Текст книги "Пиковый интерес"

Автор книги: Валентина Демьянова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

–Для них нет ничего святого! Им мало того, что они претендуют на сокровища, прав на которые не имеют, им не достаточно того, что они угрозами заставили меня приехать сюда, так теперь они хотят принудить меня осквернить могилы собственных родствеников!

От этих мыслей я снова зашлась от злости и потому не заметила, как сделала еще несколько лишних кругов по озеру.

Наконец, почувствовав, что совсем выбилась из сил и если немедленно не вылезу на берег, то камнем пойду ко дну, я вышла из воды на берег. Промерзла до костей, от холода зуб на зуб не попадал, зато вся злость улеглась, я чувствовала себя посвежевшей да и голова работала лучше.

–Конечно, эти ребята не агнцы Божьи и даже не воспитанники приюта для бедных сироток, они -форменные бандиты!– сурово напомнила я себе.-Моральными принципами они не отягащены, это в их положении вещь лишняя, и потому ведут они себя соответственно. Но и ты, моя милая, мало напоминаешь девицу из пансиона. Ты же сама с ними связалась! Разве не ты заказала убийство двух человек? И, заметь, даже глазом не моргнула! И потом, когда зашла речь о сокровищах, ты ведь не сказала Армену всей правды! Вместо этого ты начала кроить и выкраивать, плести невесть какие кружева, лишь бы правду утаить! А ведь могла рассказать ему все, глядишь, от тебя и отвязались бы! Так нет, докроилась до того, что пришлось ехать сюда! И даже тогда ты еще могла выкрутиться! Отдала бы дневник и надобность в твоем присутствии здесь отпала бы! Ан нет, дневник не отдала! Знаешь, что я тебе скажу, моя милая? Это ты кому другому рассказывай, что тебя силой заставили приехать! Сюда ты притащилась по доброй воле! Уж очень тебе хотелось знать, чем все эти поиски закончатся. Не хотелось выпускать из вида этих охотников за сокровищами! Ну, и кто ты тогда? Жертва? Бедная овечка или что другое? А если другое, так перестань психовать! Не хочешь , что б они лезли в усыпальницу– придумай что-нибудь! Для чего-то тебе голова дана!

Рассуждения сделали свое дело, в мыслях наступила ясность и я пришла в отличное расположение духа. Со мной всегда так: киплю, мучаюсь, но только до тех пор, пока не приму какое-нибудь решение, после этого начинаю действовать, назад не оглядываюсь и сомнениями не мучаюсь.

К стоянке я возвращалась окружным путем, вдоль внешней ограды, и во двор вошла через главные ворота. Сурен с Романом сидели у костра и ужинали. На мое появление они внимания не обратили, поглощенные более интересным занятием и я, разобиженная явным пренебрежением хотела гордо продефелировать мимо, но желудок живо напомнил мне, что гордость и голод не совместимы. Сокрушенно вздохнув, я признала требования собственного организма вполне разумными и молча присоединилась к сидящим у костра. За весь ужин между нами не было сказано ни слова. Я молчала из принципа, а они про мой принцип не догадывались и просто не обращали на меня внимания. Покончив с едой, мы не разошлись по своим спальным местам, что было бы вполне естественно при том настроении, в котором пребывала наша компания, а остались сидеть на чурбаках вокруг пляшушего пламени. Мы молча смотрели на него и каждый думал о чем-то, известном только ему, а вокруг тихо шумел темный парк, над головой вздымалось черное небо с россыпью звезд и казалось, что мир вдруг сузился до крохотного пятачка, на котором сидели три сгорбленные фигурки.

Правда, Роман чаще обычного отлучался в темноту и после каждого раза возвращался во все более возбужденном настроении. Сурен косил на него глазом, с неодобрением наблюдая, как напарник нервно дергает конечностями и что-то невнятно бормочет, но замечание делать не спешил. Я тоже из-под тишка поглядывала в сторону Романа, с опаской прикидывая в уме, когда это возбуждение достигнет апогея и перерастет в открытую агрессию. Долго ждать заветного момента не пришлось, из очередной отлучки Роман вернулся с фляжкой в руках, которую, очевидно, прихватил по пути из ящика с продуктами. Сурен на это своеволие никак не отреагировал, только сердито нахмурился, но и такой малости хватило, чтоб завести неуравновешенного парня. Он демонстративно поднял фляжку на головой, тряхнул ею, потом протянул мне:

–Хлебни, может, веселее станешь. На твою кислую рожу смотреть противно!

