Текст книги "Царские судьбы"

Автор книги: Валентина Григорян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

Гессенский род – особый в истории Дома Романовых. Первая жена императора Павла, Наталья Алексеевна, скончавшаяся при родах, была из этого герцогства. Да и бабушка Николая II, супруга Александра II, поразившая когда-то с первого взгляда своего будущего супруга, посетившего Дармштадт, была Гессен-Дармштадской принцессой. И вот супругой последнего императора России становится Алике Гессенская, принявшая имя Александра Федоровна.

Дочь великого герцога Гессен-Дармштадского Эрнеста Людвига IV и принцессы Алисы Английской, она родилась шестого июня 1872 года в Дармштадте и была названа в честь своей матери, третьей из девяти детей английской королевы Виктории. Мать Алике умерла в возрасте тридцати пяти лет, когда девочке было всего шесть лет. Бабушка забрала ее к себе и некоторое время принцесса жила в Англии – английский язык и пуританский образ жизни английского двора стали ей родными. Внучка Виктории была очень прилежной ученицей, в пятнадцать лет хорошо разбиралась в истории, в английской и немецкой литературе, прекрасно играла на фортепьяно и банджо. К двадцати двум годам будущая российская царица имела уже степень бакалавра философских наук, которую она получила, прослушав цикл лекций по философии в Гейдельбергском университете.

После помолвки с наследником российского престола к Алике были приставлены духовник царской семьи для преподавания основ православного учения и преподавательница русского языка Екатерина Адольфовна Шнейдер, обучавшая русскому еще ее сестру Эллу. Для этой цели они выехали в Англию, где невеста будущего царя гостила у своей бабушки Виктории. Ее въезд в российскую столицу состоялся лишь несколько месяцев спустя, но произошло это не так, как она себе представляла. «Меня мучили тоска и странный ужас», – таково было предчувствие молодой женщины, въехавшей в Петербург вслед за гробом, со слезами на глазах. Многие расценили эти слезы, как нелюбовь ее к своему супругу… Но эти предположения не нашли подтверждения в семейной жизни императорской четы. Брак последнего Романова был Основан на чувстве сильной взаимной любви. Царь любил и боготворил свою принцессу, она в свою очередь была предана ему безгранично. Его жениховский подарок – кольцо с рубином – Алике всегда носила на груди вместе с крестом.

О силе любви двух этих людей написано множество строк, свидетельствуют об этом и шестьсот тридцать писем, найденных в чемоданчике последней русской царицы, цинично обнародованных большевиками. «О, если бы наши дети были столь же счастливы в своей семейной жизни!» – писала Александра Федоровна в одном из своих писем. А ведь по характеру, да и по внешнему виду Александра была полной противоположностью своему мужу. Высокая, стройная, с царственной осанкой и большими грустными глазами – она выглядела настоящей царицей, казалась олицетворением властности и величественности. Осознания своего высокого положения она никогда не теряла, разве только в детской. А родила она пятерых детей. Первые четыре ребенка были девочки? Как говорили при дворе: рождение первой дочки царскую семью разочаровало, рождение второй огорчило, следующих двоих в семье Романовых встретили с раздражением. В романовском окружении дочерей Николая собирательно называли «ОТМА» – по первым буквам их имен.

Старшая дочь, Ольга унаследовала добро глаз отца, стройную фигуру и светлые волосы матери. Душой же она была ближе к отцу: любила уединиться с хорошей книгой, была непрактичной и далекой от реальной жизни. Она имела великолепный музыкальный слух, играла на рояле, пела. От матери девушка переняла твердость характера. Когда должен был решиться вопрос о ее браке с румынским принцем, для чего даже была предпринята поездка семьи в Румынию, Ольга сумела отстоять свое право на свободный выбор супруга, осуществить который ей так и не удалось…

Татьяна, на полтора года моложе старшей сестры, – полная ее противоположность. Высокая, стройная, русая блондинка, она была замкнута и сдержанна, очень дружна с матерью, ставшей ее советчиком во всем. Была исключительно организованной, энергичной и целеустремленной, имела собственные суждения. Больше всего любила порядок, помогала матери хозяйничать, вышивала, гладила белье, чувство долга в ней было очень развито.

