Текст книги "Текст полностью (СИ)"

Автор книги: Валентина Кураева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Князь поклонился присутствующим, но видно было, что вопросы у него остались.

– Спать нам сегодня не придётся, а утром в дорогу, – задумчиво сказал воевода.

– Тогда поступим так: я, ты и Ярополк допрашиваем пленных, а остальные – спать. Им нужно, как можно раньше, отправиться в обратный путь.

Князь отметил чёткую дисциплину служителей святилища: встали, поклонились князю и... растворились в темноте горницы. Свечи освещали только стол. Всё равно князь с трудом перевёл дыхание. Он подумал, что страшно иметь таких врагов.

Решили допрашивать главаря: простых воинов усыпили, потому что они так и не пришли в себя от пережитого ужаса.

Привели главаря. Светлые, почти белые, волосы, светло – голубые глаза выдавали уроженца севера. Небольшого роста, крепкий, сильный, гибкий человек, такой неутомим в бою.

– Рассказывай, разбойник, что ты ищешь в моём княжестве? Зачем тебе отрок Пётр? – наливаясь гневом, спросил князь.

– Он нужен моему побратиму, – спокойно ответил тот.

– Кто твой побратим? Зачем ему нужен Пётр?

– Это долгая история, – ответил пленный.

– Рассказывай! – приказал князь.

Пленный оглядел присутствующих. Задержал взгляд на руках воеводы, перевёл взгляд на людей в серых одеждах, поёжился от какого – то необъяснимого чувства ужаса. Внезапно он понял, что может говорить только правду, солгать просто не сможет. Рассказывать стал, глядя на князя. Ему было очень страшно смотреть на других.

– Знаю, нужно говорить правду, но вы мне всё равно не поверите! – решился пленный.

– Рассказывай, – успокоился князь, он тоже понял, что этим людям говорить неправду невозможно.

– Мой побратим – Змей, – человек снова внимательно оглядел всех и понял, что никого не удивил.

– Расскажу о нём так, как он мне поведал. Родился он далеко на севере, где скудная суровая природа. Очень короткое лето. Море редко освобождается ото льда. До его рождения всё было по-другому.

