Текст книги "Странник (СИ)"
Автор книги: Ульяна Соболева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
Глава 3
– Ты с ума сошла? – его голос сорвался на хриплый рык. – Ты вышла за него! А теперь говоришь как хочешь меня? На тебе свадебное платье! – Он сказал это так, словно сам не мог поверить в произнесённые слова. В каждом звуке – яд. В каждом взгляде – ненависть.
Я замерла. Сердце замерло вместе со мной. Мне не хватало воздуха. Как будто он высосал его из комнаты. Я знала, что он разъярён, но эта его ярость буквально обожгла меня.
– Почему, Анжелика? – Он шагнул ближе, его лицо исказилось от гнева. – Почему ты сделала это? Почему ты вышла за него? – Он словно хлестал меня плетью. Его слова жгли меня, как расплавленное железо. Я попыталась что-то сказать, но он не дал мне шанса. Он был слишком близко. Слишком яростен. Его дыхание – горячее и тяжёлое – обжигало мою кожу.
– Что? – Он усмехнулся, его голос стал резким, как лезвие ножа. – Ты влюблена в него? В этого мерзавца? Ты хочешь, чтобы он был твоим мужем? Чтобы он касался тебя? Спал с тобой? – Последние слова он выплюнул, как ядовитую слюну. Его глаза горели бешенством.
– Я... – начала я, но снова не смогла закончить. Я чувствовала, как его ревность, его боль накатывают на меня волнами. Он был как раненый зверь, который не знал, как справиться со своей болью.
– Молчать! – рявкнул он. – Ты его жена. Ты принадлежишь ему. Ему! – Он резко развернулся, стиснув кулаки, его мышцы напряглись, как будто он готов был разнести всё вокруг. Я смотрела на его напряжённую спину, видела, как его плечи подёргиваются от злости. Но я знала, что за этим стоит. Я видела его боль. Его ревность.
– Ты хочешь, чтобы я был первым? – Он обернулся, его глаза метали молнии. – Хочешь, чтобы потом после меня он видел тебя голой, касался тебя, чувствовал тебя?
– Нет! – выкрикнула я. – Я ненавижу его! Я хочу, чтобы со мной был только ты!
– Но ты вышла за него! Он имеет на тебя все права!
– Я даю эти права тебе.
Эти слова словно застряли в воздухе. Всё стало тихо. Чезаре замер. Его грудь тяжело вздымалась. Он посмотрел на меня, и его глаза на мгновение затуманились. Но только на миг. Потом в них вернулся бешеный огонь.
– Тогда почему? – прошипел он. – Почему ты сделала это, Анжелика? Зачем ты вышла за него, если он тебе противен?
Я чувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза. Как они уже катятся по щекам.
– Ради семьи, – прошептала я, сжимая кулаки. – Ради матери. Ради всего, что мне дорого.
Он засмеялся – коротко, жёстко, с горечью.
– Ради семьи? – Его губы изогнулись в ядовитой усмешке. – Ты жертвуешь собой ради них? А как же я, Анжелика? Как же я?
Его голос дрожал. Он снова остановился прямо передо мной, его лицо было так близко, что я могла почувствовать жар его дыхания.
– Как же я, Анжелика? – повторил он, глядя мне в глаза. Его голос стал ниже, но в нём всё ещё звучала боль. – Я был рядом. Я смотрел на тебя. Я ждал. Но ты... Ты ушла к нему. Ты выбрала его.
Его слова пронзили меня насквозь, прошили ржавыми иголками до самых костей. Я чувствовала, как каждое слово оставляет шрам. Он смотрел на меня с такой ненавистью и болью, что я едва могла дышать. Но я не могла молчать. Я не могла больше сдерживать себя.
– Потому что я не могла выбрать тебя! – воскликнула я, слёзы уже жгли мои глаза. – Ты священник, Чезаре! Ты поклялся Богу! Как я могла выбрать тебя, если ты принадлежишь не мне?
