Текст книги "За того парня… (СИ)"

Автор книги: Валентин Егоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Бой продолжался где-то еще сорок минут, за это время немецкий инженерный батальон перестал существовать, так как практически потерял весь свой личный состав. Майор, командир батальона, распорядился и строго проследил за тем, чтобы красноармейцы быстро собрали все оружие, запрягали лошадей в телеги и двуколки, на которые погрузили раненых, продукты питания. Через тридцать минут батальон в четыреста человек с большим обозом уже покидал деревню Гребнево.

А небольшой отряд в десять человек и при двух немецких пушках уходил в могилевские леса, но только по другой дороге, которая уходила в лес несколько в стороне от дороги, по которой в лес только что ушел весь батальон.

Часть втораяГлава 1

1

– Артур, куда мы так гоним, куда спешим? Два дня в пути, а ни разу не остановились, чтобы хорошо отдохнуть. Только сегодня на ночь и остановились! Все это время ты молчишь и ни слова не говоришь, даже стараешься об этом не думать. Но я то знаю, я это чувствую, как только коснусь твоего сознания, так там только одно слышу «скорее, скорее, только бы нам не опоздать».

Сержант Любимов оторвал свой взгляд от земли и внимательно посмотрел на Алексея Карпухина. У него не было каких-либо причин, чтобы не доверять своему другу-товарищу Алехе. Он вместе провоевали вот уже почти целый месяц, за это время побыли в сложнейших ситуациях. Были на краю смерти, но пока выживали и с честью их них выходили, отправив на тот свет немало немецких оккупантов. Они притерлись и научились понимать друг друга с одной только мысли, с одного полуслова, стали настоящими побратимами. Поэтому Алешка Карпухин, естественно, имел право на то, чтобы знать, что же такое так страшно его мучает в эти последние дни. И сейчас взгляд Артура Любимова оставался настолько тяжелым и пронзительным, что даже сержанта Карпухина продрала внутренняя дрожь, но Алексей с большим достоинством выдержал этот взгляд своего друга.

– Понимаешь, Алексей, – начал медленно и осторожно формировать свой мыслеобраз сержант Любимов, – позавчера на молочной ферме совершенно случайно я узнал о том, что немецкое командование планирует высадить большой парашютный десант у ставки Главнокомандующего Западным фронтом маршала Тимошенко 2-го июля 1942 года, чтобы захватить в плен маршала и весь штаб фронта. Я сразу же начал думать о том, как бы сорвать эту немецкую операцию. Ты только на секунду себе представь, что может произойти, если немцам удастся эта операция?! Может быть, я поступаю неправильно, и мне не стоило бы в этом сознаваться, но операцию по освобождению из плена я провел ради того, чтобы, как можно быстрее самим освободиться. Батальон же отправил в свободное плавание только радио того, чтобы от нас с тобой отвлечь внимание вражеской разведки. Тогда я полагал, что мы сумеем быстро добраться до месторасположения штаба Западного фронта. Но после двух дней блужданий между Могилевом и Смоленском, я убедился в том, что несколько неправильно подошел к решению этой боевой проблемы. Из-за той военной каши, что сейчас творится на территории между Могилевом и Смоленском, с теми темпами передвижения, которыми в настоящий момент мы обладаем, мы можем опоздать и не сумеем вовремя прибыть на место, чтобы не позволить немецкому десанту выполнить своей задачи.

Артур сделал паузу, подошел к небольшому костерку, над которым кипятился котелок с чаем, плесканул в металлическую кружку немного ароматного напитка и вернулся на свое место, чтобы продолжить разговор с сержантом Карпухиным. Тот не пошевельнулся при его приближении, но Артур знал и чувствовал, что сейчас его друг находится в полном смятении чувств, множество проблем и вопросов, возникших в связи с его рассказом, начали раздирать его сознание и разум. Вернувшись на место, Любимов продолжил свой разговор-рассказ.

– Немного на запад от Смоленска имеется небольшая, но очень красивая деревушка под названием Гнездово. Она расположена на красивейшей местности в пойме Днепра. В этой-то деревушке сегодня и располагается штаб Западного фронта советских войск, который охраняется всего лишь одним дивизионом охранных войск НКВД. От нас до этой деревушки всего двести пятьдесят километров прямого пути. Но из-за того, что немецкие войска перешли в наступление и одну за другой выпивают из обороны дивизии Красной Армии, которые, прибывая на фронт, попросту не успевают твердо сесть в оборону, вот и мы не успеваем на этом конском транспорте вовремя прибыть на место. Остается последняя надежда на то, чтобы мы, заменив свой конный транспорт на какой-либо более современный вид транспорта, все-таки успеем вовремя прибыть в расположение штаба Западного фронта.

