Текст книги "Мы с Джеком"

Автор книги: В. Злотников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Он так и просидел все время этой короткой, но отчаянной схватки, а когда очнулся – все уже закончилось. Оружие «инопланетян» обладало впечатляющей мощью, потому что после этого боя размеры полянки увеличились раз в шесть, превратив ее в заметную вырубку, посреди которой торчало множество обугленных пней и… лежали тела погибших людей. Андрей поднялся на ноги, качаясь будто пьяный, и подошел к валяющимся телам. Пашка и Дарья были стопроцентно мертвы. Таслам и остальные «инопланетяне» тоже, кроме… Иллис была еще жива. Она была пришпилена к пню, в который превратилось то дерево, под которым они так спокойно беседовали, аж тремя обвисшими щупальцами. Но при этом она дышала. Тяжело, со всхрипами, но дышала. Андрей подполз к ней и осторожно позвал.

– Иллис…

Она открыла глаза.

– Жив… – Иллис страдальчески сморщилась. – Я – дура… Глазки заболели… Расслабилась… Что бы мне взглянуть «острым»-то… – она застонала, смежив веки, а потом вдруг взглянула на Андрея в упор и усмехнулась: – Ну что… у кого здесь… самая большая удача?

Андрей поежился: а что отвечать-то?

– Я… я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Нет, – жестко отрезала, почти выплюнула она. – Шупальца уже проросли… Я – труп… А тебе надо… быстрее валить отсюда… Нри-другой и… на наших трупах… поднимутся новые «квази».

– Но… куда ж… как… я ж не знаю… – потерянно произнес Андрей.

– Ничего… тут недалеко… с твоей удачей – доберешься, – Иллис говорила тяжело, с паузами, но вполне внятно. – Вот возьми… это маячок… Поскольку ты не умеешь… оперировать хасса… его хватит… на пять-шесть нри… Но ты можешь успеть…

– А куда он меня приведет?

– Сначала… к переходу на пятый горизонт… А потом… к Самиельбургу… – просипела Иллис и, слегка отдышавшись, попросила: – Пить…

Так Андрей остался в Коме один…

5

До Самиельбурга он дошел. Маячок сдох еще часа за два до этого великого момента, после чего Андрей просто брел почти наобум, повинуясь какому-то сосущему чувству, влекущему его вперед, и время от времени обходя некие участки, отчего-то кажущиеся ему подозрительными. То ли так проявлялась эта самая потенциальная чувствительность к хасса, о которой ему говорила Иллис во время их последнего спокойного разговора перед самой своей гибелью, то ли это было проявлением его еще более гипотетической удачливости, то ли просто глюки… Как бы там ни было, когда впереди показалось явно искусственное сооружение, Андрей плюхнулся на зад и заплакал. Он дошел. Он сумел. Он ревел в голос, размазывая слезы по грязному лицу, трясясь всем телом и жалея… всех. Иллис и остальных бродников, убитых Комом, по которому они столь долго бродили… Степу, Пашку, Дарью, Федюню, Наталью и Таньку, попавших сюда, в Ком, абсолютно случайно и сгинувших здесь… И себя. Пока еще живого и пока еще свободного, но не знающего, как долго еще протянется каждое из этих «пока»…

Выплакавшись, Андрей поднялся и двинулся вперед. Как бы там ни было, он еще жив и… пока еще не внутри, а значит, все еще в смертельной опасности.

Когда он приблизился к… воротам (да, наверное, это были они), представлявшим из себя большой диск метров восемь диаметром, установленный вертикально и обрамленный массивным каменным порталом, шагов на десять, откуда-то сверху донеслось:

– Стой!

Андрей остановился.

– У тебя что, парень, линк накрылся? Чего не отвечаешь-то?

Андрей облизнул мгновенно пересохшие губы и кивнул. А что отвечать, если он даже не представлял себе, что такое линк?

– Какая команда?

– «Ташель», – тихо выдохнул Андрей.

– Есть такая, – спустя несколько секунд отозвался невидимый собеседник. – Портальный конвой. Один, что ли, из всех остался?

