Так что, мне позволят брать любое оборудование, которое я попрошу?

   -Конечно, будешь покупать, всё что пожелаешь, заказывать. Только правительство США хочет, это не приказ, а пожелание, чтобы ты в первую очередь занялся своим принципом, который позволяет получать много энергии. Нам нужны электростанции, самолёты с бесконечно большим радиусом полёта, топливо, новые двигатели для автомобилей, танков, кораблей. Ведь твой принцип горения алюминия в неоне, он позволяет делать двигатели, практически аналогичные ядерным, только меньше, компактнее, мощнее, и экологически безопасные.

   -Я займусь этим.

   -Замечательно.

   Они доехали до верхнего этажа, дверь открылась и вышли во всё тот же знакомый ангар, здесь перед ними стоял крупный транспортный самолёт, в него загружали солдат и какое-то оборудование.

   -И кстати, мы полетим вот на этом.

   -Да...

   -Там есть комнатка с удобными сидениями. Это военный транспорт, он перевозит оборудование, наша транспортировка тайна. И командование наверху решило, что обычный пассажирский самолёт, направляющийся на базу Хрустальный дворец, вызовет подозрения.

   -Хрустальный дворец?

   -Это официальное название крупного секретного научно исследовательского центра, где мы будем жить и работать в ближайшие несколько месяцев, или даже лет.

   -Ясно.

   Они поднялись на борт самолёта, прошли в маленькую комнатку. И вскоре военный транспорт взлетел и направился на запад США. Полёт был долгим и скучным, скорость военного транспорта была невелика, и перелёт занял около семи часов. Они просто сидели всё это время в комнатке, болтали, и делать было совершенно нечего, Саша даже не взяла с собой карты или шахматы.

   Ян вышел из бронеавтомобиля, на котором его доставили непосредственно в Хрустальный дворец. Осмотрелся, сейчас, здесь был поздний вечер, он уже устал от перелёта, но спать не хотелось. Здесь был крупный дом из белого камня, бурчал фонтан, пели сверчки. Военный отдал честь.

   -Вы можете идти, здесь на территории Хрустального дворца охраны нет, только в спецместах, а всё остальное доверено электронной защите, камерам, микрофонам, датчикам, мощной компьютерной системе. Предполагается, что сюда в Хрустальный дворец практически невозможно прорваться.

   Солдат ещё раз отдал честь и уехал, а Саша взяла Яна за руку и повела в дом. Здесь, прямо напротив входной двери, был самый обычный лифт, девушка нажала на кнопку, и створки открылись, они вошли в лифт, и поехали вниз.

   -Зачем, зачем, было сроить этот дом, если мы едим вниз?

   -Спать мы будем внизу, а в этом доме, мы официально живём. Если кто-то сфотографирует сверху, как мы входим в дом вечером, и выходим из него утром, и делаем это день за днём. Он подумает, что ночью мы находимся в доме, и если решит как-то убить нас, или там... То скорее всего, это сделает не убийца, а какой-нибудь малозаметный беспилотный дрон с бомбой. Они взорвут дом, а мы будем глубоко под землёй. А внизу для тебя построен свой подземный дом.

   -Как всё сложно.

   -Нет, на самом деле всё ещё сложнее. Тут под поверхностью на глубине недостижимой для ядерного взрыва, находится целый автономный город. Это около ста метров под землёй и глубже. Естественно его коридоры и тоннели устроены так, что отсюда можно попасть на поверхность в любом месте. И мы с тобой как особо важные люди, никогда не будем делать вид, что живём в отдельно взятом доме. Мы будем входить на поверхность в произвольных точках в разных местах, в разное время, безсистемно. И мы будем отдыхать на поверхности не чаще, чем раз в три дня, и не более шести часов. Возможно, со временем режим станет более мягким и выходные будут чаще.

   -Ясно, снова военный режим.

   -Психологи считают, что шести часов раз в три дня, достаточно, чтобы снять психологическое напряжение и решить все проблемы человека, если тот, конечно, не болеет клаустрофобией. Так что не жалуйся, могло быть и хуже. Тем более, что эти шесть часов, ты будешь работать не поломойкой в сортире, а отдыхать как тебе заблагорассудится в роскошной зоне отдыха, в саду, на пляже, у бассейна.

