Текст книги "Радиостанция паники (СИ)"

Автор книги: В. Горностаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

169 – Город в городе (2)

Мы могли блуждать там сколько угодно. Действительно повезло. Если бы не дружелюбный спайдермен в пальто, я бы уже лишился брата.

– Ты выглядишь так, Артур – хмыкнул доктор. – Будто твоя мать во сне видела жемчужных карпов.

– И что это должно значить? – я не разбираюсь в снах про рыбу. Он задумался. – Нет. Стой. Эта шутка не работает на иностранцах. Забудь.

Сколько дорам нужно посмотреть, чтобы ее понять?

– Я слышал, что по городу бродит группа новоприбывших. Твоя женщина грозилась перевернуть всю башню Гвисин вверх дном, если не найдем вас. Цени ее, Артур.

– Погоди, моя кто? – сегодня и правда очень тяжелый день.

– Когда это ты успел завести бабу, братан? – оживился Егор. Хороший вопрос. Я бы точно заметил, если бы ввязался в серьезные отношения. Ничего подобного не было уже несколько лет. Вика не в счет. Да и откуда бы она тут взялась?

– Блондинка с длинными ногами. Не кореянка. Я сам не видел, но говорят, ее привела девятихвостая лисица.

Андрей снова принялся неистово жужжать. Действительно, звучит, как Алиса. Но, несколько дней назад… С другой стороны, неизвестно, сколько мы пробыли в прострации. Возможно, больше суток.

– Это наша сестра, так на секундочку.

Генсу сильно удивился.

– И как я сразу не понял, – он передразнил Егора. – Вы же просто тройняшки.

– Сводная. – сказал брат. – Кстати, что в этом такого? Она няша, мог бы и замутить.

– Во-первых, заткнись. Во-вторых, один мой знакомый тоже так говорил. А потом умер. – нет, я могу понять откуда это все идет. Окно Овертона расширилось, подобные сюжеты набирают популярность. Но это не значит, что вожделеть старшую сестру (пусть и сводную) – нормальная и не порицаемая в обществе практика. Что за стремление обязательно все опошлить?

В любом случае, я рад что Алиса сейчас в относительно безопасном месте.

– Мне нужно срочно с ней встретиться.

– Ух, завелся-то… – ворчал брат. – Прям как школьник перед дискотекой.

Генсу нахмурился. – Мы едем в главную башню. Боюсь, сразу добраться до башни гвисин не получится. Но, думаю, после разговора с нужными людьми, ты сможешь отправиться туда.

– Слушай, а с ними не было рыжей девчонки? Она местная, ну в смысле из Кимчхона. – спросил Егор.

– Я всего лишь добытчик. Мне не докладывают, поэтому не знаю. Больше пока ничего не слышал. А что?

– Его невеста. – объяснил я. – Мы подозреваем, она тоже здесь.

– Не только она. Еще отец, мама, тот мужик с которым она мутит. У нас тут вся семья застряла.

– Не обязательно. – Генсу вызвал еще один лифт. – Могло затянуть только вас. Но врать не буду, есть вероятность что их просто пока не нашли. Нужно ждать. Если они здесь и живы, рано или поздно всплывут.

«Всплывут» – не то слово, которое хочет слышать жених о своей пропавшей невесте. Егор промолчал.

А где же дядя Саша? Одно дело, отец, он мог просто заблудиться. Но этот старый вурдалак. Почему отчим не с мамой? Неужели тоженаткнулся на ультра-монстра?

– Эй, Генсу! Знаешь что-нибудь про мертвеца в скафандре?

– Про кого? – смутился многорукий.

– Мне кажется, я видел кое-что жуткое. – соврал я. – Скелет, в старом скафандре, возможно с серпом и молотом на шлеме. Видел такого?

Мы вышли прямо к эскалатору. Дорога приключений вела глубоко под землю.

– Звучит очень странно. Уверен, что тебе не показалось? – переспросил он.

