Текст книги "Пять причин убить тебя (СИ)"

Автор книги: Тони Марс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 16

Как ни крути, наличие мужчины у собственной пары раздражало. И это ещё мягко сказано. Нэйвир сгорал от ревности, с таким соперником как отец, он бы ещё мог потягаться, да вообще с любым на архипелаге и всех тридцати островах. Но что дракон против Чистильщика?

Красный дракон был воином, а они, как правило, реалисты. И этот реализм противно нашептывал, что будь тот любовник его пары хоть десять раз уродливым пузатым и старым извращенцем, Чистильщик понимал Чистильщика.

А от драконов его пара ничего доброго не видела.

Так что Нэйвиру придется из кожи вон лезть, чтобы она просто заметила в нем кото-то большего, чем просто дракона.

Хорошо бы ещё ее хахаль действительно оказался старым и страшным, но это ужасно маловероятно – с такой работой лишних килограммов не наберешь, да и на отдых ввиду преклонных лет Чистильщики не уходят, просто не доживают.

Посему выходило, что шансов у Нэйвира – один без нолика. То есть, шанс есть, но настолько маленький, настолько жалкий, что одно неверное решение, и красный дракон загубит всё вообще.

Он не умел вести дела с Чистильщиками, не знал, как они живут, и понятия не имел, где искать точки соприкосновения. Как показать ей серьезность своих намерений, обратить внимание на себя?

Ингвильд была зла, как никогда. Бессонная ночь на дозоре и часы размышлений принесли свои плоды: теперь в ее глазах зараженный пробил социальное дно и открыл новые грани подлости.

Ладно, с ней не раз поступали отвратительно, низко и бесчеловечно, и многие поступки драконов делали Нэйвира на их фоне вообще безобидным божьим одуванчиком, но никто ещё не измывался над ее психикой так целенаправленно, регулярно и успешно.

И невыспавшаяся рассерженная девушка пришла лишь к одной мысли – либо она его сживет, либо он ее. И то, что какой-то больной, которому осталось жить дней восемь, выигрывал, злило ее до невозможного.

Ингвильд перевернулась на другой бок и пнула одеяло. Как же она зла!

Поспать не вышло – только повалялась в кровати минут пятнадцать, и пришло время вставать. Она снова почесала зудящую руку. С каждым днем шрам напоминал о себе все чаще и Ингвильд опасалась, как бы ни подхватила какую заразу. Или тот же Арамар.

Но яркая полоска свежего шрама, увы, ни о чем не говорила – Ингвильд оставалось только ждать и надеяться, что все обойдется.

Она достала сейф из-под стола и задумчиво замерла. Зелья осталось совсем мало, и если ее опасения верны, то лучше приберечь зелье на крайний случай.

Ингвильд убрала сейф на место и устало опустила голову на руки. Придется избегать того зараженного придурка ещё старательнее. Но он такая заноза в заднице, так просто не отцепиться. Может и правда убить его уже?

Сегодня она ещё планировала снова устроить психологический террор вождю. Как его донимать на этот раз? Может, тем же безумным способом, которым ей выносит мозг красный дракон?

Нет, слишком уж очевидно.

Ингвильд открыла пространственное хранилище, просматривая, какие у нее есть зелья. Осчастливить Варлана поносом? Или порадовать двухмесячной непереносимостью мяса? Аллергия на магию? Или просто погрузить в иллюзию, опоив галлюциногенным?

Вариантов было так много, что она даже не знала, какой выбрать.

А потом задалась вопросом, почему бы не отыграться на заражённом?

Говорят, он вроде был воином, значит на этом можно его и поймать. Да и вождь о том драконе особенно пекся.

Ингвильд разве что не посмеялась злорадно, воодушевленно нарезала круги по комнате, думая, как бы заставить Варлана понервничать побольше. Пока склонялась к зелью бодрости, у него в побочных эффектах стабильно прописались панические атаки, припадки и повышенная эмоциональность.

Ингвильд это не грозило, потому что она просрочку не пила, а вот вождю в лицо распылить вполне можно. Или в чай подлить.

Нэйвир стоял у двери ее дома и ждал, когда же его пара выйдет. Сегодня он собирался побыть хорошим драконом: извиниться, пообещать больше не злить и попросить хотя бы руку, пока без сердца.