   -Ну ладно.

   -Только всё хуже и есть. Даже в подземном городе, здесь, мы будем каждый день и каждую ночь менять наше место пребывания. Потому что здесь могут быть агенты иностранных спецслужб, и они могут пожелать убить тебя любой ценой, просто, чтобы ты не мог продвигать науку США. Потому что наука это деньги, оружие, власть, влияние в мире. И убив тебя, они смогут сильно ослабить мою родину. Вывезти и украсть тебя отсюда никто не сможет, а вот проходя мимо по коридору, достать спрятанный в пиджаке пластиковый пистолет, и всадить в тебя в упор пять шесть пуль, этого вполне можно ожидать.

   -Блеск.

   -Как ты мог заметить, ты теперь личность известная по всему миру, тебя официально требовали вернуть власти России. Вся планета знает, что это ты создал принципиально новое ядерное оружие. Только все остальные страны, их учёные, думают, что твоя бомба не химическая, а в её основе термоядерный синтез на гелии три. Впрочем, последнее, также очень важно. Хотя, термоядерный синтез гелия три и не подтвердился, а жаль.

   -Если ты пожелаешь, я сделаю для вас устройство способное поддерживать термоядерный синтез гелия три, чистое и безопасное.

   -Да? Ты вроде как химик, а не...

   -В ядерной физике я тоже кой что понимаю.

   -Я выбрала правильного парня.

   -Да уж, а откуда ты знаешь обо всех мерах безопасности, ты же у нас, вроде как учёный и всё такое, а не безопасник со стажем.

   -Вообще, если честно, я ещё и тайный сотрудник ЦРУ, да даже так. Не ожидал? И я твой начальник во всём, я отвечаю за тебя, пишу отчёты о твоей деятельности, и если надо могу даже наказать. Также, я отвечаю за твою безопасность, и основные меры, которые будут приняты, мне о них докладывают.

   -Ясно, везде контроль.

   -Почему же? Ты показался мне интересным, ещё, когда мы познакомились, а любая девушка мечтает, чтобы её муж был либо гением, либо президентом, и я, кстати, не исключение.

   Наконец лифт доехал до нижнего этажа, они вышли в большой светлый коридор, здесь было довольно мало людей, камеры, микрофоны. Саша уверенно повела Яна по одному из коридоров.

   -Да уж, не верится мне, что я такой уж хороший.

   Саша знала путь к сердцу мужчины очень хорошо, психологию глупых мальчиков. И одна из стратегий гласила, храни и восхищайся своим объектом, заставь его поверить, что ты для него самый, самый, и он обязательно клюнет. А тут был человек, восемнадцати лет, глупый и наивный, даже пусть и великий химик, и можно было фальшивить как угодно, и пользоваться самыми глупыми уловками, играть по учебнику. Был бы на месте Яна спецагент со стажем, лет тридцати от роду, он бы быстро всё понял, только Ян ещё почти подросток.

   -Ты же у нас изобретатель атомной бомбы нашего столетия. Представь, если бы какой-нибудь профессор в СССР в тридцатые годы двадцатого века изобрёл бы в кустарной лаборатории ядерную бомбу раньше американцев? Каким бы гением его почитали? Ведь над ядерной бомбой работали сотни ведущих учёных по всему миру. А ты свою цейтноту сделал один, за месяц.

   -Ясно.

   -Ты теперь у нас личность номер один во всём мире, даже так, неужели ты считаешь, что я имея возможность подцепить такого мужчину, пройду мимо.

   -То есть ты преследовала сугубо практический интерес?

   -Ну, мне уже двадцать три, а я вот так и не нашла себе спутника жизни. Карьера, работа, наука, снова карьера, случайных коротких связей, мелких служебных романов, мне никогда не хотелось. А тут в моё поле зрения попал ты, чайник изобретший на коленке в примитивной лаборатории технологию века. Умный по-своему, чистый и наивный по молодости, по сравнению с другими.

   -Понятно.

   -Да что я перед тобой оправдываюсь, всё и так понятно, по-моему. И кстати я могла бы тобой и не заниматься, просто интересный случай. Мне так показалось в начале. Вот мы и пришли.

   -Откуда ты знаешь план этих катакомб?

   -Я его изучала утром, перед нашей отправкой, пока ты спал.

