Текст книги "Настоящая ведьма (ЛП)"

Автор книги: Тина Коннолли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

14. Вечеринка в честь Хэллоуина

Если бы крутизну вечеринки можно было оценить по количеству украшений, то Комитет по подготовке вечера в честь Хэллоуина превзошёл сам себя. Повсюду были развешаны чёрные и серебряные гирлянды. А чёрные шары, усыпанные звёздами, удерживали семиметровые ленты, плавающие под потолком.

Почти все присутствовавшие в спортзале пришли в костюмах. Было много парней с забрызганными кровью лицами и ещё больше девушек в образе кошек, облачённых в мини-юбки. Были и ведьмы. Но все ведьмы были милые, в полосатых колготках и крошечных остроконечных шляпках.

Ни одна из них не была похожа на знакомых мне злых ведьм.

В том числе и та, в юбке-карандаше и чулках, что сейчас гордо вошла со мной в спортзал.

– Я предполагала, что будет довольно скучно, – сказала Сармин. – К счастью, большую часть вечера мы проведём в другом месте.

– Ладно, – ответила я. – Почему бы тогда тебе не уйти прямо сейчас?

– Чепуха. Я должна отметиться у твоей учительницы по пению. Не хочу стать безнадзорным взрослым на территории школы.

– Самое время беспокоиться об этом, – заметила я. – Почему бы тебе не рассказать им, что ты собираешься сотворить, пока будешь под надзором?

– О, я вижу того интересного мужчину, который пахнет рутбиром, – перебила меня Сармин. – Твой двойник ведёт себя так, как я и предполагала?

– Я переписала тест и повысила оценку, как ты и не предполагала, – буркнула я. – Но это не помешало тебе прийти в школу. Планируешь создать сегодня какую-то неловкую ситуацию?

– Пойду-ка я поздороваюсь с ним, – ответила ведьма. – Довольно приятно общаться с человеком, который не пытается меня обмануть, повышая цену на волоски единорога. После Джима прошло столько времени.

– После Джима Хексара? – спросила я. – Того самого Хексара и Скарабуша?

Она внимательно посмотрела на меня, как будто на насекомое на булавке.

– Кто же ещё?

– Ведьмапедия говорит, что он исчез в результате несчастного случая с демоном.

– Джим был слишком милым, не зря я постоянно предостерегаю тебя от этого. Это качество раз за разом мешало ему. Помню, однажды он отказался предсказывать будущее просто потому, что для заклинания были нужны живые мыши. В то время как мыши, несомненно, нужны именно для этого. Я так долго злилась на него за то, что он сбежал от нас.

– От нас? – переспросила я.

Клянусь, в этот момент ведьма закатила глаза. Но я не смогла продолжить расспросы, потому что появилась Джена. Девушка протянула руку для знакомства, а лицо её было настолько доброжелательным, словно она и понятия не имела, что именно эта женщина закатала меня в тыквенный куст.

– Приятно с вами познакомиться, – сказала Джена.

– Само собой, полагаю, – ответила Сармин.

Джена покачала головой.

– Вы так похожи.

– Спасибо, – кивнула ведьма. – Звучит как комплимент.

Только она не уточнила кому.

– Эта женщина здесь якобы в качестве представителя родительского комитета, – пояснила я. – Счастливый день для школы.

– О, твоя учительница по хору разговаривает с моим рутбирным мужчиной. Да что она о себе возомнила? – сказала Сармин.

Ведьма горделиво устремилась в их направлении.

Я съёжилась, но, похоже, на данный момент была абсолютно бессильна что-либо изменить в этой ситуации. Так что повернулась к Джене, которая выдала:

– Но ты не поёшь в хоре.

– Между нами нет никакой связи, – сказала я. – Почему ты так сказала?

– Уверена? – спросила Джена. – Ваши ауры совершенно разных цветов, но обе имеют одинаковые колючие ярко-зелёные пятна вокруг головы. Думаю, это отличительная черта ведьм. И у тебя такое же выражение лица, когда ты упрямишься. Она выглядит словно твоя старшая сестра. Ты не говорила мне, что она так молода.

– Ведьмы выглядят на тот возраст, на который они себя ощущают, – пояснила я. – Обычно она выглядит лет на шестьдесят.