Дверь открылась резко, с грохотом ударилась о стену и оставила там небольшую вмятину. И решительность Нэйвира значительно поубавилась при виде разъярённой пары с утра пораньше. И даже вкусный завтрак не сделал ее добрее.

И за что ему все это? Он ведь просто хотел спокойно жениться, завести семью и детенышей, все как у всех. А вместо этого почти ведет битвы за свое право любить.

Но да ладно, злость ей тоже к лицу, жаль, поцеловать девушку сейчас он не может.

– Так и знала, что ты будешь здесь отираться. – прошипела она, закрыв лицо шейным платком. Не хватало ещё заразиться, больше она в догонялки играть не может. Надо как-то продержаться оставшиеся дни.

– Выйдешь за меня? – мозг отказал, и это было единственной связанной мыслью в его голове. Но не самой здравой.

– Нет. – Ингвильд взвесила кинжал в руке. Лицо у красного дракона, конечно, симпатичное. Но характер… безрассудный до ужаса. Кто вообще захочет с таким связываться?

– Я знаю, просто спросил, вдруг ты передумала. – пожал он плечами, – Тогда, может, начнем с дружбы? – очаровательно улыбнулся он.

У Ингвильд от этого мерзкие мурашки поползли по спине, это выражение лица ей было до тошноты знакомо и навевало далеко не самые хорошие воспоминания.

– Зачем мне дружить с тобой? – огрызнулась она, отворачивая лицо, чтоб ветер не приносил чужой запах, – Я уеду через три недели и вкладываться в какие-либо отношения не вижу никакого смысла. – да и кто вообще заводит их со смертником?

Будь этот дракон хоть сто раз лучшим красавчиком на деревне, Ингвильд бы на него не польстилась. Потому что он дракон. И потому что он – зараженный.

Ей ни в коем случае нельзя находиться рядом с ним, если хочет жить.

– Как насчет приятных воспоминаний? – предложил он, протягивая ромашку, – На острове много красивых мест, я обещаю, что ты хорошо проведешь со мной время. – Ингвильд это предложение не прельщало, к слову, совсем. Она куда лучше проведет время одна, в своей кровати, проспав пару лишних часов.

Но ромашку она взяла, придирчиво рассмотрела и вернула назад. В желтой сердцевинке копошились маленькие черные жучки.

– У меня нет свободного времени. – развела руками девушка, мол, как можно было не учесть столь очевидный факт, если собрался раскидываться подобными обещаниями.

– Тогда как насчет такого: я буду дружить с тобой, а ты со мной нет. – Ингвильд глянула на него так, что стало ясно. В умственных способностях Нэйвира не сомневались, нет, на них поставили крест.

– Просто держись от меня подальше. – со вздохом ответила она и развернулась спиной, начав спускаться с холма. Если сегодня перевыполнит план, то завтра будет посвободнее, и поспит утром подольше. Или вообще поспит.

– Завтра приезжают лекари с другого архипелага, они будут проходить практику на Саркте. – поведал Нэйвир, следуя за ней по пятам, – Там будут девушки твоего возраста. Мы соберемся вечером у костра пообщаться, приходи. Будет весело

– Вряд ли там будут девушки моего возраста. Да и с чего ты взял, что мне, Чистильщику, есть что с ними обсуждать? – Ингвильд, по драконьим меркам, не так давно переступила порог совершеннолетия, но даже так добрая пара сотен лет для других рас была солидным возрастом.

И что ей, росшей среди моряков и Чистильщиков, обсуждать с нормальными девушками? Уж явно не цветочки. В цветах Ингвильд понимала ровно столько, сколько требовалось для выживания и базового травничества. Чистильщики сами лечили себя, потому и травы тоже искать приходилось самостоятельно.

– Завтра из-за их прибытия будет много суматохи, и тебе не принесут ужин. Приходи, поешь с нами. – на самом деле Нэйвир мог бы без труда позаботиться о том, чтобы у нее был ужин. Но если это возможность вытянуть ее из дома и пообщаться, почему бы не использовать шанс?

Мысль о голодном вечере добила Ингвильд. Мало того что на остров пускают чужих во время проверки, так ещё и ее кормить не станут.

