Текст книги "Сегодня-Позавчера_Послесловие(СИ)"

Автор книги: В Храмов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Потом было возвращение в Америку, награждение Конгрессом. И больше Пол в Россию – не вернулся. Окончание Войны застало его в тренировочном лагере учебного центра Корпуса Морской Пехоты. После войны, Пол демобилизовался, сытый войной по уши, как говорили советские. Доучился в колледже, долго не мог найти работу. Помогал отцу в его бизнесе. Потом он получил, как награждённый Конгрессом герой, именную стипендию Конгресса и учёную степень университета по его окончании. Опять – поиск работы.

Его приняли военкором в одно из центральных изданий. Оказалось, что работа эта – только витрина. Только красивая обёртка нелицеприятной работы сотрудником ЦРУ. Аналитиком. И – советником м-ра Хардмана.

Теперь м-р Хардман – мёртв. Убит русскими, сломавшими всю жизнь Пола. После Войны Пол так и не смог стать прежним. Он стал типичным русским – мрачным циником, презирающим людей и весь мир.

Пол взял приговор из рук м-ра Хардмана. Впервые он его увидел неделю назад. Вечеринку м-р Хардман проводил в этом новом русском ресторанчике с незамысловатым названием "Пит-стоп". В отличие от других русских ресторанов, Нью-Йорка, например, где культивировался образ царской России, тут всё было современно. Тоже – ресторан быстрого питания. По-русски – "забегаловка". И кухня была не чисто русской, а русско-американской. Ты мог заказать не только пирог, но и итальянскую пиццу, не только блинчики, но хот-дог или гамбургер. Не только квас, но и колу. Персонал был также смешанным. Единственное отличие – музыка. Современные ритмы, и даже – ультрамодные, но слова – только на русском.

А м-р Хардман всю свою 40-летнюю службу занимался антирусской деятельностью, все 40 лет работал на русском направлении, вместе с ростом Русской Угрозы, вырастая в своём положении и влиянии. М-р Хардман был ярым борцом с русскими, но любил русскую музыку, русскую кухню, русскую литературу, живопись, русское кино. "Я самый русский янки!" – говорил он. Что не мешало ему люто ненавидеть русских. Особенно – коммунистов. И исключительной ненавистью – Сталина и Кузьмина.

Считается, что именно м-р Хардман руководил операцией по устранению Сталина и Кузьмина. И даже был награждён за это. В результате – Сталин – мёртв, Кузьмин – простой эксцентричный бизнесмен, миллиардер. Бежавший из своей собственной страны. Хотя, на прямой вопрос Пола, м-р Хардман ответил так: "Убийство умирающего старика, отошедшего от дел – не приносит чести. И не имеет пользы. А так подставить Медведя – я даже мечтать не мог!"

Вот, в разгар вечеринки, когда все уже основательно накачались пивом и водкой – пить виски в русском ресторане – глупо, м-р Хардман и достал эту бумажку, стал трясти ею перед носом официанта, чисто советского человека, которого весь вечер расспрашивал. Из ответов официанта, они знали, что он – студент из советской глубинки, учиться на преподавателя английского языка, проходит сейчас тут языковую практику. Заодно и подрабатывающий.

– На машину? Автомобиль себе тут решил купить? Зря, отберут у тебя его НКВД, – сказал Джек, сидящий у них за столом и изрядно уже пьяный. Водка – коварнее виски. Пол поморщился. Как можно работать в "русском" отделе и не знать, что НКВД – уже давно переименован.

– Не отберут, – покачал головой официант, – только я уже все деньги потратил. На книги.

М-р Хардман уважительно кивает, спрашивает:

– Учебники?

– Книги Медведя.

Когда официант сказал по-русски слово "Медведь" не вздрогнул только Джек, русским почти не владеющий.

– У нас его книг – не достать. Слишком быстро разбирают. Покупаю сотнями каждого наименования. Всем знакомым

– На таможне изымут, – покачал головой Пол.

– Не изымают же. Уже 3 посылки отправил.

– А ты не хочешь тут остаться? – спросил Джек, – на постоянной основе?

– Нет, – уверенно ответил официант.

– Почему? – м-р Хардман заинтересовался.