Я глянула в тусклом свете разноцветных огоньков туда, где Сармин, по-видимому, вежливо беседовала с мисс Крейн и мистером Рубахой.

– Сегодня она выглядит очень молодой. Может быть, поэтому ты обманулась и решила, что видишь сходство.

Джена сморщила нос.

– Слушай. У меня есть идея насчёт того, что сделать с силой феникса, – поделилась я. – Так что он не взорвётся и не вызовет пожар, разрушение и чёрт его знает что ещё. Но без тебя у меня ничего не получится.

– Ладно, – сказал Джена с сомнением. – Я не могу контролировать элементаля, если ты это имеешь в виду, а только вижу ауры.

Я покачала головой.

– Это работа для демона, – пояснила я. – Но слушай… – Я глубоко вдохнула и протянула ей ключи от гаража Мунфайер. – Сможешь привести сюда дракона?

Джена посмотрела на ключи и, думаю, в тот момент она поняла, насколько я ей доверяю. То есть я не просто впускала её в свою жизнь, но и давала ей ключи от чего-то, что олицетворяло собой всё, чем я отличаюсь от всех остальных. Как вам метафора? Это стало бы неплохой темой для эссе из пяти пунктов на английском.

Джена взяла у меня ключи.

– Приведу.

– Я ведь не испорчу тебе вечер своей просьбой?

– Боже, нет, – воскликнула Джена. – Настоящие ведьмы вместо ведьм, которые выбрали этот образ, чтобы вырядиться в мини-юбки? Я в деле.

Сама Джена была в чёрно-белых мини-юбке, колготках и рубашке с нарисованной на ней сломанной шеей. («Я пешеходный переход», – пояснила она позже). Но поскольку она всегда ходила в мини, то к ней это не относилось.

– Хорошо, – сказала я и глянула на экран своего мобильного: пять минут девятого. – У тебя есть тридцать пять минут.

Конечно, если предположить, что мы уже нашли феникса.

– Хм, если увидишь, что школа взорвалась, не возвращайся.

Взглянув на телефон ещё раз, я увидела мигающий значок входящего сообщения. Жуткий парень с единорогами ответил на мой «звонок крайней меры». Я разнервничалась и прослушала его сообщение. Там говорилось, что он с радостью снабдит меня козьей кровью. И всё, что он попросил взамен, так это попозировать ему с одним из его единорогов для календаря, над которым он работает. В какой-нибудь школьной форме, которую носят милые японские девчушки. Он начал описывать возможный наряд более подробно, но я как можно скорее нажала кнопку «удалить».

Итак, это был единственный вариант раздобыть козью кровь. И если бы мне пришлось торговаться за кровь ещё чем-то, помимо наличных, очевидно, я бы моментально выбрала танец с Кельвином. Жаль, что больше у меня не было подобной возможности. Я не была влюблена в него, но он не был жутким. Если бы я запала на Кельвина, тогда, быть может, всё бы шло более гладко.

Но разве я смогла бы запасть на него? Не думаю.

Я задумалась, а каково это – встречаться с Кельвином вместо того, чтобы просто набрать номер того парня. Хотя я знала, что мне следовало это сделать. Но просто откладывала неизбежное.

Я взяла свой мобильный.

А потом высокий парень с широким бледным лицом чётко промаршировал в зал. С головы до пят он был завернут в алюминиевую фольгу, а местами к ней были приклеены зелёные оборки.

Кельвин.

Уверена, ему вряд ли хотелось говорить со мной сейчас, поэтому я повернулась к сцене, где настраивала инструменты группа «Голубая волна» (не хватало только Девона). Я пролистывала журнал исходящих звонков, чтобы найти номер Жуткого парня. Может быть, мы с Кельвином можем сделать вид, что не увидели друг друга.

Но благодаря донёсшемуся до меня шелесту я поняла, что сейчас он стоит рядом со мной.

– Гм. Привет, – сказала я. – А ты кто?

– Остатки, – пояснил Кельвин. – А если более конкретно, то остатки почти двухметрового сэндвича. Полюбуйся на торчащий салат. Я сделал его из старого покрывала. А фольгу – из фольги.

– Умно, – похвалила я.– Боюсь, что я – это всего лишь я. Может быть, у меня получилось бы изобразить остатки себя. То, что осталось от меня после очень долгой недели.