Лето было длиннее и теплее. Когда-то многочисленная семья жила в огромном замке. Он был ещё очень молодым, когда остался жить только с дедом. Долгое время Змей думал, что мир состоит из замка, скал и моря до самого горизонта. Его не учили грамоте, поэтому к книгам он был равнодушен. Занятия были просты: стрельба из лука, фехтование с каким-то двигающимся объектом, довольно ловким, охота, ловля рыбы. С дедом почти не разговаривали, вход в кабинет деда был запрещён. Полёты тоже были запрещены. Только однажды Змей попытался взлететь, но это было сделано так неловко, что чуть не привело к трагедии. Дед разгневался и взял с него слово, что полётов больше не будет. Однажды дед пригласил внука к себе в кабинет. Это само по себе поразило, но больше всего поразил кабинет. Одна стена кабинета переливалась матово-белым светом. Перед ней стоял стол, на нём мерцали какие-то буквы. Змей знал, что это буквы. Мама пыталась обучать его грамоте, но дед запретил. Змей, приученный к покорности, ничего не спросил, только вопросительно посмотрел на деда. – "Я о многом должен рассказать тебе", – виновато начал дед. – Потом надолго замолчал. – "Меня скоро не будет, ты останешься совсем один. Я думал только о себе, когда ограничил тебя в знаниях о мире, боялся, что ты уйдёшь, как ушли мои сыновья, как ушли твои брат и сестра ещё до твоего рождения. Со мной пытались спорить, но самовлюблённого упрямца трудно переспорить. И вот я ухожу, а ты остаёшься совсем один, ничего не зная о мире, в котором живёшь". – Дед говорил, а внук его не слушал: его привлекала мерцающая стена. Его трясло от предчувствия чего-то неизведанного и страшного. Дед надел ему на голову золотой обруч, нажал на какие-то буквы. Стена загудела, появилось изображение большого яблока, которое стало крутиться, потом покатилось по кругу, с каждым кругом удаляясь от центра, потом исчезло. Вместе с яблоком исчезла стена. Как в окно, смотрел Змей на голубовато-белые льды, вокруг только льды. Потом голова закружилась, на всё он стал смотреть с высоты птичьего полёта. Сверху он увидел свой замок, скалы, лесок, с кривыми деревьями. Знания пришли сразу обо всём. Так с высоты птичьего полёта Змей увидел всю Землю, облетел её. Когда ему хотелось что-нибудь внимательно рассмотреть, это моментально приближалось к нему, и он в деталях мог рассмотреть предмет. За полчаса Змей получил знания, которые получают годами. Голова невыносимо болела, незнакомые чувства забушевали в груди. Раздражённо сорвав обруч, внук повернулся к деду, и тот его не узнал. Вместо спокойного, ко всему равнодушного внука дед увидел опасного зверя. Позднему раскаянию деда не было предела: мало дать знания, нужно ещё научить отличать добро от зла, научить любить. Чувства потери, горечи от расставания с близкими дед стёр, пользуясь своими знаниями. Он старался меньше общаться с внуком, чтобы не отвечать на вопросы. Тело развивали, заботились о его совершенстве, а, что нужно развивать душу, забыли. Змей знал, что такое физическая боль, но, что есть ещё и душевная, не подозревал. Его учили залечивать раны тела, а, как лечить душевные раны, он не знал. Умная машина дала все знания об окружающем мире, о величии его древней расы, о появлении новой расы – человеческой, о том, что и он спокойно может превращаться в человека. Он узнал, что его родственники давно живут в человеческом виде. Змей видел их счастливые лица, и его охватил гнев. Незнакомые чувства, забушевавшие в груди, выжгли душу, затмили разум. И Змей закричал! От крика рассыпались стены замка. От вибрирующего звука, переходящего в свист, рассыпались скалы, затряслась земля, трескались льды. Воздух пришёл в движение. Начался сильный ветер. Ветер поднимал вверх камни, вырывал с корнем деревья. Увлекая за собой снег, льдины, деревья, камни, Змей легко поднялся в воздух. Ураган, созданный им самим, легко понёс его на юг. С высоты он равнодушно смотрел на уничтоженный дом и даже не вспомнил о дедушке. Стремительное движение утомило его, захотелось спать. Нервное напряжение выключило все чувства, и он камнем пошёл вниз. Ураганный ветер, комкая и сминая, бросил его на камни, и появилась вожделенная тьма. Ветер моментально стих.

Мы сопровождали торговых людей по берегу Змеиного моря, постоянно покрытого льдом. Мой родич давно занимался скупкой пушнины. В первый раз в незнакомое место идти страшновато. Нужно иметь рядом людей, кому можно полностью довериться. Мало ли какие лихие люди встретятся. Торговых людей было около десятка, у каждого был родственник, умеющий держать оружие, хотя сами они тоже были опытные воины. По большой реке до озера и по озеру мы плыли на больших лодках. Дальше путь продолжили пешком по берегу моря. По совету местных жителей, купили лёгкие меховые лодки, поставили их на широкие меховые полозья. В них можно было спать, плыть по воде, тащить по льду, переносить на руках, прятаться от непогоды. Мы уже возвращались назад, довольные своим походом. Погода хорошая, небо ясное, решили не останавливаться на отдых. Идти легко. Подгоняет предвкушение бани. Насторожили далёкий гул, а затем треск льда. Перешли на берег. Берег усеян огромными валунами, скорее остатками скал. Идти стало сложнее. Внезапно подул сильный ветер. Решили переждать его. Треск и гул усилились, вызывая ужас. Ветер дул с моря, неся огромную чёрную тучу. Огромная чёрная гора, изрыгая огонь, стремительно неслась на нас. Затряслась земля. Свист и вой ветра усилились, вызывая головную боль и головокружение. Медлить было нельзя: необходимо хоть какое укрытие. Между валунами втискивали лодки, опрокидывая их вверх дном. Хорошо, что лодки лёгкие и набиты пушниной. Успели привязаться к лодкам, как нас накрыл ураган. Казалось, звуки урагана разорвут нас на части. Тряслась не только земля, но и наши тела. Одновременно голову распирало изнутри. Вот-вот, и голова лопнет, как рыбий пузырь. Этот ужас длился мгновение. Внезапно наступила тишина. Не веря своим чувствам, выползали мы из своих убежищ. Берег не узнать! Всё завалено льдинами, деревьями, камнями.