– Д-да…

– Что-то я тебя не помню, – с сомнением произнес все тот же собеседник. – Новенький что ль?

– Да, – уже чуть более уверенно кивнул Андрей.

– Что-то я не слышал, чтобы Иллис брала кого нового, – все с тем же сомнением продолжил собеседник. – Где вас хоть прижало-то?

– На шестом горизонте. Недалеко от перехода, в лесу… – Андрей запнулся, не зная, имеет ли тот лес, где нашли свою кончину Иллис и остальные, какое-то собственное название. Но, как выяснилось позже, похоже, нет. Или это было не так уж важно. Потому что невидимый собеседник чертыхнулся:

– Вот комья задница… И кто?

– Квази.

– Ах, твари! И как это Иллис их пропустила? Она ж – четверка.

– Мы… это… перед лесом наткнулись на червей-трясунов и несколько часов обходили их. А у Иллис в глазах очень слабые каналы. Так что когда мы…

– Ладно, парень, – прервал его объяснение невидимый собеседник, – похоже, ты не метаморф и про Иллис что-то знаешь. Так что давай, заходи в шлюз. Добро пожаловать в Самиельбург!

* * *

Самиельбург оказался довольно большим поселением. А, впрочем, вполне возможно, Андрею просто так показалось после того, как он несколько суток провел в компании всего лишь полутора десятков людей. И каких суток… Здесь же людей было куда больше. Сотни, тысячи… Сразу за внутренними воротами шлюза располагалась большая площадь, а после нее начиналась большая улица, по обеим сторонам которой тянулись бары, кафе… ну или таверны и трактиры, кто его знает, как все это здесь называлось. А так же гостиницы или постоялые дворы и магазины или лавки. Иллис перед смертью рекомендовала ему обратиться в лавку Грубаря, но где того искать? Андрей потерянно оглянулся. Несмотря на обилие и немаленькие размеры вывесок, он внезапно осознал, что не умеет читать. Говорить – умеет, а читать – нет.

– Эй, парень, ищешь что?

– Я, это… мне нужна лавка Грубаря.

– И зачем тебе понадобился этот урод? – удивился обратившийся к нему бродник… или кто там он был. Понять это было сложно, поскольку весьма оживленная толпа, заполнявшая улицу, одета была весьма однообразно. Во что-то вроде помеси милитари-стайл с индустриальным. – А ты из какой команды?

– «Ташель», – мгновенно взмокнув, отозвался землянин.

– А-а-а, мое почтение Иллис. Она ждет тебя там?

– Нет, – Андрей мотнул головой, – она… просто она сказала мне туда прийти.

– Ну, тогда тебе на углу налево, а потом еще раз налево, но не сразу, а на третьем повороте. И четвертый дом по левому ряду будет как раз его лавкой. Ну да увидишь вывеску. Она у него приметная, – и бродник отвернулся, тут же потеряв к Андрею всякий интерес.

До указанного строения (домом эту наполовину вросшую в скалу конструкцию назвать было сложно) Андрей добрался довольно быстро. Вход в него действительно украшала очень приметная вывеска, на которой, кроме текста, был нарисован здоровенный сапог, с размаху наподдающий под зад некому абстрактному человечку, в котором только по схематически изображенному шлему с забралом можно было идентифицировать бродника. Андрей около минуты стоял, рассматривая вывеску, а потом решился и, толкнув дверь, на которой не было никакой ручки, лишь вытертая металлическая пластина, прибитая по свободному от петель краю, размером в треть высоты двери, шагнул внутрь.

Внутри было темно. И тихо. Он несколько мгновений постоял, ожидая, пока глаза привыкнут к царящему в лавке сумраку, как вдруг откуда-то из дальнего угла раздался звучный бас:

– Чего тебе?

Андрей испуганно вздрогнул, потом облизал мгновенно пересохшие губы и робко произнес:

– Это… – он остановился, настороженно глядя на продавца, которого разглядел только теперь и который оказался весьма дюжим детиной, перевел дух и тихо продолжил: – Й-а, продать хочу.

– Чего? – детина нахмурил брови.

– Ну… добычу.