Он застыл. Я видела, как эти слова прошли сквозь него, как волны, разбивающиеся о скалы. Его лицо дрогнуло, и на мгновение я увидела его боль. Его истинную боль.
– Ты думаешь, я не страдаю? – его голос стал хриплым, почти шёпотом. – Ты думаешь, я не проклинаю себя каждый день за то, что хочу тебя? Что мечтаю о тебе? Что каждый раз, когда вижу тебя, я хочу... – Он запнулся, его глаза загорелись ещё ярче. – Я хочу тебя, Анжелика. Хочу так сильно, что это сводит меня с ума.
Я затаила дыхание. Эти слова, сказанные им вслух, разорвали меня изнутри, заполнили адским триумфом, грешным диким счастьем. Я почувствовала, как моё сердце замирает. Я больше не могла сдерживать себя. Всё, что я пыталась скрыть, рвалось наружу.
– Ты должен был сказать мне это раньше, – прошептала я, подходя ближе. – Почему ты молчал? Почему ты заставил меня страдать?
– Потому что это неправильно! – воскликнул он, снова переходя на яростный рык. – Потому что это грех, Анжелика! Это грех! Я поклялся служить Богу. Я дал обет!
– Какой обет? – выкрикнула я в ответ, не в силах больше сдерживать себя. – Ты дал обет, но ты нарушил его, как только позволил себе хотеть меня! Это не Бог – это ты сам себе не позволяешь любить!
Он шагнул ко мне, и я снова почувствовала его тепло. Наши лица были так близко, что я могла видеть каждую линию на его коже, каждую искру в его глазах. В них всё ещё горела боль, но теперь эта боль смешалась с чем-то другим. С желанием. Диким, необузданным желанием.
– Ты права, – прошептал он, его голос был хриплым, как если бы он сам едва мог его контролировать. – Я нарушил все свои обеты. И сейчас я готов нарушить ещё один.
И прежде чем я успела что-либо сказать, его губы прижались к моим. Это не был мягкий, нежный поцелуй. Это был поцелуй, полный боли, отчаяния и страсти. Он целовал меня так, словно в этом поцелуе было его спасение. Как будто он хотел уничтожить всё, что нас разрывает, уничтожить все границы, все запреты.
Я не сопротивлялась. Я не могла. Его поцелуй был огнём, который охватил меня с головы до ног. Я чувствовала, как этот огонь сжигает всё внутри меня – все сомнения, всю боль. Огонь желания, который мы так долго сдерживали, теперь вырвался на свободу. Я обвила его шею руками, мои пальцы запутались в его волосах. Я тянула его к себе ближе, так близко, как только могла. Я хотела чувствовать его – всё его. Я хотела, чтобы он был моим. Навсегда.
Его руки сжали меня за талию, его пальцы вонзились в мою кожу, как когти. Я чувствовала, как его тело напрягается, как его дыхание становится всё более прерывистым. Он больше не мог сдерживать себя. И я не хотела, чтобы он сдерживался. Мы оба знали, что это неправильно. Мы оба знали, что это грех. Но в этот момент это не имело значения. Ничего не имело значения, кроме нас.
– Прости меня… тихо прошептала я.
– Прости, – очень тихо, почти неслышно. Скорее себе, чем ему.
Оторвался т моих губ, смотрит на меня исподлобья, тяжело, как будто сейчас раздавит этим взглядом. И у меня голова идет кругом от того насколько он ко мне близко сейчас. Так горячо, так запредельно. Меня обжигает его дыхание. И мне кажется мое горло пересохло как от дикой жажды. Впился в мои губы снова, приподнял одной рукой и понес. Я не знала куда, мне было все равно…хоть в сам ад пусть несет, хоть выкинет в бездну. Мы куда-то буквально ввалились бешено целующиеся, он захлопнул дверь, не отрываясь от моих губ. Швырнул на постель, навис сверху. Лихорадочно расстегнул все пуговицы на корсаже, до самого пояса. Я прикусила губу, позволяя себя раздевать. Сдернул корсаж вниз, обнажая грудь и я зажмурилась, чувствуя, как твердеют соски под его взглядом. Провел кончиками пальцев от горла до ложбинки между грудей, а потом склонился к моим губам.
