Текст книги "Разлом (СИ)"

Автор книги: Валентина Нурисламова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Серхас, желудок которого вел себя тихо, но с моим в целом был солидарен, поупрямившись для виду, принял решение о перерыве на обед. Он хлопнул в ладоши, присовокупив к хлопку знакомое имя серафима и пару неразборчивых слов, которые я наверняка приняла бы за ругательство, если бы не знала, что так звучат местные заклинания. Из туманной дымки посреди комнаты возник Олвис.

− Зачем звали? − приветливо улыбнулся он, заметив меня в кабинете.

− Обед принеси. Побольше, повкуснее и быстро, − небрежно бросил ему Серхас, взмахнув рукой.

Серафим оскорблено задрал курносый нос и растворился в воздухе. Через минуту он появился вновь, держа в каждой лапе по огромному подносу, на каждом из которых имелось по первому, второму, третьему блюду, десерту и компоту. Ловко балансируя своей ношей, Олвис подлетел к столу архимага и, с возмущенным звоном водрузив на него подносы, начал составлять с них блюда, громко постукивая тарелками и по возможности разбрызгивая их содержимое на разложенные вокруг бумаги.

− Мои документы! − схватился за сердце Серхас.

− Какие еще документы? Ах, эти бумажки? Ничего, вместо салфеток пойдут, − рассудил серафим с той же небрежностью, с которой несколько минут назад чародей отдавал ему указания.

− Ах, ты!.. − архимаг грозно замахнулся на своего помощника. − Да я тебя самого сейчас в салфетку превращу!

− Ну-ну! А кто на побегушках летать будет? Чуть что − ругаться сразу, угрожать, − фыркнул Олвис. − Нет бы «Спасибо!» сказали!

− Спасибо! − в один голос сказали мы с архимагом, я − искренне, он − раздосадовано.

− Кушайте, не подавитесь, − издевательски оскалился серафим, сделав в воздухе какое-то подобие реверанса, и вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью.

− Ну что за своенравное создание! − воскликнул Серхас. − У всех магов помощники как помощники, кроткие, услужливые. А моему − только волю дай! Спасибо хоть, когда создавал, в магических способностях сильно ограничил, а то бы он вместе с обычными пакостями еще бы и волшебные мне подстраивал.

Судя по тому, что Олвис не мог даже покинуть помещение более оригинальным способом, нежели через дверь без помощи своего хозяина, являвшегося одним из могущественнейших магов этого мира, Серхас бесстыдно пожадничал, создавая своего серафима, а доля причитающихся ему способностей измерялась числом в отрицательной степени. Пожалуй, летающему созданию все-таки было за что обижаться на своего творца…

…Ближе к ночи, вдоволь наигравшись со способностями, усталые, но довольные, мы разошлись по опочивальням.

========== II ==========

Наутро, вопреки всем увещеваниям отчаянно пытавшегося привлечь меня сразу по пробуждению к интенсивному обучению Серхаса, я непреклонно вдела себя в шорты и майку, деловито затянула шнуровку разношенных, но горячо любимых кроссовок и отправилась заниматься активным изучением пейзажей вокруг Мраморного замка. То бишь, на утреннюю пробежку.

Хоть я и попала в чужой мир на пугающе растяжимый срок, но оставаться здесь навсегда в мои планы не входило. Посему, лишаться с таким трудом набираемой и с такой легкостью теряемой физической формы я решительно не собиралась. В своем мире я была спортсменкой с приличным послужным списком и неплохими перспективами, находящейся в двух шагах от звания мастера спорта по пауэрлифтингу. В двух шагах, которые я и собиралась преодолеть по возвращении домой.

Конечно, рассчитывать на полноценный тренировочный режим было бы весьма наивно. О базовых упражнениях, таких как присед, жим и тяга, как и о многих других нужно было просто-напросто безропотно забыть ввиду отсутствия необходимого инвентаря, то есть, штанг. Но уж бегать-то мне ничто не могло помешать!

