Текст книги "Карманный рай"

Автор книги: Томас Дью

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Авеню Ветеранов? – переспросил я. – Это там, где живет подружка Сэмми.

– Кто такой Сэмми?

– Мне самому хотелось бы знать... Он снимает квартиру для этой девицы. Именно там мой парнишка совершал свой небольшой полет...

– Да, понимаю, но что делает ваш Сэмми на самом деле? Чем он занимается?

– Крутится возле хиппи, покупает у них газеты. Часто с ними встречается.

– Сэмми, а как дальше?

– Не знаю.

– Он торговец?

– Возможно. Не знаю. Во всяком случае, я не видел, чтобы он что-нибудь продавал.

– Не так уж трудно поселить девицу на авеню Ветеранов.

– Да, конечно. Он мог бы найти и получше.

– Возможно.

К тому времени, когда мы остановились перед кафе "Имаго", улица совершенно не изменилась. Несколько человек зашли внутрь, чтобы укрыться от солнца. Мужчина на скамейке играл на гитаре. Я заглянул в кафе и увидел пророка Даниэля, восседавшего на столе в окружении трех человек, слушавших его в почтительном молчании. Он приветливо махнул мне рукой, я ответил и повел Шапиро в комнату Доны и Билла.

Дверь, как обычно, стояла настежь. Дона сидела на матрасе, опершись спиной о стену. Она вязала, что-то обсуждая с хрупкой девушкой, лицо которой обрамляли эбеново-черные волосы. Девушка была в каком-то подобии шелкового сари, закрывавшего её до лодыжек. Ни та, ни другая никак не реагировали на наше появление. Дона продолжала вязать, а девушка, присев на корточки, продолжала играть пальцами ног. И никаких признаков Билла.

– Лейтенант Шапиро, – представил я. – Он хотел бы с вами поговорить.

– Хорошо, – кивнула Дона.

– А Билл здесь?

– Нет, вышел. Позвольте вам представить Бэби Джейн.

– Привет! – сказала Бэби Джейн и внимательно взглянула на Шапиро. Тот ничего не сказал. Возможно, ждал подходящего момента?

– Как вы считаете, когда Билл вернется? – спросил я.

– Не знаю, – ответила Дона.

Обе девушки оставались невозмутимыми, избрав позицию вежливого безразличия. Так продолжалось некоторое время, потом Бэби Джейн поднялась и направилась к Шапиро, поддерживая свое длинное платье. Она поднялась на носочках и поцеловала его в щеку.

– Вы – хороший человек. Я это чувствую.

Отошла она также неожиданно, как и подошла, и снова устроилась на матрасе. Шапиро внимательно посмотрел на нее. Тут в комнату вошли трое: пророк Даниэль, глаза которого как всегда были скрыты за темными очками, и два невероятно худых молодых человека в рубашках с короткими рукавами и голубых джинсах, на них тоже были темные очки. Они пересекли комнату, подошли к матрасу и молча оперлись о стену. Пророк Даниэль повернулся ко мне, сделав указательным и большим пальцем знак, означающий мир.

– Да будет с вами мир, – сказал я.

– Спасите мир, – ответил он.

Шапиро откашлялся, но это была всего лишь ложная тревога, он не сказал ни слова. Я пришел к выводу, что это была не нервная реакция. Мне особенно нечего было сказать, но так как я пригласил его сюда, то чувствовал себя обязанным что-то сделать.

– Ладно, вот что случилось, – начал я, обращаясь к Доне, словно в комнате кроме неё никого не было. – Эта ужасная история в Бельфонтейне. Робби... Как его фамилия?

Она не ответила. Возможно, просто не знала.

– Ну ладно, все это очень серьезно. Робби убили, убили в его собственном доме. На месте убийства полиция обнаружила большую партию наркотиков и много денег. Расследование этого дела поручено лейтенанту. Он человек хороший...

Будем надеяться, что это окажется правдой, – подумал я.

В этот момент появились три девушки в коротких штанишках и маечках. На двоих тоже были темные очки. К одной маечке был приколот большой черно-белый значок с надписью: "Чем выше поднимаешься, тем ниже приходится спускаться". Они тоже прислонились к стене, повернувшись лицом к пророку Даниэлю и своим приятелям. Я продолжал:

– Если вы сейчас поможете лейтенанту Шапиро, это позволит избежать лишних проблем.

Шапиро толкнул меня под локоть. Я сделал все, что мог, и он должен был понять, что следовало согласиться с моими словами.

– Которая из девушек была там с вами? – спросил он у меня.

– Дона. Та, что вяжет.

Он обвел взглядом остальных. Вошли ещё двое парней. На одном была шапка из шкуры енота. Это в такую-то жару!

– Кажется, состоится встреча с общественностью, – заметил Шапиро. – Не заставляйте меня вызывать подкрепление.

Его голос был спокоен, но тверд. Никто не шевельнулся, только одна из девиц в плотно обтягивающей майке достаточно сухо сказала:

– Мистер, так это вы отвечаете за связь с общественностью? Ну ладно, мы и есть общественность.

– Ладно, – буркнул он. – Пойдем дальше... Дона... Мисс... Как ваша фамилия?

Дона взглянула на меня. Кивком головы я её подбодрил.

– Рейнхарт, – сказала она. – Дона Рейнхарт.

– Мисс Рейнхарт, вы с вашим другом Биллом знали Робби?

Она снова взглянула на меня. Это начало меня раздражать. Я не был её адвокатом и не имел права ей советовать. Назвав свою фамилию, она ничем не рисковала, но...

– Вы не обязаны отвечать на остальные вопросы, – вмешался я. – Но лейтенант Шапиро – честный полицейский. Вы можете ему довериться.

Шапиро повернулся к трем девицам, подпиравшим стенку.

– Кто из вас знал Робби?

Последовала продолжительная пауза. Наконец решилась та из девиц, которая уже говорила раньше.

– Робби все знали.

– И все знали, что он торгует наркотиками? – продолжил Шапиро.

Снова пауза. Вопрос был поставлен не слишком ловко. Я повернул голову к двери как раз вовремя, чтобы увидеть, как выходит Сэмми. Слышно было, как он своей танцующей походкой спускается по лестнице. Мне очень хотелось последовать за ним, но я не решался оставить Шапиро одного, причем я сам не знал, тревожусь за него или за молодежь.

Потом, когда я в конце концов решил его поддержать, ситуация начала меняться. Возле двери возникла какая-то суматоха и появился Билл. Конечно, мне хотелось посмотреть на физиономию Сэмми, когда тот обнаружит, что я иду за ним, но потом я передумал. Билл выглядел совершенно по-другому. Теперь, когда он твердо стоял ногами (да и головой) на земле, к нему вернулись и спокойствие, и здравый смысл, которых так недоставало, когда мы его нашли.

Он сразу подошел к Шапиро.

– Меня зовут Билл Джексон. Робби был моим близким другом. Кто-то его замочил.

– И вы знаете, кто это сделал? – спросил Шапиро.

– Нет.

– Знаете, что послужило причиной убийства?

– Нет.

– Знаете, что у него нашли деньги и наркотики?

Билл покачал головой.

– Нет, я этого не знал. Он... Робби приторговывал амфетамином.

– А мефедрин? – спросил Шапиро.

Билл покачал головой.

– Однажды он сказал, что может достать героин, если я хочу. Я ответил, что это меня не интересует и что я предпочел бы амфетамин. Тогда он сказал: – Не покупай у меня, он – плохого качества.

– Он сам его готовил?

– Вначале – да. Но получалось плохо. Робби прежде никогда не занимался подобными вещами.

Шапиро покосился на меня. Я знал, что плохо приготовленный мефедрин может оказаться смертельным ядом.

– Когда вы последний раз видели его живым? – спросил Шапиро.

– М-м... В среду... Точно не помню. Два или три дня назад.

– И с ним все было в порядке?

Билл пожал плечами.

– Он вам не говорил, что у него какие-то проблемы? Что его что-то беспокоит?

– Если его что-то и беспокоило, он ничего не сказал. Робби всегда очень нервничал.

Шапиро неожиданно повернулся ко мне.

– Давайте выйдем.

Мы направились к двери и начали спускаться по лестнице. На улице был слышен треск мотоциклетных моторов, внизу навстречу нам попались три типа в кожаных куртках и высоких грубых башмаках.

– Гляди-ка, – буркнул один из них. – Два копа, верно?

Мы остановились, Шапиро снова откашлялся и приказал парням:

– А ну-ка, освободите дорогу!

Остальное сказали за него широкие плечи и крепко сжатые кулаки. Чувствовалось, что главарь троицы как-то слишком возбужден. Он двинулся вверх по лестнице, остальные последовали за ним. Тут сверху неожиданно донесся пронзительный женский крик. Мы в этот момент оказались на лестничной площадке, я обернулся и увидел девушку со значком. Ее глаза метали молнии в пришельцев.

– Подонки, вы напичканы амфетамином по самые уши! Убирайтесь и проспитесь!

Главарь двинулся к ней, но Шапиро схватил его за отвороты куртки и отшвырнул на приятелей. Все трое покатились по лестнице, а мы с лейтенантом бросились вниз, чтобы не растерять наше преимущество. Отступив, троица двинулась на улицу. Одного так и тянуло помахать кулаками.

– Ну иди сюда, грязная полицейская свинья, – рычал он.

– Спокойнее, ребята, не нужно шума, – раздался с тротуара чей-то очень спокойный голос.

Там караулил водитель Шапиро, сержант Джо Вышинский по прозвищу Лаки Счастливчик. Он стоял у бровки тротуара, положив на крышу патрульной машины карабин калибра 30-06. Оружие явно не соответствовало сложившейся ситуации, видимо, оно было первым, что попалось ему под руку.

Двое парней быстро огляделись по сторонам, подхватили своего главаря под руки и дружно зашагали в сторону фотостудии. Когда мы проходили мимо, Шапиро остановился.

– А девушка права, – сказал он буяну. – Пойди проспись и приди в себя.

Глаза парня засверкали, но он не произнес ни слова. Ему оставалось только уступить. Счастливчик Джо держал свою пушку наготове до тех пор, пока Шапиро не сел в машину. Тут я заметил, что пророк Даниэль прошел в кафе, и наклонился к окну машины, чтобы попрощаться с лейтенантом. Тот с грустным видом развернул очередную порцию жвачки.

– Я задержусь немного, – сказал я. – Хотелось бы кое-что обсудить с Сэмми.

– Что именно?

– Надо бы выяснить, зачем он крутится возле хиппи.

– Вы имеете в виду что-то конкретное?

– Еще не знаю. Через минуту он появится там, наверху.

– Наверху? В том гадюшнике?

– Да. Он очень внимательно следил за всем, что там происходило.

– Почему вы мне не сказали?

– Просто ситуация была довольно напряженной.

Шапиро стал ещё печальнее и буркнул:

– Ладно, мне пора в управление. Желаю удачи. Держите меня в курсе.

– Конечно.

В его печальных глазах появилось мечтательное выражение.

– Я очищу город от этой сволочи, – заверил он. – Даже если придется подставить собственную шкуру.

– Будьте поосторожнее...

Глава 7

В "Имаго" все было спокойно. В сумрачном зале едва можно было разглядеть посетителей. Пророк Даниэль застыл над шахматной доской. В центре зала расположились трое парней в кожаных куртках в компании с двумя девицами в супер-мини-юбках. Юбки были слишком коротки, чтобы прикрыть хотя бы ягодицы. У одной девицы сзади на ляжке было вытатуировано слово "Мир". Весьма двусмысленная надпись...

Девицы пили пиво из бутылок, парни не пили ничего. Они торчали на узеньких стульчиках и напряженно молчали, словно пытались припомнить что-то очень важное. Беседу поддерживали только девицы, впрочем, тоже не слишком напрягаясь.

Я выбрал столик ближе к шахматной доске, и одна из девиц смерила меня взглядом. Это продолжалось довольно долго, потом она повернулась к парням в кожаных куртках.

– Вы коп был нужен, верно? Вон там сидит один из них, она опять взглянула на меня. – Мистер, вы ведь из полиции?

– Разберемся, – пообещал я. – Именно для того я и сижу тут в половине одиннадцатого утра.

– Эй! А он дурно воспитан! – фыркнула она и повернулась к приятелям. Быстро сматываемся!

Все рассмеялись, кроме буяна, который провоцировал Шапиро.

– Может, именно он и замочил Робби, – сказала вторая девица.

– Заткни пасть. Нечего трепаться про Робби, – отозвался один из парней.

– Не стоит так заводиться при виде какого-то копа, – заметила первая девица. – Они только хотят выяснить, кто убил Робби.

– И ты заткнись, – буркнул парень.

Девица, казалось, испугалась и сунула руку в карман тому парню, что сидел рядом.

– Скажи папашке, чтобы он так со мной не разговаривал.

Парень её оттолкнул.

– Хватит, я хотел сказать то же самое: заткни пасть!

Девица схватила бутылку, чтобы промочить горло. Пророк Даниэль взял пешку, подвинул её и снова задумался. Девица с татуировкой обиженно встала, ногой отшвырнула стул и, покачивая задом, зашагала в глубину зала.

Зазвонил телефон. После третьего звонка пророк Даниэль поднялся и направился к нему.

– Да? Да? – он долго слушал, потом положил трубку и повернулся в зал. – Есть тут кто-нибудь по имени Чарли? Чарли Голубой?

Трое парней в кожаных куртках смотрели на него, не двигаясь с места. Пророк Даниэль пожал плечами и вернулся к шахматной доске, повернувшись к ним спиной. Наконец один из парней буркнул:

– Кто это был?

– Какой-то малый хотел с тобой поговорить. На улице, перед "Голубым гротом".

– Со мной одним или со всеми нами?

– Со всеми.

– Кто это был? Коп?

– За кого ты меня принимаешь?

– Ладно, старина, я же ничего такого не сказал...

– Возле "Голубого грота"? Тогда пошли, – предложил один из парней. – О ком он хотел поговорить?

– О Робби, – буркнул пророк Даниэль.

Двое парней внимательно посмотрели на третьего, сидевшего посредине, того, кто пытался затеять ссору, – и на некоторое время воцарилась тишина.

– Это тебя, Чарли.

– Ну, что же, пошли, – решил он.

Все трое поднялись.

– Мне тоже идти? – спросила девушка.

– Останешься здесь, – велел один из парней, – и Кэрол тоже.

Девушка осталась, а трое парней затопали грубыми башмаками к двери. Возле стола появилась та, которую назвали Кэрол.

– Куда это они?

– В "Грот".

– Они вернутся?

Вторая пожала плечами. Кэрол осмотрела зал и её взгляд снова остановился на мне.

– Вы все ещё здесь? Знаете, вы начинаете действовать мне на нервы. Сидит как сова, не пьет, не курит, не разговаривает. Меня это раздражает.

– Мне очень жаль, – вежливо ответил я. – Но я должен каждый день целый час сидеть таким вот образом.

– Почему?

Я пожал плечами.

– Проиграл пари на выборах.

Она ещё какое-то время смотрела на меня, потом отвела взгляд. Она не выглядела дурой, но моя шутка была слишком стара для этих мест. Кэрол подняла бутылку, опорожнила её и со стуком поставила на стол. Потом поискала глазами другую жертву и наткнулась на широкую спину пророка Даниэля.

– Эй, ты там, малый в больших очках!

Никакой реакции.

– Как тебя зовут?

Снова ничего.

Кэрол повысила голос.

– Эй, я к тебе обращаюсь, свинья!

Пророк продолжал восседать, как каменный истукан.

Девица поднялась и начала бесшумно, как кошка, подкрадываться к нему, перехватив за горлышко пустую пивную бутылку. Бутылка уже взвилась над головой пророка, но в этот момент я её остановил. Я схватил девицу за запястье, осторожно, но крепко, и держал до тех пор, пока она не выпустила бутылку.

Пророк Даниэль медленно повернул голову, чтобы посмотреть, что происходит. Девица яростно боролась, на какой-то миг прижалась ко мне, потом рванулась в сторону, чтобы высвободиться.

– Куча дерьма, – с отвращением выкрикнула она.

– Кэрол, – вмешалась подруга, пытаясь её успокоить. – Сядь и замолчи!

Кэрол выполнила только первую часть приказа.

– Ты знаешь, с кем я хожу? – кричала она. – Знаешь, на кого ты руку поднял?

Я поставил пивную бутылку на свой стол, сел и посмотрел на часы.

– Да, – сказал я. Ты – подружка Голубого Чарли и председатель женской секции общества взаимопомощи.

Она рванулась было вскочить, но подруга её удержала. И тогда Кэрол рассмеялась.

