Текст книги "Альтернативная культура. Энциклопедия"

Самиздат

САМИЗДАТ – издание и распространение текстов, по тем или иным причинам (чаще всего цензурного,идеологического характера) не могущим быть опубликованными официально. Афористическое определение одного из главных советских диссидентов, Владимира Буковского – «сам пишу, сам распространяю, сам сижу за это в тюрьме».

Термин обязан рождением гораздому на выдумки поэту Николаю Глазкову. Регулярно получая отказы от советских редакций, он начал в конце сороковых годов распространять свои произведения в машинописных копиях, а на титульных листах, вместо названия издательства, печатал «Самсебяиздат» (главное официальное издательство той поры называлось «Госиздат»). Прецедент по-своему уникальный: в тоталитарное сталинское время никакой нелегальной прессы быть не могло, сведений о такого рода изданиях до середины 1950-х годов нет. Все инакомыслие сосредоточилось в анекдотах, пересказ которых карался соответствующей статьей Уголовного кодекса.

В целом, российский литературоцентризм всегда предполагал четкую оппозицию официального и опального слова. Наиболее известные подпольные рукописи прошлых веков – «Житие протопопа Аввакума», переписка Андрея Курбского с Иваном Грозным, «прелестные письма» Емельяна Пугачева, первые репрессии – специальный указ Петра I «О тех, кто взаперти пишет». Нелегальные листовки, брошюры, газеты сыграли немалую роль в победе революций 1917 года. Однако, как массовое и систематическое явление, С. появился именно в 1950-е, конкретно – с началом хрущевской оттепели. В 1956 году в Ленинграде вышла газета «Культура» со стихами Евгения Рейна, Дмитрия Бобышева, Анатолия Наймана. Москва откликнулась в 1959 году альманахом «Синтаксис» Александра Гинзберга. А в следующем десятилетии явление обрело имя – глазковский неологизм сократился до «самиздат», попутно утратив первоначальную ироничность. Об уникальности термина свидетельствует тот факт, что в английский samizdat так и вошел, без перевода, прямой калькой, наподобие слов vodka, sputnik, taiga или perestroika.

Вначале С. имел сугубо литературный характер. В рукописях, фотокопиях и репринтах ходили не только творения современных прозаиков и поэтов, но и выдающихся писателей прошлых лет, к примеру, Михаила Булгакова, Андрея Платонова, даже «нецензурного» Пушкина. Власть до поры не обращала на это внимания. Репрессии начались с уходом Хрущева в 1964 году. Однако именно 1960-е отмечены и рождением С. политического. В 1968 году начинает ходить по рукам своего рода самиздатовский бестселлер – статья академика А. Сахарова «Размышления о прогрессе, мирном существовании и интеллектуальной свободе». В том же году появляется главная головная боль советской власти – правозащитный журнал «Хроника текущих событий», несмотря на жесточайшие репрессии просуществовавший более 15 лет. Серьезным вызовом был и религиозный С. – в первую очередь баптистский. Баптисты находились в постоянном конфликте с властями не только в силу религиозных убеждений, но и по причине принципиального пацифизма – отказывались брать в руки оружие и идти служить в армию. При этом адепты проявляли поразительную стойкость – даже под угрозой тюрьмы никто не «раскалывался», что позволяло общине держать ни много, ни мало целую типографию, которую КГБ так и не смог найти.

И все-таки наиболее интенсивно развивался литературный С. (Россия все-таки!), в самом литературном же городе – Ленинграде. С 1976 по 1990 год там выходил журнал «Часы» – всего 80 номеров, в которых опубликовались более 600 авторов со всего СССР, плюс переводы наиболее известных западных культурологов, писателей, философов. «Часы» стали тем центрирующим, организующим органом, давшим голос неофициальной литературе, позволившим ей ощутить свою силу и независимость. На страницах журнала появились многие ныне знаменитые имена. Кроме того, «Часы» еще и выпускали самиздатовские книги отдельных авторов в качестве приложений, а также учредили Премию имени Андрея Белого, и поныне сохранившую статус одной из самых престижных, объективных и уважаемых. В том же Ленинграде вскоре появились и другие, яркие и непохожие издания – «Северная почта», специализировавшаяся на поэзии; «37», концептуально строивший каждый свой выпуск вокруг нескольких стержневых текстов или единой культурной проблемы; с 1985 года – «Митин журнал», сосредоточившийся на жестко андерграундной другой прозе.Были и разовые проекты, наиболее громкий, – конечно же, альманах «Метрополь» (1979), собравший всех наиболее значительных на тот момент российских литераторов.