Мария – истинная внучка Александра III, своего деда. Она обладала большой физической силой, была очень проста в обращении, ласкова и приветлива. Мария любила рисовать, но была несколько ленивой, чтобы заняться чем-либо серьезно. Легко устанавливала контакт с простыми людьми, умела поговорить с солдатами, расспросить их про семью и домашнюю жизнь, любила маленьких детей. У нее были очень красивые серо-синие глаза, а вот стройностью фигуры она не могла похвастаться.

И, наконец, младшая – светловолосая и светлоглазая Анастасия. Она была маленького роста и настолько полной, что стыдилась своей комплекции. За живость и остроумие девочку часто называли шалуньей. Прекрасный слух и способность к языкам помогли ей приобрести превосходное произношение. Она умела рассмешить людей, сама оставаясь при этом серьезной. Последнее стало ее даром. Среди сестер Анастасия выделялась какой-то особой аристократичностью.

Итак, каждые два года царица дарила мужу дочь. Она сама ухаживала за своими малютками, купала, пела колыбельные песни, сидела у детской кроватки, вязала кофточки, чепчики. Нянчить ребенка было для нее истинным удовольствием. А сколько бессонных ночей провела Александра в молитвах послать ей сына, наследника престола. Пока же официальным наследником после смерти великого князя Георгия в 1898 году был объявлен Михаил. Этот сын Александра III был младше Николая на десять лет и славился каким-то особенным легкомыслием: веселые компании, хорошенькие женщины, автомобили – сидеть за рулем сверкающего лимузина было его хобби. В семье его называли не иначе, как шалопаем, а в правительстве считали, что Михаил очень подходит для трона, так как от отца он унаследовал необходимые для управления государством идеи, а от матери – ум и дипломатические способности. О дочерях царя и речи быть не могло. Ведь Павел I изменил закон о престолонаследии таким образом, что только мужчины могли унаследовать престол.

И вот 30 июля 1904 года в царской семье родился долгожданный сын, названный Алексеем, в честь второго царя Романова, которого боготворил Николай II. Сколько было радости! По всей России стреляли из пушек, звонили колокола, вывешивались флаги. Алексей был первым наследником мужского пола с конца XVII века, родившимся от царствующего отца. Цесаревич был крещен в присутствии многих членов большой романовской семьи. Даже прадед ребенка, датский король Христиан IX, которому тогда уже было восемьдесят семь лет, прибыл в Петербург, чтобы присутствовать при крещении.

Однако десять недель спустя радость сменилась отчаянием. Выяснилось, что младенец унаследовал ужасную болезнь – гемофилию, которой страдали многие в семье царицы Александры. Женщины обычно не подвержены этому заболеванию, но являются переносчиком болезни – она может передаваться от матери к сыну. От гемофилии, то есть кровоточивости, происходящей из-за плохой свертываемости крови, умер брат государыни, Фридрих, а также ее дядя, герцог Леопольд, сын королевы Виктории. Этой же болезнью страдали с детства племянники русской царицы, дети ее сестры Ирены, вышедшей замуж за принца Генриха Прусского, брата германского императора Вильгельма. Носителем же болезни, как полагают, стала «бабушка» большинства королевских дворов, королева Виктория, правившая Англией шестьдесят четыре года. В России эта болезнь до сих пор была неизвестна.

Вся жизнь маленького наследника, красивого, ласкового ребенка со светлыми вьющимися волосами и ясными голубыми глазами была сплошным страданием. Но вдвойне страдали родители, и особенно царица Александра, сознававшая, что она является невольной виновницей болезни сына. Мальчик был очень подвижен и резв. Однако малейший ничтожный ушиб, незначительная травма могли убить его. Медицина здесь оказалась бессильна, лекарств против этой страшной болезни не было.

