355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Валентина Андреева » Гордиев узел с бантиком » Текст книги (страница 1)
Гордиев узел с бантиком
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 14:38

Текст книги "Гордиев узел с бантиком"


Автор книги: Валентина Андреева



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Валентина Андреева
Гордиев узел с бантиком

Часть первая
Звонок из-под дивана

1

«Вре-емя течет сквозь пальцы, как вода…» – не своим голосом запел мой мобильник в самый неурочный час. По моему разумению, начало третьего ночи не совсем подходит для раздумий о его текучести. Даже с подачи Аллы Пугачевой. Спросонья, не открывая глаз, я попыталась на ощупь добраться до телефона и нечаянно смахнула его на пол. Обругав аппарат за излишнюю мобильность, упрямо продолжила поиски раздражителя на «поле чудес» прикроватной тумбочки. В результате на полу оказалась книга и что-то еще. Утром разберусь, все лишнее – вон! Очень не хотелось вставать с кровати. Не сподобилась даже после сердитого вопроса мужа, что в нашей койке делает Наташка.

– А что можно делать в койке ночью? – огрызнулась я. – Спать, конечно!

– Ну и пусть идет спать к себе! Ей своих двух комнат мало? Или Борису осточертели ночные сеансы телефонной связи подруги жизни?

Вот тут-то я и проснулась. Мобильник пел на заданную не мной, а подругой тему – Наташка деликатным способом за счет Пугачевой экономила не только свои, но и чужие деньги. Протечка времени даром для кармана абонентов не обходится, каждая минута денег стоит. Вечером мы с Натальей случайно «махнулись» телефонами. Не глядя. Аппараты у нас одинаковые, близнецы-братья.

Димка опасно завозился на своей половине кровати, меня как ветром сдуло со своей половины. Подхватив с пола мобильник, я нажала кнопку соединения, пожелала неизвестному абоненту более спокойной ночи, чем у меня, и запросила пару секунд отсрочки для начала переговоров. Они ушли на оперативный вылет из спальни в одном тапке и тщетную попытку бесшумно закрыть за собой скрипучую дверь. Влетая на кухню, я с трудом подавила раздражение и прошипела в трубку: «Слушаю».

Абоненту моя готовность слушать была по барабану. В ответ неслось нечто совершенно непонятное. Безумный коктейль из диких криков ужаса, боли, отчаянных призывов к милосердию, угроз, грохота и треска не иначе как ломаемой мебели, ну и, разумеется, мата. Куда ж без него в такой обстановке. Трудно было определить общее количество участников скандала, но то, что они разнополые, сомнений не вызывало.

Признаться, я растерялась. Не веря собственным ушам, беспрерывно алёкала в трубку, давая понять, что являюсь незримой слушательницей скандала и готова эту тему обсудить. В том плане, что на фига оно мне надо. Затем принялась требовать от абонента немедленно прекратить безобразие. Даже грозила позвонить в полицию. Там теперь работают неподкупные милиционеры, прошедшие строгий отбор. Во всяком случае, так обещали. Очень хочется верить в лучшее, вдруг и вправду разогнали не самых честных и порядочных.

– Что случилось? – раздался за спиной недовольный голос Дмитрия Николаевича. Потеснив меня, он решительно прошлепал босыми ногами к холодильнику и, согнувшись, сунул голову внутрь. В таком положении и застрял. Можно подумать, именно из его недр ждал ответа на свой вопрос.

Я непроизвольно отняла мобильник от уха и скроила недоверчивую мину.

– Сама не пойму. Может, это новая услуга мобильной сети? «Вы уже спите? Тогда мы идем к вам!» На, послушай…

Я протянула мобильник мужу, явно заблудившемуся внутри холодильного агрегата и вполне мирно напомнила, что последнюю бутылку минералки он прихватил с собой в ходе подготовки ко сну. Дрыхнет забытая бедняжка где-нибудь рядом с кроватью.

Димка резво выбрался наружу, выхватил у меня телефон и гаркнул в трубку: «Да!» После чего принялся изучать мою физиономию. Неужели запамятовал, как выгляжу и кто я такая?