Более децентрализовано развивался рок-С– хотя бы в силу того, что фанатичных меломанов в провинции имелось не меньше, чем в столицах, а советская пресса упорно игнорировала не только свои «любительские» группы, но и зарубежные. Собственно,и первый рок-журнал «Бит-Эхо» появился в 1967 году в Харькове силами тамошнего меломана со стажем Сергея Короткова. Экзотический вариант тех лет – New Diamond,издававшийся Артемом Троицким в Праге. Впрочем, регулярный «орган», с достаточно широким кругом хорошо пишущих авторов, начал выходить, опять-таки, в Ленинграде, в 1977 году под названием «Рокси». Курс властей на частичную легализацию рок-музыки в следующем десятилетии привел к настоящему расцвету нелегальной журналистики в столицах: в Ленинграде – оперативный, насыщенный «РИО» (с 1986 года), в Москве – хлесткий и едкий «Урлайт» (с 1985 года, в 1990 году от него откололась сенсационная «Контркультура»), также «Зеркало», «Ухо», «Сморчок», «Зомби». КГБ смотрел на этот машинописный бум сквозь пальцы – все рок-журналы были совершенно аполитичны, писали примерно об одном и том же круге отечественных и зарубежных исполнителей и особой опасности не представляли. При Андропове, в 1983 году, решили, наконец, заняться, и рок-С. Репрессии, естественно, ни к чему не привели. Напротив, в 1984 году родился по-настоящему подрывной проект «ПОПС», оригинальный во многих смыслах. Московско-ленинградо-якутский (!) журнал писал не только о музыке, но и делал весьма резкие выпады против власти, основываясь на ее, власти, к этой музыке отношении (например, по делу Валерия Баринова и баптистской группы «Трубный зов»).

Едва только Горбачев объявил о перестройке, разнообразные журналы и журнальчики начали появляться по всей стране. Зачастую уровень этих изданий ни в чем не уступал, а то и превосходил столичный: владивостокские «ДВР» и «Штучка», ростовский «Рококо», киевский «Гучномовець». В целом, энциклопедия рок-С. «Золотое подполье» содержит немногим менее двухсот наименований. Финалом же этой отрасли С. можно считать выход третьего номера «Контркультуры» типографским способом в 1991 году – акт, провозглашенный редакцией как «типографское самоубийство» журнала.

Впрочем, к тому времени и литературный, и политический С. также фактически прекратились. Закон о СМИ 1990 года отменил цензуру и монополию власти на информацию и издательское дело. Теперь каждый был волен говорить, писать и издавать все, что считает нужным в любом количестве экземпляров.

Итак, «классический » политический, как и рок-н-рольный С, вступления в 1990-е не пережил. Дольше держались литераторы – «Митин журнал», например, издавался, по сути, в самиздатовском варианте до 1999 года. Вообще, литераторы любят группироваться вокруг чего– нибудь не вполне официального, потому довольно живучими оказались и такие самиздатовские по духу проекты, как «Комментарии», «Место печати», «Лабиринт/Эксцентр», «Соло», среди прочих изданий выделявшиеся подчеркнутым интеллектуализмом, даже высоколобостью, ориентацией на элитарную аудиторию. Но, в любом случае, С. как масштабное, самобытное явление бесповоротно ушел в прошлое. В провинциях и поныне есть некоторое количество С.-овских альманахов – малоинтересных и графоманских по подбору материала.

Энергия неофициального, независимого письма целиком и полностью переместилась в Сеть,где есть место любому самовыражению, и отсутствует минимальный контроль (есть даже веб-журнал «Самиздат» колоритнейшего интеллектуала Дмитрия Галковского; среди других изданий стоит отметить ультраправый «Ленин» Михаила Вербицкого).