Оказавшись на улице, я принялась выписывать круги вокруг Мраморного замка, пробегая, где по трудолюбиво замощенным, где по старательно протоптанным, а где по давно поросшим густой травой, но еще дававшим знать о себе более утоптанной землей и жиденькой растительностью, дорожкам.

Теплое солнце ласкало щеки и плечи, птички напевали веселые трели в кроне деревьев, бабочки порхали с цветка на цветок, кокетливо похлопывая бархатными крылышками. Красота!

На утопающей в зелени площадке пузатые маги деловито вдалбливали тощим смазливеньким мальчишкам азы чародейства. Последние старательно чиркали перьями в тетрадочках, боясь упустить хотя бы одно слово, словно без него лекция потеряла бы всякий смысл. Вид бегущей меня почему-то заставил в изумлении вытянуться лица Белых магов и их учеников, провожавших меня недоуменным взглядом.

…Шаг. Другой. Вдох. Выдох. Половина первого километра всегда самая трудная: пульсирующе ноют неразогретые мышцы, подстраиваются под ритм движений дыхание и сердце. Но с каждым шагом становится все легче и легче.

Вдох. Выдох. Шаг. Другой. Все тело работает как единый отлаженный механизм.

И сами собой лезут в голову разные мысли…

…Не знаю, что нашел во мне тренер, когда впервые увидел. Выделялась я только необычной для маленькой хрупкой девчонки силой да феноменальным упрямством. Наверное, ни с кем из своих учеников он так не мучался, обучая, почитай, всему: азам самых простых движений, правильному дыханию, координации. Но, видимо, не зря было потрачено столько сил, ибо через полгода из десятка девчонок, с которыми я начинала, в команде осталась только я.

Спорт для меня – и воздух, и смысл жизни, и сама жизнь. И пусть говорят, что пыхтеть под тяжелой штангой − не женское дело. И пусть боязливо интересуются, не мешает ли это личной жизни.

Не мешает! Стройный полк поклонников и воздыхателей не переводится у меня никогда. Заскучала − выбирай, кого посимпатичнее − и вперед, на поиски приключений на свое мягкое место. Тренер, лучше других осведомленный о степени моей загруженности, только руками в недоумении разводил, удивляясь, тому как я умудряюсь выкраивать время на столь бурную личную жизнь. Только, сказать по правде, вовсе не сложно встречаться и расставаться с парнями, для которых ты − только возможность приятно провести время в компании привлекательной девушки и которых в последнюю очередь волнует то, что творится у тебя в душе. Кому из них мне хотелось без страха открыться, рассказать о чем-то самом сокровенном, почитать свои стихи, наконец?!

Да, я не об этом мечтала. Наверное. Даже точно. Ведь все девочки верят, что встретят одного-единственного, любящего, любимого.

Только девочки вырастают и понимают, что это – только пустые мечты. Детские сказки про две половинки, созданные друг для друга. Половинки, которые обязательно встретятся и соединятся вопреки жестоким людям и коварной судьбе. Сказки, которым не суждено сбыться…

На последнем круге я свернула на давно примеченную мной и возбудившую неуемное любопытство тенистую тропинку, которая вывела к длинной уютной беседке. Стены ее были составлены из изящно выкованных металлических прутиков, затейливо изгибавшихся, подобно виноградной лозе, и увитых живым ароматным хмелем. В дальнем конце беседки журчал водопадик, роняя прохладные струи на мраморные, гладко отполированные плиты причудливых форм. Пол в беседке был бережно усыпан чистым светло-желтым, почти белым, песком. А по левому и правому краю двумя рядами, по двадцать штук в каждом, громоздились скамейки, высотой где-то на пядь выше моего колена, выделанные из какой-то светлой древесины, кажется, клена.

Я даже взвизгнула от восторга. Лучшего оборудования для прыжков «кенгуру» и придумать нельзя! Не долго думая, я приступила к выполнению упражнения.

Но не успела я доделать четвертую серию прыжков, как беседка начала наполняться бледными, как бумага, Белыми магами с такими обеспокоенными физиономиями, что я уж ненароком подумала, что апокалипсис светит этому миру с минуты на минуту и моя помощь уже не требуется ввиду ее бесполезности.

Как выяснилось из испуганных возгласов чародеев, это место являлось священным источником силы, а меня застукали за подлым надругательством над ним. Мною была выслушана возмущенная и назидательно строгая речь, общий смысл которой сводился к тому, что ввиду моей особой миссии в этом мире и непосвященности в местные обычаи, сей проступок, обошедшийся бы любому другому жизнью, мне, на первый раз, прощается. Однако меня строго и с нажимом попросили впредь больше так не поступать и поскорее покинуть сие место.

То ли агрессия, приберегавшаяся на крайний случай, не утерпела-таки и решила наконец явить себя миру, то ли ни с того ни с сего обострилось мое и без того неуемное чувство противоречия, но как-то само собой вышло так, что я нагло объявила чародеям о твердом намерении никуда отсюда не убираться. И убедительно заверила магов в том, что завтра, независимо от их желания, им придется лицезреть меня на этом же месте, занимающейся все той же осквернительской деятельностью. И под конец вежливо, но настойчиво я попросила удалиться их самих.

То ли маги не ожидали такого нахальства, то ли источнику силы было глубоко наплевать, оскверняют его или нет, то ли благородная цель спасения мира от разрушения оправдывала даже такие своенравные средства, как я, но они даже спорить не стали и удрученно поплелись к выходу, плотно сбившись в кучку. Даже жалко их стало!

Затем по толпе неожиданно пронеслось сдержанное шушуканье, маги притормозили, а из сборища своих коллег неожиданно вынырнул Серхас.

− Алкэ, позволишь ли ты задать себе один вопрос? − вежливо изрек он, картинно приосанившись. Я подозрительно кивнула в знак согласия (с чего вдруг такие церемонии, особенно с его стороны?), а архимаг продолжал: − Мы, Белые маги Мраморного замка, хотели бы узнать зачем ты делаешь… это?

Остальные чародеи согласно закивали в знак солидарности.

− Что делаю? − не сразу сообразила я.

− Бегаешь… вот… − архимаг слегка замялся, подбирая слово, призванное определить характер совершаемых мною действий.

Я вздохнула. И назидательным тоном начала объяснять:

− Бег помогает укреплять сердце, мышцы, связки, суставы, иммунитет, благотворно влияет на деятельность мозга, сжигает жиры, улучшает тонус кожи…

Я со знанием дела перечисляла все известные мне полезные свойства бега, сильно подозревая, что половину слов все равно не поймут, а другую – не расслышат, ибо маги, сбившись в тесную кучку и, вполуха внимая мне, подозрительно перешептывались…

Наконец Серхас вновь выступил вперед и, слегка смущаясь, но стараясь выдерживать официальный тон, изрек:

− О, Алкэ, мы видим, что судьба не зря избрала тебя нашей спасительницей, ибо ты наделена не только храбростью и магическими способностями, которые помогут тебе спасти наш мир, но и особой мудростью, − я даже расплылась от таких комплиментов, пусть необоснованных, зато здорово греющих самолюбие, а архимаг продолжал: − Мы видим, что ты владеешь знаниями, доныне сокрытыми от нас. И мы надеемся, что ты, помимо спасения мира, не откажешь нам еще в одной маленькой просьбе и научишь нас тому, что умеешь сама. − Закончив, Серхас выжидательно уставился на меня, словно голодная собачонка на уминающего ароматную курицу хозяина. Коллеги, подумав, скопировали этот взгляд.

Из-за эфмеристичности речи архимага я даже не сразу поняла, чего им от меня теперь-то требуется. А когда поняла, то так и села, изумленная.

Белые маги хотели, чтобы я научила их бегать!!!

На следующее утро, выйдя на улицу, я обнаружила весь штатный состав Мраморного замка, включавший Белых магов, их учеников и серафимов, смущенно переминающимся возле главного входа. Благо оказалось их всего-навсего порядка семидесяти рыл, которые я заставила рассчитаться на «первый», «второй», «третий», «четвертый», выстроила, соответственно, в четыре колонны и повела на пробежку.

Маги выдохлись через десять минут, их ученики через двадцать, а серафимы преданно сопровождали меня, ритмично похлопывая крылышками, весь час, пока я бегала сама. Сошедшие же с дистанции все это время валялись на травке, прерывисто дыша, периодически поохивая, жалобно всхлипывая и старательно изображая высшую степень изнеможения. Однако энтузиазм к продолжению экзекуций у горе-ученичков, к моему удивлению не только не угас, но даже разгорелся с большей силой.

Затем я вволю погоняла вспотевших и разохавшихся подопечных, заставляя их выполнять различные беговые и разминочные упражнения, прыжки и растяжки. С силовой нагрузкой при виде их искаженных праведными муками физиономий я решила повременить.

Так шли дни, один за другим…

С утра я учила магов всему, что знала и умела сама, а остаток дня проходил в мучительных попытках усвоить все то нужное, полезное и, безусловно, интересное, что пытались преподать мне они под бдительным контролем Серхаса.

За неделю, что я провела в Мраморном замке, Белые маги успели:

− прочитать обширный курс лекций о структуре этого мира и ее свойствах, по сути не давшие мне никаких хоть сколько-то отчетливых представлений об этом вопросе;

− научить меня использовать магические способности. Правда дальше умения проникать в материю мира и постигать суть происходящих в нем явлений (как характеризовал это Серхас) дело, ко всеобщему огорчению, так и не пошло;

− рассказать несчетное множество повествований и о геройствах и благодеяниях Белых магов. Особо восхищенно воспевалась их честность, неподкупность, благочестие, смирение, самопожертвование и так далее. Список можно продолжать до бесконечности;

− поведать тысячу и одну историю о кровавых бесчинствах черного колдуна. Особой популярностью пользовались слухи, пришедшие из селений, расположенных на границе с его владениями. Жертвы чародея страдали от драконов, засухи, ливней, порчи, проклятий, неурожаев, домов, рассыпающихся не в труху, а в пауков и так далее. Список можно продолжать до бесконечности.

За эту же неделю я умудрилась:

− прочитать магам, их ученикам и серафимам обширный курс лекций о пользе физической нагрузки и занятий спортом для здоровья;

− расширить их кругозор путем детального разъяснения особенностей строения мышечной системы, костей, суставов и связок, а также упражнений, направленных на их развитие и укрепление. Все рассказанное и показанное мной тщательно конспектировалось благодарными слушателями мелким почерком в толстые тетради. Ученички − просто загляденье! Интересно отметить, что при разборе темы «мышечная система» я служила наглядным анатомическим пособием, на котором демонстрировались все перечисляемые мной и тщательно записываемые подопечными ее составляющие. По просьбам особо интересующихся, пришлось учинить внеплановый разбор темы «половая система» и даже извратиться до нарисования наглядных пособий, то бишь, плакатов. Вот уж не подумала бы раньше, что двухлетний университетский курс анатомии и физиологии может так пригодиться! К слову сказать, лекции мои проводились в той самой злополучной беседке. Видать, священный источник силы Белых магов неплохо способствовал усвоению знаний;

− приобщить население замка к физическим упражнениям. При моем строгом руководстве ежедневно совершались утренние пробежки и выполнялись разнообразные комплексы упражнений. Под моим же чутким присмотром были сооружены четыре перекладины, на которых старательно болтались и подрыгивались подопечные в попытках подтянуться. Аколиты научились отжиматься от пола (вернее, земли) не меньше десяти раз каждый. Сами маги для этого упражнения оказались непригодны ввиду невозможности прижаться, зато они вовсю качали пресс. Серафимы вдохновенно поигрывали отковырянными где-то (предположительно из замковой стены) кирпичами, используя их вместо гантелей. Я подумывала было о внедрении пауэрлифтинга в массы, но ввиду того, что штанг в этом мире не наличествовало, а сооружать малоустойчивые и невнушительные конструкции из подручных материалов (типа толстых веток с навязанными по краям утюгами или еще чем потяжелее) было чревато подрывом моей репутации, эту идею пришлось откинуть. Да с них, собственно, и этого хватит!

Спустя неделю Белые маги начали деликатно, но активно намекать мне на то, что гостеприимство гостеприимством, но пора бы и о выполнении общественного поручения подумать. Я невозмутимо делала вид, что намеков никаких не понимаю. В итоге однажды прямо за ужином Серхас торжественно объявил мне, что утром следующего дня я отправляюсь на выполнение задания. Я скромно умолчала о том, насколько меня возмущает тот факт, что моего мнения не спросили, однако сочла своим долгом просветить архимага на тему кощунства и неуместности подобных заявлений во время принятия пищи ввиду порчи аппетита.

Однако, несмотря на пререкания, я отлично понимала, что больше оттянуть время мне не удастся. А посему безропотно выслушала все наставления Серхаса и отправилась спать, предварительно выпросив у Олвиса удобный мужской костюм, состоящий из льняной рубахи, брюк и сапог.

Наутро архимаг торжественно препроводил меня в свой, ставший почти родным, личный кабинет, который за время обучения приоткрыл мне несколько своих тайн. Мои подозрения по поводу того, что пушистый снежно-белый ковер никогда не пачкался не благодаря ежедневным стараниям Олвиса, а благодаря наложенным на него заклятиям всецело оправдались. К тому же я достоверно узнала, что обитая металлом дверь в стене кабинета скрывает за что-то вроде архива, в котором собраны все данные, которые Белым магам удалось получить, изучая Пасть и деятельность черного колдуна.

Серхас изобразил на лице глубокую, но торжественную скорбь.

− Вот и настал сей трудный, но неотвратимый момент, когда пришла пора нам с тобой прощаться, − трагически изрек он. − Алкэ, тебе предстоит сложное и опасное задание, но все мы – верим в тебя! − я хотела было вставить, что одной верой спасен не будешь и не помешало бы мне и подмогу дать, но, оценив бесперспективность этого заявления, все же смолчала. − А теперь серьезно, − продолжил он уже деловым тоном, вернув лицу адекватное выражение. Все мы знаем, что хоть способности твои редкостны и необычны, мы не сумели научить тебя использовать их в полной мере, − я молчаливо согласилась, присовокупив к этому парочку ласковых по поводу беспечной уверенности магов в моем успехе. − Посему, я рассудил, что одними только магическими способностями тебе не побороть колдуна и припас неплохое оружие.

Серхас таинственно улыбнулся и заговорщически глянул на меня. Я уже представила что-то вроде магического гранатомета, стреляющего самонаводящимися молниями, но, к моему великому разочарованию, архимаг извлек из ящика своего стола всего-навсего кинжал.

Хотя, на деле оружие действительно оказалось неплохим. Мне лично глянулось! Острый стальной прямой клинок длиной от моего локтя до кончиков пальцев, черная рукоять, незатейливая, но удобная настолько, что, оказываясь в руке, словно сливается с ней, становясь ее продолжением, и черные же ножны, деревянные, украшенные скромной резьбой.

Я застегнула на талии мягкий упругий пояс, к которому крепились ножны и сразу почувствовала какую-то связь с оружием…

− Он принял тебя, − удовлетворенно произнес архимаг. − Это старый клинок. Он рожден был в те времена, когда в оружие могли вливать душу. Такой кинжал если уж признал кого своим хозяином, то никогда не предаст, не подведет и станет лучшей защитой.

Как ни фантастично звучали его слова, мне почему-то верилось. Кинжал и впрямь как-то по-особому грел меня, словно надежное дружеское плечо.

− Ну, теперь, верно уж, и настало время отправляться, − сказал Серхас.

Я обреченно вздохнула.

Архимаг же заупокойным голосом начал бубнить непонятные слова на непонятном языке, затейливо и многообразно размахивая руками. Конечно, это было заклинание. Белые маги всегда чародействовали именно так, употребляя тексты веками выверенных и отточенных заклятий и совершая особые сложные пассы руками.

Прямо на моих глазах посреди кабинета мага возникла быстро густеющая туманная дымка. Мельчайшие частицы млечного воздуха сбивались ближе друг к другу, соединялись, уплотнялись. И вот уже передо мной стояла изящная дверь, вытесанная из белого дерева, с резной серебряной ручкой. На чем она держалась, было непонятно, ибо ни стен, ни косяков рядом с ней не было.

− Идем! − торжественно произнес архимаг, открывая передо мной дверь и галантно пропуская вперед.

Я боязливо шагнула через порог… и очутилась на травянистом берегу звонкоголосой чистой речушки. Лениво стрекотали замлевшие на жаре кузнечики, подремывали редкие бабочки на нежных лепестках цветов, деловитые стрекозы нехотя трещали прозрачными крылышками над водой.

Имелись здесь и признаки недалекого человеческого жилья, как-то: мусор в виде подсолнечной и луковой шелухи; яичная скорлупа; забытая женская исподняя рубаха на дереве; размотанная мужская портянка на кусте; далекие, но отчетливо различимые удары топора, многоголосые крики и брань; неуверенно прохаживающийся петух, ошарашено озирающийся по сторонам (видать забрел сюда ненароком, а как назад вернуться – не знает).

Через речку переброшен был маленький деревянный мостик, очевидно, не пользовавшийся популярностью, ибо никакой тропинки к нему не вело ни по эту сторону, ни по ту, да и сам он готов был вот-вот развалиться от старости и гнили. Даже грибами и мхом кое-где порос.

По ту сторону речки темнел густой мрачный лес. Многовековые ели, клонимые ветром, недоверчиво кивали в мою сторону, словно сдержанно приветствуя, но давая понять, что мне здесь не рады. Из-за макушек деревьев виднелись далекие черные шпили замка, словно пронзавшие собой небеса.

− Вон оно, логово кровопийцы − Черный замок! − с презрением прошипел архимаг, кивая на них. − Шпили эти будут тебе, Алкэ, ориентиром. Их видно из любой части леса. Пойдешь по направлению к ним, и обязательно выйдешь к Черному замку.

Я изучающе уставилась на торчащие из-за деревьев макушки архитектурного строения, пытаясь примерно прикинуть расстояние.

− Прощай, Алкэ, мы будем верить в тебя и ждать спасения! − утерев слезу, надламывающимся голосом провозгласил Серхас и шустро скрылся за дверью, которая не преминула тут же раствориться в воздухе еще до того, как я успела что-либо возразить по этому поводу.

Я призадумалась. Подошла поближе к реке, присела на корточки. Зачерпнула ладошками воду, брызнула на лицо прохладными крупинками. Долго и заворожено любовалась упрямым течением, бесконечным, неостановимым…

Потом опустила глаза. И встретилась взглядом со смуглой худенькой девушкой с карими глазами и каштановыми волосами, остриженными до плеч и скручивающимися на концах в непослушные спиральки. То бишь, со своим отражением. Задорно подмигнула ему.

Пружинисто поднялась, выпрямилась, расправила плечи. И уверенным шагом направилась к мостику.

========== III ==========

Ельник сменился сосновым бором, тот, в свою очередь плавно перетек в лиственный лес, прошелестел листиками-сердечками березняк, промелькнул рябинник. И снова начался хвойный лес…

Ощущения у меня были двоякие. С одной стороны, шла я уже очень долго, а черные шпили так и не становились ближе, словно замок, играя со мной, шутливо отползал ровно настолько, насколько я сокращала расстояние. С другой стороны, назойливо щекотали сознание подозрения о том, что я хожу кругами, пусть и пытаюсь старательно держаться одного направления. Впрочем, оба эти ощущения радужных надежд не прибавляли.

Хотя и без них настроение было куда как гадостное. Да и каким ему еще быть, с условием, что тебя, ранее не лишавшую жизни никого, крупнее таракана, отправили убивать колдуна, с которым не могут справиться все Белые маги вместе взятые, да, к тому же, толком не объяснили, как это делается? Точной дороги не указали, как моя жертва выглядит, не описали, довольствуясь трепетно-испуганными охами-вздохами, наподобие, «ничего страшнее и представить невозможно» и «увидишь − сразу поймешь». Надо сказать, мое воображение разыгралось не на шутку, рисуя самых отвратительнейших и ужасающих монстров, периодически, дабы не запугиваться совсем уж сильно, переключаясь всего-навсего на скрюченных старичков с одревесневшими кистями, мухоморами вместо носа, ослиными ушами и волосами-змеями. Храбрости от таких фантазий, надо сказать, не прибавлялось. Но, по правде говоря, куда легче было представить себя убивающей кровожадного колдуна в обличье отвратительного злобного чудовища, чем обычного человека, поднять руку на которого я смогу только, пожалуй, если он будет не на шутку угрожать моей собственной жизни.

От таких размышлений настроение у меня окончательно испортилось, и я для отводу души начала почем зря костерить Белых магов с учетом всей их родословной и наследственных заболеваний, как психических так и физических, и с перечислением всех характерных симптомов оных. По их милости иду туда, не знаю, куда, убивать того, кто не знаю, кого (верней, как выглядит). По их милости пропустила утреннюю пробежку (пусть и самолично рассудив, что перед смертью не набегаешься, но вину за испорченный спортивный настрой с чародеев снимать все равно не хотелось). По их милости, наконец, весь день шатаюсь по незнакомому лесу голодная! Хоть бы узелок с едой и водой в дорогу снарядили, разгильдяи!

Спасибо, хоть попалась на пути обсыпная вишенка, которую я, не долго думая общипала везде, где рука достала, забыв даже побеспокоиться о том, что кровожадный колдун мог бессовестно нажиться на маленькой женской слабости, подло отравив ягоды.

Вот уже и солнце садилось, алым заревом обагряя небо. Вид острых черных шпилей замка, угрожающе щерившихся на меня на фоне красноватых отсветов небесного светила, невольно заставил сжаться тесным пугливым комочком что-то внутри. Я остановилась, выдохнула, заставила немного успокоиться лихорадочно затрепетавшее сердце. И то ли с долгожданным облегчением, то ли с безысходным отчаянием обнаружила, что шпили оказались совсем близко.

Провела рукой по рукояти кинжала, проверила насколько легко он выходит из ножен и быстрым твердым шагом направилась вперед.

Вблизи Черный замок выглядел еще более устрашающим (хотя, казалось бы, куда уж больше), особенно на фоне болезненно-алого неба, залитого лучами заходящего солнца, без малейшей приветливости пялившегося на меня кроваво-красным глазом.

Я протиснулась в щелку приоткрытых ворот. То ли хозяин замка отличается потрясающим дружелюбием, то ли, что более вероятно, в округе не обнаруживалось дураков, готовых пожаловать к нему в гости с дурными намерениями. Я польстила себе мысленным подколом, что-де «вот и выделилась-таки из толпы» и направилась к парадному крыльцу архитектурного строения.

Ворота за моей спиной подозрительно скрипнули. И без того вздрагивающая от каждого шороха, я аж подпрыгнула. Обернулась. Ни души. Облегченно выдохнула, вновь обратила взор к замку.

И теперь уже вдохновенно завизжала от вполне обоснованного страха. С перепугу потеряла равновесие и, грохнувшись на землю, звучно и больно припечаталась к ней копчиком.

Лучи заходящего солнца били в глаза, подло мешая мне разглядеть подробности анатомии стоящего передо мной существа. Темный же силуэт его, не внушал радужных надежд по поводу моего будущего. Длинная фигура, снизу напоминавшая человека, одетого в балахон, кверху плавно переходила в серафимоподобный торс, мерно помахивающий перепончатыми крылышками. Все это увенчивалось чуть приплюснутым сверху черепом, украшенным острыми ушками.

Я лихорадочно сгоняла в кучу попрятавшиеся от страха по самым дальним закоулкам сознания здравые мысли, кое-как заставляя себя соображать на тему «как понезаметнее извлечь кинжал и поэффективнее его применить».

Прямо на моих глазах фигура неожиданно разделилась надвое. Верхняя часть поднялась выше, явив собой существо, отличное от серафима только красно-черным окрасом. Нижняя же осталась на месте, оказавшись человеком. Видать, создание попросту зависло в воздухе позади колдуна, а моя больная и до чертиков напуганная фантазия вообразила на их месте незнамо что.

Красно-черный серафим подлетел ко мне и галантно протянул лапу, дабы помочь подняться. Немного подумав, я воспользовалась оказанной любезностью. Ну, и впрямь, не каждый день обо мне так заботятся. Нельзя упускать столь редкий момент!

− Сильно ушиблась? − заботливо поинтересовалось существо.

− Н-ну-у-у… − Я хотела было ляпнуть: «Да», но рассудив, что противникам о своих слабостях сообщать не полагается, твердо заверила: − Жить буду!

− Меня зовут Луцифарио. − Существо приветливо оскалило клыки. − Я демон.

− Очень приятно, − дружелюбно отозвалась я в ответ, вполне искренне улыбнувшись.

Существо, не долго думая, вновь протянуло мне лапу, и мы обменялись крепким рукопожатием.

− А ты кто? − так и не дождавшись, пока я представлюсь, поинтересовался демон.

Я замялась. Сообщать этому милому существу, что я явилась сюда, дабы лишить жизни его хозяина и создателя, у меня как-то язык не поворачивался. А произносить в лицо колдуну, стоявшему все на том же месте, скрестив на груди руки, и без особого радушия посматривающему в мою сторону, гневно-патетические тирады, наподобие: «Я − смерть твоя, принесшая расплату за грешную и кровожадную жизнь, и настал твой последний час», не позволял внезапно обострившийся инстинкт самосохранения.

− Брось, Луцифарио, − процедил колдун хрипловатым, но далеко не старческим голосом, так и не дождавшись от меня ответа, − все мы знаем, зачем она сюда явилась.

− Но хозяин, − неуверенно запротестовал демон, − может…

− Замолчи! − рявкнул на него колдун. − Пусть делает то, зачем пришла и убирается!

Лицо чародея из-за слепящих солнечных лучей и накрывающего землю сумрака я раглядеть так и не сумела, но наверняка не ошиблась, предположив, что в этот момент его исказила гримаса ярости.

Постояв еще пару мгновений, но так и не дождавшись ни очередных протестов от Луцифарио, ни каких-либо действий от меня, колдун резко развернулся и раздраженно потопал в сторону замка, напоследок бесстрастно скомандовав:

− Идем!

Луцифарио горестно вздохнул и удрученно похлопал крылышками, догоняя хозяина. Так и не решив, относился ли этот приказ ко мне, я, на всякий случай, поплелась следом за ними.

Выкованные из темного, веющего холодом, металла и, наверняка, жутко тяжелые двери замка легко распахнулись перед нами по одному мановению руки чародея. И так же легко сомкнулись за моей спиной, стоило только переступить порог.

Ой-ой-ой! Наемный убийца-недоучка, благородный мститель и защитник безвинно обиженных, как бы тебе самой не оказаться главным блюдом в меню колдуна на ужин!

Пройдя через длинный темный коридор с каменными, гулко играющими эхом шагов стенами, изредка увенчанными практически бесполезными факелами, мы оказались в просторном зале с высокими потолками без окон. Колдун щелкнул пальцами, зал наполнился тусклым светом, источник которого не представлялось возможным определить, и развернулся ко мне.