Текст книги "Давайте поиграем в Arcanum. Книга 1: Последняя воля (СИ)"

Автор книги: Тимур Вишняков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

– Пронесло, – с облегчением выдохнул я, чувствуя, как тело сотрясает нервная дрожь.

– Что вы имеете в виду? Вы определённо его напугали…

– Этот мужик мог запросто прибить нас. Поверь мне… Я, уф, видел таких типов ранее…

– И зачем тогда вы его провоцировали?

– Это был блеф. Я не хренов воин, но иногда нужно быть способным сыграть роль. Ты учишься таким вещам в… просто, просто кое-что чему я научился. Страх мощное оружие, – я повернулся к ней и заглянул в глаза, – что-то очень неправильное происходит здесь… Лучше бы нам убраться отсюда как можно скорее…

Найти дом священника не составило труда. Всю ночь мы спускались по склону в направлении, указанном про́клятым духом. С первыми лучами солнца я увидел внизу добротное каменное строение, единственное жильё в округе. Ещё через несколько минут мы стояли во дворе, разглядывая две свежие могилы. На тщательно обточенных могильных камнях я разобрал две аккуратно выбитых надписи: "Джамила, Возлюбленная жена и мать" и "Саиф, Возлюбленный Сын". Как видно, священник недавно потерял близких ему людей.

Постучав и дождавшись приглашения войти, женщина открыла дверь.

– Я Криона, а это мой спутник, Вёрджил – представила она нас.

Именно тогда я узнал её имя. За время, пока мы осматривали место крушения, а потом прятались от непогоды в руднике, я так и не решился спросить её снова.

– Рад познакомиться с вами, – рассеянно ответил хозяин дома, немолодой сухопарый мужчина, склонившийся за столом над каким-то свитком.

– А кто будете вы, сэр? – Попросила его представиться Криона.

– Моё имя Арбала, – ответил он без энтузиазма, не поднимая на нас глаз, всем видом давая понять, что сегодня не расположен вести светские беседы, – что привело вас на мою скромную ферму?

– Нас послал сюда дух Брего, – Криона решила выложить всё как есть.

– Он уже мёртв? – Арбала наконец оторвался от свитка и посмотрел на неё улыбаясь кончиками губ, хотя в его глазах его не было и капли радости, – Как… жаль. Он послал вас закончить начатое?

– Уже? – Переспросила женщина, – Закончить начатое? Вы это о чём?

– Я удивлён, что его жизнь закончилась так быстро после… после того как он разрушил мою. После предложенных мною еды и крова, он и его друг, Фархкус, кажется так его звали, устроили в моём доме обыск. Когда они отыскали единственную ценную вещь, сокровенный, святой артефакт, они… убили мою семью, а меня оставили умирать.

– И тогда вы их прокляли?

– Несколько лет назад я оставил священный сан, – Арбала вздрогнул, словно от боли, – но это единственное, о чём я мог думать в своем страдании и горе… – их души никогда не покинут этот план бытия!

– Ну а проклятие безумием, которое заставило Фархкуса напасть и убить Брего?

– Нет, полагаю, это было проклятие жадностью, если хотите знать моё мнение. Фархкус решил, что не хочет делиться добытым нечестным путём с кем-либо ещё. Отвратительные люди.

– Я соболезную вашей потере.

– Спасибо за добрые слова, но есть кое-что ещё. Мне нужно вернуть священный артефакт, который они похитили, он очень важен для меня. Он нужен мне, чтобы правильно молиться богам. Говорил ли Брего, не дал ли какого-то намёка, где артефакт может быть сейчас?

– Нет, он не сказал.

– Я знаю, это не ваша проблема, – Арбала поднялся из-за стола и подошёл ближе, – но не могли бы вы помочь мне отыскать то, что моё по праву? – Закончив фразу, он изобразил полупоклон.

– Это меньшее что мы можем сделать, – ответила ему Криона, также кивнув, – есть ли у вас какие-то соображения, с чего следует начать?

– Отлично… – обрадовался Арбала, – возможно наш друг, достопамятный мистер Брего, располагает информацией о местонахождении принадлежащего мне священного артефакта, которой он сможет поделиться с вами, – священник тепло улыбнулся, – я ценю вашу доброжелательность, но, к сожалению, мне нечего дать вам за помощь.

Криона была готова бежать обратно к призраку прямо сейчас. Мне пришлось вмешаться и остановить её.