Детина еще сильнее нахмурился, а потом спросил:

– Бродник, что ли?

– Ну… не совсем.

– Как это?

Андрей на мгновение задержал дыхание и, собравшись с духом, тихо выдохнул:

– Я… я только вышел из Кома и… я тут ничего не знаю.

Взгляд детины мгновенно изменился, став невероятно цепким.

– Случайный портал? – вкрадчиво пророкотал он. Андрей неопределенно повел плечом. Он не был уверен, что портал, в который их затянуло, был таким уж случайным, ведь, вроде как, команда «Ташель» конвоировала специальную портальную экспедицию, но уточнять не стал. Он пока слишком боялся выдать о себе что-то важное. Детина же отреагировал весьма необычно. Он мгновенно развернулся и двинулся в дальний угол, негромко бросив землянину: – Так, иди за мной.

Дойдя до угла, детина хлопнул ладонью по стене, отчего в ней мгновенно возник невысокий и узкий проем. Ловко поднырнув под низкую притолоку, хозяин торговой точки чуть повернулся, махнул рукой, подтверждая свое прежнее приглашение, и отступил в сторону, освобождая проход Андрею.

За проемом оказался… склад. Большую часть весьма обширной комнаты занимали стеллажи, уставленные чем-то вроде пластиковых контейнеров для продуктов, которыми пользовалась мама Андрея. Только размерный ряд у этих был куда больше. Самые маленькие из них были размером где-то в мизинец, зато самые большие соперничали величиной с… гробом.

– Садись, – детина кивнул на нечто вроде пуфа, стоящего рядом с узким столом, а сам обошел стол и уселся с противоположной стороны. Андрей осторожно опустился на пуф и… едва не вскочил снова. Потому что пуф под его задницей зашевелился и мгновенно развернулся в здоровенное седалище, очень сильно напоминающее спутниковую антенну, в которую усаживался Юрий Стоянов в рекламе «Триколор ТВ». Хотя, после того как первоначальный шок прошел, Андрей понял, что сидеть ему удобно. Мягко, и спину что-то поддерживает. Короче, не как в спутниковой тарелке точно.

– Рассказывай, – коротко приказал детина, направив на Андрея два крупнокалиберных дула, в которые превратились его глаза. Землянин вздохнул и начал…

– Вот оно как, – задумчиво произнес детина, когда Андрей, наконец, покончил с рассказом. – Значит, команду «Ташель» можно теперь не ждать, – он замолчал и довольно долгое время сидел, уставя взгляд в одну точку и не шевелясь. Андрей же сидел напротив, так же молча и не шевелясь, боясь каким-то образом рассердить сидящего перед ним человека. В конце концов, от того решения, которое этот человек примет, будет зависеть его судьба.

Наконец, хозяин торговой точки пришел к какому-то решению. Он шевельнулся, цыкнул зубом, вздохнул и, приподняв голову, снова уставил взгляд на сидящего перед ним Андрея.

– Знаешь, парень, – задумчиво начал он, – самое разумное, что я могу сделать, это просто отобрать у тебя добычу и выкинуть из своей лавки. Или даже вообще объявить тебя «долговым агентом» и продать твой контракт.

Андрей напрягся, а его собеседник, между тем, продолжил:

– Это действительно самое разумное. Я нехило вложился в крайний контракт «Ташель». У них последнее время дела шли не очень. А для того чтобы взять столь жирный куш, как контракт на портальный конвой, нужно предстать перед нанимателем во всем блеске. Вот они и набрали у меня в долг изрядно снаряжения… Так что я, вследствие их гибели, понесу немалые убытки. А за счет тебя я могу их хоть как-то компенсировать. Ты же ничего сделать не сможешь. Поскольку ты – никто и зовут тебя – никак. У тебя же нет линка?

