Текст книги "Супермен III"

Автор книги: Уильям Котцвинкл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Один из ваших тропических ливней… кончится через секунду…

– Мори, где ты? Мори… где… ты…

Голос его жены исчез. Деревенская улица превратилась в бушующее море. Со всех сторон люди бежали к укрытию, а крутящийся водяной смерч догонял их.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– Метеорологи ошеломлены ураганом и проливными штормовыми дождями, обрушившимися сегодня на Колумбию, угрожая уничтожить весь урожай кофе в этой стране на следующие пять лет.

Представитель Метеорологической службы заявил, что это, – я цитирую, – «самое ужасное проявление сил природы со времени всемирного потопа». Он добавил, что этот ураган, кажется, не подчиняется всем известным законам погоды.

На телевизионном экране проходили снимки разрушений. Разрушенная страна… Гуманист Года засмеялся.

– Я пытался договориться с ними, – Росс Уэбстер покачал головой, удивляясь стране, столь глупой, что могла бросить вызов лидеру в той области, от которой зависит ее благосостояние.

Он надел свои лыжные брюки – простой человек со скромными вкусами, чьи слова в архивах Гуманизма гласили: «…руководить миром, показывая пример скромности…»

Он вышел на террасу своей надстройки, превращенной в личный лыжный курорт. Двадцать семь тонн снега покрывали широкое пространство, часть которого была поднята, создавая наклонную лыжню. Теперь он подошел к ней и поднялся на механическом кресле наверх, к простому, но очаровательному домику для отдыха после лыж, построенному им на крыше.

– Я честно договаривался с ними… Я говорил им о моих чувствах к их стране…

Он надел лыжи и взял палки. Город внизу изнемогал от жары. А здесь, наверху, Росс Уэбстер занимался скромными физическими упражнениями. Он оттолкнулся и заскользил по склону. Лыжня мягко привела его вниз, взметнув снег возле Лорели Амброзиа, которая загорала под кварцевой лампой. Когда на нее попал снег, она взвизгнула:

– Я тебе задам, дурачок!

Она скатала снежок и бросила в него. Уэбстер потешался над броском своей Психической Кормилицы, неловким, как у всех девчонок. Лорели было все равно: теперь у нее были акции основного капитала «Уэбко», что делало чудеса с ее собственной психикой.

– Дурачиться с Уэбстером на крыше – не такая уж большая цена за это, – думала она, бросая в него еще один снежок.

Спина находившейся поблизости Веры Уэбстер покрылась гусиной кожей от ненависти, когда она увидела своего брата и эту визжащую глупую золотоискательницу. Вера позвала одного из слуг и приказала ему вылить на лыжню несколько галлонов воды.

– Но это превратит ее в ледяной спуск. Там будут падать.

Слуга посмотрел на далекий конец террасы.

– Не задавайте вопросов, – сказала Вера, так как очередь Лорели кататься на лыжах двадцатью этажами выше улицы уже приближалась.

– О'кей, – сказал слуга, устало отправляясь за шлангом. – Хотят воды… Пожалуйста, он даст им воду… хоть залейся…

Он взял шланг.

– Они получат воду…

Между тем Вера присоединилась к Россу и Лорели у телевизора, где продолжали появляться сообщения о катастрофе в Колумбии. Вера посмотрела на людей, плавающих у своих домов, и захихикала, как девочка.

– Росс, ты понимаешь, что мы сделали?

– Вся торговля кофе теперь наша, – кивнул Уэбстер. – Всякий раз, когда человек пьет кофе, он пьет кофе Уэбстера.

Глазки-бусинки Веры заблестели. Обычная жадность в них сменилась безумной алчностью.

– Зачем ограничиваться кофе? Людям до ухода на работу нужна утренняя чашка кофе. Но что нужно, чтобы люди работали?

– Содовая вода? – отозвалась Лорели.

– Глупое существо! – фыркнула Вера. Она надеялась, что ее брат оценит разницу между ее острым умом и жалким менталитетом Лорели.

Лорели усмехнулась про себя. Основной капитал «Уэбко» сегодня поднялся на десять пунктов. Росс Уэбстер смотрел на Веру.