Из тех, кто не принадлежал к царской семье, свидетелем проявления страшной болезни наследника был Пьер Жильяр, приехавший в Россию из Швейцарии молодым человеком двадцати пяти лет. Он был приглашен учить царских дочерей французскому языку, когда мальчику было всего лишь два года. Каждый день в течение шести лет он приходил во дворец, чтобы давать уроки. Маленького Алексея он видел лишь иногда на руках матери, о его болезни ничего не знал. Познакомился он с братом своих учениц, когда тому уже было восемь лет – по просьбе императрицы стал заниматься с ним французским языком. У мальчика был отличный слух, и язык он воспринимал с легкостью. В отличие от сестер, которые играли на фортепьяно, Алексей предпочитал балалайку и научился хорошо играть на этом истинно русском инструменте. Сын царя был жизнерадостным ребенком, любил наблюдать за природой, ухаживать за животными. Дрессированные звери заменяли ему общество мальчиков его возраста – товарищей по играм. Из-за гемофилии императрица не разрешала сыну играть со своими сверстниками, поэтому ребенок больше общался со взрослыми – Жильяром да с матросом Деревенько, приставленным к нему для наблюдения за каждым его шагом, ведь несчастье могло случиться из-за любой неосторожности. Врачей и приближенных к мальчику просили не разглашать факт ужасной болезни. Состояние здоровья наследника престола хранилось в строжайшей тайне. Нельзя же было допустить, чтобы русский народ узнал, что их будущий царь фактически инвалид.

Несмотря на помощь нянек, государыня так много уделяла внимания детской, что при дворе стали говорить, что она не царица, а просто мать. Для посторонних же она оставалась холодной, гордой и неприветливой: так характеризовали ее в Петербургском свете.

А она была на голову выше всех этих «светлостей» – хорошо образована, трудолюбива, не любила веселых балов и пустой светской жизни. Правила своего личного поведения эта женщина находила в религиозных нормах, руководствовалась заповедями Библии. Воспитанной в Англии и Германии в патриархальных правилах императрице не нравилась пустая атмосфера петербургского света. «Я не могу блистать в обществе, я не обладаю ни легкостью, ни остроумием, столь необходимыми для этого. Я люблю духовное содержание, и это притягивает меня с огромной силой. Насколько я знаю, я представляю собой тип проповедника: хочу помочь другим в жизни, помочь им бороться и нести свой крест», – так писала первая дама государства в одном из своих писем. Она даже взялась за идею привить вкус к труду и основала «Общество рукоделия», члены которого, дамы света и молодые девушки, обязаны были выполнить не менее трех работ в год, чтобы отдать их бедным. Идея эта, к сожалению, не привилась. Тогда государыня стала открывать по всей России дома трудолюбия для безработных и учреждать дома призрения для падших девушек. Но основной ее заботой был, конечно же, ее единственный сын Алексей, наследник царского престола.

Величайшей поддержкой для этой женщины, живущей в страхе и неопределенности, стала любовь и понимание супруга, доброго, отзывчивого и сочувствующего своей жене, безмерно любящего своих детей. Семья была самым светлым в жизни Николая II. По взаимной любви и душевной сплоченности это было редкое семейство, и в домашнем кругу, в атмосфере взаимного согласия и покоя он отдыхал душой, черпал силы для своих тяжелых ежедневных обязанностей.

В течение двадцати двух лет их домом оставался Александровский дворец в Царском Селе, куда через несколько месяцев после свадьбы Николай привез свою молодую жену. Двухэтажное здание в строгом классическом стиле имело центральную часть с парадными комнатами и официальными помещениями и два крыла – в одном находились комнаты служилых людей, фрейлин и камергеров, в другом располагались покои царской четы. Отделаны эти помещения были в чисто английском духе сообразно вкусам хозяйки-царицы: занавеси, ковры, обивка мебели были сделаны из английского ситца розовато-лиловатых тонов, ее любимого цвета. В комнатах детей на втором этаже стояли простые кровати и туалетные столики, да еще столы для занятий, никаких излишеств. В отличие от многих королевских супружеских пар у императора и императрицы была общая спальня с широкой двуспальной кроватью светлого дерева. Дверь справа от кровати вела в маленькую церковь, где обычно молилась императрица. Там висела лишь одна икона и стоял маленький столик, на котором лежала Библия.