– Если вы накормите нас завтраком и позволите передохнуть в вашем доме, это будет более чем достаточной благодарностью. – Сказал я бывшему священнику.

День и ночь мы провели у него в гостях, а ранним утром снова двинулись в путь, обратно в горы. Всю дорогу я сетовал на это незапланированное отклонение от плана, поминая недобрыми словами волков, мародёров и наёмных убийц. Однако Криона не обращала на меня ни малейшего внимания, она не проронила ни слова, пока мы вновь не оказались в пещере перед призраком.

– Как бы мне поговорить с тем «другом», который убил тебя? – Спросила его она.

– Бу-га-га, – разразился хохотом призрак, – Значит ты мило беседовала со священником, вместо того чтобы убить его? Браво, подруга, я аплодирую тебе.

– Так ты скажешь, где найти Фархкуса?

– Зачем мне говорить это? Я всё равно останусь здесь навсегда.

– Мне удалось убедить священника отпустить тебя, – соврала она, – если ты будешь сотрудничать.

– Это правда? Правда-правда? – Призрак немного поколебался и продолжил, – если и есть что-то в вас, благородных, так это то, что вы поступите правильно, даже если это убьёт вас. Хорошо, что угодно лишь бы освободиться от этой ужасной боли.

Призрак описал внешность Фархкуста и объяснил, как найти заброшенную ферму, на которой он может скрываться. В благодарность меня так и подмывало сообщить ему, что Криона соврала, и никто не собирается его освобождать от проклятья. Но я решил не разрушать веру призрака в её благородство, пусть думает, что она просто не смогла осуществить задуманное.

Фархкуста мы нашли именно там, куда нас послал призрак Брего.

– Ты Фархкуст, – спросила его Криона, – мы здесь, чтобы предупредить о проклятье, которое на тебя наложено.

– О чём это ты говоришь, – голос у мужика был явно испуганным, определённо он понял, о чём идёт речь.

– Арбала проклял тебя и Брего. Ваши души обречены вечно скитаться по этому миру после смерти.

– Этот проклятый священник! – Завопил Фархкуст, – так вот что я видел, когда бежал из пещеры, – за мной гналось приведение Брего!

– Отдай артефакт и Арбала снимет проклятье.

– Вот, забирайте, вот он. – Сказав это, Фархкуст извлёк из внутреннего кармана странного вида позолоченную курильницу для благовоний, украшенную фигуркой какого-то демона, – Пожалуйста, верни ему как можно скорее!

Поблагодарив бандита за сотрудничество, мы поспешили к дому священника, желая скорее вернуть ему артефакт.

– Благодарю вас, как благодарят и духи моих предков, – священник склонился в полупоклоне, принимая курильницу из рук моей спутницы. – Должен признаться, я соврал вам, – он доброжелательно улыбнулся Крионе, – у меня есть чем тебя отблагодарить, нечто имеющее неизмеримую ценность. Я дам тебе своё благословение, отныне каждый будет относиться к тебе лучше, чем ранее.

Не знаю какую магию сотворил священник, но эффект его благословения я мгновенно почувствовал на себе. Теперь, глядя на Криону, я испытывал нечто среднее между счастьем и гордостью просто от того, что нахожусь рядом с ней.

* * *

Мы погостили у священника ещё одну ночь, а на утро, к моей великой радости, двинулись в сторону Окутанных Холмов, где нас должен был дожидаться старейшина Йохим. Спускаться вниз по склону много легче, чем карабкаться в гору, но Криона с каждым шагом шла всё медленнее, и тогда я предложил сделать привал. После часового отдыха мы снова двинулись в путь, но она по-прежнему едва переставляла ноги. Из-за длинного платья я не мог видеть её ног, но мне показалось, то женщина прихрамывает. Когда мы снова остановились, я попросил её снять обувь. Стопы Крионы оказались в ужасном состоянии, все в лопнувших мозолях, покрытых коркой засохшей крови. Желая хоть как-то ей помочь, я воспользовался заклинанием малого исцеления. Оно крайне полезно, когда нужно остановить кровотечение или снять боль, но мало пригодно для приведения в порядок непривычных к долгой ходьбе ног. В таком состоянии ей идти дальше было никак нельзя, и нам пришлось остановиться на ночлег.

Мне пришлось немало потрудиться, чтобы собрать хворост для костра, горы не лес, здесь не так-то просто найти сухие ветки. Зато у нас было вдоволь еды и целая бутылка отличного вина. Я устроился на небольшом плоском камне, а Криона предпочла расположиться прямо на земле, подогнув ноги каким-то немыслимым способом, на который способны только женщины. Смакуя терпкий напиток, она разглядывала окрестности, благо с того места, где мы расположились, открывался отличный вид на шахтёрский посёлок и огибавшую его реку.

– Вёрджил, – позвала она меня, – кем ты был до того, как стал монахом?

– В моей предыдущей жизни не было ничего хорошего, ничего такого, о чём я бы хотел говорить.

– Хотя бы расскажи, откуда ты.

– Об этом я тоже предпочёл бы не распространяться. Достаточно сказать, что после встречи со старейшиной Йохимом я стал другим человеком.

– А кто он, этот старейшина Йохим?

– Он… – мне было сложно подобрать слова, в действительности я мало что о нём знал, – в общем он тот, кто помог мне, когда я нуждался. Я встретил его в маленькой деревеньке, в храме Пэнари. Я был, эм… в затруднительном положении, – я опустил глаза, воспоминания о предыдущей жизни были неприятны и весьма болезненны, – Он показал мне, что не обязательно всегда принимать то, что подкидывает жизнь, что всегда есть лучший путь, и это всегда твой выбор идти по нему или нет.

– Что ты имеешь ввиду под "затруднительным положением"? Что с тобой приключилось?

– Я бы не хотел об этом говорить. Но Йохим великий человек, очень сведущ в делах Пэнари, да и в мирских делах. Быть может лучше вы, мадам, немного расскажете о себе? Как так получилось, что вы пользуетесь магией и при этом умеете обращаться с револьвером? Я всегда считал, что магия и технология плохо сочетаются друг с другом.

– Кто вам сказал такую глупость, Вёрджил? Магия и технология это две стороны одной монеты. Никто не мешает изучать и то и другое одновременно, просто в результате станешь слабым магом и посредственным технологистом, только и всего.

– Как я понимаю, вы выбрали именно этот странный путь, мадам?

– Дело в том, что я всегда жила в двух мирах. Мой отец когда-то был очень важным человеком, занимался вопросами промышленности и коммерции. А мама у меня эльфийская волшебница. Они так и не смогли меня поделить. Зимы я проводила с отцом, в шумном Колодоне, среди богачей и знаменитостей, а летом мама возила меня по эльфийским деревням, где пыталась учить магии и знакомить с эльфийскими традициями. Из обоих миров я вынесла всего понемногу.

– Должно быть это здорово, иметь таких интересных родителей? – Вздохнул я, чувствуя лёгкую зависть.

– На самом деле нет. С раннего детства я только и слышала, как они ссорятся, споря о природе магии и техники, выясняя чем одно лучше другого. Мне хотелось как-то их примерить, так что я тратила все карманные деньги на книжки по физике и механике. Хорошо хоть книг по магии было с избытком, свои гримории, как она их называла, мама имела привычку разбрасывать по всему дому. Когда я разобралась в основах того и другого, то поняла, что у обеих практик есть свои достоинства и применение. Вот и решила, что хочу и дальше понемногу осваивать и то и другое. В конце концов, если не можешь жить в двух мирах, то окажешься заперт в одном из них.

– А револьвер, где вы научились стрелять?

– Отец решил сделать мне подарок на пятнадцатилетие. Очень необычный подарок, обычно такое не дарят юным дебютанткам. Утром, когда я вышла к завтраку, он вручил мне коробку, внутри которой оказался однозарядный пистолет. Совсем крохотный, украшенный затейливой резьбой, скорее сувениром, чем оружие. Тем не менее, из него можно было стрелять и даже убить.

– И вы стали практиковаться в стрельбе?

– Почти. После завтрака мы с родителями отправилась на стрельбище, чтобы испытать подарок. Обычно там тренируются лучники, но и для любителей огнестрельного оружия тоже выделен уголок. Помню, отец извлёк из коробки патрон и показал мне как заряжать. Мама стояла рядом и настороженно смотрела, пока отец помогал мне прицелиться в банку. Это было волнительно, я предвкушала, как сейчас нажму на крючок и банка разлетится на кусочки. Только ничего не вышло, вместо выстрела раздался лишь негромкий щелчок. За пять минут я перепробовала ещё около десятка патронов, но результат был один и тот же, щёлк… щёлк… щёлк…

– Должно быть, ваше разочарование было велико?

– Не то слово, когда я поняла, что пистолет раз за разом даёт осечки, то разрыдалась в голос, праздник оказался испорчен. Сейчас я понимаю, почему порох в патронах не желал воспламеняться, но тогда это казалось невероятной несправедливостью.

– Но вы всё-таки как-то научились стрелять?

– Да, но это случилось намного позже. Дома отец спрятал коробку с патронами, сказав, что я пока ещё недостаточно взрослая для таких опасных игрушек. Но пистолет уже стал моей собственностью и его забирать он не стал. Ночью мне не спалось, я всё пыталась понять в чём может быть причина и решила осмотреть пистолет, вдруг там боёк сточился или ещё что? При тускловатом газовом освещении я достала деревянный футляр с пистолетом, положила его на трюмо и осторожно открыла крышку. До сих пор помню, как на его латунных деталях переливались блики от горелки, – она вздохнула, в глазах её светилось восхищение, – оружие выглядело таким волшебным и манящим, просто глядя на него, я чувствовала себя счастливой, этот подарок был куда лучше всех моих серёжек и брошей.

– И вам, конечно, удалось понять в чём была проблема?

– Нет. Я рассматривала пистолет, соображая, как бы разобрать его, при этом ничего не повредив. Сделать это оказалось не сложно, через пару минут передо мной лежала горка деталей, в том числе и один патрон, как оказалось отец забыл разрядить пистолет. Я отложила патрон в сторону и снова собрала пистолет. Пощёлкала бойком, убедилась, что он достаёт до того места, где должна находиться гильза. Вне всяких сомнений оружие было исправным. Но раз дело не в пистолете, значит что-то не так с патронами. И я решила разобрать патрон. Достав маникюрные ножницы, я принялась ковырять гильзу, пытаясь извлечь пулю. Когда мне это почти удалось, патрон вдруг зашипел и раздался резкий хлопок. После этого ничего не помню, наверное, я потеряла сознание.

– Что же случилось, я думал без оружия патроны не опасны?

– Ещё как опасны, патрон взорвался и это сильно меня напугало.

– Но вас не ранило?

– Кода мать нашла меня лежащей на полу, на мне не было ни царапины. Приведя меня в чувства, они с отцом успокоились, думая, что всё обошлось.

– Звучит, словно на самом деле это не так?

– С той ночи у меня начало быстро ухудшаться зрение. В течении нескольких месяцев родители водили меня по докторам и целителям. Все они были единодушны в том, что взорвавшийся патрон не мог стать причиной потери зрения. Глаза были абсолютно целы, никаких повреждений. Что-то было не так с моей головой. Спустя год я полностью ослепла. Моя жизнь, полная путешествий и новых впечатлений, осталась в прошлом. Теперь большую часть времени я проводила в стенах отцовского дома. Самым сильным ударом для меня стала потеря возможности читать книги. Ещё девочкой я читала всё без разбора, а сейчас, когда у меня появилась бездна свободного времени, мой аппетит только вырос. Отец пытался читать мне вслух, но работа оставляла ему мало времени, тогда он нанял мне двух гувернёров. Каждый день они приходили и читали мне книги, сменяя один другого. Отец как мог старался разнообразить мою жизнь, он брал меня на все светские мероприятия, куда только его приглашали. С его положением в приглашениях не было недостатка. И я извлекала из этого всю возможную пользу. Из-за моей слепоты люди были добры со мной, так я завела несколько полезных знакомств. На одном из приёмов меня представили весьма интересному молодому человеку. Он оказался журналистом, пишущим об успехах медицины в лечении редких болезней. Мой случай его заинтересовал, он упомянул его в очередной заметки и через несколько дней к нам в дом явился целитель, узнавший о моей беде из медицинского журнала. Осмотрев меня, целитель заявил, что болезнь эта хоть и редка, но ему знакома.

– Судя по тому, что я вижу, справился он на отлично?

– Это было очень дорогое лечение. К тому же целитель навёл на родителей страха, заявив, что если не приступить к лечению немедленно, то я рискую потерять не только зрение, но и жизнь. Отец сомневалась не долго. Проведение операции назначили на следующий месяц. В течении двух недель мы втроём ходили по магазинам, аптекарским лавкам, магическим салонам. На нужные для лечения компоненты и препараты отец истратил целое состояние. Как только всё было готово, операция началась. Меня мазали, поили, растирали, пропускали через тело электрический ток. Когда я думала, что лучше умереть чем терпеть всё это, целитель объявил, что лечение окончено.

– Вы снова стали видеть?

– Не сразу. Спустя две недели я смогла различать свет и тьму. Счастью отца не было предела. Отправив письмо с радостными вестями маме, он весь остаток дня провёл со мной, выясняя насколько велики мои успехи. Со временем я не только полностью восстановила зрение, но и приобрела способность видеть тепло в темноте. Мама говорила, что этой способностью обладают эльфы, но она не всегда передаётся детям от браков с людьми.

– Какая удивительная история. А могу я узнать, как вы оказались на борту дирижабля?

– Обретя свободу передвижения, я с удвоенной энергией принялась исследовать мир. Чужого опыта, законсервированного в книгах, мне стало мало, я с удвоенной энергией спешила наверстать упущенное из-за слепоты. Я занималась всем понемногу: вышивка, кулинария, стрельба из пистолета, магия, мне всегда удавалось достичь неплохих результатов в любом деле, за что бы я не взялась. Вскоре мне стало тесно в Каладоне, я и решила отправиться в Тарант. Этот технологически развитый город, новый мир, как о нём пишут в газетах. Если есть новый мир, я должна быть в нём!

– Вы просто хотите на него посмотреть? Или у вас там конкретные планы?

– Я прочитала, что в университете Таранта открывается факультет журналистики. Единственный, на который разрешён приём женщин! Мне до смерти захотелось туда поступить. Отец долго упрямился, я уже потеряла надежду. Когда он всё-таки согласился меня отпустить, было слишком поздно для плавания. Три месяца просьб и слёз, всё даром. Успеть к началу занятий я могла лишь отправившись в путь верхом, скача без сна и отдыха, сменяя лошадей на релейных станциях, и я была недалека от того, чтобы пойти на это. И вдруг эта новость о продаже билетов на воздушный корабль. Стоит ли говорить, что у билетной кассы я оказалась за три часа до её открытия!

– Умоляю, расскажите, каково это, оказаться в небе?

– Чтобы оказаться в небе, сначала нужно дождаться вылета, а из-за сильного ветра его несколько раз откладывали. Почти час я провела в порту, наблюдая за работой журналиста и фотографа, готовивших репортаж о первом воздушном рейсе с пассажирами на борту. Однако вскоре мне это надоело, я заплатила мальчишке, чтобы он позвал меня, когда начнётся посадка и переместилась в кафе неподалёку от порта. По счастью с собой у меня была "Principia Technologica", отличная книжка, если нужно скоротать время. Я успела прочесть три главы и выпить две чашки зелёного чая, прежде чем в кафе появился нанятый мной паренёк. Я отблагодарила его ещё одной монеткой и отправилась на стартовую площадку.

– Я не слышал о гаванях для воздушных кораблей. Что за порт такой?

– Обычный, морской. Для причаливания дирижабля там установили четыре решётчатые фермы, к которым его привязывают канатами. Посадка на воздушное судно не очень отличается от посадки на обычный корабль. Усатый капитан и пара полуогров-стюардов помогли мне подняться в гондолу, из-за ветра трап сильно раскачивался, так что их помощь пришлась очень кстати.

– Как там, внутри? В газетах писали, что Зефир – настоящий летучий дворец!

– Внутри довольно просторно, там нет кают, как на кораблях для морских путешествий. Круглые окна-иллюминаторы, дорогое ковровое покрытие на полу, роскошная мебель и широкая дворцовая лестница, ведущая на верхнюю, открытую палубу. Всё это богато украшено портьерами из дорогой ткани и тонкой резьбой по дереву.

– А ваши попутчики?

– Когда я очутилась в салоне, там уже царила праздничная атмосфера, пассажиры расположились за столиками, словно в светском салоне. Две женщины вели беседу о новинках Тарантской моды, несколько джентльменов играли в карты, а богато одетый гном требовал у стюарда бокал вина. Лишь бедняга фотограф не мог найти себе места, бегая по салону с треножником фотокамеры.

– Вы тоже нашли себе занятие на борту?

– Конечно, я устроилась на небольшой скамейке тет-а-тет в самом хвосте гондолы. Оттуда я могла видеть всё, что происходило в салоне. На одно из сидений я бросила дорожную сумку, а на другом устроилась сама. Для полного счастья недоставало лишь возможности немного пододвинуть скамью к иллюминатору, но увы, вся мебель на борту накрепко привинчена к полу. Даже стулья у столов перемещаются на небольших рельсах. Было забавно наблюдать, как один джентльмен попытался помочь усесться даме. Несколько раз дёрнув стул, он так и не смог его поднять.

– А полёт, вы расскажете мне, как оно было?

– Пожалуй это самая скучная часть. Прошёл целый час, после того, как мы поднялись на борт. Через систему акустических трубок, проложенных в салоне, капитан несколько раз сообщал, что вылет откладывается из-за непогоды. Я выпила бокал вина, от которого меня начало клонить в сон. В итоге я всё пропустила и проснулась, когда мы уже летели среди облаков.

– Надеюсь вы видели хороший сон, мадам? – Разочарованно произнёс я, но, кажется, она не уловила моего сарказма.

– Скорее странный. В нём я стояла посреди заваленного трупами поля боя. Рядом догорали пожары от недавно разоравшихся бомб и выпущенных боевых заклинаний. Я была облачена в латный доспех и скрывающий лицо шлем, на поясе у меня висела кобура с пистолетом. Со спины ко мне приближался враг. Обернувшись, я увидела, как он заносит для удара меч, сияющий напитавшей его магией. Но я оказалась быстрее, успела выхватить пистолет и выстрелить.

– А потом?

– Потом я проснулась и бросилась к иллюминатору, успев бросить прощальный взгляд на удаляющийся Каладон.

– Досадно, что вы проспали момент взлёта, это должно было быть незабываемым зрелищем.

– Зато я успела насладиться приземлением.

– Да, такое трудно проспать. А что вы так долго и тщательно искали среди обломков?

– Книгу. Мне подарил её один из пассажиров, а я только начала её читать.

– Мы потратили столько времени и сил из-за какой-то книги?

– Это был довольно редкий экземпляр Краткой истории Арканума, подписанный самим автором, историком доктором Креншо.

– В таком случае нам и правда стоило там задержать и поискать получше. Позвольте задать последний вопрос. Как вам удалось выжить?

– Разве чудеса нуждаются в объяснениях? Полагаю, мне просто повезло, хотя возможно дело в том, что перед крушением я находилась возле иллюминатора и первой заметила приближающиеся к нам силуэты, напоминающие двух крупных птиц. Однако для птиц они летели слишком быстро и вскоре я опознала в них те самые летательные аппараты тяжелее воздуха, о которых в газетах пишут, как о чём-то не существующем в действительности.

– Да, припоминаю, была в "Тарантце" такая заметка. Они взяли интервью у мага, который заявил, что обыватель может достичь состояния полёта только используя очень опасные и неудобные корабли-легче-воздуха, либо же через скрупулезное изучение магии.

– Я тоже помню ту заметку. Им хватило ума обратиться за консультацией по технологическому вопросу к магу, имеющему степени в колледжах воздуха и перемещения. Отец тогда едва не задохнулся от смеха. Мне пришлось отобрать у него газету, чтобы прочитать самой. Однако рациональное зерно в рассуждениях того мага было, он справедливо заметил, что мощность паровой машины очевидным образом недостаточна, а сама она слишком тяжела. Интересно, что за чудо-двигатели приводили в движение те аппараты?

– Боюсь нам некого спросить. А что происходило на борту, когда эти машины атаковали вас?

– Они пролетели мимо, едва я успела позвать фотографа, чтобы он сделал снимок. Ещё через пару минут корабль сильно тряхнуло. Происходи дело на морском судне, я бы решила, что мы налетели на мель. Раздались звуки бьющихся бокалов, одна из пассажирок громко завизжала. Произошло ещё несколько толчков, в салоне запахло дымом. Я услышала, как кто-то закричал "Пожар!". Палуба накренилась, мне в последний момент удалось ухватиться за тет-а-тет, иначе бы я полетела вместе с остальными гостями в носовую часть. Мы падали. Пассажиры кричали, кто-то от боли, кто-то от страха. Понимая, что удар придётся на носовую часть, я постаралась как можно надёжнее закрепиться в хвосте. В сумке у меня лежало полотенце, которое я разрезала на ленты и ими привязала себя к скамье. Салон заволокло дымом, стало трудно дышать. Теряя сознание, я почувствовала сильный удар, выбивший из лёгких весь воздух. Благодаря полотенцу я осталась на месте, в относительной безопасности, тогда как передняя часть, принявшая на себя всю силу удара о землю, трещала и скрежетала, разваливаясь в щепки. Полагаю, случившееся далее вы видели своими глазами, Вёрджил.

– Да, мадам, не самое вдохновляющее зрелище.