– Что же нужно, чтобы весь мир работал? – спрашивал он себя. Как Главный Гуманист мира, он всегда считал, что все вертится на эксплуатации рабочей силы и техническом прогрессе. Но теперь ему пришло в голову, что за всем этим стоит сырье.

– Вера… Ты думаешь…?

Он хлопнул себя по лбу.

– Это самое важное!

– Сегодня кофе, – сказала Вера.

– Завтра нефть!

Росс Уэбстер встал со своего кресла.

– Они хотят воды, – говорил слуга, поворачивая шланг к склону. – Они ее получат.

Он смотрел, как она льется по наклонной плоскости, мгновенно превращая ее в ледяную.

– Нефть! – кричал Уэбстер, глядя на небо и видя перед собой фантастические образы богатства и власти.

– Нефть? – спросила Лорели, поворачиваясь к рефлектору другим боком, чтобы все тело загорело одинаково.

– Ты – маленькая шлюха, думающая только об удовольствиях, – сказала Вера, которая не загорала из-за склонности ее кожи покрываться розовыми пятнами.

– Росс, – сказала она, снова обращаясь к брату, – если твой программист сумеет нажимать нужные кнопки…

Росс Уэбстер уселся обратно в свое кресло, где обычно отдыхал после лыж.

– Вся нефть! Все танкеры! Все насосы! Я буду контролировать все это!

Он скромно склонил голову. Весь мир будет лизать ему пятки.

Он повернулся к экрану телевизора, чтобы еще раз порадоваться известиям о Колумбии. Эта страна в следующий раз хорошенько подумает, прежде чем отказать в чем-нибудь Великому Гуманисту.

Там показывали семью, цепляющуюся за плавающую дверь, людей, погруженных в жидкую грязь до шеи… Летящего Супермена…

– Супермен?

– СУПЕРМЕН!

Стальной Человек, сжав кулаки, влетел с космической грацией в самый центр дьявольской бури.

– Я рожден для этого, – думал он, пробиваясь вниз сквозь пенящийся вихрь. Перед ним был сильный противник, могущественный гигант, невообразимо бесчеловечный и жестокий ветер.

Ветер пытался разорвать его, как отрывал от земли дома, автомобили, целые улицы и большие здания. Но для него этот водоворот урагана был не больше, чем легкий летний бриз.

Он добрался до его бешено крутящегося основания; к его телу взлетали разнообразные обломки – каменных стен, железных балок, машин, но он отмахивался от них, как от мошкары. Его мощная рука поднялась, ухватила хвост урагана и дернула.

Смерч съежился и в одну секунду потерял свою силу.

Он разогнал остатки туч, и воцарилось спокойствие.

– Super Hombre[9]9
  Супермен (исп.)


[Закрыть]! – кричали люди внизу, висевшие на флагштоках, вылезавшие из подземных убежищ, с изумлением бежавшие через свои деревни.

Но Супермен еще не кончил свое дело. Он полетел к кофейным плантациям, где все еще лились потоки воды. Прикрыв их сверху завесой, он опустился в реки грязи и воды и включил огни Криптонической силы. Два луча звездного пламени вырвались из его глаз на воду, высушив ее и направив пар из джунглей вниз, так что земля очистилась и кофейные бобы были спасены.

– Super Gringo[10]10
  Суперамериканец! (исп.)


[Закрыть]! – кричали благодарные труженики, кидая в воздух свои шляпы. Теперь им по-прежнему будут платить их 2 доллара 45 центов за месяц и они не умрут с голода!

Супермен поспешил к следующей плантации, потом к следующей, высушивая их беду, как слезы ребенка; для разнообразия он поднял в воздух всю воду, заливавшую одну плантацию, и вылил ее в ближайший кратер, превратив его в прекрасное озеро.

– El Super Comerciante[11]11
  Суперкоммерсант! (исп.)


[Закрыть]! – кричал местный предприниматель, который, благодаря этому кратеру и прилегающей к нему земле, мог теперь создать там сверхдорогой курорт.

Несчастен был только Росс Уэбстер. Увидев все это в телевизоре, он тяжело упал в кресло.

– Нет, нет, нет!

Он в отчаянии ломал руки.

– Это был превосходный план! Верное дело!

– Мы были дураками, – сказала Вера, у которой поднялось кровяное давление, а розовые пятна, выступившие от волнения, превратили ее лицо в плохо прожаренный гамбургер.

– Он разрушил его! Этот подлый благодетель разрушил его!

Уэбстер погрозил кулаком экрану, с которого Супермен, улыбаясь, взирал на мир.

– Не плачь, Бубба, – сказала Вера.

– Не называй меня Буббой! – Росс потряс головой. Поражение тяжело подействовало на него.

Лорели Амброзиа решила утешить его кружкой глинтвейна, над которой вился пар. Она протянула ее Россу, сперва резко отодвинув горячую кастрюлю и плеснув Вере на руку.

– А-а-а-й! – закричала Вера, тряся рукой.

Росс Уэбстер сердито оглянулся.

– Вера практикуется в каратэ, – сказала Лорели.

Вера могла бы преуспеть в спорте, потому что у нее были несокрушимые колени и однажды, в бешенстве, она прокусила ремешок своих часов. Теперь она попыталась бы добраться до Лорели, но Росс Уэбстер вмешался с более важными проблемами.

– Супермен сунет свой нос и в мой нефтяной план, – сказал он. – Мне нужно от него избавиться. Я должен это сделать!

– Но как? – спросила Вера.

Дверь на террасу открылась, и вошел Гас Горман. Уэбстер накинулся на него:

– Ты видел, что сделал Супермен? Почему ты не предвидел этого?

– Ну, нечего обвинять меня, – возразил Гас. – Супермен – крепкий мужик.

Сказав это, Гас ушел и спрятался за лыжным склоном, чтоб до него не доходил крик Уэбстера. Он не любил таких сцен.

– Это не моя вина, если что-то не удалось. Я сделал то, о чем меня просили. Но так было всегда, даже в школе. Учительница случайно порезала руку открытой бритвой. Кто ее оставил? Гас Горман.

Он взобрался на верх лыжного склона и посмотрел вокруг, а Росс и Вера внизу продолжали жаловаться друг другу на Супермена.

– Должен же кто-то остановить этого здорового самоуверенного болвана, – сказал Уэбстер.

– Как? – спросила Вера. – Застрелить его? Ты знаешь, что он неуязвим для пуль. Не говоря уже о ножах, танках, бомбах.

– Криптонит, – сказала весело Лорели, намазывая на щеки крем для загара.

– Что?! – рявкнул Уэбстер.

– Или Криптонем… или Криптонгаймср… Я забыла, как это называется, – сказала Лорели, снова входя в свою роль дурочки-блондинки, смеси беззаботности и вялости, которой она искусно прикрывала свои незаурядные амбиции: придет время, когда она будет контролировать компанию «Уэбко».

– Во всяком случае, как бы оно ни называлось, есть лишь одно вещество, которое может нанести вред Супермену.

– Откуда ты знаешь? – прошипела Вера.

– Я многое знаю, – небрежно парировала Лорели.

– Это я поняла по настенному рисунку в умывальной, – сказала Вера. На изображенном там ее портрете она нежно обнималась с грубо намалеванным пожарным краном.

– Да прекратите вы! – сказал Росс Уэбстер. – Она права! Криптонит. Я читал об этом в интервью с Суперменом.

На лицо его набежала тень:

– Но Криптонита больше нет. Последний кусок, который был на Земле, исчез пару лет назад.

– А откуда он взялся? – спросила Вера.

– С той планеты, откуда сам Супермен. С Криптона.

– Где этот Криптон?

С вершины склона ответил Гас Горман:

– Он взорвался. Супермена высадили на Землю младенцем.

Гас воткнул в снег лыжную палку и, сняв покрывавшую ее тряпку, обернул ее вокруг шеи, как капюшон.

– С тех пор этот человек летает вокруг…

Он помахал руками, как крыльями.

Вера хотела предупредить Гаса насчет склона, но Уэбстер отвлек се внимание.

– Когда планета взрывается, ее обломки продолжают летать в пространстве. Нам только нужно разыскать этот Криптон. Потом Гас, наш добрый старый Гас войдет в контакт со спутником Вулканом…

Вставляя лыжные ботинки в крепления, Гас посмотрел вниз на Уэбстера:

– Подождите минутку, я кое о чем подумал.

– Хорошо, – сказал Уэбстер, – для этого я тебя и держу.

– Вот об этом-то я и думал. О том, за сколько вы меня держите. За такие дела я получаю недостаточно. Не могу даже купить туфли из рога носорога.

– Гас, – сказал Уэбстер, – если я что ненавижу, так это жадность.

– Жадность? – Гас замахал лыжной палкой. – Позвольте вам сказать о жа-а-ад-но-сти… и… и… и…

Гас заскользил вниз по лыжному склону, лыжи мчались по ледяной поверхности.

– Эй, что происходит? Что за безумная скорость?!

Он мгновенно долетел до конца склона и оказался в воздухе. Он перелетел через столы, стулья и стены террасы. За ним летела большая тряпка, а он уже падал к земле с высоты двадцати этажей.

– Боюсь, что это твой первый и последний прыжок на лыжах, братец! Проклятая тряпка не дает мне сохранить равновесие.

Он справился со своими палками, отбросил капюшон и глянул вниз.

– Я падаю скорее, чем хотелось бы.

Мимо него продолжали пролетать окна. Он так быстро падал, что немногие в здании «Уэбко» могли его заметить. Из-за этой скорости восприятие Гаса обострилось и появилась необычная наблюдательность.

– …хорошенькая секретарша склонилась над своим столом.

– …а вот другая со славными ножками…

– …жаль, что меня не будет там во время перерыва. Ведь когда я достигну земли, я разобьюсь на 220 миллионов кусков.

– …может быть, провалюсь сквозь тротуар…

– …и конец мой придет где-нибудь в метро…

– …дьявольский конец, не правда ли?

– …для человека с моим потенциалом…

Он посмотрел на движение внизу, детали которого с каждой секундой укрупнялись.

Прямо на траектории его полета одна деталь начала вырисовываться яснее. Это была стеклянная крыша, наклонно свисавшая над улицей. Он взмахнул лыжными палками, как крыльями, снова расправил свой капюшон и спланировал на нее.

Его лыжи пролетели по ней до края, этот новый спуск направил его к улице под оптимальным углом. Он соскочил вниз, разбрасывая лыжами искры, и остановился как раз посреди уличного движения, а люди собирались толпой вокруг него.

– Господи, видишь ли ты это?

– Парень спустился с двадцатого этажа на лыжах…

Гас приветственно помахал лыжной палкой, пытаясь выглядеть равнодушным.

– Практика! Я – олимпийский прыгун с трамплина.

Он пошел вперед по улице.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Над чем ты сейчас работаешь? – спросил Гаса коллега в Компьютерном центре «Уэбко».

– Главным образом над космосом, – сказал Гас, скользя пальцами по клавиатуре своего компьютера.

– Установите местонахождение и исследуйте галактику Икс на расстоянии 3500 световых лет.

– Сейчас перерыв на кофе, – сказал коллега.

– Иди, – сказал Гас, – я догоню.

– Проанализируйте компоненты частиц Криптонита.

Экран Гаса сразу погас. Потом машина ответила:

– Инструкции приняты.

– Ну ладно, – сказал коллега, сунув в карман вечную ручку, – я, пожалуй, пойду. Не надо так надрываться, Гас. Это на тебя не похоже.

– …слышу, что ты говоришь. Ищу галактику Икс.

Спутник Вулкан, подчиняясь команде Гаса, направился к той области космоса, где была когда-то мощная планета, теперь исчезнувшая. Там летали зеленые обломки Криптонита, фрагменты древней мозаики, которую никогда уже не удастся сложить.

В Вулкане открылась дверца, и его лазерный луч устремился прямо к галактике Икс. Сверкающий луч поискал и нашел обломок погибшей планеты. Луч мягко ощупал его, направляя в пространство по эксцентрической орбите.

Криптонит. Сплав из:

Плутония 15,08 %

Тантала 18,06 %

Ксенона 27,71 %

Промеция 24,02 %

Лазерный луч проник во внутренний состав фрагмента и остановился. Экран компьютера Гаса слабо гудел, пока он ждал окончания анализа.

Диалия 10,62 %

Серы 4,08 %

Текст прервался, и потом на экране появилась последняя строка:

Неизвестного вещества 0,57 %.

– Неизвестного? – Гас посмотрел на экран. – Какого рода? Что же делать, если ты не знаешь этого?

Он уставился на экран. Там ничего больше не появилось.

Гас посмотрел на свой стол и начал размышлять:

– Босс Росс не будет удовлетворен без этих 0,57 %. Ему нужно все.

Глаза Гаса упали на этикетку пачки сигарет, лежавшей на столе: «Никотина 8 %, смолы 5 %».

Гас вернулся к экрану, стер слова «Неизвестного вещества 0,57 %» и внес: «Смолы 0,57 %».

– Никто не будет курить эту смесь, так что я не думаю, чтобы это имело большое значение.

Он включил принтер, получил анализ Криптонита в письменном виде и понес его в холл Отдела исследований и Развития.

Сумасшедший ученый в белом халате посмотрел на входящего Гаса. Гас улыбнулся и протянул ему анализ Криптонита.

– Этого хочет Босс.

Мистер Мори Стокис со сломанной рукой и ногой в гипсе сердито осматривался, везя через прихожую «Дейли Плэнет» кресло на колесах, в котором сидела миссис Стокис. У нее не только обе ноги, но и шея была в гипсе. Напомним, что оба супруга чуть не погибли во время бури, настигшей их во время поездки за счет приза, выигранного в Бинго-Джинго.

– Где он? – кричала миссис Стокис, глядя прямо перед собой: иному положению головы препятствовал гипс на шее. Двигались только ее глаза, губы и толстые щеки.

– Он заплатит за это! Доставайте ваш бумажник, мистер издатель!

Мистер Стокис поддержал речь своей жены жестом сломанной руки.

– Сломана летящим кирпичом, – сообщил он проходившему мимо юноше, как бы представляя факты судье.

Он плелся по прихожей, все еще полный воспоминаний об урагане; даже ночью он видел во сне куриные перья и плавающие балки. Неудивительно, что его адвокат сможет настаивать в суде на неизлечимом умственном повреждении.

– Мы взяли лишних пятнадцать уроков танцев, – сказала миссис Стокис, не обращаясь ни к кому в отдельности и имея в виду Танцевальную Программу Осеннего Урожая, в рамках которой она и ее муж учились танцам в Столице, в местном танцевальном зале, где пожилые супружеские пары входили в невообразимые расходы, чтобы овладеть танго. Теперь миссис Стокис не могла танцевать из-за гипса и особенно гипсового воротника, препятствовавшего ей драматически склонять голову во время поворота в танго.

Она взыщет с «Дейли Плэнет» за потерянные уроки танцев и больше, гораздо больше. Во время бури пропала ее колумбийская шаль, блузка с индейской вышивкой и лифчик. Кроме того, она перенесла личное унижение, оказавшись полуголой у какого-то публичного здания, где множество мужчин, занесенных туда ураганом, насмехались над ней. Ее адвокат все это ей объяснил.

– А я – скромная женщина, – говорила она теперь, способная смотреть только прямо перед собой.

К ней направлялась мисс Гендерсон из Отдела распространения.

– Открывайте ваш бумажник! – повторила миссис Стокис, устремив взгляд на мисс Гендерсон.

– Простите, миссис и мистер Стокис, это же не вина «Дейли Плэнет»! – Гендерсон сочувственно положила руку на плечо миссис Стокис.

– Не притрагивайтесь ко мне, – сказала с горечью миссис Стокис, думая о пропавших зря уроках танго, о сломанных ногах и шее, о сомбреро, которое подарила ей мисс Гендерсон, а ремешок его почти задушил ее, когда шляпа слетела с ее головы от ветра, мчавшегося со скоростью 200 миль в час.

– Мистер Стокис, – сказала мисс Гендерсон, оборачиваясь к Стокису, – вы же знаете, что это не наша вина.

– Я знаю, что меня сбил летящий кирпич, – Стокис снова поднял руку и хлопнул мисс Гендерсон по плечу. – А теперь отодвиньтесь…

Он вкатил суровую миссис Стокис в дверь кабинета Перри Уайта.

– Какого дьявола? – спросил Уайт, обернувшись и не узнавая ни мистера Стокиса, ни его жену.

Миссис Стокис сердито стукнула пальцами своих голых ног, торчавшими из гипса.

– Бинго-Джинго! – Ее щеки ходили ходуном. – Конкурс!

Мистер Стокис выступил из-за инвалидного кресла, стукнув гипсом.

– Мистер издатель, шея моей жены находится в таком положении всю дорогу от Колумбии. Она ест через соломинку, и вам придется дышать так же, когда мы выиграем процесс.

Стокис кивнул, и его плечо поднялось в воздух, как ласт.

– Они попали в этот ужасный ураган в Колумбии во время призовой поездки Джинго.

– Это все вы с вашим Джинго, – пробурчал Уайт, вслед за тем немедленно перейдя к обороне, ибо ему постоянно предъявляла претензии масса народу.

– Это не вина «Дейли Плэнет»! – рявкнул он на Стокиса. – Это было Божье Деяние.

Мистер Стокис гордо смотрел вперед, пытаясь в тоже время смотреть на Уайта:

– Случилось так, что мы были в церкви…

– Это верно, – сказала миссис Стокис. – Так что не пытайтесь связывать это Божье Деяние с нами. Мы – налогоплательщики-пресвитерианцы.

Мистер Мори Стокис закрыл глаза, в его уме всплыло печальное воспоминание о церкви, внезапно исчезнувшей за завесой ливня, и о миссис Стокис, взлетевшей в воздух вместе с сомбреро; потом замелькали куриные перья, двери, упряжь ослов и множество других летавших над ним вещей, и в том числе индейский лифчик миссис Стокис с вышивкой.

– Я никогда не была так оскорблена и унижена…

Миссис Стокис пыталась жестикулировать своим подбородком, выдвигая его вперед над металлическим ошейником.

– Вы не можете стоять на сломанной ноге, – сказал Уайт.

– Вы правы, черт вас возьми, – подтвердил мистер Стокис, выдвигая вперед свой гипс. – И Милдред не может. Бедная женщина сидит весь день в заключении как канарейка, в клетке. О, вы заплатите за это, не беспокойтесь!

Напротив окон кабинета Перри Уайта Кларк Кент поднял глаза, оторвавшись на минуту от своей пишущей машинки. Но вряд ли он обратил внимание на зрелище, которое представляли собой мистер и миссис Стокис. Он печатал статью, имевшую для него большое значение.

«Старые знакомые вдруг кажутся такими же, как когда-то. Самая красивая девочка в школе – и сейчас самая красивая девушка…»

Зазвонил его телефон, и на проводе была самая красивая девушка собственной персоной.

– Кларк, – сказала Лина Ланг, находясь в своей кухне в Смоллвилле, далеко от Столицы, – Рики ужасно возбужден. Он сказал всем ребятам, что на его день рождения в следующую среду придет Супермен.

Бедный мальчик, чей волнующий полет с Суперменом стал осуществившейся мечтой его жизни, стоял рядом с ней. Он хотел еще, жаждал неба в свой день рождения и думал: спросить-то можно… А его мать, кажется, была совсем не прочь позвонить мистеру Кенту.

– О'кей, я знаю, что поступаю плохо, – сказала Лина, – но если наступит среда, а Супермена не будет? Ты знаешь, какими жестокими могут быть дети.

Кларк знал, как часто в детстве в него швыряли камни, как те, кого он считал друзьями, смеялись над ним. Как ни силен он был Стальной Ребенок, это все-таки было больно. Камень мог пролететь мимо, но обида оставалась.

– Если так, Лина, – сказал он, – я думаю, что смогу поговорить с Суперменом. Ты же знаешь, я хорошо с ним знаком.

Он помолчал, обдумывая, правильно ли поступает, потом решился:

– Супермен будет у вас в среду.

Лина подпрыгнула от радости на своем кухонном стуле.

– Прекрасно, мы угостим его такой домашней пищей, какую он давно не ел. Скажи Супермену: мы думаем, что он замечательный!

Она помолчала, тоже обдумывая, правильно ли поступает, потом решилась:

– Но ты лучше всех, Кларк!