– Крикнул, а в ответ тишина! – нещадно фальшивя, дурашливо пропел он и, зевнув, предложил мне в следующий раз не путать сон с реальностью. Если снится кошмар, следует незамедлительно проснуться и от него отделаться. Вот как он от видения Натальи Николаевны, спровоцированного мелодией вызова ее мобильника.

– А если перезвонить по номеру, с которого нас потревожили? – прервав его рекомендации, осторожно предложила я.

– В отместку! – воодушевился муж. – Думаешь, звонарь или звонариха, сделав свое черное дело, спокойно уснули? Сейчас проверим Натальины контакты и выявим виновника. Счеты с ним пусть сводит твоя подруга. Ну а уж с ней самой я лично разберусь. До отлета времени хватит.

Попиликав кнопками, Димка разочарованно доложил, что информации о владельце номера нет, наверняка какой-нибудь телефонный террорист развлекается, и небрежно пристроил мобильник на кухонный стол.

– Не исключен и вариант ошибки, – почесав макушку, предположил он. – Кто-то просто не туда попал. – Дальше понес ахинею: – Наша Наташа интуитивно определила, что ее телефон запоет среди ночи, а потому намеренно подсунула нам. Я его отключаю, надеюсь, твоя подруга помнит пинкод.

Я пожала плечами, изучая свои ногти. Наталья помнит все, а уж четыре зеро…

Немного поколебавшись, муж все-таки решил дозвониться безымянному «шутнику», но абонент находился вне зоны действия сети. Скорее всего, в данный момент у него был постельный режим – спячка.

– Само собой, – буркнула я, пытаясь подцепить ногой слетевший тапок. – Крушить мебель по ходу убойных дел занятие утомительное. Не хочется думать, что участники разгула заснули вечным сном.

– Лично я ничего не слышал.

– Тебе повезло. А у меня до сих пор в уш… Не надо! – Я предостерегающе выставила вперед ладони. – Не надо мне дополнительных нравоучений!

«Эк его проняло! Судя по оживившемуся лицу мужа, он собрался сесть на любимого конька».

Попытка купировать у супруга очередной приступ чтения нотаций удалась. Хотя бы потому, что он, как выяснилось, и не собирался их читать. Просто у него было такое выражение лица, что я по привычке решила… Словом, с таким видом не собираются приглашать любимую жену на ночные посиделки с чаепитием.

Принести свои извинения за «оговор» я не успела и тем пополнила копилку невысказанных претензий в свой адрес. Димка демонстративно покинул кухню. Утешилась тем, что пройдет незамеченным мой проступок – я забыла купить чайную заварку. Утром возьму у Натальи. Заодно обсудим тревожный звонок.

Чем дольше я размышляла о ночном мобильном терроризме, тем больше склонялась к тому, что человек, нажавший кнопку вызова Наташкиного номера, надеялся на помощь с ее стороны. Самому явно было не до переговоров, а потому он намеренно и тайно организовал прослушку этой катавасии. М-да… Не очень удачный термин. В наше время под катавасией подразумевается беспорядок, на самом деле, это строгий порядок, предусматривающий сход в центре храма церковных хоров для совместного песнопения. Так… Я отвлеклась. А если по делу, то неизвестный абонент был уверен в Наташкиной сообразительности. Как услышит она стук да гром, именуемый «погром», так и догадается позвонить в полицию. Без лишних алёканий и угроз, которыми я бездарно пугала мобильник. Одно оправдание: спросонья плохо соображала. Еще один интересный момент. Место действия – не городская квартира, где со всех сторон живут люди. Как правило, чужие скандалы очень мешают. Особенно по ночам. Надежды на озверевших соседей у абонента, похоже, не было. Скорее всего, из-за их отсутствия. Напрашиваются выводы: жуткий спектакль разыгрался в загородном доме, на худой конец, в рабочем помещении. Например, офисном. С пластиковыми окнами. Они в определенной мере служат шумоизоляторами.

