Текст книги "Важна лишь любовь…"
Автор книги: Тори Райер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
Тори Райер
Важна лишь любовь…
Пролог
Во что она превратилась? Кристина пристально вглядывалась в зеркало. Несколько лет подряд она смотрелась в него как бы вскользь, лишь отмечая, что туалет в порядке, но не ощущая себя личностью настолько, чтобы придирчиво оценить свою внешность. Тогда она полностью растворилась в муже, и теперь, после его внезапной гибели, чувствовала себя, наверное, так, как человек, долгие годы просидевший в тюрьме и внезапно отпущенный на свободу.
Никогда она не жила, как хотела, ею всегда руководили, сначала отец, а потом муж, вдвое ее старше. Было, однако, одно счастливое лето в ее жизни – каникулы, о которых она вспоминала, когда хотела подумать о чем-то хорошем. Тогда перед мысленным взором вставал засаженный розовыми кустами сад, заповедный лес и добрые внимательные глаза бабушки Адели. В то далекое лето девочка чувствовала себя счастливой.
А теперь беспристрастное зеркало отражало бесцветную особу с усталым лицом. Женщина покачала головой и слегка отодвинулась от безжалостного стекла. Блестящая поверхность отразила длинную анфиладу безукоризненно отделанных комнат. Это был ее огромный дорогой дом в фешенебельном районе Нью-Йорка. Как ей завидовали когда-то окружающие – девчонке, в которую влюбился миллионер, да так, что не дал долго раздумывать и женился на дочери бедного музыканта, тем более что и что-либо запрещать ей было некому – отец умер несколько месяцев назад. И не успела Крис опомниться от горя, как уже шла к алтарю в роскошном платье из старинных кружев ручной работы, сверкая бриллиантами, как новогодняя елка.
Ее фотография в свадебном наряде обошла газеты и журналы всего мира, став символом еще одного воплощения в жизнь «американской мечты». А особенно радовал Кристину огромный дом, купленный Джералдом для молодой жены, – первый собственный дом в ее жизни. Однако немного смущали размеры особняка, да и безликий дизайн одного из модных оформителей. Ни к чему в доме молодой хозяйке не давала дотронуться целая армия слуг, предупреждавших каждое ее желание. Светская жизнь тоже не задалась, потому что после двух-трех приемов Джералд, которого Кристина, как оказалось, почти не знала, стал ревновать юную жену к каждому мужчине, с кем ей удавалось хотя бы обмолвиться словом. Поэтому Кристина почти все время сидела в особняке, который напоминал ей роскошную темницу, и каждые полчаса – час отвечала на телефонные звонки мужа, подробно докладывая о своих действиях.
Впрочем, нельзя сказать, что такая жизнь ее тяготила. Привыкнув во всем подчиняться отцу, Кристи просто перешла от одного хозяина к другому. К мужу она относилась совсем неплохо и по-своему даже была привязана к нему.
А всесильный бизнесмен, огромным недостатком которого оказалась болезненная ревность, лепил из своей девочки-жены послушную куклу, не давая ей и шагу ступить без присмотра, и лично сопровождал в магазины, где поднимал на ноги весь обслуживающий персонал, требуя, чтобы принесли самый залежавшийся и немодный товар. В результате Кристина стала похожа на огородное пугало в блеклых тонах, а поскольку Джералд руководил и ее личной парикмахершей, то прическа жены миллионера чаще всего напоминала развороченное воронье гнездо неопределенного цвета.
Кристина же никогда не сопротивлялась подобному диктату и всегда старалась угодить мужу. Однако чаще всего ее усилия были напрасны – ревность все сильнее овладевала Джералдом. Больше всего Кристи боялась деловых обедов, на которые мужу приходилось ее брать. Тогда он думал, кажется, не о сделке, а о том, кто улыбается его молодой жене. Кристина опасалась поднять глаза на кого-либо из мужчин, с тоской ожидая, что уже в роскошном лимузине, а затем все дни до следующего званого обеда Джералд будет вспоминать каждый взгляд и каждое ее слово.