Артур Любимов снова задумался, но в этот момент он думал о том, что даже такому близкому другу, как Алешка Карпухин, он не может рассказать о том, что в одном из материальных измерений в войне между СССР и Германией произошла настоящая военная катастрофа. Немецким парашютистам удалось-таки десантироваться в Гнездово, они захватили в плен и маршала Тимошенко, и весь штаб Западного фронта. В результате этой катастрофы в самом центре советско-немецкого фронта образовалась гигантская пустота, которую Сталин и его военачальники были вынуждены заполнять войсками из Сибири и Дальнего Востока, а там японцы взяли и перешли в наступление. Сталину того измерения пришлось сдать Москву, а его войска откатились к самому Уралу. Никто пока не знает, как закончилась и закончилась ли вообще война в том измерении между этими государствами. В параллельных мирах или измерениях события развиваются последовательно и поступательно, только посетив его, можно будет узнать, чем же там закончилась эта военная катастрофа?

– Так, что друг Алешка, нам остается только одно. До рассвета найти себе какой-нибудь немецкий бронетранспортер, желательно с пушкой, переодеться немцами и на всех порах рвануться к нашей цели, спасать советское государство. Ты пока немного подремли и присмотри за пареньками. Со временем мы из них таких разведчиков сделаем, что им цены не будет. Но пока они еще молокососы и их много чему еще учить надо. Я же поброжу по окрестностям, может чего и найду. Тут мысленное сканирование показало, что километрах в десяти, в одной деревушке, какая-то моторизованная рота на ночь остановилась.

Артур Любимов легко поднялся на ноги, проверил автомат МП40, десантный нож и пару гранат на поясе и собрался покинуть ночной бивак. Он даже не поинтересовался мнением своего друга по той проблеме, которой он только что с ним поделился. А Алексей с восхищением смотрел вслед Артуру Любимову, чья фигура растворялась в темноте ночи. В этот момент сержант Карпухин думал о том, что ему в жизни явно повезло. Был он простым деревенским гармонистом, а когда судьба свела его с Артуром, то он превратился в настоящего разведчика, который занимается самыми государственными делами.

Под утро, но пока еще рассвет не наступил, сержант Алексей Карпухин проснулся от внутреннего, мысленного зова. Это его вызывал Артур Любимов, который кратким мыслеобразом ему сообщил о том, чтобы он и бойцы забрали бы одно только оружие и шли бы к нему на встречу, на опушку леса. В сознании сержанта Карпухину четко отпечатались координаты места встречи. Напоследок, Алексей Карпухин прошелся по их ночному биваку, по-деревенски аккуратно подсыпал кормов лошадкам, своей струей залил все еще тлеющий костерок. И только после этого во главе четверых бойцов с оружием наизготовку отправился к месту встречи.

Пятеро человек осторожно и гуськом пробирались по лесной дороге, свои первые шаги по которой сержант Карпухин со своими парнями сделал в полной темноте, но с каждым последующим шагом тьма серела и светлела. И в тот момент, когда солнце полным диском выкатилось на небо, то они уперлись в разбитую немецкими танками советскую армейскую автоколонну. Бой произошел дня два тому назад, трупы и оружие еще не были убраны. Поэтому было особенно страшно смотреть на останки молодых красноармейцев, у которых, похоже, даже не было винтовок. Их тела безобразными кучами были разбросаны вдоль колонны по дороге. Немецкие танки, видимо, стояли чуть поодаль от дороги и вели один только пулеметный огонь, а затем в дело вступили немецкие пехотинцы, которые выстрелами из винтовок добивали раненых красноармейцев.

Колонная прямо-таки влетела в немецкую засаду и вся полегла без какого-либо сопротивления, немцы попросту ее расстреляли. Но в одном месте произошло нечто непонятное, из кабины головой вниз свисала водитель девчонка, а перед ней лежали два красноармейца без каких-либо нашивок на форме и с грязными тряпками на правых рукавах гимнастерок с надписью "Полицаи".