– Скучно у вас. Нельзя же всю жизнь только и делать деньги, – в голосе официанта проскользнуло презрение. Он собрался уходить, но м-р Хардман поймал его, сунув под нос этот приговор.

– Знаешь, что это?

– Вы – м-р Хардман? Тогда мне вас – жаль.

– Ты из "команды зачистки"? – м-р Хардман схватил официанта за грудки.

– Я вызову полицию, сэр! – спокойно ответил официант, – Успокойтесь! Подышите свежим воздухом – вы слишком много выпили. Если бы вы спокойно подумали, то поняли бы, что я не могу быть в "команде зачистки". Слишком много чести для меня. Я об этом могу только мечтать. Ничего личного, сэр.

Пол вставший между м-ром Хардманом и официантом, обернулся:

– Что ты сказал? – от волнения, Пол перешёл на английский.

– Я говорю, что быть в "команде зачистки" – большая честь. И я её ещё не заслужил, – на том же языке ответил официант, манерно склонив голову, он продолжил: – Но ваш друг зря переживает об этом – ему ничего не угрожает.

Пол ничего не понял. Просто подумал, в очередной раз, что все русские – безумцы. Честь быть убийцей! Нет, м-р Хардман и м-р Даллес правы:

– Эта раса – вредна для человечества. Без русских – мир будет лучше. Спокойнее и уравновешеннее. Как и без таких же безумных джапов и, определённо, чище – без негров, этих говорящих обезьян.

М-р Хардман кричал это, когда Пол усаживал его в салон такси. И Пол – был с ним согласен. Пол привёз м-ра Хардман домой.

М-р Хардман жил один. Жена от него ушла к молодому наркоману-музыканту, отсудив половину состояния м-ра Хардмана, дети – выросли и разъехались. М-р Хардман достал стаканы, бутылку "Кедровой" – водки с лапой медведя на винтовой крышке. М-р Грей щелкнул по этому оттиску медвежьей лапы:

– Смотри! Это – тоже он! Меня считают параноиком. Я их убеждаю, что теперь главная угроза Соединенным Государствам не Красная Армия, не Красная зараза Коминтерна, а этот, один-единственный человек.

М-р Хардман был так пьян, что говорил по-английски. В общении с Полом, м-р Хардман предпочитал русский, хотя русский и для Пола был – чужим. Так они занимались языком, чтобы не терять форму.

М-р Хардман рухнул в кресло, плеснув себе на рубаху капли водки. Водка – ничего, не виски, высохнет, следа не останется. М-р Хардман махал руками и стаканом с водкой, забывая главное правило водки, которому Пола научили ещё советские на Войне – не согревай в руке! Это – не рупор!

Вообще, у советских сослуживцев Пола выпивка была возведена в ранг ритуала, обставлена богатой традицией, обычаями и табу. Целая культура потребления особо крепких горячительных напитков. Советские пили и неразведённый спирт! Как Пола и учили на Войне, он проглотил водку залпом, занюхал рукавом.

– Они думают, что раз Медведя выперли из Союза, то он стал – не опасен! Они думают, что раз он стал капиталистом, банкиром, медиа-магнатом и миллиардером, то он – переродился. Он больше – не коммунист. Нет! Нет-нет-нет! Я тебе открою секрет!

М-р Хардман наклонился к Полу, который тоже приблизил лицо к м-ру Хардману.

– Он – нищий! Ха-ха-ха! У Медведя нет ни гроша!

Пол убрал голову. Когда говорят секрет, говорят тихо, а м-р Хардман этот секрет проорал на весь дом, что больно ударило по ушам. А м-р Хардман кричал:

– У него нет ничего! Он – плохой капиталист! Он – не капиталист! Как они не понимают?

И Пол не понял. Медведь – хозяин корпорации "Империум". Пару лет назад, из ниоткуда, появилась эта корпорация и стала, как пандемия оспы, разрастаться, проглатывая целые отрасли бизнеса. Теперь у него – целый флот кораблей, базирующийся на архипелаге в самом центре Тихого океана, большая часть островов которого – рукотворные. Искусственно созданные острова. У Медведя – целый флот самолётов, сотни заводов и фабрик по всему миру, тысячи владений по всей планете, почти в каждой стране мира есть его собственность, миллионы человек работают на его фермах и фирмах, складах, офисах, фабриках, заводах. Он – нищий? Тогда, Пол и м-р Хардман – кто?