Живы все, но раненых много. Нам повезло, что ураган быстро закончился. Стали устраиваться на ночлег: нужно было помочь раненым, найти потерянное. Мы с другом решили посмотреть дорогу, чтобы выйти пораньше. Пройти можно только по морю, скорее по узенькой кромке у самого берега. Возвращаясь назад, увидели у приметных скал, похожих на растопыренные пальцы, что-то чёрное, решили посмотреть. Когда подошли поближе, увидели человека в необычной для этого места одежде: в чёрном плаще. Человек не подавал признаков жизни. Нужно было что-то делать: если мёртвый – похоронить, если живой – оказать помощь. Друг побежал за меховыми полозьями и за верёвками, чтобы перевезти человека на нашу стоянку. Я остался с человеком на всякий случай. И оказался прав: он сначала слабо застонал, а потом открыл глаза. На меня уставились жёлтые кошачьи глаза. Моего возраста, с правильными чертами лица, но что-то мешало признать его красивым. Может быть, взгляд, холодный змеиный, вызывающий дрожь? Взгляд приковал к месту. Я оцепенел. Мысли толклись в голове, не находя выхода:

– Кто он такой? Что он со мной сделал? А мы хотели ему помочь! Что теперь делать?

– Я – Великий Змей. Могу всё. В чём мне хотели помочь? – ответил на мои мысленные вопросы Змей.

– Думали, что ты раненый, у нас хороший знахарь, – ответил я, получив возможность говорить.

– Знахарь мне не нужен, я сам могу лечить, – высокомерно ответил Змей.

Он попытался подняться... и не смог!

– Что это со мной? Я не ранен, только небольшие ушибы, но... тело не слушается! – испуганно закричал Змей.

– Волхв говорил, что такое бывает, когда душа не спокойна, когда душа больна, – ответил я.

– Душа? Её тоже лечат? – удивлённо спросил он.

Потом задумался и сказал:

– Душу лечат, и душа у меня болит, но я не могу встать из-за нервного потрясения, и мне действительно нужна помощь. И не бойся: я не буду вредить твоим друзьям.

Нашу беседу прервал мой товарищ. Мы осторожно переложили Змея на полозья и повезли. В первую очередь его напоили крепким отваром трав с мёдом. Потом накормили, положили на мягкие мешки. Он с любопытством наблюдал за нашей суетой, за тем, как мы ухаживаем за ранеными, как устраиваем их. Наблюдал за работой знахаря. Знахарь подошёл и к нему, осмотрел и посоветовал ему спать, говоря, что утро вечера мудренее. И Змей послушался – быстро уснул.

Проснулись все очень рано. Погода была отличная: решили поскорее покинуть это негостеприимное место. Спал только Змей, но о том, что наш попутчик – Змей, знали я и знахарь. Знахарь посоветовал никому об этом не говорить, чтобы люди не боялись. Я только наклонился над Змеем, как он открыл свои странные глаза.

– Пора в путь? – опять прочитал мои мысли наш странный попутчик. Он прислушался к своим ощущениям.

– И я здоров!

Он легко соскочил с лодки, оглядел наш отряд и спросил, как мы пойдём, если лодок больше, чем людей. Потом приказал связать лодки между собой. На первой соорудил парус из своего плаща и подходящих шкур. Велел сесть по одному здоровому человеку на каждую лодку, чтобы править. Задумка была хорошая, только где же взять попутный ветер. Ему об этом и сказали. Но он только отмахнулся от вопросов. Лодки вытащили на берег, связали, как нам приказал наш попутчик. Устроили раненых, сели в лодки, взяли вёсла. Сам он подошёл к первой лодке и посмотрел вперёд. Изумлённые, мы увидели, как впереди выравнивается лёд и появляется ровная блестящая поверхность. Затем он садится в лодку и дует на парус. Плащ надувается, и лодки плавно заскользили, с каждым мгновением увеличивая скорость. Скорость движения была столь стремительной, что прибрежные скалы замелькали.