– Хорошо. Я приду. Но при условии, что ты будешь сидеть от меня так далеко, насколько это возможно. – припечатала она, строго глядя на красного дракона.

Нэйвир радостно кивнул, принимая условия, быстро поцеловал ей руку, пока она не опомнилась и не влепила ему затрещину, и убежал.

Нужно успеть все подготовить, организовать три поляны для костра и позаботиться о том, чтоб самое дальнее место было странно близко.

Глава 17

– Проходите, – женщина приоткрыла двери маленькой комнатушки, пропуская Ингвильд вперед, – мой муж сломал ногу несколько дней назад на лесовале, поэтому не может встать и поприветствовать вас как положено.

Девушка кивнула, ее в принципе никто и не приветствовал никогда, разве что в дни прибытия вожди удостаивали Чистильщиков подобной честью, а так все драконы поголовно игнорировали простейшие правила приличия.

Она остановилась у кровати, мужчина спокойно смотрел на нее, не моргая, словно лягушка. Ингвильд сплела заклинание и едва удержала рваный вдох.

– Вы можете идти. – сказала она женщине, – Поскольку ваш муж не способен встать, проверка немного затянется. – ей хотелось спровадить встревоженную драконицу куда подальше, потому как очевидно, что новостям она рада не будет.

Да и кто вообще обрадуется такому?

– Я подожду, просто не обращайте на меня внимания. – торопливо произнесла женщина, нервно комкая край фартука в руках.

Самран сломал бедро, он если захочет, и сесть-то сам не сможет без боли. Кто знает, какие гнусные вещи вытворяют Чистильщики за закрытыми дверями? Как может она бросить мужа одного в трудную минуту?

– Это займет полчаса, если не больше. Уверены? – уточнила Ингвильд, бесстрастно глядя на драконицу. Любые чувства на работе для Чистильщиков были слишком дорогой роскошью, и расплачиваться за жалость или простое сочувствие Ингвильд не хотела.

В соседней комнате заплакал ребенок, и женщина бросила испуганный взгляд на мужа. Неужели ей придется оставить его наедине с Чистильщиком?

– Итра, иди. – с нажимом сказал дракон, – Ничего со мной не случится. – Итра неуверенно посмотрела на Чистильщика, после на мужа.

– Хорошо, если что, кричи, Самран. – Ингвильд закатила глаза, словно на войну отправляют, честное слово!

Итра вышла, оставив дверь нараспашку. Ингвильд в гнетущем молчании закрыла дверь, набросила на комнату звуконепроницаемое заклинание и посмотрела на Самрана. Мужчина в самом расцвете сил, и оттого лишь досаднее было, что болезнь свалила такого крепкого дракона.

– У вас Арамар. – сообщила она, Самран лишь отвел глаза, он догадался ещё в тот момент, когда Чистильщик попыталась вежливо выставить Итру за дверь, – Лечиться поздно, вам осталось от силы три-четыре месяца. – дракон поднял глаза на потолок. Обидно, и не пожил толком, и жену жаль, как Итра одна детей поднимать будет?

Ещё печальнее было оттого, что они истинные, но вместе пожили совсем немного, каких-то пятьдесят лет. Самран растер лицо ладонями, зимой Итра родит их четвертого ребенка, а он даже не узнает, это сын или дочь. Как бы он хотел просто дотянуть до того момента, но разве можно подвергать Итру такой опасности. За жену он переживал куда больше, чем за себя.

– Убьешь меня прямо тут? – бросил он, криво усмехнувшись. Ингвильд вызывающий тон проигнорировала, впрочем, вопрос тоже.

– У вас два варианта. – она присела на стул рядом с кроватью, обычно больные реагировали более агрессивно на ее слова, в этот раз повезло, – Я могу убить вас сейчас, пока вы ещё в здравом уме и не испытываете никаких мук. – часто до вопроса не доходило, приходилось лишать жизни на месте, – Или запечатать вас заклинанием. Оно позволит вам не опасаться заразить кого-то из близких, но ускорит развитие Арамар в несколько раз. Вы не потеряете рассудок до последнего вздоха, но и трансформироваться при желании не сможете. Заклинание запрет вас в этой форме.

– Скажи, умирать от Арамар больно? – он бы не хотел, чтобы Итра видела его страданья.

– Нет, никто не помнит своего прошлого, когда разум покидает его. – равнодушно пожала плечами Ингвильд, без тени стыда соврав.

Конечно это больно.

Куда чаще зараженные умирали от рук Чистильщиков, чем от болезни.

Разве может это быть не больно, когда все тело охвачено агонией так долго, что остаются голые инстинкты без капли разума? Ингвильд много знала об Арамар, вполне достаточно, чтоб не забыть, что зараженные, утратившие разум, свирепо крушат все вокруг именно из-за невыносимой боли, из-за слепого животного желания избавиться от раздражающих предметов вокруг, от шума и слепящего солнца.

– Звучит страшно. Это твое заклинание, оно точно поможет? – Самран скосил взгляд на голубое небо, проглядывающееся в окне. Теперь он уже никогда не взлетит.

– Я не могу назвать это помощью. – честно ответила Ингвильд, – Заклинание закроет Арамар в вашем теле, и болезнь начнет разрушать его невероятно быстро. Через две недели силы покинут вас, и вы уже не сможете встать с постели. – пожалуй, это был один из самых гуманных способов. Запечатывание избавляло от боли, позволяло спокойно проститься с родными и тихо уйти.

Ингвильд и сама понимала, что проливать кровь каждый раз – неправильно, но это было куда правильнее, куда справедливее, чем позволить зараженному жить и подвергать опасности остальных.

И девушка мечтала, что когда-нибудь от Арамар найдут лекарство, и кровь перестанет проливаться ради всеобщего блага.

– Ты можешь не говорить моей жене? – тихо попросил Самран.

– Если вы выбираете запечатывание, то я вправе сохранить эту тайну. – кивнула Ингвильд, – Симптомы после запечатывания будут схожи с драконьей горячкой, поэтому за репутацию семьи можете не переживать.

Ей нечасто приходилось использовать заклинание запечатывания, обычно больные кидались, крича, что она сама ополоумела. Ингвильд глубоко выдохнула, заклинание поглощало много магии и привязывалось к Чистильщику, пока было активно, питаясь от его резерва.

Ходить ей с крохами магии ещё два месяца, что тут поделать.

На запечатывание ушло двадцать минут, Самран расстроенно сказал, что дышать стало сложнее, Ингвильд безучастно улыбнулась, мол, всё в порядке, так и должно быть.

– Спасибо. Как я могу отплатить вам? Хотя постойте, – он завозился, доставая мешочек с деньгами из-под матраса, – возьмите! – протянул деньги, которые откладывал десять лет. Даже для Чистильщика эта сумма будет соблазнительной, так что, он уверен, госпожа не откажется.

Ингвильд отрицательно качнула головой. Ей ни к чему чужое золото.

– Не стоит. Империя достаточно платит мне. Оставьте деньги семье, они пригодятся им, когда вы их покинете. – обирать будущую вдову было не в ее правилах. Да и вообще что-то принимать от драконов тоже.

– Спасибо. – Самран рассыпался в благодарностях, потому что ни в одном сне не мог представить, что с Арамар поступают и так. Кто же знал, что в Чистильщиках бывает человечность?

Ингвильд вышла на улицу и глубоко выдохнула. Запечатывание отняло все силы. Она присела на каменный борт колодца и пометила имя Самрана в списке.

Пока на всем острове она нашла только двух зараженных: того похабного грубияна, и Самрана. Вероятно, красный дракон и заразил мужчину. Повезло, что Итра и дети не подхватили Арамар.

Девушка убрала списки в пространственное хранилище, ещё пятьдесят домов, и можно отдохнуть. На улице стояла жара, солнце раскалило воздух и Ингвильд в броне было невероятно душно. Она наклонилась чуть сильнее, вглядываясь вглубь колодца и вдыхая полной грудью прохладу.

– Получи, мерзкий Чистильщик! – вскрикнули сзади и толкнули в спину. Ингвильд даже не успела разглядеть лица того идиота-самоубийцы, с головой ушла под воду, чувствуя, как конечности начинает сводить от судороги. Легкие свело спазмом от ледяной воды, окружившей тело.

Оружие и тяжелая броня тянули вниз, в кромешной темноте, озаряемой тусклым светом, она цеплялась непослушными пальцами за скользкие камни, пытаясь всплыть. Слишком узко, чтоб можно было полноценно грести, слишком тесно. Слишком холодно.

Она упёрлась ногами в стены и пообещала себе, что сегодня же скинет Варлана в колодец. Раньше, чем наступит закат.

Может тогда вождь образумит свое племя, и драконы перестанут злить Чистильщика.

Глава 18

Нэйвир бросил дрова возле будущего кострища и вытряс остатки из пространственного хранилища. Должно хватить на одну ночь.

Хорошее место выбрали: и от деревни недалеко, и мешать никому не будут. Да и красиво тут ночью, особенно когда небо ясное.

– Мясо уже приготовили? – спросил красный дракон у Карьяна, поправляя широкие бревна, на которых они будут сидеть.

– Ларад разделывает туши, а замариновать должны близнецы. Не переживай ты так, как будто первый раз за костер отвечаешь.

– Я отвечаю не только за огонь, а вообще за все. – Нэйвир взъерошил полосы, – От этого зависят мои отношения с невестой.

– А не слишком ли ты торопишь события? Даже имени ее не знаешь, а про то, что она так и норовит перерезать тебе глотку, я вообще молчу.

– Это мелочи. – отмахнулся Нэйвир, – Кстати, ты не знаешь, где она сейчас? – Карьян пожал плечами.

Делать ему больше нечего – за парой друга следить.

– Говорят, в последний раз видели на третьей улице. Это где-то часов в двенадцать было. – все же ответил Карьян, потому что да, как глава патрульных, он был обязан следить за порядком, а в данной ситуации ещё и за Чистильщиком.

– Дома ее нет, к отцу она сегодня тоже не ходила, деревню не покидала. – дракон встревоженно забарабанил пальцами по рукояти кинжала, – Карьян, скажи мне, что я зря переживаю. – похолодев от догадки, сказал Нэйвир.

Карьян мимолетно взглянул на заходящее солнце. Мда, прощай свободный вечер, с этим красным драконом что ни день – то происшествие.

– Она Чистильщик. И ты прекрасно понимаешь, что это значит. – Нэйвир не ответил, рвано выдохнул и, резко развернувшись, сорвался на бег.

Он должен успеть, пусть она продержится ещё немного, где бы ни была!

Карьян простонал что-то нечленораздельное, рассерженно пнул аккуратно сложенные дрова и связался по артефакту с патрулирующим отрядом.

Ингвильд не чувствовала рук, намертво уперлась конечностями в скользкие стены колодца и равнодушно смотрела на отражение луны на поверхности воды.

Ей с трудом удавалось держать голову над водой, иногда мышцы мимолетно слабели, сокращаясь от очередной судороги, и девушка на несколько секунд снова уходила под воду.

Она не знала, как выбраться. Артефакт в таком состоянии не используешь, да и магии толком не было – вся уходила на поддержку запечатывающего заклинания.

В колодец ее столкнули впервые, как выберется, запасется артефактами на такой случай. Ингвильд сонно моргнула, клонило в сон, тело заледенело, а температура воды только упала с наступлением ночи. И как же ей выбраться?

До верха было далеко, так далеко, что спастись казалось невозможно.

Ингвильд отругала себя за дурные мысли. Она обязательно выберется отсюда.

Чистильщик она, или размазня?!

Если использует магию сейчас, то может истратить последние силы и утонуть или замерзнуть насмерть, но если продолжит сидеть так, то ничего не изменится. Разве что поутру кто-нибудь начнет набирать воду, сбросит ведро вниз и Ингвильд точно утонет, потеряв сознание из-за удара по голове. Так нелепо умрет.

Девушка собрала последние крохи маны и открыла пространственное хранилище, магией вынимая укрепляющее и согревающее зелья. Магия закончилась, когда она выпила половину второго.

Телу медленно возвращалось тепло, и вместе с тем Ингвильд все острее чувствовала, как невероятно устала.

Восстанавливающее зелье немного восполнило ману, девушка попыталась изменить положение, чтоб размять затекшие мышцы. Вода от движения всколыхнулась тихим плеском.

Краткий доклад патруля ничего не дал, Нэйвир уже сбился с ног, где ее искать?

Патруль на всякий случай отправили в лес, а красному дракону оставалось надеяться, что с Чистильщиком все в порядке.

И дело ведь не только в том, что он переживал за пару. Если девушку кто-то убил, то казнят всех причастных, их семьи, вождя и весь его род и всех воинов острова. Закон империи был строг к драконам, посягавшим на жизнь Чистильщиков.

Впрочем, это пока мало кого останавливало, приказ был издан всего три года назад, и многие драконы ещё не свыклись с мыслью, что вседозволенность наказуема.

Случаев казни ещё не было только лишь потому, что ни один Чистильщик пока на последние пять лет не умер от рук здоровых драконов. А вот если Чистильщика убивал зараженный – никто ничего не говорил. Этим пользовались многие, но не у всех получалось.

И только на Саркте жили идиоты, решившие, что раз никого не казнили, то приказ императора – просто страшилка, чтоб они не докучали Чистильщику.

Нэйвир снова вернулся на третью улицу, глубоко вдыхая ночной воздух и в очередной раз пытаясь уловить ее запах.

Тихий плеск помешал, сбив с едва уловимого шлейфа. Нэйвир сделал несколько шагов вперед, пытаясь снова поймать запах, плеск повторился.

Взгляд пробежался по ближайшим домам – нигде поблизости не было воды, шум волн от моря звучал иначе. И глаза зацепились за колодец.

Дракон метнулся к колодцу раньше, чем успел закончить мысль.

Там, на глубине десяти метров, понуро плескалась она.

Нэйвир облегченно выдохнул. Нашёл.

Ингвильд невольно подняла голову, когда слабый свет, пробивавшийся к ней, стал тусклее. Сверху на нее смотрело до отвратительного встревоженное лицо зараженного. И что он тут делает?

– Я сейчас тебя вытащу. – произнес Нэйвир, готовя заклинание. Ингвильд безучастно булькнула, с чего бы ему ее спасать?

Красный дракон осторожно окутал ее тело своей магией и поднял вверх. Она была ледяная и озябшая, смотрела на него мокрыми зелеными глазами и не понимала, почему не утопил ее там.

– Совсем замерзла. – тихо проговорил он, опустив ее на землю. Но у Ингвильд не было сил даже стоять, она вцепилась одеревеневшими пальцами в борт колодца и почти упала на траву, ноги подкосились от слабости.

Нэйвир нахмурился и достал из пространственного хранилища покрывало, завернул в него девушку и взял ее на руки, не обращая внимание на ее стеклянный взгляд.

Ингвильд было холодно, безумно холодно, голова отказывалась думать, и девушка просто наблюдала за происходящим, не сопротивляясь.

Зараженный крепче прижал ее к себе и взял на руки.

– Я отнесу тебя домой, больше никто на Саркте не посмеет тебя тронуть, не переживай. – пообещал Нэйвир. Чистильщик едва слышно вздохнула, она и не переживала, на это попросту не было сил.

Красный дракон был теплым, а его забота казалась ей странной, но не вызывала отторжения. И Ингвильд это не нравилось.

Она прикрыла глаза, прислонив голову к его плечу, и уснула.

Нэйвир до боли стиснул зубы. Когда он получил пророчество, то думал, что ему в пару достанется крепкая, жестокая драконица, но Ингвильд в эту секунду была до боли беззащитна. И мысль, что кто-то намеренно причинил ей вред, ранила.

Он любил свой остров и его жителей, но разве мог простить им подобное? Нэйвир знал, что ему придется выбирать, но не думал, что это окажется так больно, не думал, что внутри осядет послевкусие предательства.

Потому что многие уже знали – Чистильщик принадлежит ему, но посмели ее тронуть. Предали своего будущего вождя, пошли против его воли. А Нэйвир никогда не прощал предательства.

Он коротко поцеловал холодный лоб пары и магией открыл дверь ее дома.

Ужин по-прежнему стоял нетронутым, красный дракон положил уснувшую девушку возле камина и разжег огонь. Магией высушил ее одежду – получилось лишь с пятого раза, все же бытовые заклинания давались ему тяжело.

Нэйвир принес одеяла со второго этажа и переложил свою пару на них, закутав. И присел рядом, наблюдая.

Ближе к четырем часам у нее началась лихорадка, полное истощение резерва только добавило проблем, Нэйвир не покидал ее до самого рассвета, держа за руку и вливая свою магию. Под утро заснул сам.