–Отстань! Не хочу!

–Да, ладно, что ты ломаешся! Что из себя недотрогу корчишь?

Недотроги с мужиками в лес не ездят!

Пить в мои намерения не входило, поэтому я сердито бросила:

–Отстань! Без тебя тошно, придурок!

Но этого мне показалось недостаточно и я пересела от него подальше, чем сильно разозлила Романа.

–Чего ты выделываешься, сучка?-заплетающимся языком заорал он, вскочил с места и стал совать мне в руки фляжку, перемежая уговоры с матерной бранью. Я к такому обращению не привыкла и потому, как только фляжка оказалась в опасной близости от моего лица, схватила ее, размахнулась и изо всех сил швырнула в темноту. Куда она упала, не знаю, но за то, что ее содержимому я нанесла непоправимый урон, могу ручаться. Заторможенный ум Романа не сразу сообразил, что же произошло, но, когда до него дошло, он зашелся в яростном крике:

–Ты что сделала, гадина? Ты что это сделала, мать твою?

Он двинулся на меня, изрыгая проклятия и суля самые страшные кары. Совсем потеряв голову, он занес руку, собираясь отвесить мне хорошую затрещину. Не на шутку испугавшись, я вскочила на ноги и не очень понимая,что делаю, с размаху толкнула его в грудь. Может, я не рассчитала силы, может, он не твердо держался на ногах, но от толчка Роман покачнулся, сделал шаг назад и упал навзнич. Мой неожиданный выпад привел его в бешенство, он неловко поднялся на ноги и с бранью пошел на меня. Сурен понял, что добром все это не кончится и решил, наконец, вмешаться:

–Оставь ее!-приказал он, не повышая голоса.

Роман остановился и злобно вызверился в его сторону:

–Чего оставь? Чего оставь? Ты видел? Она меня ударила!

–Я сказал, оставь ее! Ты сам напросился!

–Ты, че, Сурен! Как это, оставь? Ты, че блин, не видишь, что она над нами издевается?

–Роман, кончай базар и иди спать!

–А-а-а! Так ты ее защищаешь! Ты на нее глаз положил! Трахнуть собираешься? Так давай! Я не против! Но только после меня! Не одному тебе хочется! Раз сидим в этой в глуши в заперти словно срок в зоне мотаем, и бабы путевой под боком нет, значит этой пользоваться будем. Хоть какая-то польза от нее будет!Только ты в очереди последний!

Я с ужасом слушала этот горячечный бред, а он вдруг сделал шаг в мою сторону .

Отступив назад, я уже приготовилась бежать, но на его пути встал Сурен.

– Я сказал, Роман! Хватит! Повыступал и будет! Иди проспись!

–Один хочешь попользоваться? Мол, Роман, иди спать, а мы тут вдвоем останемся! Не выйдет! Я своей очереди не уступляю!

–Иди спать!-повторил Сурен не повышая голоса и не выказывая признаков раздражения.

–А может тебе ее жалко?! А что? Хороша краля! Только ты это зря! Ей ведь все равно конец! Сам знаешь, что Армен приказал! Ей жить осталось-всего ничего! Так что, на последок не попользоваться -грех! Уйди с дороги! Порежу, падла!-вдруг дико взвизгнул Роман