Говорить некогда, а вопросов к нашему попутчику появилось великое множество. Уже смеркалось, когда появился городок на берегу озера, где мы покупали лодки. Путь, на который должны были затратить три дня и три ночи, а то и больше, мы одолели за один день, сидя в лодках. Остановились на окраине города. Нас встретили настороженные жители: они же видели огромную змею, стремительно приближающуюся к городу. Когда рассмотрели наш поезд, составленный из лодок, восторгам не было предела. С опаской и восхищением поглядывали они на нашего попутчика. Мои товарищи тоже с опаской поглядывали на него. Он легко выпрыгнул из лодки, гордо оглядел всех и... упал. Все бросились ему на помощь, но негромкий властный голос знахаря остановил людей. Знахарь объяснил, что у нашего попутчика сильное переутомление, ему нужен отдых.

Отдых нужен был всем. Заботу о нас взяли на себя местные жители. Им уже рассказали о том, что нам пришлось пережить. Местная знахарка взяла к себе нашего попутчика. Я напросился к ней сам, так мне посоветовал наш знахарь. Он объяснил, что будет лучше, если попутчик увидит знакомое лицо, когда очнётся. Хозяйка согласилась взять к себе и меня. Знахарка осмотрела нашего попутчика. Видимых повреждений не было. Мы его раздели, она обтёрла его каким-то отваром, напоила. Тепло укутанный, он вскоре задышал по-другому, видно, забытьё перешло в сон. Как мылся в баньке, пил отвары и что ел, не помню: неодолимый сон сморил и меня. Проснулся и понял, что снова готов в путь: усталость прошла полностью. А Змей продолжал спать. Хозяйка время от времени подходила к нему и что-то свистела. Мне она сказала, что зовёт его по имени. Я спросил, как его зовут. Она, колюче посмотрев на меня, ответила, что он сам назовёт своё имя, если захочет. Змей проснулся через два дня. Ужас, испытанный раньше, повторился, когда снова оцепенел под его взглядом. Правда, длилось это оцепенение какое-то мгновение. Потом он узнал меня.

Змей лениво потянулся, спросил, что я делаю рядом с ним. Я ответил, что ему была нужна моя помощь, поэтому нахожусь здесь. Он сказал, что могли бы и бросить чужое существо. На что я ответил, что у людей так не принято. Принято помогать слабым и беззащитным, каким он был два дня назад. Как я понял: ему было приятно, что о нём заботятся, но благодарности он не испытывал, может быть, не знал, что такое чувство существует. Нашу беседу прервала хозяйка. Радость хозяйки не описать. Очевидно, она не надеялась, что он так быстро проснётся. Он же равнодушно кивнул ей, а потом спросил, почему она постоянно звала его по имени, мешая спать.

– И откуда ты знаешь моё имя? – напряжённо спросил он. – Кто ещё знает моё имя.

– Я твоя старшая сестра! Знаю, что мама хотела так назвать тебя. Если бы тебя не звала, ты навсегда покинул бы этот мир. Когда увидела чёрный парус, многое поняла. Кто бы ещё мог так сгладить дорогу и вызвать нужный ветер. В тебе зло борется с добром, и ещё неизвестно, что победит. Дед не объяснял тебе разницу между добром и злом, зло и получил, – сердито смахнула она слёзы. – Люди отнеслись к тебе добром, научись понимать это.

– Ну, жить я собираюсь долго, посмотрю, нужно ли различать добро и зло, – с усмешкой ответил Змей.

– Проживёшь тысячу лет, если не встретишь на своём пути князя Петра с Агриковым мечом! – очень серьёзно ответила его сестра.

– А что будет, если встречу? – лениво спросил Змей.

– Умрёшь! Смерти можно избежать, если научишься ценить добро!

Змей задумался, потом процедил сквозь зубы:

– Это всё сказки! Не верю я предсказаниям.

– Я тебя предупредила! – ответила наша хозяйка.