Николай вставал рано утром, не позже семи часов, завтракал с дочерьми и направлялся в свой рабочий кабинет. Александра покидала спальню не раньше девяти. Любимицей императрицы была маленькая собачка Эйра, скотчтерьер, следовавшая повсюду за своей хозяйкой. Весь день с утра до вечера был расписан. Во время небольших пауз в работе Николай любил приходить в будуар жены – знаменитую розово-лиловую комнату, – чтобы выпить чашку чаю, прочитать газеты, поговорить о детях и положении в стране. Все говорили по-английски, но сам император говорил с детьми только по-русски. Немецкий язык в семье был исключен из обращения. В хорошую погоду императрица выезжала на прогулку в своем экипаже, Николай же, будучи хорошим наездником, предпочитал ездить верхом – иногда до 80 км. в день – или совершать пешие прогулки, причем делал он это в любую погоду. Этот Романов вообще отличался крепким здоровьем, за всю жизнь болел лишь один раз – это было в 1904 году, когда он перенес брюшной тиф.

В своих потребностях государь был исключительно скромным человеком: одевался просто, был неприхотлив в еде, вина почти не пил. За обедом ему подавались портвейн или мадера, выпивал не больше рюмки. Безразличен он был к роскоши и комфорту, не терпел мотовства. С удовольствием царь занимался и физическим трудом: охотно работал в саду, зимой расчищал дорожки парка от снега. Как и отец, Николай любил природу и охоту, вот только не был, как Александр III, страстным рыбаком. Увлечением этого царя стала фотография, передалось это со временем и его дочерям. Бережно государь относился и к национальной живописи и скульптуре. Через год после вступления на престол им был обнародован указ о создании «Русского музея императора Александра III» в здании Михайловского дворца, построенного еще во времена первого Александра и предназначенного для его младшего брата Михаила. Дворец этот со всеми принадлежащими ему постройками и садом был продан в казну и передан музею.

Для отдыха совершались поездки в Англию и Германию, нередко царская семья отдыхала в Крыму. Любили последние Романовы и морские путешествия – чаще всего на императорской яхте «Штандарт», которая была построена в Дании и отличалась особым комфортом. Для поездок по стране к услугам царя было два поезда, каждый – из восьми вагонов голубого цвета. В одном обычно ехал государь, а другой пускали перед царским или после него, и на протяжении всего пути стояла охрана. Это правило было введено еще при отце Николая II. Автомобили в пользовании императора появились в конце века, и вскоре автомобильный парк при российском дворе стал самым большим в Европе.

Не будучи высокомерным, Николай не обращался свысока и к простому русскому человеку. Наоборот, он мог запросто поговорить, расспросить о житье-бытье, поинтересоваться проблемами семьи. Хорошо относился царь и к охранникам-солдатам, случалось даже играл с ними в шашки, позволял своим детям бывать среди солдат. В общении с императором люди забывали, что перед ними царствующая персона, столько в нем было добра и простоты. В людях он, прежде всего, ценил порядочность, а не высокое происхождение.

Большинство своих посетителей Николай принимал неформально, скорее дружески. Стоя за столом, он жестом приглашал их сесть в кресло, предлагал закурить и сам неизменно брал папиросу. Он умел слушать своего собеседника, старался его не прерывать, редко кому возражал. Воспитанную с детства выдержку и природную беззлобность многие воспринимали как бесхарактерность и безволие, не замечая его деликатности и благородства. Да, многие авторы пишут об этом царе как о наивном и бесхарактерном человеке, с чем невозможно согласиться. Николай II был закрытым человеком, и как государственный деятель владел искусством не выдавать свои чувства, а порой и мысли, к тому же постоянно занимался самовоспитанием. «Струну личного раздражения… мне удалось давно заставить в себе совершенно замолкнуть», – писал он, в одном из писем к своей матери.

Посещали императора почти каждый день министры, военачальники, родственники, занимавшие различные должности в государственном аппарате, послы разных стран. Обычно император говорил: «Я рекомендовал бы…» и совсем редко: «Вы обязаны, я приказываю…» Будучи человеком аккуратным, он выполнял свои обязанности со всей тщательностью и даже педантичностью, хотя и считал это утомительным занятием. Особенно это касалось публичных выступлений, так как оратором он себя не считал и свои речи чаще всего зачитывал по бумажке. Свой распорядок дня как главы государства он старался не менять. Только экстремальная ситуация могла заставить его отменить прием министра или отказать кому-либо в назначенной аудиенции. Личного секретаря Николай II не имел, предпочитал делать все сам, прочитывал внимательно все бумаги.