Тогда сержанту Карпухину стало ясным и понятным, что это не немцы достреливали раненых красноармейцев, а вот эти предатели родины, полицаи, поэтому в колонне не было ни раненых, ни пленных. Сержант Карпухин подошел к девчонке и жалостливо поправил челку на ее голове, чтобы затем судорожно отшатнуться, перед ним была Ольга. Та девчонка водитель, которая на своем ЗИС-5 его с Артуром так лихо возила на брод через реку Друть всего полмесяца назад. В правой руке девчонка все еще сжимала опустошенный пистолет "Вальтер Пк 38", подаренный ей когда-то сержантом Любимовым.

Артур Любимов сидел на пригорке и внимательно осматривал какую-то странную винтовку, когда из леса вышла группа сержанта Карпухина. Отложив винтовку в сторону, Артур поднялся на ноги и крепко обнялся с Алексеем Карпухиным. Они расстались всего пару часов назад, но на войне иногда и пара часов оказывается целой вечностью, поэтому Любимов с искренней радостью приветствовал, обнимаясь, своего напарника. Мысленно, он тут же принялся ему рассказывать о своих утренних похождениях. В той деревушке, о которой упоминал в утреннем разговоре, Артур наткнулся на ночующую разведывательную роту 5-го разведывательного батальона 5-й танковой дивизии СС "Викинг". Эсэсовцы вели себя беззаботно, на ночь они выставили часовых, но те все поголовно спали в своих окопчиках.

Практически свободно, если не считать одного эсэсовца, который ранним утром вышел из избы, чтобы освободиться от излишков воды, и который окликнул сержанта на каком-то странном языке, Артур Любимов прошел в деревню, по ходу дела избавившись от чересчур любопытного иностранца. Пока он мысленно беседовал с Алексеем Карпухиным, Артур Любимов повернулся лицом к четырем парнем. Из этих парней они с другом собирались сделать супер разведчиков и приказным тоном предложил им раздеваться до трусов, чтобы затем переодеться в немецкую форму. После этих слов сержант Любимов бросил парням по небольшому мешку, а один такой мешок передал сержанту Карпухину.

Эта разведрота имела на вооружении, двенадцать средних бронетранспортеров SdKfz 251, а каждый ее взвод имел на вооружении по одному или по два тяжелых разведывательных бронеавтомобиля SdKfz 231 "Пума". Первоначальным намерением к Артура было желание позаимствовать у немцев средний бронетранспортер и на нем путешествовать в Гнездово. Но эти все бронетранспортеры имели открытый десантный отсек, спрятать в котором четырех ярко выраженных славянина, совершенно не знающих немецкого языка, не представлялось возможным. Поэтому Артур Любимов в самую последнюю минуту решил у немцев позаимствовать тяжелый разведывательный бронеавтомобиль SdKfz 234 "Пума" с орудием для борьбы с легкими танками противника.

После этой мыслеречи сержант Артур Любимов развернулся и широким жестом руки указал на какие-то кусты. Алексей Карпухин взглядом глаз последовал за жестом Артуровой руки и, некоторое время непонимающе смотрел на зеленые кусты. Но более внимательно присмотревшись, сержант вдруг понял, что за кустами скрывается силуэт какой-то машины.

2

– Бойцы, даю вам десять минут на ознакомление с этой боевой машиной. Обер-фельдфебель Вилке, сержант Карпухин, будет ее механиком-водителем и командиром экипажа. Вы также из своей среды выберите наводчика этой тридцатимиллиметровой пушки, заряжающего, а также пулеметчика на задний пулемет МГ42. Сейчас на вас форма солдат и унтер-офицеров 5-й танковой дивизии СС «Викинг», но, принимая во внимание тот факт, что вы ни бельмеса не смыслите в немецком языке, то с этой минуты ваши рты на замке. Вы ни слова не должны говорить на русском языке. Общением с немецкими офицерами и солдатами буду заниматься непосредственно я, унтерштурмфюрер СС Зигфрид Грабе, и гауптшарфюрер СС Ханс Вилке. Понятно вам, оболтусы, а сейчас еще раз внимательно осмотрите друг друга, оставьте здесь наше советское оружие и форму. Красноармейскую книжку спрячьте так, чтобы ее никто не смог бы найти, а теперь прошу занять свои места на борту машины, скоро мы отправимся в путь.