– А-а, я вижу, ты тоже подумал про "Империум"? Про Медвежью империю? Но, ты забываешь главное – всё это ему – не принадлежит! Ему лично! У всех, даже самых мелких и незначительных подразделений этой бизнес-империи – есть хозяин. И это – не Кузьмин! Да, большая часть из владельцев – люди Медведя. Но, не он сам! Не он сам! А теперь – главная тайна уставных документов "Империума"! Корпорацией управляет Совет Директоров. Как и у нас. Но, Медведь – среди них – не числиться! Он – никто! Он – этикетка! Торговая марка! Не более того!

– Тогда не понимаю – чем он опасен? Если он – никто? – спросил Пол, откинувшись вглубь кресла.

Если м-р Хардман прав, то над этим надо серьёзно подумать. Это же переворачивает всё с ног на голову! Надо полностью выбросить все наработки, менять инструментарий и начинать анализ с нуля.

– Этим и опасен! Как ты не понимаешь? Он создал что-то непонятное, что-то, с чем мы не можем бороться, просто потому что не понимаем, как это – работает! "Империумом" – никто не управляет! Каждый кусочек этой мега-корпорации живёт сам по себе. Как и жили до появления Медведя. Пока не были поглощены "Империумом". Но, при этом – они – единое целое! Поэтому выглядит всё это – монолитом. На первый взгляд. При внимательном рассмотрении – куча самостоятельных организаций! Самостоятельных! Да, любое слово Медведя, любое его решение – воплощаются мгновенно, но он же – никто! Ему – не обязаны никто подчиняться!

– А финансы?

– Он и ими не управляет. Финансами занимаются банки. Да, банки – часть "Империума", но не Медведя! У него только неограниченный доступ в этот карман. Он может неограниченно тратить, но он не управляет потоками!

– А кто управляет?

– Никто. И – все. Каждый – в пределах своего бизнеса.

– Как такое возможно? Должен же быть кто-то, кто первым начнёт перетягивать одеяло на себя?

– Вот – главный вопрос! "Империум" – монолит, который невозможно разрушить! При ближайшем рассмотрении монолит оказывается, как косяк рыбы – большой объект, состоящий из множества не связанных между собой самостоятельных частиц. Потери любой части этих частиц монолит даже не заметит. А единого центра, куда можно было бы ударить – нет!

– Этого не может быть! – Пол вскочил и стал ходить по комнате, – действующая модель устройства нашего общества – пирамида! То же – в армии. Есть ещё модель устройства улья. Людьми не применяется. Но, и у Улья есть Матка-Царица.

– Ты это сказал по-русски – почему? – удивился м-р Хардман.

Пол пожал плечами, продолжил:

– Если это даже не улей, то, что это? Это же – абсурд.

– Если что-то выглядит глупостью, но не глупость... Слышал? – задумчиво спросил м-р Хардман.

– Нет, – отмахнулся Пол, вышагивая вдоль стены. Пол считался хорошим аналитиком. И новая информация нуждалась в тщательном осмыслении. И первый вывод из поверхностного осмысления – достоверность источника.

– Откуда вам это известно, сэр? – спросил Пол, останавливаясь.

– От моего агента, довольно близкого к Медведю. Вилли фон Грейштейн – тебе ничего не говорит?

Пол пожал плечами:

– Насколько близкого?

– Они знакомы с 1941-го года.

– Хм-м. Сказанное вами – невероятно, но многое объясняет. Это объясняет, почему мы не можем предотвратить ни одной силовой акции "Империума", почему наши агенты под прикрытием настолько не эффективны.

– Силовые подразделения "Империума", суть – банды анархистов. У них нет постоянных главарей, нет постоянного состава, – м-р Хардман закурил своих тошнотных "Кэмел", – и нет никаких функциональных связей. Только личные. Перед ними никто не ставит задачу, не обозначает цель, никто не контролирует результат. Никто не оплачивает их "работу".

– Это невозможно. Даже у мелких уличных банд есть главари. Вокруг главарей – банда и складывается. Главарь – центр кристаллизации.

– Но, это так и есть. Более того, самих банд – не существует. Не существует ни до операции, ни – после. Она существует только во время акции. На время акции есть и главарь. Как Нурим.