Ровно в восемь часов вечера все аудиенции и визиты заканчивались, и царь отправлялся ужинать в кругу семьи. А вечерами в гостиной отец семейства любил читать вслух, в то время как жена и дочери занимались рукоделием. В последнее время Николай с удовольствием коротал свободное время за игрой в карты или домино.

Распорядителем всех дворцовых церемоний и близким царской семье человеком был финляндский дворянин барон Владимир Фредерикс, занявший в возрасте шестидесяти лет, в 1897 году, пост министра Императорского Двора. Двадцать лет верой и правдой он служил своему государю и считался другом царской семьи, знал все ее секреты.

Единственным человеком, которому могла полностью раскрыть свою душу императрица, была Анна Вырубова, неразрывно связанная со всем семейством царя. Она и поселилась в небольшом домике в двухстах метрах от Александровского дворца. Царь и царица навещали ее, принося с собой фрукты, конфеты, а иногда и бутылочку шерри-бренди. Она же участвовала почти во всех семейных мероприятиях и считалась истинным другом царской семьи.

Но вот в жизнь царской семьи входит пресловутый Григорий Распутин – не монах, не священник, а простой «странник», каких в то время было много в России. Николаю П, равно как и его прадеду Александру I, был близок мистицизм. Мистически была настроена и царица, оба с интересом читали религиозные книги, интересовались религиями всего мира, прислушивались к предсказаниям и пророчествам. В доме одной из великих княгинь государыня и познакомилась с Распутиным – человеком с бледным, измождённым лицом и удивительно проницательными глазами. Он стал вхож во дворец – он один мог помочь маленькому Алексею, он один смог вселить надежду в души царствующих супругов – сила его гипноза была огромной. Он стал незаменим, его полюбила вся царская семья.

О Распутине написано много. Некоторые авторы изливали свою ненависть, некоторые пытались разгадать его тайну, ну а некоторые просто копались в «грязном белье». Пусть каждый останется при своем…

На наш взгляд, вполне понятны чувства матери, проникнутой постоянным страхом за свое дитя, за своего единственного сына. Распутин смог помочь ее беде силой своей внутренней энергии, необычной для простого смертного, тем самым внушив императорской чете, что их сын будет жить только благодаря ему.

В один из наиболее опасных кризисов болезни наследника, когда жизнь мальчика буквально была на волоске, Распутин был приглашен к постели ребенка молиться о его спасении. Григорий помолился. Наследнику стало лучше, он поправился. Как же мать после этого могла отказаться от такого человека? Она сама готова была на него молиться, так как в этом полуграмотном мужике нашла свой покой, он стал властвовать над умом и душой этой блестяще образованной женщины. Она видела в нем не «Гришку-сектанта», не «Гришку-развратника», любившего женщин и мадеру, о чем так много говорили в гостиных, а светоч истины, человека, который неоднократно проявлял перед ней свои чудодейственные способности. Ну а все другие аспекты этой личности – дело историков и романистов. Их «перья» уже исписали сотни тысяч страниц о сибирском крестьянине Григорие Распутине. Если же в этой связи говорить о негативных сторонах царствования последнего Романова, то Распутин, его роль при дворе, – это именно одна из таких страниц. Престиж царя и его семьи был почти полностью подорван, хотя, как говорят современные исследователи, династия Романовых была изначально обречена.

В феврале 1913 года император Николай и его супруга готовились к 300-летней годовщине Дома Романовых. По этому случаю вся семья переехала из Царского Села в Зимний дворец. Юбилейные торжества начались с литургии в Казанском соборе, а затем состоялся прием в Зимнем дворце. Все дамы и сама государыня были в русских нарядах. Несколько часов подряд царская семья принимала поздравления, а вечером в Мариинском театре давали оперу «Жизнь за Царя» Михаила Глинки. Однако все эти торжества, последние в летописи династии Романовых, прошли без энтузиазма. Словно какая-то туча висела над Петербургом, настоящего воодушевления не было.