Андрей мотнул головой. Внутри у него все сжалось, и удержаться от немедленной попытки рвануть отсюда ему помогла только мысль, что если бы с ним действительно собирались поступить так, как это озвучивают, то вряд ли бы этот мордоворот так спокойно об этом рассказывал. Это только в голливудских боевиках злодей сначала рассказывает, как он все хитро устроил и что собирается сделать с главным героем сейчас, давая этому самому главному герою кучу времени что-нибудь придумать и вывернуться. Да еще и попутно снабжает его некой важной информацией, которая позволяет главному герою в конце фильма вообще победить. В жизни же все проще. Если собираются убить, то долго не рассусоливают: хрясь – и готово!

– Но… я не буду так делать. И знаешь, почему? – хозяин усмехнулся. Андрей несколько секунд недоуменно пялился на него, а затем до него дошло, что здоровяк ожидает от него ответа на, в принципе, совершенно риторический вопрос. И он поспешно произнес:

– Нет.

– Потому что ты – чертовски удачливый сукин сын! – довольно произнес Грубарь. – Надо же, вообще не владея хасса, подняться с одиннадцатого до пятого горизонта без единой царапины, и не караванным маршрутом, а через дикие земли! Это, я тебе скажу, надо суметь… И, хоть я давно уже не хожу в рейды, но пока еще не выжил из ума, чтобы заводить себе врага с такой удачей, – после чего лавочник захохотал. Андрей несмело улыбнулся в ответ. Грубарь только что почти слово в слово повторил то, что сказала ему Иллис. То есть, похоже, к удаче здесь относятся очень серьезно. Во всяком случае, бродники. А они здесь, судя по всему, являлись самой влиятельной социальной группой. Так что всем остальным, скорее всего, приходится под них подстраиваться.

– Ладно, – отсмеявшись, Грубарь посуровел, – что ты думаешь делать дальше?

– Я… не знаю, – пожал плечами Андрей. – Как-то выживать. А как – я пока не решил.

– Ну, с такой удачей тебе прямая дорога в бродники, парень, – убежденно произнес Грубарь. – Прозябать в поселении, когда эта своенравная девка так тебя любит, – просто глупо.

– Да что все так уверены в моей удаче-то? – тоскливо вздохнул Андрей. – До того как я попал в Ком, у меня никакой особенной удачи не было. Наоборот, вечно вляпывался во всякие неприятности – от проблем с ОБЭП до «братков» и привередливых покупателей. Регулярно попадались такие, что всю душу наизнанку выворачивали…

– Э-э, брат, – благодушно махнул Грубарь своей лапищей, – забудь. Просто ты занимался не тем делом. Удача, она баба своенравная. Она того радует, кто нашел дело по себе. И я тебе так скажу: если засядешь в каком поселении и побоишься нос наружу высовывать – так вполне может отвернуться.

– Да я и сам тоже думал, это, в бродники… – пошел Андрей на попятный. – Мне очень хочется из Кома выбраться. Если не дорогу домой найти, так хоть другие миры посмотреть. А Иллис сказала, что если я в поселении осяду – на это шансов никаких.

Грубарь усмехнулся:

– Да и в бродниках на это, брат, шансы тоже невелики. Впрочем, с твоей удачей, глядишь, что и получится… – он сделал паузу, а затем хлопнул лапищей по своему колену. – Итак – решил? В бродники?

– Решил, – кивнул Андрей.

– Отлично. Тогда, для начала, тебе нужен линк. Какой будешь брать?

– А какие есть? – осторожно спросил Андрей.

– Разные, – ухмыльнулся Грубарь. – Очень разные. Во-первых, линки могут быть внешними, вживленными, комбинированными и симбиотичными.

– Это как? – не понял землянин.

