Текст книги "По законам железных людей"

Автор книги: Тору Миёси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

3

– Не знаю, во сколько брат вернулся, но домой он не заходил. Можешь мне поверить. Тебе ведь нужны факты? Вот еще один: нет никакой записки. Если бы он решился на такой ужасный шаг, поверь, брат не ушел бы молча, он оставил бы какую-нибудь весточку для меня.

– Я верю. Только для полиции это не аргумент. С подобной ситуацией она встречается не так уж и редко.

– Ты говоришь совсем, как они, – лицо Йоко мгновенно порозовело. Мои слова задели ее за живое, может быть, даже показались оскорбительными.

– Йоко, милая, не надо так. Ты же знаешь, что я тебя люблю.

Ее удивление, растерянность (не исключено, что сюда примешался и испуг) не были притворством. Я впервые сказал ей: люблю! Вам это может показаться странным, но так было на самом деле. Я познакомился с Йоко три месяца назад. Нашу вторую встречу мы отметили в моей постели. Поначалу мне и в голову не приходило, что наши любовные игры могут обернуться чем–то серьезным. Как–то само собой получилось, что я привязался к ней. Не ожидая от себя такого, я был настигнут новизной чувств врасплох. У меня возникло беспокойство, что потеряю ее, и я предложил Йоко выйти за меня, не очень–то понимая, люблю или нет. К чему слова, думал я, не в них главное. Она не отказала, но и не дала согласия, говоря, что не стоит мне взваливать на себя обузу, что нам и так неплохо, и, наконец, есть обстоятельства, с которыми ей необходимо разобраться самой. Она просила меня не спешить.

– Ты меня любишь? И говоришь мне об этом именно сейчас? Но почему?

– Так вышло. Я хотел сказать раньше. Прости, если не ко времени

Не знаю, что изменило поведение Йоко, мое признание или что–то иное, оставшееся тайной. Важно, что как то сразу исчезла преграда, мешавшая ей быть откровенной со мной.

– Однажды ои предупредил меня, что если с ним что–то случится» я должна взять конверт, оставленный на мое имя в абонементном сейфе банка.

Такити, вероятно, оставил завещание, подумал я. Будто угадав направление моей мысли, Йоко сказала:

– Я не приняла это серьезно и почти легкомысленно спросила, уж не завещание ли ои написал? Нет, не завещание. В этих бумагах что–то очень важное для меня.

– И где этот банк?

– Отделение банка Тосай–гинко в нашем районе, недалеко от дома.

Нужно было действовать, не мешкая. Но Йоко остудила мой пыл. Во–первых, абонемент числится не за ней и потребуются формальности. Сейф открывается одновременно двумя ключами, хранящимися у банковского служащего и владельца абонемента. Такой системы придерживаются почти во всех банках.

– Проблемы с ключом не будет?

– Нет. Он должен быть в домашнем сейфе у брата. Открывать мне его самой не приходилось, но принцип я знаю: нужно совместить деления на шкале.

Итак, распределим обязанности. Йоко берет на себя сейф. Я – все остальное. Из тех бумаг вряд ли следствие узнает о том, чем Такити был занят вчера днем и после того, как ушел из фирмы; где был, с кем встречался. Маловероятно, что смерть произошла до полуночи, когда жильцы шастают туда и обратно. – ведь труп обнаружен около дома. Разносчик наткнулся на него в шестом часу утра.

– Такити придерживался какого–либо распорядка?

– Брат возвращался поздно, где–то около полуночи. Мы редко ужинали вместе. По субботам он не ночевал дома. На следующий день он появлялся к вечеру, часам к восьми–девяти…

– У него была женщина. Ты мне сама говорила. Так кто же она?

– Не могу сказать.

– Не знаешь или не можешь сказать? Йоко, сейчас не до церемоний. Мы упустим время.

Она знала, но ее смущали подробности. Чутье подсказывалэ, что дело в этом и ни в чем ином. В этом случае нельзя идти напролом, а нужно показать, что условности не играют роли.

– Девушка из бара?

– Что–то в этом роде… Куронума Юко.

Ах, вот в чем причина ее смущения! Еще недавно это имя было довольно популярно среди любителей… порнографических фильмов. Но, кажется, актриса сменила амплуа. Судя по объявлениям в газетах.

– Ты видел ее в этих… фильмах?

– Не видел, а слыхал.

– Хочешь сказать, что не смотрел такие фильмы?

– Смотрел Но только западные. Откуда ты узнала о вей? От брата?

– Что ты! Я их случайно увидела на меховом аукционе. Он покупал ей норковый палантин. Потом они отправились в мебельный магазин…

– Когда это было?

– Полгода назад. Я не знала, кто она такая, только отметила про себя: какая эффектная подруга у моего брата!

– А потом ты узнала, что ее зовут Куронума Юко? В субботу он оставался у нее?

– Не думаю. Обычно в этот день он ездил в Ито игратъ в гольф. И воскресенье проводил за гольфом.

– Он брал ее с собой?

– Не знаю. Он вечно ворчал, что я будто скрываю от него чего–то, но сам в свою жизнь меня не допускал.

– Извини.

Я воспользовался аппаратом, стоявшим у стойки. К телефону подошел Тадзима. Сказав, где нахожусь, я спросил его, не поступило ли в редакцию сообщение из пресс–клуба при полицейском управлении.

– Самоубийство в Синагава? Есть такое. Это и есть тот родственник, о котором ты говорил?

– Он был бы моим родственником… Видишь ли, я женюсь на его сестре. – Я чувствовал, что Тадзима временно потерял дар речи. На его месте я тоже не сразу бы нашелся что сказать.

– Вон оно что, – протянул он. – Тогда надо бы остановить материал!

Редакция вправе поступать по своему усмотрению. Особенно тогда, когда информация может бросить хоть малейшую тень на ее репутацию. Если в деле об убийстве так или иначе замешан сотрудник, могут последовать упреки и даже обвинения в необъективности. Ситуация не из простых. Что касается меня, более всего я думал о Йоко. Каково ей будет прочитать о самоубийстве брата! Все это так. Но молчание на руку убийце. Ведь не исключено, что кто–нибудь откликнется на публикацию!

– Не стоит задерживать материал. Есть основания полагать, что Такити убит, – я знал, что такой поворот дела заинтересует Тадзима, и по телефону обрисовал ему картину в общих чертах, не упомянув, правда, ни об абонементном сейфе, ни о Куронума Юко. Особенное впечатление на моего коллегу произвел факт, что президентом фирмы является младший брат самого Кавакита Канъитиро.

– А что это за «Кавакита согё»? Чем может заниматься фирма с таким названием?

– Честно говоря, мне и самому любопытно. Скорее всего, фирма выступает посредником. Между кем и кем? Задай вопрос полегче. Что тебе кажется сомнительным? Договаривай. Можег быть, ты считаешь опрометчивой мою женитьбу на сестре, скажем, маклера?

– Не кипятись! Ничего такого я не думаю… В общем, ставим сообщение в номер в том виде, как дал пресс–клуб. Будет новенькое – звони сюда.

Справочная служба газеты подсказала, где мне искать Куронума Юко: киностудия «Хаппи–кикаку» в квартале Роппонги; домашний адрес или телефон актрисы не были указаны. Я попросил хозяина сварить еще чашечку кофе и вернулся к столику.

Йоко, по всей видимости, мне придется сегодня изрядна помотаться.

– Я хочу с тобой.

– Я был бы не против. Но у тебя и без того много забот.

– Нужно договориться с фирмой о… похоронах. Не забудь оповестнть близких..

– Мне некого оповещать. Есть какая–то родня по матери. Где–то в деревне.

4

Проводив Йоко, я связался с пресс–клубом. За информацию по уголовным делам там отвечает Танияма. К счастью, он оказался на месте.

– Мне уже звонил Тадзима. Кое–что я уже предпринял. Поговорил с твоим знакомым. Кто это? Аои–сан. Его люди опросили служащих фирмы, в которой служил покойный. Тебя интересуют результаты? Они подтвердили, что у него были основания для депрессии. Вскрытия, как я понимаю, не будет.

– Ты что говоришь! Если я говорю, что здесь нечисто, можешь мне верить.