Близка к С. существующая еще с 1960-х западная традиция фэнзи– нов (от fan magazine – так назывались малотиражные журналы, издаваемые фанатами той или иной группы, шире – любителями вообще). То, что фэнзины могут быть реальной альтернативой, доказывает история американского издания «Ответь мне!» («Answer Me!»). Этот фэн– зин, издававшийся супругами Джимом и Дебби Гоуд, признан одним из самых неординарных и влиятельных в США в 1990-х годах. Его наполнение сами издатели характеризовали как hate literature, – таким термином в США обозначают некорректные, нарушающие моральные нормы, тексты. Темы четырех номеров «Ответьмне!» – самоубийство, серийные убийцы, изнасилование, наркомания, педофилия, сатанизм. Здесь были мини-энциклопедии суицидов и маньяков-убийц, интервью с доктором, подпольно делающим эвтаназию, списки деятелей культуры, которых редакция с удовольствием бы убила, статьи, наполненные ненавистью к людям как таковым, масса исследований и публикаций на тему трэша,много чернейшего юмора. Тиражи достаточно большие – от 2700 до 13000 экземпляров, однако, вне сомнений, статус журнала Гоуд в США – стране информации и массовых медиа – совершенно самиздатовский.

Одним словом, история С, а главное, самиздатовского самосознания, продолжается. Новый виток – тактические медиа– малотиражные или сетевые радикальные издания. Но это уже несколько иной сюжет.

[Д. Десятерик]

СМ.: Другая Проза, Рок, Сетература, Тактические Медиа, Трэш, Цензура.

Самоубийство

САМОУБИЙСТВО (суицид) – добровольный уход из жизни. Сквозной мотив контркультурыво всех ее аспектах, от массового (рок-музыка) до элитарного (актуальное искусство, некоммерческая литература).

Конечно, С. издревле являлось важнейшим элементом языческих цивилизаций, пока не было репрессировано и оттеснено в массовое подсознательное христианством (впрочем, смерть Христа на кресте можно также рассматривать как сознательный уход). Однако многие этносы успели регламентировать целую культуру С, где оно предстает как важный социальный и политический ритуал, достаточно вспомнить смерть Сократа или Сенеки. Правомерность этого подтверждается опытом Японии, которой христианизация не коснулась; там С. не является чем-то исключительным, а до относительно недавних пор вообще считалось привилегией, даруемой не каждому.

После Второй мировой с ее конвейерами смерти С. окончательно покинуло область ритуала, а с 1960-х годов с их лозунгами на манер «живи быстро, умри молодым» исполняется, скорее, как экзистенциальный акт, прыжок отчаяния или веры, даже как обратная реакция на полноту жизни, что может наблюдаться в случаях суицидов среди знаменитых рок-музыкантов. В случае с верой несколько сложнее – с распространением радикальных неорелигиозных культов возродился средневековый обычай С. как протеста против неправедного мира и быстрейшего ухода к Всевышнему.

Вершиной стало массовое самоотравление 914 сектантов в Гайане в 1978 году, а совсем свежий пример – публичные самосожжения адептов китайской секты «Фалуньгун». Поневоле вспоминаются старообрядцы, живьем горевшие в своих срубах, лишь бы не сдаться официальной «троеперстной» власти. Не так давно в Чехии заявила о себе подпольная группа «даркеров», практикующих разнообразный экстрим:один из членов движения покончил с собой тем же самосожжением, повторив знаменитое политическое С. пражского студента Яна Палаха 1969 года, протестовавшего против советской оккупации страны.

Появился сегодня и еще один аспект С, на сей раз на пересечении политики и религии. Атаки шахидов, особенно эффективно явивших себя 11 сентября 2001 года, заставили говорить о принципиальном изменении самой тактики террора. Подобно камикадзе, японским летчикам-самоубийцам, шахиды атакуют превосходящего противника, однако стремятся не нанести урон в живой силе и технике, но использовать его информационную мощь, произвести общественный и психологический эффект.