– Командир? – Тут же последовал мысленный вызов сержанта Карпухина. – А у нас топлива-то всего на полтора часа ходу. Десять литров всего! Надо срочно искать, где нам заправляться.

– Не суетись, Алеша, правда, на нашей стороне. Я думаю, что солярку мы найдем где-нибудь по дороге. Или на какую-нибудь МТС заглянем. А сейчас, давай, трогай в путь и осторожно поспешай, у нас всего сорок восемь часов осталось.

Послышался сухой треск стартера и через мгновение двигатель бронеавтомобиля завелся, погрев его полминуты, Алексей Карпухин аккуратно и осторожно выжал сцепление. Качнувшись, махина немецкого бронеавтомобиля тронулась с места и, легко преодолев придорожную канаву, выехал на проселочную дорогу. Проехав несколько километров по проселочной дороге, "Пума" по самую башню покрылась толстым налетом дорожной пыли, приняв вид боевой машины в разведывательной миссии. Но разведывать в этом месте было абсолютно нечего, дорога со всех сторон была окружена колхозными полями, на которых колосилась рожь и пшеница.

Артур Любимов в форме немецкого лейтенанта с противопылевыми очками на глазах пристроился в горловине башенного люка и внимательно наблюдал за всем тем, что происходило в самом бронеавтомобиле и за его броней. С его разрешения парни в обоих отсеках расстегнули ворота своих френчей и через распахнутые боковые люки дышали свежим воздухом и с любопытством посматривали по сторонам дороги.

Впереди мелькнули деревенские избы, было похоже на то, что это была центральная усадьба какого-то богатого колхоза. Эта мысль из головы Артура Любимова скользнула в голову сержанта Карпухину, тот моментально сообразил, что им надо делать. На следующем перекрестке дорог "Пума" развернула и где-то на сорока километрах в час понеслась к центральной усадьбе белорусского колхоза. Когда выехали на центральную улицу поселка, то Алексей Карпухин сбросил скорость до двадцати километров в час и начал поднимать "Пуму" к церковке, которая красиво пристроилась на самом верху косогора, на откосах которого расположились избы колхозников. Артур Любимов с высоты двух метров хорошо видел, как при виде немецкого бронеавтомобиля, мужики и бабы, до этого крутившиеся на центральной площади усадьбы и у церковного храма, начали потихонечку и словно незаметно рассасываться по своим избам.

Поднявшись на высшую точку косогора, "Пума" остановилась, а Артур Любимов в бинокль начал рассматривать прилегающую к косогору местность. Он искал механизированную тракторную станцию этого колхоза. Можно было бы, разумеется, расспросить колхозников о том, где находится их МТС?! Но, тогда будучи в форме вражеского офицера, он как бы заставлял этих белорусских колхозников служить немцам, что было противно его естеству. Поэтому Артур Любимов решил сам в бинокль разыскать эту колхозную МТС без какого-либо общения с местным народом. И оказался прав, колхозная МТС находилась у подошвы противоположной стороны косогора.

Подъезжая к МТС, ворота которой были закрыты на замок, сержант Карпухин осторожно броневым крылом бронеавтомобиля снес эти ветхие ворота и сразу же поехал к двум резервуарам, до краев, заполненных соляркой. Приближалась пора уборки урожая, и рачительный колхоз заранее к этому подготовился. Четверо молодых красноармейцев были сельчанами и хорошо знали, как работают колхозные МТС и где что должно лежать. Они моментально разыскали переносные насосы и двое красноармейцев принялись за перекачку солярки в уже почти сухие танки бронеавтомобиля Sd.Kfz. 234.2. Алексей Карпухин вылез с места механика-водителя и с грозным видом, а также со шмайсером МП38 в руках прошелся по двору МТС. Где-то внутри он нашел восьмидесятилитровую бочку и выкатил ее оттуда, руками показывая парням, что и ее надо заполнить соляркой.

Уже поднявшись на половину косогора, Артур Любимов попросил Алексея Карпухина на секунду задержаться и немного постоять на одном месте, что немедленно было исполнено. Затем он всем телом развернулся к молодежи и вполголоса у них поинтересовался, освоили ли они или нет тридцатимиллиметровую автоматическую пушку. На что самый старший по возрасту парень, который имел звание роттенфюрер и которого звали Павел, утвердительно кивнул головой.

– Тогда ребята у вас есть десять снарядов и кончайте с этими резервуарами солярки, нечего их немцам оставлять!

Сердито сказал сержант Любимов.

Парни моментально развернули башню бронеавтомобиля на цель, тут же басовито прогукала пушка, отправив четыре бронезажигательных снаряда по резервуарам. Сначала с ними ничего не происходило, но затем один из резервуаров затянуло черным жирным дымом, в котором замелькали языки пламени. Снова прогукала пушка, через полминуты горели оба резервуара. Колхозники столпились у храма и не понимали, почему это немцы расстреляли народное добро, а как урожай они собирать будут? Когда кто-то из колхозников попытался глазами снова разыскать этих нелюдей немцев, то их танка на прежнем месте уже не было, а где-то вдали на проселочной дороге, выходящей на центральную автомагистраль Минск – Смоленск – Москва, еще долго просматривалось белое облачко пыли.

Когда "Пума" выбралась на центральную автомагистраль, то там царил настоящий немецкий порядок. Все колонны двигались в строго определенном порядке и в полной соответствии с установленным временным графиком. Когда сержант Алексей Карпухин поднял скорость своего бронеавтомобиля до шестидесяти километров в час, то тут же был остановлен первым же регулировщиком, который к счастью оказался братом эсэсовцем, поэтому особо не придирался к собратьям по оружию. Но он подошел к механику-водителю и, вежливо козырнув унтерштурмфюреру СС Грабе, и прямо тому заявил:

– Товарищ гауптшарфюрер, здесь запрещено превышать скорость. На этой магистрали вы можете передвигаться со скоростью сорок километров в час и не выше. Поэтому, как брата и товарища по оружию, я не буду вас наказывать. Но предупреждение все-таки сделаю.

Когда до Смоленска осталось сорок километров, то Артур Любимов, мысленно переговорив с Алексеем Карпухиным, решил заранее искать место для сегодняшней ночевки своего маленького отряда. Завтра им предстояло целый день блуждать по прифронтовой полосе немецких войск, а под вечер нужно было бы прорваться и на другую сторону фронта. За ночь они должны были скрытно подобраться к месторасположению штаба Западного фронта советских войск. В этой зоне особого режима найти места высадки вражеского десанта, чтобы там устроить засаду. Поэтому на ночь Артуру Любимову хотелось найти такое место, где их бы никто не тронул. Парням нужно было бы хорошо отдохнуть и выспаться, чтобы завтра их рука была бы тверда, глаз остр, а разум расчетлив и мог бы принимать не стандартные решения. А для этого Артуру Любимову и самому нужно было бы подготовиться и поработать с картами. Детально продумать ход операции, чтобы окончательно определиться с предполагаемым местом высадки немецкого десанта, а также местом организации засады.

И такое место отдыха ему, в конце концов, удалось найти.

В двадцати километрах от Смоленска, в небольшой деревушке Васичи на ночь остановился штаб 39-го мотокорпуса. Подполковник Кляббе, командир полка охраны штаба этого мотокорпуса, заметив приблудный разведывательный бронеавтомобиль 5-танковой дивизии СС "Викинг", сам обратился к унтерштурмфюреру СС Зигфриду Грабе с просьбой помочь ему в организации ночной охраны штаба корпуса. Разумеется, простой унтерштурмфюрер СС не мог отказать армейскому подполковнику в такой просьбе.

3

Первым делом, как только они расположились на ночь в Васичах, Артур Любимов по одному вызвал к себе в комнату всех парней и фотографии в их немецких документах подогнал под славянский оригинал. Все четыре парня прямо-таки офигели, когда увидели, что после разговора с сержантом Любимовым, фотографии в немецких солдатских и унтер-офицерских книжках стали их полной копией, а рядовой красноармеец Павел Бажанов вдруг ни с того, ни с чего начал понимать то, что говорят между собой немцы. Немецкого языка он никогда не знал, хоть и вырос в Таганроге, где даже в советские времена проживало много немцев переселенцев, но с немцами он уже и тогда не общался. Парни насторожились, но от всего с ними происходящими вещами, им стало еще более интересно.

Затем, когда молодость взяла свое и парни сладко прикорнули рядом со своей боевой машиной, а сержанты Любимов и Карпухин собрались, чтобы вместе посидеть и подумать над картой района, в котором находилось Гнездово. По общим наблюдениям получалось, что оборона Западного фронта все-таки поддалась немцам и оказалась, раздергана на части, а затем погибла под ударами немецких танковых армий и мотокорпусов. Фронт вплотную приблизился к фронтовому штабу, вот-вот он должен был сняться с прежнего места и отправиться вглубь Советского Союза, чтобы там строить новую линию обороны.