И тут произошло то, чего я меньше всего ожидала. Сурен шагнул к Роману, видимо, намереваясь остановить его, и в то же мгновение а в руке у водителя появился нож с длинным тонким лезвием. Молниеносным, отработанным движением он несколько раз снизу вверх, без замаха ударил им Сурена в живот. Тот не ожидал нападения и потому не успел ничего предпринять, чтоб защитить себя. Какое-то время он стоял ровно, как бы обдумывал произошедшее, потом перегнулся пополам, схватился обеими руками за живот и рухнул в траву. Одним прыжком Роман подскочил к нему и еще несколько раз ударил ножом, Сурен судорожно дернулся и замер. Меня охватил такой ужас, что я застыла на месте, даже не помышляя о том, что бы сбежать в спасительную темноту. Роман разогнулся, посмотрел безумным взглядом сначала на труп, потом на меня, я пронзительно взвизгнула. Тут из темноты неслышно выплыла огромная тень и что-то длинное с противным звуком опустилось на голову Романа. Это было уж чересчур! Мое сознание не выдержало, сдвинулось и поплыло куда-то, я выхватила из кармана куртки дедовский пистолет и принялась палить без разбору в Романа, в страшный темный силует и просто в темноту. В ушах стоял звон, в глазах плавал красный туман и я не ощущала ничего, кроме подергивания пистолета в руке при каждом выстреле. Только когда кончились патроны и вместо выстрелов раздались сухие щелчки, я вдруг услышала сердитый голос, который поносил меня последними словами :

–Кретинка, идиотка! Перестань палить! -неслось над лесом.

Это было так неожиданно и голос был таким знакомым, что я разжала пальцы и выронила пистолет.

Из темноты вынырнул Димка, схватил меня за плечи и стал яростно трясти:

–Ты что ж это делаешь, дура набитая? Ты ж меня чуть не угробила! Еще немного и вообще бы на тот свет отправила! Ты что не видела, что это я?

В ответ я замотала головой. Говорить не могла, челюсти свела судорога и они никак не хотели разжиматься.

–Я ж тебе орал, что это я.-уже более миролюбиво и тоном ниже сказал Димка.

–Ничего не слышала!-прошептала я и заплакала.

Причем, плакала не от страха, страх уже прошел, а от радости, что вижу Димку. Он, однако, понял иначе, привлек меня к себе и крепко обнял.

–Ну, успокойся, все уже позади!-принялся утешать меня он.

. Это было так приятно, что я решила не торопиться успокаиваться, иначе пришлось бы отлепиться от Димкиной груди. Поэтому, заплакала еще горше и прижалась еще тесней, Димка не нашел в этом ничего странного, обхватил меня поудобнее и принялся нашептывать слова утешения. Мы, наверное, так еще долго простояли бы, но тут меня дернуло за язык задать вопрос.

–Как ты тут оказался?-клацая зубами от рыданий, спросила я и разрушила все очарование.

Димка моментально выпустил меня из объятий и развернулся к телам около костра. Сначала наклонился над Романом, который лежал в опасной близости от огня, широко раскинув руки и неестественно вывернув шею, внимательно осмотрел его и равнодушно констатировал:

–Готов!

Потом перешел к Сурену, опустился на корточки рядом с ним и приложил палец к шее:

– Этому тоже конец!

Я смотрела на все это широко раскрытыми глазами, пораженная не столько видом двух мертвецов, сколько обыденностью Димкных действий.

А он, тем временем, подошел к машине и стал вышвыривать лежавшие в ней вещи на траву. Освободив салон, подхватил Романа под мышки и попытался пристроить его на заднее сидение.

–Помоги, одному несподручно!-прохрипел он.

Я подбежала и вдвоем мы кое-как затолкали длинное тело Романа в машину. Димка захлопнул дверь и сел за руль.

–Жди здесь, скоро вернусь!-бросил он.

–Куда ты?

Я мертво вцепилась в дверцу и оторвать меня можно было только вместе ней. Димка опустил стекло и сказал:

–Мы не можем оставить их здесь. Это неразумно!

–И что ты собираешся делать?

–Я собираюсь строить твое алиби.

Он говорил подчеркнуто спокойно, как обычно говорят взрослые люди с неразумным ребенком.

–Завтра тебе придется вернуться в Москву. Сама понимаешь, их хозяин не оставит без внимания исчезновение своих ребят.

–Я расскажу все, как было!

–Расскажешь, но не факт, что тебе поверят! Совсем не факт!

Для убедительности Димка сокрушенно покачал головой, а до меня стало доходить, что сложившаяся ситуация действительно выглядит очень подозрительно. Армен вполне мог подумать, что в Ольговку я отправилась не одна, а с сообщниками и, когда сокровища были найдены, мы просто убили его людей. Если принять во внимание подозрительность Армена, то ничего другого ему в голову прийти не могло, ведь сам он поступил бы именно так! А в этом случае меня ждали крупные неприятности и я на этом свете была не жилец. Конечно, я ни на минуту не допускала мысли , что Армен будет мстить за смерть Сурена или шофера! Нет, такого благородства от него ждать было нечего! Но вот в том, что он всерьз займется вытряхиванием из меня сокровищ, я не усомнилась ни на минуту.