Я посмотрела на черный прямоугольник экрана мобильника и вздохнула. Зря Димка поторопился отключить аппарат. Следовало хоть и с опозданием, но сообщить в полицию номер неизвестного абонента и отягчающие его положение обстоятельства. Без пинкода вернуть телефон в рабочее состояние невозможно. На «обнуление» пароля он не реагировал. И на фига подруга его сменила? Мелькнула мысль разбудить Наташку, но пугали последствия. Пока она «въедет» в ситуацию, я добровольно «выеду» не только из себя, но и из квартиры. Очередной раз будить Димку опасно. В принципе, до утра можно отсидеться на лестничной площадке. К тому времени подруга устанет орать. Пришлось задуматься, выбирая из двух зол меньшее. А тут и третье «зло» подоспело: душевный раздрай оборвал неслышно подкравшийся Димка. Ну не может человек спокойно заснуть, не высказав мне наболевшее! Он и принялся высказывать. Вроде как не мне, а чайнику, со ссылкой «а вот некоторые…»

Чайник, как всегда, оказался прекрасным собеседником. Слушал и помалкивал, пока не принялся потихоньку закипать. Надо полагать, от негодования. Роль «некоторых», разумеется, отводилась моей персоне. Одна за всех! Тем временем Дмитрий Николаевич успел переменить свое мнение о Наташкиной оплошности. У него не было сомнений, что именно мне удалось бездумно поменять мобильники и тем обеспечить уважаемому хирургу Ефимову бессонную ночь. Как раз накануне вылета в сложную загранкомандировку в рамках операции «Врачи без границ» с целью оказания помощи пострадавшим от землетрясения гражданам одного из регионов.

Сочтя свое присутствие на кухне лишним, я быстренько ретировалась в спальню. По дороге, пользуясь безнаказанностью, не преминула напомнить кумиру медсестер хирургического отделения клиники, что у моего мужа домашняя кличка «Димка», а не «уважаемый хирург Ефимов Дмитрий Николаевич». Тем более невыспавшийся. С ответом он задержался. Это позволило мне успеть юркнуть в кровать и с головой накрыться одеялом, но так, чтобы уши ничего не слышали, а нос можно было держать по ветру. Открытые настежь окна и не закрытая дверь скрипучая обеспечивали приятный сквознячок. С его помощью из головы выветрились все тревожные мысли о предстоящем Димкином отлете и злополучном звонке. На смену им пришли радостные – впереди майские каникулы. Полтора дня отработаем и – на дачу. В конце концов у Натальи Борис тоже уезжает. Конечно, не в район стихийного бедствия, но само мероприятие, именуемой рыбалкой, сродни этому. Подруге потом долго мучиться с раздачей улова.

Утром история со «звонарем» выглядела совершенно в другом свете – солнечном. Потому и показалась обыкновенной хулиганской выходкой. Какой-то скучающий ночью псих решил немного поразвлечься. Набрал первый пришедший в голову номер и организовал мне (а может, и не мне одной) прослушку фрагмента захватывающего триллера. Ночью их много показывают по телевизору, развлекая недремлющих на посту служивых людей – охранников. Или бессонных граждан. Кто ж знал, что этот звонок – сигнал к началу череды реальных запутанных и взаимосвязанных событий.

В разгар суматошных сборов на работу к нам заявилась раздраженная Наташка и, не поздоровавшись, с порога потребовала вернуть ее мобильник. Мой, видите ли, своим будильником ей с семи утра спать не дал. Свободная от трудовой повинности женщина, она давно отвыкла от подобного, так что чужие будильники пусть этих чужих и будят. Могла бы спасибо сказать, что я не потревожила ее чуть свет просьбой поделиться чайной заваркой. Препираться с ней я, давясь горячим кофе, не стала – некогда. Вместо меня выступил Димка. Потрясая в воздухе ее аппаратом, он почему-то пугал ее летальным исходом предстоящей полостной операции больному Ковалапину, которую к тому же предстоит делать не ему, самому опытному специалисту.

– А больной-то тут причем? – окончательно рассвирепела подруга. – По Иркиному мобильнику птички пели, никакой Ковалапин в качестве будильного сигнала не каркал. Ваше счастье, что Борис в это время Деньку выгуливал.