Змей решил плыть к городу Новгороду вместе с нами. Правда, сестра его отговаривала, просила остаться с ней. Змей отвечал на все просьбы остаться тем, что хочет посмотреть мир. Все мои товарищи были рады такому попутчику, хотя общался он только со мной. Со всеми остальными разговаривал сквозь зубы. Он вытащил нас из беды. За это ему прощали высокомерие и холодность. Правда, только я и знахарь знали, что беду принёс он. Остальные считали, что наш попутчик приносит удачу. В первую очередь Змей осмотрел лодки. Поинтересовался, как они двигаются. Узнав, что идти нужно на вёслах, задумался. Приказал скупить льняные холсты, просмолить. Так появились паруса. Он знал, как приладить их к лодкам. Работы велись быстро. Все радовались, что избавятся от тяжёлого сидения на вёслах. Мои товарищи с удовольствием подчинялись Змею. Жители городка с интересом наблюдали, как преображаются лодки, подходили к нашему попутчику и расспрашивали его о чём-то. Все жители высыпали на берег провожать нас. Мы сели в лодки. Змей задержался. Он стоял на высоком берегу, смотрел в небо и что-то шептал. Потом сел в лодку и махнул рукой, давая сигнал рулевым и тем, кто сидел на вёслах. С берега задул ветер. Надулись паруса, увлекая лодки вперёд. Вскоре лодки летели, как птицы. Оглянувшись, мы увидели неясные очертания городка, приютившего нас. Через два дня показались родные места. Конечно, все были благодарны нашему попутчику: до родного города добрались без приключений. Все зазывали его в гости, обещали ему помощь, если понадобится.

Впереди нас ждал долгий отдых. Остановились все вместе в гостевом доме. Прежде нужно было продать товар, поделить выручку. Поход за пушниной вышел удачный, благодаря нашему неожиданному попутчику. На совете решили заплатить ему за помощь. Змей об оплате даже не думал. Сестра дала ему какие-то монетки, золото. Он небрежно повесил мешочек на шею, а сам даже не посмотрел, не посчитал, что там, в мешочке, есть. Он не хотел идти на совет, когда его позвали, ему интереснее было бродить по улицам, заглядывать в окна. Особенно его заинтересовали торговые ряды. Змей разглядывал товары, животных, спрашивал, что это такое. Долго стоял около сторожевых барсов. Они не были в клетках, а просто сидели или лежали около продавца. Змей расспрашивал, чем их кормят, и кто их покупает. Ему рассказали, что звери дрессированные, их покупают для охраны. Он ничего не купил, но, уходя, взглянул на барсов. Они встали и пошли за ним. Торговец закричал. Я напомнил Змею, что просто так брать нельзя, надо платить. Он яростно глянул на меня. Но звери вернулись к хозяину. Какие-то чувства бушевали в Змее, и видно было, отнюдь, не добрые. Еле-еле уговорил его пойти на совет, напомнив, ему необходимо научиться жить с людьми. Заплатили Змею щедро: драгоценными камнями, жемчугом, серебром, золотом, шёлковыми тканями. Он равнодушно ссыпал добро в свой мешочек на шее, уже довольно увесистый, поклонился и вышел. Меня знахарь отправил за ним: ему тоже не понравилось состояние Змея. Мы долго шли и молчали.

– Посвист?! – услышали мы удивлённый голос.

Змей медленно оглянулся. На нас смотрел широко раскрытыми изумлёнными глазами Волхв. Волхвов в нашем городе уважают и почитают. Я склонился в глубоком поклоне. Змей угрожающе спросил:

– Как ты узнал моё имя?

– Дядя отпустил тебя? – продолжил Волхв.

– Ещё один родич, бросивший меня на сумасшедшего деда, – с горечью ответил Змей. – Дед умер. И я виноват в его смерти.

– Пойдём в святилище, там спокойно поговорим, – справившись с волнением, ответил Волхв. – К сожалению, я дальний родич. Твой дед считал себя богом, а нас, происходящих от смешанных браков, – изгоями, поэтому не считался с нашим мнением.

Как же мне хотелось попасть в святилище! Туда мог прийти каждый, если возникала необходимость, но из праздного любопытства невозможно найти дорогу. О служителях святилища рассказывали сказки! Этим сказкам верили, потому что в тех местах, где располагались святилища, не было болезней и моров, не было распрей между князьями, жизнь была мирной и спокойной. Змей раздумывал: идти или не идти. Я потянул его за Волхвом.