Но уж слишком много различных советских дивизий, корпусов и армий было задействовано в Смоленской операции, чтобы штаб Смоленского фронта так легко мог бы сняться и покинуть свое насиженное место в Гнездово, не потеряв при этом управление войсками. Ни один из советских военачальников не хотел по какой-либо причине потерять управление своими войсками, не хотел этого и маршал Семен Константинович Тимошенко, который в то время был командующим Западным фронтом. Поэтому фронтовой штаб в Гнездово будет оставаться в этой деревеньке до самого последнего момента.

Но в таком случае высадка немецкого десанта в Гнездово могла бы сыграть роковую роль в судьбе всего центрального направления продвижения немецких войск на территории Советского Союза. А на этом направлении, может быть, впервые за время войны прозвучали имена советских полководцев и начали рождаться соединения, которые чуть позже уже смогут на равных сражаться и побеждать немецких солдат

Перед самым рассветом Артур Любимов и Алексей Карпухин завершили работу с картой, теперь они имели представление, в каком месте немцы могли бы высадить десант и как с ним можно было бы бороться.

С первыми лучами солнца бронеавтомобиль SdKfz 234.2 "Пума" покинул Васичи и отправился по направлению к Смоленску. На окраине города бронеавтомобиль несколько раз останавливали мобильные посты фельджандармерии, которые предупреждали унтерштурмфюрера СС Зигфрида Грабе о том, что город еще полностью не освобожден и кое в каких районах еще идут бои с красноармейскими частями. Но каждый раз унтерштурмфюрер СС Грабе благодарил за предупреждение, но требовал не преграждать его команде дальнейшего пути следования, так как он выполняет специальное задание командира 5-й дивизии СС "Викинг" обпенгруппенфюрера СС Феликса Штайнера. Как это было не удивительным, но это простейшая уловка срабатывала во всех случаях, Артуру Любимову даже не приходилось лезть во внутренний карман офицерского кителя за приказом. Фельджандармы козыряли и тут же расступались, освобождая дорогу бронеавтомобилю.

Бронеавтомобиль "Пума" следовал по городским улицам западных кварталов Смоленска. У Артура Любимова аж сердце сжималось при виде разрушенных бомбардировкой и артиллерийским огнем жилых кварталов, но также хорошо было видно, что бои велись не по всему городу, а только в отдельных городских кварталах. Навстречу им случайно попала колонна пленных красноармейцев, и Артур Любимов сразу же обратил внимание на то, что эти пленные чем-то отличались от пленных, которых немцы брали в Западной Белоруссии. Да и сами немцы этих военнопленных красноармейцев явно опасались, колонну всего в несколько сот пленных сопровождали целая охранная рота при пулеметах.

Прямо по выезду из Смоленска кипел бой, немецкий полк наступал на какого-то невидимого противника, прикрывавшегося леском, двенадцать полковых пушек вели частый огонь по этому леску, а три цепи немецких стрелков подходили к нему все ближе и ближе. Артур Любимов так и не увидел продолжения этого боя, так как Алексей Карпухин повернул бронеавтомобиль вправо на Витебское шоссе, в сторону Гнездово. Вскоре им предстояло преодолеть линию фронта.

Бронеавтомобиль остановился на пустынном шоссе и Артур Любимов послал по два парня влево и вправо по шоссе, строго-настрого наказав им быть осторожными, в бой ни с кем не вступать. Главное, он потребовал, чтобы парни выяснили, хотя бы приблизительно, где находится линия фронта. Пока разведчиков не было, Артур вместе с Алексеем попытался мысленно просканировать близлежащую местность, но на этот раз у них ничего не получилось. Так как в мешанине святящих точек носителей разума было невозможно разобраться, кто из них советские люди, а кто немцы. Вскоре вернулась группа Павла, который браво доложил, что они прошли почти километр по шоссе, но так никого и не встретили, но чуть левее была слышна громкая перестрелка из винтовок.

Вторая группа принесла чуть больше информации.