Ответная речь уважаемого хирурга Ефимова была властной, короткой и емкой по содержанию. Могла бы быть и еще короче. Зря он предварительно отвлекался на «страшилку» с Ковалапиным. Вполне достаточно его последних слов:

– В два часа ночи по твоему мобильнику транслировали массовое убийство людей и мебели! Будь добра, разберись со своими друзьями и позвони в полицию.

– Или в сумасшедший дом, – поддержала я мужа, отодвигая кофе, потом допью.

– Думаешь, Ефимову уже пора портить биографию и карьеру? – снизила громкость недоумевающая Наташка. – С вечера он, вроде, нормальным казался. Надо же, до дурдома доболтался!

– Жду тебя внизу! – рявкнул мне муж, выхватывая у Наташки мой аппарат и сунув ей. – Если через пять минут…

– В одну уложусь, – поспешно доложила я, срываясь с места. – Наталья, будь добра, закрой нашу квартиру. Созвонимся. И между делом выясни, кто тебя домогался ночью по мобильнику. Пока!

– Честь труду! – выдавила из себя вконец ошалевшая подруга.

– И тебе не хворать, – автоматически пожелала я с лифтовой площадки, думая о том, что зря напялила новые туфли. Вдруг придется возвращаться с работы своим ходом? Димке к четырем в аэропорт. Левый туфель ведет себя как-то подозрительно. Во время примерки в магазине так не выпендривался. Как назло, не помню, куда лейкопластырь сунула.

– На мобильник сядешь! – поступило штормовое предупреждение, едва я открыла дверь машины. Предчувствуя дерганую езду в обстановке сплошных пробок, муж пытался вступить со мной в перепалку. Надо же на ком-нибудь отыграться. А я тут как тут. Он ждал отговорки в режиме «онлайн». В духе того, что я не слепая. Это позволило бы ему огласить весь список примеров моей преступной рассеянности. Как бы не так! Я подхватила мобильник, сунула его в сумку, аккуратно хлопнула открытой для меня передней дверью и уселась сзади. Все действия – в полном молчании. И с опозданием поняла, что восседать на решетке для гриля (пусть даже новой, в полиэтиленовой упаковке) крайне не удобно. Никому не советую.

Часть пути я провела, не замечая пробок. В поте лица пыталась незаметно избавиться от угрозы пополнения списка моей преступной рассеянности. Каждый раз, когда Димка бросал на меня в зеркало недоуменные взгляды, замирала, добросовестно таращась на спинку его сиденья. Выручило резкое торможение, на которое он пошел из-за какого-то придурка, нахально нас подрезавшего. Мы едва избежали столкновения. Я вынужденно подалась вперед, окончательно освободившись от решетки. Пока уважаемый хирург «перемывал кости» успевшему удрать нарушителю, я спокойно обмахивалась решетчатым «опахалом», не замечая его тяжести. Судя по характерному визгу колес где-то впереди, нарушитель подрезал очередную жертву.

– Мне кажется, у тебя температура, горишь, как маков цвет, – тревожно отметил Димка, на сей раз удостоив меня прямым взглядом с полуоборота.

– Нет бы сделать жене комплимент по поводу ее привлекательности! Без температуры мне было бы хуже, – вздохнула я. – Пришлось бы находиться в другом месте, а мне туда точно не надо.

– Не ерничай. Давай заедем ко мне в клинику и…

– У меня в девять часов встреча с поставщиками. Со мной все в порядке. Просто вспомнила про ночной звонок. – Я нервно поерзала на сиденье, намеренно умолчав про переживания по поводу Димкиного отлета.

– Нам зеленый!

– Вижу. Освобожусь, позвоню. Либо с работы, либо из аэропорта. Спасибо, что не закатываешь истерики. И забудь про ночной звонок. Мало ли идиотов на свете. Ну-ка, быстренько улыбнулась!

Я послушно расцвела улыбкой до ушей, радуясь тому, что уже доставлена к месту назначения, и постаралась побыстрее покинуть машину. Подвела левая туфелька, скинутая по дороге. Я никак не могла определить место ее залегания. В результате Димка меня опередил. Вышел, галантно открыл дверь машины и предложил выметаться. Интересно, что с ним приключилось? Такое внимание… Может, это у него температура?