– Вот, смотри, – хозяин лавки протянул руку вперед, и над столом возникло изображение, напоминающее что-то вроде слухового аппарата, извращенно скрещенного с остромодными очками, имеющими очень узкие, зато очень толстые линзы. Это «Карма-3К», типичный внешний линк. Стоимость – всего десять универсальных кредитных единиц. СУБД – «Масса-2», базовая, первого уровня, ИИ – нет, встроенная память – шестьсот коу, питание – стандартный преобразователь хасса мощностью шесть пик, дополнительные функции – голосовой интерфейс, внешняя визуализация, ночной режим, камера, фонарик. Поэтому их называют – «очки и кошелек». Есть и более навороченные модели, настолько, что стоимость некоторых достигает пары тысяч, но толку с них ненамного больше. Для человека, не способного самостоятельно оперировать хасса, этого вполне достаточно. Главное его достоинство – дешевизна и общедоступность, но если его отобрать у хозяина, то информация, номера счетов и пароли окажутся у отобравшего… Далее, – хозяин лавки шевельнул рукой, и над столом возникло изображение головы. Но внутри нее в районе горла, за ухом, над глазом и в затылочной части засветились некие странные образования. – Гарнитура «3М», типичный вживленный линк. Состоит из трех частей – основной блок, лингафонный блок и визуальный блок. Имеет СУБД намного лучше, как правило, уровнем не ниже «Гамма-3», ИИ так же нет, но доступна технология псевдо-ИИ. То есть СУБДшка способна обучаться, накапливая статистику самых частых запросов, и на ее основании отслеживает изменения в наиболее интересных для тебя областях. Ну, и так далее. Питание уже двойное, как от преобразователя хасса, так и от внутренних ресурсов организма. Стоимость таких линков начинается с семисот кредитных единиц, а навороченные модели доходят и до двадцати тысяч, – он снова шевельнул рукой, и изображение головы тут же оказалось одетой в шлем. Но сама голова сквозь шлем по-прежнему просвечивала. И на ней по-прежнему были видны темные включения блоков вживленного линка. Но одними ими на изображении дело не ограничилось. На шлеме так же высветились некие образования.

– Это, – вальяжно махнув рукой, продолжил Грубарь, – «Зрачок-5КУ», очень распространенная модель комбинированного линка. Основная часть – вживленный линк, а в шлеме размещаются дополнительные блоки. Имеет модификации, дополненные блоками в перчатках и на элементах брони. В этих линках уже довольно часто используют ИИ, а по набору коммуникационных функций они, как правило, соответствуют полноценному сетевому терминалу. Стоимость – от пятнадцати тысяч, – тут мордоворот ехидно усмехнулся и этак вкрадчиво поинтересовался – Ну как, присмотрел себе что-нибудь?

Андрей покосился на него, потом наморщил лоб и осторожно поинтересовался:

– А какой у меня лимит?

– Чего?

– Ну, этих – универсальных кредитных единиц?

Грубарь добродушно хмыкнул:

– Соображаешь, – он шевельнул своей лапой над столом, убирая изображение, и развернулся к землянину. – Что ж, давай посчитаем. Итак… Энергетики не продавай, эти аж третьего уровня – с эффектом реабилитации, они тебе еще пригодятся. Полевые пайки тоже. Что у нас дальше? Двенадцать кислотных желез присоски по четырнадцать единиц. Итого – сто шестьдесят восемь. Четыре глазных яблока гнидоглаза по сорок единиц – еще плюс сто шестьдесят. Щупальце темной сволочи. Это – да, это – дорого, двести пятьдесят. Гребень толмача. Тоже нехилая добыча – три сотни. С добычей все? – Танер бросил на него испытующий взгляд, мол, не заныкал ли чего, парень, но Андрей отрицательно мотнул головой.

– Тогда продолжим. Клинки – четыре штуки, все привязаны. Первый – «Краем-3», состояние… среднее, – Танер покрутил его в руках и веско произнес: – две сотни. Дальше, «Унгак»…

– Этот не продается, – быстро произнес Андрей. Этот клинок он снял с Иллис.

– Не понял, – удивленно воззрился на него хозяин лавки, – зачем он тебе, парень? Только начальная его активация требует второго уровня владения хасса, а полностью свои возможности он раскроет только в руках специалиста четвертого уровня. В руках любого другого это просто прочный, но даже не особенно острый кусок металла. Смотри сам, видишь, какая тупая кромка? Это все потому, что он режет сформированным полем хасса. Да и привязан он, а отвязка с последующей новой привязкой обойдется тебе в полторы-две тысячи кредов.

– Все равно, он – не продается, – упрямо набычив голову, заявил землянин. Грубарь досадливо сморщился:

– Ладно – твое дело. И последние два – «Жало-6К», ничего себе оставлять не будешь?

Андрей молча отрицательно мотнул головой. Хозяин лавки пожал плечами и припечатал:

– Эти возьму по сто пятьдесят. Идем дальше. Из дистанционного тебе ничего как память не дорого? Нет? Тогда считаем. Аккумуляторных версий, как я вижу, нет. Все с внешним управлением силой хасса. Итак, «Разрыв-22», снайперка. Прицел «Сумрак-16», спаренные магазины, комман второго уровня, генератор криозита, – Грубарь погладил ложе рукой, помолчал, затем мечтательно произнес: – Новая такая даже в базовой комплектации стоит не менее двадцати двух тысяч, а уж такая проапгрейденная… Но, опять же, все портит привязка. За нее дам не больше пяти тысяч.

– Разводишь… – набычился Андрей.

– Не без этого парень, не без этого, – хмыкнул хозяин лавки, а потом ехидно прищурился: – Ну так ты походи по базару – поторгуйся.

Андрей насупился, а потом мысленно махнул рукой. Все равно деваться некуда. В его ситуации Грубарь вообще может назначить за любой, так сказать, лот абсолютно любую цену. Хоть даже в одну эту ихнюю универсальную кредитную единицу. Так что, можно считать, что хозяин лавки поступает даже благородно, обозначая цену в сотни и тысячи таковых.

– Дальше, штурмовой комплекс «Факел-22», широкоугольный прицел «Рамка-6КМ», два ствола – дальнобой и дробовик, гаситель отдачи, подавитель звука… и опять привязанный. Три четыреста…

Когда они посчитали все, оказалось, что Андрей может рассчитывать почти на девять с половиной тысяч кредов. Но при этом он остался абсолютно голым, потому что почти все вооружение и снаряжение он продает. В том числе и доспехи Таслама, в которых он дошел до Самиельбурга – для человека, не владеющего хасса хотя бы на втором уровне, они были почти бесполезны, и даже наоборот – вредны. Ибо, вследствие того, что он не умел оперировать хасса, на нем они весили довольно много, килограммов под двадцать пять, а защиту обеспечивали меньшую, чем обычный комбез начального уровня со встроенным внешним преобразователем хасса. Ну, тяжесть он на себе почувствовал еще когда шел в них к Самиельбургу, правда она, скорее, придавала ему уверенности. Мол, тяжелые, значит прочные, и потому он чувствовал себя более-менее защищенным. Более-менее, потому что, скажем, от Квази они Таслама защитить не смогли.

– Ну что, какой линк будешь брать?

Андрей задумался. Насколько он понял из объяснений, линк здесь являлся чем-то вроде помеси коммуникатора, кредитной карты и удостоверения личности, хотя продвинутые версии уже умели куда больше. И это большее, раз уж люди платили за это такие деньги, явно было довольно полезным.

– Слушай, а ты упоминал о каких-то симбиотических? Это что такое?

– У-у, брат, – усмехнулся Грубарь, – это вещь, так сказать, в себе. И я тебе ее не советую, – он наклонился вниз и достал маленькую коробочку. Открыв ее, торговец выудил тонкую пленку, очень похожую на целлофан, и поднял ее вертикально. В середине прозрачного квадрата размером где-то шесть на шесть сантиметров, висела крошечная полупрозрачная капля.

– Вот, – с какой-то странной нежностью произнес хозяин лавки, – зародыш симбиотического линка.

– Зародыш? – удивился Андрей.

– Ну да, – кивнул Грубарь. – Дело в том, что симбиотические линки – это живой организм, развивающийся вместе с твоим. Причем только в том случае, если ты имеешь природную чувствительность к хасса. Узор здесь не поможет. Почему – не знаю, никогда этим плотно не интересовался. Вроде как то хасса, которым энергетическое тело человека управляет с помощью узора, симбиотический линк все равно продолжает воспринимать как чужое. А этой капельке нужно свое. Иначе она не растет.

– То есть, для того, чтобы использовать симбиотический линк, нужно обязательно владеть хасса?

– Нет, – мотнул головой лавочник, – то есть здесь, в Коме – нет. За его пределами – однозначно да, но в Коме он может запуститься и в обычном человеке. На начальном уровне. То есть связь, примитивная визуализация – тексты, максимум таблицы. Короче – голосовая и текстовая связь и кошелек, и не более.

– Хм, – произнес Андрей задумчиво, глядя на капельку, – это выходит, он умеет даже меньше этих, как ты сказал «очков и кошелька» за десять кредов? И сколько он стоит?

– Этот зародыш самого начального уровня – пять тысяч кредов.

– О, как! – Андрей изумленно покачал головой. – И за что такие деньги?

– За перспективу, – пояснил Грубарь. – Если у тебя проснется природная чувствительность к хасса, то тебе уже дальше не понадобится никак апгрейдить твой линк. Он сам будет выращивать и развертывать необходимые усовершенствования и блоки, так что ты будешь всегда иметь максимальные возможности, ну в соответствии с твоим уровнем владения хасса, конечно. Не сразу естественно – после перехода на следующий уровень потребуется где-то от двух до четырех блоев, чтобы он подрос и вырастил все, что требуется. Но зато уже на первом уровне владения хасса ты практически вернешь все затраты. Да что там вернешь – с прибылью окажешься. Ибо для того, чтобы заиметь такие же возможности, которые он тебе обеспечит, в любой другой линк потребуется вложить минимум восемь тысяч кредитных единиц. Ну а на втором уровне, чтобы сравняться в возможностях с ним, уже потребуется полноценный ИИ.

Андрей задумался, а потом осторожно спросил:

– И часто их берут?

– Такие начальные – нет. Ну, кто может быть уверен, что у него непременно проснется природная чувствительность к хасса? Ведь даже тестирование на специальной аппаратуре дает только тридцатипроцентную вероятность этого… Но берут. А вот комплекты второго уровня, которые предназначены для вживления в организм с уже проснувшейся природной чувствительностью к хасса, покупает большинство тех, у кого она таки проснулась. Несмотря на то, что они стоят в пять-шесть раз больше, чем этот. Хотя сам зародыш там одинаковый, просто для второго уровня их кое-чем апгрейдят.

– Понятно… – протянул Андрей. – То есть дело в цене?

– Не только, – мотнул головой Грубер. – Считается, что если в момент, когда у тебя просыпается природная чувствительность к хасса, у тебя уже есть вживленный симбионт-линк, то его возможности к развитию оказываются максимальными. В принципе, вживить симбионта можно на любом уровне хасса, и некоторые бродники, у которых в тот момент, когда проснулась их природная чувствительность к хасса, были большие трудности с финансами, делают это уже когда овладевают способностью оперировать хасса на втором уровне. Но у них уже симбионты развиваются куда хуже.

– А если вживить симбионта на третьем уровне?

– Я же сказал, что вживлять его можно на любом уровне, но на третьем и выше это уже не имеет особого смысла, – мотнул головой Грубарь, – симбионт, вживленный на этом уровне, не будет иметь никаких преимуществ перед обычным вживленным линком приличного уровня, а некоторым моделям комбинированных будет даже и уступать. Так что так почти никто не делает. Короче, на, так сказать, нулевом уровне, пока природная чувствительность к хасса еще не проснулась, его вживляют считанные единицы. Во многом, кстати, из-за отсутствия денег. Ну откуда им взяться у «мяса»-то? «Мясо» попадает в Ком с начальным кредитом в тысячу универсальных кредитных единиц. Этого хватает на комбез самого начального уровня, обувь, самую простую снарягу, комплект нижнего белья, десяток самых дешевых полевых пайков и простенький двухзарядный «одноручник». Короче только на то, без чего выходить за ворота любого поселения даже на первом горизонте смысла нет. Да они и тех-то денег не видят. Просто получают все это на складе, после того как их пинками выкидывают со «скотовозок», на которых бедолаг доставляют на базы на поверхности Кома, и снимают наручники, после чего у них в линках фиксируется к выплате кредит где-то в тысячу универсальных кредитных единиц. У кого чуть меньше, у кого чуть больше, в звисимости от того, чего и сколько они наберут на складе. И будьте добры его вернуть…

– А если «мясо» погибнет раньше, чем вернет?

