Текст книги "Сын Конга (ЛП)"

Автор книги: Т.С. Джойс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Торрен тяжело сглотнул и пробормотал:

– Я думаю, ты меня очень хорошо рассмотрела.

– Хорошо. Тогда я принимаю тебя, Торрен. Всего. Я принимаю твои твердые части и мягкие части. Я принимаю твой инстинкт защиты других, верность, и я принимаю то, что ты должен делать, чтобы оставаться в равновесии со своим зверем. Для меня ты идеален. – Её глаза жгло, потому что его грудь часто вздымалась, и он выглядел таким эмоциональным. – Я. Принимаю. Тебя. Я не бегу. Я здесь. Я с тобой.

Теперь Торрена трясло. Он оторвал свой взгляд от неё, а затем снова посмотрел.

– Моя очередь. Когда ты будешь танцевать, я буду твоим телохранителем. У тебя есть счета, которые нужно оплатить, ты попала в долговую яму, тебе нужно позаботиться о медицинских счетах своего отца, и я не прошу тебя бросить то, что ты делаешь, только для того, чтобы мне было легче. Ты не говоришь мне бросить бои, поэтому я принимаю тебя. Я буду спокоен. Я поговорю с Карлом, чтобы он нанял меня в качестве охранника, и если он этого не сделает, я всё равно буду появляться каждую ночь и следить за тем, чтобы ты была в безопасности. Убедиться, чтобы ты всегда чувствовала себя в безопасности. Убедиться, что тебя никто не трогает. Я буду собирать твои деньги после твоего танца, потому что ты не должна стоять на коленях, ради них. Ты грёбаная королева, Кендис. Если я когда-нибудь увижу, что твоя корона соскальзывает, я всегда верну её на место. – Торрен тяжело сглотнул, его кадык скользнул по его мощной татуированной шее. – Ты идеальна для меня. – Он нежно поцеловал её, затем отодвинулся на дюйм и прошептал. – Я. Принимаю. Тебя.

Мурашки пробежали по её телу, а внутри она стала плавиться, как магма. Это было странное ощущение, но лучшее чувство, которое она когда-либо испытывала.

Ей не нужно было стыдиться. Не нужно было быть никем, кроме самой себя с этим мужчиной. У них обоих были недостатки, но, к счастью для них, оба их демона отлично сработались. Вот что значит найти себе пару, верно? Это была возможность быть собой с другим человеком. Это означало показать два средних пальца этому инстинкту притворяться кем-то другим. Выйти на свет со всеми недостатками и всем остальным багажом за плечами, посмотреть этому мужчине в глаза и показать себя, чтобы он ушёл, но зная, что он этого ни за что не сделает. Она была «слишком» для него, и он не был «слишком» для неё.

Она никогда не чувствовала такого единения с кем-то, как в этот момент.

Он притянул её к себе, их обнаженная грудь согрели друг друга. Он скользнул рукой вверх по её позвоночнику к затылку и крепко сжал её.

С радостным мурлыканьем она уткнулась носом в неповрежденную сторону его шеи. И по прихоти она укусила его. Всего лишь намек на зубы, а потом она отпустила его горло. Мой большой Конг. Мой мужчина.

Торрен дернул её назад, а затем его губы врезались в её губы. Его бедра задвигались в плавном темпе, потирая об неё свой твердый член. Она уже была мокрой и приготовилась к нему, так что еще три качания, и она закончила эти игры. Кендис слегка приподнялась, схватила его толстый ствол и медленно скользнула по нему, наблюдая, как его внимание усиливается вместе с глубиной скольжения.

– Бл*****, – пророкотал Торрен, одной рукой поддерживая её бедро, направляя, а другой вцепившись в её волосы сзади.

Когда он вздрогнул, и стал двигаться навстречу, Кендис пропала. Она приняла его всего, поэтому он попал прямо по её клитору. Острая боль снова вернулась в её грудь, но только на мгновение, а затем в ней разлилось тепло. Экстаз. Она раскачивалась быстрее, удерживая его внутри, дразнила его, пока его мускулы перекатывались под её руками. Он притягивал её ближе, прижимался к ней, раз за разом встречая её бедра.

Он чувствовал себя чертовски хорошо внутри неё. Идеально. Как и ею всей. Он действительно был её парой.

Стоны вырывались из её горла каждый раз, когда он натыкался на нужное место. Торрен был нежен. О, она хоть и была сверху, но он был чистой силой и мог сокрушить её. Он сохранял контроль и долю жесткости, чтобы было интереснее.

– О, Боже, о Боже, Кендис! – простонал он.

А затем внезапно её перевернуло на спину, опрокинув на диван, и Торрен оказался еще глубже, вбиваясь в неё сильно, быстро, вбивал так, что её голова оказалась на подлокотнике. Чёрт возьми, он был прекрасен. Мышцы напряглись под её руками, пресс напрягся, когда она гладила его. Зверь в ней начал брать вверх над её человеческой половиной. Быстрее, сильнее, глубже, и звуки, издающиеся из его горла, тоже говорили, что он вместе с ней приближается к финишу.

Он схватил её руку и закинул на подлокотник над её головой, прижав её в покорной позе, но ей это понравилось. Она зарычала и выгнула спину, когда она взорвалась от сносящего сознание удовольствия. Торрен закричал, когда его член сильно запульсировал внутри неё, последовав за её освобождением. Это было так мощно, что она закрыла глаза и изо всех сил сжала его руку.

Его жесткая борода уткнулась ей в шею. Одна секунда, а потом появилась боль, острая, тянущая боль в изгибе, где её шея соприкасалась с плечом. Это было быстро и шокирующе, и ее оргазм запульсировал сильнее, когда она поняла, что он сделал.

Знак присвоения пары. Твою. Мать. Торрен только, что присвоил её. Он пометил её, чтобы весь мир знал, что она принадлежит Хавоку. Что она принадлежит новому Конгу. Он только что выбрал себе пару, и этот шрам был тонким намёком, с дословным: «отвалите на хрен», для любой гориллы, что попытается сделать его главой клана.

Вместо клана, он выбрал её.

Ей хотелось выкрикивать его имя и просто плакать, кричать от облегчения, обнимать его годами, а потом сразу заняться сексом, и… и…

Торрен снова обхватил её и быстро поднял, прижал её лицо к своему горлу, попросив в молчании, в то время как его член всё ещё пульсировал внутри неё, наполняя её теплом.

Она сделала метку быстро. Сегодня он достаточно истёк кровью, и она не хотела разорвать его, но и её тигрица не хотела, чтобы метка была еле заметной. Она прорвала его кожу прямо на пустом месте от его татуировок, чтобы все могли её увидеть. Она сделала его глубоким и шероховатым, чтобы она, как она надеялась, зажила красной и угрожающей на вид, чтобы люди, которые продолжали преследовать его из-за трона, могли увидеть, что он уже не принадлежит гориллам. Он принадлежит тигрице-изгою, которая всегда будет прикрывать его спину, преследуя любого, кто с ним будет связываться. Её когти принадлежали ему, как и его кулаки принадлежали ей. Её зубы тоже принадлежали ему, и прямо сейчас они были оружием, которое говорило миру, что он не собирался хвататься за него.

Она отпустила его кожу и слизнула с него кровь, потому что этого требовал тигр внутри неё. Ей нужно было почистить его раны, что она и делала. Снова и снова, пока их оргазмы не утихли. Пока он не расслабился в её животной привязанности. Пока он не провёл кончиками пальцев по её ребрам успокаивающими движениями. Пока его кожа не слилась воедино и полностью не перестала кровоточить.

И затем он закончил свою часть обещания. Откинувшись назад, он обхватил её щеку и посмотрел ей в глаза, пробормотав:

– Я не бегу. Я здесь. – Он поцеловал её в лоб, в кончик носа… в губы. – Я с тобой.

Глава 10

– Это самая блестящая вещь, которую я когда-либо видел в своей жизни, – сказал Торрен, протягивая ей черную расшитую блестками спортивную сумку, которую он достал из своей машины.

Она всегда носила дополнительную одежду в сумке своего Джема.

– Перестань смотреть на неё, как на какое-то недоразумение. Сумка классная. Ты вот-вот сойдёшь от неё с ума. Смотри. – Когда она провела рукой в противоположную сторону покрытия блёсток, черные блёстки стали розовыми, её любимой цветовой комбинацией.

– Ого! – Торрен провел большой рукой по её сумке и поразился перемене цвета. – Это как сумка-хамелеон.

– У меня есть шорты, которые делают то же самое. Они фиолетовые и черные.

– Ммммм, – пророкотал он с коварной улыбкой. – Я заставлю тебя надеть их и буду играть с твоей задницей. А твоя киска…

– Фу! Не произноси этого слова.

– В смысле, ну а как ещё! Как ты хочешь, чтобы я её называл?

– Дамская штучка.

– Налагаю на это название право Вето (прим. запрет)!

– Вагимджем.

– Вето. – Торрен пытался выглядеть суровым, но уголки его рта тронула улыбка.

– Футляр с тунцом.

Он фыркнул, но его глаза сияли от сдерживаемого смеха.

– Остановись.

Однако сейчас она хихикала и не хотела останавливаться.

– Колбас…

– Нет.

– Колбасная пещерка. – Вздрогнув, обхватив руками живот, она сказала: – Розовый носок.

– Ты уволена. Ты больше не мой менеджер, – сказал он, уходя.

– Подожди! У меня нет обуви, – выбежала она, пытаясь надеть джинсы и обтягивающий белый свитер. Было холодно, из отверстий в крыше лесопилки сыпался снег. – Понеси меня, – сказала она, изогнув брови.

– Женщина, ты не беспомощна, но я сделаю это, потому что мне нужен предлог, чтобы снова прижать твоё сексуальное тело к себе. – Он вернулся и подставил ей свою спину, слегка согнувшись, и позволил ей взобраться на него, как коала. – Вот, дай мне сумку, – пробормотал он, забирая её у нее. – Боже, у тебя такие маленькие и милые пальчики на ногах. В следующий раз покрась ногти в синий цвет.

– Любимый цвет?

– Ага.

– У меня нет денег на педикюр.

– Тсс, тогда я их покрашу.

Она напряглась на его спине от волнения.

– Ты покрасишь? – громко переспросила она рядом с его ухом. Он сгорбился и зарычал. Шепотом, она повторила: – Так ты сам покрасишь?

– Да, почему бы и нет?

– Я не знаю. Ты такой большой, крутой, татуированный король горилл.

– Я также вырос с сестрой, которой нравилось девчачье дерьмо. Ей было трудно заводить друзей из-за сложностей со слухом, поэтому я был ее лучшим другом. Я делал всё, что она хотела. Что бы её ни порадовало. У меня был опыт с покраской ногтей.

– Думаю, что это самая милая и сексуальная история, которую я когда-либо слышала.

– Серьезно? – спросил он, осторожно ступая по обломкам.

– Ага. Почему Вир написал Хавок на табличке? Это может навлечь на тебя неприятности, если копы придут сюда. Все знают, что ты Хавок.

– Угу, потому что эта лесопилка моя. С технической стороны вопроса.

– Что? – спросила она снова слишком громко.

– Вир купил это место много лет назад. Он всё больше и больше терял контроль, и он надеялся, что если он выберет несколько гор, его дракон увидит в них своё сокровище и успокоится. Когда он купил это место, частично он начал претендовать на эту территорию из-за этой лесопилки прямо на краю его участка. А я вырос в стране пиломатериалов.

– Ты был лесорубом?

Торрен усмехнулся.

– Ага. В холодные месяцы, когда я был подростком, я был там вместе с бригадами лесорубов, изучал свою профессию. Ручной труд помогал моему зверю. Я хорошо там выкладывался. Но когда наступал сезон пожаров, лесозаготовки прекращались. Слишком опасно держать машины там, когда так сухо и жарко. Одна искра от оборудования могла опустошить территорию пожаром. У моего отца была лесопилка в Саратоге, и я работал там, когда не занимался лесозаготовками. Вир хотел дать мне будущее. Он не осознавал, как сильно я пострадал из-за того, что стал новым Конгом, и думал, что у меня будет больше времени, поэтому он купил это место для меня, чтобы я навел порядок и начал свой собственный бизнес. Делать то, в чём разбираюсь. Что сделает меня счастливым.

– Лесозаготовки сделают тебя счастливым?

– Стой, Кендис. Это место не моё будущее. Моё будущее – огонь и пепел. Лучше тебе принять это сейчас. Я предан тебе до конца, но этот конец придёт очень скоро.

– Это ты стой! Не говори так. – Она слезла с его спины и вздрогнула, когда наступила на щебень и потеряла равновесие. Придя в себя, она толкнула его в спину. Этот гигант даже не пошевелился. Она могла бы также дунуть на него, вот и весь эффект, от её толчка. – Нельзя претендовать на девушку и говорить: «Извини, у тебя осталось три с половиной дня со мной, хорошенько насладись ими». К черту! Старайся лучше. Ради Вира и Нокса, и Невады. Постарайся выжить для своей сестры и ваших родителей. Попробуй хотя бы ради команды. И да, это эгоистично, но постарайся ради меня. Я не хочу, чтобы ты ушёл. Я заставлю тебя остаться.

– Ты не сможешь спасти меня, Кендис.

– Я не предлагала тебя спасти. Ты можешь спасти себя сам, как и я могу спасти себя. Но я никуда не ухожу, поэтому, если ты хочешь сдаться и попасть в ад, ты потащишь меня за собой.

– Нет, не буду. Не смогу.

– У тебя не будет выбора, потому что я буду прижиматься к твоим ребрам, впиваясь в них своими когтями. К тому же, если ты умрёшь, мне будет больно. Я не имею в виду, что мне просто будет грустно. Мы пара, и если ты падёшь, я паду с тобой. Ты мой, – сказала она, тыча средним пальцем ему в грудь. Ауч. – Хавок принадлежит мне. И останется здесь.

– Для чего?

– Для создания клана вместе со мной.

Лицо Торрена полностью застыло.

– Ч-что?

– Это то, что тебе нужно, разве нет? Собственный клан? – Кендис раскинула руки. – Клан из двух человек. Когда-нибудь ты сделаешь нас больше.

– В смысле?

– Когда-нибудь ты сделаешь мне маленького малыша. Через несколько лет, когда мы будем готовы. Когда ты будешь в большем равновесии, чем сейчас. Когда ты захочешь увидеть маленького ребенка у меня на руках, ты пополнишь наш клан. И Вир, и Нокс с Невадой станут его частью.

– Кланы работают не так. Должны быть только гориллы.

– Мне все равно. Ты другой, Торрен. Я другая. Твоя команда? Сыны зверей? Они разные. Это не будет выглядеть так, как если бы ты сидел на троне горилл. Это будет гораздо лучше для таких, как мы.

– Ты… – Торрен нахмурился. – Ты хочешь от меня ребенка?

– Да. Когда-нибудь, когда ты будешь готов, я хочу, чтобы мы сделали его. Мне всё равно, тигром она будет или гориллой. Мы будем держать тебя в равновесии. Я не собираюсь вечно быть танцовщицей, Торрен. Ты вошёл в плохую главу моей жизни. А ты не будешь бойцом в боях без правил вечно. Я пришла в твою плохую главу жизни. Когда-нибудь всё изменится для нас с тобой, но ты должен бороться, пока мы не доберёмся до этого. И я буду сражаться с тобой, потому что когда-нибудь я захочу жизнь, которую ты мог бы мне дать. Я хочу увидеть, как ты держишь нашу маленькую девочку.

– Ты продолжаешь говорить, детка.

– Это просто то, что я представляю, когда мне становится одиноко. А до тебя мне было очень одиноко. Я мечтала о маленькой девочке, чтобы заботиться о ней и дать ей гораздо лучшую жизнь, чем та, что у меня есть. Я хочу быть рядом с ней, как мой отец был рядом со мной. Я не могла представить себе её отца, потому что я ещё не нашла тебя. – Она прижала палец к шрамам от укуса на шее. – Вместе с этой меткой, ты дал мне больше обещаний, чем ты мог бы себе представить.

Взгляд Торрена с широко раскрытыми глазами скользнул к её шее, затем к его руке, которую он протянул. Его кожа покрылась гусиной кожей. На улице было холодно, а он был в футболке, но это не сравниться с тем огнём внутри, что его испепелил до основания. Ему не было холодно. Его просто выбили из равновесия её слова.

Она топнула ногой по снегу.

– Тебе больше нельзя сдаваться. Теперь ты пара для меня, и когда-нибудь ты станешь отцом. Я помогу добраться на этот путь, но ты должен бороться вместе со мной. Нет больше выхода. В этом плане не будет бросающих всё на полпути. Ты нужен слишком многим людям.

– Я… – голос Торрена надломился. Он опустил взгляд на снег и сжал пальцы рук на бедрах, прежде чем громко сглотнул и попытался снова. – Я хочу девочку. Когда-нибудь. Тигр с тонкими полосками. Оранжевую. Хорошенькую девочку, как её мама.

Она фыркнула полусмехом-полувсхлипом. Он сказал «да» семье. Её лицо исказилось, и тёплая слеза скатилась по её подбородку. Это было то, к чему она стремилась всю свою жизнь. Грубо, она потребовала:

– Тогда сражайся. Мне нравится Хавок таким, какой он есть. Он разрушительная боеголовка. Это нормально. Тебе решать, когда выпустить её или остаться в здравом уме. Ради меня. Ради Вира. Ради твоей семьи в горах Деймона, ради Нокса с Невадой, даже ради этого глупого похотливого лебедя, а когда-нибудь ради маленького тигренка с крошечными полосками, который посмотрит на тебя так, будто ты достал с неба луну. – Она пожала плечами. – Так достань её, Торрен.

– Господи, женщина, – пробормотал он, проводя руками по волосам и сцепляя руки за головой. – Кто настоящая боеголовка? Ты только что изменила путь всей моей жизни?

– Привыкай, чудовище. Ты выбрал девушку, не ту, которая будет сидеть в стороне, смотря на то, как ты сдаёшься.

– Это точно. Вместо этого я выбрал выдумщица каверзных планов, как меня заставить вкалывать.

– Я требовательна, – нахально сказала она.

– Ч-ш-ш, ты не обязана мне всё это объяснять. Я знаю. Я держу в руках чертов сумку с блестками, таскаю тебя по обломкам, пометил тебя и уже говорю о наших будущих детях.

– Мне не жаль.

– Отлично. Блин. – Торрен протянул к ней руки. – Я внезапно проголодался настолько, что могу съесть шесть стейков. Ты меня вымотала.

Она хихикнула, растворившись в безопасности его рук. Мужчина был тёплым, как костер, и она прижалась к его груди.

– Ты ешь мясо, когда испытываешь стресс. Прекрасный человек.

Торрен фыркнул.

– Мне нравится, что я могу физически реагировать на любое внешнее воздействие, и даже если это странно, ты скоро смиришься с этим.

– Ты не странный для меня. Я поняла тебя. Я тоже могу пойти съесть стейк. – Она откинула голову назад и улыбнулась ему. – Перекидывание всегда вызывает аппетит.

Торрен громко рассмеялся и прижал её к себе.

– То есть, тебя уморила не драка с гориллой за своего мужчину? А обыкновенное изменение?

– Ага!

Торрен покачал головой и поцеловал её в макушку, задержавшись там на несколько секунд.

– Мне больше нравится моя жизнь с тобой. Ты заставляешь мои внутренности чувствовать себя менее потерянным.

– Хорошо. А теперь покорми меня.

– Высший уровень обслуживания, только для тебя, – снова поддразнил он её. Но потрясающая улыбка на его лице говорила, что она ему нравится такой, какая она есть.

Он потащил её за руку через парковку. На асфальте был уже тонкий слой снега, и она оглянулась, чтобы увидеть свои маленькие следы рядом с гигантскими отпечатками его ботинок. Она улыбнулась про себя. Он был таким большим рядом с ней, его рука массивной, на её маленькой, его альфа-замашки были выше, чем у неё, и всё же она никогда не чувствовала себя в большей безопасности, чем сейчас. Его рука была такой теплой и сильной, такой твердой. Она больше не хромала. На самом деле, она чувствовала себя совершенно нормально после боя. Секс с Торреном сотворил чудеса с её телом. Волшебный человек-обезьяна. И джентльмен-обезьяна, потому что он открыл дверь своей старой черной Камаро и подождал, пока она пристегнётся, с легкой улыбкой на лице, когда он смотрел так на неё, словно сейчас подумал, что она прекрасна. И когда она пристегнула ремень безопасности, он закрыл дверь, обогнул переднюю часть своей машины и сел за руль.

– Мне нравится твоя машина. – Она похвалила его, когда двигатель взревел.