Затем наступила тишина, нарушаемая лишь шелестом фольги. На его костюме плясали разноцветные огоньки, а оборки салата танцевали под ветерком от тёплых потоков воздуха из нагревателей.

Потом Кельвин сказал:

– Я солгал. Ты знаешь, о чём именно.

– О свином гриппе. О том, что я тебе нравлюсь. О том, как умножать показатели. Об оплодотворении куриных яиц. О том, что земля плоская. О козьей крови?

– Это была кровь коровы, – сказал он. – Козы были не в духе, и мама решила, что между ними не так уж и много отличий. А я не хотел бы стать тем, кто испортил тебе эксперимент, так что… я использовал свои актёрские навыки, чтобы показать тебе, что я не виноват. Это нарушение театральной этики и этики клуба «4Н». Мне жаль. Я знаю, в глубине души ты уже обо всём догадалась и именно поэтому ты меня презираешь.

– Кельвин. Я тебя не презираю. Просто мне нравится другой человек, и я ничего не могу с этим поделать. – Я постаралась говорить своим лучшим голосом робота: – Любовь странная и немеханическая. Её не просчитать.

На этот раз Кельвин улыбнулся. А затем протянул сумку-холодильник.

– Денег не надо, – сказал он.

Облегчение, огромное облегчение. Думаю, поцеловать Кельвина в щёку было бы плохой идеей, поэтому я просто обняла его за руку.

– Слава богу, – воскликнула я. – Ой, я помяла твою фольгу.

Он посмотрел на меня сверху вниз.

– Сейчас она выглядит натуральнее, – заметил он.

– Верно, – сказала я. Какая я всё-таки неуклюжая. – Слушай, увидимся позже, хорошо? У меня эксперимент в самом разгаре.

Он кивнул и, не попрощавшись, направился поболтать с парнем в блестящей футболке с драконом.

Я просмотрела пункты своего последнего списка и сделала ещё пару заметок:

1. з аманить Девона в пентаграмму (дунуть на неё и постучать по ней волшебной палочкой, чтобы заклинание сработало) ;

2. с оставить заклинание на изгнание демона (в про цессе!);

3 п роверить, нашёл ли Девон феникса ПРОСТО НАДЕЯТЬСЯ, ЧТО ОН ЕГО НАШЁЛ .

Всё, что мне нужно было сделать, так это найти Девона. И надеяться, что девушки-зомби ждут у Грома, где Джена назначила им встречу. Я вскочила на сцену, хотя мисс Крейн тут же прервала беседу с Рурком и ведьмой, чтобы отругать меня за этот проступок.

– Камелия, дорогая, в самом деле, может быть…

– Привет, ребята, – сказала я. – Видели Девона?

Басист покачал головой с красными дредами.

– Нет, и если он думает, что может не заниматься установкой только потому, что поёт вместо меня… – проворчал гитарист и взмахнул шнурами, которые распутывал.

– Ладно, – ответила я и перешагнула через чёрные провода, собираясь спуститься в зал.

– Я его видела, – сказала мне вслед барабанщица, которая оказалась худенькой темнокожей девушкой с пирсингом. Она перестала возиться со своими барабанами и указала на боковой вход. – Наконец-то он заработал себе репутацию, да? Я постоянно говорила ему, что однажды у него не будет от девчонок отбоя.

Внезапно я приревновала к этой незнакомой девушке за то, что она была в жизни Девона ещё до того, как я познакомилась с ним. За то, что она поддерживала его в минуты робости. За то, что у них имелась своя история. За то, что она настолько уютно чувствует себя самой собой, как Джена. За то, что она круче меня.

– Спасибо, – вот и всё, что я сказала.

Знаю, она смотрела, как я шла, смотрела, как я спрыгнула со сцены и пробиралась через танцпол. Интересно, подумала ли она, что я тоже схожу по нему с ума.

Девона я нашла у статуи Грома. Он болтал с какой-то девушкой в костюме пирата в мини-юбке. Чудо из чудес, четыре девушки-зомби собрались вместе неподалёку. И дело было не в магнетическом притяжении Девона – я поручила Джене обзвонить их всех после школы. Она сказала им, что у Девона для них небольшая игра, и попросила прийти к Грому.