–Ты что-то придумал?-спросила я с надеждой.

Димка кивнул :

–История в твоем изложении будет выглядеть примерно так. Вы нашли сокровища, у Романа от жадности голова пошла кругом и он неожиданно набросился на Сурена. Ты в это время была рядом. Когда началась драка, о тебе забыли, ты схватила сумку с сокровищами и убежала в лес. Утром вернулась, вещи лежали на месте, но ни Сурена, ни водителя с машиной не было. На траве возле костра ты увидела кровь и жутко испугалась.

Я с сомнением смотрела на него, мне эта история не казалась очень убедительной.

–Он может захотеть все это проверить.– возразила я.

–А нам того и надо! Пускай проверяет! Немного подработаем легенду, добавим правдоподобных штрихов и все будет в порядке! -отмахнулся Димка.Позже я тебе все подробно раскажу! Сейчас некогда! Время теряем! Ты давай оставайся здесь, а я скоро вернусь.

–Я с тобой!-снова вцепилась я в ручку.-С трупом в темноте не останусь! Боюсь!

–А с трупом в машине не боишся?-ехидно поинтересовался Димка.

–Так в машине не только труп, но и ты. И вполне живой!-рассудительно сказала я.

Он хмыкнул, удивленный моей логикой, но смилостивился и сказал:

–Ладно, залезай!

Я благодарно закивала и быстро юркнула на сидение рядом с ним.

Димка вырулил со двора и подсвечивая фарами, осторожно поехал вдоль ограды. В узких пучках света была видна только трава и кусты по бокам, все остальное тонуло в темноте, но рядом был Димка и я ничего не боялась. Мы медленно доползли до липовой аллеи, свернули на нее и поехали в направлении озера. Не доезжая моста, он высадил меня, сам же увеличил скорость и поехал дальше. Когда машина достигла середины моста, он резко крутанул руль вправо и одновременно с этим распахнул дверцу и вывалился наружу. Машина на секунду зависла над озером, а потом с громким плеском и фонтаном брызг рухнула вниз. Некоторое время, пока вода заполняла салон, крыша еще виднелась на поверхности, потом она с бульканьем ушла под воду. Гладь озера сомкнулась, успокоилась и ничего больше не указывало на то, что в этом месте затонула машина.

Димка бегом вернулся ко мне, обнял за плечи и повлек к дому.

–Пошли отсюда.

–Теперь чего делать будем?

–Второго спрятать надо! Нет на примете подходящего местечка?

Я сразу вспомнила про люк возле фонтана. На мой взгляд это было наиболее подходящее место для сокрытия трупа, но были обстоятельства, которые меня смущали и которыми я не преминула тут же поделится с Димкой:

–Не по людски это как-то, не по христиански!

Я зябко передернула плечами, представив себе тело Сурена на дне колодца.

–А они не люди, потому и смерть у них такая!-равнодушно ответил Димка, взял меня за руку и потянул за собой.

–Пойдем, нечего здесь стоять.

Костер уже прогорел и место трагедии освещалось только луной. В ту ночь на небе не наблюдалось ни тучки, луна стояла прямо над головой и все вокруг было залито холодным светом. Нельзя сказать, что было уж очень светло, но для того, что мы собирались делать, этого освещения вполне хватало.