В первые весенние дни царская семья отправилась в паломничество по памятным для династии местам. На Верхней Волге сели на пароход и поплыли в Кострому – в старинный Ипатьевский мужской монастырь, на территории которого был дом, откуда в 1613 году Михаил Романов отправился в Москву, чтобы занять российский престол. Вдоль всего пути на берегах выстраивались крестьяне, чтобы приветствовать царя. Сестра Николая, великая княжна Ольга, писала об этой поездке: «Где бы мы ни проезжали, везде мы встречали такие верноподданнические манифестации, которые, казалось, граничат с неистовством. Когда наш пароход проплывал по Волге, мы видели толпы крестьян, стоящих по грудь в воде, чтобы поймать хотя бы взгляд царя. В некоторых городах я видела ремесленников и рабочих, падающих ниц, чтобы целовать его тень, когда он пройдет. Приветственные крики были оглушительными».

Завершились празднества 300-летия Дома Романовых в Москве. Торжества здесь проходили более восторженно и искренне, чем в столичном Петербурге. Солнечным майским днем государь, въехавший в древнюю русскую столицу верхом, спешился на Красной площади и пешком пошел в Кремль. Перед ним шло духовенство с кадилами, как это было при первом Романове, царе Михаиле. Государыня с наследником ехали в открытом экипаже, приветствуемые народом. Звенели все московские колокола. Описывая этот день, Николай II сделал в своем дневнике следующую запись: «Встреча народа на улицах напоминала въезды на Коронацию, от ворот пошел пешком за крестным ходом к Архангельскому собору, где я возжег сооруженную всем семейством лампаду над гробницей Михаила Федоровича. По отслужении литургии по нашим предкам вышли во дворец». Через два дня, наполненных различными мероприятиями – посещение монастырей, выставок, собрания Купеческого общества, бала в Благородном собрании, прием депутаций и аудиенции и, наконец, визиты к родственникам, – семья последнего императора Романова выехала к себе в Царское Село. «Проводы были очень теплые», – отмечает царь в дневнике.

Трехсотлетняя годовщина династии оказалась хорошим средством для возбуждения в народе чувства преданности к монархии и батюшке царю. Так считали в окружении императора. Но в самой семье Романовых обладало полное безразличие к репутации главы Дома. Считалось, что Николай не соответствует царской «должности» и что именно это ослабляет авторитет самодержавия. А ведь как главе семьи Николаю следовало руководить огромным романовским родом: множеством дядей и теток, братьев и сестер, племянников и племянниц, среди которых происходило постоянное соперничество за имя и официальный статус.

Статус Российского Императорского Дома был строго регламентирован соответствующими законодательными актами, четко определяющими права и обязанности членов семьи Романовых. Еще при Павле I был издан акт об учреждении Императорской фамилии, состав которой первоначально ограничивался лишь детьми самого царя. Но постепенно состав членов Российского Императорского Дома значительно расширился: к 1914 году насчитывалось уже более шестидесяти человек.

При Александре III было выработано новое «Учреждение об Императорской фамилии», в котором строго регламентировались права наследования престола, а также обязанности по отношению к государю как лицу царствующему и как к главе Императорского Дома. Особое внимание в этом «Учреждении» уделялось проблеме браков членов Императорской фамилии – для законности брака требовалось согласие царя и соответственное происхождение лиц, вступавших в брак с одним из членов романовской семьи: «Все лица, происшедшие от Императорской Крови в законном, дозволенном Царствующим Императором, браке с лицом соответственного по происхождению достоинства, признаются Членами Императорского Дома». А несколькими годами позже был издан именной императорский указ, согласно которому никто из членов Императорской фамилии не мог вступить в брак с человеком, не принадлежавшим ни к царствующему или владетельному дому.

Этот указ не всегда выполнялся последним поколением семьи Романовых. Строгий брачный кодекс стал нарушаться еще при царствовании отца Николая II. Первым «нарушителем» был великий князь Михаил Михайлович, двоюродный брат Александра III. Он женился на женщине, неравной ему по происхождению, отвергнув принцессу Гессенскую Ирену Луизу, которую ему прочили в жены, что вызвало гнев царствующего кузена. «Этот брак, заключенный наперекор законам нашей страны, требующим моего предварительного соглашения, будет рассматриваться в России как недействительный и не имеющий места», – заявил Александр III. Но никакие запреты и вытекавшие из брачных постановлений санкции не остановили великого князя. Михаил лишился денег, ежегодна получаемых от своих российских земельных владений, и был исключен из списка русских офицеров. Возмущенные таким решением, супруги навсегда поселились в Англии. И хотя через десять лет Николай II простил «нарушителей», в Россию они уже не вернулись. Английское правительство выделило им в Лондоне хороший дом в живописном парке Кеннвуд, в престижном районе Хайгейт. Сейчас там размещена небольшая коллекция картин-художников XVIII и XIX веков. Супруге великого князя Михаила, которая, кстати, доводилась внучкой Александру Сергеевичу Пушкину, был присвоен титул графини Торби.