Время от времени одна из них подходила к Девону и пыталась оттащить пиратку, чтобы самой поговорить с парнем. Две наших зомби были одеты как ведьмы, а другие две – как фанатки. И все они выглядели очень забавно. Теперь, когда Девон был рядом и улыбался ей, Риз вернулась в состояние идиотского блаженства.

Я кивнула Риз, а потом опустилась на землю за жасмином, держа в руках рюкзак и сумку-холодильник Кельвина. Достав яблочно-устричную бурду для заклинания на изгнание демона, я тщательно перемешала её с последним драгоценным ингредиентом.

– Сюда, Эйвери, – заорала Риз, и пятая девушка-зомби (тоже в костюме фанатки) выскочила из машины своей мамы и побежала вверх по склону холма к Грому.

Риз оттащила пиратку, демонстрируя свой белозубый оскал, и девушки-зомби окружили Девона.

– Привет, цыпочки, – сказал Девон.

Настоящая учтивость, которой демон научился у Девона, исчезала по мере того, как демон всё больше и больше укреплялся в мысли о том, что он навсегда запустил свои когти в Девона. А искусственная любезность, которую демон считал совершенной бомбой, одержала верх. Он опять поднял воротник.

– Чего желаете, девочки?

– Поцелуй меня, – сказали девушки-зомби вразнобой.

– Один поцелуй на одну довольную мордашку, – сказал Девон, грозя пальцем. – Не толпитесь возле меня, сладенькие.

Девушки вздохнули и подчинились, хотя остались стоять вокруг Девона в подобии круга.

Ну, не совсем в подобии круга.

Только наблюдательный человек заметил бы, что эти пять девушек расположились на одинаковом расстоянии друг от друга, заключив улыбающегося парня в центр. Они мило улыбались Девону.

– Вот это жизнь, – сказал демон. Он взглянул на сумеречное небо, словно хотел запомнить этот момент навсегда. – Вот это жизнь!

Вот тогда-то я скомандовала: «Сейчас!»

Девушки схватились за руки. Я выскочила из кустов и просунула чашку с ингредиентами как раз между ног Риз. Потом подула ей на руку и одновременно стукнула по её плечу волшебной палочкой, заморозив пентаграмму на месте. Магия прошлась по мне ударом тока, как и в прошлый раз, когда я пробовала заклинание для самозащиты.

Но в этот раз я была готова к подобному. И удерживала палочку на плече Риз, пока лучи света не показались из всех девушек.

Девон был заключён в живую пентаграмму.

Он моментально увеличился в размере, а потом начал переливаться всеми цветами, как тогда, когда я увидела демона впервые. Он весь исходил яростью. Затем Девон опять уменьшился до размеров темноволосого парня-музыканта.

– Очень смешно, – сказал он мне. – Но человеческая пентаграмма имеет определённые ограничения. Риз, выпусти меня отсюда.

Он жестом показал, чтобы она отпустила руку стоящей рядом с ней девушки.

– Нет, спасибо, – нежно произнесла Риз.

– Ха-ха-ха. Давай.

– Не-а, – ответила блондинка.

– Эйвери? Ташель?

Другие девушки покачали головами.

Девон посмотрел на меня.

– Что с ними?

– Кэм сказала, ты говорил, что это единственный способ доказать нашу любовь, – нараспев ответила Риз. – Та, кто продержится дольше всех, выиграет тебя навсегда.

– На вечер, – исправила я.

Девон уставился своими тлеющими глазами на Риз.

– Почему бы тебе не опустить руки, и я выберу тебя прямо сейчас?

Казалось, Риз засомневалась, но девушки по обе стороны от неё нахмурились и покрепче сжали ей руки. Она потянула немного, но потом сдалась.

– Не-а, – сказала она наконец. – Кэм предупредила, что ты захочешь испытать нас на прочность. Но моя любовь сильна.

Её глаза загорелись огнём зомби.

– Моя любовь вечна.

Девон протянул руку, чтобы силой разомкнуть руки Риз и Эйвери, но натолкнулся на невидимое препятствие в паре сантиметров от них. Он попытался опереться на руки девушек, попытался толкнуть их, применить свои силы, но ничто из этого ему не удавалось. Похоже, он вообще не мог коснуться пентаграммы, образованной девушками. Так всё и описывалось в книге, но по-настоящему вселяло надежду то, что это на самом деле сработало.

– Почему ты… – зарычал он на меня.

– Держи себя в руках, – спокойно заметила я.

Его лицо разгладилось.

– Не имеет значения, что ты надеешься сделать. Я уже почти воплотился. Девону нравится, что я рядом. А как только он почувствует силу, то больше не захочет меня отпускать. Мы всегда будем вместе.

Я очень надеялась, что на самом деле демон не так уверен, как хотел казаться.

– Но ты всё ещё не заполучил его душу, – воскликнула я. – И если ты ещё не заметил, то я засунула внутрь пентаграммы заклинание на изгнание. Девон, это твой шанс. Демон больше не связан с тобой. Ты можешь избавиться от него.

Я затаила дыхание и смотрела, как Девон замер в центре пентаграммы.

Напряжение. Ожидание. Конечно, за его глазами, там, где я не могла увидеть, шла борьба.

Наконец, демон сморгнул и ухмыльнулся.

– Он почти у меня в руках на веки вечные, – повторил он. – Так зачем вся эта ерунда?

Мои плечи опустились.

Но ничто не закончено, пока оно не закончилось.

– По крайней мере, она держит тебя там, где я смогу за тобой приглядывать, – сказала я ему. – Нашёл птицу? Готов видоизменить её так, чтобы взрывом можно было управлять безопасно?

– Давным-давно, – ответил Девон. – Это же очевидно.

– Хорошо. И где она?

Он фыркнул.

– Выпусти меня.

– Нет, пока ты не отпустишь Девона.

– Тогда случится взрыв, – пригрозил он.

Я прищурилась.

– Тогда взрыв уничтожит и тебя.

Хотя в моих планах подобного не было.

– Девушки, не подведите Девона, – попросила я. – Докажите ему свою любовь. Это ваше собственное состязание на выдержку.

– Ооох, – вздохнули девушки. Их руки дрожали.

– Только выпускать нельзя! – быстро добавила я. – Эта часть будет позже.

– Ууу.

Несколько ребят остановились, чтобы поучаствовать в игре. Они казались заинтересованными, пока я не объяснила:

– Это пародия, которую мы покажем позже.

– Отстой, – сказал один, и они все вместе поспешили в зал.

Я глянула на экран мобильного, дабы узнать который час. Восемнадцать минут до взрыва. Пора мне оторвать ведьму от Рурка.

Ведьма уже сама пришла к тому же выводу и выходила из спортзала как раз в тот момент, когда я вернулась за ней. Гремела какая-то жуткая музыка, и я видела, как группа «Голубая волна» пытается под неё подстроиться.

– Я поймала демона, – выдохнула я. – Он знает, где спрятан феникс и пытается сохранить силу взрыва для себя. Так что он ждёт нас в пентаграмме.

– Ты заманила демона в пентаграмму? – На лице ведьмы отразилась необычная эмоция. Конечно же, это не могло быть гордостью, так что, несомненно, это гнев или зависть. Но потом она пришла в себя: – Ты колдовала?

– Ага, – сказала я. – Дважды, если считать пентаграмму. Что доказывает тот факт, что любой может колдовать, если соберёт нужные ингредиенты.

Ведьма покачала головой:

– Ингредиенты – лишь полдела. Чтобы закончить колдовство, нужна внутренняя магия.

– Правильно, но магия есть во всех организмах, – заметила я. – Следовательно, магия есть во всех людях, и неважно, течёт ли в них кровь ведьмы или нет. Так почему бы и нет? Какая разница?

– Такая же, как между лягушкой и пикси, – отчеканила ведьма. – Такая же, как между ламой и единорогом. Очень большая разница.

– Глупости, – возразила я. – Тогда почему же у меня получилось колдовать?

Ведьма посмотрела мне прямо в глаза.

– Это же очевидно, Камелия, – спокойно ответила она. – Потому что ты моя дочь.

15. Денежка

Знаете, как я себя почувствовала?

Мне показалось, что мир вокруг меня остановился и разломился на две части – до этого момента, то есть когда я считала себя обычным человеком, и после него.

Потому что в глубине души я знала, что ведьма – моя мама – говорит правду.

Морщины изрезали лицо Сармин, и теперь она выглядела лет на сорок.

– Некоторые твои друзья говорили тебе, что быть ведьмой плохо. Помнишь?

Я поёжилась.

– Спаркл. Помню.

– Вдвоём вы придумали историю о том, как я тебя, словно Рапунцель, украла по какой-то гнусной схеме у твоих родителей. Как будто каждая ведьма просто мечтает об обычном человеческом ребёнке.

Её лицо внезапно постарело, и теперь она выглядела привычной шестидесятилетней Сармин.

– И поэтому я заполучила тебя.

Казалось, самое время попросить у неё прощения, но я не чувствовала себя виноватой. Меня раздирали противоречивые эмоции – разочарование, напряжение, чувство вины. И в самой глубине маленький кусочек… восторга?

– Я… я не знаю, – запинаясь, произнесла я.

– Зато я знаю, – сказал ведьма. – Шестилетняя девочка словно попала под влияние Свенгали[18]. Ты была одержима идеей стать такой, как хотела Спаркл. И когда она не захотела, чтобы ты была ведьмой, ты убедила себя, что являешься обычным человеком. Я столько раз старалась убедить тебя признать правду. Но, в конце концов, просто сдалась.

Я вспомнила то время, когда мне было пять лет, и любое желание извиниться пропало.

– Ошибаешься, – сказала я. – Не она виновата, а ты. Мы видели тебя. Мы видели тебя в подвале, когда ты колдовала. Это было действительно отвратительное заклинание. Вот поэтому я и не хотела быть ведьмой.

Теперь настал её черёд удивляться.

– Какое заклинание?

Я сглотнула.

– Я много раз видела, как ты использовала кучи ингредиентов, которые кажутся мне ужасными, – сказала я. – Но никогда не видела, как ты на самом деле убиваешь кого-то собственноручно. Кроме того дня.

Ведьма побелела.

– Ты видела заклинание на выслеживание, – наконец, сказала она. – Я не знала.

– Вот поэтому я и не хотела быть ведьмой, – сказала я. – Не смогла бы.

Никогда не видела, чтобы Сармин не могла найти слов. И я не знала, что мне с этим делать.

– Нам лучше вернуться к демону, – смущённо сказала я и развернулась, но Сармин коснулась моей руки.

– Это был мой последний шанс найти Джима, – сказала она, её губы были мертвенно бледными. – Но мне не удалось.

– Джима Хексара.

Она кивнула.

– Меня зовут Камелия Анна Стелла Хендрикс, – произнесла я. – Но моя настоящая фамилия не Хендрикс, да? Моя фамилия Хексар. И всегда таковой была.

– У соседей жила собака по кличке Хендрикс, – ответила ведьма. Сармин покачала головой, её лицо постепенно розовело. – Я не знала, что ты это видела. Когда ты пришла домой с новым именем и новой историей, я постарела за день лет на двадцать. Казалось, что-то произошло между вами двумя, и ты заблокировала какую-то часть себя. Ведьмы – замкнутые параноики, которые постоянно что-то скрывают друг от друга, но вы вдвоём довели всё до крайности.

– Это в духе Спаркл, – заметила я. – Она всё скрывает. Словно ей ненавистно то, что у неё нет родителей. Она живёт со своим дедом в японском квартале, но ни за что не признается, что она сирота, что они разорены и всё в таком духе. Как будто если она не будет говорить о том, что случилось с её родителями, то сможет вытеснить это из памяти, создать свою жизнь заново.

– Её дедушка японец… – задумчиво протянула ведьма, внезапно уставившись на меня. – Камелия, я всегда думала, что это ты управляешь этим блоком. Но что если… – Она постаралась понизить голос. – Что если твоя подруга тоже из семьи ведьм? Кари… Хикари… она тоже была японкой.

– Кари? – Мне было знакомо это имя.

– Это ведьма, которая спрятала феникса Эр-Ай-Би-Один четырнадцать лет назад здесь, в этой школе. Камелия, ты меня вообще когда-нибудь слушаешь?

Как только я собрала все факты вместе, у меня по спине побежали мурашки.

– Разве у Кари есть дочь? – спросила я.

Ведьма нахмурилась.

– Не думаю. Но, возможно, Спаркл её племянница или двоюродная сестра.

Она задумалась.

– Если в её дедушке тоже течёт кровь ведьм, то он сейчас затаится.

Я покачала головой, сбитая с толку, но уверенная в своей правоте.

– Спаркл тоже ведьма, – сказала я. – Я почти уверена в этом. Это недостающий кусочек пазла, единственное, что придаёт смысл всему остальному.

Я обдумала открывшиеся факты, но снова пришла к тому же ответу. И…

– Вот чёрт, я оставила демона запертым в пентаграмму. Если поблизости разгуливает ведьма – или целая семья ведьм – нам лучше убедиться, что он всё ещё в этой пентаграмме.

Ведьма застыла на месте, размышляя.

– Что-то не сходится, – сказала она. – Вы были маленькими девочками пяти и шести лет. Даже если она и увидела моё заклинание, почему её так взволновало, считаешь ли ты себя на самом деле ведьмой?

– Ну, потому что её смущало то, что она сама ведьма, – предположила я.

Брови ведьмы сошлись на переносице, и я впервые увидела, что она сильно озадачена.

– Почему её это смущало?

Я покачала головой.

– Сармин Скарабуш, ты не помнишь, каково это – быть пятилетней или даже пятнадцатилетней. А теперь помоги мне найти Спаркл, пока она не вставила нам палки в колёса.

Я выбежала из зала и помчалась по коридору, а за мной след в след застучали каблуки ведьмы.

– Где сотня пикси? – спросила она.

– В последний раз я видела, как их расплющивали на крыше, – ответила я. Теперь не страшно говорить ей об этом, потому что она не сможет воспользоваться этим заклинанием. Особенно сейчас, когда не хватает одного пикси.

– Я отправлю за ними Эстахота, как только мы выпустим его из пентаграммы, – сказала Сармин. – А что насчёт надежд и мечтаний? Он их собрал?

– Доказательства в пентаграмме, – сообщила я.

Мы выбежали из боковой двери. Живая пентаграмма всё ещё стояла на месте.

А рядом с Громом стояла Спаркл.

Неудивительно, что она была одета как принцесса, в розовое платье, усыпанное блёстками розовых оттенков от плеч до самого шлейфа. Её блестящие прямые волосы украшала тиара.

Ведьма постучала по стеклянному воздуху между двумя девушками.

– Хорошая работа, – оценила она. – Немного водянистое звучание. Должно быть, твоему ровному дыханию помешали нервы. Тем не менее, неплохо для первого раза.

Признаю, сказанные ведьмой слова «хорошая работа» меня немного смутили. Но я старалась этого не показывать.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я у Спаркл, пока ведьма ощупывала воздух.

– Я… я не знаю, – промямлила Спаркл.

И уже знакомым мне жестом сжала свою камею.

– Ах, да, – саркастически заметила я. – Никакого продуманного плана. Ничего такого, что означало бы, что ты… ведьма.

Спаркл облизала губы.

– Нет! – выкрикнула она. – Ничего подобного. Я просто… я просто почувствовала это, ясно? Словно я должна что-то сделать возле Грома.

Гром.

Конечно.

– Феникс, – благоговейно прошептала Сармин.

Она отошла от пентаграммы и направилась к статуе, оставляя впадины от каблуков в мокрой земле. Девон и девушки-зомби молча наблюдали, как Сармин с трепетом протянула руки к голове птицы. Она закрыла глаза и пробежалась пальцами по голове видоизменённого элементаля.

Повисла тишина.

– Это не он, – заявила Сармин.

– Что?

Я увидела, что Девон тоже шокирован. Гром значил так много…

– Я могу ошибаться, но… в нём нет ничего от элементаля. Он отдаёт обычным металлом. – Сармин посмотрела на Девона, заключённого в пентаграмму. – Ладно, есть только один способ узнать правду. Самое время выпустить демона. Он точно в курсе.

– Нет! – резко ответила я.

– Нет?

Я указала на чашку внутри пентаграммы.

– Сейчас он не связан с Девоном. Ты хочешь выпустить его на свободу?

Лицо ведьмы застыло.

– Заклинание на изгнание? Зачем тебе это понадобилось? Что за глупые…? – Она постаралась успокоиться. – Всё равно нам придётся его выпустить. Он должен видоизменить феникса и помочь контролировать его силу, прежде чем произойдёт взрыв. Силу можно сохранить безопасным способом, но только если феникс находится в нужной форме.

Девон яростно замотал головой. На его лице отразился страх, когда демон понял, что не смог выполнить одно из заданий.

– Я не знаю, где он.

– Это твоё третье задание, – сказала Сармин. – Ты должен знать.

– Я был так уверен, что это феникс. Я знаю, что он где-то рядом. Я чувствую его присутствие здесь, в школе. Ему одиноко, холодно и нелегко.

– Это должен быть Гром, – недоумённо воскликнула я. – Где ещё он может быть?

– Я не знаю, – ответила Сармин. – Где ещё он может быть, Хикари?

Спаркл попятилась от нас.

– Как вы узнали моё настоящее имя? Вы учительница?

– Я не узнала тебя, когда тебе было шесть, – сказала Сармин. – Но больше ты не можешь скрываться. Скажи нам, где феникс. Именно ты вызвала демона, чтобы спрятать его. Ты единственная знаешь, где он.

– Да о чём вы вообще говорите?

Сармин выхватила свою волшебную палочку с молоком дракона, бросила на неё белый порошок и взмахнула ею в сторону Спаркл, отбросив девушку назад.

– Скажи нам! – потребовала ведьма.

– Что ты делаешь?

Я бросилась к ведьме, но она остановила меня взмахом своей палочки.

– Тогда ты остановила меня. Но на этот раз у тебя ничего не выйдет, Хикари, – заявила Сармин.

– Перестань называть меня Хикари! – закричала Спаркл.

Она схватилась за своё ожерелье из камеи и отразила удар Сармин.

– Что у тебя в этом украшении? Сзади приклеена чешуя дракона? Ты всегда была помешана на чешуе, карга.

Спаркл оставалась в вертикальном положении только ценой огромных усилий.

Все мы увидели, как её нос опять изогнулся.

– Ха! – выкрикнула Сармин. – Камея поддерживает заклинание для носа, не так ли? Как ты вычислила это заклинание?

– Благодаря письму на моё имя… на конверте было написано, что открыть можно только после того, как мне исполнится пятнадцать… тогда у меня будет нос, о котором я всегда мечтала… – Глаза Спаркл забегали, а слова давались ей с трудом. – Я решила странную задачу по алгебре с ревенем и лошадиными волосами, а потом вдруг случилось это.

Спаркл указала на свой прямой нос.

– То есть её мама оставила ей заклинание? – спросила я.

– Не её мать, – ответила Сармин. – Учитывая источник, всё было проделано довольно умно. Всё, что было нужно Кари, так это применить заклинание на забвение на саму себя. Десять лет назад, после того, как она видоизменила феникса и спрятала его до его перерождения, она заставила себя забыть почти всё. Заставила себя думать, что ей снова шесть лет. Потому что…

– Потому что ведьмы выглядят на тот возраст, на который они себя ощущают, – закончила я.

Сармин кивнула.

– Со всех точек зрения, ей и было шесть лет.

Спаркл побледнела.

– Это неправда, – сказала она.

– Наверное, свалилась на голову своему деду с запиской от «мамы», – предположила Сармин. – «Позаботься о моей дочери» и так далее. Верно? Ты живёшь со своим дедом?

– Да…

Спаркл яростно замотала головой, и, должна признать, я прониклась к ней некоторым сочувствием.

– Неправда! Я не старая. Не старая!

– Ах, ну да, конечно, – мрачно сказала Сармин. – И могу поспорить, у тебя есть ещё одно письмо, которое тебе нужно было открыть сегодня, чтобы вызвать демона, который смог бы контролировать феникса. Ты отказалась от этого заклинания?

Спаркл посмотрела на меня, и, думаю, в этот момент мы обе вспомнили тот день, когда мы, как любопытные малышки, на цыпочках спускались по ступенькам в подвал. Держась за холодные перила и друг за дружку. Смотрели на симпатичные красные клубы дыма, на серебряные звёзды. А затем мы увидели, как Сармин принесла в жертву кролика, лежащего в луже малиновой крови.

– Для этого заклинания нужна была козья кровь, – прошептала Спаркл.

Сармин взглянула на часы у себя на руке.

– Шесть минут до взрыва, – сказала она. После чего обратилась ко мне: – Доставай палочку.

– Как ты узнала, что у меня есть…