– Был такой. Нурим. А в следующей акции – он погиб, потому что был оставлен прикрывать отход группы. Оставлен, как наименее ценный. Это и не позволило объединить два тех дела.

– А они – едины. И там, и там – целью было силовое воздействие. И никакого грабежа. Вот что их объединяет – равнодушие к трофеям.

– Нурим, по данным источника, был организатором аварии на объекте "Марк", погиб при уходе группы после другой акции. Источник – врёт? Или руководитель группы остался прикрывать отход?

– Сам в это веришь?

– Русские – такие.

– Нурим – араб. Курд, если не ошибаюсь. Я думаю, что руководитель ставиться исходя из выполняемой задачи. И состав группы подбирается по необходимости. Отсюда – разные составы.

– Должна быть структура. Целеполагание, контроль, финансирование.

– Всё это есть. На время акции. Собирается группа из несвязанных ранее объектов, группа не имеющая лидера. Лидером становиться один из членов группы. Неизвестно по какому признаку. Может, случайному, но не вериться. Эффективность очень высока. После акции группа перестаёт быть единым целым. Распадается.

– А мы только затем можем восстанавливать картину по фрагментам, – кивнул Пол, – и никаких шансов выйти на заказчика. Ни один взятый нами исполнитель не знает не только заказчика, но даже других членов группы. Только в лицо и только по оперативным псевдонимам.

– Единственное, что мы можем – предположить выгодоприобретателя.

– Множество акций против подразделений и персонала самого "Империума", – покачал головой Пол, – слишком много для отвода подозрений. Внутренняя грызня?

– Не существующая в реальности?

– Ничего не понимаю, – Пол сел обратно в кресло, налил себе ещё водки, – ну а почему Медведь – самая большая угроза? Если он – никто?

– Он – основа всего. Как только он появился под светом софит, так всё и пошло в разнос! Эти его фильмы и книги, которым мы начисто проиграли битву за умы молодёжи, этот твой Добровольческий корпус, этот невероятный технологический рывок Советов! И это – только то, что мы понимаем! А эти новые, неведомые формы организации людей? Как бороться со структурой, которая не имеет структуры? Как блокировать финансы, если финансы – наши же, наших же банков? Как вести информационное противодействие, если нам не известны ни объект воздействия, ни его характеристики, ни его возможности? Наши попытки выглядят нелепо и смешно. Ты же сам участвовал в построении психо-типа советского человека. Что получилось?

– Шизофрения. Расслоение. Нет единого образа. Нет способа воздействия. Взаимоисключающие личности в одном человеке.

– Точно. Можно, конечно, полностью запретить всю деятельность Медведя в нашей стране...

– Нам не дадут, – покачал головой Пол.

– Если надо – дадут. Да, он подвязал деньгами – всех. От проката его фильмов жируют сети кинопрокатчиков, от книг – издательства. От статей – журналы. Но, наша элита, пока, способна ставить национальные интересы выше собственного кармана. Только это – ничего не даст. Это – только защита. Так же поступил Союз. Блокировал всю деятельность Медведя на своей территории. Помогло им? Ты же слышал – студент покупает у нас книги Медведя и отправляет своим друзьям. Их даже не изымают. Устали бороться? И что это дало Союзу? Они не смогли защититься от воздействия Медведя, только потеряли большие деньги. Теперь от медвежьих услуг жируют наши корпорации, пополняя наш бюджет, кормя нашу армию, а не Красную Армию.

– Про себя – он не забывает, – Пол опрокинул ещё бокал водки. Водка стала противной, тёплой. Салями не перебивала водочный вкус.

– Забывает. Никто не знает, куда идут баснословные барыши Медведя. Деньги его с такими скоростями ходят по миру, что быстро теряется любая возможность отследить хозяина. И мы не знаем, на что они тратятся. Одно понятно, что его личные счета – почти всегда пусты. Он – нищий.

– Не верю!

– Он создаёт бизнес, накачивает его людьми, средствами, финансами, налаживает связи, взаимодействия, отлаживает функционирование бизнеса и его эффективность. И – продаёт.

– Управляющим. За червонец. Пиар-акция.

– Да, пиар-акция. Но, управляющий или совет директоров – полномочные владельцы бизнеса. А Медведь – никто. Он больше никак не может влиять на этот бизнес. Даже долю прибыли не имеет.