– Она была папиной. Он подарил его мне на мой двадцать первый день рождения. Она стара, но мы продолжали работать над ней вместе, заменяя детали, и когда-нибудь, может быть, я отдам его нашему маленькому геллиону. (прим. Геллион (Hellion) является могущественным мутантом-телекинетиком. Он был студентом Институа Ксавьера (Xavier Institute), лидером Геллионов (Hellions))

Она засмеялась, потому что да, посмотрите на них. Обученная танцовщица стала стриптизершей, а лесоруб стал бойцом без правил. Их будущие дети определенно станут геллионами.

Дорога до особняка Вира была короткой. Торрен даже не спросил, хочет ли она, чтобы он отвёз её обратно к её машине, всё ещё припаркованной у Джема. Он просто отвёз её к себе домой. Ей это понравилось. Он возвращал её туда, где ему было комфортно, приглашая её глубже в свою жизнь.

И когда они пересекли реку по скрытой дороге, она заволновалась. Она не устала. Наоборот, ночь с Торреном придала ей сил. И она знала, что это глупо, но ей хотелось показать Неваде, Ноксу и даже Виру клеймо, которое поставил ей Торрен. Она была горда, а кто ещё мог понять её значение? Только команда.

Но когда они выехали на поляну, ночь осветили ярко-красные и синие полицейские огни.

– Какого хрена? – Торрен зарычал, руль заскрипел под его хваткой.

– Торрен, посмотри, – потрясенно пробормотала она, указывая на огромную дыру в стене особняка, из которой шел дым.

– Бл*ть. Должно быть, это сделал Вир.

Она покосилась на офицеров, стоявших возле двух полицейских машин.

– Слава Богу. Я знаю одного из них. Это шериф Томпсон. Он хороший. Он помогает в клубе каждый раз, когда ребята выходят из-под контроля, и он знает об оборотнях-лисах. Он делает вид, что нет. Он защитил оборотней от разоблачения в Фоксбурге. Он сторонник перевёртышей и их близкого сотрудничества с людьми. Смотри, он просто разговаривает с Виром и Ноксом, а не надевает на них наручники.

– А что насчет того? – спросил Торрен, кивая подбородком на высокий грузовик человека, мрачно стоявшего рядом с шерифом Томпсоном.

– Я его не знаю. Может он новенький. Фоксбург – очень маленький городок, и сколько я себя помню, в полиции было всего три человека.

– У меня не очень хорошее предчувствие на его счет.

– Почему?

– Посмотри в его глаза.

Мужчина бросил на них взгляд, и фары «Камаро» Торрена странно засветили его глаза. Они отражались, как у животных.

– Черт, – прошептала она. – Перевёртыш. Что это значит?

– Пойдем узнаем. – Торрен бросил машину на кольцевой парковке. – Оставайся здесь.

Она поняла из прошлого раза, что он не заставит её держаться подальше от этого. Но ему нравилось открывать перед ней двери. У мужчины не было денег на модные подарки, но он заботился о ней, как мог. Таким образом, это имело особое значение. Он заставил её чувствовать себя королевой, как и говорил ранее.

Он распахнул дверь и протянул руку, как в прошлый раз. Затем он притянул её к себе, и они пошли по заснеженному двору, чтобы посмотреть в лицо тому, что происходит. Вместе.

Вир выглядел разозленным, лицо его было напряжено, а глаза горели серебром с удлиненными зрачками. Он смотрел куда угодно, только не на Кендис, но она не понимала. Была ли злость направлена на неё?

– Что происходит? – спросил Торрен тем ворчливым голосом, который говорил, что Хавок в стойке и готов ударить себя в грудь и броситься в атаку.

– Давным-давно, – начал Нокс, скрестив руки на голой груди и глядя на полицейского-оборотня, – метеор пробил стену комнаты Горация и разбудил весь дом клубящимся дымом. И эти испорченные нагетсы, пришли расследовать. На частной земле. Когда мы не звали их на помощь.

– Во-первых, – прорычал полицейский-оборотень. – Я слышу всю твою ложь. Мы знаем, что это Вир Дей, а метеора не было. Красный Дракон выстрелил огненным шаром в стену собственной спальни.

– Привет, шериф Томпсон, – ласково сказала Кендис. – Всё в порядке, правда. Мальчики закроют дыру брезентом, и завтра мы приступим к её ремонту. Мне жаль, что вам пришлось выйти сюда, но, как видите, у нас всё в порядке. – Кроме того, где, чёрт возьми, Невада? Нокс не выглядел взволнованным, поэтому она заставила себя не волноваться.

– Корица…

– Кендис, пожалуйста. Я с работы и готова уже лечь спать. Это была долгая ночь.

Шериф Томпсон понимающе улыбнулся.

– Я теперь офицер Томпсон, а это новый шериф Фоксбурга, шериф…

– Шериф Хэнк Баттс (прим. задница), – прервал его Нокс. – Я назвал его Хэнки Пэнки (прим. шалун). Знакомьтесь.

Офицер Томпсон вздохнул и закрыл глаза. Он выглядел измученным.

– Это Хэнк Бьютт. Он новый шериф Фоксбурга.

– Подожди, тебя понизили? – спросила Кендис. Она сделала извиняющийся жест гигантскому перевёртышу, от которого пахло доминированием и мехом. Гризли может? Большой кот? – Я имею в виду, я уверена, что вы хорошо справляетесь с этой работой, но шериф Томпсон долгое время руководил этим городом, и он очень хорош.

– Недостаточно хорош, – грубо сказал оборотень.

– Вот что я думаю, – сказал Вир голосом, холодным и чистым, как виски со льдом.

– Гораций, – предупредил Торрен, не называя его настоящего имени.

– Я думаю, ты здесь из-за меня, – сказал Вир, игнорируя Торрена. – Я думаю, они вызвали специалиста, когда люди узнали, что я здесь. Я прав? Что-то планируется? Я чувствую это. Моя команда это чувствует. Я сжег часть леса, и люди увидели дракона, но с тех пор всё стихло. Не имеет смысла что-то делать. Но ты, – прорычал Вир, наклонив голову. – Из-за тебя будет смысл. Полярный медведь. У тебя была неплохая карьера.

– Осторожно, дракон.

– Начали применять силу за… за чрезмерную силу. А потом ты исчез на пять лет. Куда ты пропал, Хэнк Бьютт? Ты где-то проходил специальную подготовку? Обучение, которое сделало тебя подходящим для этой работы?

Шериф Бьютт одарил его зубастой дикой улыбкой.

– Скоро увидимся, Вир. Приятной ночи. – Он кивнул один раз, а затем неторопливо направился к своей машине. То, как он это сказал, могло означать одно: «Наслаждайся своей свободой, пока можешь».

Кендис почувствовала себя плохо, наблюдая, как полицейские машины выезжают с поляны и исчезают в лесу Вира.

Когда Кендис перестала слышать даже рокот моторов, Вир повернулся к ней.

– Ты звала меня. Я спал, и мне приснился сон, и в этом сне это был просто голос. Твой голос. Ты сказала, что Торрен нуждается во мне. Я проснулся, задыхаясь от огня.

– Вот дерьмо, – прорычал Торрен, закрывая собой Кендис. – Вир, это из-за меня. Она испугалась и увидела, как мне больно.

– Все, что я мог сделать, это не измениться и не сжечь этот чертов город дотла в поисках тебя.

Нокс поднял руку, как в начальной школе.

– На самом деле, я могу взять на себя часть заслуги в том, что остановил его Изменение.

– Ты пытался на меня нассать! – взревел Вир. – Ты промахнулся и теперь мне нужно сменить простыни, потому что на них моча. Меня так чертовски тошнит от того, что люди ссут на меня!

– Ну, это сработало, когда это сделала Невада! Я не знал, что ещё делать. И P.S., – завопил Нокс, – ты мог бы сказать: «Спасибо, Нокс, за то, что остановил мое изменение, потому что Торрена здесь не было. Я ворвался в твою спальню, обеспокоенный тем, что там был проклятый пожар. Ты был ужасен, и я всё же попытался остановить тебя! Я чёртов лучший игрок сегодняшнего вечера. – Нокс нагнулся, подобрал горсть снега и швырнул её Виру в лицо. – Ты облажался и из тебя получился ужасный дракон, и я рад, что помочился тебе на постель. – Уходя, он пробормотал. – И P.P.S. Я буду писать на твои грёбаные простыни каждый раз, когда ты меня выбесишь, ты, чешуйчатая ящерица, х*р, какашка. – Он показал средний палец через плечо и исчез в дымящейся дыре в стене вместо того, чтобы использовать входную дверь.

Вир застыл, его вишнево-красное лицо было усеяно снежными крапинками, а серебряные драконьи глаза расширились.

Торрен прочистил горло.

– Думаю, что должен воспользоваться этой возможностью, чтобы сказать тебе, что сегодня вечером я подрался с парой горилл. Всё пошло не так, и один из них пробил на своем Форде Мустанге переднюю стену лесопилки. И я укусил Кендис, а она укусила меня в ответ, таааак… Думаю, сейчас мы пойдем внутрь и позволим тебе обдумать это. Ну ты знаешь… о новом члене команде и тому подобное.

Торрен направился к дыре в стене, а Кендис стояла там с нахмуренным лицом, жалея, что у неё не было слов, которые заставили бы Вира выглядеть менее разъяренным.

– Могу ли я предложить вам пива? Или ещё что-нибудь? Альфа?

В ответ он издал рык динозавра, когда он посмотрел на нее. Вир был ужасен.

– Точно. Я просто побуду внутри, если тебе что-нибудь понадобится. Извини, что позвонила тебе в голову, и… – она махнула рукой на обугленную дыру в стене его спальни. Пламя вспыхнуло, а затем погасло в приступе неудачного выбора времени. – Спокойной ночи, Вир.

А затем она последовала за парнями через дыру, не обращая внимания на запах дыма и мочи Нокса, которые наполняли комнату Вира.

Её поразило, когда Торрен и Нокс вернулись в комнату, волоча массивный синий брезент и длинную веревку – она была частью этого. Её так поприветствовали. Приглашена. Член команды. Одна из них.

Мальчики молча работали, чтобы закрыть дыру, и Невада встала рядом с ней.

– Я не хотела говорить с полицией, – тихо сказала она. – Я не люблю разговаривать ни с кем, кроме парней. А теперь и с тобой.

Со вздохом Кендис обняла Неваду за плечи, и они посмотрели на мужчин.

Нокс отодвинул брезент и крикнул снаружи:

– Эй, Вир, можешь проведать мистера Диддлса?

Нокс и Торрен отскочили от огненной сферы размером с мяч для гольфа, пробившей брезент.

– Его зовут, бл*ть, не мистер Диддлс! – крикнул Вир.

– Я никогда не называл его грёбаным мистером Диддлсом. Это ужасное имя! – Нокс крикнул в ответ.

Вир издал протяжный доисторический рёв, от которого сотрясся весь дом. Торрен устало вздохнул и уставился на неё, как будто спрашивая: «ты уверена, что готова к этой каше?»

Но даже несмотря на бурный конец ночи, она всё ещё была здесь, обнимала Неваду, свою новую подругу, с парнями. Метка пары всё ещё нежно покалывала на шее, поставленная недавно от её пары, мужчины, в которого она сильно влюбилась. Она теперь не ела обед из микроволновки над раковиной в своей квартире в одиночестве, опасаясь сезона тараканов.

Теперь, к лучшему или к худшему, она была частью команды.

Конечно, это была, возможно, худшая команда во всем мире… но это была её команда.

А это чертовски много значило.

Глава 11

Папин тигр был самым знакомым существом во всем мире. Он был большим, могучим, властным изгоем. Он грациозно шёл перед ней, в лесу было полно тополя и летающих жуков. Всё было так ярко и пропитано полуденным светом. Она не узнавала этот лес, но не возражала. Папа был здесь. Кендис была в безопасности.

Ее маленькая лапка погрузилась в мягкую землю в один из папиных отпечатков. Когда-нибудь она вырастет такой же большой и сильной, как он. Он остановился и посмотрел на нее через плечо.

«Я здесь, папа, держусь рядом, как ты меня и учил».

Он задыхался, но не от истощения. Здесь было жарко. И туманно… Нет. Всё задымлено. Однако золотые глаза папы были спокойны. «Давай, Малышка Кабби». (прим… уютное гнездышко, шкафчик, каморка)

«Идём, папа». Кендис прыгнула вперед, решив стать такой же большой и мощной, как он. Она потерлась своим маленьким телом о его ногу. «Я люблю тебя, папа. Я всегда буду любить тебя. Ты лучший папа. Муррр»

Он грубо лизнул её шею против шерсти, и она покачала головой, чтобы избавиться от ощущения покалывания в её мехе, прилипших волосков