– Я ведь уже не отпущу…ты это понимаешь?
– Не отпускай, – прохрипела я и выгнулась, касаясь сосками грубой ткани сутаны. А потом в глаза ему посмотрела и задохнулась. Никогда не видела такого взгляда. В нем смешалось какое-то адское безумие и жажда, словно он хочет выпить меня, осушить. И дрожит весь, сильно, как в лихорадке. Его дыхание громкое, прерывистое. И оно заражает меня…безумие. Оно перетекает в мои вены, наполняя их сумасшествием. Подо мной горит земля, позади рушатся с треском все мосты обратно. И вдруг хватает меня за горло и прижимает к кровати, сильно сдавливая пальцы.
– А потом? Что будет потом, девочка?
Мне горячо от его взгляда, меня прожигает им насквозь, я пылаю.
– Мне все равно… я твоя… я вся твоя…
Он меня не слышит, наклоняется и жадно обхватывает сосок губами, терзает его зубами и я зарываюсь пальцами в его волосы, изгибаюсь, подставляя груди, потираясь о его рот. Он стонет засасывая сильно в себя, сжимая полушария обеими руками, его рот скользит по моему животу, язык ныряет в пупок. Я всхлипывая и чувствую как вся кровь приливает к промежности, как там становится горячо и мокро. Почти так как со Странником…только острее, безумнее. Я готова взорваться только от одной мысли что это ОН делает со мной. Мне кажется от предвкушения и ожидания мое тело стонет от боли. Белые юбки задраны наверх, ноги в чулках обнажены. Слышен треск моих кружевных трусиков. Длинные пальцы падре скользят по моему лобку вниз, раздвигая складки.
– О Боже…, – шепчу я, закатывая глаза когда кончики пальцев начинают потирать клитор, – Боже…
– Здесь нет Бога, девочка…он нас проклял. Здесь только я…твой дьявол.
Палец двигается все быстрее, надавливая , скользя вкругрвую, натирая самый кончик узелка, а потом сжимает его сильно и меня срывает в пропасть с оглушительным криком. Ладонь мгновенно накрывает мой рот. Я извиваясь, дергаюсь в оргазме, сжимая бедрами его руку, а он держит клитор то сжимая, то отпуская, продлевая мое сумасшествие. Потом нависает сверху, я все еще обессиленная, подрагивающая, взмокшая. Между складок упирается что-то горячее. Я не успела приготовиться. Рывок и меня всю заполняет его членом. До краев, до самого донышка. Кричать не могу, его ладонь на моих губах, сжимает не давая издать ни звука. Только глаза распахнула широко, чувствуя, как они наполнились от боли слезами, успевая уловить как он беззвучно застонал, широко открыв рот и задрав голову. А потом опустил ее и посмотрел на меня затуманенными глазами, с чуть прикрытыми веками, как от дурмана, как от наркотика… и меня накрывает потому что это я заставила его чувствовать это…Потому что он взял меня.
– Вот теперь моя…чувствуешь меня? Тшшш…расслабься, просто дай себе привыкнуть.
Наклоняется и нежно лижет сосок, обводит языком, дразнит. Грудь покалывает, потягивает, сосок каменеет под его губами, зудит. Мне хочется сильнее, но я не смею попросить.
Боль между ног постепенно утихает. Остается жжение. Но я растянута так, что кажется сейчас порвусь. Он делает первый толчок и я дергаюсь всем телом, а он стискивает зубы и выдыхает сквозь них.
– Бляяядь…как же тесно…невозможно тесно…Впусти меня. Девочка…впусти меня…Вот так. Давай. Расслабляйся.