– Что он этим хочет сказать?

– Вот в чём вопрос! – м-р Хардман вознёс палец к потолочным светильникам, – вот – главная загадка. Зачем так демонстративно сорить деньгами, скупать самые новые авто, самолёты, катера, технологии, целые предприятия, самые эксклюзивные драгоценности, антиквариат, брендовые – мебель и одежду, виллы, плантации, острова? Показать – что у него Тихий океан денег? И при этом – не менее демонстративно отказываться от источника дохода? Официально – он – банкрот!

– А на что он строит космодром? А кино снимает? – удивился Пол.

– Космодром строит недавно созданная компания "Спейсждамп", до этого именуемая "Скайждамп" и строившая аэродромы в Мюнхене и Дубаях, а как фирма "Трамплин" – в Москве и Ленинграде. Кино снимаются на деньги наших кинокорпораций. И с каждым годом – бюджеты фильмов растут пропорционально зрелищности. Сравни "Брестскую крепость" и "Звездные войны". Или "Точку" и "Терминатор". Если сначала мы хотя бы теоретически понимали, как это снято, то теперь просто смотрим и плачем! Потому что ничего не понимаем! Как это сделано? Как? Они на таком техническом уровне, что мы даже не понимаем теоретических основ? А мой источник говорит, что видел эти фильмы ещё в сороковые! Понимаешь? Они – давно уже сняты! А на что уходят бюджеты кинокорпораций? Следов – не найти. Всех это устраивает – выручка кинопрокатчиков всё окупает, но куда делись деньги? Где построенные декорации? Где актёры? Куда делись деньги, дерьмо?! Одно ясно – они растворились где-то в межбанковских переводах. А Медведь – нищий.

– То есть, он – не при делах?

– Именно!

– Но, ведь все знают, что это – дела Медведя. Он представляет книги, фильмы, открывает аэропорты, кроме его начинаний в Союзе, где он не показывается.

– Кто знает? Нет такого – "все знают". Ты знаешь? Теперь ты знаешь, что это всё – фикция.

– Медведь – фикция?

– А я тебе – о чём весь вечер говорю? – м-р Хардман разозлился.

– А кто тогда всё это делает, если Медведь – только товарный знак?

– Вот – главный вопрос! Кто за всем этим стоит?

– Теперь, я вообще – перестал что либо понимать. Наверное, много водки. Если Медведь – фикция, то почему он – главная угроза?

– Мои личные ощущения.

– Ничего не понял. Вы ощущаете, что главная угроза – Медведь, но мы теперь знаем, что он – никто? В чём смысл? Я – совсем запутался.

М-р Хардман достал из морозильной камеры ещё одну бутылку водки. Пол вздохнул тяжко – завтра он будет умирать с похмелья. М-р Хардман разлил ледяную водку, наполнив бокалы для виски до краёв.

– Как говорят советские – крайнюю. Давай выпьем за нашу главную ошибку, совершённую в далёком 1943-м году.

Пол выпил, крякнул – хорошо пошла. Ледяная водка заходит хорошо. Она убивает позже. Утром. Убивает гарантированно, как команда неведомых и неуловимых исполнителей Медведя.

– И какая это была ошибка? – спросил Пол.

– Что мы поверили, что Медведь – фикция. Мы прошли тем же путём логических размышлений, что и сегодня вечером с тобой, и пришли к такому же недоумению. Медведь никак не мог быть тем, за кого его приняли наши источники. Путешествий во времени – не бывает. Это удел праздно фантазирующих писак! Мы решили, что Медведь – фикция. Броская и яркая ширма, скрывающая что-то более значимое. Как фокусник отвлекает тебя магниевой вспышкой, пока меняет голубя на кролика в шляпе. Что это – очень-очень тонкая и хитрая игра спецслужб Сталина. Не понятны были ни цели игры, ни её правила. Мы искали чёрную кошку в тёмной комнате, в которой не было ничего! Мы решили действовать осторожно, не спешить. И это – была главная ошибка. Нас – поимели. Нас всех поимел один единственный человек, тот, которого мир знает, как Медведя Сталина. Стального Медведя. Один – с тысячей лиц, с тысячей личностей, с тысячей взаимоисключающих друг друга психологических портретов. Невероятный, парадоксальный, непредсказуемый, непостижимый. И – неуязвимый, как алмаз, опущенный в стакан воды. Он был в тот момент – никто. Если бы мы поверили донесениям информаторов – Мир был бы наш.