Слишком мощное средство самовыражения, слишком трудное решение. В одном контексте – подвиг, в другом – тяжелейший грех, в третьем – трусость и эгоизм. И, что самое интересное, персональным С. практически невозможно довести до С. общественного враждебную политическую силу либо систему, тем паче личность. Здесь срабатывают менее радикальные и более долговременные способы.

Но, поди ж ты – самоубиваются и самоубиваются.

[Д. Десятерик]

СМ.: Нудизм, Рок, Секта, Терроризм.

Сатанизм

САТАНИЗМ – та или иная форма почитания Сатаны (Люцифера) или поклонения ему.

С. существует в двух ипостасях, – во-первых, как модное увлечение фрондирующих подростков; во-вторых, как осознанное учение с четко продуманной идеологией и богатой мифологией, подверстанной к мировоззрению «взрослых» сатанистов.

В первой ипостаси С. более распространен на территории СНГ – конечно, не в качестве церкви или секты,а скорее, как определенный стиль жизни. Более всего сторонников такого уличного С. имеется среди юных поклонников трэш-, дум и дез-металла – тяжелых стилей рок-музыки. Копируя «адскую» эстетику своих кумиров, которая, в свою очередь, служит музыкантам эффектной упаковкой для повышения популярности, доморощенные металлисты одеваются во все черное, носят майки с «бесовскими» рожами и черепами, цепи, перевернутые пентаграммы, рисуют эти же пентаграммы на стенах, прибавляя число «666» и т. п. Бытовой С. для такой молодежи – хороший повод манифестировать себя, шокируя окружающих; мировоззрение же этой публики являет собой вывернутое наизнанку, упрощенное христианство. Просто место Иисуса заменяет Сатана. Но и столь неглубокая концепция дает массу поводов для развлечений: ночных походов на кладбища, осквернения церквей, нападений на хиппис целью принуждения их «поклониться Сатане». Иные заигрываются: в криминальной статистике зафиксированы случаи, когда подростки убивали своего товарища, обставляя это как ритуальное жертвоприношение. Естественно, что мрачная сатано-эстетика манит и безумцев всех мастей – крайним случаем здесь было убийство нескольких монахов Оптиной пустыни обезумевшим ветераном афганской войны, возомнившим себя посланником Люцифера.

Надо ли говорить, что такой С. – идеальное пугало в риторике православных ортодоксов, требующих ужесточения контроля над обществом со стороны церкви. В сборнике Информационно-консультативного центра по вопросам сектантства в раздел «С. и примыкающие к нему культы», кроме «Церкви Сатаны» (что еще можно принять – СМ.: ниже) вписаны и вовсе мифические «Орден друзей Люцифера», «Международная ассоциация Люцифериан Кельтско-восточного обряда», а также Международное общество друидов, последователи Карлоса Кастанеды и даже сайентологи.

Впрочем, что до действительно серьезной организации, вооруженной целостной доктриной С, то заслуга в ее создании принадлежит американцу Антону ЛаВею. До того, как обрести себя в качестве пророка, ЛаВей вел довольно разнообразную жизнь: работал укротителем львов в цирке, вторым гобоистом в Балетном оркестре Сан-Франциско, некоторое время был странствующим музыкантом, после – полицейским фотографом. ЛаВей глубоко изучал и практиковал оккультизм, и на его домашние лекции по данному вопросу собиралась интеллектуальная политическая элита – в частности, внук президента США, андерграундный кинорежиссер Кеннет Энгер, писатели-фантасты. Постоянные гости, друзья и поклонники ЛаВея объединились в группу «Магический круг», на основе которой и была создана Церковь Сатаны в 1966 году.

Организация (как и все подобные ей радикальные образования – ведь на дворе стояла вторая половина 1960-х годов) очень быстро снискала немалую популярность, что не могло не вызвать реакции со стороны консервативного американского общества. Про лавеистов рассказывали леденящие кровь истории – мол, совершают человеческие жертвоприношения, насилуют детей и т. д. Были даже проведены специальные расследования с привлечением ФБР, никакого криминала не обнаружившие.