Наклоняется и снова лижет мою грудь, шею, мочки ушей.
Делает еще один толчок…уже не так больно…и еще один. Не переставая целовать, дразнить языком, сжимать мое тело, мои ягодицы, приподнимая и врезаясь в мое тело. Внутри меня поршень. Горячий, очень твердый, и невообразимо большой. Настолько большой, что мне кажется он достает мне до сердца. Убирает ладонь с моего рта и жадно прижимается к нему губами. Теперь его язык ласкает мой рот, терзает его, вылизывает, а толчки внутри меня все быстрее, сильнее. Он тихо стонет, продолжая растирать и сдавливать сосок. Убыстряясь…но мне уже не болит. Я чувствуя себя раздирающе наполненной ИМ. Моим любимым мужчиной, моим дьяволом. Отвечаю на поцелуй, и он с триумфом выдыхает мне в рот, сжимает пальцами мои пальцы, переплетая их вместе. Толчки становятся сильными, быстрыми, очень глубокими. Мне снова хочется кричать…только мне не больно…я не знаю как мне. Я не знаю, что это. Эти движения внутри…это как ощутить себя полностью в его власти. Все быстрее, быстрее. Мои руки лихорадочно царапают сутану, зарываются в его длинные волосы, сдавливая сжимая, притягивая к себе. Я сама не понимаю, как двигаюсь ему навстречу, раскрываясь, раздвигая ноги, потираясь о него голой грудью. Развратная, упавшая так низко…в первую брачную ночь я отдаюсь священнику, давшему обет безбрачия… Где-то рядом тот смерч…тот, что пережила под его пальцами…он пульсирует внутри, но не захлестывает. Я чувствую его приближение и отдаление. Просто я слишком наполнена, он во мне так глубоко и так сильно. Теперь он не просто двигается во мне, он яростно вбивается в меня, и я всхлипываю, стону, выгибаюсь. Мне так…мне так сильно. Мне так. Не знаю как. Мне хорошо! Мне хорошо, потому что это он. Меня заполняет эйфория. Его лицо покрыто потом, он стекает по мраморному лбу, широким скулам, идеальным губам. Он смотрит на меня и яростно овладевает мной. Дааа…он дьявол. Как точно сказано. Дьявол потому что человек не может быть настолько красивым. Мой грех…мой стыд, моя адская любовь.
– Я люблю тебя…люблю тебя, падре Чезаре….люблю тебя во мне…
Скривился как от боли, захрипел, выгнулся, запрокидывая голову, содрогаясь всем телом, вбиваясь в меня до самого конца, замирая на мгновение, а потом очень быстро двигаясь, сильными, мощными, жесткими ударами. Я инстинктивно знала, что он кончает… и это был самый нереальный момент. Видеть его бледное от страсти лицо, его закатившиеся глаза и открытый рот. Потянулась и сожрала последний выдох наслаждения своими губами, потянула на себя, обвивая ногами, сжимая всего, словно хотела забраться ему под кожу. Придавил своим весом, мои губы на его губах. Мы дышим друг другом. Какое-то время лежим, вздрагивая. Потом он приподнимается на руках…, смотрит мне в глаза.
– Моя девочка…
– Твоя девочка…
И вдруг раздается оглушительный стук в дверь.
Глава 4
Я вздрогнула. Резкий, оглушительный стук разнёсся по залу церкви. Сначала один раз. Потом ещё один. Ещё громче. Будто молоты били по железу. Будто кто-то пытался выломать двери. Мы оба замерли. Я почувствовала, как его тело напряглось, как его руки, только что нежные и страстные, сжались в кулаки. Его губы оторвались от моих, и его дыхание – прерывистое и тяжёлое – внезапно стало хриплым и настороженным.
Стучат. Громче. Этот звук, казалось, разрывал тишину церкви на части. Будто кто-то знал. Знал, что мы здесь. Знал, что мы согрешили. Что мы нарушили все законы, все правила.
– Кто это? – шёпотом выдохнула я, в панике глядя на дверь.
Чезаре бросил быстрый взгляд в ту же сторону, его челюсть сжалась, в глазах появилось что-то мрачно опасное…Как я раньше не замечала…что в нем живет далеко не только свет. Он был напряжён, как хищник перед прыжком. Я почувствовала, как страх обхватил моё сердце холодными пальцами.
– Тсс, – прошептал он, прикладывая палец к моим губам. – Тише.
Я судорожно схватилась за своё растерзанное платье, руки тряслись. Мои пальцы цеплялись за ткань, но она казалась липкой и тяжелой, как мокрый песок. Я пыталась одеться, но каждая секунда казалась вечностью. Я слышала, как стук раздаётся снова, теперь ещё громче, отчётливее.
– Помоги мне... – прошептала я, мои слова были еле слышны, но Чезаре тут же оказался рядом.
Его руки скользнули по моей спине, он помогал застёгивать пуговицы платья, но его прикосновения теперь были быстрыми, напряжёнными. Мы оба понимали, что времени почти не осталось. Это как последний рывок перед краем пропасти. Моё платье не застегивалось до конца, но я больше не могла ждать. Я дрожала так сильно, что не чувствовала ни пальцев, ни ног. Мой мозг отказывался думать. Единственная мысль – выбраться. Пока нас кто-то не увидел.
– Окно... – выдохнул он, указывая на боковое окно, его голос был резким и сухим, как удар хлыста.
Я кивнула, не спрашивая больше ни о чём. Внутри всё дрожало, страх, паника, но я была на грани. Была готова на всё, лишь бы не быть пойманной здесь. С ним.
Я подбежала к окну, как загнанное животное. Ощущала, как ткань платья путается в ногах, как мой дыхание сбилось на резкие, короткие вдохи. Чезаре подтолкнул меня, и я, дрожащая, пролезла через узкое оконное отверстие. На секунду почувствовала, как холодный воздух хлестнул меня по лицу, и всё, что я могла услышать, – это его голос:
– Беги, Девочка!
И я побежала. Босая, в грязном, измятом платье, которое тянуло меня назад, как камень. Я не чувствовала ни холода, ни боли. Я чувствовала только одно – как страх разъедает меня изнутри. За него, за себя. Если вы думаете, что сейчас двадцать первый век и ничего не случится если кто-то узнает? Ошибаетесь. Это Сан-Лоренцо…Здесь могут и сжечь всей толпой. Как минимум загнобить. Я уже молчу о Чезаре. Письмо Епископу – и Чезаре лишат сана. Изгонят…а жители Сан-Лоренца уничтожат его.
Я бежала по улице, прячась в тени, как вор, как преступник. Платье путалось под ногами, ткань цеплялась за камни мостовой, рвалась, пачкалась в грязи. Я чувствовала будто сама природа пыталась остановить меня. Потому что мое место не дома! А с ним! С моим мужчиной!
Где моя фата? Я понятия не имела. Исчезла, как и все мои мысли.
Я должна была вернуться. Вернуться домой. Быстрее, быстрее. Я слышала только удары своего сердца. Оно грохотало в груди, как барабан, заглушая все остальные звуки. Ночь окружала меня, и я не могла разглядеть ничего, кроме тьмы впереди. Никто не должен был знать. Никто не должен был узнать. Я подбежала к дому, дыша, как загнанная лошадь. Я остановилась у чёрного хода. Где-то вдалеке слышались пьяные голоса, смех. Гости не заметили моего отсутствия. Рафаэль. Я слышала, как его голос эхом разносился по дому. Он говорил что-то – очередной тост, очередную глупую шутку.
Я с трудом приоткрыла дверь, вошла в дом. Влажный воздух ударил в лицо, запах еды и алкоголя смешался с ароматом цветов. Меня затрясло. Я медленно сделала несколько шагов вперёд, стараясь не думать о том, что натворила и еще собираюсь натворить. Я почти добралась до коридора, когда передо мной появилась тень. Фигура. Рита.
Её глаза вспыхнули, как у змеи, а губы изогнулись в ядовитой улыбке. Она злорадно шипела, словно выждала этого момента.
– Где была? – её голос был колючим, въедливым
Я замерла. Воздух застыл в лёгких, и я чувствовала, как внутри меня всё сжимается. Я не могла сказать ни слова, не могла придумать ничего. Мой мозг работал медленно, словно был погружён в вату.
– Что случилось с твоим платьем, Анжелика? – Рита шагнула ближе, её глаза блестели злобой. – Ты выглядишь так, будто только что сбежала из могилы. Где твоя фата? И... – она сделала паузу, оглядев меня с головы до ног, её взгляд словно пытался меня просканировать. – Ты не ответила на мой вопрос. Где ты была?
Моё горло пересохло, слова застряли внутри. Рита неотрывно смотрела на меня, её выражение лица становилось всё более насмешливым, но я видела в её глазах что-то другое. Что-то мрачное, что-то опасное.
– Ты думаешь, что никто не заметил? – прошипела она, её голос был тихим, почти ласковым, но от него меня бросило в холод. – Думаешь, что тебе удалось всех облапошить?
Я сделала шаг назад, не зная, что ответить. Моя голова кружилась, мысли метались.
– Рафаэль заметит, Анжелика, – Рита усмехнулась, её тон стал ещё более насмешливым. – Он не настолько пьян, чтобы не заметить, что его жена куда-то исчезла. Ты действительно думаешь, что можешь так просто вернуться и тебе сойдет с рук?
Я не могла двигаться. Не могла дышать. Моя голова гудела от страха и усталости. Я чувствовала, как моё тело предаёт меня, как каждая клетка дрожит от ужаса перед тем, что может случиться.
– Что ты делаешь, Анжелика? – её голос становился всё мягче, но в нём было что-то жуткое, что-то хищное. – Ты погубишь себя. Ты погубишь ЕГО. Ты действительно думаешь, что он спасёт тебя? Падре Чезаре? Ты правда думаешь, что ваш грязный секрет останется тайной?
Слова Риты разрывали меня на части. Я не могла больше сдерживаться. Гнев вскипел зашипел в венах и я шагнула к ней, сжав кулаки.
– Оставь меня в покое, Рита! – выкрикнула я, не заботясь о том, услышит ли кто-то мой крик. – Ты ничего не знаешь! Ты ничего не понимаешь! Просто отвали от меня! Хватит!
Она только улыбнулась, как кобра, готовая к атаке.
– Думаешь, я не знаю? Думаешь, что мне не известно, что ты трахалась с ним? – её слова капали ядом. – Ты живёшь во лжи, Анжелика. Ты – ошибка. Ошибка, которая погубит всех вокруг себя. И его…А я не позволю. Я лучше утоплю тебя в болоте!
Я дрожала, ярость закипала в моих венах, но я не могла больше говорить. Я не могла стоять здесь, перед этой сучкой, которая наслаждалась каждым моментом моего падения. Я знала, что она права. Я знала, что всё, что она говорит, – правда. Но я не могла позволить ей это увидеть.
Собрав последние силы, я развернулась и пошла прочь. Мои ноги еле держали меня, платье продолжало путаться, но я больше не могла останавливаться. Всё, что я могла слышать, – это её тихий, злобный смех, звучащий за моей спиной.
Где-то вдалеке Рафаэль кричал что-то, подняв очередной бокал, – они все были слишком заняты своим праздником. Но он закончится…А когда закончится Рафаэль придет ко мне. И я должна его встретить так, чтоб он не посмел ко мне даже прикоснуться! Иначе я просто убью его и себя!