– Так оно, в большинстве случаев, и происходит, – хмыкнул лавочник.

– И что, значит, те, кто выдал кредит – теряют деньги?

– Э-э, нет, брат, тут все рассчитано. Пока ты не расплатишься за кредит, ты обязан сдавать всю добычу в лавку-склад той компании, которая тебя прокредитовала. А там такие цены, ну просто смешные. И закупать необходимое тебе снаряжение ты обязан тоже только там. А оно там, уже наоборот, обходится тебе куда дороже, чем в обычных лавках. Так что эта бодяга затягивается на год, а то и больше. Жить-то тебе на что-то надо, опять же, спать где-то, да и пивка хлебнуть время от времени тоже хочется, и с бабой поваляться. Короче, тут все рассчитано. Я думаю, компания останется в выигрыше, даже если выживет один прокредитованный из тысячи. А на самом деле доля выживших в первый год заметно больше. Ну да я не об этом. Короче, на нулевом уровне симбионта вживляют единицы. На первом – почти половина. На этом уровне тоже денег не слишком густо, но… ждут, пока накопят, залезают в долги – занимают у знакомых, оформляют совсем уж кабальные кредиты, потому что чем раньше вживишь – тем лучше, короче выкручиваются как могут, но где-то половина тех, у кого проснулась природная чувствительность к хасса, все равно ставит себе симбионта. На втором – еще процентов пять-семь. Остальные – не ставят вообще.

– Почему?

– Ну… это, как правило, те, кто собирается улететь с Кома. У тех, кто овладел хасса на втором уровне, уже появляется на это небольшой, но реальный шанс. А для того чтобы симбионт мог работать за пределами Кома, необходимо овладеть хасса не менее, чем на шестом уровне. Такого уровня достигают очень и очень немногие. Для девятьсот девяносто девяти из тысячи тех, у кого просыпается природная чувствительность к хасса, четверка – потолок. И это еще хорошо. Потому что для тех, у кого ее нет, потолок – тройка.

– А я слышал, что существует узор четвертого уровня? – встрепенулся Андрей.

– Я тоже слышал, – усмехнулся Грубарь, – но никогда не видел. И вообще, пожелать сделать себе его может только мазохист. Говорят, при оперировании хасса на четвертом уровне с помощью узора человек испытывает такую боль, что кровь носом идет.

Андрей поежился. Неужели находятся желающие? Впрочем, почему обязательно желающие? Возможно, кто-то попадет в такое положение, что становится некуда деваться. Ком, судя по всему, очень жесткое местечко. Более того, кого-то, возможно, специально ставят в такое положение…

– Ладно, мы сейчас не об этом… Так вот, у таких, со вторым и больше уровнем, уже появляется шанс заработать столько, чтобы исполнить заветную мечту любого, кто сидит в Коме, – слинять отсюда. Ну, при удаче, конечно. Иллис вот не повезло, да… – Грубарь вздохнул. – Ну да ладно, мы ребят еще помянем… Так вот, те, кто не ставит симбионта, как раз и планируют это.

– А я слышал, что рядом с теми, кто может оперировать хасса, перестают работать машины и механизмы.

– Не все и не всегда, парень, не все и не всегда. Обычные бытовые – это да. А военные или, скажем, предназначенные для работы в тяжелых условиях и агрессивной внешней среде – иногда и нет. Так что, например, оборудование каюты корабля, на котором ты отправишься из Кома, скорее всего выйдет из строя, кое-какое оборудование корабля – тоже, за это, кстати, официально с нас и дерут такие цены за билет, а вот сам корабль – нет. Да и потом, чем плохо поселиться где-нибудь на природе, в живописном месте, в простом доме с примитивным очагом и жить себе уединенно, не появляясь на людях? Тем более, что после Кома кто угодно станет филантропом… – Грубарь мечтательно вздохнул и принялся сворачивать пленку с симбиотическим линком обратно в коробочку. Андрей молча наблюдал за ним. Но, когда он уже закрыл коробочку, протянул руку и придержал его: