Текст книги "Карманный рай"

Автор книги: Томас Дью

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– Послушай, приятель! Твое предложение – во что оно мне обойдется?

– Ни во что, – заверил я. – Но времени мало, а мне ещё нужно найти Билла Джексона, приятеля малышки Доны Рейнхарт. Ему тоже может не поздоровиться.

– Понятно. Его ищет полиция. Но ещё не нашла.

– Это не полиция, это хуже чем копы, приятель.

Я не был уверен, что верно выбрал тон, но следовало использовать любую возможность. Как уже дал мне понять пророк Даниэль, я не был полицейским, зато был связан с ними. Зейн Грей не питал никаких иллюзий насчет моих мотивов, зато мог задуматься. Я мог оказаться сотрудником отдела по борьбе с наркотиками, но тогда, купив у него дурь, я должен был немедленно схватить его и посадить. Но я-то ничего подобного не сделал! Поэтому он имел право задать мне несколько вопросов.

Зейн Грей склонил ко мне худое изможденное лицо. Сейчас он больше чем когда-либо походил на Джеймса Дина.

– Ну ладно, допустим. Чего вы хотите?

Я пожал плечами. Наши взгляды встретились.

– Скажем, я хотел бы присоединиться.

Я рассчитывал, что это прозвучит достаточно туманно, чтобы он продолжал размышлять.

– Объясняю: вашего сообщника замочили, он мертв, – я чиркнул пальцем по горлу. – Освободилось место, верно?

Он не издал ни звука, но продолжал слушать.

– Если надеетесь управиться самостоятельно, – продолжал я, – про меня забудьте. Но если намерены работать с Сэмми, подумайте обо мне, я могу пригодиться.

С этими словами я оставил его и зашагал в сторону Ферфакс-авеню. Он позволил мне сделать с десяток шагов, потом догнал.

– Послушай, приятель...

Он положил руку мне на рукав, я покосился, и он сразу же её убрал.

– А Билл Джексон? Причем тут он?

Это был самый ответственный момент. Скажем так, поворотный. Я мог выкрутиться, только напустив туману.

– Билл Джексон? Понимаешь, кроме меня его ищет множество людей, но я хочу найти первым. Это может пойти на пользу и вам. Спросите приятеля Билла пророка Даниэля. Увидите, он на нашей стороне.

На этот раз я твердым шагом направился к перекрестку. Когда я оглянулся, Зейна Грея видно не было. Несколько минут я проторчал на пороге закрытой лавчонки, прежде чем увидел Зейна Грея, выходящего в сопровождении пророка Даниэля из кафе "Имаго". Они пересекли улицу и подошли к фотостудии, продолжая что-то обсуждать. Но это ничего не значило: с тем же успехом они могли обсуждать результаты очередного матча по бейсболу.

Через пару минут разговор явно исчерпал себя. Зейн Грей перешел улицу и направился к "Голубому гроту", а пророк Даниэль скрылся в фотостудии.

Я ждал. Мои туманные слова их явно встревожили. Я понимал, что и тот, и другой станут думать прежде всего о себе. Может, они решили, что я собрался с кем-то посчитаться? Хуже всего, если ничего не произойдет. Тогда придется начинать все сначала.

И тут вдруг пророк Даниэль торопливо покинул фотостудию и вернулся в кафе "Имаго". Зейн Грей исчез. Два парня в кожаных куртках, которых я уже видел, вышли из "Голубого грота" и зашагали к перекрестку. Их девиц видно не было. Вместо этого из дома вышли двое других: Дона Рейнхарт и Бэби Джейн. Они остановились посреди тротуара, а потом зашагали в мою сторону, торопливо шлепая плоскими сандалиями. Я отступил в тень лавочки, скользнул вдоль стены и поспешил к тому месту, где оставил свою машину. Девушки дошли до угла и перешли улицу. Я открыл машину и нырнул под приборный щиток.

Когда они прошли, я запустил мотор, доехал до угла, притормозил перед бульваром, потом свернул на Ферфакс-авеню. Они меня опережали на полсотни ярдов и приближались к перекрестку с бульваром Беверли, по которому двигалась необычайно плотная толпа. Если они собрались туда, куда я думаю, почему бы им не воспользоваться каким-то транспортом, а не топать пешком?

