Текст книги "Настоящая ведьма (ЛП)"
Автор книги: Тина Коннолли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
– Сегодня утром ты что-то напевал и записывал в блокноте, – пояснила я. И не стала упоминать о том, что он ещё и выглядит как парень из музыкальной группы. – Песни?
Его глаза загорелись.
– Меня просто озаряет во время прогулок. Мотивы мелодий, тексты песен. – Он провёл пальцами по волосам. – Ну, не все они одинаково хороши...
– Споёшь одну?
– В автобусе?
– Конечно, – ответила я. – Разве музыканты не любят работать на публику?
Его уши немного порозовели, но он закрыл глаза и запел бархатным голосом: «Она холодная пачка масла с тёплым-тёплым сердцем...»
– То есть там была пачка масла, – произнесла я, когда он остановился.
– Что?
– Это всё, что ты написал?
– Пока, – ответил он. – Папа всегда говорит, что первая фраза достаётся бесплатно, но ради остальных нужно потрудиться. В старой школе я брал гитару, выходил на улицу во время обеда и работал над аккордами.
– Мне нравится, – сказала я. – А что ты делаешь в группе?
– В профессиональной группе, – уточнил он.
– В профессиональной группе. Бэк-вокал, игра на гитаре?
– Они хотят, чтобы я был солистом, но... э-э... – Он замолчал. – У меня боязнь сцены.
– Ой, – сочувственно выдохнула я. Автобус остановился на моей улице, мы вышли и направились по тротуару к дому ведьмы. – А ты пробовал представлять зрителей в нижнем белье?
– Как ни странно, не помогает. – Он поправил рюкзак. – На репетиции всё здорово. То есть мы поём то, что я написал, понимаешь? Это потрясающе. Это накал. А на концерте... Я пою соло, и у меня начинает дрожать голос. И в микрофон всё слышно. Стыдно. Ты в курсе, что о нас никто не знает? Слышала когда-нибудь о группе «Голубая волна»?
Я покачала головой.
– Теперь понимаешь? Я говорю о задних дворах, церковных концертах, шоу талантов. Мы играли везде. Может быть, теперь, когда я нахожусь в часе езды от них, то должен позволить им найти кого-то ещё, чтобы они не теряли время со мной...
Он потянул прядь своих растрёпанных светлых волос и затих.
– Ладно, слушай. Я сейчас сбегаю домой и принесу тебе свиное ухо, идёт? Я живу в квартале отсюда.
– Ты потрясающий, – сказала я.
Мы остановились перед моим домом. Удивительно, насколько нормальным выглядит дом ведьмы снаружи: старый уродливый разноуровневый дом в коричневых и жёлто-коричневых тонах, окружённый колючим кустарником, который ведьма стригла точно под линейку.
Я не знала, что сказать о боязни сцены, поэтому просто сочувственно похлопала его по плечу.
– Эм, в общем, знаю, прозвучит странно, но не звони в дверь, ладно? – Я покрутила пальцем у виска. – Тётя ненавидит, когда ей мешают. Я буду ждать тебя здесь через, скажем, десять минут.
Девон кивнул.
– Хорошо. Скоро увидимся, Камелия... Кэм.
Я положила розы и сумку-холодильник на переднее крыльцо и, пока рылась в поисках ключей, начала напевать. Очень круто, когда парень поёт тебе песню, даже если в этой песне всего одна строчка. Раньше я никогда не задумывалась о парнях-музыкантах, но сейчас, возможно, они начинали нравиться мне всё больше и больше.
Как только я открыла дверь, из дома выскочил Вулфи, прыгая рядом со мной и облизывая мне лицо.
– Тише, парень, – сказала я со смехом.
Он рванул во двор и принялся радостно нарезать круги, выдавая довольное «гав, гав, гав», пока я продолжала напевать. Этот осенний день действительно был весьма впечатляющим. Разве небо когда-нибудь было таким же синим? И осенние листья стали так роскошны, само собой, не только из-за разговора с парнем-музыкантом? Я достала мобильный, чтобы сфотографировать счастливого Вулфи, перерывающего кучи красных листьев. Царапины по всему телефону тут же окатили меня волной воспоминаний. Спаркл. Ведьмапедия. Демоны.
Мне просто нужно узнать, что было в конце того предложения. Лучший способ остановить демона – это...
Я нажимала на кнопки огромное количество раз, но все мои попытки заканчивались тем, что экран только моргал мне зеленоватым светом сквозь царапины от тротуарной плитки.
Глупая Спаркл.
К счастью, как я уже сказала, ведьмы с удовольствием пользуются интернетом. У нас в кухне имелся ноутбук, с помощью которого Сармин искала рецепты, чтобы готовить ужин. Я посмотрела на щенка оборотня, занятого поисками места, где он мог бы справить свои дела.
– Никуда не уходи, – строго сказала я ему и забежала в дом.
Поставив ноутбук на жёлтую ламинированную кухонную стойку, я открыла его. Щёлкнула на вкладке «Ведьмапедия». Демоны, демоны...
Ведьма появилась на кухне, подметая пол и источая ароматы лаванды и лимонного очистителя. Трудно сказать, была ли это уборка или колдовство.
– Планеты занимают идеальное положение, – сказала Сармин. – Скоро придёт время вызывать Эстахота. Ты что-то печёшь?
– Э-э-э, – ответила я.
Прокручивая страницу вниз, я просматривала информацию.
– Готовка – напрасная трата твоего драгоценного времени, – заметила Сармин. – Если у тебя есть свободное время днём, то лучше займись изучением тех заклинаний, что я тебе задала. Хорошее заклинание по самозащите – лучший друг каждой ведьмы.
Обычно в этом месте я всегда говорю «я не ведьма», но в этот раз мне не хотелось отвлекаться.
– Просто захотелось почитать о демонах, – пояснила я. – Ты никогда ничего мне о них не задавала.
– Камелия, – ответила ведьма своим самым обиженным тоном, – ты ещё не знаешь о стольких вещах, а мы просто не в состоянии охватить их все в то короткое время, что я провожу с тобой каждый день. Если бы ты приложила немного усилий или перестала ходить в свою бесполезную человеческую школу…
Она смахнула щёткой пушинку с моего плеча, а я передвинула ноутбук, чтобы она не увидела, что именно я читаю.
– Я люблю эту школу. И ты не можешь запретить мне её посещать, – выдала я машинально.
Пролистав до нужного места, я как раз дошла до фразы «лучший способ остановить демона – это...
... не вызывать его».
Ч ё рт!
– Конечно, сегодня ты будешь присутствовать при самом гениальном заклинании по вызову демона, – сказала ведьма, проходя мимо меня, чтобы запереть открытую переднюю дверь. – Возможно, это будет именно та магия, что тебя вдохновит. Это будет для тебя отличным уроком. Полагаю, это козья кровь?
Ингредиенты. Я должна была уничтожить ингредиенты.
Я бросилась к двери. Мы добрались к сумке-холодильнику одновременно, и ведьма подняла её.
– Повторяй за мной, – приказала ведьма, прижимая к себе сумку-холодильник и букет роз, пока шла обратно на кухню. – Козья кровь используется для связывания, заблуждения и контролирования, в операциях с оловом и в качестве замены ирландского виски.
– Гм, а как насчёт погоды? Ты проверяла прогноз погоды?
– Прогноз погоды? – Сармин взглянула на ярко-синее небо из окна кухни.
Я метнулась к сумке, пытаясь вырвать её из рук ведьмы.
– Обещали ужасную грозу. – Я тяжело вздохнула, и в тот же момент мои рёбра онемели, а затем и нос. – Электрические помехи. Все знают... нельзя вызывать демонов... в бурю...
Она была сильной, но я была моложе и сильнее. Её ноги заскользили по полу, она пошатнулась и разжала руки. Я споткнулась и упала на линолеум, сжимая сумку-холодильник.
Тронутые серебром брови ведьмы взлетели.
Она достала щепотку красного порошка и ложку панировочных сухарей из кармана своей сумки, стряхнула их себе на руку и коснулась ладони волшебной палочкой.
Мои мысли судорожно искали выход, но в этот раз его не было. Мой взгляд застыл, меня покинули умные слова и действия. Я покрепче ухватилась за сумку.
Она махнула палочкой в мою сторону и мои руки превратились в приготовленную лапшу.
Серьёзно. Лапша. Мягкая, мокрая и рифлёная по краям, как лазанья. Дрожащие ногти, покрытые оранжевым лаком, отмечали её края. Мои лапшичные руки сразу же соскользнули с ручки сумки-холодильника, и та шлёпнулась на линолеум.
Я взвизгнула.
– Хорошее заклинание по самозащите стало бы сейчас твоим лучшим другом, – не упустила возможности прочитать мне лекцию ведьма, подбирая сумку. Её каблуки застучали по линолеуму, пока она распаковывала упавший букет роз и аккуратно ставила цветы в хрустальную вазу с водой. – А что, помню, когда мне было восемь и неадекватный колдун выпустил последнего на Земле орка в нашем подвале...
Она похлопала по сумке.
– Но у меня были ингредиенты и моя палочка! О, я была в отличной форме.
Я рванула к розам, собираясь уничтожить этот возможный ингредиент, но мои дрожащие лапшичные руки упустили цветы и шлёпнули по вазе. Та перевернулась и полетела на пол. Во мне снова взыграл инстинкт самосохранения. Что сделает со мной ведьма, если я разобью её хрустальную вазу? Инстинкт заставил меня всем телом броситься под вазу, пока она падала.
Вода намочила меня второй раз за день. А шипы роз хлестнули по лицу.
Но моё тело смягчило падение вазы. Дрожа, я лежала на холодном полу, покрытом линолеумом, мои мягкие лапшичные руки свисали спереди и сзади.
– Впечатляет, – оценила ведьма, поймав розы двумя пальцами. Её кожа была настолько сухой, что шипы её даже не поцарапали.
– А ты не забыла про ревень?
– Нет, – ответила я с пола.
Он пах лимонным очистителем.
– Очень хорошо. – Взмах палочкой. – Получай свои руки обратно.
Ведьма повернулась к лестнице в подвал.
– Ой, да, Камелия! Захвати свиное ухо, как пойдёшь вниз. Гадость. Не хочу это трогать.
Свиное ухо. Свиное ухо! Глупая ведьма и её глупые, глупые, злые штучки. Я была так зла, что совсем забыла про щенка оборотня во дворе и о том, что договорилась встретиться с Девоном. Насквозь мокрая, я побежала за ней по цементным ступенькам в подвал.
– Не смей так со мной обращаться! – закричала я. – Я тоже человек, знаешь ли!
Сармин приподняла серебристую бровь.
– И свиньи! Нельзя обращаться со свиньями так, словно их в любой момент можно порубить на кусочки ради твоего глупого ритуала. Свиньи – живые существа! У них тоже есть права!
– Не накапай на мою пентаграмму.
Как бы я ни разозлилась, всё равно сделала шаг назад. Если ведьма собиралась вызвать демона, мне, конечно же, не хотелось, чтобы он освободился из тюрьмы-пентаграммы. Я откинула назад мокрые волосы и посмотрела на ведьму, которая не обращала на меня никакого внимания. По мере того, как возвращалась чувствительность, по моим рёбрам опять забегали мурашки.
Пентаграмма представляла собой нарисованный синим мелом узор на цементном полу. Она была настолько большой, что внутри могли поместиться несколько человек. В ней стоял один из наших сломанных стульев. На стуле сидел старый манекен, на котором ведьма, как правило, хранила свою заострённую шляпу. Манекен был одет в выцветшую красную футболку, на которой было написано: «Голосуйте за Хексар/Скарабуш 1982». Он безучастно смотрел на стену, а тело было наклонено влево.
Я почувствовала родственную связь с манекеном. Он не имел ни малейшего представления, что с ним собираются сделать.
– Я тоже человек, – снова пробормотала я и почесала ногу.
Ведьма – в юбке, чулках и блузке оранжево-розового цвета в рюшах – опустилась на колени на каменный пол.
– Разве моя пентаграмма не прелестна? – благоговейно спросила она. – Я их уже целую вечность не рисовала. С тех пор, как ты родилась.
Она постучала по пентаграмме своей палочкой и легонько подула на неё, но меловая пыль не сдвинулась с места.
– Зачем же нарушать полосу везения? – задала я вопрос.
– В прошлый раз я вызывала довольно мелкого демона, Никорзета. Ему едва хватило сил вылечить сломанное крыло дракона.
Неудивительно, что Мунфайер складывает одно крыло, когда становится прохладно. Возможно, если бы ведьма получше обогревала этот чёртов гараж...
– Сломанное крыло?
– Именно так я её и нашла, – рассеянно сказала ведьма. – Она совершала долгий перелёт и попала в шторм. Запуталась в линиях электропередач. А применить магию к дракону может только другой элементаль.
Глаза Сармин заблестели, так как она любила свои лекции. Боже, как же эта женщина любит поучать.
– Ты знаешь, какой силой наделено молоко Мунфайер, а это только её молоко. И потом, список элементалей был одной из первых вещей, которым я тебя научила. «Демон, дракон и феникс опасны, ведьмины чары над ними не властны».
В подвале было прохладно, особенно если на тебе мокрая рубашка. Я обхватила себя руками.
– Почему мы называем это молоком? – спросила я. – Она же рептилия, а не млекопитающее.
– Вообще-то, она ни то, ни другое. Элементали не являются частью животного царства, так же как никто из этой троицы не является простым животным, которое питается органическими веществами, как люди, слоны или оборотни. Мунфайер относится к классу «Драконис», а это нечто совершенно другое, – пояснила ведьма. – Но чтобы более полно ответить на твой вопрос, я могу предположить, что мы называем её выделения из слёзных желез молоком, потому что его всегда так называли.
Сармин покачнулась на каблуках и взглянула на свои часы на золотом браслете.
– Три сорок один. Нам лучше поторопиться.
Ведьма измельчила лепестки трёх роз в кухонном мини-комбайне. Выложила смесь в пористую каменную чашу, в которой обычно лежат билеты на автобус. Затем добавила одну каплю молока дракона. Сладкий аромат роз смешивался с огненным, медным драконьим запахом.
Ведьма трижды обошла пентаграмму против часовой стрелки и добавила тонко нарезанные листья базилика. Ещё три круга назад, и щепотку сушёной саламандры из её сумки. Саламандра растворилась с громким хлопком и выпустила облачко фиолетового дыма. Мне было холодно, и мокрые волосы болтались холодными змейками вокруг моей шеи.
Меня затошнило, пока я смотрела, как ведьма творит столь тёмное и сложное заклинание. В голове вспыхнуло воспоминание о давнем эпизоде, когда мы со Спаркл проскользнули в подвал. Я проглотила это воспоминание, закрыв свой разум от его темноты. Потом прикрыла рот рукавом рубашки, пытаясь не вдыхать запах сгоревшей саламандры.
– Обожаю эту часть с фиолетовым дымом! – прокричала ведьма. – Надеюсь, ты смотришь, Камелия. Когда-нибудь я научу тебя всему этому.
– Ни за что, – ответила я, подумав обо всех животных, которые должны были умереть, чтобы заклинание Сармин сработало. – Я бы ни при каких обстоятельствах не стала вызывать демона. Ты не сможешь сделать из меня ведьму. Не сможешь заставить меня быть похожей на тебя.
Восторг ведьмы постепенно улетучивался, а её поза становилась все напряжённее.
– Зелье готово, – не глядя на меня, коротко сказала она. – Теперь заклинание.
– Только не хватает свиного уха, правда? – спросила я. Мой голос совсем чуть-чуть дрожал.
– Что?
– Не хватает свиного уха. Я не принесла тебе свиное ухо. Так что ты не сможешь вызвать демона, потому что не хватает одного ингредиента.
Ведьма захохотала от всей души, оранжево-розоватые оборки весело подпрыгивали на её блузке. Она успокоилась с большим трудом.
– Я не должна была смеяться, это слишком посредственно, чтобы быть смешным, – сказала она. Потом вытерла глаза кружевом и пояснила: – Свиное ухо для Вулфи, чтобы он его жевал. Тогда он перестанет жевать мои замечательные туфли.
Игрушка для собаки. Вонючая игрушка для собаки.
– А ревень?
Она покачала головой.
– Сгущение, затачивание, гравировка, Камелия. Ты утверждаешь, что так хорошо учишься в той школе. Разве они не обучают вас критическому мышлению? Ревень просто отвлекающий манёвр.
Это был он. Это был мой последний шанс, и ведьма начала своё заклинание.
– А-беела А-беелу, абЕЕлу, абЕЕлу... – повторяла она.
В пентаграмме появился синий дым. Он соединился с меловой пылью, поднялся вверх и заполнил невидимую пятиугольную колонну плотным синим газом.
Воздух наполнился запахом серы и лепестков роз. Становилось всё жарче, и моя сырая рубашка прилипла к телу. Я ужасно вспотела, хотя ведьма осталась сухой, как пыль, а её серебристые волосы были, как всегда, идеально уложены.
– Всё так, как и должно быть?
– Процесс идёт отлично, – прокричала ведьма. – А теперь смотри сюда.
Она махнула палочкой в сторону пентаграммы, где появилась призма из стекла, окружающая пентаграмму и синий газ. Ещё один взмах, и синий газ рванул вверх, как будто огромный пылесос всасывал его в потолок.
Когда газ рассеялся, мы увидели демона.
4. Парень-музыкант
Демон был около трёх метров высотой. Его оранжевые рога завивались над щёткой густых рыжих волос. Нет, подождите. Зелёные рога завивались над щёткой густых синих волос. Его кожа была жёлтой, потом она стала бирюзовой, а потом – нежно-голубой. Его размер и форма оставались неизменны, в отличие от окраски. Он был похож на живую радугу.
– Элементаль Эстахот, Демон четвёртого уровня, второй граф Кинетической энергии, ты подтверждаешь, что это твоё точное и полное имя? – задала ведьма вопрос звучным голосом.
– Подтверждаю, – ответил демон, и его голос был похож на раскат грома.
– Тогда я предлагаю соглашение, которое позволит тебе провести немного времени на Земле. Во-первых, мне нужна сотня пикси[10] в средней школе Хэл Хэдли в эту пятницу, живых или мёртвых. Во-вторых, мне нужно именно то, что вызывает это заклинание, я цитирую, «надежды и мечты пяти». В-третьих...
И напряжённая тишина.
Затем Сармин продолжила:
– Ты, несомненно, знаком с воздушным элементалем, известным как феникс, хотя и проживаешь в расплавленном ядре Земли. Так как феникс предпочитает жить на горных вершинах, люди пока не истребили их так же, как драконов. Тем не менее, сейчас они живут в таких местах, где мы не можем до них добраться. Ведьмы давали им имена и вели учёт на протяжении веков, отслеживая их вековые циклы. В районе этого города жили очень немногие.
– Да, я знаком с фениксом, – ответил Эстахот. – Неужели ты полагаешь, что ты первая ведьма, которая меня вызвала? У меня хватает опыта в этом деле.
Демон искоса посмотрел на нас, и, несмотря на опасность ситуации, выражением своего лица он напомнил Элвиса Пресли.
Я прижала руку ко рту, с трудом подавляя приступ истерики.
– Довольно, – прервала его Сармин. – Тогда тебе известно, сколько энергии содержится в смерти и возрождении столетнего феникса.
– Атомная энергия, – просто ответил демон.
– Столетнему фениксу, известному как Эр-Aй-Би-Один, предстоит перерождение на этот Хэллоуин. В эту пятницу, вечером, в восемь сорок. Вообще-то, мы с Камелией поселились в этом городе пятнадцать лет назад, чтобы присматривать за ним. Но четырнадцать лет назад этот феникс исчез.
– Он может быть где угодно, – усмехнулся демон. – Иголка в стоге сена.
Сармин многозначительно подняла палец.
– Недавно я узнала, что, в момент исчезновения феникса, его преобразили и спрятали где-то на территории средней школы Хэл Хэдли. Ты найдёшь его к пятнице, а затем по моей команде переправишь силу от его волшебного превращения в моё заклинание.
– Пикси, надежды и феникс Ребби, – повторил демон. – Искать, искать, искать. Что-нибудь ещё?
– Подождите, – вмешалась я. – Что ты имеешь в виду, говоря о «надеждах и мечтах пяти»? И что, что за чёртов атомный взрыв феникса в моей школе? Какой у тебя план?
Ведьма меня проигнорировала. Не удивительно. Мне никогда не отвечают.
– Что-нибудь ещё? – повторил Эстахот.
– Ну, раз уж ты настаиваешь… Мунфайер беспокоят боли в груди, – вставила я.
Ведьма смерила меня свирепым взглядом, и я ответила ей тем же.
– Он же всё равно уже здесь, не так ли? А ты сказала, что только один элементаль может наложить чары на другого.
– Это не свирепый взгляд, а счастливый. Рада, что ты проявила интерес, – пояснила ведьма.
И это, конечно же, взбесило меня, потому что она прекрасно знает, что этот дракон – единственная часть её мира, которую я действительно люблю.
– Эстахот, не мог бы ты также осмотреть лёгкие дракона?
– Драконы, фениксы... не знаю даже, чем бы я занялся ещё, если бы не играл в ветеринара целый день, – проворчал демон. – Тем не менее, пока у меня есть шанс на воплощение, по рукам! О, у меня такие планы на правление в вашем смешном мирке.
– Представляю, – сухо сказала ведьма. – Только не думай, что у тебя получится осуществить хоть один из них.
– Просто интересно, а почему ты не вызвала демона, которого призывала в последний раз? – спросил Эстахот. – Самая заветная мечта Никорзета – воплотиться и стать ещё одной звездой Ведьманета, как Чадзет.
– Потому что мне нужен тот, кто сможет управлять силой феникса во время взрыва, – пояснила Сармин. – Такая возможность перепадает крайне редко. Я намерена объединить один взрыв феникса с пикси, с надеждами и ещё со многими тайными ингредиентами, чтобы сотворить самое мощное заклинание за всю историю этого города. А для контроля за взрывом нужен не просто элементаль, а мощный элементаль.
Ведьма не льстила и не подлизывалась, так что я полагала, что это самая настоящая правда.
– Нужен кое-кто поумнее и посильнее, чем бедняга Никорзет.
– Никорзет не узнал бы и собственную задницу, даже если бы её превратили в его локоть, – сказал Эстахот.
Он ухмыльнулся, казалось, демон и ведьма были весьма единодушны по этому поводу, потешаясь над слабостью бедного Никорзета.
– Это всё? – спросил Эстахот.
– С одним условием, – сказала ведьма. – Выполнишь ты мои задания или нет, но ты исчезнешь сразу же после взрыва Эр-Aй-Би-Один. Я в курсе, что демоны связаны своими собственными законами, которые обязуют их выполнять условия соглашения. Но даже если ты не выполнишь мои требования, тебе не придётся слоняться в этом мире.
Раздумывая, она забарабанила пальцами по руке.
– Это всё.
Демон надулся от гордости, выпятил грудь колесом и заискрился всеми цветами радуги.
– Превосходно, – сказал он. – А теперь хочешь услышать мой план? Мой план – закрепиться в прекрасном новом теле, которое ты мне предоставишь, и поглотить его душу.
Он указал на меня солнечно-жёлтым когтем.
– Выглядит молодой и здоровой. Хороший выбор. Как только закончу своё воплощение, я захвачу этот мир. Демонская сила здесь, на Земле, без каких-либо ограничений? Меня невозможно будет остановить.
Он весьма впечатляюще причмокнул.
– Я лишу всех ведьм их силы, чтобы ни один демон не смог последовать за мной. Я буду контролировать всё. Как тебе мой план?
– Хм, – произнесла я. – Возможно, я не принимаю её методы, но ведьма заставит тебя поступить так, как нужно ей. На твоём месте я бы не причмокивала так быстро. Верно, Сармин? Верно?
Демон усмехнулся.
Сармин покачала головой.
– Нет, Камелия. Я не могу заставить элементаля выполнять мою волю. Всё, что я могу, так это создать соглашение, которое нас свяжет. Если он хочет провести время на Земле, то он примет обязательства, которые я ему назову. И поскольку демоны считают, кстати, совершенно ошибочно, что они гораздо умнее смертных, то они всегда принимают эти соглашения, надеясь подольше растянуть срок сделки, чтобы завершить воплощение.
– Ваши души ничтожно слабы, – прорычал Эстахот. – Для того, чтобы я смог передвигаться, вы должны дать мне тело. Как только у меня будет тело, я смогу соблазнить душу тела, а затем освобожусь. И смогу жить на Земле! – проревел он последнюю фразу.
– Именно поэтому я и приготовила для тебя манекен, – сказала ведьма.
Она застучала каблуками, направляясь к пентаграмме. Её палец указывал на фигуру в красной майке, небрежно брошенную на стул.
– На протяжении последних двадцати лет я ежедневно подпитывала этот манекен одной каплей молока дракона, – сказала она. – В нём достаточно магии элементаля, чтобы подражать человеческому телу в течение трёх с половиной дней. Этого времени как раз будет достаточно, чтобы завершить ту работу, которую я жду от тебя.
– Это? – Эстахот заглянул в широко раскрытые глаза манекена в футболке. Затем ткнул его в пластиковое плечо. Манекен сложился на стуле. – Ты что, совсем спятила? Нет. Это невозможно.
Губы ведьмы изогнулись в тонкую улыбку.
– Я проводила исследование, – сообщила она. – В тысяча двухсот одиннадцатом году демон по имени Хеброт смог прожить на Земле в течение одной недели в големе, напитанном силой элементаля. Тогда голем был набит перьями феникса.
– В самом деле? – спросил Эстахот.
– Демон, возможно, мог бы остаться и подольше, – продолжила ведьма. – Но, к несчастью, состав не был однородным. В перьях феникса запуталась спичка. Спичка потёрлась внутри, перья загорелись и голем был уничтожен. Как и демон, к сожалению.
Грудь Эстахота пошла полосками, красными полосками, даже фиолетово-красными. Он кружил по своей камере внутри пентаграммы, мерцая ярко-красным цветом.
– Ваш род больше не вызывает нас так часто, как раньше. Я так ждал, пока освобожусь из мучительного огня земного ядра. Ждал своего шанса на жизнь.
Его голос стал громче. У него были прекрасные вокальные данные, даже несмотря на то, что у него не было диафрагмы.
– А теперь ты предлагаешь мне эту бездушную вещь? Фу!
Он наотмашь ударил манекен, отчего тот свалился на пол и впечатался в стеклянную стену пентаграммы.
– Нечестная игра. Я глубоко оскорблён, Сармин.
– Твоя обида навевает на меня скуку, – сказала ведьма. – Ты находишься внутри моей пентаграммы, так что у тебя есть только два варианта. Принять моё предложение и согласиться на этот манекен в качестве твоего земного тела. Козья кровь привяжет тебя к нему, так что ты не сможешь оставить его и переместиться в человеческое тело. Или вернуться домой. Каков твой выбор, Эстахот?
Эстахот вытянул руки, словно проверяя стеклянные стены пентаграммы. Затем засверкали все цвета радуги, и демон растворился. На один великолепный момент радуга озарила стеклянную призму. Затем со свистом весь радужный свет переместился в манекен. Он неуклюже поднялся на ноги. Казалось, он вдохнул воздух. Обнюхал свои пальцы, словно изучал заклинание, связывающее его. Затем прижал свои негнущиеся пальцы к стеклу.
– Согласен, – сказал Эстахот.
Губы манекена не двигались.
– Хороший выбор, – одобрила ведьма.
Она прикоснулась палочкой к стеклу и нарисовала на нём дверь. Стекло растаяло, и Эстахот вошёл в наш мир. Запахи розы, дракона и саламандры смягчились, их заменил влажный заплесневелый запах. В последний раз так пахло, когда затопило наш подвал. Плесень. Плесень плюс резкий запах петард. Именно такой аромат исходил от этого демона.
Демон-манекен заскрипел, проверяя свои конечности. Скулы манекена были сколоты от удара об пол, на них красовались белые пятна на розовом фоне. Из-за накрашенных ресниц казалось, что глаза широко распахнуты от страха.
Я сглотнула.
– Не очень-то похож на настоящего, – сказала я. – Как, по-твоему, он собирается разгуливать по городу в таком виде?
Манекен развернулся и уставился на меня своими нарисованными чёрными глазами. Затем рухнул на цементный пол в гремящую кучу. Радужный свет вылетел из него и устремился ко мне.
У меня было такое чувство, что я попала в центр торнадо. Свет обладал такой силой, что сбивал меня с ног, как штормовой ветер, обдавая меня вонью фейерверков и плесени. Я пошатнулась и спиной упёрлась в стену. Бежать было некуда.
– Я думала… ты сказала... козья кровь его удержит!
Инстинктивно я оттолкнула радужный свет изо всех сил.
У демона не было никаких шансов завладеть мной. Мои глаза заслезились от перенапряжения. Мои кости одновременно словно сжимали и отрывали. Я отталкивала и отталкивала, и отталкивала…
А потом внезапно демон отступил, и я упала вперёд на пыльный пол, упираясь руками в цемент.
Радужный свет сгустился, собирая силы.
– Это была не козья кровь, – взревел он.
А потом бросился на ведьму.
Сейчас вы сможете убедиться, насколько сильна эта ведьма.
Она отразила нападение этого элементаля, обладающего силой торнадо, одним из тех взглядов, которыми награждала меня за разорванные сухие змеиные шкурки.
Радужный свет снова наполнил манекен, и он встал, неуверенно пошатываясь на своих шарнирных ногах в туфлях на высоких каблуках. Если бы манекен мог дышать, то сейчас бы дышал с трудом.
– Ой, я тебя умоляю, – сказала ведьма. – Думаешь, мы обе недостаточно хорошо защищены? Хотела бы я посмотреть на демона, которому удастся проникнуть в ту, в ком течёт кровь ведьмы. А теперь скажи мне, Эстахот. Чья это кровь?
Каменное молчание.
– Чья?
– Коровья, – ответил демон и внезапно рассмеялся. – Даже не подкреплённая экскрементами оборотня. Я думал, ты в курсе, что коровья кровь хороша только для приворотных зелий и талисманов на удачу.
Ведьма не пожалела сил, которые вложила в устремлённый на меня взгляд, но моё дрожащее сердце и так упало в теннисные туфли. Коровья кровь! Кельвин всегда поставлял мне неправильный продукт или это дело рук его мамы?
Манекен раскачивался взад и вперёд.
– Ты не сможешь вечно удерживать меня вдали от людей.
– Нет, смогу, – спокойно ответила ведьма. – У меня достаточно контроля над этой пластиковой оболочкой.
Она направила волшебную палочку на демона.
– Возвращайся в пентаграмму. Завтра мы попробуем ещё раз, с настоящей козьей кровью.
Манекен качнулся в сторону пентаграммы.
Я могла с уверенностью сказать, что, несмотря на свой спокойный тон, ведьма была сильно напряжена. Её левая рука, заведённая за спину, была так крепко сжата, словно ведьма пыталась вернуть демона обратно в пентаграмму одной лишь силой воли. И воля Сармин была настолько сильна, что она почти победила.
Я задержала дыхание, не смея пошевелиться, когда Сармин толкнула манекен в сторону пентаграммы.
А потом в двери подвала нарисовался щенок оборотня и вихрем пронёсся вниз по ступенькам, сжимая в пасти целый мешок со свиными ушами, поджаренными на гриле. За ним бежал светловолосый парень.
– Не все сразу, – кричал он. – Они мне нужны для Бинго! Стой, парень, стой!
Вулфи налетел на манекен, и эта встряска лишила ведьму того небольшого контроля, который она над ним имела.
Всё смешалось, свиные уши вылетели из мешка и заскользили по цементному полу.
Девон резко остановился и удивлённо оглядел сцену в подвале. Его глаза встретились с моими.
– Вот блин! – начал он. – Я не собирался заходить, то есть я просто догонял… то есть твоя собака почти откусила мне большой палец, когда схватила этот мешок и…
Радужный свет выбрался из манекена. Он становился всё больше, шире, ярче. Он всё рос и рос, направляясь к Девону.
– Девон! Беги! – закричала я.
Он попытался убежать, но поскользнулся на кучке свиных ушей и, взмахнув руками, рухнул на пол. У него в ногах, отчаянно завывая, носился Вулфи.
Ведьма схватила порошки из своей сумки, выкрикивая первую часть заклинания…
Но мы опоздали.
Потоком радужного света демон вылетел из манекена и влетел в парня, вертящегося на кучке свиных ушей.