Согласно воззрениям сатанистов, Змей-Сатана на самом деле открыл первым людям силу мудрости, сделал их равными Богу и, таким образом, освободил их от божественной тирании. Майкл Аквино, близкий друг, советник и помощник Ла– Вея, второе лицо Церкви, отмечает в своей книге «Дьяволикон» (своего рода путеводитель по С): «Поклонение какому бы то ни было Богу, в том числе и в особенности дьяволопоклонство, это – настоящее кощунство по отношению к Сатане. Дьяволопоклонство – это отрицание самого Дара Сатаны, ибо он пообещал человечеству, что мы будем "как боги", освободившись от тиранической власти Бога». Сатанист лавеистского толка практикует, по большому счету, эгоцентризм, богочеловечество. Главная ценность – его собственное «я», движущееся к божественному состоянию, и всякое другое поклонение обесценивает дар Сатаны. Любые ритуалы при такой концепции направлены на пробуждение скрытых энергий своего существа. Сатанисты любят ссылаться на Ницше с его понятиями «самопреодоления» и сверхчеловека.

Так или иначе, Сатану его адепты рассматривают как «космического бунтаря», «революционера в империи тирана», выведшего человека из первобытного животного состояния, или, проще говоря, Анти-Бога, который требует, чтобы Человек не поклонялся ему, а Божеству внутри себя. Отсюда, политическая программа сатанистов ЛаВея является типично фашистской. Так, предполагается разделение общества на касты, с особым выделением элиты, селекция новорожденных, евгеника вкупе с полигамными отношениями.

Дело ЛаВея продолжилось в Храме Сета, основанном в 1975 году вышедшим из Церкви Майклом Аквино (провозгласил себя верховным жрецом Сета). Доктрина Храма основана на идее эволюции индивидуального сознания к божественности путем сознательного упражнения разума и воли. Параллельная организация – Древнее Братство Сатаны (ABOS). Орган Братства – ежеквартальник «Сера» (главный редактор – Джон Дьюи, бывший военный, бывший член Церкви Сатаны, ныне независимый кинопродюсер и адепт Храма Сета). На страницах журнала манифестируется «изменение сознания известными бесчестными методами» ради возвращения Сатане его законного места и восстановления его традиционной роли «Врага». Необходимо «выпустить на свободу все Силы Ада. Разжечь хаос, чтобы освободиться от тирании». Философия ABOS обозначается как «ницшеанский» телемизм:«Человечество достигло критической точки... это – вызов, брошенный Сверхчеловеком! В настоящее время используется технология... нацеленная на преодоление естественного порядка вещей. Если мы пойдем дальше по этому пути, то почти наверняка нас ждет Великое Уничтожение. Мы должны творить с тем же рвением, с каким уничтожаем! Тогда, и только тогда мы сможем пройти на следующую ступень эволюции и превзойти естественные ограничения! Мы будем летать в поднебесье и жить меж звезд! Нравится вам это или нет, но мы – Правящая Элита. Сатанисты должны прямо или косвенно употребить свое мощное влияние на то, чтобы предотвратить катастрофу. Пришло время для царства Озаренных!»

Очевидно, что лавеистско-аквиновский С, как и его более рафинированный вариант – телемизм, являет собой типично традиционалистскую игрушку из разряда тех, на которые падки ультраправые во все времена. В этом качестве, думается, он скоро обретет в России немало верных сторонников и вчистую вытеснит дурашливый С. подростков. Единственное, что будет препятствовать его слиянию с активно прогрессирующим православным нацизмом – фигура поклонения, для христианства в любом случае неприемлемая. Потому альтернативныйстатус движению обеспечен изначально. Но чем черт не шутит. В ненависти к самому ныне страшному демону российского общества – «либерализму» – могут объединиться весьма неожиданные персонажи.

[Д. Десятерик]

СМ.: Евразийство, Младоконсерваторы, Секта, Телемизм.

Секта

СЕКТА (от лат. secta – направление, школа) – тоталитарная религиозная организация, основанная на жестком эсхатологическом учении, отличающаяся крайним фанатизмом адептов и высоким уровнем преданности лидеру, который провозглашается или живым богом, или его наместником на земле.

Названные признаки позволяют отличить С. от традиционной церкви. Сколь угодно суровая церковная структура все же не стремится детально регламентировать жизнь прихожан, а священнослужитель может обладать авторитетом сколь угодно высоким, однако, не абсолютным.