– В женской секции... Неплохо сказано!

Последовало ещё несколько крепких выражений, но потом она успокоилась. Пророк Даниэль оставил шахматы, подошел к моему столику и сел напротив. Парень с гитарой поднялся и вышел.

– Чем вас угостить? – спросил меня пророк.

– Спасибо, ничем, сейчас ещё слишком рано. Может быть позже, если не возражаете. Но вы же знаете, что ничего мне не должны.

– Хорошо, попозже.

У меня к нему было несколько вопросов, таких вопросов, на которые он мог ответить лучше, чем кто-либо другой, но я не хотел, чтобы их слышали девицы. Почувствовал он это или просто решил, что пора уходить? Во всяком случае, пророк поднялся и направился к выходу. Я досчитал до трех, встал из-за стола и последовал за ним. Он стоял в нескольких шагах от входа, скрестив руки на груди. Солнце сверкало на монетах, нашитых на его лиловом пиджаке.

Напротив, у входа в "Голубой грот", вдоль низкой изгороди были расставлены горшки с экзотическими цветами. Перед входом в "Грот" стоял новенький зеленый "линкольн континенталь". Было ли это случайностью?

– Дикие Ангелы, – буркнул пророк Даниэль.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что говорит он о парнях на мотоциклах.

– Робби отправили на тот свет, – продолжал пророк. – Он был смелым парнем. А Голубой Чарли – мерзкий тип. Он готов на все.

– Может быть, это случилось потому, что что-то просочилось?

– Вы – не полицейский. Вы не их этих свиней.

– Совершенно верно.

– Но вы водитесь с копами; должно быть, вы – частный сыщик.

– Может быть, – кивнул я. – Я вожусь с копами точно так же, как Сэмми водится с хиппи. Но разве Сэмми тоже сыщик?

– Не похоже. Что вам нужно? Вы приятель Билла, Доны или кого-то еще?

– Скажем так: я друг семьи. То же самое можно сказать про Сэмми. Вот почему я хочу с ним связаться.

– Сейчас он в "Голубом гроте". Вы тоже можете туда пойти.

– Не знаю, верно ли это будет воспринято.

Пророк Даниэль пожал плечами.

– Ну, я всего лишь продаю газеты.

Мы долго жарились на солнце, пока наконец пророк не заговорил снова.

– Однажды Сэмми мне сказал, что если нужно с ним связаться, можно оставить для него записку в "Стейшн-хаус".

– "Стейшн-хаус"?

– Я не знаю, где это.

– Попробую выяснить.

– Спасите мир.

Он вернулся в кафе.

Я прошел до пересечения Ферфакс-авеню с Санта Моникой и обнаружил там стоянку такси. Когда я подошел, там было пусто, но пару минут спустя подъехала свободная машина. Немного поколебавшись, я назвал водителю адрес дома на Бельфонтейн, где мы обнаружили Робби.

Перед домом стояли две патрульные машины; два инспектора в штатском дюйм за дюймом изучали каждый клочок засохшего газона.

– Подождите, пожалуйста, – сказал я водителю. Тот кивнул.

Я не спеша зашагал по аллее. Мне дозволили приблизиться на пару ярдов к входной двери, потом вышел третий полицейский и жестом меня остановил. Это был крупный мужчина лет шестидесяти. Глаза его сверкали как алмазы из-под полуприкрытых век.

– Я – сержант Брейкен, – представился он. – У вас здесь какие-то дела?

Я вытащил бумажник и показал свою лицензию.

– Это я обнаружил жертву. Потом я встречался с лейтенантом Шапиро. Не могу сказать, что у меня здесь дело, но хотелось бы взглянуть на обстановку. Я вам не помешаю.

Он изучил мою лицензию, и веки его дрогнули.

– Частный детектив из Чикаго, да? А как вы встряли в это дело?

– Через своего клиента. Он был другом жертвы.

– Ваш клиент, случайно, не адвокат?

– Нет!

Пристальные глаза полицейского ещё добрую минуту меня изучали, потом он коротко кивнул и повернулся, чтобы открыть входную дверь.

– Мне придется проверить ваши слова у лейтенанта. Подождите на крыльце, пожалуйста.

– Хорошо.

Сержант оставил меня под дверью, а сам пересек гостиную, явно собираясь позвонить. В комнату вошел другой агент и стал так, чтобы наблюдать за мной. Молодой худощавый парень в очках в роговой оправе держался очень напряженно. Я слышал, как сержант возится с телефоном.

В отличие от комнаты прихожая была свободна от мебели. Только в одном углу валялась большая куча старых газет. Джутовый коврик закрывал треть пола.

Возле двери в гостиную стояла старинная вешалка с медными крючками для одежды. На одном крючке висел черный зонт с перламутровой ручкой. Спица зонта была сломана.

Я слышал, как сержант говорит по телефону. Потом последовала продолжительная пауза: он слушал. Молодой инспектор в очках без какой-либо определенной цели озирался по сторонам. Меня одолевал нестерпимый зуд между лопатками. Вы знаете способ добраться туда без специальной щетки? Я не знаю. Я посмотрел было на зонт, но в это время телефонный разговор закончился и на пороге появился пожилой сержант.

– Ладно, можете войти, – буркнул он. – Но у нас очень мало времени.

– Очень вам благодарен.

– Там нечего особенно смотреть. Первая группа почти все забрала. Я просто провожу последнюю проверку.

Мы чувствовали себя страшно неловко, стоя друг против друга в комнате, заваленной всяким хламом.

– Где нашли деньги и наркотики? – спросил я.

Сержант ткнул пальцем в ореховый буфет, стоявший у стены в глубине комнаты.

– Все было в металлической коробке, в каких обычно хранят кофе, муку или сахар; вы понимаете, что я имею в виду?

– Наркотики лежали вместе с деньгами?

– Да.

– Как же так, на глазах у всех?

– Коробка была с крышкой.

– Во всяком случае, преступник её не нашел.

– Возможно, он и не искал. Если судить по состоянию трупа, причиной было не ограбление. Скорее речь идет о мести, возможно, произошла ссора, которая так дурно обернулась. Настоящий кошмар.

Сержант провел меня по комнате. Я прекрасно знал, что тело увезли, но ничего не мог поделать: от одного вида комнаты желудок сводило судорогой. Правда, на этот раз все могло кончится благополучно. Залитые кровью ковер и покрывало с кровати исчезли. Остался только матрас.

– Вы нашли оружие или какой-то инструмент? – спросил я.

Он покачал головой.

– Должно быть, он воспользовался топором или большим тесаком. Простой нож не смог бы так рассечь шейные позвонки.

– Как по-вашему, убийца напал спереди или сзади?

– Сзади, это несомненно. И никаких следов взлома. Убийца пришел, чтобы получить свою дозу. Возможно, у него не оказалось денег, чтобы заплатить, Робби отказался дать этой дряни в долг, и тот его убил.

– Топором, который случайно оказался под рукой?

– Не обязательно. Орудие убийства могло валяться где-то здесь.

– Да, возможно...

– Осталось показать вам черный ход и все прочее. Пожалуй, больше тут смотреть не на что. Пойдемте...

Мы миновали комнату, прошли маленькую, на удивление современно обставленную кухню, и оказались в маленькой комнате, где стоял нагреватель для воды и корыто для стирки. Оставалось только толкнуть дверь, спуститься на три ступеньки и пройти по аллее, чтобы оказаться в бетонированном гараже, где рулем к двери стоял мотоцикл. Прекрасная мощная машина казалась немножко запыленной и давно не мытой, но все равно была в прекрасном состоянии. Брезент, который должен был её закрывать, сейчас валялся на земле, но Робби явно берег её, как зеницу ока.

Да, за всем этим что-то крылось. Сержант, старавшийся держаться дружелюбно, переминался с ноги на ногу, дожидаясь, когда я вдоволь наслажусь осмотром и оставлю его в покое. Я продолжал разглядывать роскошный мотоцикл и брошенный в пыль брезент.

– Он здорово заботился о своем мотоцикле, верно? – сказал я.

– Да, мотоцикл обычно неотъемлемая часть жизни Диких ангелов.

– Считаете, он мог бросить брезент на землю и оставить все вот так?

Сержант посмотрел в ту сторону.

– Ну, если он спешил...

– Вот именно. Если он спешил и должен был немедленно уехать, то мог на время все так бросить. Никаких мыслей по этому поводу?

Мы переглянулись. Я чувствовал, как тяжело он дышит.

– Продолжайте, – буркнул сержант. – Видно, у вас в голове масса идей.

– Убийца, должно быть, приехал вместе с ним на мотоцикле. Когда все обернулось худо, он ушел, и не подумав вернуть брезент на место. Сам Робби к тому времени слишком окоченел, чтобы навести порядок.

Сержант Брейкен задумчиво покачал головой.

– Вполне возможно. Но куда это нас приведет?

– Не знаю. Возможно, найдутся свидетели, которые видели, как они вместе приехали, или как уходил убийца.

Тут он охотно согласился.

– Вполне возможно.

– С другой стороны, это может означать, что убийцей была девушка.

На этот раз он основательно задумался.

– Однако такая резня...

– Совершенно верно. Но женщины бывают куда более жестоки, чем мужчины.

– Это верно.

– И ещё одно, – добавил я. – Если убийца унес оружие с собой, он не стал бы рисковать и уходить с ним далеко. Его довольно трудно спрятать и оно слишком бросается в глаза.

Сержант не знал, что ответить, а я предпочел на этом остановиться. Все-таки он был ко мне настроен дружелюбно.

– Теперь я оставлю вас в покое, – сказал я. – Спасибо за любезность и за время, которое вы на меня потратили.

– Не стоит благодарности. Это же лейтенант мне приказал.

– Ваш лейтенант – прекрасный человек.

– Шапиро? Да, он – специалист.

В устах сержанта это был очень серьезный комплимент: за годы своей службы он перевидал немало таких молодых людей.

Мы были на пороге, когда услышали треск мотоциклов. Их было три. Они мчались со стороны Ферфакс-авеню со скоростью семидесяти миль в час. На двух мотоциклах сзади сидели девицы в мини-юбках. Парень, который ехал один, поднял руку и швырнул в нашу сторону какой-то предмет. Тот перелетел через патрульные машины и тяжело грохнулся на газон. Мотоциклы прибавили ходу, обогнули фонтан в глубине тупика и с ревом умчались в ту же сторону, откуда появились.

Сержант вполголоса выругался.

Я спустился на улицу вместе с ним. На траве лежал маленький кожаный чемоданчик, похожий на атташе – кейс.

Второй полицейский присоединился к нам. Сержант Брейкен несколько минут рассматривал чемоданчик, потом опустился на колени и осторожно кончиком ногтя открыл его. В узком пространстве по диагонали лежал топор, измазанный чем-то бурым. На внутренней обивке чемоданчика также бурели пятна, похожие на запекшуюся кровь.

Глава 8

– Поищите, пожалуйста, аптеку или ещё какое-нибудь место, откуда можно позвонить, – сказал я таксисту. – Не знаю, сколько времени мне понадобится. Если вы спешите...

– Ничего, все в порядке, – он уселся поудобнее и запустил мотор.

Ярдов через пятьсот – шестьсот мы оказались в деловом квартале на бульваре Беверли и покатили вдоль шеренги самых разных заведений: аптека, прачечная, бакалея, закусочная с нарисованной на витрине огромной сосиской. Цепочку зданий замыкала заправка.

– Телефон есть практически везде, – сказал таксист. – И на заправке тоже. Я пойду возьму пару бутербродов.

– Ладно.

Я протянул пять долларов, чтобы он не подумал, что я смоюсь, не заплатив за проезд. Таксист молча сунул деньги в нагрудный карман.

Ближе всего оказалась закусочная, и я направился прямо туда. Зал оказался полон народу, причем все разговаривали одновременно, а кабинки для телефона не было и аппарат висел прямо на стене. Тогда я зашагал к заправке. Там в углу оказалась телефонная кабина, и вообще было гораздо спокойнее.

Я набрал номер управления полиции и спросил лейтенанта Шапиро. Мне ответили, что он на службе, но сейчас его нет в кабинете. Пришлось сказать, что звоню я по очень срочному делу, сообщить свое имя и номер телефона и повесить трубку. Было слишком жарко, чтобы торчать в кабине, поэтому я вышел и принялся расхаживать неподалеку. Часы показывали четверть второго, я и не думал, что уже так поздно.

Ни одного хиппи поблизости не было. Я их явно не интересовал.

Через пять минут я снова позвонил в управление.

– Лейтенанту все передали, – сообщила телефонистка. – Он позвонит вам, как только освободится.

Я повесил трубку и снова зашагал вокруг кабины. Потом уже двинулся было к машине, когда раздался телефонный звонок.

– Это Мак, – сказал я. – Полагаю, вы уже говорили с сержантом Бейкеном.

– Да. Он вам все показал?

– Сержант был очень вежлив и терпелив, большое спасибо. Он рассказал вам о компании мотоциклистов и чемоданчике с топором?

– Да. Вы были там, когда это случилось?

– Точно. Есть одна вещь, которую я не стал говорить сержанту. Я и так уже порядком ему надоел и не хотел больше испытывать его терпение. А кроме того, возможно, это не представляет большого интереса...

– Ладно, о чем речь?

– Существует довольно большая вероятность, что одного из этих мотоциклистов зовут Голубой Билл.

– Минутку, я запишу. Голубой Билл. Хорошо, продолжайте.

Я пересказал сцену в кафе "Имаго" и объяснил, что разговаривали они с Сэмми. Пришлось уточнить, что я не могу утверждать, что это были те самые парни. Это вполне возможно, но руку на отсечение я бы не дал. Еще я добавил, что Голубой Билл – тот грубый тип, с которым мы столкнулись на лестнице.

– Понимаю, – протянул лейтенант. – Кстати, насчет Сэмми...

– Я не стал бы настаивать, но слышал, что он каким-то образом связан с заведением, которое называется "Стейшн-хаус". Не имею ни малейшего понятия, что это может быть.

– Это гриль-бар в районе Чинека.

– Ладно, пожалуй, следующий визит я нанесу туда. Спасибо за помощь.

"Стейшн-хаус" оказался треугольником, одну сторону которого занимала стоянка такси, другую украшала старинная пожарная машина с большой цистерной для воды. Основанием треугольника служила автостоянка, сейчас почти пустая. Сам бар, достаточно просторный, выглядел уютным и очень спокойным. Час ланча давно миновал, поэтому я заказал себе ром с содовой, считая, что вполне могу себе это позволить после такого долгого и насыщенного утра.

Бармен казался симпатичным, но в душе был беспощадным коммерсантом и предложил мне сэндвич с ростбифом и хреном, отчего у меня заурчало в животе. Пришлось послать к черту все планы: я чувствовал, как во мне просыпаются скрытые инстинкты.

В половине третьего мой желудок требовал сэндвич с ростбифом, и я поделился своим желанием с официанткой с мечтательными глазками и волосами такими рыжими, что этот цвет никак не мог быть настоящим.

В бар вошел посетитель и сел рядом со мной. Покосившись, я узнал Бернарда Рейнхарта. Понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, не следил ли он за мной. Но в конце концов его контора находилась неподалеку и было вполне нормально, что он зашел в "Стейшн-хаус" пропустить стаканчик. По крайней мере, это следует проверить.

– Рад вас видеть, – сказал я. – Это освобождает меня от необходимости писать отчет.

– Я вас слушаю.

Он заказал мартини, а я рассказал о последних событиях.

– Как зовут того парня... которого убили?

– Робби. Это все, что я знаю.

– Он был другом Доны?

– Другом Билла.

– Она в этом как-то замешана?

– Нет, я так не думаю.

Он уставился в свой мартини так, словно перед ним был микроскоп.

– Я должен вытащить её из этой грязи. Просто обязан.

– Это будет нелегко. Она слишком привязана...

– Что вы хотите сказать?

– Извините, но вы сами несколько дней назад употребили это слово. Я говорю не о наркотиках, речь идет о жизни, которую она ведет, о компании хиппи, в которой вращается.

– Это невозможно! Она не перенесет такого удара.

Я разжевал ломтик апельсина, который плавал в моем бокале, и отодвинул в сторону свой сэндвич.

– Придется проявить настойчивость. Но я просто излагаю вам факты, как они мне представляются, и не говорю, что нет надежды.

– Проявить настойчивость? Каким образом?

– Мне кажется, я напал на какой-то след. Есть один человек, который крутится возле хиппи. Хотелось бы про него узнать побольше.

– Кто он такой?

– Я знаю только, что его зовут Сэмми.