Текст книги "Туннель Эго"

Автор книги: Томас Метцингер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Я проснулся ночью (должно быть, было уже около 3 часов ночи) и понял, что не могу двигаться. Я был совершенно уверен в том, что не сплю и был в состоянии полной осознанности. Меня переполнил страх по поводу своего состояния, тогда у меня была только одна цель – заставить тело двигаться. Я сконцентрировал всю свою силу воли в попытке перевернуться на бок. Что-то перевернулось, но не моё тело; что-то, что было мной, моё целое сознание, включая все чувства. Я перекатился на пол, рядом с кроватью. Пока это происходило, я не чувствовал себя бестелесным, но как если бы моё тело состояло из вещества, отчасти газообразного, отчасти жидкого. До сих пор я не могу забыть того изумления, которое охватило меня тогда, когда я понял, что упал на пол, но при этом не почувствовал ни малейшего удара. Если бы моё нормальное тело упало на пол таким образом, то моя голова непременно столкнулась с углом моего прикроватного столика. Я лежал на полу и переживал приступ паники. Я знал, что мне принадлежит тело и всё, чего я в тот момент хотел, так это иметь возможность управлять им вновь. Рывком, я вновь обрёл контроль над своим телом, так и не поняв, как мне удалось вернуться в него.

Ещё одно сообщение от Waelti, уже относительно другого случая:

Я лёг в постель в 11 вечера в полусознательном состоянии и попытался уснуть. Я не мог успокоиться и часто переворачивался, заставляя свою жену иногда ворчать. Наконец, я заставил себя лежать в постели неподвижно. Некоторое время я дремал, затем почувствовал потребность передвинуть руки, которые лежали на одеяле, в более удобное положение. В тот же момент я понял, что… моё тело лежало, в каком-то смысле, парализованное. Одновременно с этим, я обнаружил, что могу вынуть свои руки из рук физического тела так, как если бы последние были чем-то вроде пары перчаток. Процесс разъединения начался с кончиков пальцев, сопровождался предельно ясным ощущением и отчётливым звуком, напоминавшим треск. Это было именно то движение, которое я намеревался осуществить своими физическими руками. Далее, я разъединился со своим телом, сперва выплыв из его головы в намерении принять вертикальное положение, как если бы я был практически невесом. Тем не менее, у меня было тело, состоявшее из реальных конечностей. Вам, конечно же, доводилось видеть, как элегантно движется медуза в воде. Теперь я мог с такой же лёгкостью перемещаться вокруг.

В воздухе я принял горизонтальное положение и парил над постелью, словно пловец, оттолкнувшийся от борта бассейна. Радостное чувство освобождения возникло во мне. Но вскоре меня охватил древний страх, характерный для всех живых существ – страх потери своего физического тела. Это заставило меня вернуться в собственное тело.¹⁸

Паралич во время сна, который описывает Waelti, не является необходимым условием для внетелесного опыта. Выход из тела часто случается во время несчастных случаев, во время сражений или во время занятия экстремальными видами спорта, такими, как высотный альпинизм или марафонский забег:

Одна женщина из Шотландии писала, что, в возрасте 32 лет, она испытала опыт выхода из тела во время подготовки к марафону. «После того, как я пробежала приблизительно 12–13 миль… Я почувствовала, что смотрю не из своих глаз, но откуда-то из другого места… Я почувствовала, словно нечто покидало моё тело, при этом я продолжала бежать, глядя на открывающийся передо мною вид и на то, как я бегу. Моя «душа» или что ещё это было, парила над моим телом достаточно высоко, чтобы видеть верхушки деревьев и небольших холмов.¹⁹

Рисунок 6 А и В: Как сознательный образ тела двигается во время приступа ВТО. Два различных но равно характерных паттерна движения, как описано швейцарским биохимиком Ernst Waelti (1983).