– Войди в мое положение. Я получаю сведения из рук полиции. Я обязан ей доверять. Но я готов помочь тебе всем, чго в моих силах. Мне надо бы связаться с Игата Йоко. Ты не возражаешь?

Я дал ему номер домашнего телефона. И вернулся к столику. Получая по счету, хозяин заведения неожиданно озадачил меня вопросом:

– Извините, я понял – вы из газеты? Что–то произошло?

Нехорошо подслушивать чужие разговоры. И назойливость – не лучшая человеческая черта. Но не буду же я ему читать мораль. Я поблагодарил хозяина за кофе. А потом, сам не знаю почему – по какому–то наитию – я спросил его, не заходят ли к нему побаловаться таким отменным кофе соседи – полицейские.

– О, да. Среди них есть настоящие знатоки. Особенно Аои–сан.

Кажется, в телефонном разговоре я не упоминал это имя. А может быть, все–таки оно проскользнуло? Я взглянул на хозяина. На его лице нельзя было ничего прочесть. Неужели, совпадение?

– Кофе отличный. Крепости и аромата немного не хватает (от такого комплимента лицо у хозяина слегка вытянулось), но… лишь чуть–чуть. Вы случаем не знаете ли кафе на Гиндзе и человека по имени Сэги?

И с этим вопросом я попал прямо в точку.

– Сэги–сан! Это же мой учитель. Вы узнали от господина Сэги о моем скромном заведении?

– Зашел случайно. Просто ваш кофе напомнил мне кофе Сэги–сан. Я бываю у него постоянно.

– Я благодарен вам за лестное сравнение. Я не заслужил его. Всегда рад видеть вас у себя, – проводил он меня учтивым поклоном.

Выйдя на улицу, я прочитал на вывеске: «Люпен» [6]6
  Арсен Люпен – герой детективных сочинений французского писателя Мориса Леблана (1864–1941)


[Закрыть].

Контора киностудии «Хаппи–кикаку» находилась поблизости от телецентра. Я прикинул, что Такити после службы легко лог добираться до своей подруги пешком. Весь офис занимал одну комнату на втором этаже приземистого домика. Броские рекламные афиши певца Вада Горо и Куронума Юко. Четверо служащих. Я вручил визитную карточку даме, которая, заглянув в нее, тотчас переадресовала мужчине лет тридцати. У него был нездоровый цвет лица и взгляд наркомана. Впрочем, первое впечатление бывает обманчивым.

– Чем могу служить газете «Тоё симпо»? – он даже не счел нужным представиться. А я не стал этого добиваться. Легенду я сочинил по дороге. Надеюсь, для такого деятеля ее будет достаточно. Начиная с будущего месяца, газета открывает рубрику, знакомящую с популярными людьми. В этой связи не могло бы руководство киностудии любезно оказать помощь в организаций интервью с Куронума–саи и съемки. Всего несколько фотографий актрисы в непринужденной обстановке. Лучше – дома.

– Мы занимаемся ангажементами, – без какого либо энтузиазма промямлил мой визави. К тому же менеджер Куронума–сан недавно вышел. Если у вас спешное дело, боюсь, Куронума–сан не сможет уделить вам время… Ну, если вас устроит один час, я подумаю. Фотографии можно сделать в кафе, это рядом. Мы уточним наши планы и вам позвонят.

Ну и фрукт. Менеджеры, ангажементы, планы, а сами, небось, на ладан дышат. Такой третьеразрядной студии и не снилось заполучить рекламу в крупной газете, да еще задарма. Что–то здесь не так. В закоулках возле студии я с трудом разыскал телефон–автомат. Мне срочно был нужен Тасиро. У редактора отдела искусств такая работа, что днем его всегда можно застать на месте. Что хорошо в Тасиро – все понимает с полуслова. Я разговаривал с Огата, цвет лица у него, конечно же, не фонтан, но парень он деловой. То, что он не проявил должного интереса к интервью с Куронума Юко, только подтверждает это. Почему? В этом месяце истекает контракт актрисы с «Хаппи–кикаку» и она уходит на другую студию. Какой смысл ему в твоей рекламе?

– Тасиро–сан, вам приходилось встречаться с Куронума?

– Однажды на приеме у телевизионщиков. Мы даже поговорила несколько минут В жизни она производит другое впечатление. Одно дело голенькая смазливая бабенка на экране, в рискованных позах и ситуациях. Со мной беседовала очаровательная дама в безупречном наряде, с элегантной прической и макияжем.

Ох уж эти, из отдела искусств, ничего не пропустят, что касается… искусства.

– Тасиро–сан, откровенно говоря, мне необходима встреча с Куронума срочно, сегодня. Я не могу полагаться на Огата, тем более после того, что я услышал от вас.

– Откуда такая спешка? Стряслось что–нибудь серьезное?

– Да. Убийство.

– Куронума Юко замешана в убийстве?

– Чтобы узнать это, мне и нужно встретиться с ней. И незамедлительно.

– Позвони через полчаса.

Закусочная, бар, кафе – лучшее средство для времяпрепровождения. Кстати, пора бы и перекусить. Но не было аппетита. Почти машинально я дожевал сандвич, допил стакан томатного сока.

Прошло несколько часов как я узнал о загадочной смерти Игата Такити. И что же прояснилось для меня? Вспомнился «Замок» Кафки, читанный еще в студенческие годы. Герой питается проникнуть в замок, но его старания не приводят ни к чему.

5

– Значит так. Меня тут вывели на одного телевизионного продюсера, знакомого Куронума. Он и сценарист приглашены к ней сегодня в три часа на чай. Хотят потолковать насчет будущего спектакля.

– Премного благодарен, Тасиро–сан.

– Пустяки. Записывай адрес и телефон. У нее квартира в Нака-Мэгуро. Со звонком, впрочем, можешь повременить… Продюсер недавно звонил ей, но ее пока нет дома.

До трех у меня еще есть время Так что я успею еще проведать Йоко. От Синагава до района Нака-Мэгуро мне будет рукой подать. Когда мне случалось провожать Йоко на такси, мы не подъезжали к ее дому, а останавливались у поворота. Я и сейчас остановился у него. Дальше Йоко шла одна. Ни разу и в голову не приходило последовать за ней тишком, полюбопытствовать: что там, за поворотом? Таинственность – часть женского существа, как бы продолжение макияжа. В жизни слишком много прозаического. За поворотом, с холма открылся вид на будничную застройку. По вечерам здесь безлюдно. И сейчас ничто не напоминало о недавней трагедии, о трупе, обнаруженном где–то тут, рядом. Наметанный глаз еще издалека приметил у одного из подъездов знакомый редакционный флажок на машине. Значит, Танияма уже у нее.

В вестибюле жена консьержа сказала, что уже один журналист поднялся в восемьсот восьмую квартиру. Да, это ужасно, она до сих пор не может прийти в себя. Было бы глупо пренебречь таким свидетелем. Постоянный присмотр за домом требует наблюдательности. К тому же, женщина оказалась разговорчивой. Она и муж спали, нх разбудил полицейский. Муж пошел вместе с постовым. Действительно, тот твердил, что произошло убийство. Муж не знал в лицо Игата–сан и ничего не смог сказать. Стали выглядывать жильцы и кто–то предположил, что это – господин из восемьсот восьмой. Потом и она подошла и тут уж никаких сомнений не оставалось. Она их знает, и сестру и брата. Игата–сан однажды оставлял у нее вещи на хранение. Жильцы редко пользуются услугами консьержа, у всех свои ключи. Дом заселен около года назад. Почему муж не знал Игата–сан? Да ведь квартира оформлена не на него. Нет, и не на сестру. Они только живут в ней, а куплена она на имя… Кавакита Какудзиро.

Ну и дела!

– Спасибо. Было приятно с вами побеседовать.

На всякий пожарный я решил позвонить Куронума Юко, нэ та еще, видно, не подошла. Из лифта вышел Танияма. Вид у него был озабоченный.

– Привет. Пока ничего определенного. Разделяю твои сомнения по поводу самоубийства. Сестра держится молодцом. Характер не из слабых. Жаль только – откровенна не до конца. Думаю, ее сдерживало присутствие сослуживцев.

– У нее сослуживцы?

– Подозрительная троица, скажу я тебе. Кое–что в людях кумекаю, можешь поверить, они у нее не для того. Соболезнование, похороны – не более чем предлог быть рядом и держать ее под контролем. Кожей ощущал: в течение разговора они были как на иголках. Хороши сослуживцы! Прими к сведению. А мне надо успеть заглянуть в районную полицию. До встречи!

После такой информации мой визит к Йоко не имел особого смысла. И время поджимало. Впрочем, для звонка хватит и нескольких минут.

– Нельзя ли попросить к телефону Йоко–сан?

– А кто говорит?

Неплохое начало. Я вынужден был назваться. Ей передали трубку.

– Я внизу. Можно подняться к тебе?

– Это было бы нежелательно.

– Танияма сказал – у тебя сослуживцы?

– Да… я очень занята.

Коллега прав. Блокада что надо. И уже дает ощутимые результаты. Даже от незнакомых людей я готов ждать более приветливого тона.

– Понятно. Позвоню немного погодя.

– Извини меня, – лишь в этой коротенькой последней фразе пробилось живое человеческое чувство.

С тяжелым сердцем я поехал в Нака-Мэгуро. Таксист вез по указанному адресу, а когда мы добрались до места, нам не понадобилось плутать в поисках нужного подъезда. Толпа зевак, патрульные машины. Все как по заказу. Мы подъехали ближе.

– Что тут? – спросил я женщину.

– Убийство, – ответила она.

– Кого–нибудь из этого дома?

– Да. Убили актрису Куронума Юко.

Убийство за убийством

1

Если ты репортер, должен уметь когда надо поработать и локтями. Сквозь толпу я пробился, но у входа в дом был остановлен полицейским. Я ткнул ему под нос удостоверение, за что был удостоен его внимания: мол, чего надо? Этот был явно не новичок и умел с прессой ухо держать востро, меньше говорить и больше слушать. Как будто не было перед домом толпы, у которой с языка не сходили слова «убийство», «Куронума Юко», я изложил ему цель своего посещения. Интервью с Куронума Юко. Ровно в три часа. Сейчас должны быть еще двое из телевидения. Полицейский смотрел на меня в замешательстве.

– Но Куронума Юко убита, – он показал глазами на толпу.

Теперь только темп: вопрос – ответ, вопрос – ответ. На этой волне добывается информация, которую не получить и на допросе.

– Как это убили? Не может быть!

– Убили и все тут.

– Когда обнаружили? Кто обнаружил?

– Кто–то из кино, где она работает. Зашел к ней в два часа, а она…

– Он назвал себя? – Вдохновение сродни ясновидению: – Его зовут Огата–кун?

– Точно так, – полицейский даже не удивился моей осведомленности.

– Если он вошел в квартиру Куронума-сан, значит, она не была заперта?

– Он сказал, что позвонил, но никто не ответил, тогда он повернул ручку и дверь открылась.

– Где Огата–кун сейчас?

– Наверху, в ее квартире, дает показания.

– Ты сказал, что произошло убийство. Откуда такая уверенность? А почему не несчастный случай, не самоубийство?

– Куда там. Задушена галстуком.

Еще одно–два усилия и можно передохнуть. Ему и мне.

– А начальник следственного отдела, надеюсь, уже здесь? Его, кажется, зовут Нацумэ–сан?

– Господина начальника еще нет.

– То есть как нет? Труп обнаружен в два часа. Сейчас уже начало четвертого. Как же так?

– Вы меня запутали совсем. Труп обнаружили в два. Но в полицию сообщили поздно.

– Почему?

– Этот из кино, наверное, перепугался и не сразу понял, что женщина убита. Он позвонил своему другу и врачу. Пока они приехали и разобрались, вот тогда и позвонили. Уже в два часа сорок минут.

– Последний вопрос, дружище. Со мной должны были прийти к Куронума Юко двое из телевидения. Я уже говорил о них.

– Были такие. Уже ушли.

Тайм–аут. Окрыленный кое–каким успехом, я решил дать знать о себе на работе. И нарвался на разъяренного Тадзима. Он, видите ли, разрешил по доброте душевной мне заняться выяснением обстоятельств смерти Игата Такити, а я, как ему доложил Тасиро–сан, занимаюсь черт–те знает чем, связанным с Куронума Юко, какими–то планами, о которых он слыхом не слыхивал. Разрядив свой запас, он поинтересовался, где я.

– В Нака-Мэгуро.

– Что ты там делаешь? – я чувствовал, как он начинает сызнова себя заводить.

– В Нака-Мэгуро, посмотри по сводкам, только что убита Куронума Юко. На месте происшествия, кстати, из наших и вообще из журналистов я пока в единственном числе.

Надо отдать должное Тадзима, он мгновенно сменил тон. Он выслушал все, что я ему продиктовал, и смиренно попросил дождаться Танияма, который, конечно же, прибудет, но, к сожалению, его нет и никто не знает, где он. Тадзима был так взволнован, что даже не спросил меня, каким образом я оказался у Куронума. Позвонив в полицейское управление Сииагава, я попросил соединить меня с уголовным розыском. По голосу я понял, что трубку снял Аои.

– Извините, вас беспокоят из газеты «Тоё симпо». Нет ли у вас нашего сотрудника? – было слышно как зовут к телефону Танияма. Он еще не подошел, а в голове у меня молниеносно родилась комбинация. Перво–наперво я предупредил коллегу, чтобы он, не теряя времени, выслушал меня, не повторяя вслух имена, которые я ему называю, уточнимся на месте, где я его буду ждать. А теперь моя просьба. С ним рядом Аои – я правильно понял? Надо сказать ему, что в квартире актрисы Куронума Юко обнаружен ее труп. Все. Хотелось бы знать, как воспримет это известие Аои–сан. Дело в том, что из некоторых источников мне известно; актриса была любовницей покойного Игата Такити.

Танияма появился, когда начальник следственного отдела Нацумэ побывал наверху и уже спустился вниз, чтобы ответить на вопросы корреспондентов, специализирующихся на уголовной хронике, и телевизионщиков. Он говорил общими фразами. Подробности после оперативного совещания. Хорошо обкатанный шаблон. Мне ие терпелось перемолвиться с Танияма.

– Спасибо, что разыскал меня. А то у меня был бы серьезный прокол.

– Да ладно тебе. Лучше скажи, как там Аои?

– Ах, да. После твоего звонка я ему говорю, что мне срочно нужно уйти.

– Что–нибудь случилось? – спросил он.

– Обнаружен труп актрисы Куронума Юко, – говорю я ему, как ты просил.

– Вот оно что. – Я даже не понял, знал ли он уже о происшествии или только что получил сведение об этом от меня. Тогда я решил немного поднажать на него и, уходя, бросил ему:

– Новое дело, разумеется, будет отнимать время, но с Игата многое неясно, с версией самоубийства явно поспешили. – Что тут было с Аои! Он лаже подскочил со стула:

– Тут убийство произошло, а вы мне голову морочите каким–то Игата! – С этим я его и оставил.

– Постой, постой! Ты когда у него появился?

– Примерно в четверть третьего.

– И никуда не отлучался до моего звонка?

– Не пойму, куда ты клонишь… Мы с ним беседовали. Вдвоем. У меня был к нему ряд вопросов…

– Сейчас поймешь. Он при тебе принимал сообщения по телефону, к нему приносили сводку?.. Нет? Если нет, то откуда ему было известно про убийство в Нака-Мэгуро? Скажи на милость – откуда?

– A-а, вон ты о чем, – рассмеялся Танияма, – ты что же, не слышал, как Нацумэ объявил, убитую обнаружили в два часа. Соседи соседям такую информацию передают тотчас же. Когда я пришел, Аои…

– Когда ты пришел, Аои понятия не имел о Куронума, так как в полицию об этом позвонили сорок минут спустя – в два сорок, а не в два.

– Как так! Но ведь Нацумэ…

– Нацумэ сказал, что труп нашли в два. Почему он при этом не пояснил, что о факте сообщили позднее, не знаю. Кстати, можешь спросить у него. Для меня важно другое – странная осведомленность Аои. Не слышит, не читает и все знает. Удивительно, не правда ли?

Против фактов, как говорится, не попрешь. Танияма был сражен моими выкладками. Договорились о том, что он поразузнает что к чему на киностудии, а я займусь жильцами. До меня уже успела их пощипать журналистская братия. И без особого результата. Куронума Юко поселилась в шестьсот второй квартире недавно, в июне. Жила тихо, незаметно. Соседка, к примеру, узнала о том, что у нее за стенкой живет молодая женщина, лишь увидев в лоджии развешанное нижнее белье. Некоторые из жильцов встречали ее во дворе; всегда модно одетая дама в защитных очках; но кто она – им было неведомо. Кто–нибудь навещал ее? Не знаем. Не видели.

Замкнутый образ жизни не делает человека невидимым. Он пользуется услугами почты, парикмахерской, портного. Кстати, где жильцы заказывают на дом готовые обеды, ужин? Да туг поблизости немало подобных заведений на любой вкус; в одном – суси [7]7
  Суси – колобки из вареного риса, покрытые рыбой, яйцом, овощами.


[Закрыть], в другом – домбури [8]8
  Домбури – традиционное блюдо с вареным рисом в виде гарнира, подаваемое в большой фарфоровой чашке.


[Закрыть], там – готовят угрей, имеется китайская кухня. Повезло мне в сусичной лавке. Ее хозяин с видимым удовольствием продемонстрировал передо мной знание своей клиентуры;

– Шестьсот вторая, говорите? Заказ и доставка обычно в субботу, после полуночи, на две персоны – суси самые изысканные.

– Вы обслуживаете даже в столь поздний час?

– Почему бы и нет, был бы спрос. Советую побеседовать с нашим разносчиком. Толковый малый. Эй, Гэн–тян [9]9
  Тян – частица к имени собственному, при обращении к младшему.


[Закрыть]!

Славный парень. На мой вопрос, видел ли он в кино Куронума Юко, засмущался, пробормотал, что только на картинке в журнале, и совсем смешался. Ну, а как ему она показалась в жизни? Гэн–тян вопросительно поднял брови: с госпожой ему не приходилось иметь дела; женский голос от имени Куронума заказывал суси, но всякий раз заказ принимал один и тот же мужчина лет сорока, чаще всего одетый в спортивную рубашку, он же платил и давал хорошие чаевые. Неплохо было бы миг иметь при себе фото Такити. Хотя и без того ясно, о ком речь. Дальше. Каким образом он в вечернее время попадает в квартиру? Внизу переговорное устройство, достаточно ему сказать – доставка суси, и дверь автоматически открывается. Днем входная дверь не запирается и Гэн–тян в любое удобное время забирает порожнюю посуду, выставленную на первом этаже. Так принято с заказчиками в многоэтажках.

– Может быть, господин из газеты обратит внимание на вчерашний заказ?

– Обожди, Гэн–тян, хозяин сказал, что из шестьсот второй заказывают по субботам. Так, значит…

– В том–то и дело. Нас самих удивило. Во–первых, среда, во–вторых, необычно раннее время – я занес суси в квартиру, когда не было и одиннадцати. Но не это главное. Нам никогда не заказывали три порции.

– Гэн–тян, а ты… – а тебе, – я ие сразу нашелся, что и сказать, так меня сразила эта новость– ты думаешь, что был ужин на троих? Конечно, три порции суси на двоих многовато, но…

– В прихожей стояли две пары мужских туфель. Обе черного цвета, но разных размеров.

– Гэн–тян, ты молодец. А другого мужчину ты видел?

– Нет. Знакомый мужчина принял заказ, расплатился и закрыл за мной. Я ничего не видел и не слышал, что там, в комнате. В прихожей плотная занавеска.

Видя мое возбужденное состояние, малый старался не пропустить ни одной детали. Сегодня днем он зашел за посудой, около полудня. Та, как всегда, была выставлена внизу. Одна порция суси осталась нетронутой. Расточительство, которое может позволить себе лишь состоятельный человек – порция такого качества стоит три тысячи иен. Я отблагодарил Гэн–тян за сведения и обещал навестить его в ближайшее время.

Несмотря на тягостное впечатление от последнего разговора с Йоко, я набрал ее номер. И сразу полегчало на душе. Это был голос моей Йоко, живой, эмоциональный. Она обрадовалась мне.

– Ты где?

– В Нака-Мэгуро.

– Прошу тебя, приезжай как можно скорей.

– Как я понял, сослуживцы уже ушли?

– Да, да, ушли.