Разумеется, в (бывшем) СССР, где тоталитарность – понятие даже не политическое, а стилеобразующее, С. как способ самоорганизации не могла не обрести сторонников еще в глухие 1970-е. 1980-е – начало 1990-х годов ознаменовались бурным сектостроительством. На сегодня, по крайней в мере, в пределах европейской части бывшей империи, действуют следующие основные С.:

– околохристианские культы: «Церковь Христа», «Семья», «Церковь Завета», «Церковь адамитов», «Благодать» (Grace), «Ревнители истинного благочестия»;

– провозгласившие основой своего вероучения новое откровение, данное их основателям: Богородичный Центр (Православная церковь Державной иконы Божьей Матери), Белое братство «Церковь Последнего Завета» (секта Виссариона), Аум Синрике; Церковь Объединения (мунисты),

– теософское направление: секты Т. Ф. Акбашева, В. М. Бронникова, Международный центр космического сознания, Международный эзотерический центр «VTTA», Общественная организация «Святая Русь», розенкрейцеры, валеологи;

– разнообразные объединения сатанистов:Церковь сатаны, Орден Друзей Люцифера, Международная Ассоциация Люцифериан;

– церковь сайентологии («Дианетика»);

– сугубо психоделическоедвижение последователей Карлоса Кастанеды;

– малопонятные «Кельтско-Восточный обряд», Зеленый Орден, «Черный Ангел», «Южный Крест», Центр «Юнивер», Международное Общество Друидов;

– примыкающие к ним церкви русского язычества и группы мистико-фашистского направления: «Белый лотос», Церковь «Нави», «Троянова тропа», движение генерала Петрова «К богодержавию», «Анастасия (Звенящие Кедры)».

Бытие сектанта подчинено тщательно выстроенной драматургии, четко прописанной сюжетике. Он живет в ожидании скорого и всеобщего конца (Апокалипсис, что вот– вот разразится – это один из наиболее излюбленных постулатов сектантства), и потому режим его жизни – мобилизационный. Нужно быть постоянно готовым не только к гибели мироздания, но и к собственным страданиям от рук гонителей. Впрочем, С. может и перейти в атаку – как это было с японской «Аум Синрике», угробившей зарином десятки сограждан в токийском метро, или с американской «Ветвью Давидовой», сумевшей прихватить с собой на тот свет агента ФБР: уж коль скоро тварный мир обречен, можно поспоспешествовать его разрушению. Но, чаще, агрессия сектанта обращена на собственное тело – как часть все той же ненавистной твари. Потому и глотают члены «Народного храма» в Гайане смесь клубничного джема с цианидом, эффективно, числом 914 человек, спасаясь от «капиталистов», а 650 адептов «Восстановления десяти господних заповедей» сгорают живьем в Уганде.

Эго – ничто, община – все. Тонус поддерживается простыми, но эффективными способами – культом вождя (общаться напрямую с настоящим богом – момент очень волнительный), постоянной молитвенной, медитативной практикой, скудным монастырским бытом, сдерживанием сексуальной энергии. Весьма влекущий, можно сказать, романтический компонент – статус избранных. Ведь только члены С. будут удостоены чести жить в новом просветленном мире, только им ведома истина, благодаря чему верные безмерно выше всех остальных.

Элитизм, коммунитарный образ жизни – привлекательны для всех, кто активно работает на социокультурном поле. Потому художники охотно играют в секты, а политические радикалы перехватывают форму, но способны выдержать ее недолго. Политическая С. рано или поздно превращается в партию, или проваливается в террористическом подполье. Общественный пейзаж, изукрашенный маоистскими, феминистскими, троцкистскими, анархистскими, неонацистскими сектами, существует лишь в трэшерскойпрозе британца Стюарта Хоума. Впрочем, истинный сектант ведет фронтальную войну – один против всех, и победить всех ему намного проще, чем «им» – его: достаточно лишь убить себя.

[Д. Десятерик]

СМ.: Брат, Коммуна, Паранойя, Самоубийство, Сатанизм, Радикал, Фундаментализм.

Назад к карточке книги "Альтернативная культура. Энциклопедия"