– Мой побратим, – небрежно представил меня Змей. – Учит общаться с людьми.

Волхв улыбнулся мне. И, хотя меня неприятно поразил тон Змея, стало легко. Я радостно улыбнулся в ответ.

Незаметно мы очутились за городом. Прошли сквозь сосновую рощу и вышли на поляну. На поляне – лабиринт из камней. Мы вошли в него, а вышли уже в жилую часть святилища. Небольшая поляна окружена такими толстыми соснами, что и три человека не смогут их обхватить. Сосны – это жилища. Живые жилища! Не нужно строить дома: договорись с деревом...и живи. Я с восхищением оглядывался вокруг, а Змей скривил губы.

– И вы тут живёте? – брезгливо спросил он.

Волхв задумчиво посмотрел на него:

– Деревья дают нам всё для жизни: кров, свет, живительный воздух, а роскошь нам ни к чему.

Воздух действительно был живительный: чистый, ароматный, энергия буквально забурлила в теле. Неприязнь Змея была непонятна. Даже сад, в котором росли разные плоды, не произвёл на него впечатления. Волхв объяснил, что фруктами они снабжают всю округу. А я думал, что фрукты привозят купцы. В этом саду смешались все времена года. Вот деревья цветут, а рядом созревают плоды, а есть деревья, на которых плоды созрели. В саду настоящее лето, хотя ещё только ранняя весна. Мне не хотелось слушать повествование Змея, а вот Волхв очень внимательно слушал своего гостя.

– Чем ты хочешь заняться? – спросил он, когда Посвист закончил своё повествование.

– Не знаю, не думал ещё, – неопределённо ответил тот.

– Хорошо, осмотрись, подумай, – закончил беседу Волхв.

Мне показалось, что гость хозяину не понравился, но он никак этого не показал. Нас пригласили на пир, устроенный в нашу честь. Я с волнением оглядывал людей, сидящих за столом, обычных на первый взгляд, но сказочных на самом деле. Угощение было богатым. Из напитков я узнал мёд и берёзовый сок. Пир не начинали: видно кого-то ждали. Змей надменно оглядывал присутствующих. Я сидел напротив, было ужасно неудобно за его поведение. Все уже знали, кто он такой. За ним радушно ухаживали, не обращая внимания на его вид. Было удивительно чувствовать себя своим среди незнакомых, в общем-то, людей. И тут подошли те, кого ждали. Все радостно зашумели, приветствуя их. Они подошли, держась за руки. Весь их вид как бы сообщал всему миру, что они любят друга. *

– Моя Лебёдушка! – гордо представил служитель свою жену.

Имя подходило этому созданию.

Как описать прелесть Лебеди. Лёгкая воздушная фигурка. Белое ритуальное платье до пола, с длинными широкими рукавами. Ворот, подол и рукава оторочены золотым шитьём. Единственное украшение – золотой ободок, с огромным зелёным драгоценным камнем. Длинные светлые косы обрамляют узкое нежное лицо, сбегая по груди до колен. Прекрасны большие карие глаза с длинными тёмными ресницами. Её спутник был также прекрасен. Чёрные, с золотой искоркой, волосы волной падали на высокий лоб. Необычного золотого цвета глаза освещали смуглое лицо с прямым носом, яркими губами. От него исходила могучая энергия приязни ко всему живому.

– Агрик, – коротко представился спутник Лебеди.

Он внимательно посмотрел на меня и Змея, понял наше восхищение и засмеялся:

– Все влюбляются в мою жену, я к этому привык, но и вы привыкайте к нашей любви. Нас может разлучить только смерть, если умрёт один, тут же умрёт другой.

Агрик усадил свою жену, сел сам, оглядел стол и спросил:

– Сват Наум, а где праздничные пироги?

И попросил:

– Пироги – на стол, да и сами – за стол..

Моему удивлению не было предела, когда на столе появились горячие пирожки. Они даже по виду вызывали аппетит. А какими вкусными оказались! Служители святилища задвигались, приветствуя кого-то. Рядом со мной прямо в воздух улетали пирожки. Я так и остался сидеть с открытым ртом. Вдруг пирожок поднялся прямо с тарелки и сунулся в мою руку. Я подпрыгнул, вокруг весело засмеялись.

– Ешь, друг, не бойся. Пирожки остынут. Мы всегда рядом с хорошими людьми живём, помогаем, но увидеть нас нельзя, – раздался рядом негромкий голос.

Я почти успокоился, но вдруг увидел застывшее лицо Змея. Он о чём-то сосредоточенно думал.

– О чём задумался, гость? – спросил его Агрик.

– Мне было предсказание, что проживу тысячу лет, если не встречу князя Петра с Агриковым мечом. Я посмеялся над этим предсказанием, но вдруг встретил Агрика. У тебя есть меч?

Агрик посмотрел вопросительно на Волхва. Тот спросил, кто предсказал, и попросил дословно передать слова. Задумался, а потом сказал, что предсказательница – мудрая женщина, и Посвисту нужно задуматься, что такое – добро и что такое – зло.

Не слушая Волхва, Змей сказал, обращаясь к Агрику:

– Ты не ответил. У тебя есть меч?

– Я и есть Меч! – усмехнулся Агрик. – Тебе не стоит беспокоиться: Петра среди нас нет, а я не собираюсь умирать. Я – Змей Аспид, после смерти превращаюсь в Меч. Но, даже после смерти, я сражаюсь за добро: в руках зла Меч рассыпается искрами.

Агрик хотел ещё что-то сказать, но Волхв посмотрел на него, и тот замолчал. Позднее я узнал от Посвиста о чём умолчал Агрик. Среди детёнышей народился ещё один Агрик, а это большая редкость. Спокойная налаженная жизнь в святилище раздражала Посвиста, но внешне он был со всеми приветлив. Охотно учился врачеванию, вникал во все тонкости быта, и возникшая со стороны служителей отчуждённость ушла. И только я замечал, как страшно смотрит он на Агрика. А я странно привязывался к Змею. Он не стал ко мне добрее, приветливее. Напротив, был иногда резок и груб, и я, удивляясь себе, прощал его, покорно принимая колкости.

Змей менялся, когда уходил в город. К моему удивлению, у него появилось много знакомых. Из разговоров я понял, что многие готовы за него в огонь и в воду. Непонятно было, чем он их привлекал. Однажды, бродя по городу, мы встретили странствующего монаха. Он рассказывал немногочисленным слушателям о Боге-человеке. Когда люди разошлись, Змей о чём-то заговорил с монахом. Я стоял рядом, а о чём идёт речь, не понял. Самое интересное, язык знакомый, но смысл разговора непонятен. Удивлённый, я спросил, почему не понимаю разговора. Монах попытался мне объяснить, но звуки исчезли. Я только видел, что его губы шевелятся. Монах странно посмотрел на меня и быстро ушёл. Змей зло и насмешливо поглядывал на меня. Меня насторожил этот случай. Я стал незаметно наблюдать за Посвистом. Наблюдая, понял, что Змей что-то задумал. Понял, что он как-то воздействует на меня, но всё сильнее попадал под его чары. Очень хотелось поговорить о своём странном состоянии с Волхвом, но, видно, Змей читал мои мысли. Он вдруг окружил меня такой заботой, таким вниманием, что я забыл обо всём.

Лабиринт из камней, через который мы ходили, вдруг начал чудить. То из города не могут попасть в святилище, то в город невозможно попасть. Волхв, подумав, решил, что нужно его почистить. Чистить лабиринт вызвался Змей. За работу он взялся старательно. Мы с ним подмели весь лабиринт, протёрли каждый камень. Со стороны города Змей добавил даже несколько лишних, с ними он о чём-то разговаривал, нежно поглаживая. Меня это даже рассмешило. Лабиринт заработал, как прежде. Меня же не оставляло чувство, что забыл рассказать Волхву о чём-то очень важном.