   Она подошла к мощной металлической двери, приложила к ней палец, потом глаз, велела сделать тоже самое Яну, тот приложил палец, и неожиданно его укололи. Он резко отдёрнул руку, и посмотрел на палец, на подушечке была капелька крови.

   -Что ж ты как девочка? Меня укололи и ничего.

   -Я просто не ожидал, я думал, это отпечатки пальцев берут.

   -Нет, анализ ДНК из подушечки, кровь. Причём система проверяет, чтобы кровь была свежей. А теперь радужную оболочку глаза. У нас её нет, но компьютер её сохранит, и в будущем будет проверять тебя и по сетчатке глаза.

   Ян подошёл к устройству, и его быстро просканировали, из пола позади них вылезла дверь, и закрыла их, сформировав шлюз. Потом их ударило током, и дверь в лабораторию открылась.

   -Система контроля и проверки, рентгеновское сканирование и ЕМП. – Пояснила Саша.

   -А двери лаборатории из какого металла?

   -Прочнейшая легированная сталь, и весь периметр лаборатории прошит сталью толщиной три сантиметра. Покрыт датчиками.

   -Не густо.

   -А ты знаешь материал прочнее стали? А да... – Осеклась Саша, – я как-то не подумала сразу. Просто понимаешь, нас учили, что сталь это один из самых прочных металлов.

   -А как же монокристаллы?

   -О них известно давно, но крупные пластины из монокристаллов делать никто не умеет. Поэтому, из всех металлов, самый прочный это сталь.

   -У стали, у лучших марок стали, прочность на разрыв составляет тысячу мегаПаскаль. У обычного вольфрама прочность на разрыв две тысячи четыреста, у рения две двести. При этом, благодаря твёрдости и плотности, вольфрам лучше держит удары, чем сталь.

   -Я читала, у вольфрама прочность около восьмисот, в лучшем случае, и при этом, он имеет куда большую плотность, чем сталь, а значит, его удельная прочность совсем невелика. Не выдумывай, я тоже разбираюсь в материалах, а ты можешь ошибаться. Ты просто перепутал свою вольфрамоалмазную сталь и простой вольфрам. Так что, опираясь на доступные знания, материаловеды, верно выбрали материал.

   -Да неужели. А я думал, что столь низкая прочность обычного вольфрама объясняется тем, что в большинстве случаев, твой обычный вольфрам получают химическим путём, через растворение в кислотах, к слову с рением та же история. Это называется порошковая металлургия. А вот если бы у кого-то хватило мозгов нормально очистить вольфрам и переплавить, вот тогда бы, прочность вольфрама, даже обычного, при литье без давления, достигла бы двух тысяч четырёхсот мегаПаскалей. И он бы был куда прочнее стали.

   -Хорошо, предположим, а как ты получишь расплавленный вольфрам, какая у него там температура плавления, три семьсот если я не ошибаюсь?

   -Ты не ошибаешься, молодец, пять. Только есть материалы, такие как карбид тантала, даже у вас, они не столь прочные, как хотелось бы, а температура плавления у карбида тантала четыре пятьсот. Так что залить в формочку из карбида тантала, расплавленный вольфрам вполне возможно. Думаю, пояснять, как нагреть материал до такой температуры, не обязательно.

   -Ладно, пусть ты прав. Мы пришли, это твоя лаборатория. Это сотрудник номер один, сотрудник номер два, и сотрудник номер три, они будут тебе помогать, все специалисты широкого профиля, ну и я тоже буду помогать, итого вся вот эта лаборатория твоя, и нас тут будет всего пять человек, и вообще больше никто и никогда бывать в этой лаборатории не будет, по крайней мере, пока ты тут будешь работать.

   Ян подошёл к каждому сотруднику, это были мужчины, все трое, в возрасте около сорока лет каждый. Он пожал каждому руку и улыбнулся.

   -Интересно, а почему такие странные имена, сотрудник один, два и три, и даже бейджики с циферками, вместо там, Макс или Джон.