– А сейчас?

– А сейчас – Мир – его. Вся планета – его подворье. Все страны, все люди. Он владеет всеми деньгами всего мира, он владеет умами всего мира. И его – не остановить. Ты это знаешь.

Пол кивнул. Покушения на жизнь Медведя уже превратились в непрекращающееся состязание секретных служб всего мира. Всем Медведь успел оттоптать ноги, очень многих "оттёр" от "кормушек". Люди уже ставят ставки – кто сможет "реализовать" покушение, насколько далеко исполнители смогут продвинуться. Пальма первенства и жёлтая майка лидерства пока у них, у ЦРУ. Они смогли выстрелить в Медведя. И даже – попали. Прямо в грудь крупнокалиберной пулей снайперской винтовки. Выжить после попадания такой пули – невозможно. Никакой защитный противопульный жилет не остановит такую пулю. На следующий день Медведь давал презентацию нового музыкального проигрывателя. На вопрос о покушении – удивился. Ничего не было. Ничего. Как будто убит был не он, а его двойник. И это – игра в двойников – ещё один слой дезинформации. Очень долго они блуждали меж двух фонарных столбов, уверенные, что Медведь – собирательный образ и под этим именем действует множество людей. А он оказался – один. Многоликий. Мастер обмана.

– Он из Будущего? – спросил Пол, вспомнив, что именно об этом сказано было. Это многое бы объяснило.

М-р Хардман пожал плечами, чуть не упав с кресла:

– Что есть правда? Никто не знает. Обман в обмане. Тысячи слоёв миража. Какой из них – правда? Есть ли она – правда?

Всё же – он упал. На руки Пола. И они оба – на пол. Пол поднялся и потащил м-ра Хардмана в постель. А м-р Хардман уже бредил:

– Есть ли Медведь? Или он – плод моего воображения? И кто стоит за ним? Стоит ли кто за ним? Он – мираж. Он есть, и его нет. Он весь перед тобой, весь на виду миллиардов глаз, каждый его шаг – в газетах – и никто ничего о нём не знает. Он хотел нас выставить дураками – у него получилось. Мы – тупицы. Мы запутались и ничего не понимаем. Как бороться с тем, кого нет? Как уничтожить Мираж? Как уничтожить радугу? Она ведь – тоже есть. Все её видят. И – никто её не видит. Радуги – нет. Есть преломление света в парах воды. Медведь – преломление чего в чём?

Бормотание м-ра Хардмана сменилось храпом.

Пол в тот раз захлопнул дверь. Сейчас он стоял перед этой же постелью, на которой был расстелен парадный мундир м-ра Хартман. Награды на груди. И его потёртая записная книжка, в которую был вложен листок большего размера, чем страницы блокнота. Поэтому листок – торчал. Пол взял записную книжку, открыл на странице, заложенной листком. На листке только два слова: "Твоя очередь". Написано ручкой м-ра Хардмана и его же рукой.

Что это значит? Что его очередь мотаться на флагштоке? Или его очередь разбираться с темой их последнего разговора? Для этого же м-р Хардман завёл этот разговор.

Пол набрал на телефоне номер, сообщил о смерти м-ра Хардмана, потом – вызвал полицию.

Остаток дня был потерян в полицейском участке.

Чтобы развеяться, Пол купил билет в кино и забился в тёмный зал кинотеатра. Актёры на экране махали разноцветными фонариками и стреляли друг в друга светящимися полосками. Это было не интересно Полу. Он вспомнил другое кино Медведя. До тошноты реалистичный фильм "Точка". Фильм был автобиографичным. Так он преподносился во время рекламной компании фильма. Ещё один слой обмана.

Пока шёл фильм, Пол без закуски выпил бутылку виски.

Как снят этот фильм? Как? Какими техническими решениями? Какими технологиями обладают создатели этой пропагандистской агитки? Насколько высок этот технический уровень, если эксперты киноиндустрии – в растерянности? Они не понимают, как возможно это сделать. Магия? Магии – не существует! Как и не существует перемещений во времени. Эйнштейн бы знал! Но, и он – отрицает такую вероятность.