Прошло несколько дней. Волхв ушёл на реку – заговаривать: намечалось какое-то торжество. Как только ушёл Волхв, Змей сразу заторопился в город, вспомнив о каких-то важных делах. Мы быстро прошли лабиринт, вошли в рощу, но тут остановились. Попросив меня подождать, Змей вернулся к лабиринту, вынул лишние камни и снова стал им что-то нашёптывать. Я вспомнил, о чём хотел рассказать Волхву, но было уже поздно. Решил, что ещё понаблюдаю за Змеем. В городе мы сразу нашли монаха, но к нему не подошли, я увидел только, что Змей подал ему знак. Мы вроде бы без цели бродили по городу, но в какой-то момент я заметил, что за нами движется толпа. Так толпой мы пришли на торговую площадь. Змей взобрался на телегу, потянув меня за собой. Я, увидев возбуждённые лица с безумными глазами, ужаснулся. Толпа была зачарована Змеем. Странно, но сейчас я прозрел. Наконец-то, понял, чем занимался Змей всё это время. Понял, что он всё это время притворялся, что он ненавидит Волхвов. Понял, что меня он тоже использовал в каких-то грязных целях. Стало ясно, что и монах действует под его чарами.

Змей протянул руку монаху, и тот радостно встал рядом с нами. Его глаза были так же безумны, как и у всех.

–Верите мне? – обратился Змей к толпе.

– Верим! – выдохнула площадь.

– За мной – в огонь и воду? – снова спросил Змей.

– В огонь и воду! – проревела толпа.

– Идите за ним! – показал Змей на монаха.

– На святилище! Бог – один! – тоненько прокричал монах.

– Громи святилище! – подхватили в толпе.

Змей сдёрнул нас с монахом с телеги и повёл в святилище. Толпа с криками пошла за нами. Мне казалось, что вижу дурной сон. Оглядываясь, я видел, что толпа по ходу движения вооружается палками, камнями. Вот уже прошли рощу. Была надежда, что задержит лабиринт, но недаром Змей шептался с камнями. Лабиринт не работал. Откуда-то появились факелы. Толпа жгла всё вокруг. Служителей забивали на месте. Змей вёл толпу в сердце святилища. Посреди небольшой поляны стояло лишь одно изваяние – ребёнок, вылупляющийся из драконьего яйца. Волхвы поклонялись ребёнку? Потом вспомнил, что это Славен – основатель рода славян, Великий Волхв. Воздух на поляне дрожал, искрился. Неизвестный ваятель создал фигуру ребёнка из светящегося изнутри золотым светом камня. Ребёнок стоял на крепких ножках, руками раздвигая сферы Яйца. У его ног лежала крупная скорлупка, удивительно тонкая, почти прозрачная. В ней лежали живые драконьи яйца. Живые, потому что трескались, шевелились. Изваяние обвивала огромная белая змея. Она не давала расползаться уже вылупившимся дракончикам. Вход на поляну преградил Агрик.

– Стоять! – властно приказал он.

Толпа замерла, повинуясь его власти. Вперёд вышел Змей.

– На тебя тоже есть управа! – насмешливо крикнул он.

Потом резко выдохнул в сторону Агрика. Багровый язык пламени окутал того. Страшно закричала Змея. Это была Лебедь. Она уже начала превращение, но не успевала превратиться в человека, превратилась только до пояса. Увидев человеческую голову на теле змеи, люди закричали и накинулись на неё с палками. Они с остервенением били её, и скоро всё было кончено. Змей хватал дракончиков и бросал в столб пламени, в который превратился Агрик. Я увидел, как какой-то человек спрятал одного дракончика за пазуху. Столб огня опал. На земле остался только узкий Меч. Он был из чёрного светящегося золотыми искрами металла. Змей с радостным воплем схватил его и поднял над головой. Меч осветил изваяние мальчика, истерзанную Лебедь, кровь под ногами. Картина была жуткой. Воздух в святилище загудел, заискрился. Запахло грозой. Меч засветился, а потом рассыпался искрами. Казалось, сотни ос напали на толпу. Искры жалили и жгли, вызывая непереносимую боль. И люди очнулись! Чары Змея исчезли. Люди в ужасе оглядывались вокруг. Они пытались понять, кто осквернил святилище. Священник, стоя на коленях перед изваянием мальчика, молился своему Богу. Потом тяжело поднялся, подошёл к Змею и сказал: