Текст книги "Смертельное правосудие"

Автор книги: Уильям Бернхардт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Глава 2

– Вы собираетесь сделать... что?

Мужчина добродушно улыбнулся.

– Я хочу изменить вашу жизнь к лучшему. Если, конечно, вы мне позволите.

– Боюсь, я не совсем понял вас.

Незнакомец кивнул на ряд стульев в углу зала суда и предложил:

– Давайте присядем, хорошо? Вы тоже присоединяйтесь к нам, мисс Макколл. То, что я скажу, касается и вас. Я уполномочен сделать вам деловое предложение.

Бен и Кристина обменялись удивленными взглядами: "Деловое предложение?"

– Пожалуй, сначала надо представиться. – Мужчина сунул руку в карман и достал визитную карточку. – Меня зовут Говард Гэмел. – Его уверенные манеры прекрасно гармонировали с хорошей стрижкой и безупречным костюмом. – Я сотрудник корпорации "Аполло", объединяющей ряд взаимосвязанных предприятий. Вы слышали о нас?

Бен кивнул. Конечно слышали. Дочернее предприятие "Аполло" считалось самым большим в Тулсе, а может быть, и во всей Оклахоме. Начало промышленному гиганту положила маленькая нефтяная компания. В семидесятых годах, во времена подъема газовой отрасли, корпорация занялась переработкой природного газа, создав ряд промышленных объектов, транспортных фирм и даже предприятий в сфере развлечений. Разносторонние интересы помогли ей пережить экономический спад восьмидесятых годов. Кризис миновал "Аполло", ставшую самой преуспевающей корпорацией среди пятисот компаний на юго-западе Америки.

– Тогда вы, возможно, слышали и о том, – продолжал Гэмел, – что интересы "Аполло" защищают свыше пятидесяти высококлассных юристов – своего рода юридическая фирма в рамках корпорации. Юристов у нас больше, чем у кого-либо в штате. И я предлагаю вам присоединиться к нашей команде.

Мы можем обсудить детали по вашему усмотрению – оклад, премии, пенсионное страхование, – но, я думаю, вы не пожалеете, приняв наше предложение. Если не возражаете, я введу вас в курс дела.

– Вот это да! – Бен слегка растерялся от такого напора, но, подумав, спросил: – Какого рода работу вы можете предложить?

– Вам будет предоставлен выбор. В этом и заключается преимущество работы в такой корпорации, как "Аполло", – ответил Гэмел. – Вы будете вольны заниматься чем угодно.

Но ваше призвание – судебный процесс, я понял это сегодня. Вы были восхитительны.

– Спасибо...

– Я уже вижу вас в команде "Аполло". Вы могли бы включиться в один из судебных процессов, которые мы ведем. Как правило, на них решаются судьбы многих миллионов долларов.

Мы стараемся, насколько это возможно, удержать такие дела внутри корпорации. В противном случае сильно возрастают издержки, думаю, вы понимаете. В настоящее время "Аполло" предъявлен иск, существенно затрагивающий интересы корпорации. Мне кажется, этот процесс как раз для вас.

Новые перспективы мелькали в сознании Бена. "Юрист корпорации". "Долговой иск". "Многомиллионное дело". Бесспорно, это будет шаг вперед по сравнению с его частной практикой юриста-одиночки: разводы, подлоги и прочая ерунда.

– Ваше предложение заинтересовало меня. Как долго место будет свободно?

– Возможно, я не совсем ясно выразился. Это не свободная вакансия, а место для вполне определенного человека – для вас, мистер Кинкейд. Мы хотим, чтобы именно вы стали нашим сотрудником...

Бен был ошарашен.

– Но почему я?

– Мы верим в ваше будущее, у вас большие способности.

И мы хотим быть с вами на этом пути.

Бен потряс головой, пытаясь осознать сказанное. Предложения подобные этому не часто делаются частнопрактикующему юристу.

– Я не уверен, что мне придется по душе изо дня в день работать на одного и того же клиента.

– Правда? Многие люди как раз наоборот предпочитают играть в одной команде. Когда забиваешь гол в ворота противника, всегда знаешь, что за спиной – крепкий тыл. Куда лучше, чем каждый день менять партнеров и работать на первого встречного, пришедшего в офис.

– Ну... я привык сидеть дома, люблю независимость, и мне нужно свободное время...

– Разделяю ваши вкусы. "Аполло" заботится о своих сотрудниках. Я, например, люблю рыбную ловлю. И если бы захотел, смог бы провести хоть всю жизнь с удочкой в руках. "Аполло" дает мне гораздо больше возможностей делать то, что я хочу, чем любая другая работа. Кстати, послезавтра я уезжаю ловить рыбу в Майами.

Бен посмотрел на Кристину. Она не сказала ни слова, но на ее лице запечатлелось мучительное осмысление происходящего.

– Послушайте, хочу быть с вами откровенным. Когда-то я уже работал в крупной юридической фирме, и это было ужасно.

Гэмел с легкостью отмел все доводы Бена.

– Мы знаем об этом, мистер Кинкейд. Все мы когда-либо испытали подобное. Многие из тех, кто служит сегодня в "Аполло", включая и меня, начинали так же, как вы, – в крупных юридических фирмах. Нам казалось, что наша работа приближает светлое будущее. Но проходят годы, и задумываешься над смыслом жизни. Шестнадцатичасовой рабочий день, скучные, глупые, надоедливые клиенты, нелепые дела – неужели так и пролетит вся жизнь? И возникает желание найти что-то другое: клиента, который позаботился бы о тебе, работу, которая оставляла бы время для семьи, друзей, отдыха. И тогда приходишь в "Аполло".

– Я не сомневаюсь, что зарабатывал бы в "Аполло" гораздо больше, чем сейчас, – сказал Бен. – И возможно, с меньшей нагрузкой. Но деньги для меня не главное. Я стал юристом, потому что хочу приносить пользу в этом мире.

– Тем более вы должны работать у нас, – перебил Гэмел. – Мы очень серьезно относимся к профессиональным обязанностям. И к тому же "Аполло" активно занимается благотворительностью, участвует в ряде социальных программ. Мы считаем, что корпорация обязана направлять свои ресурсы на общее благо. И это не просто слова или политический ход. "Аполло" играет активную лидирующую роль в общественной жизни.

Гэмел в упор посмотрел на Бена:

– Вы можете стать частью нашей компании, Бен. Вас ждет великолепная карьера.

Бен растерялся, не зная, что ответить. Ему требовалось время для размышлений.

– У меня есть некоторые обязательства, – произнес он наконец, – и офис на Северной стороне.

– Я знаю, – сказал Гэмел. – Но все ваши проблемы можно уладить за один вечер. Мы поможем вам в этом. Кроме того, вы всегда сможете вернуться к частной практике, если захотите. Оклад, который мы собираемся вам предложить, позволит сохранить этот офис.

– У меня есть служащие, помощники, – сказал Бен, показав взглядом на Кристину. – Я бы хотел, чтобы она продолжала работать со мной.

– О чем речь, – с готовностью откликнулся Гэмел. – Мы зачислим мисс Макколл на должность ассистента в "Аполло", и она будет по-прежнему вашей помощницей. Ее начальный оклад на десять процентов превысит обычную зарплату ассистента. И должен заметить, это будет несравнимо больше, чем она получает сегодня, к тому же, кажется, не слишком регулярно. Таким образом мы решим ваши проблемы с обязательствами, Бен?

– Нет. У меня их гораздо больше: всевозможные долги, выплаты за офис...

Гэмел улыбнулся.

– Ах да, конечно, долг на фотокопии. Я уже в курсе.

– Ну, тогда вы понимаете, как трудно будет...

– Сколько вы должны, мистер Кинкейд?

Бен даже взмок от напряжения.

– Я не знаю точно. Что-то около двух тысяч.

Кристина утвердительно кивнула.

Гэмел достал из кармана пиджака чековую книжку и, выписав чек, протянул его Бену.

– Такая сумма покроет ваши долги? Можете считать это поощрительной премией.

Бен ошалело уставился на чек, в котором значилось пять тысяч долларов.

– Да, конечно. Я смогу расплатиться со всеми долгами.

– Между прочим, откуда вы столько знаете о Бене и его делах? – вмешалась в разговор Кристина.

– О, не беспокойтесь, мисс Макколл. – Мы не ФБР. Неужели вы думаете, что корпорация таких масштабов, как "Аполло", предложит работу человеку, о котором не имеет никакой информации?

– И все-таки это дурно пахнет.

– Вовсе нет. Обычное дело. Вы же не купите подержанный автомобиль, не выяснив, откуда он. Мы ознакомились с вашим послужным списком, Бен, в отделе занятости. Знаем, что вы сотрудничаете с Клейтоном Лангделлом в его организации по охране животных. Известно нам и о вашем удачном знакомстве с мисс Макколл несколько месяцев назад. Короче говоря, мы располагаем достаточной информацией о вашей жизни и работе. Причем эти сведения произвели на нас самое благоприятное впечатление.

– Что ж, – заметил Бен, – убедительно.

Гэмел достал одну из своих визитных карточек и, написав цифру на обороте, протянул Бену. Посмотрев на визитку, Бен буквально обалдел. Он попытался скрыть свои эмоции, но это было совершенно безнадежно.

После значка, обозначающего доллар, красовалась шестизначная цифра.

– Неплохо, а? – поинтересовался Гэмел. – И, предупрежу ваши возможные вопросы, могу сообщить, что подобную зарплату мы не предлагали никогда и никому. Только вам.

Бен совсем растерялся.

– Я... я... право, не знаю, что сказать. Мне нужно подумать.

Гэмел хлопнул себя по коленям и встал.

– Понимаю. Думайте, сколько сочтете нужным. И когда решитесь принять наше предложение, позвоните мне. Номер телефона есть на визитке. Я сразу же отправлю к вам несколько служащих "Аполло", чтобы они помогли уладить все ваши дела.

– Так быстро?

– А чего ждать? – Гэмел потрепал Бена по плечу. – Чем скорее, тем лучше. – Он взял в руку кейс. – Приятно было познакомиться с вами обоими. Жду вашего звонка, Бен.

Глава 3

– Надеюсь, ты не воспринял это «деловое предложение» всерьез?

Бен и Кристина сидели напротив друг друга за столиком в уютном кафе Луи, стены которого украшали копии картин Ренуара и американских примитивистов. Бен как раз доедал свой чизбургер – по его мнению, лучшие чизбургеры в городе готовили именно здесь.

– Разве возможно несерьезное отношение к такому серьезному предложению?

– Да уж! Шестизначная цифра впечатляет – это очень даже серьезно.

– Дело не только в материальном стимуле, гораздо важнее новые перспективы, совсем другой уровень работы.

– Я всегда знала, что деньги не главное для тебя.

– Не главное. Хотя мне тоже хочется хорошо пожить. Ты только представь себе – всего за два месяца я получу больше, чем заработал за весь прошлый год.

Кристина нахмурилась.

– Да что ты знаешь об этой работе, чтобы так загореться ею?

Бен промолчал. Не мог же он врать Кристине. К тому же ее все равно не проведешь.

– Определенно, ты ничего не знаешь. Так вот, прежде чем сказать прощай частной практике, соблаговоли выслушать кое-какие мои рассуждения, основанные на знании жизни. – Во-первых, если ты воображаешь, что тебе предоставят полную самостоятельность и никто не будет тебя контролировать, ошибаешься. Они всегда обещают с три короба, когда хотят заполучить кого-нибудь, а в результате все будет так же, как в любой другой фирме. Ты уже имел печальный опыт. Большие начальники делают на тебя ставку, рассчитывая на твои способности. Вот и сулят золотые горы.

– Сомневаюсь. Разве только мой прежний босс вдруг покинет судейскую скамью, вознамерившись вновь покомандовать мною. К тому же я вполне могу жить и по строгому графику.

Это меня не пугает.

– А ты имеешь хоть какое-то представление о том, кто будет твоим начальником в "Аполло"?

Бен отрицательно покачал головой.

– Роберт Кричтон. Самый гнусный сукин сын из когда-либо живших, настоящий сексуальный маньяк. Кое-кто из моих друзей знает его. Так вот они называют Кричтона мерзкой пятисотфутовой гориллой в зоопарке "Аполло". Руководители местного департамента корпорации любят показуху, и в "Аполло" процветают демагогия, подхалимаж и беззаконие.

– Ну, мне и раньше приходилось иметь дело с начальниками, не отмеченными печатью интеллекта.

– Ты ведь помнишь Эмили Гозонке? Она работала юристом в "Аполло". Пока они не выжили ее. Эмми рассказывала мне, что сексуальные домогательства там в порядке вещей, вроде этакой своеобразной игры, причем пристают нагло, в любом месте и безо всякого снисхождения. Как выражалась Эмили – de gueur[2]2
  Строгость, суровость, жестокость (фр.)


[Закрыть].

А уж чего она только не наслушалась: и всевозможных эпитетов в адрес ее ног, разных сальных шуточек, и нескромных обсуждений ее груди... ну а то, что она осмеливалась сопротивляться, бесило их больше всего. Когда же они наконец поняли, что Эмили не играет в эти игры, то попросту выгнали ее. Ты спросишь как? Они дали ей работу в паре с тамошним интриганом Гарри Картером. Этому подхалиму уже за пятьдесят, а ведет он себя как пятнадцатилетний мальчишка. Обожает уходить в загулы, причем специализируется на молоденьких девочках – это и есть его "основная работа". Зато когда нужно избавиться от кого-нибудь вроде Эмили, неугодного сотрудника прикомандировывают к Гарри, а уж он делает все возможное, чтобы человеку не дать работать, оговаривает его, фабрикует всякие кляузы и доносы, короче – создает повод для увольнения. Если женщина решается стать юристом, ее почему-то непременно стараются дискредитировать.

– Кристина, Эмили Гозонке всегда преувеличивает.

– Согласна. Но в данном случае я верю ей.

– Ну а мне как-то не верится, что в наше время женщина может стать объектом сексуальных домогательств на работе.

– Значит, ты живешь в вымышленном мире, Бен.

– Хорошо. За примером далеко ходить не надо. Возьмем тебя. Ты – женщина, по роду работы постоянно находишься среди мужчин и вполне преуспеваешь. Как это согласуется с твоей теорией?

– Я всего лишь ассистент, помощник, мелкая, незаметная фигура. Я могла бы проработать в "Аполло" хоть двадцать лет, и это никак бы не отразилось на успехах и интересах тамошних мужчин-юристов. Совсем другое дело, когда женщина стремится стать адвокатом или прокурором. Если она пытается прорваться в этот "клуб престарелых мужчин", старики начинают нервничать.

– Кристина, я бы не стал судить о всей корпорации по одному частному случаю.

– Почему бы и нет? Знаешь, в чем твоя главная проблема, Бен?

– О! У меня, оказывается, есть главная проблема?! И что ты, собственно, имеешь в виду?

– Ты не доверяешь своим чувствам. Так было и сегодня в зале суда. Ты хотел обыграть эксперта на его собственном поле и по его же правилам, вместо того чтобы сразу попытаться вывести его из игры. То же и сейчас: ты видишь только радужные перспективы – блестящая карьера, благосостояние, корпоративные выгоды...

– А что же остается вне поля моего зрения?

– Интуиция, которая предостерегает: "Не делай этого!" Не могу объяснить почему, но я уверена, что, согласившись, ты совершишь ошибку.

– А если ты заблуждаешься?

– Заблуждаюсь? Разве тебе плохо живется сейчас? Так зачем рисковать и менять что-то? Ключ к успеху – найти дело, которое ты любишь, которое приносит тебе удовольствие. У тебя уже есть такое дело.

Бен доел чизбургер и запил его остатками шоколадного молока.

– Право, не знаю.

Кристина склонила голову к столу и нехотя произнесла:

– Ты ведь уже решился, не так ли?

Бен промолчал.

Подошла официантка и положила на столик счет. Кристина взяла его.

– Ты думаешь о матери, да? Представляю, как она будет рада, узнав, что ты наконец-то обрел солидную работу.

Бен делал вид, что рассматривает картины на стенах.

– Такая мысль приходила мне в голову.

– Господи. До каких же лет надо дожить, чтобы наконец перестать строить свою жизнь в угоду родителям.

Кристина изучила счет. – А что же будет с Джонсом? С Лавингом?

– У Лавинга хватает работы и без нас. А Джонс станет своим собственным секретарем и будет хозяйничать в нашем офисе. Если новая работа окажется нам не по вкусу, мы вернемся к Джонсу.

– Я не уверена, что меня это устроит. Знаешь, Кинкейд, иногда с тобой больше хлопот, чем ты того заслуживаешь.

– Благодари Бога, что не всегда.

– Да уж. – Кристина протянула ему счет. – Ну что ж, друг мой, расплачивайся. Ведь скоро ты станешь богатым.

Глава 4

Сержант Томлинсон вошел в комнату, где обычно проводился инструктаж, и занял свободное место – самое крайнее в первом ряду. Все офицеры были уже в сборе, и только лейтенант Морелли, слава Богу, пока еще не пришел. По непонятной причине Морелли избрал Томлинсона объектом для публичного высмеивания.

С того самого момента, как сержанта перевели в отдел по расследованию убийств, лейтенант Морелли не упускал ни одного удобного случая, чтобы поиздеваться над ним, постоянно при всех выставляя его идиотом. Возможно, Томлинсон и не был самым блестящим полицейским в Тулсе, не закончил, как Морелли, престижного колледжа и не мог по любому поводу щеголять цитатами из Шекспира. Но он честно делал свое дело и, кстати, вкалывал больше многих других. Сержант старательно выполнял все задания и никогда не отказывался от неприятной работы. А если уж брался за что-то, то всегда доводил до конца. Почему же Морелли так невзлюбил его?

У Томлинсона имелись предположения на этот счет. В свое время сержант удачно женился и теперь был по-настоящему счастлив в семье с женой Карен и очаровательной, шестилетней дочуркой Кэтлин. Томлинсон считал, что именно его семейное благополучие и раздражает Морелли. Так, например, однажды во время инструктажа лейтенант, вспылив, язвительно поинтересовался, не играет ли Томлинсон в куклы на службе. В другой раз ехидно заметил, что сержант задерживается на работе только в том случае, если жена разрешает ему вернуться домой попозже. Морелли когда-то был женат, но неудачно и развелся с громким скандалом. Теперь же он недолюбливал всех полицейских, имеющих семьи.

Томлинсон просмотрел инструкцию, которую нашел на своем стуле. Как он и думал, их собрали по поводу серии зверских убийств девочек-подростков. Три подряд обнаруженных трупа не оставляли никаких сомнений, что в городе появился убийца-маньяк.

В материалах, подготовленных к инструктажу, сержант не нашел ничего нового: все это он видел раньше. Мечтая участвовать в расследовании убийств, Томлинсон следил за всеми сообщениями и был в курсе мельчайших деталей, поступающих в отделение. Эх, если бы ему посчастливилось поймать убийцу... Продвижение по службе было бы гарантировано, а может, поручили бы и более интересную работу. Лейтенант не смог бы помешать шефу полиции Блэквеллу подписать новое назначение отличившемуся сержанту. А там кто его знает? Возможно, в подчинении Морелли он уже и не будет.

Пока Томлинсон предавался мечтам, появился Морелли в своем неизменном нелепом плаще. Лейтенант выглядел нелепо, так как было не холодно. Морелли подошел к импровизированной трибуне и начал безо всяких предисловий и приветствий говорить.

– Как вы, наверное, уже поняли, вас здесь собрали, чтобы сформировать специальное подразделение для расследования и поимки преступника, совершившего ряд зверских убийств...

Томлинсон улыбнулся. Специальное подразделение. Одно название чего стоит, престижное. Многие в отделении будут завидовать им.

– Можете не пыжиться от гордости, – заметил Морелли.

Он, казалось, смотрел прямо на Томлинсона. – Не велика честь. Вас отобрали потому... да честно говоря, и выбирать-то было не из кого. На это дело решено бросить все силы.

Отдел по расследованию убийств, отдел сексуальных преступлений и ваше специальное подразделение будут объединены на время расследования до тех пор, пока не схватим преступника. Тулса не переживала такого потрясения со времен расовых беспорядков двадцатых годов. Я не стану объяснять вам, как пресса будет перемывать косточки полиции, если убийства не прекратятся. Этот маньяк убил уже трех девочек и должен быть пойман как можно быстрее. Иначе он будет убивать снова и снова. И еще, – добавил Морелли. – Это должно подстегнуть вас: если мы не раскроем преступление быстро, то в дело вмешается ФБР. Так что пусть нам сопутствует удача. Все три убийства произошли в окрестностях Тулсы. К сожалению, есть основания предполагать, что убийца не остановится сам.

Подключение к расследованию ФБР неизбежно – это дело по их профилю, и вопрос только во времени. Очень не хотелось бы видеть здесь их физиономии. Мы должны опередить ФБР.

А теперь изучайте инструкции.

Томлинсон открыл свою папку на первой странице.

– Здесь вы найдете все полицейские сообщения, отчет о медицинской экспертизе, заключение судебной лаборатории, – пояснил Морелли и, перевернул страницу, обратил внимание присутствующих на фотографии с мест преступлений. – Как вы, вероятно, помните, первый труп был найден второго мая утром, второй – четвертого мая и третий – прошлой ночью.

Во всех трех случаях жертвами стали девочки-подростки. Их обнаружили обнаженными и изуродованными до неузнаваемости. Опознать трупы не удалось. – Лейтенант перевел дыхание и уставился в свои записи. – Убийца обезглавил тела своих жертв и отрезал им руки.

Томлинсон видел, как некоторые офицеры, склонясь над фотографиями, внимательно рассматривают эти ужасные кадры. "Наверное, у них нервы крепче, чем у меня", – подумал он.

– Убитых трудно идентифицировать: ни лиц, ни отпечатков пальцев, – продолжил Морелли. – У нас есть только тела.

Если между жертвами маньяка и есть какая-то связь, то мы ее пока не видим.

Томлинсон поднял руку:

– Лейтенант, разрешите высказать мнение по данному вопросу? Думаю, задача номер один для нас – выяснить личности жертв. Это даже важнее, чем узнать, кто убийца. Располагая информацией о том, кто становится объектом преступлений, мы сможем предотвратить новые убийства и спасти многие жизни.

– Блестящий план, – съязвил Морелли. – Вы, наверное, уже видите себя лейтенантом? А то и капитаном? – Он с наслаждением избивал сержанта насмешками. – А может, вам жена подала эту гениальную идею?

Томлинсон стиснул зубы. Какого черта он всегда вылезает?

Подводя итоги, Морелли сказал:

– Все три тела найдены в радиусе двадцати миль в малонаселенном районе западного пригорода Тулсы. Преступник работал аккуратно, не оставил никаких следов. Даже расчленение трупов выполнено почти профессионально.

Лейтенант оторвался от своих записей и погрузился в море однообразных сообщений, следовавших далее в папке.

– В общих чертах ситуация выглядит так: мы блуждаем в потемках. Имеются три очень серьезных преступления при полном отсутствии улик, и нам не за что зацепиться, чтобы выстроить хоть какую-то версию. Нужны идеи. Любые предложения будут рассмотрены, и каждый, кто существенно поможет следствию, получит большое денежное вознаграждение, а возможно, и повышение в звании. Даже вы, Томлинсон.

Сослуживцы давились от смеха. Похоже, Томлинсона приглашают на инструктаж только для того, чтобы лейтенант мог оттачивать свое остроумие.

– На следующей странице, – продолжал Морелли, – вы найдете оперативный план, разработанный Блэквеллом и мною.

Задача номер один, как вы видите, идентифицировать жертвы.

Назовем его – "план Томлинсона".

Снова взрыв веселья, и даже более явный, чем прежде. "Чего добивается лейтенант? Хочет, чтобы я подал в отставку?"

– Другая задача – выработать версию. Попытаться представить образ убийцы во всей полноте: внешность, привычки, почерк совершения преступлений, зона действия. Но об этом поговорим, когда придет время. – Морелли закрыл свою папку. – На последней странице вы найдете информацию о назначениях – кто чем будет заниматься. У каждого свое персональное задание, и я не хочу слышать никаких возражений по этому поводу. Мы постарались распределить работу между вами так, чтобы добиться максимального результата при наиболее эффективном использовании ваших возможностей. Надеемся, что каждый из вас с усердием выполнит то, что ему поручено.

Томлинсон открыл страницу с назначениями и против своей фамилии прочитал: обеспечение радиосвязи.

Радиосвязь?.. Все жители Тулсы потрясены самым ужасным преступлением в истории города, а он – сотрудник отдела по расследованию убийств – должен работать телефонистом? Томлинсон захлопнул инструкцию.

Морелли услышал хлопок, но на сей раз обошелся без комментариев. Он пожелал всем "работать на полную катушку" и закончил инструктаж.

Томлинсон вместе с остальными вышел в коридор и зашагал – ему даже противно было думать об этом – в направлении комнаты радиосвязи. Но сержант вовсе не собирался проводить там все время. Морелли не доверяет ему – ну и пусть. Он проявит себя и без помощи лейтенанта, а если хоть немного повезет, оставит Морелли в дураках. Томлинсон посмотрел график дежурств. Его смена кончается в полночь.

Что ж – значит, тогда он и начнет действовать.

Каждый захочет проявить себя в этом деле, но только он – Томлинсон – будет первым.