Для чего запущен этот фильм? Начать "Звёздную гонку"? Заставить Конгресс пустить долбанную кучу миллиардов американских налогоплатильщиков на Пустоту? Что это? Уничтожение планеты искусственным планетоидом? Это такой намёк, тонкий, как удар лопатой по лицу?

Конгресс и так уже погнался за русскими, шокированный известием о наличии рукотворного объекта в пустоте над головой. И донесениями о подготовке СССР к запуску космического объекта с живыми обитателями внутри. И так, Конгресс нанял "Механик" для проектирования космодрома и ракет. "Механик"! Людей Медведя! Афера! Потому что они предложили самую низкую цену! Эта минимальная цена обойдётся стократными потерями! Сколько бы не стоил этот фильм – он многократно окупит себя. Не только прокатом. А и баснословными контрактами на проектирование ракет. Как можно было отдать всё! Всё! Этому человеку. Прав м-р Хардман – весь мир принадлежит ему. И тем, кто создал Медведя. Они схватили истеблишмент США не только за горло, но и за яйца! И – давят. Выкручивают.

От отчаяния Пол приложился к горлышку бутылки, булькая, пил виски прямо из горла.

Когда фильм кончился и зажёгся свет, разбудив Пола, он вспомнил про официанта русского ресторана.

Поймав такси, Пол доехал до места, оказалось, тот официант уехал в Россию. Облом.

Пол заказал горячего. Подали борщ. Пол вспомнил бабушку, что замечательно готовила этот вид супа.

Какой странный этот язык! Мозголомающие окончания и приставки, полностью меняющие значения одних и тех же слов. Окончание "-ушка". Бабушка, дедушка, девушка. Баба, дед, дева. Бабка, дедка, девка. "Девка" – в странах Восточной Европы – "проститутка". "Девушка" – подружка. Пол махнул рукой и спросил официанта:

– Почему херово – хуже, чем охерительно?

Официант позвал другого своего коллегу. Пол повторил вопрос. И получил ответ:

– Потому что звездато – лучше, чем звездец.

Пол кивнул. И показал ему приговор.

– Вы – м-р Хардман?

– Нет. Он умер сегодня. Повесился.

– Это был жестокий розыгрыш, – покачал головой официант.

Пол мгновенно протрезвел. Протёр глаза, спросил:

– Что ты сказал?

– Слишком жестоко разыграли вашего знакомого.

– Поясни, я не понял.

– Зачистка. Зачищают – только своих. В чистке нуждается только то, что твоё. Судя по реакции м-ра Хардмана – своим он не был. Его не могли "зачистить".

– Почему?

– Он – чужой. Всем насрать, как живут – не свои. Вы будите сейчас мыть тут пол? Нет, потому что этот пол – не ваш. А у себя дома?

Пол – понял.

– А как называются те, кто "зачищает" чужих?

– Никак, – пожал плечами официант, протерев стол, – всем насрать, как вы тут загниваете. Что-нибудь ещё?

– Да, неси картошечку жаренную с лучком и чесночком, и солённых огурчиков и колбаски охотничьи. И "Кедровую".

– Прекрасный русский! – кивнул официант, – придётся подождать. Зато картошка будет с пылу-жару. Водку сразу?

– Сразу. И, это, откуда ты знаешь про "зачистку"?

– Все это знают, – пожал плечами официант.

– Все – значит – никто. Кто именно? Я – не знал, – ответил Пол.

– А вы – чужой, сэр. Вам это и не надо. Вас это – не касается. Вы же – не русский.

– Что за расизм?

– Я вас – чем обидел? Тем, что вы – американец? А я – мордвин. Мы друг другу – не братья и не родственники. Чужие. Если обидел ваши чувства, прошу прощения.

– Теперь понял. Нет, я не обиделся. На обиженных воду возят, – ответил Пол.

Мордвин – это кто? При чём тут "русские"? Мордвины – русские или не русские? Надо узнать.

Официант кивнул и пошёл.

– Вот урод! – услышал Пол его бормотание. Пол не понял, кто "урод" – Пол или парень ругал себя, что выдал информацию.

А ведь и тот официант говорил, что м-ру Хардману ничего не угрожает. Кто так "подшутил" над м-ром Хардманом?