Особенно молодую женщину пугали вспышки дикой ярости мужа, когда дома он терял контроль над собой и один за другим пил бокалы с виски, коньяком или водкой, осыпая жену обидными, незаслуженными упреками.
Однажды на одном из обедов молодой человек, сидевший напротив, был особенно внимателен к Кристине. Наверное, хочет выслужиться перед шефом, мрачно предположила про себя Кристи, не сомневаясь, что на такое страшилище, как она, вряд ли кто-нибудь добровольно обратит внимание, и с тоской предчувствуя сцену, которая будет ждать ее дома.
Однако мук ревности Джералд не выдержал уже в ресторане, вскочил и ушел в бар, где выпил множество стаканов, услужливо подносимых расторопным барменом.
Обратный путь супруги проделали в зловещем молчании, которое испугало Кристину еще больше, чем скандал. Дома в гостиной муж по-прежнему молча достал из шкафа бутылки и, тупо глядя на яркое пламя в камине, наполнял хрупкие бокалы один за другим, не замечая, что пьет.
Замирая от ужаса, Кристина подошла к Джералду и попыталась оправдаться, но, подняв голову, тот долго смотрел на перепуганную жену осоловелыми глазами, затем его лицо перекосилось в дикой ярости, и он толкнул Кристи.
Последнее, что, падая, запомнила молодая женщина, – это ярко вспыхнувшие языки пламени в камине и хруст стекла под ее спиной, раздирающего тонкую ткань платья. Затем все закрыла спасительная темнота.
Очнулась Кристина уже в белоснежной палате частной больницы. Рядом с ее кроватью сидел похудевший, заросший бородой и сразу постаревший Джералд. Увидев, что жена открыла глаза, он встал на колени и, осыпая ее забинтованную голову поцелуями, попросил прощения. Кристина постаралась успокоить мужа, она понимала, что ужасный поступок его продиктован лишь болезненной ревностью. Очевидно, осознание того, что он гораздо старше красавицы-жены, постоянно служило источником терзаний Джералда.
Примирение было недолгим. Когда Кристина вышла из больницы, Джералд опять принялся за старое. Он все больше пил и все больше тиранил жену, продолжая в то же время безумно ее любить.
Однажды на деловом обеде, не выдержав соседства сидевшего рядом с Кристиной любезного француза, Джералд, по своему обыкновению, пошел в бар, а потом через стеклянную дверь увидев, что француз передает его жене хлеб, уже не владея собой, выбежал из ресторана. Вскоре, что-то невразумительно объяснив гостям, Кристина вышла за мужем. Однако на стоянке ресторана их машины не оказалось, и она поспешила взять такси. Предчувствуя неприятную сцену, ожидающую ее дома, молодая женщина вернулась в особняк. Встретили ее полицейские, которые, основательно подготовив Кристи, объявили, что ее муж не справился с управлением и погиб, врезавшись в идущий впереди грузовик.
Так Кристина стала вдовой, унаследовав от Джералда значительное состояние. И когда первый шок от утраты наконец прошел, она, усевшись перед зеркалом и вглядываясь в свое отражение, думала, что же ей делать со своей наконец наступившей свободой…
1
– Боюсь, их решение окончательно.
Майлз Кент нахмурился и раздраженно провел рукой по черным вьющимся волосам. Этого еще недоставало! С утра в понедельник услышать новость о вероятном закрытии его строительного проекта.
Кент задумчиво посмотрел в большое окно адвокатской конторы «Блейк, Тэйер и Мэнс», находящейся на верхнем этаже недавно построенного небоскреба в Ньюпорте. В это солнечное апрельское утро легкий бриз гнал крошечные гребешки по бескрайним водам океана, и белые яхты у пристани плавно покачивались на волнах.
Но Майлза, похоже, совсем не интересовал вид из окна. Он мрачно воззрился на адвоката, который, устроившись поудобнее за массивным столом, только что сообщил ему плохие новости.
– Значит, – холодно резюмировал Майлз, – совет не разрешает строительство подъездного пути к Сосновому перевалу.
– Этот удар, – последовал спокойный ответ, – в конце концов, не совсем неожиданный. Когда вы купили этот участок леса под застройку, считалось, что дорога пройдет по восточному склону гор. И на основании этих слухов вы пустились в авантюру.
– В авантюру, черт побери?! – вспылил Майлз. – Да я был уверен в этом проекте. Но эти чертовы подрядчики не оставили мне выбора. Теперь дорога может пройти лишь через…
– …Через участок Адель Хиггинс под названием «Розовый сад». Однако, если вы помните, молодая дама, унаследовавшая коттедж, отказывается продать его.
– Продаст… если сойдемся в цене. – Кент сжал кулаки. – Девчонка просто эгоистка. Не явилась сюда, даже когда ее двоюродная бабушка лежала при смерти. Несомненно, она продаст коттедж, но на своих условиях. Только наверняка сначала приедет взглянуть на наследство.
Презрительно скривив губы, Майлз достал из кармана ключи от своего «БМВ».
– Совет вынес решение о строительстве дороги, но и я не собираюсь сидеть сложа руки. Срочно свяжитесь с местным адвокатом. – Майлз направился к двери. – Я покупаю коттедж.
– И сколько вы за него заплатите?
Кент на секунду задумался.
– Столько, сколько эта фифа запросит. – Его голос звучал резко. – Мне нужна эта земля, и она у меня будет. Без нее проект «Холм Кента» перестанет существовать.
– Вы, наверное, ошиблись. – Кристина Лоури в недоумении вглядывалась в пейзаж за окном такси. – Я просила отвезти меня на Сосновую улицу.
– Это она и есть, мисс. – Таксист развернул машину и затормозил у обочины.
Нет, пассажирка покачала головой, не может быть… Но взгляд на табличку с названием улицы подсказал, что никакой ошибки нет, и Кристина глубоко вздохнула, не в силах совладать с внезапно нахлынувшими чувствами. Снова здесь, спустя столько лет… Но место, куда она мечтала приехать все последние годы, изменилось до неузнаваемости.
Девушка откинулась на спинку сиденья, в недоумении разглядывая огромные белоснежные здания, привольно расселившиеся по зеленому склону Соснового перевала. Ни деревьев, ни маленьких уютных коттеджей.
– Вы пойдете дальше пешком, мисс?
Кристина вздрогнула.
– Одну минуту…
Машина стояла в нескольких ярдах от большого деревянного щита. Ярко-красная надпись гласила:
Владение Кента – лучший район в Ньюпорте.
Строительство завершается.
О Господи…
Кристина подняла руку, безуспешно пытаясь справиться с неожиданным спазмом, сдавившим горло.
– Мисс?.. – уже обеспокоенно прозвучал голос таксиста.
Девушка наклонилась за дорожной сумкой.
– Да, – хрипло отозвалась она, – я пойду пешком.
Водитель выключил счетчик.
Кристина вышла из машины, и сразу теплый майский ветерок донес до боли знакомый шум океана. Воспоминания о прежних днях пронеслись в сознании с головокружительной быстротой, и Кристи судорожно вцепилась в дверцу автомобиля.
– Вы говорили, что не приезжали сюда тринадцать лет? – Таксист, прищурившись, понимающе смотрел на Кристину. – Конечно, вы ничего не узнаете. Все старые коттеджи смели бульдозером и построили эти роскошные особняки. Деревья выкорчевали, а ведь большинству из них было более сотни лет. Это все Майлз Кент… Говорят, железный человек. И у него куча денег. Судя по надписи, он здесь еще не все закончил…
Майлз Кент… Ее сердце болезненно сжалось. Девушка презирала этого человека, еще не встретив. Такой тип мужчин ей хорошо знаком: их сущность – власть и деньги, и ничто больше не имеет значения…
Разве не за таким человеком она была замужем более трех лет? Усилием воли Кристина отогнала от себя мрачный образ, так часто преследовавший ее последние месяцы.
– Спасибо. – Она протянула таксисту деньги. – Сдачу оставьте себе.
Такси покатило прочь, поднимая за собой шлейф пыли, а девушка перекинула тяжелую дорожную сумку через плечо и медленно пошла по Сосновой улице.
Глаза новоприбывшей безразлично скользили по шикарным зданиям, выкрашенным в пастельные тона. Большинство из них напоминали дворцы. Буйной зелени, которой всегда славилось это место, почти не осталось – повсюду лишь одинаковые лужайки перед домами да низкорослые экзотические кустарники. Изящные дворики украшали дорожки из разноцветного кирпича, вычурные фонтаны и огромные бассейны. В четко спланированных проездах стояли лимузины.
Вокруг ни души. Ни играющих детей, ни парочек, прогуливающихся с собаками, ни мамаш с колясками – никого. Похоже, здесь и гулять запрещено, презрительно подумала Кристина. Роскошная улица казалась молчаливой и пустынной. Как в городе-призраке.
И ни одного деревца.
Нельзя, конечно, полностью полагаться на детские воспоминания – ведь она провела у бабушки всего одно лето, – но Кристина всегда с теплотой вспоминала уютные коттеджи, утопающие в зелени деревьев. Но, слава Богу, по крайней мере, участок бабушки не изменился. Об этом девушке сообщил местный адвокат, когда они говорили о наследстве.
– Коттедж «Розовый сад» ни разу не ремонтировался, а мисс Хиггинс последние месяцы провела в больнице. Так что дом сейчас несколько запущен.
Когда Кристина узнала о смерти единственной родственницы, горечь раскаяния наполнила ее душу.
– Я не знала, что она лежала в больнице, – еле слышно прошептала Кристи. – Бабушка поссорилась с моим отцом, и мне запретили с ней общаться. Потом я вышла замуж, и… – Кристина внезапно умолкла.
Ей вовсе не хотелось рассказывать незнакомому человеку о своих отношениях с Джералдом. В Ньюпорте никто не должен знать ее тайны.
Адвокат тактично выдержал паузу и снова заговорил:
– На мой взгляд, мисс Лоури, вам выгоднее продать коттедж. Ценность представляет не дом, а земельный участок – он очень удачно расположен.
Однако Кристина не собиралась продавать столь неожиданно свалившееся на нее наследство. Адвокат не подозревал, что наследство бабушки ей действительно необходимо. Этот коттедж станет ее домом, думала Кристи, бредя по пустынной улице.
Внезапно неизвестно откуда выехал грузовик, огромная грохочущая махина неслась прямо на нее. Растерявшись, Кристина застыла на месте. Лишь услышав пронзительный скрежет тормозов, в панике отступила назад и, не удержав равновесие, упала на тротуар. Дорожная сумка перевернулась в воздухе и свалилась ей на голову.
С трудом приподнявшись, Кристина уселась прямо на земле. Грузовик остановился, дверца кабины открылась, и тяжелые ботинки водителя затопали прямо к ней… А потом прозвучал сердитый хриплый голос:
– Что вы, черт возьми, делаете посреди дороги? Решили покончить с собой?
Зная, что сама виновата, Кристина уже хотела извиниться, но в гневном голосе мужчины ей послышались до боли знакомые интонации, пробудившие в гудящей от удара голове тяжелые воспоминания. Оправдания застряли в горле.
Не обращая внимания на боль в коленях, она поднялась на ноги, взяла сумку, перекинула через плечо, поправила растрепавшиеся волосы и повернулась к незнакомцу.
Мужчина оказался слишком большим, темноволосым, высоким, привлекательным и… сексуальным. Темным, опасным… и пыльным. Очень пыльным. И потным. И к тому же небритым. Водитель был одет в мятую рубашку цвета хаки и потертые джинсы, удерживаемые на бедрах кожаным ремнем с овальной серебряной пряжкой…
Девушка быстро досчитала про себя до десяти, чтобы успокоиться, но это не помогло. От всей фигуры незнакомца: сильного гибкого тела, стройных ног, обутых в тяжелые ботинки, крепких красивых рук исходила необъяснимая мужская сила. Сила, которой невозможно сопротивляться.
Девушка подняла глаза и взглянула в лицо незнакомца.
Мужчину смело можно было назвать красавцем. Черные волосы – блестящие и вьющиеся. Кожа – смуглая, загорелая. Правильные резкие черты лица: прямой нос, широкие скулы, твердый подбородок. Капельки пота стекали по высокому красивому лбу, прокладывая себе путь по запыленной коже, и выступали вокруг губ – полных, чувственных, словно созданных для поцелуев…
Глаза водителя были закрыты зеркальными солнечными очками в металлической оправе. Это невежливо – разговаривать с кем-то в солнечных очках!
– А вам не кажется… – закончив осмотр, девушка смело взглянула в затемненные очки и увидела в них свою хрупкую фигурку, натянутую как струна, – что вы ехали немного быстрее, чем следовало? – Вызывающе глядя на незнакомца, Кристина чувствовала, как тоненькая струйка влаги стекает по спине под белой футболкой и останавливается у пояса джинсов.
Девушка поежилась. Воздух просто трещал от вызывающей сексуальности этого мужчины, и возбуждающие импульсы с необыкновенной быстротой действовали на ее нервы, несмотря на отчаянное сопротивление разума. Ну и что, что водитель грузовика так привлекателен. Разве ее муж не был тоже внешне привлекательным? И чем все это закончилось…
– Мисс. – Хриплый раздраженный голос мужчины ворвался в запутанные мысли Кристины. – Дорога предназначена для автомобилей, а тротуар – для пешеходов. Если бы я ехал по тротуару, я бы еще понял ваше нелепое заявление…
Девушка попыталась сосредоточиться на его словах. Водитель шагнул поближе, и воздух наполнился мускусным запахом его тела. Как в виски десятилетней выдержки, в его запахе было что-то грубоватое, соблазнительно-волнующее и. сильное, как удар в солнечное сплетение.
Усилием воли Кристина взяла себя в руки. Просто этот мужчина не похож на тех, кого она встречала раньше. Он… Девушка гордо расправила плечи.
– Лучше, – язвительно заговорила она, – вы бы просто извинились. – Вздернув подбородок, Кристи гордо прошествовала мимо водителя к грузовику. – И я сообщу владельцу вашей компании, кто бы он ни… – И остановилась.
На запыленной кабине красовалась надпись:
«Холдинговая компания Кента»
Майлз Кент – строительный подрядчик
Гарантия качества
Вдруг Кристина почувствовала невероятную усталость – наверное, сказывался перелет из Нью-Йорка. Колени задрожали, а во рту пересохло. Надо же! Преодолела такое расстояние в поисках покоя и места, где можно излечить душевные раны. И теперь, когда до «Розового сада» оставался один шаг, на пути возникает этот несдержанный, невоспитанный…
Резко обернувшись, Кристина взглянула в запыленное лицо незнакомца.
– Вряд ли Майлза Кента волнует, что один из его водителей неосторожно водит машину. – Она увидела, как четко очерченные брови мужчины удивленно взлетели вверх, но девушка не дала ему возможности возразить. – Скорее всего, – продолжала она уничижительным тоном, – ваш хозяин еще наградит вас за спешку в работе. – И, прежде чем покинуть поле боя, Кристина добавила: – Но, если вы снова допустите такую неосторожность, я пожалуюсь в полицию. Всего хорошего, мистер…
– Кент, – тихо произнес водитель, и его загорелое лицо расплылось в насмешливой улыбке. У Кристины даже мурашки побежали по спине от этого тихого голоса. – Майлз Кент. – Мужчина снял очки, и на нее сверху вниз глянули холодные серые глаза, – Мои друзья… а их немало… зовут меня просто Майк.
И он не спеша направился к грузовику. Рубашка цвета хаки плотно облегала рельефные мускулы широких плеч, а потертые джинсы словно прилипли к крепким ягодицам и длинным сильным ногам. Черные вьющиеся волосы блестели на солнце. Кент захлопнул дверь кабины, и до Кристины долетело хриплое резкое ругательство.
Стоя без движения, девушка все еще ощущала незнакомый соблазнительный мужской аромат. И долго после того, как стих вдали шум удаляющейся машины, сердце билось в груди, будто пойманная птица.
Но «Розовый сад» остался прежним – годы не стерли его очарования.
Только участок совсем зарос, а белая дверь и оконные рамы коттеджа потемнели. Когда Кристина открыла калитку, проржавевшие петли издали печальный скрип, больше похожий на вздох. Ступив на дорожку, вымощенную булыжником, Крис будто вновь услышала голос бабушки: «Скорей, моя девочка! Я приготовила мороженое, и оно вот-вот растает! Оставь скакалку и иди мыть руки. Я жду тебя под яблоней».
Адель Хиггинс никогда не была замужем, но, проработав сорок пять лет учительницей, прекрасно знала детей. Она их очень любила… и они ее тоже. А Кристина просто обожала свою двоюродную бабушку.
И теперь, стоя у маленького коттеджа с покосившейся крышей, молодая женщина почувствовала, что наконец вернулась домой. От разросшихся в саду цветов разливался нежный аромат, медленно снимая напряжение, так долго копившееся в душе. И только недавняя стычка с Майлзом Кентом немного портила радость ее возвращения.
Когда этот тип назвал свое имя, да еще посмотрел на нее сверху вниз – так насмешливо, с таким превосходством и презрением, Кристине очень захотелось спустить нахала с небес на землю. Кристи повернула голову в том направлении, куда уехал грузовик, и состроила рожицу. Если повезет, она никогда больше не увидит этого человека. В стремлении разбогатеть Кенту удалось разрушить Сосновую улицу, но «Розовый сад» стоит там, где стоял. Только…
Нахмурившись, Кристина вновь остановилась. Забор, отделяющий бабушкин участок от соседей, был на месте, но низенькую изгородь потеснила высокая ограда из камня бежевого цвета, такого же, как возвышающийся за ней особняк. Кристи подняла глаза и замерла в изумлении: стена огромного дома представляла собой одно большое окно, которое смотрело как раз на задний двор коттеджа «Розовый сад».
Кристина резко обернулась и… вздохнула с облегчением: тенистый лес – любимое место ее детских игр – не пострадал, и среди деревьев не маячили громадные особняки. Ели и хемлок, пихты и сосны, высокие, пышно разросшиеся, наполняли мягкий тихоокеанский воздух запахом хвои.
Господи, спасибо тебе за это. Пусть новый жилой комплекс занял каждый дюйм горного склона, но этот уголок живой природы остался нетронутым. И девушка с наслаждением представила, как будет гулять в этом заповеднике.
Мысль о возвращении в коттедж «Розовый сад» долгое время удерживала Кристину на этом свете после смерти мужа. Сегодня – начало ее новой жизни. К сожалению, здесь все очень изменилось. Все, кроме… леса и коттеджа. А на остальное она постарается не обращать внимания. Особенно на настойчивые просьбы местного адвоката рассмотреть многочисленные предложения покупки ее наследства.
– Я не хочу продавать «Розовый сад», – твердила Кристина снова и снова. – Ни теперь, ни позже.
– Но я нашел покупателя, готового заплатить в десять раз больше, чем стоит эта хижина! – Похоже, адвокат считал ее сумасшедшей. – Если вы согласитесь продать эту развалину, то сможете купить дорогой дом в фешенебельной части города!
«У меня уже есть дорогой дом в фешенебельной части Нью-Йорка», – едва не сказала Кристина, но лишь твердо повторила, что не изменит своего решения.
И теперь, поворачивая ключ в замке, Кристи чувствовала, как сильно бьется сердце в ожидании встречи с детством.
В доме было по-старому светло и уютно. Маленький коридор заканчивался распахнутыми дверями, ведущими в гостиную, из которой также можно было выйти в сад. Вместо унылого запаха сырости, обычного для помещений, где долго не жили, дом наполнял аромат кедровых веток, сосновых шишек и лаванды. Аромат воспоминаний.
У Кристины от волнения подогнулись колени. Она медленно опустилась на маленькую софу, поставив на пол дорожную сумку и оглядывая уютную, до боли знакомую комнату. Слезы медленно скатывались по лицу серебристыми капельками.
Как же здесь красиво… Зачарованная Кристина наблюдала, как золотистые солнечные лучи освещают гостиную сквозь приоткрытые жалюзи, окрашивая выцветшие светлые обои во все оттенки желтого. Крошечные пылинки, пляшущие в лучах света, плавно опускаются на пол, на удобные диванчики и кресла, обитые ситцем, на старинные лампы с расшитыми бисером абажурами, на фотографии в серебряных рамках, на переполненные книгами полки из орехового дерева, на подушки, сшитые из розовых лоскутков, на сухие листья увядшего в вазе букета. А за окном – цветущий сад…
Наконец, заставив себя подняться, Кристина подошла к стеклянным дверям гостиной и, немного помучившись с замком, распахнула их. Потом ступила в вымощенный булыжником внутренний дворик, подставляя лицо солнцу и наслаждаясь свежим соленым воздухом, напоенным ароматом цветов.
Ведь именно за этим она вернулась сюда – за миром, спокойствием и общением с природой. Если есть на земле место, способное излечить израненную душу, то оно здесь.
Затуманенными глазами Кристина смотрела в сад, весь усаженный розовыми кустами. Где-то внизу недалеко под горой журчал ручеек, и нежилась под солнцем цветущая зеленая лужайка. Азалии только начали распускаться, а фиолетовый вьюнок упрямо взбирался по чугунной решетке, отгораживающей внутренний дворик, цепляясь за нее тонкими стебельками.
И весь сад зарос сорняками, с грустью заметила девушка. Если будет хорошая погода, завтра же их все повырывает. В дождливые дни можно приводить в порядок дом, а солнечные – посвятить саду. Обхватив себя руками, Крис улыбнулась, предвкушая удовольствие от такой работы, и также мельком отметила, что очень похудела за последнее время.
И я обязательно займусь собой, Мысленно пообещала себе девушка. Конечно, от спокойной жизни должен появиться аппетит, а если она будет правильно питаться и наладит режим дня, то, возможно, даже поправится.
Старый дом словно зарядил Кристину энергией. Легко, словно в волшебном танце, она обошла дом, прикасаясь к одному знакомому предмету за другим. Радостная улыбка на ее лице сменила высыхающие слезы.
Но вскоре совсем без сил Кристи вновь опустилась на софу. Физическое истощение давало себя знать. Она скинула сандалии и уютно устроилась, завернувшись в мягкий шерстяной плед, на своем старом месте.
Сначала она немножко отдохнет… Нет, спать не будет – для этого она слишком взволнована… Надо чуть-чуть полежать, а потом поесть.
Совсем чуть-чуть…