Различные исследования показывают, что от 8 до 15 процентов всех людей имели хотя бы один опыт выхода из тела²⁰. Определенным группам людей подобный опыт присущ в гораздо большей мере: Студентам (25 %), людям, верящим в паранормальные явления (49 %), шизофреникам (42 %); есть также случаи внетелесного опыта неврологического происхождения, как в случае с эпилепсией.²¹

У одной 29-летней женщины случались припадки отсутствия, начиная с 12 лет. Припадки происходили по пять раз в неделю без предупреждения. Они выражались пустым взглядом и кратким прерыванием актуального поведения, иногда сопровождающееся морганием. У неё был опыт автоскопии во время единственного обобщённого тоноклонического приступа, какой у неё только был. Во время работы в универмаге она неожиданно упала и, как она сама рассказывает, «следующее, что я поняла, это то, что я плыла прямо под потолком. Я могла видеть себя, лежащую здесь. Мне не было страшно, это было слишком интересно. Я увидела, как я дёргалась, слышала, как босс поручила кому-то «закомпостировать табель на конец рабочего времени» и что она собиралась отвезти меня в больницу. Потом я оказалась в космосе и могла видеть Землю. Я почувствовала руку на своём левом плече и когда я попыталась обернуться, у меня не получилось сделать это. Я посмотрела вниз и увидела, что у меня нет ног, я видела только звёзды. Некоторое время я находилась там, до тех пор, пока некий внутренний голос не приказал мне вернуться обратно в тело. Я не хотела возвращаться, ведь там, наверху, было так красиво, так тепло, причём не в смысле теплоты, но безопасно. Затем я очнулась в палате неотложной помощи». Неврологическая диагностика не выявила никаких аномалий. Компьютерная томография черепа так же была нормальной. ЭЭГ показала всплески 3/s спайк-волновых разрядов.²²

Поначалу, высокая реалистичность этих вне-телесных переживаний ставит под сомнение их галлюцинаторную природу. Что ещё интереснее, достоверные элементы и галлюцинация сплетаются в единое целое. Зачастую, наличествует различие между видимым и реальным: Озарение присутствует, но озарение всего лишь частичное. Один пациент-эпилептик отметил, что его тело, которое он наблюдал с отдалённой перспективы, действительно было одето в ту самую одежду, которую он носил, но волосы на голове были причёсаны, хотя он точно знал, что до наступления припадка они были растрёпаны. Некоторые эпилептики сообщают, что их парящее тело отбрасывает тень; другие не свидетельствуют о тени. У некоторых, двойник немного меньше, чем размер живого тела. Даже в приведенном выше сообщении Ernst Waelti можно увидеть озарение: «Если бы моё нормальное тело упало на пол таким путём, тогда моя голова непременно столкнулась с углом моего прикроватного столика.»

Другая причина, по которой ВТО интересен с философской точки зрения – это потому, что он представляет собой лучшее из известных состояние сознания, в котором две себя-модели активны в одно и то же время. При этом, одна из них представляет собой «локус идентичности», место, в котором агент (в контексте философии, агент – это сущность, которая действует) пребывает. Вторая себя-модель представлена лежащим на кровати физическим телом, которая не является себя-моделью в строгом смысле этого слова, так как она не функционирует в качестве источника перспективы от первого лица. Эта вторая себя-модель не является моделью субъекта. Она не является местом, из которого вы направляете своё внимание. С другой стороны, это всё-таки ваше собственное тело, на которое вы смотрите. Вы узнаёте его, как своё собственное тело; но теперь это уже не тело как субъект, как локус внимания, агентства и сознательного опыта. А ведь именно эти составляющие и образуют Эго. Эти наблюдения интересны потому, что они позволяют нам различить разные функциональные слои в сознательной человеческой самости.

Любопытно, что существует ряд феноменов автоскопии (то есть, опыта наблюдения собственного тела с расстояния), которые, возможно, функционально относятся к опытам выхода из тела и представляют большой концептуальный интерес.

Четыре основных класса это: Автоскопическая галлюцинация, геаутоскопия, вне-телесный опыт и «чувство присутствия». Во время автоскопической галлюцинации и геавтоскопии, пациенты, видят своё тело извне, при этом, они не идентифицируются с ним и не чувствуют, что они находятся «в» этом иллюзорном теле. Однако, в случаях геавтоскопии, всё может быть несколько иначе и пациент может не знать, в каком из тел он сейчас находится. Сдвиг в пространственно-визуальной перспективе от первого лица, локализация и идентификация себя с иллюзорным телом в экстракорпоральном положении – всё это разновидности вне-телесных опытов. В таких случаях, самость и пространственно-визуальная перспектива от первого лица человека локализованы вне его собственного тела; люди видят собственные физические тела из этой вне-телесной позиции. «Чувство присутствия», которое так же может быть вызвано прямой электродной стимуляцией мозга, представляет особенный интерес: Это не визуальная иллюзия собственного тела, но иллюзия, во время которой второе иллюзорное тело лишь ощущается (при этом, оставаясь невидимым)²³.