Димка примерился, подхватил Сурена подмышки и потащил к люку. Я устремилась следом, бестолково забегая то с одной стороны, то с другой, и тихонько поскуливая. Сурен при жизни был парнем высоким и тащить его Димке было крайне неудобно. Длинные ноги волочились по земле и цеплялись за все встречающиеся кочки, Димка пыхтел и тихо матерился сквозь зубы. Смотреть на это не было сил, я не выдержала и подхватила ноги, старалась помочь. Конечно, основная работа все равно досталась Димке, ведь он тащил, а я только поддерживала. Сурен оказался очень тяжелым, нести было неудобно и по пути я несколько раз его роняла. Тогда приходилось останавливаться и снова, преодолевая брезгливость и накатывающую тошноту, браться за тело. Хоть расстояние до фонтана было не так уж и велико, я выбилась из сил, пока мы его дотащили и положили на траву рядом с люком. Он так и стоял открытым с тех пор, как мы лазили здесь в поисках клада, никто не удосужился вернуть крышку на место. Димка схватил Сурена под руки и собрался опустить вниз ногами в колодец. Смотреть на это желания не было и я отвернулась. За спиной лязгнула металлическая крышка и Димкин голос сказал:

–Помоги забросать, что б кто любопытный его ненароком не нашел.

Мы закидали место захоронения кирпичами и старыми досками, после чего Димка удовлетворенно произнес:

–Ну, теперь порядок! Можно и домой возвращаться!

–Куда домой, в Москву?-пискнула я.

–Ну, сегодня мы в Москву не попадем.-рассудительно сказал он.-Поздно уже. Нет, в Москву поедем завтра, когда все дела закончим, а сегодня переночуем в деревне.

Глава 21

Тропинка, уходившая в бок от ворот и петлявшая между деревьями, оказалась очень узкой. Я, спотыкаясь в темноте, плелась позади Димки, цеплялась за его куртку и одновременно пыталась задавать вопросы:

–Как ты оказался здесь?

–Ехал за вами от самой Москвы. Ты же не думаешь, что я мог оставить тебя один на один с этими бандюгами?

Хотя совсем недавно именно так я и думала, теперь же замотала головой и задала следующий вопрос:

–А машина чья? Антона?

–Зачем Антона!-обиделся Димка.-У меня своя есть! Я на ней из Краснодара приехал!

–А как тебе удалось нас не упустить? Ты что, всю ночь под дверями сторожил?

–Ну, положим, не всю ночь, но под утро я уже был под дверью и слышал каждый шорох на площадке.

Узнать такое было очень приятно и это придало мне силы для новых распросов:

–А как ты догадался, что я за сокровищами еду?

–Ну, для этого большого ума не надо! Ты сама рассказывала про Армена, а потом вдруг заявила, что отправляешься в опасную командировку, да еще против воли. Что тут думать? Надо было только сложить два и два и все становилось ясно.

–Так ты все время был здесь?

–Конечно!-он тихонько засмеялся.-Сидел в кустах и наблюдал, как вы трудитесь в поте лица.

– А ночевал где?

–В соседней деревне. Прикинулся отдыхающим, снял комнату у одной милой старушки и целыми днями сторожил тебя.

–В Ольговке? Мы сейчас туда идем?

–Нет, не в Ольговке. Деревня называется Боголюбово. Она тут, за лесом.

–Почему ты поехал за мной? В смысле, зачем тебе это надо?

Я услышала, как он опять тихонько засмеялся, потом вдруг остановился, обхватил меня за плечи и притянул к себе.

–Какая ж ты любопытная! Все б тебе вопросы задавать! Нет бы, просто порадоваться, что в критический момент появился благородный рыцарь на белом коне со сверкающим мечом в руках и спас тебя от двух ужасных злодеев.

–И не с мечом вовсе, а с обломком грязной доски! И на прекрасного рыцаря ты как -то не тянешь!

–Вот она, женская неблагодарность!-дурашливо завопил он.

–Да ладно, Димка, ну что ты ...-заканючила я. -Тебе, что, трудно ответить?

–Ответить не трудно! Если знаешь, что сказать...

–А то ты не знаешь!-обиделась я.

–Давай, мы с тобой на эту тему поговорим потом, когда все будет позади.-примирительно сказал Димка.-А сейчас слушай меня внимательно. Хозяйке представим тебя, как мою жену. Я ей говорил, что жена из Москвы должна приехать. Значит, ты прибыла сегодня, я встречал тебя на станции, потому мы и возвращаемся так поздно.

–А машина твоя где стоит?

–Машина? Во дворе, под навесом.

–Так твоя хозяйка удивится, что ты меня без машины встречал!

–От, черт, я и не подумал! Хорошо, что подсказала, а то попал бы в просак!