– Даже не знаю. Просто спросил.

– В любом случае, если там бродит еще какой-то игрок, или гвисин, мы его найдем. – такое чувство, будто мой вопрос его слегка разозлил. Но с чего бы?

Станция метро ничем не уступала тем, что в Сеуле. Единственное отличие – здесь нет бесконечных толп. Вообще никого нет. Тишина и запустение. Для этого даже есть умное слово, которое я узнал из паблика всяких умных слов – кенопсия. И от подобных кенопсий мне не по себе.

Такое чувство, будто я снова ехал на чертовом лифте в бездну. Спуск на эскалаторе занял очень много времени. На такой глубине можно даже не заметить прямой ядерный удар. Теория с убежищем определенно подтверждается.

– Забавно. Кругом разруха, но поезда ходят. – сказал Егор. – Вот что значит, цивилизация.

Как и в прошлый раз, что создатели лабиринта сделали все для удобства новых обитателей. Забили только на чисто эстетические вопросы. Хотя, может кому-то и такое по душе.

– Вся система метро в рабочем состоянии. Но транспорт ходит редко. Опоздаем сейчас, придется ждать утра.

– Нет уж, спасибо. Давайте поторопимся. – я уже переночевал однажды в корейском транспортном узле. И то была обычная Корея, а не заброшенная киберпанк-версия. Скажу одно, для страны, что славится своей ночной жизнью, все закрываются и ложатся спать отвратительно рано. – А можно на этом поезде уехать за пределы города?

– Думаешь, мы не пытались? – Генсу провел нас через нерабочие турникеты. – На конечных станциях все то же самое. Можно выйти наружу и побродить, чтобы мгновенно оказаться на противоположном конце ветки. Город замыкается на себя.

– Звездец.

На платформе было так же темно и пустынно. Если не считать одинокую девушку-дрона, раскладывавшую коробки на стойке кофейни. Генсу сказал, чтобы мы не обращали на нее никакого внимания. Дроны игнорировали всех, кроме спиральных. И тощих, когда те нападали.

За пределами башни, кажется, не обитало ничего приятного.

– Что насчет зубастых парней? – поинтересовался я, когда мы присели на лавочку в ожидании поезда. – Они тоже зачем-то нужны?

– Потомки жителей Янчхо. – ответил доктор. – Некоторые люди не хотели жить в башне, и ушли в Чхонсон. Пили воду из-под крана, со временем перестали умываться.

– Серьезно? – Петросян с канала КБС1 хитрит.

– Отчасти. Под башней есть станция водоочистки. Хлебать водопроводную вредно для здоровья. Даже если кипятишь. Со временем они деградировали в стаю троглодитов. Вот к ним лучше не соваться. Сейчас они тоже голодают, от того и агрессивные. – он посмотрел на нас и добавил. – Но не каннибалы. Так что вряд ли будут нападать на смертных. Если не спровоцировать.

Музыка ударила по ушам. На этот раз, не внеземной медляк номерной станции. Слишком позитивный для сложившейся ситуации кей-поп.

– Экспресс следует до станции «Последний приют Янчхо». Если вы зеленый чел, или красный чел с рюкзаком, или вечно молодой и пьяный житель Чхонсона – заявил настолько же радостный голос, – Просьба немедленно покинуть состав.

– Не обращайте внимания. – сказал доктор. – Наши ребята немного поковырялись в системе оповещения. Здесь иногда бывает до одури скучно.

170 – Правосудие (3)

По словам Генсу, до конца поездки оставался примерно час. Я вышел в тамбур, прикрыл за собой дверь. Нужно было деликатно разобраться с одним вопросом, все еще донимавшим меня.

Двести сорок пропущенных сообщений. Вот что значит, человеку нечем заняться в чистилище. У него там безлимитный тариф что ли?

Я набрал единственный доступный контакт.