   -А это всё потому, что ты не должен знать с кем работаешь, чтобы если вдруг, сохранить инкогнито этих специалистов. И по той же самой причине, ты не будешь давать им и клички. Потому что все сотрудники лабораторий, всей базы, и всех секретных баз США, маркируются по этому принципу, и имеют имена, номер один, два, три, пять, десять, смотря сколько людей в штате лаборатории. И из-за этого, очень сложно узнать, кто, где, когда и над чем работал. Даже если враг украдёт информацию, то имя сотрудника номер пять, не скажет ему ровным счётом ничего. Даже важность сотрудника, никак не связана с цифрой. А вот конкретная кличка, даётся каждому отдельному человеку, и по ней уже можно отследить, кто, чем и когда занимался.

   -Но они то будут звать меня Ян, и тебя Сашей, и это ж не честно.

   -Дык, тебя и меня вся планета уже по телевизору видела и не один раз.

   -А тебя то когда успели.

   -А вот смотрел бы внимательнее новости и знал бы, что я одно время была официальным научным советником президента США, потом чуть ли не министром стала, потом... В общем, не важно. Главное, что меня снимали репортёры и не один раз, и я числюсь во всех иностранных разведках, им известны моё имя, фамилия, фотография имеется. Разве что голой в душе меня пока не снимали. Да и то, я в этом не уверена.

   -Душевно.

   -Впрочем, эти люди, не имеют такой системы охраны как ты, и потому, после того, как они прекратят здесь с тобой работать, единственным и основным щитом от иностранных шпионов, обеспечивающим их безопасность, станет секретность. Гарантия того, что никто никогда не узнает, что они вообще здесь с тобой работали, или где-то ещё. Потому что в отличие от тебя они не олигархи, и их заработки не позволяют защитить себя по первому классу.

   -А какая у вас зарплата?

   -Около пятидесяти тысяч долларов в месяц.

   -Много.

   -Смотря с чем сравнивать.

   -А вы все говорите по-русски?

   -Да, все, и очень хорошо. Ведь вы английский не знаете почти совсем, и потому знание русского было обязательным условием, чтобы попасть в вашу команду.

   -Ну, почему, пару слов то я знаю, и даже планирую выучить со временем, всё-таки это Америка, и здесь мне предстоит прожить остаток жизни, основной язык английский.

   -Так что сэр, приступим?

   -Зовите меня просто Ян, мы же станем в ближайшем будущем с вами лучшими друзьями.

   -Всё так. Давайте осмотрим лабораторию. Как видите тут четыре квадратных комнаты, каждая площадью сто квадратных метров, десять на десять, отделены друг от друга бронестеклом стеклом толщиной в два сантиметра, если что выдержит взрыв средней мощности. Высота потолка три метра, не густо, но работать можно.

   -Это всё я и так вижу.

   -Вся обшивка лаборатории, с виду пластиковая, только пластик не простой, а химико температуро стойкий. Не горит, ядовитых выделений при нагреве не происходит. Так что если что, пожара не будет.

   -Не горит в чём, при каком давлении, и при какой температуре?

   -А причём здесь давление и температура, если материал не горит, значит, не горит. Он уже окислен, и в его составе есть кислород и хлор, и гореть нечему, восстановителей нет. Ну, или почти нет.

   -Во-первых, помимо кислорода есть окислитель фтор, и во фторе горит всё, что при тех же условиях не горит в воздухе, есть и иные более мощные окислители. Во-вторых, агрессивность среды растёт с давлением, если будет авария, и что-то взорвётся в соседней лаборатории, то там в эпицентре взрыва будет создано давление куда больше атмосферного. Итак, могу ли я быть уверен, что ваш пластик не будет гореть во фторе, или при высоких давлениях?

   -Извините сэр, более мощные окислители, чем фтор в таблице Менделеева мне неизвестны. Но скажу честно, в названных вами допущениях, пластик безопасность не обеспечит. В условиях высокого давления, или при воздействии окислителя фтор, думаю, гореть он будет. Другое дело, что если вы просто уроните на него обычную кислоту, или случайно полыхнёте высоко температурной газовой горелкой, тогда на воздухе воспламенения не произойдёт.

   -Ну, мы с вами будем работать не только с таблицей Менделеева, можно так сказать. Да и создание веществ, которые я планирую создавать, подразумевает использование кислот, по сравнению с которыми кровь чужих из фильма чужие, просто вода.

   -Извините, я химик по образованию, а ведь помимо таблицы Менделеева других веществ в природе не бывает. И даже искусственное вещество, полученное на ускорителе частиц, тоже можно всегда классифицировать как таблицу Менделеева.

   -Говоря, что мы будем использовать вещества вне таблицы Менделеева, я имел ввиду то, что при, например, большом давлении, атомы того же фтора, могут вести себя совершенно иначе, чем при давлении комнатном, тоже самое касается всех остальных веществ. Поэтому, привычный вам кислород поведёт себя иначе, чем вы ожидаете.

   -Ясно, мы просто не так поняли, когда вы сказали про вещества вне таблицы Менделеева, ведь, веществ за пределами периодической таблицы не может существовать.

   -Вообще, веществ, атомов, вне пределы таблицы Менделеева бесконечно большое количество. Хотя в земной физике они не представлены никак. Но, мы не будем углубляться в эту тему, оно сейчас не требуется, продолжим знакомство. Иначе наша научная дискуссия не будет иметь конца. Хотя в принципе, я как бы здесь именно за этим.

   -Тут четыре комнаты, каждая имеет свою специализацию. Первая комната, лаборатория химия, вторая лаборатория металлургии, третья ядерная физика и четвёртая, лаборатория микроэлектроники. В каждой лаборатории, помимо оборудования имеется отдельная локациия под склад. Пока вас не было, мы изучив ваши труды, оснастили лаборатории устройствами подобными тем, с которыми вы работали. А именно, это прессы сверхвысоких давлений, криогенные установки, позволяющие достигать особо низких температур. Криогенных установок несколько, и рассчитаны они на разный результат по массе вещества для охлаждения и минимально достижимой температуре. Имеются также холодильники для постоянного хранения образцов. Микроскопы, всякие, электроные, оптические и не только. Лазерные установки, тоже всякие. Небольшая камера для испытания взрывов, выдерживающая до пятидесяти килограмм в тротиловом эквиваленте. Вакуумная камера...

   -Ясно. А каких температур может достигнуть ваш холодильник?

   -Всё оборудование лучшее в мире и самое дорогое. Вот этот холодильник может дать вам два градуса по кельвину.

   -Тебя устраивает? – Спросила Саша.

   -В принципе пойдёт.

   -Я думаю, первый день мы посвятим с вами изучению материальной части. Установкам, доступным химическим элементам, и ТТХ установок. Сегодня короткий день, поработаем три часа, а завтра начнём делать реактор на алюминии и неоне.

   -Да. Так и будет. Но чем я буду заниматься, решу сам, вы можете только рекомендовать.

   -Да сэр.

   Они с Сашей провели чудесный ужин, и сейчас танцевали, Ян подумал, что когда-то так же танцевал у себя дома с Варей. Впрочем, это было совсем недавно. И что с ней теперь? Где она, и как себя чувствует? Что с ней случилось, и встретит ли он её когда-нибудь? Нет, не встретит, если сам не сделает шаг навстречу. Впрочем, ему это не нужно, Варю пора забыть, потому что Саша Краус настоящая женщина его мечты. Она... Она, не Варя. Варя занимается спортом, у неё дома целый тренажёрный зал. Но её тело дряблое и слабое, по сравнению с телом Саши. В отличие от Саши Варя никогда не занималась спортом всерьёз, не насиловала себя. Саша сильна, как львица, как спецназовец, и возможно, даже оружием владеет блестяще. Она очень сильный человек, который добился всего именно своей силой, силой воли. Саша, человек, который тоже гений по-своему, лучшая из лучших, самая лучшая женщина на планете. И она выбрала его, и не обязательно по любви. Возможно, потому что она просто ищет себе такую же пару, не просто там мужа подкаблучника, а настоящего, может не мужчину, но выдающегося человека. Человека высокого уровня. И она взяла его уверенно, и не потерпит конкуренции, и разорвёт любую, кто встанет на её пути. Она альфа, альфа с большой буквы, невероятно сильная и решительная. И у неё не было в голове цивилизации помогающей ей, она стала такой сама, своей волей. Ян бы никогда так не смог, никогда.

   Пластинка кончилась, щёлкнула, всё конец мелодии.

   -Ну что ко мне или к тебе? – Спросила она.

   -Да, а ты куда хочешь?

   -Я считаю, лучше всего в душе. – И они пошли в душ.