–Скажи, что машина сломалась, потому ты и поехал на автобусе. Завтра для близиру повозишься с ней немного, сделаешь вид, что ремонтируешь. Она ничего не заподозрит!

–Молодец, Натаха! Соображаешь!-сказал Димка и чмокнул меня в нос.

Мне хотелось, что б его поцелуй не был таким легкомысленным, но и этот был ничего, поэтому я опять перешла к вопросам:

–Ты говорил ей, что может приехать жена?

–Я предвидел такую возможность.-самодовольно сказал Димка.

–Хорошо.-пробормотала я.

При слове "жена" сердце в груди екнуло и на душе стала тепло.

До деревни добирались больше часа. Димка шел впереди и ступал вполне уверенно, похоже, за те несколько дней, что он здесь провел, ему удалось досконально изучить каждую выбоину. Я же брела сзади, держалась за его руку и спотыкалась на каждом шагу. Тропинка казалась бесконечной и только, когда я совсем выбилась из сил и потеряла всякую надежду увидеть человеческое жилье, мы, наконец, вышли к околице деревни. Отсюда начиналась узенькая улочка, вдоль которой мы и пошли. Фонарей здесь отродясь не было, свет в окнах не горел, поэтому идти пришлось в полной темноте. Миновав несколько древних избушек, мы подошли к калитке "нашего" дома. Не выпуская моей руки, Димка взбежал на крыльцо и толкнул тяжелую дверь.

Я сделала шаг вперед и тут же зажмурилась от яркого света, а когда открыла глаза, то увидела, что нахожусь в деревенской избе с низким потолком и маленькими окошками в ряд. Посреди избы, прямо под абажуром, располагался большой стол, накрытый скатертью, а поверх нее еще и клеенкой. Пространство слева занимала русская печь, аккуратно побеленая и с горкой дровишек на полу около поддувала. Рядом с входной дверью примостилась очень древняя на вид лавка с ведрами для воды. Напротив входа, в простенке между двумя дверями, громоздился буфет, по древности не уступающий лавке. А прямо передо мной стояла полная седая женщина с простодушной улыбкой на приятном лице. Хозяйке было за шестьдесят, но кожа на лице была гладкая, упругая, а на щеках играл ровный румянец.

–А кто ж это у нас?-пропела она.-Неуж твоя жена, Димочка? Приехала, значит! И впрямь красавица! Не зря ты мне ее нахваливал!

Услышав такое, я в удивлении покосилась на Димку, но он сделал вид, что не видит моего выразительного взгляда и принялся объяснять:

–Вот, встретил, наконец! На автобус мы с Наташей опоздали, пришлось добираться на попутке, потому так поздно.

–А ничего страшного! Сейчас ужин соберу, чайку согрею. Да Вы, Наташа, не стесняйтесь, располагайтесь вот тут, возле стола.

Я послушно прошла вперед и примостилась на краешке жесткого стула с высокой спинкой. А хозяйка засновала по избе, захлопала дверцей буфета, загремела кастрюлями, споро накрывая на стол и ни на минуту не замолкая. Она говорила о погоде, о том, что грибы в лесу так и прут, хоть косой коси, расспрашивала о жизни в Москве. При этом не ждала ответов на вопросы, ей, как человеку уставшему от одиночества, достаточно было того, что ее слушают. Скоро весь стол был уставлен едой. Дымилась кастрюля с супом, стояла огромная чугунная сковорода с жареной картошкой и огромными, в ладонь, котлетами. Рядом пристроилась одна тарелка с селедкой, посыпанной зеленым луком, и другая, с малосольными пупырчатыми огурчиками. Между ними стояло блюдо с холодцом, какой я не ела с тех пор, как не стало бабушки. От всего этого изобилия рот наполнился слюной, а в животе громко заурчало, что было не удивительно, если учесть, что последний раз я ела аж утром. Димка сходил в соседнюю комнату и вернулся с бутылкой водки. Мы расселись вокруг стола, Димка разлил водку по допотопным граненым стаканчикам, а хозяйка сказала:

–Ну, со свиданьицем!

Она лихо опрокинула стопку в рот, слегка поморщилась и деликатно закусила огурчиком. Я охотно последовала ее примеру, потому что после того, что случилось в имении, хорошая порция алкоголя мне была просто необходима.

Быстро опорожнив тарелки с горячим наваристым супом, мы тут же выпили по второй, теперь уже за хороших людей. Немного перекусив, мы с Димкой уже не так жадно набрасывались на еду и могли вполне сносно поддерживать беседу.

Сначала разговор коснулся нашей хозяйки, которая всю жизнь учительствовала в местной школе, а теперь была на пенсии. Потом заговорили о местном житье, о посевах, о видах на урожай. Я мало что понимала в этом, потому больше молчала, а вот Димка говорил охотно и, похоже, по делу, потому что хозяйка не выдержала и спросила:

–И откуда ж ты Димочка, все это знаешь? Ведь ты вроде бы городской?

–Ну, какой я городской?-ухмыльнулся он в ответ.-Я с Кубани. У меня и дед и отец с матерью на земле всю жизнь работали.

–Значит ты у нас кубанский казак?

–По материнской линии-чистокровный казак, а вот по отцовской...

Он на секунду замялся, потом продолжал:

–Прадед у меня отсюда, из средней полосы. Из дворян он был.

Я удивленно вскинула глаза, а хозяйка всплеснула руками:

–Это как же Димочка?

–В восемнадцатом году он оказался на Кубани, воевал в Добровольческой армии. Совсем молоденький тогда был, можно сказать мальчик. Бои шли тяжелые, красные войска наступали с двух сторон, плотно сжимали кольцо, а в кольце металась Добровольческая армия. Белые отчаянно сопротивлялись, дрались из последних сил и несли страшные потери. В одном из таких боев прадеду не повезло, он получил серьезное ранение. Это случилось возле маленького хутора. После нескольких дней непрерывных боев белые отступили с большими потерями, а его оставили, с таким ранением он бы дороги не пережил. Ему повезло, что хутор, где он застрял, оказался таким маленьким, затерянным в степи, а до ближайшей станицы было несколько десятков верст. В нем насчитывалось всего несколько домов и все семьи были между собой в родстве. Именно это, да то, что хозяин хаты симпатизировал белым и поддерживал Учредительное собрание, спасло деда, иначе его расстреляли бы сразу, как только пришли красные. Но казак спрятал прадеда, а дочка казака выходила его.

Когда прадед поправился, власть уже давно была у красных. Он решил пробираться к своим на юг, но без хороших документов это было рисковано. Правда, казак, в доме которого он жил, через каких-то родственников достал справку, в который значилось, что прадед был уроженцем тех мест, воевал в Красной армии и получил ранение. Однако, на беду, справка была слабенькая, жить в глуши с такой бумажкой еще можно было, а вот пробираться с ней под видом крестьянина по занятым Красной армией местам, было безумием. Никакой, даже самой простой, проверки его легенда не выдержала бы.

В общем, прадед никуда не поехал, остался на хуторе. Немалую роль здесь сыграла хозяйская дочь, в которую он успел влюбиться за то время, что она его выхаживала. Они поженились и прожили вместе до самой войны. Когда она началась, прадед был еще в таком возрасте, когда еще призывали в армию. В Гражданскую войну ему повезло и он выжил, а в Отечественную погиб.

–Иш ты!-задумчиво сказала хозяйка.-Чего только в жизни не бывает!

–У вас тоже тут барская усадьба была.-подала я голос.

–Это ты про "графские развалины"? Как же, есть!

–А почему "графские"?

–Говорят, там раньше графья жили. А может и не графья, а это люди так только думают. Я сама точно не знаю, а только все твердят: "графские развалины", да "графские развалины", ну и я повторяю.

–И куда они, эти графья, потом делись?

–А бог из знает, деточка! Сгинули в революцию. Я-то этих времен не застала, а бабка моя, покойница, царствие ей небесное, рассказывала, что очень богатая усадьба была. Она до девятнадцатого года закрытая стояла, в ней вроде собирались сделать музей барского быта, а потом вдруг все добро и вывезли. Говорят, на многих подводах и не один день возили.

–А дом?

–А что, дом? В нем сначала коммуна квартировалась, потом сельсовет, потом школа... Только дом-то большой, ухода требовал, а кто за ним ухаживать будет? Для этого хозяин нужен! Так и развалился, а остатки люди, что могли, растащили по округе. Кто дверь унес, кто окно, кто еще чего интересного. Теперь наши деревенские туда траву косить ходят, да пастух коров пастись гоняет.

–А о хозяевах так ничего и неизвестно?

–Откуда, деточка? Пропали где-то.. Время– то какое тяжелое было! Правда рассказывали у нас историю... Интересную.. Врать, что это чистая правда не буду, а история действительно интересная. В восемнадцатом году, почитай сразу, как хозяева сбежали, а дом закрыли до дальнейших распоряжений, однажды ночью какой-то вор окно на первом этаже отворил и внутрь залез. И вор-то какой чудной был! Ничего ценного не взял, а уж дорогих вещей в доме было полно, только говорят, портреты семейные со стен поснимал да из рам их повырезал. Сторож– то услыхал шум в доме, вошел, а у стены только рамы стоят, самих портретов-то и нет. Кому они нужны были? В деревне на молодого барина грешили, больно горячего нрава, говорят, был. Вроде в то время кто– то его в лесу видел, только, думаю, брехня все это, сказки...

Пока мы с хозяйкой вели неторопливый разговор, Димка сидел молча и по привычке задумчиво крутил кольцо на пальце.

Тут разговор иссяк сам собой, хозяйка зевнула, перекрестила рот и сказала:

–Давайте-ка укладываться спать. Время позднее, вы, поди, с дороги устали.

Димка поднялся, кивком предоложил мне следовать за ним и направился в соседнюю комнату. Я поблагодарила хозяйку за ужин и пошла в маленькую чистенькую комнатку, в которой кроме металлической кровати с горой подушек, тумбочки и древнего шифоньера, никакой мебели больше не было. Я поплотней притворила дверь и сурово поинтересовалась:

–И как мы тут спать будем?

Димка широко ухмыльнулся:

–Ты про кровать, что ли? Так муж с женой всегда в одной кровати спят!

–Так, то ж муж с женой!-в тон ему отозвалась я.

–Ты тоже моей женой назвалась!-ехидно заметил он.

–Это ты меня так назвал! -отмахнулась я.

–Какая разница? Я назвал, ты согласилась, значит терпи!

За то время пока мы с ним препирались, Димка успел осторожно подобраться ко мне и только я собралась дать ему достойный ответ, как он неожиданно облапил меня. Все приготовленные колкости моментально вылетели у меня из головы, я обхватила его за шею и блаженно замерла.

Под утро, уютно лежа на Димкином плече я спросила, впрочем без особого интереса:

–Ну что, поиски клада закончились? Едем домой?

–Еще чего!-встрепенулся он.-Сейчас позавтракаешь, умоешься и бегом в усадьбу1 Я тебя, что, даром выручал?

–Ты это серьезно? -удивилась я.

–Еще как серьезно! Если там есть клад, мы его должны найти. Не могу же я тебя без приданного брать!

–Ты меня замуж зовешь или я не так поняла?

–Замуж, замуж -хохотнул Димка.– Как иначе я до сокровищ доберусь?

–А как же дед? Я деда бросить не могу!

–А зачем его бросать? С нами поедет!

–Нет, Димочка! Не поедет!

–Спорим?-хитро прищурился Димка.-Спорим, что поедет? Когда он все про меня узнает, поедет как миленький!

–Сомневаюсь..

–А ты кончай сомневаться и быстро вылазь из постели. Нас дела ждут!

Глава 22

Днем дорога в усадьбу показалась намного легче и короче, чем прошлой ночью. При солнечном свете все вокруг выглядело весело и безобидно. Я шла за Димкой, помахивала сорванной веткой и трещала, как сорока. За те сорок минут, что мы потратили на дорогу, было обговорено много чего интересного, а главное, он еще несколько раз объяснился мне в любви.

Войдя во двор усадьбы, я вдруг подивилась, что там ничего не изменилось с прошедшего вечера. Та же тишина, безлюдье, пожухлая трава вокруг расчищенного фонтана, кострище возле дерева, рядом тюки с вещами, лом и лопаты, вот только машины не было. Я зябко передернула плечами, отгоняя ненужные видения и спросила: