Текст книги "Тайна Зла. Откровенный разговор с Богом"

Автор книги: Том Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Предисловие

В память о погибших в Нью-Йорке и Вашингтоне 11 сентября 2001 года, на берегу Индийского океана в декабре 2004 года, в Новом Орлеане и на побережье Мексиканского залива в августе 2005 года и в Пакистане и Кашмире в октябре 2005 года

Я закончил работу над большой книгой о воскресении, которой занимался несколько лет, и в начале 2003 года решил обратиться к теме – смысл крестной смерти Иисуса. Но как только я начал размышлять об этом, то понял, что сначала мне надо найти ответ на один вопрос. Когда христиане рассуждают о том, чего Иисус достиг своей смертью, они обычно говорят, что крест был ответом на проблему зла или результатом зла. Но что такое зло?

Этот же самый вопрос встал передо мной и по другой причине. В период между 11 сентября 2001 года, когда террористы направили самолеты на башни Всемирного торгового центра в Нью-Йорке и здание Пентагона в Вашингтоне, и началом 2003 года, когда я размышлял о кресте и зле, тема зла неожиданно стала чрезвычайно острой. Президент США Джордж Буш заговорил о существовании «оси зла», с которой надо что-то делать. Премьер-министр Великобритании Тони Блэр заявил, что перед политиками встала задача избавить мир от зла. Комментаторы и левого, и правого толка выражали сомнения относительно анализа ситуации и предложенного решения – и эти сомнения усилила война в Ираке с ее последствиями.

Мои размышления над этими вопросами были положены в основу пяти лекций, прочитанных в первой половине 2003 года в Вестминстерском аббатстве, где я тогда работал. Затем я попытался кратко резюмировать свои мысли в подготовленной студией Blakeway Productions телевизионной программе. Она впервые была показана в Великобритании по четвертому каналу на Пасху 2005 года; запись этой передачи доступна на сайте www.blakeway.co.uk Я благодарен режиссеру программы Дэвиду Уилсону, а также самому Денису Блейквею за понимание: они помогли мне сказать то, что мне хотелось сказать, с помощью совершенно иного средства коммуникации. Тот, кто видел эту программу и, возможно, недоумевает, почему за предоставленные мне 49 минут я не сказал о чем-то важном, я надеюсь, найдет утешение в более полной версии, представленной в данной книге.

Но я хотел бы заметить, что нисколько не претендую здесь на разностороннее рассмотрение проблемы зла или смысла крестной смерти Иисуса. В центральной части этой книги мы взглянем на смерть Иисуса с одной определенной точки зрения, что, на мой взгляд, очень ценно, однако я прекрасно сознаю, что для более полного понимания значения смерти Иисуса и се спасительного действия следовало бы обсудить гораздо больше вопросов, о которых я здесь даже не упоминал, и разобрать немало библейских отрывков, а также богословских и философских мнений, на что здесь не хватило бы места. Тем не менее и надеюсь, что эта книга, по меньшей мере, проложит муть к дальнейшей работе.

В первой лекции – которая стала первой главой – я воспользовался яркими библейскими образами дикой, необузданной морской стихии. И я был просто потрясен, когда на второй день после Рождества 2004 года цунами разрушил поселения людей на берегу Индийского океана и унес тысячи жизней. Затем, как и многие другие люди по тему миру, я пережил страшное ощущение дежа вю, когда в августе 2005 года ураган Катрина затопил Новый Орлеан и большую часть побережья Мексиканского залива. И когда я задумался о том, кому посвятить данную книгу, мне показалось очевидным, что она должна быть посвящена памяти людей, погибших в этих двух катастрофах, а также в последовавшем затем землетрясении в Пакистане и Кашмире и во время трагедии 11 сентября 2001 года. Они напоминают нам о том, что «проблема зла» не имеет «решения» в нынешнем мире, так что нам следует не столько искать ответы на неразрешимые философские вопросы, сколько участвовать в рождении нового Божьего мира силой Духа Иисуса Христа, хотя мы и живем в «нынешнем злом веке».

Том Райт Оклендский замок

1 Короткое слово «зло»: новая проблема зла

Почему мы любим море

Согласно главе 21 Откровения на новом небе и новой земле моря уже не будет. Это многих расстраивает. Так прекрасно смотреть на волны, плавать по морю на корабле или купаться, по крайней мере для тех, кто не должен ради заработка справляться с вероломством морской стихии и терпеть внезапные перемены ее состояния. Поскольку я сам постоянно смотрю на море и порой в нем купаюсь, меня тоже удивляют и расстраивают эти слова. Но если мы рассмотрим их в рамках широкой библейской картины, они постепенно наполняются определенным смыслом.

Разумеется, море было частью первоначального творения. В первой главе Книги Бытия оно появляется раньше суши – как земля, так и животные выходят из морской пучины. Море принадлежит тому миру, о котором Бог после шести дней творения сказал, что он «весьма хорош». Но уже в шестой главе Бытия, где говорится о Ное, поднимающиеся воды грозят уничтожить весь мир, созданный Богом, хотя праведник, получив по милости Бога своевременное предупреждение, спасается от гибели вместе со своим плавучим зоопарком. Мы видим, как некоторые силы хаоса внутри благого творения осуществляют суд Божий.

Далее Библия молчит о море, пока не переходит к рассказу о Моисее, стоящем вместе с израильтянами между волн, когда их преследуют египтяне – на свою погибель. Бог провел свой народ через пучину, чтобы его спасти, и вода снова осуществила суд Божий над язычниками; это как бы та же самая история, хотя она и звучит по-новому. И когда израильские поэты оглядывались на это важнейшее событие в истории Божьего народа, они выражали свое торжество на языке древних ханаанских мифов о сотворении мира: YHWH царствует над потопом (Пс 28:10); когда воды возвышают свой голос, YHWH в вышних все равно сильнее их (Пс 92:3 слл): воды увидели YHWH и убоялись, и они потекли вспять (Пс 76:17; 113:3, 5; YHWH – имя Бога Израилева в Библии). И когда псалмопевец, описывая свое отчаяние, говорит, что он по шею погрузился в воду, он продолжает помнить о том, что YHWH правит яростью морей и даже заставляет их себя прославлять (Пс 68:2, 35). Однако затем в одном отрывке, который имел огромное значение для первых христиан, и в видении Даниила чудовища, ведущие войну против святых Всевышнего, выходят из моря (Дан 7). Море стало мрачным, пугающим и опасным местом, откуда исходит зло, несущее угрозу народу Божьему так же, как гигантская волна цунами угрожает жизни людей, живущих на берегу. Людям древнего Израиля, которые в основном не были мореплавателями, море казалось воплощением зла и хаоса, темной силой, которая может сделать с Божьим народом то же, что воды потопа могли сделать со всем миром, если Бог не избавит своих людей, как он избавил Ноя.

И может быть (хотя это уводит нас в сторону от нашей темы), мы действительно любим море по той же причине, по какой некоторые люди любят фильмы ужасов, – потому что мы можем созерцать его мощь и его неутомимую энергию с безопасного расстояния. Когда мы плаваем по морю на корабле или купаемся в нем, мы используем эту энергию, но она нас не поглощает. Подозреваю, что немало докторских диссертаций написано о психологическом аспекте нашего восприятия моря, хотя я их не читал. Однако наше удовольствие моментально превратилось бы в ужас, если бы, созерцая игру волн, мы увидели бы вдруг приближение цунами – как если бы мы смотрели боевик, и вдруг вооруженные до зубов гангстеры сошли с экрана и направились к нам, сидящим в кинозале. Когда мы любуемся морем с безопасного расстояния или смотрим кино, мы как бы говорим себе: да, зло, быть может, существует; где-то далеко бушуют силы хаоса; однако, к счастью, с нами все хорошо и в данный момент нам ничего не угрожает. И может быть, мы также говорим себе: да, зло может существовать и внутри нас – возможно, внутри нас таятся силы зла и хаоса, которые мы лишь смутно осознаем, но они под контролем, от моря нас защитит волнорез, а от гангстеров – полиция.

Когда начинаешь думать о зле

Разумеется, в фильмах последних одного-двух десятилетий дело обстоит не так просто, что, возможно, говорит об изменении нашего восприятия зла и в мире, и в себе. Именно такое восприятие, а также попытка понять его с христианской точки зрения, критически его разобрать и на него ответить и составляют предмет данной книги. Сначала я хотел писать о смысле крестной смерти Иисуса; после работы над объемным трудом о воскресении Иисуса это казалось подходящей темой, которая создаст нужное равновесие. Но чем больше я размышлял о(т этом, тем лучше понимал, что для осмысленного разговора о кресте необходимо осветить проблему зла, с которой прямо связано классическое богословие креста

Задумавший, о зле, я понял, что это своевременная, если не неотложная, тем.» После 11 сентября 2001 года все заговорили о зле и Джордж Буш заявил, что в мире существует «ось зла» и что мы должны найти злых людей и помешать им делать новое зло. Тони Блэр торжественно заявил, что мы ни много ни мало должны избавить мир от зла. В тот день, когда я сделал набросок данной главы, мой сонный взгляд случайно упал на газету, лежащую на сидение передо мной в самолете, и там я увидел огромный заголовок, приглашавший читателя взглянуть на «злые лица» двух членов Реальной ирландской республиканской армии. Общество и СМИ говорили о «зле» после убийства двух девочек в английском городке Сохаме, это же слово звучало, когда на наших улицах участились перестрелки во время вспышек насилии в Новом Орлеане, после того как в августе 2005 город разрушил ураган Катрина.

Зло было всегда, и кто и как его победит

Зло было всегда, но в итоге оно будет побеждено

Похоже, что такое усиление внимания к проблеме зла застало многих людей, включая политиков и деятелей СМИ, врасплох. Разумеется, они понимают, что зло было всегда, но оно как будто по-новому обосновалось в западном мире. Раньше об этом явлении говорили более отвлеченно, выделяя так называемое естественное зло (такое, как цунами) и нравственное зло (такое, как гангстеры). Для предыдущего поколения по крайней мере, для тех, кто задумывался об этом, – Освенцим поставил проблему зла на новый уровень; подобное произошло с нашим поколением после 11 сентября 2001 года, а также после «естественного» бедствия в виде цунами в Индийском океане и урагана Катрина у американских берегов Мексиканского залива. Так появилась новая волна дискуссий о том, что такое зло, откуда оно исходит, как его понять и как оно влияет на твое мировоззрение, неважно, ты – христианин, или атеист, или кто-то еще. И наконец – это вопрос о том, как бороться со злом и можно ли это сделать вообще.

С христианской точки зрения на новом небе и новой земле уже не будет моря в этом смысле слова. Опираясь на тот взгляд на мир, который был рожден Благой вестью Иисуса, мы утверждаем, что зло в итоге будет побеждено, что с ним будет покончено. Но когда мы думаем о том, почему зло до сих пор существует, и как Бог обращался с ним в прошлом и намерен поступить в будущем, и как оно связано с крестом Иисуса, и что оно значит для нашей жизни здесь и сейчас, и как мы должны участвовать в победной битве Бога со злом, – мы сталкиваемся с глубокими и темными тайнами, которые порождают острые вопросы на фоне новой волны интереса к проблеме. И многие из нас, включая меня самого, не привыкли много размышлять об этих вещах и тем более – предлагать ответы на подобные вопросы. Здесь мне хочется подчеркнуть, что я не специалист по проблеме зла. Некоторые люди больше изучали эту странную область, и они меня многому научили и, надеюсь, еще научат н будущем. В данном случае я придерживаюсь достойной традиции – пополняю свои богословские знания стон перед публикой. Иногда я веду косвенный диалог с некоторыми современными авторами, занимающимися этим вопросом, хотя не могу сказать, что изучил все главные груды в мой области. То, что я намерен здесь совершить, включает три этапа, каждый из которых в свою очередь также делится на три шага.

Чему посвящено эта книга

Во-первых, я постараюсь представить эту проблему так, как она выглядит в рамках современной культуры (глава 1), и рассмотрен, параллельно классическое утверждение иудейской и христианскои традиций о спасительной правде Бога, уделяя особое внимание кресту Иисуса Христа (главы 2 и 3). Затем я покажу, как можно понимать по-христиански и творчески проблему зла и то, как, с помощью Бога, христиане должны к ней относиться (глава 4). Здесь речь пойдет о трех областях, привлекающих интерес современного человека. В каждой из них проблема зла, если ее игнорировать и никак ей не противостоять, может породить великие трудности и опасности: это – глобальная империя, уголовный суд и война. В последней главе я продолжу рассмотрение этих тем в свете прощения – как в коллективном, так и в глубоко личном его аспекте.

В первой же главе я попытаюсь показать, что сегодня проблема зла предстает перед нами в новой форме, или, если сказать о том же другими словами, показать, как наши политики и СМИ пытались жить, игнорируя эту проблему, но что им пора осознать тот факт, что в нашем словаре все еще существует короткое слово «зло». Затем я намерен показать, как к проблеме зла относятся в эпоху постмодернизма – и важно понять, что в наше время все та же проблема воспринимается по-новому, – и каких важных элементов в этом дискурсе не хватает. Далее я хочу высказать предположение о том, что если мы хотим яснее представлять положение вещей, нам следует учитывать некоторые факторы, которым обычно не уделяют внимания. И наконец, мы поговорим о том, как проблема зла затрагивает христианское мышление.

Новая проблема зла

Итак, новая проблема зла. Почему же она «новая»?

Раньше о зле говорили как о метафизической или богословской головоломке. Если существует Бог и если это (как единодушно утверждают иудеи, мусульмане и христиане) добрый и мудрый Бог, наделенный всемогуществом, почему же тогда существует зло? И даже атеист сталкивается с подобным вопросом, хотя и с другого конца: не представляет ли собой этот мир, в котором есть и прекрасное, и ужасное проявление, просто злобную насмешку? Конечно, он может рассматривать тот же вопрос и как проблему добра, а не зла: если мир – это калейдоскоп случайных явлений, то почему в нем так много прекрасного, которое хочется прославлять? Откуда здесь появились красота, любовь и смех?

Зло: новое рождение

Проблема зла в ее нынешнем метафизическом облике стоит перед человечеством не менее двух с половиной веков. В День всех святых 1755 года Лиссабон был разрушен землетрясением, которое модно похоронило и дешевый оптимизм предыдущих поколении. Вспомните великий гимн Джозефа Аддисона «Тверердь, распростертая на высоте», где говорится о том, что всякий, взирающий на небеса, солнце, луну, звезды и планеты неизбежно приходит к заключению, что это хорошая работа благого Творца:

 
Но разума глубокий слух
В безмолвье постигает дух,
И в свете затаился звук:
«Мы вышли из нетленных рук!»*
 

Мы вправе задуматься о том, мог бы Аддисон написать это после 1755 года, а если бы мог, стали бы люди с таким энтузиазмом петь этот гимн или нет. Мы слышали о стольких позднейших бедствиях, как природных, так и от рук людей, что можем продолжать его петь только по двум причинам: либо мы столь крепко усвоили положения естественного богословия, что нас не смущают свидетельства о невзгодах, либо мы еще не перестали думать. Но здесь я хочу подчеркнуть, что после 1755 года, как это показала Сьюзен Неймен в ее блестящей книге, история европейской философии стала историей попыток понять феномен зла. Именно после Лиссабона появилось ставшее для нас привычным разделение на категории естественного зла (цунами, землетрясение, ураган) и зла нравственного (гангстеры, террористы), и что еще важнее, все мучительные раздумья великих мыслителей Просвещения, таких как Вольтер и Руссо, как и обширные системы Канта и Гегеля, можно понять как попытку справиться с проблемой зла. И если мы пойдем дальше к Марксу и Ницше и к мыслителям XX века, в том числе еврейским, которые мучились над вопросом о смысле бытия после холокоста, мы увидим, что это продолжение все того же поиска нужных слов о мире, в котором существует зло.

К сожалению (на мой взгляд), продолжение этой линии мысли, которое превратилось в общепринятые представления западного мира, включая Великобританию и США, крайне неудовлетворительно. Я имею в виду представления о прогрессе, которые в возвышенной форме предложил Гегель, после чего, разбавленные водичкой, они стали частью повседневного мышления в современном мире. Мысль Гегеля можно сформулировать приблизительно таким образом: мир совершенствуется с помощью диалектического процесса (сначала А, тезис, потом В, антитезис, за которыми следует С, их синтез, и так далее). Все движется к лучшему, более полному и совершенному концу, и если на этом пути кто-то страдает в процессе развертывания диалектики, придется с этим смириться. Чтобы приготовить вкусный омлет, необходимо сначала разбить яйца.

Обманчивая вера в прогресс

В xix веке людям казалось, что они избавились от первородного греха

Вера в неизбежный прогресс, которую исповедует, скажем, поэт Китс, пропитывала пантеистическую атмосферу движения романтизма, мы найдем ее и в философии Мальтуса, которая помогла создать и поддерживать на Западе идею, что Европа и Северная Америка представляют собой авангард развития человечества, чем оправдывали имперскую экономическую экспансию, которая так много значила в XIX веке. Эта вера, уже ставшая общепринятой, получила мощную поддержку в учении Чарльза Дарвина, которое стали прилагать к самым разным сферам жизни, а отнюдь не только к разным видам птиц и млекопитающих Галапагоса. Пьянящая смесь из технических достижений, медицинских открытий, романтического пантеизма, гегелевского идеализма, включающего учение о прогрессе, и социального дарвинизма создала климат мышления, в котором многие люди живут и развиваются, в том числе в своей общественной жизни. В этой атмосфере уже сам факт, что мы живем «в эти дни и в эту эпоху», наполняет нас особыми ожиданиями: мы неуклонно движемся к свободе и справедливости, что на практике часто понимают как постепенное распространение западной либеральной демократии с мягкой версией социализма. И стоит заметить, что когда люди говорят о неприемлемости некоторых явлений «сегодня, когда на дворе уже наступил XXI век», они ссылаются именно на доктрину прогресса – более того, молчаливо предполагая, что этот прогресс должен вести нас в определенном направлении. СМИ и политики внушают нам – часто повелительными интонациями, а не с помощью аргументации, – что мы должны преклониться перед величием прогресса. Его никто не остановит. Кто же хочет остаться позади, отстать, оказаться человеком вчерашнего дня? Фраза, которую мы часто слышим в разговорах: «Так считают (или делают) сегодня» – является доводом, на который нечего возразить; «прогресс» (хотя часто под ним понимают просто изменение моды) стал главным мерилом для всего общества и культуры. Вера в прогресс столкнулась по меньшей мере с тремя великими проблемами разного рода, и удивительно, что она, несмотря на это, по-прежнему живет и торжествует. Старый либеральный идеализм многих людей разрушила Первая мировая война. Когда в 1919 году Карл Барт писал свой первый комментарий к Посланию к Рилллянам, он хотел главным образом донести до читателей ту мысль, что настало время прислушаться к новому слову от Бога, звучащему в глубине, а не полагаться на постепенное наступление Царства Божьего в рамках исторического процесса. В «Братьях Карамазовых» есть запоминающийся момент, где ставится вопрос: если бы для продвижения мира к совершенству было бы необходимо замучить до смерти одного ребенка, стоила бы игра свеч? И Достоевский приходит к выводу, что такая цена слишком велика. Освенцим разрушил – и некоторым казалось, что навсегда, – веру в европейскую цивилизацию как в ту среду, где процветают достоинство, добро и человеческий разум. Холокост таится в корнях европейской культуры – например, сам Гегель считал иудаизм дурной религией, – и эти корни следовало бы выявить и обезвредить.

Таким образом, как я уже говорил, тот факт, что вера в прогресс живет и торжествует, достоин удивления. В XIX веке людям казалось, что они избавились от первородного греха; разумеется, его надо было заменить чем-то еще, и это сделали Маркс и Фрейд, дав свои объяснения и предложив решения – новые доктрины искупления, которые отражают и пародируют христианские представления. Несмотря на битвы Первой мировой при Сомме и Монсе, несмотря на Освенцим и Бухенвальд, несмотря на предостережения Достоевского и Карла Барта, люди и сегодня ухитряются думать, что мир в целом хорошее место и все возникающие в нем проблемы и принципе можно решить с помощью технологии, образования, "развития» (под которым понимают исключительно развитии западного типа), повсеместного введения западной демократии, и соответствии со вкусом либо социально-демократичен кого, либо капиталистического типа или же смеси и того и другого.

Такое положение вещей и стлало ситуацию, в которой проблема зла, как и считаю, стоит по-новому. Во-первых, мы игнорируем зло до тех пор, пока оно не ударило нас и лицо. Во-вторых, мы удивляемся ему, когда этот удар все таки получаем. В-третьих, и результате мы реагируем на зло инфантильным и опасным образом. Сейчас я разверну эти три положения.