Разведчикам показалось, что они видели батарею из четырех орудий, передки которых были запряжены лошадьми. Эта батарея перемахнула шоссе и скрылась в лесном массиве, вскоре из этого массива послушалась артиллерийская стрельба по направлению к Смоленску. Таким образом, можно было бы прийти к выводу, что линии фронта, как таковой, в этом месте пока не существовало. Артур Любимов отдал приказ, механику-водителю и двум бойцам занять места в бронеавтомобиле и быть готовыми вступить в бой в любую секунду. А сам вместе с Павлом и его другом Игорем, одетым в мундир простого эсэсовского стрелка, стал осторожно пробираться вперед по Витебскому шоссе. Время от времени посылая мысленную команду Алексею Карпухину, сменить позицию и подъезжать к ним.

В течение часа, благодаря этой простейшей тактике передвижения стрелкового подразделения по территории, занятой противником, им удалось-таки достичь Гнездова. Артур Любимов собственными глазами наблюдал за тем, как небольшая колонна ЗИС-5, которая имела кузова, укрытые брезентовым тентом, стремительно вынырнула откуда-то справа и, выскочив на Витебское шоссе, лихо помчалась в сторону автомагистрали Смоленск – Москва.

С Витебского шоссе к Гнездову вели две дороги, одна, по которой примчались ЗИСы-5 и вторая, поворот на которую находился чуть дальше этого поворота. Причем вторая дорога вела именно к большому полю, которое было единственным местом в Гнездово, на которое могли приземляться немецкие планеры с парашютистами десантниками. Им требовалось именно это поле, а не те два здания пансионата, в которых расположился штаб и ставка Западного фронта. Не задерживаясь ни на секунду бронеавтомобиль "Пума" миновал поворот к ставке, ему оставалось всего пара метров до нужного поворота, когда Артур услышал шум, быстро приближающейся автоколонны по Витебскому шоссе со стороны магистрали Москва – Смоленск.

Повернуть они явно не успевали, но, слава богу, что именно в это мгновение Артур поддерживал мысленный разговор с Алексеем. Тот мгновенно усек возникшую ситуацию и, не раздумывая, завалил бронеавтомобиль с шоссе прямо в отводную канаву и тут же выключил зажигание. Едва Артур, Павел и Игорь успели укрыться в ельничке, как на дороге показалась колонна из пяти легковых машин "Паккард" и пары ЗИСов-5 охраны.

– Сам Сталин?!

Успел только выдохнуть роттенфюрер СС Пашка, страшно округлив свои глаза навыкате, но Артур Любимов только отрицательно покачал головой, Сталин в этом измерении не очень-то часто выезжал на фронты Великой отечественной войны. Вероятнее всего это был маршал Тимошенко с охраной или кто-то из его заместителей. Но в данный момент его сильно обеспокоил тот факт, что эта колонна спокойно пролетела мимо, якобы, поврежденного немецкого бронеавтомобиля, но ни один офицер НКВД не остановил своей машины или грузовик охраны и не проверил обстоятельства того, действительно ли этот немецкий бронеавтомобиль поврежден и каким образом он сюда попал.

Как только колонна скрылась за поворотом, с первой же попытки Алексей Карпухин свою "Пуму" вытащил из придорожной канавы, а затем совершил поворот на вторую дорогу.

Солнце заходило, когда сержанты Любимов и Карпухин разбили это поле на различные сектора обстрела из орудий и пулеметов бронеавтомобиля sd.kfz.234.2 "Пума". Они вместе с парнями прошли по всему полю, рассказывая и на примерах показывая им, как и куда будут приземляться немецкие планера "Gotha 242". Артур детально говорил о том, как при приземлении будут действовать немецкие парашютисты, и что должны в том или ином случаях должны делать его красноармейцы. Получился интереснейший урок, в течение которого молодые парни внимательно выслушивали умудренных опытом своих товарищей.

В заключение урока Игорь поинтересовался, может ли он перед боем переоденется в красноармейскую форму. Сержант Карпухин недолго подумал, а затем отрицательно покачал своей начинающей седеть головой. И тогда все четыре молодых парня поняли, что это их последний бой. Шесть солдат, как бы они не были обучены и как бы они не были хорошо вооружены, не могут противостоять двум ротам немецких парашютистов. Их задача состоит в том, чтобы своей внезапностью нанести, как можно большие потери немецким парашютистам, а также вовремя поднять по тревоге энкэвэдэвскую охрану штаба Западного фронта.