На какой-то миг я потерял их из виду в толпе, но потом заметил снова. Они направлялись к стоянке такси у того самого еврейского ресторанчика, где в компании Шапиро мне довелось попробовать суп "креплах". Тут мне пришлось затормозить на красный свет, а у них возникли какие-то проблемы с таксистом. Я видел, как Дона открыла сумочку и показала деньги. Только тогда он разрешил им сесть в машину. И как она только выдерживает такое непрестанное унижение?

Подгоняемый напиравшими сзади машинами, я чуть не задел бампер их такси, выезжавшего со стоянки. Нет, вывернуть руль я успел, но возмущенные гудки неслись следом, пока я не перестроился.

К счастью, машины шли плотным потоком, и следить за ними было нетрудно. Мы повернули на бульвар Беверли и через сотню ярдов уже мчались со скоростью шестьдесят миль в час. Нас разделяли три машины, и я позволили себе несколько отвлечься.

Интересно, кто хозяин Сэмми Митропулиса, – подумал я. – Хозяин или хозяева? Нужно узнать, знаком ли он Шапиро. Конечно, нужно у него спросить. Но сначала Билл.

Мы пересекли бульвар Робертсона в нескольких кварталах от офиса Рейнхарта и продолжали мчаться в сторону Беверли Хиллз. Поскольку двигались мы в основном на запад, разумно было заключить, что мы едем к морю. Может быть, они просто собрались купаться? Или хиппи считают это панацеей, когда оказываются в затруднительном положении, – вместо того, чтобы отыскать психиатра, посоветоваться с родителями или обратиться к священнику?

Но тут я отогнал пустые мысли. Следовало серьезно подумать о Билле. Наверняка Лу Шапиро тревожится за его безопасности не из сентиментальности. Он должен преследовать вполне определенную цель. Дикие Ангелы разыскивают парня из-за его близких отношений с Робби: либо они считают, что он убийца, и организовали карательную экспедицию, либо полагают, что он знает убийцу, и хотят расколоть.

Существовал ещё Сэмми Митропулис и тот, кто стоит за ним. Если он убил Робби и подозревает, что Билл в курсе, тогда он весьма заинтересован помешать парню заговорить. Но если это в самом деле сделал он, своими руками или чужими – неважно, то как объяснить, что на месте остались все деньги? Может быть, Робби не сказал, где их спрятал, а он не сумел найти?

Мы свернули на автостраду и погнали в сторону Сан-Диего под сто двадцать миль в час. Девушки явно спешили, и тут я начал понимать всю сложность своей затеи. Положим, я найду парня; как вытащить Билла из его укрытия? Я шел на большой риск. Делал я это главным образом ради Рейнхарта и надеялся, что он будет мне признателен.

В любом случае я не мог бросить Билла в беде.

– Но почему? – ехидно поинтересовался мой внутренний голос.

– Не знаю, – буркнул я, – а ты помолчи!

Я бросил взгляд в зеркало заднего вида, чтобы выяснить причину нарастающего рева за спиной. В полусотне ярдов позади бок о бок ехали два мотоцикла, четко выдерживая ту же скорость, не отставая и не обгоняя. Решительно весь город кишел мотоциклами!

Мы поднялись к бульвару Линкольна, последнему выезду к Санта Монике, и на скорости в сто десять миль проскочили на красный свет. Мотоциклы теперь выстроились позади меня в ряд, но в остальном движение продолжалось в том же порядке. Теперь они были гораздо ближе, и я смог рассмотреть, что водители в кожаных куртках, защитных очках, но без шлемов.

Я был абсолютно уверен, что вначале их не было. Как же смогли нас найти в такой гуще машин?

На самом деле ответ был предельно прост, если знаешь город, как свои пять пальцев. Тем более, если в этом городе существует естественное препятствие – вроде озера в Чикаго, реки в Сент-Луисе или океана в Лос-Анжелесе. Когда дичь движется в сторону препятствия, выбор остается не слишком богатый. Есть только несколько дорог, и по мере приближения к препятствию их становится все меньше. Поскольку начальные координаты дичи известны, можно с достаточной точностью вычислить точку, в которой она вероятнее всего достигнет препятствия. Тогда становится ясно, на какие дороги обращать внимание, и в девяти случаях из десяти дичь можно настигнуть.