Холодный озноб пробежал по спине Пола. "Все знают". Все знают, что команда зачистки "работает" только по своим, видимо, неблагонадёжным, а руководитель "русского" отдела и его ведущий аналитик – не знают! Мы – ничего не знаем про этих чёртовых русских! Ничего! Для них – честь устранять своих же, а мы – не знаем об этом! Зачем потрачены годы работы? На что? На то, что Пол знает об этих русских не больше, если не меньше, чем когда пришёл в ЦРУ?

Пол так напился, что ему вызвали такси. Когда спросили адрес, Пол, почему-то, назвал адрес родителей отца.

Утром его разбудила бабушка. И предложила рассола. Пол глупо улыбался. Как будто и не прошли годы. Как будто не было Войны, он снова в коллеже, а после попойки с друзьями бабушка его отпаивает рассолом.

– Как Элла? – спросила бабушка.

– Понятия не имею, – честно ответил Пол.

Элла – его бывшая жена, что сбежала от него, лишив его половины накоплений, дома, машины и родительских прав на Кэйт, их дочку. Катю, как её называла бабушка. Элла, сама же подложила ему, пьяному, в постель свою подругу, а потом – подала в суд! За аморальный образ Пола, созданный Эллой в глазах суда, Пол лишился всего. Судья легко поверил Элле – достаточно было сказать, что Пол – русский. Мрачный, депрессивный, агрессивный, неуравновешенный русский, не ценящий Американский Образ Жизни, не почитающий Бога, родителей, семью, ребёнка. Естественно, никаких отношений они не поддерживали. Пол даже не скучал по дочери. Просто – не вспоминал про них. Бабушка стала "промывать мозг" Полу. И Пол – сбежал вниз.

А там – дед. С расспросами про Медведя. Знает, что Пол занимается этой "проблемой", что обладает самыми свежими оперативными сводками. Дед – фанат Медведя. Ярый. Кабинет деда – музей Кузьмина. Чтобы дед отстал, Пол и брякнул:

– Медведь – это миф. Фикция.

– Это ты – фикция. По людям судят по делам их. На что потратил ты крайние 10 лет своей никчёмной жизни, а, внучек?

И Пол – задумался.

Пол ненавидел джунгли. Ненавидел эту жару и духоту. Ненавидел этих ленивых и заносчивых латинос. Ненавидел этот проклятый внедорожник, что отбил ему все почки на этой долбанной дороге! Ненавидел Пол и своего начальника – придурка Джека. За то, что – придурок. За то, что занял место м-ра Хардмана. За свои подозрения, что именно этот столичный мажор, золотой мальчик, и есть причина смерти м-ра Хардмана. Ненавидел его пафосную морду, его легкомысленный наряд, его отношение к службе. Ненавидел его телохранителя – лысого брутального типа, что именовал себя Раптором. Бывшего наёмника, гордящегося, что провёл несколько акций в составе команд Сумрака. Оказалось – так называют сами себя бойцы команд. Ни Пол, ни м-р Хардман не знали. А этот выскочка Джек-Потрошитель (этот тупица себе и псевдоним придумал тупой), молчал, что имеет связь с одним из Сумраков.

Пол ненавидел себя. Он опять умирал, мучимый похмельем. Пол пьёт почти каждый день. Да, что скромничать – каждый день. Пьёт так, что не засыпает, а отрубается в стельку пьяный! Скоро его выгонят со службы. Он в последнее время стал халатно относиться к работе, проводя своё собственное расследование деятельности людей Медведя в США. И чем глубже он закапывался в болото коррупционных связей "Империума" и госаппарата Штатов, тем больше пил. На прямые указания начальников – забивал болт. К прямым обязанностям относился поверхностно, анализ делал "на глазок", обычно – накачавшись спиртным по уши. И минусы в личном деле Пола – накапливаются. Но, Полу – безразлично. Жизнь его идёт по накатанной колее, как колёсная пара поезда по рельсам. Пока Пол совсем не пропил свои мозги – его ценят, как хорошего аналитика. Парадоксального, но эффективного. Парадоксального, потому что Пол анализ информации всё чаще делает в алкогольных парах. С соответствующим качеством "анализа". Вместо анализа – интуитивные ощущения.