– Прости, был немного занят. Брата спасал и вообще. – прислонился к шкафу, куда в обычной ситуации пассажиры должны были складывать багаж. Через маленькое окошко мне был виден вагон. Игрок сидел на противоположном конце, уткнувшись в журнал. Вряд ли он меня слышал.

– Ким, вот чего ты такой упырь? – устало спросил наблюдатель.

– Я постоянно задаюсь тем же вопросом насчет тебя. Может закончим обмен оскорблениями и хотя бы минутку побудем продуктивными сотрудниками? Изо всех сил, стараюсь тебя не спалить перед этим парнем. Что-то здесь не чисто.

– С чего ты взял? – ну надо же, обычно он сам весь такой подозрительный, готов горы перелезть и под юбочки залезть. А тут прямо ничего его не смущает.

Ну…

– Даже не знаю. Предчувствие. – Генсу спас моего брата, и за это стоит благодарить. Но меня не покидает ощущение, что имеют место быть какие-то более странные мотивы. Да и чуйка покоя не дает.

– Мне этот агент кажется вполне адекватным. – сказал Андрей. – Действует по нормативам, четко и практично. Он наш лучший шанс разобраться во всем этом. Может, потому тебя он и раздражает, Ким. Хватит плести интриги на ровном месте.

Уж кто бы говорил. – В сумеречной зоне все не то, чем кажется. Слыхал, что он говорит про скелета твоего?

– Просто сказал, что не знает. Что в этом подозрительного?

И действительно.

– Более интересный момент: я возможно слышал про этот проект. – неожиданно сказал Андрей. – Что-то в клановых записях было. Хотя, ничего конкретного.

– Вот как чувствовал, что-то ты не договариваешь! – попался!

– Знаю, «Чхонсон 101» существует и он как-то связан с Амаравати. А вот что это, как мы в него попали и как отсюда свалить – не единой зацепки. И это бесит.

– Не то слово, как бесит. – согласился я. – Вот ты вроде вспомнил, а нам это ничем не помогло. От слова «вообще».

– Может, тебе стоит спросить у своих друзей-наемников. Уж кто, а они точно разбираются в подобной ерунде.

Он в курсе про «Кулак Асуры». И только? Может быть, наблюдателю известно и про сделку. И конверсию. Твою мать, надо быть осторожнее. Когда он вылезет из телефона, попытается максимально усложнить мне жизнь.

– А что, мне теперь нельзя заводить друзей? – сказал я как можно более невозмутимым голосом.

– Как ты с ними вообще связался? И почему мне ничего не сказал? – шипел наблюдатель.

– Я думал, что не обязан отчитываться о таких мелочах. Ребята из «Кулака» были друзьями дяди Миши, пригласили на поминки и все завертелось. Что еще-то?

Еще – хитрый замут с принцессой, силовиками и целой сектой бесполезных идиотов, что пятнадцать лет не могли отобрать ключ всевластия у олигарха. Не ты ли просил меня в это не лезть?

– А вот мне казалось, что обязан. Тем более, если это касается каких-то дел в Паутине. Сколько можно повторять: твоя работа – бродить по улицам и разбираться с беглецами, а не ходить в гости по другим измерениям.

Затянул старую песню. И как только наглости хватает? Я просто физически ощущал, как плавится и опадает на пол маргарин.

– В твои обязанности тоже не входит сование своего пухлого носа в дела моей семьи. Однако же. Это ведь ты ведешь себя как последний говнюк, Андрей. Злоупотребляешь властью и силой, лезешь куда не просят и все из-за своей тупой ревности.

*задумчивая пауза *

– Ты забываешься, Ким.

– Да? По-моему, это ты забываешься. Мне сейчас ничего не мешает взять и выкинуть тебя на рельсы посреди Нигде, Зажопинская префектура. Что тогда? – а что? Я бы мог. Самое смешное, что ничего мне за это не было бы. Урод, мать его.

– Оставь свой дешевый блеф. И когда доедем, дай мне поговорить с их главным. И с Алисой. О большем и не прошу, долбаный ты истерик. * бип *

Повышен уровень связи с картой: Правосудие (The Justice)

Текущий уровень связи: 4

К ранее полученным бонусам добавлен следующий: игрок получает возможность выделять субъектов, совершивших незначительные правонарушения по меркам сообщества, где они обитают.

Надо же. Карты все еще повышаются. Даже не помню, когда такое было в последний раз. Тэн сказал, что без Дурака эта часть системы рано или поздно отомрет. Я тоже так подумал, когда все еще заблокированная карта над головой Дэйдре исчезла. Так я и не успел с ней подружиться.

Кстати… Я мог бы использовать тот, второй телефон. Вызвать портал и вернуться на самолет. А уже оттуда можно попасть домой. Это вполне себе выход. Вот только кроме меня, он больше никому не подойдет. Алиса, Егор, Кристина, отец – даже если они смогут попасть в Паутину, система сразу же раздаст им плюшки. После этого выбора не останется. Придется жить там, либо становиться генма.

Мама с отчимом вообще не смогут воспользоваться порталом. Хотя, если быть до конца откровенным, я не буду сильно переживать, если генма (а заодно и Андрей) останутся в Чхонсоне навсегда. Вот такой я ужасный человек, можешь меня осудить.

Звучит как отличный шанс разом избавиться от всех проблем, сохранив чистую совесть и ничего практически для этого не делая.

И раз уж я об этом вспомнил. О портале тоже не стоит никому рассказывать. Агенты, что живут в башне, наверняка захотят им воспользоваться и я понятия не имею, на что они готовы ради этого пойти. Лучше даже не упоминать подобную вероятность.

Мимо проносились серые и печальные пейзажи бесконечного города. Я не стал возвращаться в вагон, так и стоял, уставившись в стекло. Чуть не вырубился. Спать стоя, как боевой верблюд это все-таки великий дар.

171 – Алиса (1)

Прошло уже почти двое суток, но заседание дома Советов в голове Алисы не прекращалось. Она так и не смогла выяснить, что именно творится. Не придумала никаких оправданий такому гнусному попаданству. Безуспешно пыталась не вспоминать про Страну чудес и Зазеркалье. А еще, ей очень хотелось есть. Пускай даже какую-нибудь гадость с уличного лотка. «Обжорка» – наш компас земной, а «Беляшка» награда за смелость.

Может быть, это и правда дурацкий сон. Нужно лишь проснуться и мотать уже на работу. Даже разбор той здоровой папки с бумагами, которые нужно подготовить к ревизии, казался более приятной перспективой, чем творившееся вокруг безумие.

Или она сошла с ума. Тоже вариант. Помахала обычной жизни рукой, прямо как Гагарин, и поехала-а-а… Есть еще другие возможные объяснения? Эта команда берет дополнительную минуту.

– Ты такая, в смысле, тихоня, да? Задумчивая вся. Не паникуешь. Обычно-то новенькие, они, вот сразу. А ты нет. – парнишка, которого назначили ее сопровождающим, иногда пытался завести разговор. Разбить, так сказать, лед. Алисе напротив, хотелось вмерзнуть в лед как можно глубже. Застыть в глыбе, аки саблезубая белка.

Говорил он с непонятным акцентом, но по-русски. В любом случае, Алиса его понимала. Не могла же она за ночь выучить новый язык. Или могла?

– Я немного не в настроении для дружеских бесед. Извини. – почти шепотом сказала она, стараясь ненароком не разозлить его. Чего уж там, сильно не в настроении. Возможно, все дело в том, что ее ведут как овечку на убой. И что паренек-то пусть и довольно милый сам по себе, в толпе явно затеряться бы не смог.

Эти зверские ноги! Натурально зверские, изогнутые будто задние лапы какого-нибудь волка. Да, он был чем-то похож на очень странного оборотня, застрявшего на середине превращения. Но с полностью человеческим лицом. Не самая приятная комбинация. Каждый раз, когда он оборачивался, Алиса прилагала все усилия, чтобы не вскрикнуть.

А руки? Зачем ему такие большие руки? Чтобы съесть тебя, глупая девчонка? Хотя, большой пушистый хвост смотрелся красиво. Но и только.

– Куда мы идем? – спросила девушка, когда они миновали очередной коридор, полный кабелей, труб и каких-то раковин. Интерьер казался почти органическим, и напоминал ей о современной живописи.

Из круглых окошек на нее смотрели грязные, засаленные морды.

– В сектор для смертных. Ты будешь там жить. Потому что, ну, ты понимаешь. Ты ведь, как бы, смертная, и в общем, вот.

– Смертная, да…

– Хотя пахнешь как одна из нас. Ну, ты знаешь. – не умолкал серенький волчок. – Та злая тетка, она ведь, как бы, твоя мама? Наверное, может быть, поэтому.

Алиса покачала головой. – Мачеха. Что значит, «одна из вас»?

Если она и собиралась быть одной из кого-то, точно не имела ввиду это сборище фриков. Женщина, на которой женился отец была монстром. Об этом Алиса знала давно. Не знала только что настанет этот прекрасный день, и монстры перестанут прятаться. Наоборот, они все примут свою истинную форму и начнут ставить условия. Не надо было ехать на эту дурацкую свадьбу.

Зачем она вообще поперлась в Корею? Разве это тот вопрос, который нужно задавать? Все ради Артура. Поехал он, поехала и Алиса. Нельзя было отпускать его одного с родителями. Просто нельзя. Хоть она и не до конца понимала, почему именно.

До свадьбы так дело и не дошло. Вместо праздничного события, все поймали букет душевных расстройств.

– Из нас. Таких как я, ну и твоя мама, в смысле, приемная мама. Я не знаю, какие уж у вас там отношения, и вообще. – ответил он. – Мы ведь генма, а ты так, пятьдесят на пятьдесят. На половиночку. О, почти дошли. Подожди секунду.

Он отодвинул одну из бумажных створок и пригласил ее войти в комнату. Здесь стояла только изогнутая тахта без спинок, маленький столик да раковина. Туалет стыдливо прятался за грязно-желтой занавеской. Дополняло образ восточной депрессии окно с видом на печаль.

Почти как университетская общага. Не из тех, красивых что к международному саммиту построены. Городская. Не хватает только еще трех сожительниц и вообще было бы один в один.

– Чувствуй себя как дома. – парнишка потер затылок. – Это, как бы, твой дом теперь и есть. Вот. Завтра форму привезут, фронт работы пояснят. А. Ну да. Тесновато. Но ничего, обживешься. Может замуж удачно выйдешь, а там и получше что дадут.

Точно. Фронт работы. Об этом она тоже что-то слышала. «Жилье не дается бесплатно. Ты должна помогать». И все такое прочее. Интересно, а должна ли тетя Ира помогать? Или она слишком крута, по сравнению с простыми смертными? Пообщавшись с местными, мачеха куда-то сдулась, оставив ее наедине с другими чудовищами и хмурыми людьми в грязных допотопных одеждах.

Пока паренек говорил, Алиса думала, что произойдет раньше: ее бровь пробьет потолок, или выпадет глаз.

– Я здесь долго не пробуду. Скоро мой брат придет и вытащит. – она села на тахту. Жесткая. Можно даже сказать, ортопедическая. – И замуж я уж точно пока не собираюсь. А так, спасибо, конечно.

– Послушай. – парень сел рядом с ней прямо на пол. – Так, знаешь ли, все говорят. В начале. Мол, не трогайте нас, мы выберемся, найдем способ, за нами придут, нас спасут. В самом крайнем случае, вот, они перебираются в Янчхо, а там все тоже самое. Или сбегают в большой город, и там становятся дикими. Видела диких? Хочешь так же? Ну. Со временем привыкнешь. Все привыкают. Чем быстрее, тем лучше для тебя же.

– Не волнуйся. Мы найдем выход.

– И так тоже все говорят. Но это поначалу. Потом-то, как бы, каждый понимает, нету никакого выхода. Не предусмотрен. Видишь? Здесь не рай земной, вот, многие бы ушли, если бы могли. Никто не может. А раз так, нет смысла переживать. – что ж, по крайней мере, волчок был настроен вполне дружелюбно. По сравнению с остальными. – Если твой брат жив, он придет сюда. Будет проще. Главное не падай духом, вот. Мне пора, наверное. Обживайся.

Перед тем как уйти, он добавил. – Меня зовут Мин Хо. Если что-то будет нужно, обращайся ко мне. Я здесь, вроде как, помогаю. Решаю всякие вопросы.

Алиса кивнула. Пораженческие речи не тронули ее сердце. Артур знает, что делать. Должен знать. Иначе, какой в нем смысл?

…

Повышен уровень связи с картой: Верховная жрица (The High Priestess)

Текущий уровень связи: 8

К ранее полученным добавлен следующий бонус: Носитель карты обретает 1.5 % от характеристик основного Носителя (The Fool). Носитель карты не получает доступа к системе.

172 – Поезд (1)

Интересно, что это сейчас такое было? Я думал, «сила дружбы» развивается только после душевного разговора. Но, кажется, не в этот раз. Сестру я не видел с позавчерашнего дня, и тем не менее.

Допустим, Дух Арканы в отключке, и без него эта подсистема тоже постепенно атрофируется. Ын-Бёль сама по себе костыль, не предусмотренный создателем кода. Еще один такой костыль – генма-конвертация. Я состою из частей, которые просто не должны были никогда работать вместе.

Что будет, если какая-то связь разовьется до предела? Родится ли новый дух, или без Дурака все закончится чем-то вроде магического выкидыша?

Сам бонус тоже странный. Как носитель карты может получить процент от моей силы, если вообще не является игроком? Понимаю, если бы дело касалось Олега или того же Андрея. Ну или генма, с которыми я тесно общался. Но Алиса…?

Ответов у меня не было. Их никогда нет.

Вернулся в вагон. Брат уже взбодрился и вовсю качал права, отказываясь лежать на одном месте. Раз за разом, доктор невозмутимо объяснял ему, зачем нужен кокон и что будет если Егор начнет слишком активно махать крыльями.

– Видела бы тебя сейчас Кристина, капризный ты кенгуренок. – я уселся в мягкое, очень удобное для мистического поезда кресло.

– И она бы меня поддержала. Потому что очень заботливая. – пробурчал мой престарелый брат.

– Тебе виднее. – она действительно готова сдувать с него пылинки. Кристина – девушка загадочная. Я не хочу сказать, что с ней что-то не так. В моей жизни хватает странных женщин. Ты посмотришь со стороны и скажешь: они все сумасшедшие, Ким. Начиная закомплексованной богатой наследницей и девчонкой, которую с детства преследуют матерящиеся демоны, а заканчивая бессмертной лисицей и лаборанткой, похожей одновременно на муравья и башенный кран. В интернете у нее появилась бы куча фанатов.

Но речь не о них.

Семья невестки в середине девяностых вернулась на историческую родину из Казахстана. Обосновались в «русском» районе Сеула, успешно открыли закусочную. Позже переехали в Кимчхон. Жили богато. Могли отправить дочь учиться в Америку, но она решила отправиться в Питер, где тоже не бедствовала. Егор рассказывал, что они познакомились в элитном клубе и между ними сразу вспыхнула страсть, потому что, ну как же иначе-то?

Как человеку, знающему его всю жизнь, мне проще было поверить в существование Паутины.

Я к тому, что Кристина могла выбрать кого-то получше, чем пьющий прожектер без стабильной работы с кучей закидонов. Плюс, она из приличной семьи. Приличной корейской семьи, где отец с матерью скорее удавятся, чем позволят единственному ребенку выйти замуж за кого-то с лицом профессионального собирателя чеснока, и такими же манерами. Уже молчу про уровень доходов.

Любовь зла. Егора захомутали настолько быстро, что через полгода он уже названивал маме, приглашая на свадьбу.

Может я и не прав, но все выглядит так, будто брата пытаются развести на деньги, которых у него нет. Или на органы. Но это был бы слишком хитрый план. С отечественной экологией и его образом жизни, как бы самому скоро органы не понадобились.

Стало бы яснее, если бы мы увиделись с родителями невесты. Это должно было произойти сегодня, но планы, ясное дело, сильно изменились.

– Как думаете, с ней все в порядке? – спросил Егор.

Доктор сидел абсолютно неподвижно. Громко выдохнул и произнес. – Ты спрашивал десять минут назад. А еще, пятнадцать минут назад. И полчаса назад. Этот невроз начинает раздражать.

– Ну простите. – влез я. – Он просто слишком беспокоится о своей невесте.

– И недостаточно беспокоится о себе. Этот парень едва не лишился жизни, и все еще находится на грани. Но не оставляет попыток выбраться из сдерживающего покрова.

Вот тут согласен. Егор из тех людей, которые пытаются любыми способами сбежать из больницы, сразу после того как сами туда легли. Зная наши больницы, я их нисколько не виню, но такие товарищи и в остальном проявляют невероятное контрпродуктивное двоемыслие.

Поезд резко остановился. Кокон чуть не упал на пол, а я врезался лбом в спинку сидения, оставив на ней весьма детальный отпечаток. За окном было все так же темно. – Приехали?

Генсу как-то помрачнел. Он плавно шевелил руками, весь сжался, словно кот, готовящийся к броску. Очень своеобразный кот. – Еще в тоннеле. Сигнала не было.

– Мы во что-то врезались? – потому что ощущение, будто мы во что-то врезались.

– Хоть в метро не заходи, – простонал лежачий больной, – Постоянно какой-то треш. Тогда, чуть вагон с рельсов не сошел. Но все вырубилось. Шли потом по колено в дерьме. Сейчас хоть свет горит.

Я помню тот случай. Мне было лет пятнадцать, когда тоннель затопило, и поезд застрял между станциями. Никто тогда не пострадал, если не считать мерзкого пузырящегося грибка на ногах от грязной воды. Натерпелись, короче.

– Именно. Электричество подается. – агент коснулся пола кончиками пальцев. – Слышите?

Мы затихли, навострили ушки. Ничего, кроме ровного гула от вибрации вагона, несущегося по рельсам. Минуточку…

– Поезд все еще движется. – заявил доктор.

В окне напротив меня располагался намертво зависший указатель на Янчхо. Если мы и двигались, то явно не вперед. – Уверен?

– Что-то не так. – спасибо, капитан! – Я пойду в главный вагон, посмотрю что там. Вы оставайтесь здесь, не пытайтесь выбраться из поезда.

– Учту. – съязвил Егор. Доктор на него даже не взглянул.

– Думаешь, это нападение? – я бы не удивился.

– Вероятно. Сейчас выясним. – он залепил паутиной противоположныйвыход. – На всякий случай.

– И что? – дождавшись, пока агент уйдет, брат умудрился как-то извернуться и принять относительно сидящее положение. – Всегда у тебя вот так?

– В смысле? – не понял я.

– Постоянно всякие драки, там, нападения. Захват поездов. С самого утра, ровно как встретил тебя, поток дичи просто не иссякает.

– Как-то раз, мой дом засосало в измерение гигантских пчел. Одна моя знакомая едва не сбросила полный автобус студентов в море. Но вот в метро это первый раз, по крайней мере, у меня. – надеюсь, они будут нежными.