Я сам частенько пользовался подобным методом. Что же касается способов запутать настойчивого преследователя, то их я знаю только два. Во-первых, двигаться в наиболее вероятном направлении, а потом резко повернуть в таком месте, где большой выбор возможностей полностью дезориентирует преследователя. Во-вторых, двигаться без явной цели; тогда тому, кто вас преследует, придется постоянно пересматривать свои оценки, так что в конце концов он запутается и вас потеряет. Но оба эти способа вряд ли применимы, когда вы оказались перед естественным препятствием, будь то озеро, река или океан.

Добравшись до бульвара Линкольна, такси, в котором ехали Дона и Бэби Джейн, повернуло на юг. Похоже, целью поездки могла быть Венеция. Но есть множество разных Венеций: пляжная Венеция, Венеция каналов, которые сейчас заполнены стоячей водой, и наконец гораздо более шикарная Венеция, лежащая к северу от ещё более роскошной улицы Марина Дель Реи.

Венеция, которую я посетил прошлым вечером, располагалась в районе пляжей. Но теперь такси начало углубляться в маленькие боковые улочки, и казалось все менее вероятным, что оно стремится к воде. Это рассеяло некоторые мои сомнения в интеллекте Билла. Если устроиться на пляже так, что между тобой и океаном не будет ничего, кроме груды песка, то придется прикинуться крабом. А это пока удавалось только самим крабам.

А хиппи? – спросил я себя.

По этому поводу я пока ничего сказать не мог, предстояло основательно подумать.

Уверен я был лишь в одном – осталось не так много хиппи, которые имели дело с Сэмми Митропулисом.

Я по-прежнему держался за такси, нас разделяла всего одна машина. Мотоциклисты меня не слишком беспокоили – я видел, как они свернули и исчезли. В следующий момент машина передо мной тоже свернула с шоссе. Такси Доны проехало дальше, пересекло один из старых каналов, въехало в узкий тупик, притормозило и остановилось. Я повернул налево на большую мрачную улицу и доехал до пересечения с каналом.

Набережная канала сплошь заросла деревьями, ветви которых спускались почти до земли. Добравшись до мостика в псевдовенецианском стиле, я увидел, как такси разворачивается. Девушки из него уже вышли и направились к двухэтажному деревянному дому в глубине тупика.

Маневр такси мне очень не понравился: если они собираются провести здесь всю ночь, как тогда мне встретиться с Биллом? Если, конечно, девушки ехали сюда ради него...

Я спрятался за парапетом, подождал, пока таксист закончит разворот, поспешно перебежал мост и заглянул за угол. Таксист задерживаться не стал.

Ему наверняка заплатили, – подумал я, – иначе я бы слышал перебранку. Есть люди, которые хиппи терпеть не могут, считают всех их ненормальными.

Пришлось остановился, чтобы получше оглядеться. Девушки исчезли. Я не видел, чтобы они входили в дом, но куда ещё они могли деться? Оставалось только пройтись по узкой улочке. В окнах горел свет. Опущенные старые шторы светились насквозь. В воздухе тянуло сыростью. В довершение всего ветер доносил с океана тяжелый запах гниющих водорослей.

Истоптанная дорожка вела к дому, огибала его и исчезала в кустах. На неё было брошено несколько досок. Я предпочел шагать рядом по высокой траве. Освещен был только фасад, но шторы полностью скрывали окна. Я слышал голоса, но говорили слишком тихо и разобрать слова не удавалось.

Я прислонился к стене. Запах гниющего дерева смешивался с запахом зелени. Пожалуй, от такого деревянные стены не спасут.

Казалось, время попросту остановилось. Так всегда бывает, когда приходится ждать. За неимением лучшего я начал обдумывать всю сложившуюся ситуацию. И только отодвинулся от стены, чтобы немного размять занемевшие ноги, как скрипнула открывшаяся дверь. В тот же миг на землю упал квадрат света. До меня донеслись обрывки фраз.

– Доехать до Линкольн-авеню и там сесть на автобус.

Судя по голосу, это Дона.

– Я не знаю, который час.

Это говорил Билл.

– Тебе лучше отсюда не высовываться, – продолжала Дона. – Утром я принесу ещё сэндвичей. Кофе есть?

– Да.

– Если куда-то соберешься, предупреди меня, ладно?

– Да.

– Ну, пока.

– Пока.

Я снова прислонился к стене и задумался. А что, если Билл отправился в одно из своих кошмарных "путешествий", в дурном угаре укокошил своего приятеля и все забыл? Не очень-то приятные воспоминания...

Девушки спустились по ступенькам и повернули в сторону канала. Я насторожился – они могли заметить мою машину. Но потом решил, что в Лос Анжелесе таких десятки тысяч. Кроме того, их головы были забиты множеством других вещей, так что я бы немало удивился, заметь они мое присутствие.

Дверь оказалась весьма солидной, хотя из-под неё пробивался тонкий лучик света. Я приложил ухо, но ничего не услышал, попробовал повернуть ручку, но дверь оказалась запертой на ключ. Пришлось стучать. Никакой реакции. Я снова постучал. На этот раз зашлепали босые ноги.

– Кто там? – спросил Билл через дверь.

Я не знал имени, которое могло его заставить открыть дверь, и ляпнул:

– Друг.

Прошло несколько секунд.

– Вы – тот парень из Чикаго?

– Совершенно верно.

– Уходите.

– Послушайте, я пришел один и как друг. Если я уйду, придется прислать за вами полицейских. Но если мы поговорим, обойдемся и без них.

Молчание. Потом опять вопрос:

– Что вам от меня нужно?

– Я хотел бы вам кое-что объяснить, но не намерен торчать на улице и разговаривать через дверь.

– Вы хотите отнять у меня Дону.

– Ну ладно, хватит. Если вы немедленно не откроете, я вызываю полицию. Они здесь будут через пять минут. Считаю до трех. Раз, два...

Замок щелкнул, дверь медленно открылась. Билл появился на пороге: босые ноги, майка в обтяжку, широкие штаны и волосы до плеч.

Глава 13

Комната была квадратной и почти пустой. Голый цементный пол, стол на трех ножках, на нем книга, несколько сэндвичей, завернутых в фольгу, и три сигареты с марихуаной. В глубине комнаты, в углу, прямо на землю брошено несколько скомканных одеял. Казалось, ими долго и усиленно пользовались.

Билл запер дверь на ключ и расположился по другую сторону стола.

– Что ты собираешься делать? – спросил я. – Торчать здесь, пока не кончится травка?

– Уверяю вас, у меня её достаточно, – возразил он.

– Не сомневаюсь. Ты можешь здесь с успехом скрыться от полиции. Но как насчет Сэмми? Или Диких Ангелов?

– Дикие Ангелы мне не враги.

– Вполне возможно.

– Мы с Робби были приятели, а он из их компании.

– Совершенно верно. Кто его замочил?

Его рот искривился, он повернулся ко мне спиной.

– Об этом вы и хотели поговорить?

– Не совсем. Я хотел поговорить о Доне.

– С ней все в порядке, и она довольна.

– Не сомневаюсь.

Он сделал какой-то резкий и смешной жест, которого я не понял и спросил:

– Как вы собираетесь жить?

– Ей будет хорошо. Я позабочусь.

– Вполне возможно. Но, насколько я заметил, пока больше она заботится о тебе. И долго ты собираешься позволять ей тебя содержать?

– Дона меня не содержит.

Я старался вывести его из себя вовсе не по злобе, а чтобы пробиться сквозь защитную скорлупу. Но Билл Джексон не был слабаком, поэтому пришлось нажать как следует, чтобы он пал духом и заговорил.

– Ладно, – сказал я. – Если ты останешься здесь, то умрешь. Считаешь, так будет лучше для Доны?

Весь этот разговор звучал как-то по-детски.

– Я здесь себя прекрасно чувствую, особенно если вы оставите меня в покое.

Я улыбнулся.

– Ах вот оно что! Ты в полной безопасности, если не считать меня, и мне следует оставить тебя в покое. Но есть другие люди, не забудь.

– Не забуду.

– Прекрасно. Тогда тебе лучше съесть эти сэндвичи, а то скоро станет не до них.

Он подошел к столу, остановился, потом, не в состоянии бороться с голодом, протянул руку к сэндвичу, развернул и энергично вонзил в него зубы. При этом поднять на меня глаза он так и не осмелился. Я с удовольствием отметил этот факт.

– В этой игре ты не одинок. У Доны тоже неприятности.

Он покосился на меня.

– Ее возьмут в заложницы. Не могу вдаваться в детали, но дело очень серьезное. Вопрос жизни и смерти.

Он проглотил ещё кусок сэндвича.

– Не говорите глупостей! Вам просто нужно запугать меня!

– Это не в моих правилах.

– Тогда расскажите все толком.

– Нет, не могу.

Он снова схватился за сэндвич и упрямо покачал головой.

– Я вам не верю.

– Ладно, тогда я молчу, – я пожал плечами.

Он дожевал и вытер руки о штаны.

– Ну ладно, что вам нужно от меня?

– Все очень просто: я хочу перевезти вас вместе с Доной в безопасное место, где вы сможете отсидеться.

– Что это за место?

– Лучше всего – в отель "Амбассадор".

– Это ведь дорого обойдется, верно?

– Все издержки оплачены.

Он сердито нахмурился.

– Деньги, всюду деньги. Только о них вы и думаете, да?

– Так устроен мир.

Он смотрел на меня так, словно это я изобрел деньги.

– А тебя деньги не волнуют? – спросил я.

– Вас может и волнуют, а нас – нет.

Я почувствовал, что разговор повернул не в ту сторону.

– Вижу, настаивать бесполезно, – я шагнул к выходу. – Жаль, я надеялся, ты умнее. Что же, займусь одной Доной.

Я уже взялся за дверную ручку, когда взревели мотоциклы. Рев приближался и внезапно оборвался. Билл озирался, но, казалось, страха не испытывал.

– Твои друзья? – спросил я.

– А почему бы и нет?

Я прислушался к звуку шагов. Казалось, идут четверо. Те же, кто следил за мной на автостраде?

Возможно.

Впрочем, это не имело значения. Если Билл и Дона знали о существовании старого заброшенного дома, почему о нем не могли знать и другие? Когда след привел к последней большой улице, им не пришлось особо напрягать мозги, чтобы догадаться, куда мы подевались.

Шаги приблизились и смолкли, потом в дверь так забарабанили, что она едва не слетела с петель. Я не спускал глаз с Билла, потом кинулся к двери и сделал это как раз вовремя. Двое непрошенных гостей навалились как следует, она распахнулась, слетела с петель и рухнула внутрь. В проход протиснулись две кожаные куртки. Одного я узнал: он был в кафе "Имаго" с Голубым Чарли. Второго прежде видеть не приходилось.

На меня они не обратили внимания. Должен признать, Билл совершенно не растерялся.

– Немного странный способ входить в дом, – заметил он.

– Да, пожалуй ты прав, приятель, – ответил тот, которого я знал.

Было совершенно ясно, что следить за Доной, Бэби Джейн и мной одновременно их послал Зейн Грей. Наверняка он был связан с Сэмми, так что последнему так или иначе все сообщат, если уже не сообщили. Я вспомнил историю с топором в чемоданчике. Сэмми использовал Диких Ангелов в качестве курьеров. Знали они о том, что было внутри?

– Что вам нужно? – спросил Билл.

– Чтобы ты немного поболтал со всеми.

– О ком речь?

– Ты прекрасно знаешь, о ком. С теми, что в кафе. Сегодня все там. Отказываться не советую.

– А если я все же откажусь?

Второй мотоциклист, которого я никогда прежде не видел, расхохотался каким-то утробным и безумным смехом.

– Ты же не можешь здесь остаться, – хихикал он. – Ведь двери больше нет.

Его приятель внимательно оглядел колченогий стол в центре комнаты. Потом шагнул к нему, нервно потирая руки.

– Не угостишь косячком?

– Это все, что у меня есть, – нахмурился Билл.

– Ничего, поделимся.

– Со мной тоже, – вмешался другой.

Билл пожал плечами. Они взяли сигареты, нашли спички, закурили и с блаженным видом принялись глубоко затягиваться. В соответствии с ритуалом большую часть времени они стояли с закрытыми глазами. Мне показалось логичным воспользоваться этим, чтобы забрать Билла и исчезнуть.

Я постарался поймать его взгляд и энергичным кивком указал на открытую дверь. Но на парня это не произвело ни малейшего впечатления. Я принялся жестикулировать. На этот раз, казалось, он меня понял, но никак не мог решиться. Один из кожаных громил открыл глаза и в первый раз остановил их на мне.

– Эй, папаша, ты из полиции?

Мне страшно захотелось ответить утвердительно, чтобы посмотреть, что произойдет. Но следовало думать о последствиях.

– Нет.

Однако он не отставал.

– Кажется, я тебя где-то видел...

– Странно, я не местный.

Он взглянул на тлеющий кончик сигареты и снова затянулся. Я шагнул к Биллу, схватил его за руку и махнул на дверь.

– Пошли!

Он повернулся как автомат и шагнул вперед. Парни в кожаных куртках не потрудились нас остановить, пока мы не оказались на тропинке. Тогда они вышли на крыльцо и, продолжая отчаянно дымить, потащились следом. Только когда мы поравнялись с мотоциклами ярдах в пятнадцати от двери, они вдруг встрепенулись и молниеносно схватили Билла.

– Ты едешь с нами, да? – спросил один.

Билл вдруг воспрянул духом и вырвался.

– Не смей меня трогать!

Они смотрели на него, хлопая глазами. Теперь моя задача была ясна, Билл начал задавать тон.

– Послушай... – начал один из парней.

У меня было небольшое преимущество: внезапность. Их игра состояла в том, чтобы меня не замечать, и они на меня не смотрели.

Я врезал под дых тому, который стоял ближе, и швырнул его на второго. Билл поспешил отскочить в сторону. Ребята были крепкие, они быстро поднялись и заняли боевую стойку.

На этот раз я двинул одного в челюсть. Его приятель попытался меня схватить, но споткнулся и рухнул через него. В два прыжка я добрался до мотоциклов и толкнул на них. Парень снова упал. Когда ему вновь удалось до меня добраться, он был вне себя от ярости.

Орудовал он стремительно, как молния. Я выдержал два удара по ребрам, но третий, пришедшийся в лицо, на миг меня буквально ослепил. Они вполне могли меня прикончить, если бы навалились вдвоем. Но мне повезло: когда вновь прояснилось в глазах, я увидел перед собой только одну физиономию.

Уклонившись от сильнейшего замаха, я смог достать его два раза по промежутку между курткой и поясом. Кожаная куртка неплохо держала удары, но тут они пришлись по голому животу, парень согнулся и застонал. Я снова повторил тот же прием, и он с грохотом рухнул на опрокинутые мотоциклы. Второй в свалке участия не принимал: оказалось, его ноги прижало упавшим мотоциклом.

А вот моему противнику вновь удалось подняться. На этот раз я был настороже и провел одновременно два приема карате; одним я захватил его шею, чтобы перекрыть дыхание, а другим двинул в челюсть, чтобы оглушить. Он тяжело осел на мотоциклы и больше не двигался.

Я поискал глазами Билла и заметил его фигуру возле канала.

– Быстрее к машине! – хрипло крикнул я.

В груди хрипело, казалось, голова раскалывается. К счастью, это только казалось. Но времени на разговоры не было. Мы мчались вдоль канала к улице, где я оставил машину, и не произнесли ни слова, пока не оказались внутри: я – за рулем, Билл – на заднем сидении.

Взревел мотор.

– Вы меня отпустите, ладно? Я мог от вас спокойно убежать.

– Перестань, – буркнул я.

– Я против насилия.

– Ладно, я тоже. Так что давай больше об этом не будем. Договорились?

Он ничего не ответил.

Когда мы добрались до отеля, мне стоило немалых трудов уговорить Билла войти.

– В такие места хиппи не пускают, – мрачно бурчал он.

– Тут ситуация другая: ты со мной.

Кончилось дело тем, что он последовал за мной, чувствуя себя неловко, как босоногий мальчишка, приехавший в город навестить родственников.

– Я передумал, – сказал я портье. – Хочу ещё немного задержаться. Мне нужен номер на троих.

– Э-э... – протянул портье, – я не уверен, что сейчас у нас есть свободный...

Он бросил неуверенный взгляд на журнал регистрации, но все его внимание было приковано к Биллу.

Если бы знать, стоило остановиться по пути, чтобы обкарнать его лохмы, – подумал я.

– Мне очень жаль, – продолжал портье, – но у нас все занято. Есть одноместный номер...

– Я понимаю, что у вас много постояльцев, и рад этому, – заверил я, хотя отель никогда не бывает заполнен до отказа. Я не прошу вас совершить невозможное. Если это окажется слишком сложным и у вас действительно ничего нет, позвоните в "Беверли Хиллс", "Беверли Хилтон" или "Беверли Уилшир" или во все три одновременно – и что-нибудь найдите.

– Одну минуту, сэр.

Он удалился. Билл стоял позади меня, переминаясь с ноги на ногу. Потом вдруг почесал правую икру левой ногой.

– Посиди немного, – посоветовал я. – Есть опасность, что у нас не все получится.

– Я вас предупреждал. А как же Дона?

– Хорошая мысль. Вон там есть телефон. Не мог бы ты ей позвонить?

– Вы же знаете, что у неё нет телефона.

– Да, ты прав.

Я забыл. Слишком трудно что-то серьезно обсуждать с диким народом в этом диком городе, даже в нормальном отеле, где принимают нормальные кредитные карточки.

А может быть хорошо, что все происходит так, а не наоборот?

Портье вернулся. Словно сказочный чародей, он протянул мне авторучку и журнал и показал, где расписаться.

– Нашлись две комнаты на третьем этаже, за пятьдесят пять долларов.

– Прекрасно.

Я записал себя и добавил "Мистер и миссис Билл Джексон, Лос-Анжелес". Он изучил журнал с куда большим вниманием, чем требовалось, и позвал коридорного.

– Ваш багаж?

– Он в машине. Машина перед отелем.

– Очень хорошо, – кивнул портье и передал ключ коридорному. Тот прихватил из машины багаж и провел нас в номер. Номер попался не из шикарных, но со всем необходимым: две комнаты и две постели. Пока вполне достаточно.

Я открыл дверь, соединяющую комнаты, и предложил Биллу выбрать. Он долго не мог решиться.

– Ладно, почему бы вам с Доной не занять вот эту комнату? – не выдержал я. – В ней больше ванная. Будет ещё время разобраться окончательно. Тут все для вас.

– А Дона?

– Я немедленно отправляюсь её искать. Но лучше напиши записку и попроси её приехать. Сомневаюсь, что без неё она меня послушает.

Казалось, мысль ему понравилась. Я показал, где найти бумагу и ручку, он извинился и попросил несколько минут. Я поднялся к номеру Рейнхарта, постучал и примерно через минуту из-за двери раздалось:

– Кто там?

– Мак.

Рейнхарт открыл дверь. Выглядел он вполне нормально, только немного запыхался.

– Как прошло с Сэмми? – спросил я.

– Я постарался задержать его как можно дольше. Когда зашел разговор о таможне, он пришел в ярость, но меня не тронул. Зато начал расспрашивать о вас.

– И что вы ему рассказали?

– Что нанял вас в Чикаго, но теперь понял, что ошибся, что мы поговорили и я вас отпустил.

– Прекрасно.

Я сообщил, что Билл уже в отеле.

– А Дона? – спросил он.

– Я отправляюсь на поиски. Хорошо бы они оба оказались вне опасности.

– А потом?

– Еще не знаю. Приходится следовать за развитием событий. Наберитесь терпения и не пытайтесь встретиться с Биллом. Я сообщу вам, когда вы сможете увидеть Дону.

– Отлично. Вам нужны деньги?

– Пока нет.

Я оставил его и вернулся в свой номер. Билл вытянулся на кровати, заложив руки за голову. Записка для Доны уже лежала в конверте на ночном столике. Я его забрал.

– Спасибо, – сказал я. – Постарайся не волноваться.

– Я не волнуюсь.

– Тем лучше, – я распахнул дверь.

– Эй! Послушайте...

Я закрыл дверь и вернулся в комнату.

– Да?

– Послушайте, я кое-что хотел сказать... про Робби...

Последовала небольшая пауза.

– Хорошо, – кивнул я, стараясь выглядеть как можно более непринужденно. – Говори.

– Вы знаете, та доза, что я принял... Мое большое путешествие... Мне Робби её дал. Я ему помогал, а он время от времени давал мне дозу или немного денег.

Он снова заколебался.

– Каким же образом ты помогал?

– Ну, Робби сбывал товар. Он работал на Сэмми, а я ему помогал, повсюду ездил, доставлял и получал.

– Ты хочешь сказать, что доставлял наркотики и получал деньги?

– Ну да. И передавал их Робби. Дона ничего не знала. В тот вечер, когда я загулял, я не мог... Сами видели, я совсем улетел... и я не знал, что произошло. Если только я не говорил с Сэмми. Но я этого не делал.

Он замолчал. Тема была довольно деликатной, но я оказался единственным человеком, которому он мог довериться. И в то же время я был частным детективом, так что ничего удивительного, что он колебался.

– Возможно, я смогу тебе помочь, если ты скажешь, что произошло. Так что случилось?

– Ладно... Чтобы доставлять товар и собирать наличные, я носил с собой пачку газет. Вы знаете "Фри пресс"? У неё очень удобный формат, понимаете?

– Да, небольшой такой.

– Совершенно верно. Я закладывал товар внутрь газеты, как в конверт, на каждой писал номер покупателя. Полученные деньги вкладывал в ту же газету. Если носить с собой сумку, рано или поздно какой-нибудь коп мог бы ей заинтересоваться, потребовать показать, что внутри, и всему конец. Но на пачку газет никто внимания не обращает – мало ли людей с ними ходит? Вы понимаете?

– Понимаю.

– Короче, так вот все и было. Когда я возвращался к Робби с деньгами, он брал такую сумку, вроде небольшого чемодана...

– Атташе-кейс?

– Да, что-то вроде. Проверял выручку и все укладывал туда – деньги, газеты и все прочее. Потом где-нибудь оставлял чемоданчик, а Сэмми его забирал.

В тот день я должен был отправиться в обход. Робби сказал, что если я его не застану, когда вернусь, то чемодан оставлять не нужно. И верно, тот могли украсть. Многие знали, где он живет, знали, что у него могут быть и деньги, и товар. Он велел мне забрать чемоданчик с собой и собирался сам за ним зайти. А главное – никому не отдавать, даже Сэмми, пока он сам не пересчитает деньги. Потом он дал мне дозу, я двинулся в обход. А когда вернулся, Робби не было. Вот тогда я загулял...

Я решил поднажать.

– Так как все получилось, Билл?

– Ну, я собрался отнести чемоданчик к нам, но потом подумал о Доне. Не хотелось, чтобы она знала, чем я занимаюсь. И потом, если бы что-нибудь случилось, я не хотел, чтобы она оказалась замешанной. Я не мог дождаться, так хотелось поймать кайф, доза у меня была, да и все остальное тоже, так что я решил... Я подумал, что могу принести его к Робби и подождать, пока он не появится. Так что и чемоданчик будет в безопасности, и мне будет хорошо. Потом я... я принял дозу и сунул чемоданчик под подушку на кровати. Я знал, там его Робби обязательно найдет, если даже я слишком улечу. Но только я уселся в сторонке, как почти сразу же раздался стук. Пришел один из клиентов Робби, некто Зейн Грей. Вы его знаете?

– Немного...

– Он был из тех, кому в тот день я не сумел отдать товар – я его просто не нашел. Зейна я хорошо знал, так что я достал чемоданчик, он передал мне деньги, я убрал их туда и бросил чемоданчик на постель. Мы немного поговорили, но я уже начал отключаться и совершенно не помню, о чем была речь. Немного погодя явился Сэмми.

Он тряхнул головой, словно стараясь отогнать неприятные мысли.

– Все оттого, что я забалдел. Я должен был сказать Сэмми про чемоданчик, что бы там Робби не говорил. Но я этого не сделал. Сэмми совсем не понравилось, что я оказался в таком состоянии. Он, правда, не слишком ругался, но заявил, что это может плохо кончиться и вообще дурно пахнет, так что он предпочел бы, чтобы я оттуда убрался. Я сказал, что сам собирался это сделать, но не знаю, куда идти – домой нельзя вернуться из-за Доны. Ну, Сэмми и сказал, что я могу отправиться на квартиру его подружки, которой все равно нет в городе. И даже предложил меня подвезти. Я согласился, но про чемоданчик ничего не сказал. Потом мы поехали, а я даже не знал, куда...