– Не провожай! – заверещала я, отмахиваясь от попыток мужа определить сбой в моем температурном режиме с помощью поцелуя в висок. – Долгие проводы – лишние слезы.

Мне ужасно не хотелось, чтобы он улетал.

– Да я и не провожаю, – обиделся Димка. – Просто хочу забрать у тебя «веер». На работу не принято ходить с решеткой для гриля. Ею даже мух колотить неудобно. А мыши у вас, если и есть, то ученые, они «на дело» только по ночам шляются.

2

Натальин звонок застал меня на подступах к кабинету. На ходу я опрометчиво вытащила руку из рукава легкой куртки, в результате одна ее половина болталась за спиной, норовя стянуть с плеча вторую. К тому же зажатая под мышкой сумка опасно накренилась, когда я под бряцанье выпавшей на пол связки ключей, выуживала мобильник. В общем, я не успела ответить, он перестал «петь». Результат – кривая графика моего настроения поползла вниз.

Чертыхнувшись, я отметила, что против судьбы не попрешь. Сегодня не мой день, в доказательство чего из сумки выпали кошелек и косметичка. Без них она мне вообще не нужна. От злости я отбросила ее в сторону входа – выхода из приемной, где ее ловко поймал шеф. Столь раннее появление Макса на работе отмечено мною лишь второй раз за время долгой совместной службы. В первый раз он ее совсем не покидал. По семейным обстоятельствам. Ночевал на диване в своем кабинете, а утром чуть не до смерти напугал уборщицу. С тех пор она изменила режим работы с утренних часов на вечерние.

– Свят, свят, свят… – пробормотала я и перекрестилась. Куртка окончательно съехала к ногам.

Шеф остановился.

– Ефимова, ты напрочь сбила меня с умных мыслей. А они дорогого стоят. И что это за бардак? Новое хобби? Сумочно-вещевой стриптиз?

– Жизнь с утра не задалась, – уныло пожаловалась я, намеренно укоротив срок мучений. Стоит только заикнуться, что она не задалась с ночи, насмешек не оберешься. Макс – прирожденный циник. – Просто все из рук валится, такая незадача! Если не трудно, подними ключи и открой мой кабинет, а я мигом все соберу. Что-то я совсем растерялась.

Макс издевательски хмыкнул, но кабинет открыл. Сунув руки в карманы брюк и плавно покачиваясь с мысков на пятки (дурацкая привычка!), ждал душевного стриптиза.

– Исповеди не будет, – предупредила я и схватила телефонную трубку, намереваясь перезвонить Наташке. Шеф кивнул и уселся в кресло. – Любопытство разыгралось? – поинтересовалась я, выжидательно замерев.

– Нет, – вполне серьезно ответил он – Курс молодого бойца за нравственный образ жизни. Я свое почти отгулял. Имеется подозрение, что у твоего Ефимова наконец-то появился реальный повод для ревности. Как человек умный, учусь на чужих ошибках. В данном случае – твоих. Та к что ты натворила? Кстати, имеешь право. Сколько можно жить по канонам морального кодекса строителя коммунизма? Давно прикрыли эту строительную фирму.

– Как всегда, у тебя резкий крен влево. И в мыслях, и в поступках. Ну учись, учись, студент. Получай второе образование. Но заранее предупреждаю: ты ошибся факультетом.

Уже не обращая внимания на Макса, я прозвонилась Наташке и полномасштабно поведала ей о ночном звонке и возможной его подоплеке. Шеф скучал и принялся изучать свои ботинки. Подловив момент, когда и я машинально на них уставилась, шепотом вклинился в переговоры и сообщил, что отъедет на пару часов. В знак понимания я кивнула.

Подруга ничем хорошим не порадовала. С уверенностью заявила, что зафиксированный мобильником номер ей не известен. Мало ли в столице сумасшедших пользователей мобильной связью. Отвечать за безумства каждого из них она не собирается, тем более что звонивший вне зоны доступа. Не стоит Дмитрию Николаевичу возлагать на нее вину за внеплановый ночной сигнал подъема.

Максим Максимович, успевший открыть дверь, чтобы уйти, притормозил.

– Запиши мне этот номер, – вполголоса попросил он. Я благодарно улыбнулась и, оборвав Наташкину сказку о телефонных террористах, потребовала позывные ночного звонаря. В ответ первым делом получила рекомендацию основательно выспаться. Весьма недовольным тоном. И только потом продиктовали цифры. Листок я вручила шефу, который даже не соизволил оторваться от ручки двери, чтобы шагнуть навстречу. Подавив раздражение, я сухо поблагодарила Макса за содействие. У него несчитанное количество полезных знакомых женского полу, и каждая рада услужить. Было чем отбивать мои регулярные замечания по поводу меркантильности его многочисленных измен жене.

Очередной звонок от подруги поступил часа через три, когда я полностью погрязла в бумагах. Решила отболтаться занятостью, ан не вышло. Наталья уже торчала в проходной, требуя немедленно дать команду охранникам запомнить ее приятную внешность на всю оставшуюся жизнь и впредь пропускать госпожу Кузнецову через турникет даже тогда, когда она и не собирается проходить.

– Ты на машине? – миролюбиво поинтересовалась я, намереваясь умерить ее гнев.

– Да! Только она через проходную не проедет. Не те габариты. В воротах торчит километровая фура-дура. И водитель весь в нее – тоже дурак, ни бельмеса не понимает.

– Он не дурак, он финн по национальности.

– Его проблема! Что такое «кайне цайт»? Может, чуток перевираю.

– Это значит: «мало времени».

– А у меня его, блин, много! Слу-ушай, так он, наверное, решил, что я к нему приставала с непристойным предложением. Ну, полный финн! Пойти обругать иностранца? Не звони на проходную, меня уже пропустили.

И трех минут не прошло, как разгневанная Наташка появилась на пороге.

– Ты можешь на пару минут отложить свою макулатуру? У нас крупные неприятности! Личного характера. Даже не помню, как доехала, – заявила она и едва не прослезилась. – Кучу бумажных платков извела. Слава тому, кто их придумал, стирать не надо. Где можно присесть, но так, чтобы без погружения? А то потом из твоих кресел трудно всплывать.

– Ты дозвонилась до ночного абонента! – ахнула я, проигнорировав вопрос о посадочном месте.

– Нет!!! – истерично возразила Наташка. – Его посланник до меня дозвонился! Причем, номер нахала не определился. И вместо слов приветствия сразу потребовал с меня десять миллионов, которые задолжал «мой приятель».

– Рублями или в валюте?

– А тебе не все равно? Я не спрашивала! Ни тех ни других в таком безумном количестве у меня нет. В последний и единственный раз чуть меньшая сумма была в моих руках в детские годы сына. Я Лешика тогда в «Монополию» обыграла. Ир, неужели я похожа на олигархшу?

– Надеюсь, ты убедила мужика в ошибке?

– Да он и слушать ничего не пожелал. Заявил, что последний звонок какой-то Долдон… Нет, подожди. Его не так звали… Определенно не так. – Наташка потерла виски: – Сейчас, сейчас… Клюв у него, как мешок… Вспомнила. Баклан!.. Нет, не то. А! Тукан! Та к вот, мужик сослался на то, что этот черт выдал последний звонок со своего мобильника именно мне. И не случайно.

– Почему не случайно? – оторопела я.

– Да потому что я – его любовница, блин!

– Фига себе!..

– Да ни фига!

– Ты никак не можешь быть его любовницей! – убежденно заявила я, сгребая документы в папку. – Достаточно проверить телефонную книжку мобильника этого «застенчивого Истукана», да и все входящие и выходящие звонки, плюс эсэмэски. Твоим номером он безмолвно воспользовался только один раз – в третьем часу сегодняшней ночи. Ни до, ни после не приставал.

– Зато мы его достали своими настырными, хотя и бесполезными вызовами! Спрашивается, зачем мне среди ночи и утром с таким упорством названивать совершенно неизвестному человеку? И если уж на то пошло, то «прелюбодействовал» он по мобильнику не со мной, а с тобой и с Ефимовым. Вымогатель так прямо и заявил, что я сама без конца пыталась прозвониться Тукану, но туда, где он сейчас находится, звонить бесполезно. И лучше мне по-хорошему отдать все до копеечки.

– Ну, раз до копеечки, то вымогаемая сумма в рублях. Именно в России копеечка рубль бережет, – обрадовалась я, но ненадолго. – Ничего не понимаю. Чушь собачья…

– Это ты мне говоришь? Ну, удивила! Будь у нас такие деньги, мы бы уже приобрели недвижимость за границей. Да хотя бы в Болгарии, Чехии или Венгрии. Желательно ближе к естественному водоему и недалеко от российской границы. Мало ли чего… Еще осталось бы и про запас. Жили бы себе припеваючи: летом в России, зимой там.

– Да мне и зимой в России неплохо.

– А ты повнимательнее в настоящее вглядись! Будущее само нарисуется. Великое переселение народов давно началось. Кавказ, Закавказье и Средняя Азия в Москве, как у себя дома, увеличивают рождаемость России, тогда как мы у них только в гостях. Причем незваных. Что нам остается? Остается бежать на дикий запад. – Наташка помедлила и расстроенно добавила: – Мама дорогая! Неужели я так думаю? Надеюсь, ты не сочтешь меня националисткой. Считай, что нас принудительно выселяют в страны бывшего соцлагеря. Господи, вся жизнь в лагерях! Начиная с детсадовского возраста.

– Стоп! Давай ближе к теме. Ты не могла сказать мужику, что Истукан ошибся номером? Все ошибаются.

– Не надо принижать мои умственные способности. Я старалась убедить его в этом. Облом, однако! Он правильно обозвал меня Натальей Николаевной. Именно эти позывные значились перед номером моего телефона. Таких случайных совпадений не бывает. Ночной звонок определенно был адресован мне, хотя я категорически это отрицала. Как думаешь, правильно я послала вымогателя к черту?

– Не знаю. Пожалуй, лучше бы к чертовой бабушке. Это подальше будет. Кроме того, она старше, опытней и злее. Ну уж куда послала… Да сядь ты в конце концов! Можно подумать, это первая и единственная неприятность в нашей жизни.

– Не первая и, надеюсь, не последняя. Слово «последняя» меня пугает. Мы с тобой просто обязаны воспитать своих внуков, ну или серьезно вмешаться в их воспитание. Есть и программа максимум: дожить до почетного звания пышущих здоровьем прабабушек. А там посмотрим. Единственное пожелание – пусть все грядущие неприятности будут мелкими. Аминь!

Наталья придирчиво огляделась в поисках приемлемого места для посадки, но воспользоваться им не успела – в кабинет пожаловал Максим Максимович. Подруга тут же отметила, что он начал лысеть.

– Ума набираюсь, – небрежно провел по своей стриженой шевелюре шеф. – Потеря волос – закономерная расплата.

– Надо было поторговаться, – проворчала Наташка. – У тебя и так ума палата, куда ж еще больше? Причем за такую цену. Явно спекулятивную.

– В отличие от вас, я своим умом живу. Иногда даже делюсь им с нуждающимися. Кстати, была бы ты моей подчиненной, его бы точно хватило для решения сразу тебя уволить. Ефимова, ты просила данные на обладателя таинственного мобильного номера? Изволь.

Макс протянул мне сложенный вчетверо лист. И только я, в свою очередь, протянула за ним руку, как он тут же отдернул свою, с бумажной «четвертинкой».

– Нервный тюк! – определила Наташка. – От великого ума. Перебор! В голове уже не помещается, излишек из ушей так и прет. Есть и еще вариант: приобретенный рефлекс. Наблатыкался на задержке выплаты работникам зарплаты.

– Да не оскудеет рука дающего ее.

Я суеверно постучала по поверхности стола.

– У нас с оплатой труда пока не заржавело.

– Не ломай мебель, Ефимова. Она не дубовая, – укоризненно попенял мне шеф и всем корпусом развернулся к Наталье: – Больше пятнадцати лет тебя знаю, а все никак не привыкну к явному несоответствию формы содержанию.

– Это я в свою копилку уродилась, – радостно пояснила Наташка. – У нее форма копилочная, а внутри вместо денег три пуговицы брякают.

Макс сочувствия не проявил и явно обиделся. Взглянув на часы, снова протянул мне листок. На новую провокацию я не поддалась, тихонько заметив, что по мере взросления Максим Максимович стал впадать в детство.

– Шутки кончились, – на полном серьезе сказал шеф и небрежно швырнул листок на стол. – И сегодня просьбы о преждевременном уходе с работы, например, за пластиковыми окнами, не принимаются. Пора усвоить границу между дружескими и служебными отношениями. Наталья Николаевна, вас проводить?

– Я женщина замужняя и порядочная, – вздернув подбородок, высокомерно процедила Наташка. – И таких предложений от посторонних мужчин не принимаю. Ир, будь добра, передай своему шефу, что впредь его просьбы об устройстве многочисленных «родственников» в больницу на льготных условиях приниматься не будут.

– Непременно передам, – покосилась я на ухмыляющегося Макса и обреченно развела руками. Сам, мол, виноват. А от себя лично пожелала его родне очень крепкого здоровья. Другого выхода у нее нет.

С тем шеф и удалился, не забыв напомнить, что я все-таки на работе, а не дома, где и следует улаживать личные дела.

– Не расстраивайся, – попробовала утешить меня Наташка. – У тебя сейчас время обеденного перерыва, так что можешь чувствовать себя как дома. И Макс сам использует рабочее время в своих личных интересах. А что за бумагу он тебе подкинул?

– Полагаю, это краткая летопись жития обладателя интересующего нас мобильного номера. Предпоследняя любимая им женщина работала в какой-то прокуратуре. Шеф, видимо, получил распечатку по электронной почте.

– А зачем было гнуть листок на четыре части?

– Вот у него и спроси. Скорее всего, соблюдал конспирацию.

– И спрошу. Следовало раньше сказать, что твой шеф работает на нашу с тобой разведку. Кажется, я его обидела… О! Вот и повод для примирения: принося ему свои извинения, обругаю за необоснованные обвинения в твой адрес, а попутно выражу благодарность. Он и запутается. Читай вслух!

Я скороговоркой забубнила:

– Номер зарегистрирован на Туканова Якова Аллановича… Надо же! Я всегда считала, что Аллан пишется с одной буквой «л». Тут даже указан его домашний адрес и домашний телефон. Ну Макс! Вот уж действительно, не имей сто рублей, а имей одного отзывчивого шефа с обширными связями. Слушай, так этот Яков и есть твой невиданный любовник «Тукан»!

– Терпеть не могу имя «Яков»! А отчество ничего, более-менее приличное. Хоть с одним «л», хоть с двумя и более. Только у меня нет и никогда не было знакомых с носителем подобных ФИО. Читай дальше.

– Так! Господин Туканов является генеральным директором фирмы «Австриякон». Фирма специализируется на изготовлении и установке пластиковых окон по австрийской технологии. Женат, имеет жену австрияку… австриячку… Извини, ошиблась – австрийку. Это от волнения. Руки трясутся и буквы прыгают. Дальше еще труднее выговаривать. Зовут жену фрау Швинд Райнхильда.

Наташкины глаза вылезли из орбит. Да и мои были не меньшего размера.

Подруга предположила, что «Швинд», скорее всего, имя. Его легче запомнить, потому как короткое. Я возражать не стала, но Наташка сама себя переспорила. Ей, видите ли, нестерпимо хочется добавить к окончанию букву «т», а с ней слово звучит просто отвратительно. «Швинд-т». В итоге за австрийкой закрепилось имя «Райнхильда». Мы его усовершенствовали на свой лад: просто Рая. У фрау имелась шестнадцатилетняя дочь от первого брака – просто Мария-Луиза. Не очень коротко, но ясно. Девочка проживает с бабушкой в Австрии. Не ясно только одно: зачем незнакомому Якову Аллановичу звонить Наташке среди ночи? И откуда у него ее номер? Впрочем, к вечеру эти вопросы перестали будоражить сознание. Больше никаких звонков от вымогателя Наталье не поступало.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю