Текст книги "Берегись, Кощей! Ведьма в отпуске! (СИ)"
Автор книги: Валентина Колесникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
Вампир что-то говорил на заднем фоне, но я его не слышала.
Глаза Виктора совсем иные, но от них все равно веяло бесконечным холодом. Яркая синева казалась невозможной, как и само его существование.
От одного взгляда на этого человека мое сердце начинало биться в несколько раз чаще.
– Почему я видела тебя во сне? – только и смогла выдавить из себя я.
– Не знаю, – спокойно ответил колдун, – что было в твоих снах?
Но я молчала.
Продолжая наблюдать за мужчинами, я с каждой секундой ощущала дикий страх.
Они чужие… я же совсем их не знаю…
Стало не по себе, горло сдавило и выдавить из себя хотя бы звук не получалось.
Внезапно Владислав замолчал, а глаза Кощея стали чернеть.
Бесконечная тьма возникла в них практически мгновенно и в это же время воздух в доме стал очень тяжелым. Вампир затрясся, явно желая сбежать из дома…
– Я вижу твой страх, – голос Виктора изменился, стал более низким, каким-то потусторонним, – тебе придётся стать ведьмой. Хочешь ты этого или нет. Тебе придётся доказать, что ты достойна этого дома. В противном случае у меня нет желания защищать такую, как ты.
Он медленно встал, возвышаясь надо мной. Продолжая смотреть на меня бесконечной чернотой, колдун медленно направился к выходу из дома.
– Ты стоишь у обрыва, ведьма, – сказал он напоследок, – не оступись.
И, закрыв за собой дверь, колдун вновь превратился в черного ворона, улетая прочь из моего дома.
Вот вам и домик в наследство…
Глава седьмая
Они оба ушли. Вампир покинул мой дом сразу же после Кощея.
Того самого Кощея, которого все боялись.
Резко выдохнув, я все же встала на ноги, несколько раз окатила голову ледяной водой в ванне, но ни к чему хорошему это не привело.
– Ну я и влипла, – шептала я, присаживаясь на край кровати, – вампиры, Кощей, магия, огнетвари с их прихвостнями… Да мне все это даже даром не надо! С наследством какая-то беда, даже эти двое подозревают неладное. Мне при этом что делать?
Чай уже давно остыл, но из-за волнения я выпила его почти залпом.
Какой-то странный у него вкус… горьковатый…
Я покосилась на чашку, принюхалась и вот тут до меня дошло…
Кощей, значит, яды свои переваривает, а мне, видишь ли, в чай явно что-то подсыпал!
Темно-синий осадок говорил лишь о том, что в моей чашке явно что-то было помимо чая из заварника. Голова мигом закружилась, к горлу подступила тошнота, и я мигом вернулась в кровать, теряя силы почти мгновенно.
За что мне все это?
Что такого особенного в этом доме, что за него воюют кланы и меня заодно на тот свет отправить хотят?
И что за Кощей такой? Откуда он вообще взялся? Почему я видела его глаза во сне? Почему я видела его глаза, когда подходила к той яме и уже наяву пыталась подойти к его замку? С чего вдруг во мне возник такой дикий страх, из-за которого пришлось позорно бежать?
И что случилось с Береникой? Где ее могила, если ведьма мертва и почему в доме нет ни одной фотографии?
Все это напоминало какой-то страшный сон, мне хотелось проснуться, но вместо этого я закрывала глаза и вновь и вновь пропадала в бесконечной тьме.
Бесконечной тьме его невероятно пронзительных глаз.
Подождите… это что получается – Кощей вороном был? Так он меня… он меня… он меня, гад, голой видел!
У-у… как же это злит!
И Дракулович этот выходит врал. Он был знаком с колдуном, но пугал им и ворона видел. Сговорились? Наблюдали и ждали! Оба смотрели за тем что и как я делаю. Но почему?
Боже, на самом деле вопрос есть намного более банальный – для чего я здесь? Зачем меня вытянули из внешнего мира и заставили приехать в Лысегорье? Если эти двое сомневаются в том, что моя пра-пра оставила такое наследство, то где правда? И как вообще умерла моя родственница?
Из раздумий меня вырвало мое же состояние. Я просто перестала думать. Все каналы связи с космосом обрубили, антенну сломали и спустя мгновение я словно куда-то провалилась.
Увижу Кощея, проверю его “смерть” на прочность.
Ни звуков… ни запахов…
Перед глазами все шло кругом. Я резко упала, но успела схватиться за спинку стула. Кажется, подол зеленого платья порвался, но найти руками этот пресловутый кусок не получалось.
Воздуха стало не хватать, я с трудом выбралась из дома, проклиная всех магов и ведьм на чем свет стоит.
Так нельзя поступать с людьми! Это бесчеловечно!
Замерев на месте, я все же смогла найти равновесие.
Яркое солнышко грело замерзшие плечи, а теплый ветер словно подгонял меня в спину. Я смотрела в сторону замка Кощея и вновь стала испытывать странные чувства. Сердце билось с неимоверной силой, что-то звало меня в лес, влекло за собой.
Шаг. Снова шаг и еще один.
С трудом, но я ускорилась, будто следуя знакомой дорогой.
Ни тропы, ни знаков – только лес. Одна поляна сменялась другой, деревья стали больше, а мир вокруг обрел совсем другие краски.
Шаг почему-то стал меньше, и ощущение себя тоже изменилось.
Что-то не то…
Застыв на месте, оторвав взгляд от замка, я посмотрела на свои руки.
Они явно принадлежали ребенку.
Платье зеленое, подол оборван в нескольких местах. Летний лес сменился осенним и теплый плащ защищал плечи от прохладного ветра.
Яркое золото сменялось огнем, порывы ветра гоняли по земле опавшие листья, словно указывали путь, а я, совершенно босая, собирала какие-то синие цветы и складывала их в плетеную корзинку…
Я не владела собой…
– Серафима! – до боли родной голос вызвал в душе тревогу, но в реальной жизни я тут же сорвалась с места, боясь, что меня поймают, – Серафима вернись! Туда нельзя!
Я обернулась, успела уйти от выпущенного пульсара и скрыться за большими валунами, покрытыми ярким зеленым мхом.
– Я уже взрослая! – кричала я детским голосом. А сколько бравады при этом ощущала в голосе…– я взрослая!
– Работай иди тогда, раз взрослая! – кричали в ответ. Я узнала голос… Мама… моя мама… Мамочка… – как зелье варить, так она взрослая, а как борщ помогать делать, так сразу мелочь пузатая!
– Я взрослая! Взрослая!
И, не дожидаясь ответа, я мигом вскинула руки к небу…
Сильный порыв ветра заглушил мамин голос, огромная волна из песка, земли и камней с листьями взметнулась ввысь, создавая взвесь, и я мигом бросилась вперед.
– Я уже взрослая! Я Кощея не боюсь! – шептала я против воли. Мои воспоминания… Настолько яркие и невероятные, но мои… Осознав это, я больше не сопротивлялась и тем более не паниковала. Просто наблюдала за тем, что будет дальше, глотая несуществующие слезы. Я не помнила, из-за чего испытывала столь острую боль, но подсознание хранит в себе все тайны, – туда не ходи, тут не лежи! Ягоды в лесу не трогай! Как будто эти колдуны мне что-то сделают. Подумаешь, управляют потоками жизни, им для начала меня поймать на… ОЙ!
Я резко остановилась…
Замерла, словно вкопанная, не в силах справиться с возникшим страхом.
Ага, видимо, все же маленькая, да, Серафима?
Земля под ногами чернела, трава сгнивала прямо на глазах и вскоре почти коснулась моих голых ног.
Прямо в лесу была вырыта яма. Охотничья, для ловли больших хищных тварей, но в ней кто-то плакал.
– Кто-то попал в ловушку Кощея! – подумала я в силу своего маленького возраста даже не догадываясь, насколько сильно тогда ошибалась.
Не знаю, сколько мне было лет. По ощущениям примерно пять, но набравшись смелости и храбрости, одурманенная жаждой спасти несчастного из лап гадких Кощеев, я перепрыгивала через все черные зоны, с легкостью обходила стороной сгнивающие листья и, вырвав при помощи магии огромный кусок земли, просто встала на него ногами.
Господи Боже… Я так умела? Вот просто взять и вырвать кусок земли, поднять его в воздух вместе с собой и направить куда-либо?
Но почему я этого не помню?
Чем ближе я приближалась к яме, тем страшнее мне становилось.
– Как ты? – на самом дне лежал мальчик…
На дне ямы, которую я видела в своих снах… Я уже понимала, что сейчас что-то произойдет, что кто-то появится… кто-то очень опасный и злой.
– Не подходи ко мне! – крикнул совсем юный ребенок, но меня было не остановить. Я же взрослая, я ведь герой!
– Я помогу, – искренне прошептала я, а потом мальчишка повернул ко мне голову.
Все тело объял невероятный страх…
Черная бездна, беспроглядная тьма искрилась в его юных заплаканных глазах. Огромная невероятная сила, сдержать которую он был не в состоянии, сочилась из него, проникая в землю.
– Беги, глупая! – мальчик плакал черными слезами. Словно мазут, они впитывались в землю, забирая из нее все живое, – уходи!
Почему-то я не двигалась. Я просто смотрела.
Смотрела на маленького ребенка, покрытого синяками. Худое бледное тело и трясущиеся руки, синяки под глазами и избитые в кровь ноги. Он сидел на земле в мешковатой одежде, трясся от дикого холода и был не в состоянии справиться со своим страхом.
Почему же я не убежала? Почему его глаза так сильно манят? Почему осталась?
– УХОДИ! – прокричал он, резко отползая в сторону. – ты сошла с ума! Я же тебя убью! Не подходи ко мне! Пожалуйста, я не хочу так больше… Я не хочу так жить, оставь меня, я не вернусь в замок!
Я молчала. Не в силах отвезти взгляд, я направила спасительную земляную платформу на дно ямы, но при этом зависла в воздухе понимая, что ни в коем случае нельзя касаться той тьмы, что распространилась вокруг мальчика.
– Меня Серафима зовут, а тебя как? – я села на корточки и слегка наклонила голову на бок. Кажется, только сейчас мальчик понял, что со мной что-то не то…
– Почему… Как… как ты это сделала?
Кажется, ему стало немного спокойней.
– Что именно? – не поняла я, пристально рассматривая ребенка. Уже тогда я понимала, насколько он красивый.
– Ты висишь в воздухе. Без заклинаний, – он может и хотел отодвинуться от меня, да только некуда было. За спиной стена из земли, а впереди я летаю, – да еще и на куске земли…
Повисло молчание. Напряженное… С мальчиком резко что-то произошло, он стал хватать ртом воздух и внезапно выпалил то, чего я не ожидала:
– Никому не показывай этого! Ты слышишь меня?
– И ты туда же… Что мама, что тетушка… Одно и тоже! Я уже взрослая!
– Ты дура! – резко рявкнул незнакомый мальчишка и мигом встал на ноги. Он старался не прикасаться ко мне, но тут его глаза стали меняться. Внезапно чернота спала и вместо бездны я видела темную синеву – притягательную, пленительную и до ужаса прекрасную, – никому и никогда! Серафима, обещай… Никому и никогда! И… и вообще… не подходи ко мне, тебе нельзя, ты же ведьма!
– А не все ли равно? – буркнула я в ответ, искренне обижаясь на мальчика. И почему не говорит, кто он?
– Что ты делаешь? – мальчишка испугался, стоило мне направить в его сторону руки, а потом невольно взвизгнул, когда я медленно подняла нас из ямы при помощи потока воздуха.
– Я нас спасаю, здорово я придумала?
– Серафима Андреевна Светогорская! – грозный голос за моей спиной принадлежал моей бабушке. Стоило его услышать, как по всему телу прошлась волна ужаса, паники и неконтролируемого желания не подчиняться, – я же тебе строго настрого запре… Боже мой… Серафима… отпусти его руку… отпусти его!
– Вот еще! Зачем это? Я его из ямы спасла! Он туда упал, а Кощей его убить хотел! Ты же сама говорила, что все Кощеи страшные, что они жизнь отнимают. Вон, у него даже глаза почернели! А я успела.
Бабушка моя замерла на месте, словно парализованная. Женщина примерно пятидесяти лет резко побледнела и, глядя на мальчика, шептала вновь и вновь “не трогай ее, прошу… не трогай”
– Серафима, – ребенок отпустил мою руку и, глядя на свои ноги, тихонько произнес, – прости меня, пожалуйста.
По его щекам потекли слезы, нижняя губа дрожала и он начал горько плакать, закрывая лицо ладонями.
– Но за что? – я тут же прикоснулась к его плечам и мальчик мгновенно отпрыгнул в сторону. Бабушка при этом чуть в обморок не упала, но сама к ребенку не прикасалась, – что происходит?
– Я и есть Кощей, – он уставился на меня, с трудом сдерживая слезы, – я не умею себя контролировать. Оно само происходит. Стоит мне прикоснуться к живому, как оно погибает. Я сбежал из замка, я больше не хочу так жить, тебе не нужно было меня вытаскивать, Серафима. Бабушка Береника…
Стоило ему обратиться к моей бабушке, как та резко встрепенулась, уставилась на него огромными глазами, но магией при этом почему-то не пользовалась.
– Можно просто Береника, мне так спокойней…
– Я не выдам ее секрет, клянусь на крови, – совершенно серьезно ответил Кощей и, с легкостью прокусив себе ладонь, что-то шепнул.Затем на его руке появилась тонкая печать алого цвета, что мигом исчезла уже через секунду. Увидев это, бабушке явно стало спокойней, – а ты, Серафима, еще совсем маленькая! Маленькая и глупая ведьма! Не смей никому показывать, что ты умеешь! Хочешь потом всю жизнь страдать?
– Да почему вы все на меня ругаетесь? – настал мой черед плакать, – я тебя из ямы достала, помочь хотела! А ты, бабушка, никуда меня не пускаешь! Вы с мамой меня совсем не любите!
– Они тебя любят, – Кощей перебил мою бабушку, сказав эти слова резко и очень громко, – очень сильно. Жаль, что ты этого не понимаешь. Вам нужно бежать, дедушка меня уже ищет, я не успел уйти …
Бабушка ничего не говорила, только схватила меня за руку и резко утянула в сторону леса. Вот только уйти мы с ней не успели.
Внезапно небо заволокло черными тучами, я видела страх в глазах Береники, и ощутила холод, что возник под ногами.
– И что же ведьма из рода Ягинь делает на земле Смерти? – ледяной тихий голос раздался откуда из-за спины.
– Алексей, – Береника отошла на шаг назад, но дальше проговорить не успела.
– Это я виноват, – мальчик подошел к деду сзади, – девочка играла в лесу, а я на нее выбежал. Она испугалась, но побежала не в ту сторону. Прости меня, дедушка.
Кощей старший молчал. Его глаза выражали дикую усталость и скорбь, синяки под глазами прибавляли возраста. Сейчас я смотрела на него уже взрослым взглядом и вместо страшного чудовища видела уставшего от жизни человека, так и не нашедшего своего счастья. Он смотрел в сторону моей бабушки теплым взглядом, тяжело вздохнул и тихо прошептал:
– Прошу прощение, с вами все в порядке?
– Да, – ответила Береника, невольно сделав шаг назад, – мы можем идти?
– Мы вас не держим, – тихо заметил колдун и мягко поманил за собой внука, – но прошу вас, будьте аккуратны. Лучше не заходите в наш лес.
– Как не заходить? – вмешалась я, сама не понимая, что творю, – я ведь даже не знаю, как тебя зовут. А если я снова захочу к тебе прийти?
– Серафима, – прошептал мальчик, смотря виновато на дедушку, – не стоит этого делать.
– Но почему?
– Потому что я из рода Кощеев…
– Ну и что? – искренне удивилась я, – мне все говорили, что Кощеи страшные. Ты мне соврала, бабушка! Страшные и несчастные – это разное.
На это никто ничего не ответил.
Вот только колдун с бабушкой смотрели на меня с изумлением.
Дальше перед глазами все заискрилось и сцена изменилась полностью.
Я стояла перед зеркалом вся грязная и чумазая, волосы всклокоченные, лицо зареванное. Платье все в дырках, ноги босые, коленки разбитые. На вид действительно лет пять, не больше. Маленькая, щупленькая и до ужаса упрямая. На месте бабушки я бы точно себе по попе бы надавала, но Береника терпела… Святая женщина!
– Серафима, – голос бабушки не пугал меня маленькую, но меня настоящую доводил до дрожи. Ведьма просто устала, а я как всегда напакостничала, – ну нельзя тебе в лес к Кощею. Опасные они.
– Они меня не пускают! – хныкала я, утирая слезы, – барьер поставили!
– И правильно сделали! – печально заметила бабушка, указывая на ванную комнату, – посмотри на себя, ты вся чумазая, опять платье порвала, обувь потеряла, в волосах гнездо! Тебя твой Кощей увидит, тут же от сердечного приступа помрет.
Угроза сработала отлично. Страх опозориться перед тем мальчиком оказался велик, так что я мигом смыла с себя всю грязь, оттерла коленки и впервые в жизни захотела казаться милой и опрятной девочкой.
– А когда колдуны барьер снимут? – спросила я первое, когда вышла из ванны. Этим утром я ходила в лес к замку Кощея, но к своему ужасу набрела на барьер. Самый обычный, простой, но крепкий! И как бы я ни старалась, с каждой новой попыткой отбрасывал он меня все дальше и дальше – то в болото, то в кусты… – а то я мамину корзинку в лесу оставила, а она кажется на ту сторону улетела… прости меня, бабушка.
Бабушка печально взвыла, кажется перекрестила меня, а затем хрюкнула. Правда от ужаса…
– Простите, – в дверях дома виновато стоял тот самый мальчик, что был найден мною в яме, – вы оставили.
– Виктор! – кричали откуда-то сверху, – а ну домой! Кому сказал, сюда нельзя!
После этого в дверях появился дедушка Кощей. Весь сонный, уставший, с батоном колбасы в руках и ужасом в глазах.
– Я же говорил – нельзя! Ну нельзя, дурья башка твоя!
И махал Кощей старший колбасой перед носом внука, а я голодная была… Ух прям как есть хотела…
– Можно кусочек? – взмолилась я, принимая из рук мальчика корзинку, а из рук дедушки колбаску, – бабушка, нам можно! Я возьму?
– Можно ей, как же! – буркнули в ответ, – ты нагло воспользовалась всеобщим замешательством! Отдай еду дяде Алексею.
– Да ты ешь, милая, – тихо прошептал дедушка Кощей, – я просто даже как-то не ожидал… Случайно с собой взял, как понял, что этот дуролом опять сбежал в лес. Хоть на цепь сажай, да как-то не по человечески это.
– Отличная мысль, кстати, – хмыкнула бабушка, – меня бесчеловечность вообще не смущает… Серафима, что надо сказать мальчику?
– Спасибо! – радостно ответила я, – а барьер снимите? Или мне так каждый день летать над болотом придется?
– Над болотом? – разозлилась бабушка, глядя на Кощея старшего коршуном.
– Я исправлю полярность, – обреченно сник колдун, молча взял внука за руку и повел куда-то прочь.
Ну вот, опять мне не сказали, как мальчика зовут…
И так повторялось день за днем. Бабушка моя чуть седой не стала, а дедушка Кощей чуть приступ не заработал.
– Слушайте, – колдун не выдержал. Сам в наш дом явился, – если ваша внучка не прекратит к нам лезть, я не смогу гарантировать ее безопасность! Я барьер ставлю, она его ломает, я усиливаю, так ее ветром в болото сносит!
– Ветром в болото сносит? – рычала на меня бабушка, намекая на то, что в отличие от Кощея старшего знала причину моего внезапного полета. Да, она быстро раскусила мой коварный план, изюминкой которого было давление на жалость, а вот дедушка просто не знал, что я ветром управляю.
– Сносит! – возмущался колдун, – я защиту ослаблю, так подкоп роет! Я снова усилю, так опять беда! Я и так не молод, и за чужих детей отвечать уже не могу. Береника Степановна, угомоните вы ее. Ну нельзя им видеться. Витя у меня еще не справляется с силой, не понимает он приступов, не чувствует их, направлять не может. Я так устал от этой магии.
Так во-от как его зовут! Витя! А я все гадала! Какое имя красивое… и сам он такой приятный… добрый…
Все еще находясь в воспоминаниях, я ощущала и те чувства, что во мне возникали в то время. Я стояла за бабушкиной спиной и видела, как замер на месте Виктор, печально смотря на меня и не отводя при этом взгляда.
Взрослые немного спорили, но больше от эмоций, а я просто смотрела, изучая его лицо. Мне так хотелось к нему прикоснуться… Просто взять за руку…
Тем временем Вите стало плохо. Он почему-то резко побледнел, а потом хотел было что-то сказать, но не успел…
– Все прочь! – заорал колдун, когда увидел черные глаза своего внука. Лицо Вити изменилось, черная паутинка вокруг глаз становилась более четкой, а под ногами земля темнела как тогда, в той самой яме в лесу.
Бабушка хотела было меня на руки взять, да не успела…
– Это… Это что сейчас… – все мигом остолбенели, стоило мне при помощи воздуха оторвать Витю от земли. Колдун замер с открытым ртом, не в силах и слова молвить, – но как?
Стоило Вите оторваться от земли, как магия перестала влиять на внешний мир. Да, его глаза все еще были черные, но он не забирал жизненную энергию из внешней среды. Он просто ни к чему не прикасался.
– А разве вы не знали? – изумилась я, искренне не понимая, почему столь логичное решение не пришло взрослым в голову, – он же энергию из земли берет, из всего живого, когда касается. Сейчас он ничего не касается, просто висит в воздухе…
– Я никому об этом не скажу, – пролепетала Береника, бледнея на глазах вместе с дедушкой, – кровью клянусь…
Вскоре и на ее руке появилась печать. Кощей старший смотрел на меня и почему-то плакал, а бабушка схватилась за голову и просто молчала.
Приступ силы у Вити прошел быстро.
И больше нам не запрещали видеться. Только мы всегда должны были находиться в присутствии взрослых из обеих семей.
И дедушка Кощей оказался очень добрым, я вообще не понимала, почему его боялись.
Картинки сменяли друг друга, перед глазами все вновь плыло, но вскоре я оказалась в комнате мамы.
Какая же она была красивая…
Сердечко невольно дрогнуло, а по щекам потекли несуществующие слезы.
Волосы длинные, русые. Как у тех девушек из славянских сказок. Глаза зеленые, пронзительные и лицо невероятно милое. В каком-то смысле по детски наивное. Мягкие руки аккуратно заплетали мне тугую косу, а дедушка Кощей уже в сотый раз объяснял, как натягивать тетиву и почему при этом нельзя пользоваться магией.
– Серафима, Вите не просто, постарайся не принимать близко к сердцу, – голос дедушки заметно изменился, постарел. Да и я в зеркале уже не была пятилетним ребенком. На вид лет пятнадцать, но это не точно.
– Он меня ненавидит, – искренне выпалила я, сама от себя не ожидая столько злости в голосе.
– Все совсем не так, – мягко подсказала Береника, сидя рядом с колдуном. А чего это они за руки держатся, а? Что, любовь не знает времени? Хотя о чем это я… Кажется, тут все по-настоящему. – Он хочет сделать тебя сильнее.
– Поэтому бьет до полусмерти? – рычала я, показывая синяки на ногах, – если бы я не успела отклониться, он бы мне в голову попал!
Стоп… Почему я этого не помню? В смысле, бьет до полусмерти? Так мы с ним что, в итоге врагами стали?
Береника печально опустила голову. На сей раз я внимательно разглядела ее лицо. Женщина заметно постарела, она увядала, выглядела при этом бодрой, но все видели, что это просто игра. Свои ноги она обернула теплым пледом, но стоило ему соскользнуть на пол, как дедушка тут же поднял его и очень осторожно, с большой нежностью, укрыл ее ноги вновь, смотря на бабушку искренним, полным благодарности взглядом.
Внезапно дверь в комнату открылась.
На пороге стоял… он…
– Ты готова? – голос ровный, низкий. Взгляд пронзительный, леденящий душу. Виктор был бледен, но от того худосочного мелкого мальчика не осталось и следа. Намного выше меня и больше, мужчина, а он явно выглядел старше своих лет, держал в руках какой-то посох. За его спиной висел колчан со стрелами и лук. Все тело покрывали кожаные доспехи, но ноги при этом были босые так же, как и у меня. Руки сильные, но кожа грубая.
– Надрать тебе мягкое место? – фыркнула я, злясь на Кощея младшего, – конечно готова!
Мы явно друг с другом не ладили – я видела это по нашим позам, а так же по обреченным взглядам наших родителей.
– Тогда продемонстрируй, ведьма, чего ты стоишь, – ровно ответил Кощей и спокойно вышел из дома.
– Надо бы защиту усилить, – заметил дедушка, – не нравятся мне волнения в городе.
– Да уж, они когда узнали обо всем… – Береника печально вздохнула, а потом махнула на все рукой, – а с другой стороны пусть идут эти ведьмы с их колдунами лесом. Подумаешь, исключили из клана? Я все равно не любила их правила, да и не следовала им никогда, а теперь хоть заживу свободно.
– Мы с тобой – да, – услышала я мамин голос, – а вот наши дети…
Она не договорила. Картинка перед глазами резко изменилась.
Больше я не видела осенний лес, и в доме никого не было.
Он опустел… Опустел вместе с моей душой, из которой вырвали память о семье.
Я все это время сидела на кровати, и никуда, как оказалось, не выходила.
Воспоминания огромным грузом обрушились на мои плечи целиком и полностью меняя прошлые события.
Я окончательно и бесповоротно во всем запуталась! Как я могла быть в этих краях в пятнадцать? Что произошло с моей семьей на самом деле и почему я не вижу ни одной фотографии?
Где семья Кощея? Что на самом деле случилось с дедушкой и бабушкой и куда делась мама? Более того, а кто мой отец, а? Уж точно не летчик-испытатель, как шутила моя тетка из внешнего мира. Да и родственники ли мы? Она явно меня боялась, значит знала, кто я такая. Но я же помнила себя совсем маленькой…
Невольно зарычав, я с силой ударила по столу и гневно опрокинула оставленную Кощеем тарелку. Все это какая-то чушь!
Разозлившись, я резко встала на ноги, вышла из дома и целенаправленно пошла в сторону замка Кощея.
Враги мы или нет, но он явно знает ответы на мои вопросы!