Следующее нарушение брачного кодекса Императорского Дома Романовых было со стороны младшего дяди Николая II, Павла Александровича. Став вдовцом – он был женат на дочери греческого короля Георга I, скончавшейся на четвертом году их семейной жизни и оставившей двух малолетних детей, – великий князь женился на разведенной женщине низкого звания. Впоследствии она получила титул графини, а затем княгини Палей. Заботу о малышах взяла на себя сестра царицы Елизавета Федоровна. «Во всей этой грустной истории остается открытым вопрос о признании брака законным или нет. В Учреждении об Императорской фамилии сказано, что морганатические браки воспрещены, и затем, что никакой брак без разрешения не считается действительным», – так писал Николай II своей «дорогой Мама», спрашивая у нее совета, как ему поступить.

Не прошло и трех лет, как двоюродный брат императора вступил в брак с принцессой Викторией Мелитой после ее развода с герцогом Эрнестом Гессенским, на свадьбе которого в Кобурге Николай когда-то сделал предложение своей будущей жене.

Но особое раздражение императора Николая было вызвано женитьбой его младшего брата Михаила на своей любовнице Наталье Шереметьевской, бывшей уже дважды замужем. Проигнорировав запрещение царя, он покинул Россию вместе с этой женщиной и после того как она родила ему сына, вступил с ней в брак.

«Я боюсь, – писал Николай своей матери, – что целая колония членов русской Императорской фамилии обоснуется за границей с их законными и незаконными женами… неприкрытый эгоизм подавляет все чувства совести, долга или даже просто приличия». Можно себе представить, как все это противоречило нравственным принципам главы Императорского Дома, человека высокой морали и безупречной репутации.

Эта цепь домашних скандалов в Императорской фамилии не могла не сотрясать Россию. А ведь каждый член огромной царской семьи получал содержание от царя, хотя его казна частенько бывала пуста. Надо было содержать дворцы: Зимний и Аничков в Петербурге, в Царском Селе, Петергофе и Гатчине, императорские апартаменты в Кремле и Ливадийский дворец в Крыму; оплачивать труд обслуживающего персонала. Кроме того, расходовались определенные суммы на содержание императорского поезда и яхты, театров в Петербурге и Москве, Императорской академии художеств и Императорского балета – все это осуществлялось за счет личных средств царя. От царской благотворительности зависели и многочисленные больницы, детские приюты, школы для слепых. В конце года царь иногда оказывался без денег. Ну а что же его родственники? Да пожалуй, никто из членов большой Императорской фамилии не заботился о впечатлении, которое они производили. По образованию и вкусам Романовы были частью космополитической аристократии Европы: говорили на французском лучше, чем на русском, отдыхали на известных европейских курортах, путешествовали в личных вагонах. Большинство Романовых считали Николая и Александру религиозными фанатиками, неспособными управлять огромной бушующей Россией.

Несколько месяцев спустя после торжественного празднования трехсотлетия династии Романовых мирная жизнь кончилась. Началась война, безумная и никому не нужная… Последний этап в истории Дома Романовых, трагический рубеж в жизни последнего императора и монархии. Николай не сразу встал во главе русской армии. Поначалу армией руководил его двоюродный дядя, великий князь Николай Николаевич, настоящий вояка, как и его дед Николай I, посвятивший всю свою жизнь военному Делу. Но затем в Ставку Главнокомандующего отправился сам государь. Он был недоволен действиями великого князя на фронте – русская армия терпела одно поражение за другим. Якобы по рекомендации Григория Распутина, император взял командование в свои руки, приняв на себя звание Главнокомандующего всеми сухопутными и морскими вооруженными силами и возложив тем самым управление внутренними делами страны на императрицу. В ней он привык чувствовать единственную опору, единственного человека, интересы которого вполне совпадали с его интересами. Все остальные казались ему подозрительными, преследовали, главным образом, корыстные цели.