Рисунок 7: Нарушения в самости и лежащие в основе участки мозга. Все эти феномены показывают, что не только идентификация с частями тела и локализация последних, но также и сознательная репрезентация всего тела, и ассоциированное чувство самости могут быть нарушены. Все четыре типа переживаний вызваны мультисенсорной дезынтеграцией, которая имеет чисто нейрологическую подоплёку (см. светлые участки); Опухоль мозга и эпилепсия – в числе наиболее характерных причин геавтоскопии. Взято с изменением из O. Blanke; Illusions visuelles. In A.B. Safran, A. Vighetto, T. Landis, E. Cabanis (eds.), Neurophtalmologie (Paris: Madden, 2004), 147–150.

Что можно сказать о коррелятах личности? Дифференциальная психология выявила вполне определённые черты, характерные для людей, которые часто испытывают внетелесные переживания: Открытость для нового опыта, нейротизм, тенденция к деперсонализации (эмоциональное расстройство, характеризуемое потерей контакта с собственной действительностью, сопровождаемое чувством нереальности и отчуждения; часто люди ощущают своё тело как нереальное, изменяющееся или растворяющееся), шизотипия (люди с этим видом расстройства страдают от беспорядочного мышления, отличаются странным поведением, если и имеют друзей, то это, обычно, несколько очень близких друзей; незнакомцы заставляют их нервничать), биполярное расстройство, демонстративность (театральность) поведения.²⁴ Ещё одно новейшее исследование установило связь между внетелесными переживаниями и сильным впитыванием (имеется ввиду, переживание феноменального мира во всех его аспектах и всеми доступными чувствами, так, что подобное переживание всецело захватывает всё внимание и интерес человека), а также психосоматической диссоциацией (в частности, тенденция к изоляции от внимания к телесным и, в частности, двигательным стимулам); согласно выводам этого исследования, такие переживания было бы некорректно по умолчанию относить к классу патологических.²⁵

Интересно будет рассмотреть феноменологию внетелесного опыта более детально. К примеру, «выход из головы», изображённый на рис. 6а, имеет место лишь в 12,5 % случаев. Выход из тела происходит рывком в 46,9 % случаев, однако, может варьироваться от медленного (21,9 %) к постепенному и очень медленному (15,6 %). Многие вне-телесные опыты коротки; одно из последних исследований установило, что примерно в 40 % случаев, продолжительность внетелесного опыта не превышает пяти минут, а в 10 % случаев, выход из тела продолжается не более 30 секунд. В более, чем половине случаев, субъекты «видят» своё тело из удалённой перспективы, причём, в 62 % случаев, расстояние до тела очень коротко. Множество внетелесных опытов включают в себя лишь пассивное ощущение парения в образе тела, при том, что чувство самости сильно выражено. В последнем исследовании, более половины испытуемых сообщили о том, что были не в состоянии контролировать собственные движения, в то время, как треть могла делать это. Другие вообще не переживали никакого движения. В зависимости от исследования, от 31 до 84 процентов испытуемых обнаруживали себя находящимися во втором теле (но это так же могло быть и пространство неопределенного объёма) и около 31 процента всех вне-телесных опытов являются «асоматическими», то есть, переживаются, как бестелесные и состоят из одной лишь экстернализованной пространственно-визуальной перспективы. Зрение является доминантной чувствительной модальностью в 68,8 % случаев, в то время, как слух – в 15,5 %. Более раннее исследование выявило, что содержимое визуальной сцены реалистично (т. е., не сверхъестественно) в более, чем 80 % случаев.

Я всегда был уверен в том, что вне-телесные переживания очень важны для любой основательной, эмпирически обоснованной теории самосознания. Однако, я оставил подобные попытки достаточно давно; слишком мало было по этой теме исследований, никакого прогресса в течение десятилетий и подавляющая часть литературы, посвященной опыту выхода из тела, казалось, просто была предназначена для продвижения метафизических идеологий и определенных посредников. Такое положение дел изменилось в 2002 году, когда Olaf Blanke, вместе с коллегами, во время клинической работы в Лаборатории Дохирургического Изучения Эпилепсии в University Hospital of Geneva, добился воспроизводимой индукции внетелесного опыта и других, подобных этому последнему, переживаний, путём электрической стимуляции мозга пациента, который страдал эпилепсией с лекарственной устойчивостью. Этим пациентом была женщина возрастом сорок три года, которая страдала от эпилептических припадков в течение одиннадцати лет. Ввиду того, что нейровизуализационными методами обнаружить какие-либо повреждения не удалось, для точной локализации эпилептического очага, врачи были вынуждены прибегнуть к инвазивному мониторингу. Во время стимуляции правой угловой извилины, пациентка неожиданно сообщила о переживании, которое очень сильно напомнило переживание выхода из тела.

Эпилептический очаг был обнаружен на 5 сантиметров дальше, в медиальной части височной доли коры больших полушарий; электрическая стимуляция этого участка не повлекла за собой опыта выхода из тела, и вообще, вне-телесные переживания не были характерной частью привычных приступов пациентки. Первые стимуляции вызвали чувство, которое пациент описал как «просачивание в кровать» или «падение с высоты». Увеличение силы тока до 3,5 миллиампер привело к следующему сообщению от пациента: «я вижу себя сверху, лежащей на постели, но я вижу только мои ноги и нижнюю часть туловища». Дальнейшие стимуляции также индуцировали ощущения «лёгкости» и «парения» на высоте шести футов над кроватью. Часто она ощущала, словно находилась прямо под потолком и без ног.

Между тем, не только вне-телесные опыты, но также и «чувство присутствия», как оказалось, можно вызывать прямой электрической стимуляцией мозга (см. рисунок 9).

Рисунок 8 показывает сторону с электродами на правой угловой извилине, в которой электрическая стимуляция воспроизводимо индуцировала не только ВТО, но также ощущения видоизменённых рук и ног, смещение в пространстве всего тела. Перепечатано с разрешения Macmillan Publishers Ltd: Nature, Volume 419,19, September 2002.

Первая экспериментальная гипотеза Blanke состояла в том, что вне-телесные опыты, по крайней мере, в описанном выше случае, возникают, как результат провала попытки интеграции сложной соматосенсорной и вестибулярной информации.³⁰ В последующих исследованиях, ему и его коллегам удалось локализовать релевантное повреждение мозга – дисфункцию в височно-теменном узле.³¹ Они настаивали на том, что две независимых патологии должны наличествовать одновременно для того, чтобы провоцировать вне-телесный опыт. Первая из них – дезинтеграция на уровне себя-модели, которая наблюдается при неудачных попытках мозга установить связь между проприоцептивной, тактильной и визуальной информацией относительно собственного тела. Вторая – конфликт между внешним визуальным пространством и внутренней системой координат, порождаемый вестибулярной информацией, т. е., нашим чувством равновесия. Все мы совершаем движения в нашей внутренней системе координат, которую создают наши вестибулярные органы. Во время головокружения, к примеру, мы имеем проблемы с вестибулярной информацией, хотя, в то же самое время, доминировать может внешнее, визуальное пространство. Если пространственная система координат, порождаемая нашим чувством равновесия, и система координат, основанная на визуальной информации, не согласовываются, результатом может стать сознательный опыт видения собственного тела в положении, не совпадающем с ощущаемым. Сегодня известно, что некоторые опыты выхода из тела могут быть следствием дисфункции височно-теменного узла мозга. Благодаря имплантированным в левое полушарие электродам, можно наблюдать значительную активацию височно-теменного узла у эпилептических пациентов, которые сообщают о переживании вне-телесного опыта. Интересно то, что, если здорового индивида попросить представить своё тело находящимся в определенном положении, так, как если бы он видел своё тело из характерной для вне-телесного опыта перспективы, то, в течение половины секунды, активируется тот же самый участок мозга. Если оказывать подавляющее воздействие на этот участок мозга посредством транскраниальной магнитной стимуляции, то подобная трансформация мысленной модели собственного тела пациента ослабевает. Наконец, когда эпилептического пациента, чьи переживания вне-телесного опыта были следствием повреждения височно-теменного узла, просили мысленно симулировать себя-модель в состоянии вне-телесного опыта, наблюдалась частичная активация эпилептического очага. В целом, все эти наблюдения указывают на анатомическую связь между трёмя разными, но очень похожими типами сознательных переживаний. А именно: Действительные, вызванные эпилептическими припадками, вне-телесные опыты; намеренные мысленные симуляции вне-телесного опыта здоровыми людьми; намеренные мысленные симуляции вне-телесного опыта пациентами-эпилептиками.

Рисунок 9: Последнее исследование, предпринятое Dr. Olaf Blanke, даёт новое научное озарение относительно переживаний, которые традиционно объясняли через паранормальные явления. Стимуляция части мозга, которая называется угловой извилиной, с разных сторон дала два различных результата: ощущение телесного присутствия за собой и ВТО (Источник: Dr. Olaf Blanke. Рисунок из Graham Roberts/The New York Times.)

Последние исследования показали, что феноменальное переживание телесного развоплощения зависит не только от правой части височно-теменного узла, но также и от области в левой доле, называемой областью экстрастриарного тела (в оригинале «extrastriate body-area (EBA)», то есть, подчасть экстрастриарной зрительной коры мозга, вовлеченная в визуальное распознавание человеческого тела и его частей, а также человеческих лиц, в чём схожа функционально с веретенообразной извилиной (face area) – прим. перев.) Несколько различных участков мозга могут делать вклад в данное переживание. Действительно, внетелесный опыт вполне может оказаться не цельным и унифицируемым феноменом. К примеру, феноменология выхода из тела значительно варьируется от отчёта к отчёту: Первые секунды переживания явно различны в случаях спонтанных выходов из тела у здоровых индивидов и в случаях с эпилептическими больными.

Приступы вне-телесных переживаний также могут быть различными у последователей различных духовных практик. Более того, вполне возможно, что на уровне нейрофеноменологии, осознанные сновидения (см. часть 5) и внетелесные опыты во многом перекрывают друг друга, так как и те, и другие переживания, в общем, являются иллюзиями тела.

Рисунок 10: Участки мозга, которые активизируются при умственной трансформации испытуемым своего тела. Большей частью, в правом височно-теменном узле (авторство рисунка Olaf Blanke, из Blanke et al., «Linking Out-of-Body Experience and Self-Processing to Mental Own-Body Imagery and the Temporoparietal Junction,» Jour. Neurosci. 25:550–557, 2005.)

Виртуальный вне-телесный опыт

В 2005 Olaf, его студент Bigna Lenggenhager и я предприняли ряд экспериментов с виртуальной реальностью. Главной целью было сделать вне-телесный опыт полностью воспроизводимым феноменом у здоровых индивидов. Надлежащее исследование подразумевало, что мы будем способны повторять опыт выхода из тела в лабораторных условиях. Ведущим вопросом был следующий: Имеем ли мы здесь дело с интегрированным типом телесного самосознания, который являлся бы ^^^L феноменальным вымыслом.

Короче говоря, может ли испытуемый переживать галлюцинацию и телесно воплощённую самость в одно и то же время, т. е. полный аналог иллюзии резиновой руки?

Вот пример одного из наших первых протоколов эксперимента, проводимого с использованием периферийных устройств виртуальной реальности: Установленный на голове дисплей, состоящий из очков, которые показывали различающиеся изображения для каждого глаза, создавали трёхмерную иллюзию пребывания в виртуальной комнате. Испытуемый мог видеть собственную спину, видеоизображение которой в реальном времени поступало прямо на дисплей перед глазами испытуемого; видео обрабатывал ЭР-декодер; видеокамера снимала спину с расстояния 2 метров. Когда я сам подвергся этому эксперименту, мне показалось, что я переместился в Эх-мерную версию картины Рене Магрит La reproduction interdite. Неожиданно, я увидел себя со спины, стоящим перед самим собой.

Рисунок 11: «Запретная репродукция», Magritte (1937)

Пока я смотрел на собственную спину (именно это и было видно на дисплее, зафиксированном на моей голове), Bigna Lenggenhager щупала её; эти действия транслировала видеокамера. Когда я увидел, что к моей спине прикасаются, я тут же испытал неловкое чувство: Я почувствовал, что меня слегка затягивает в моё виртуальное тело, которое находилось передо мной и я попытался «проскользнуть» в него. Наши исследования стали более систематичны. Всем нашим испытуемым мы показывали их собственные спины, которые почёсывал экспериментатор (т. н. «условие собственного тела»), а затем, в следующей части эксперимента, им показывали либо спину манекена (т. н. «условие ложного тела»), либо большую прямоугольную плиту (которая вообще никак не напоминала человеческое тело, т. н. «условие объекта»), которые точно так же чесал экспериментатор перед видеокамерой. Дополнительным условием была степень синхронии между видимым и ощущаемым почёсыванием, которая могла варьироваться в зависимости от временной задержки, которую можно было регулировать при поступлении видеоизображения в киберпространство.

В конце концов, мы представили независимое измерение величины силы иллюзии. Испытуемые были дезориентированы, передвигались так, словно при игре в жмурки, после чего мы просили их вернуться в изначальное положение.

В конце эксперимента, испытуемых просили заполнить опросник касательно их переживаний. Результаты показали, что, в условиях временной синхронии видимого на дисплее и ощущаемого, вне зависимости от того, видели они собственную спину или спину манекена, испытуемые зачастую воспринимали виртуальную фигуру как своё собственное тело, идентифицируясь с ним и «соскальзывая» в него. Такой опыт значительно реже возникал в случае с деревянной прямоугольной плитой, равно как и в условиях рассогласованности видимого и ощущаемого. Эксперименты в условиях синхронии также показали значительно большую тенденцию к проекции реального или ложного тела, чем это наблюдалось в условиях рассогласованности. При других контрольных условиях, испытуемые смотрели на экран, на котором не было видно вообще никакого тела, и тогда они переживали собственное перемещение на место отсутствующего тела (в зрительную сцену), либо просто переживали некое изменение собственного положения в пространстве. Эти данные наталкивают на предположение, что определение местонахождения «себя», в случае конфликта визуальной и соматосенсорной входящей информации, будет, скорее всего, ошибочным, как мы уже видели на примере иллюзии резиновой руки, для одной части тела. Здесь мы сталкиваемся с тем, что я называю «принципом встраивания»: Феноменологически, телесно воплощённая самость заселяет определенный объем пространства, в то время, как видящая самость является непротяженной точкой, а именно – центром проекции нашей пространственно-визуальной перспективы, геометрическое происхождение нашей перспективистской визуальной модели реальности. Обыкновенно, эта точка истока (за глазами, как если бы маленькое существо смотрело из них, как из окна) находится внутри объёма, определяемого ощущаемой телесной самостью. К тому же, как показали наши опыты, видящая и телесно воплощённая самости могут быть разъединены и фундаментальное чувство самости, в этом последнем случае, будет локализовано именно в месте зрительной репрезентации тела.

Рисунок 12: Воссоздание цельно-телесного аналога иллюзии резиновой руки. (А) Участник (тёмные штаны) видит через зафиксированный на голове дисплей своё собственное виртуальное тело (светлые штаны) в 3Д, которое проецируется в 2 метрах вперёд от него. Спину виртуального тела и тела участника почёсывают иногда синхронно, иногда асинхронно. В других условиях, участник видел либо (В) виртуальное ложное тело (светлые штаны), либо (С) виртуальный объект, не имеющий сходства с человеческим телом (светло-серый), который синхронно или асинхронно почёсывали вместе со спиной. Тёмными цветами обозначено действительное положение физического тела или объекта, в то время, как светлыми цветами представлены виртуальное тело или объект, видимый в закреплённом на голове мониторе. Иллюстрация M. Boyer.

Происхождение самости

Почему вся эта информация так важна для философии сознательной самости? Может ли она действительно помочь нам обнаружить концептуальное происхождение самости, указать на то, что общего имеют все самоосознанные существа во вселенной? Действительно ли мы сделали шаг к той великой цели, о которой говорили во Введении? Ответ – да: То, что нам действительно нужно, так это конститутивные условия самости. Мы хотим знать, что, в действительности, является необходимым и что достаточно для образования Эго, или фундаментального чувства «бытия кем-то». К примеру, в нашем поиске ядра сознательной самости, нам бы очень помогла способность различать то, что строго необходимо в соответствиями с законами природы, царящими в нашей вселенной, а что просто является следствием. Наши эксперименты показали, что агентность не является необходимой, так эти эксперименты избирательно манипулировали лишь двумя измерениями: само-идентификации (вместе с содержимым сознательного образа тела) и самолокализации (в пространственной системе координат). Эти манипуляции производились над испытуемым, находящимся в пассивном состоянии, чья волевая или телесная агентность не задействовалась. Это показывает, как наш целевой феномен – самосознание – может быть произвольно управляем через один только конфликт мультисенсорности. Это важно, так как, если мы возьмём тот факт, что этого можно достичь просто рассогласованием зрения и осязания и тем, что сдвиг в визуальной перспективе, во время внетелесного опыта, также может быть вызван эпилептическим припадком или прямой электродной стимуляцией мозга, тогда мы получим гораздо лучшую идею того, чем может быть простейшая форма само-осознанности. Это должно быть чем-то очень локальным, чем-то, находящимся в самом мозгу, независимым от моторного управления, от движения вашего тела.³³

Мы знаем больше: видеть себя также не является необходимым. Закрыв глаза, вы сможете закрыть окна перед маленьким человечком, сидящим за вашими глазами. Видимый образ себя исчезнет, но Эго останется. Ваше осознание бытия кем-то может быть твёрдым даже тогда, когда Вы не испытываете никаких эмоций, не предпринимаете волевых поступков и даже тогда, когда вы ни о чём не думаете. Эмоции, воля и мысли не являются необходимыми для фундаментального чувства самости. Практически каждый практикующий медитацию (вспомните главу 1) может подтвердить, что можно находиться в спокойном, эмоционально нейтральном состоянии, полностью расслабленном и одновременно бдительном, состоянии чистого созерцания, без каких-либо мыслей, но определенная элементарная форма телесного само-осознания остаётся. Давайте назовём это «самость-как-телесное-воплощение».

Так каково же тогда происхождение? Локализация в пространстве и времени плюс прозрачный образ тела, кажется, находятся очень близко к истоку. Иллюзия резиновой руки манипулирует лишь сферой обладания частями тела. Иллюзия цельного тела манипулирует в сфере обладания тела, как целым. Может ли быть так, что это и есть та самая простейшая форма самости, то, что мы могли бы метафорически описать как фундаментальный опыт «глобального обладания»? По-моему, это заблуждение. Глобальное обладание – это опасная концепция, так как она представляет собой две различные сущности плюс отношение, тело и невидимое «я», кого-то, кто владеет телом. Тело владеет телом: Если вы владеете чем-либо, то это означает, что вы можете это контролировать, следовательно, самость тесно связана с самим тем моментом, в который тело открыло для себя, что может управлять собой как единым целым. Это именно то, что происходит, когда вы поднимаетесь утром с постели, когда вы «приходите в себя». Вот промежуточная теория: Минимальное самосознание не является контролем, но тем, что делает контроль возможным. Оно включает в себя образ тела во времени и пространстве (локализация) плюс тот факт, что организм, который создаёт свой собственный образ, не может распознать его как образ (идентификация). Поэтому, у нас должно быть Сейчас плюс пространственная система координат и прозрачная модель-тела. Затем, нам нужна зрительная (или слуховая) перспектива, которая зарождается внутри объёма тела; центр проекции, встроенный в объём тела. Но по-настоящему интересен шаг, преодолённый от минимальной самости до немного более явной, перспективы от первого лица. Это шаг от самости-как-телесного-воплощения к самости-как-субъективности. Решающий переход имеет место тогда, когда система уже предоставлена сама себе через минимальное самосознание и, вдобавок к этому, репрезентирует себя направленной к объекту. Я думаю, что это происходит тогда, когда мы впервые открываем, что можем контролировать фокус своего внимания. Мы понимаем, что мы можем притягивать какие-то вещи с обочины сознания в центр переживания, удерживать их в центре внимания, либо можем произвольно игнорировать их; что мы можем осуществлять активный контроль над тем, какая информация возникает в нашем мозгу. Сейчас у нас есть перспектива, потому, что у нас есть внутренний образ нас самих как производящих репрезентацию в данный момент, то есть, как субъектов, направленных к миру. Это позволило нам относиться к нашему собственному телу, как к целому и стать самонаправленными. Появляется внутренний мир. Это, в сущности своей, более выраженная форма самости. Это то, что философ мог бы назвать «репрезентационным содержимым» самости, по сути – агентская работа внимания плюс понимание того, что тело теперь можно контролировать полностью. Это внутреннее знание; но не знание о продолжающейся двигательной активности или обработки данных внимания и восприятия, направленное на мир или отдельные части тела, но знание о теле как о едином мультисенсорном целом, которое теперь стало совершенно доступно для полного контроля над ним. Сознательная самость это глубоко укорененная форма знания о себе, предоставляющая информацию о новых преходящих свойствах. Это внутреннее знание не имеет ничего общего с языком или концепциями. Такое знание может быть у животных. Что именно «собирается быть»? Вот ещё один урок, который преподнесло нам тщательное исследование внетелесного опыта: некоторые субъекты таких опытов действуют, другие же пассивно парят в образе тела; зачастую, вторым телом даже невозможно сознательно управлять, самосознание при этом ясное. В последнем исследовании, 53,1 % испытуемых сообщили о том, что неспособны контролировать свои движения (в то время, как 28,1 % могли делать это, остальные же вообще не испытывали никакого движения). Это, конечно, более тонкий опыт управления фокусом внимания, который, как кажется, находится в сердце внутреннего мира – самость-как-субъективность тесно связана с «распределением ментальных ресурсов для моделирования», как могли бы сказать некоторые трезво мыслящие специалисты вычислительной неврологии. Корректным философским термином мог бы быть «эпистемологический контроль»: Мыслительная работа по расширению вашего знания относительно мира, к примеру, посредством выбора того, что вы будете знать, и в то же самое время исключая то, что вы, на данный момент, будете игнорировать. Это порождает устойчивую перспективу от первого лица, опыт бытия направленным на объект. Субъективная осведомлённость, в данном случае, относительно перспективы, которую открывает направленность на мир, есть образ тела (во времени и пространстве) плюс опыт контроля внимания; внутренний мир возникает тогда, когда мы направляем внимание на своё собственное тело. Вспомните как, в главе 2, я сказал, что сознание это пространство агентства внимания. Самость, в качестве внутреннего мира, возникает тогда, когда организм впервые активно направляет себя на своё тело, как целое. Если глобальная модель тела интегрирована в пространство агентства внимания, возникает более богатая феноменальная самость. Необязательно думать, необязательно двигаться; доступность тела, как целого, для направленного внимания достаточна для порождения наиболее фундаментального чувства самости-как-внутреннего-мира – то есть, способности активно направлять внимание на себя. Модель тела теперь становится моделью себя в гораздо более интересном, с философской точки зрения, смысле: Теперь организм потенциально направлен на мир и на себя в одно и то же время. Это тело как субъект. Но, опять-таки, кто контролирует фокус внимания? Кто является той сущностью, которая ложно идентифицирует себя в нашем Video Ergo Sum исследовании? Может быть у нас, всё-таки, есть душа или некий вид астрального тела, которые могли бы выжить даже после смерти тела и пережить нечто вроде иллюзорной реинкарнации? Достигнем ли мы вскоре искусственного бессмертия через заселение программных миров, разработанных человеческими существами, через разработанную в стиле Magritte «запретную репродукцию», произвольно идентифицируя себя с виртуальными телами и виртуальными личностями, которые мы создали для самих себя? Возможно ли, чтобы сам наш феноменальный мир был всего лишь виртуальной реальностью?