Текст книги "Миры Непримиримых. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Тимур Свиридов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 64 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]

Хуураданцы больше не показывались. Единственное, чего опасался Дар, – у погони были знающие проводники, и, возможно, они могли вести отряд ночами. Если так, то преследователи могут оказаться в Горне прежде них!

Как назло, Рор палил яростно, нагревая камни под ногами и латнир на спине. Ветер, наоборот, словно умер, давая жаре настояться. Сначала это было приятно после на редкость холодной ночи в пещере. Но потом жара стала обессиливать путников.

Во второй половине дня они уткнулись в громадную трещину шириной не меньше десяти прыжков. Обход преграды стоил дорого: когда они вышли по ту сторону трещины, солнце уже царапало вершины западных гор. Начала ощущаться тяжесть предметов – шиташ и широкий наручень казались бессмысленными кусками металла, тянущими вниз. Топор уже давно остался позади, неудачно оброненный в ущелье во время одного из подъемов. К вечеру пришла странная головная боль, череп будто грозил расколоться на две половины. Кх'отр молчал, похоже, и ему было не легче. Дар скрипел зубами, но ничем не выдавал нарастающей усталости. Ко всему добавилась общая потеря ориентации. И Дар уже не протестовал, когда Куаргир предлагал частые остановки…

В этот день они сделали бесчисленное количество привалов, на короткое время откидываясь на камни и забываясь в мутной дреме. Но после, когда снова шагали по какой‑нибудь звериной тропе, казалось, что отдыха еще не было, и снова хотелось прилечь.

Ближе к вечеру пришла настоящая прохлада. Поднялся наконец ветер, неся долгожданную свежесть. С удовольствием подставляя ему лицо, Дар с опаской подумал, что вряд ли это к добру: вчерашний вечер был теплее, однако же ночью холод было трудно переносить.

Однажды, когда они как раз одолевали последнюю часть высокой седловины, вместо привычных уже скал и камней впереди неожиданно раскинулся широчайший простор. Дар не смог сдержать возгласа восхищения. Куаргир остановился, раздувая ноздри. В его лице появилось что‑то незнакомое. Он сделал величественный жест руками в стороны, держа ладони кверху, и замер с закрытыми глазами.

Дар ступил ближе к нему. Вид и впрямь был внушительным. Здесь на относительно небольшом пространстве встречались колоссальные гряды коричневых вершин Старогорья и голубоватые острые пики молодых гор Лахирда. Широкое пространство, разделяющее горные кряжи, было заполнено извивами коричневого и серого цвета, вперемешку с зелеными пятнами горных лугов, кустарника и угловатыми рельефами низких утесов. С севера надвигалась огромная, черная с синевой туча, передний край ее был слегка выгнут вперед. К востоку, на склонах старых гор, шел дождь. Он выглядел серым ровно очерченным туманом, повешенным чуть наискось перед темными пиками вершин. Время от времени в его глубине сверкали яркие прочерки молний. Но громовые раскаты сюда не долетали. На юго‑западе, перед голубыми великанами молодых гор, лежала вытянутая сухая долина, над которой висело несколько пухлых облачков и сияли косые лучи Рора. Контраст освещенности этих двух зон был великолепным. Насыщенность предзакатного света в этот момент передалась Дару, и он почувствовал, как головная боль уходит вместе с прочими тревогами. Несколько долгих мгновений он всем телом впитывал эту красоту и простор, замерев подобно птице, царящей в высоком полете над окружающим пространством. Это ощущение было чистым и цельным.

Ровный торжественный голос рядом продекламировал:

Из горизонта в горизонт подул ветер, несущий искупление,

Когда черный латнир тучи закрыл землю от Рора.

Закопченными стояли золотые обелиски старые

И камни, покрытые фресками.

Тогда пролившиеся капли дождя стали

Слезами предков, смывавшими грязь,

Гасящими огонь и взывавшими к отмщенью!..

От тона Куаргира по спине под латниром побежали мурашки. Возвышенность и поэтичность стиха достигла к этому моменту пика совершенства Было нечто нереальное в том, что двое поднялись на такую высоту, и весь мир оказался у их ног.

– Что это за слова?

– Песнь Костяного Сердца. – Куаргир полуобернулся с незнакомым презрительным выражением на лице.

– Спой целиком, – попросил Дар.

– Нет. – В голосе разведчика прозвучал вызов. Затем его интонация смягчилась. – Не сейчас. Когда‑нибудь…

– Почему?

– Это… клановая песня. Ее не поют чужакам.

Куаргир вдруг двинулся в сторону. Следя за ним, Дар заметил поодаль сложенную из плоских камней пирамиду. Кх'отр приблизился к ней, осторожно поправил несколько покосившихся валунов. Это было посещаемое место, и оно хранило следы заботливых рук. Прямо перед ними, почерневшее от огня, лежало костровище, сложенное из одинаковых по форме и размеру камней. Однако ничего способного гореть поблизости не обнаружилось, похоже, топливо тут положено было носить с собой.

– К вечеру будет холодно, – пробормотал кх'отр, трогая пальцем очаг и растирая на коже черную сажу. Он как будто вспоминал что‑то.

Дар осмотрелся и увидел за пирамидой, прыжках в десяти, продольный навал камней, подозрительно смахивавший на могильник.

– Я узнаю эти места, Древний. – Куаргир был торжествен и отрешен. – Мы в пределах перехода от Горна!

– Наконец‑то! – Дар почувствовал, как настроение резко подпрыгнуло вверх. – Мы там будем засветло?

– Вряд ли. Может быть, к ночи.

Кх'отр повернулся к открывшемуся перед ними простору и указал на северо‑восток, где сейчас все было темно от туч и дождя.

– За этими двумя склонами, что еще принадлежат Старогорью, поднимается горбатая Черная гора. В ней и расположен Горн, и все его кузницы, углежоги, рудные копи трех металлов и прочие мастерские. А вон там, в скалах Лахирда, – он указал на вертикальные голубоватые обрывы, – посреди бывших владений разбитого ю'Линнора и скрывается твой Ю‑махо!

Дар мгновенно оторвался от созерцания живописных далей.

– Откуда ты…

– Не составило особого труда. – Насмешливая улыбка изогнула губы разведчика, а глаза превратились в щели полумесяцев. Он поднял с земли плоский камень и начал неторопливо править острие шиташа. – Ты так рвался на встречу с Ху‑махо, что несложно было понять, чего ты ищешь в Лахирде. В мертвой стране, чьи укромы дожидаются окончательного отгнивания корней и где больше нет живых тангров… Кроме одного!

– Так ты знаешь о Ю‑махо?

– Все знают про Юйру. Последний отродок погибшего клана, прячущийся вместе со своим затерянным в глубине скал мифическим Цараккланом. Одиночка с подыхающей травой. Не ясно, почему б'Рван его еще не прикончил? Старый пень и его цнбр взаимно поддерживают друг друга пока и тем выживают. Но долго это не продлится.

Дар почувствовал, что лицо его наливается кровью. Он вдруг понял, что ему совсем не нравится, когда его шаги так легко угадываются со стороны. И когда тот, к кому он направляется за помощью, получает так много нелестных эпитетов. Куаргир глянул на него и вдруг изменился, засуетился:

– Я имел в виду, Древний, что ты мог бы обратиться и к махо кх'Отрии! Я уверен, что наш махо гораздо лучше…

– Хуурадан был дружелюбен ко мне. – Дар не узнал своего голоса, ставшего хриплым и жестким. Он вдруг заметил, что его руки вновь начали светиться. – Однако ты видел, что произошло. Они испугались меня и посчитали, что им есть что терять. А как поведет себя махо кх'Отрии? Как ты думаешь, твоему махо есть что терять?

Куаргир хыкнул несколько раз горлом, пораженно оглядывая светящегося собеседника, но не ответил.

– Ю‑махо терять нечего. И он от меня не откажется. В Лахирде я получу то, в чем было отказано в Хуурадане!

Разведчик молчал, отведя глаза в сторону.

Дар поднял камень и с силой зашвырнул его в пропасть перед собой. Тот улетел далеко вперед и потерялся из виду, прежде чем начал падать.

* * *

Шуточки Куаргира не помогали – Дар был расстроен. Он всерьез рассчитывал сегодня же проверить, на месте ли созвездия. Но, хотя дождь и прекратился, тучи плотно обложили небо, и, похоже, к ночи ситуация уже не могла измениться.

Внизу, в каменистой долине, пенился быстрый мутный поток, куда сошла вся влага недавней грозы. Несмотря на усталость многодневной гонки, путники чувствовали себя вполне сносно. Они успели напиться из многочисленных водопадов и уже остыли от дневной жары. По правде говоря, становилось по‑настоящему зябко, а ветер порой был крепче, чем хотелось бы. Ветер быстро высушил камни, и они больше не были скользкими. Темнело так быстро, как бывает только в горах, сиреневыми красками покрывая окружающие скалы. Куаргир не шел, а почти бежал, Дар едва поспевал за разведчиком.

Присутствие близкого жилья становилось все более заметным. Склоны соседней покатой горы были покрыты уступчатыми террасами, выровненными для земледелия. Путники перешли следующую щебнистую перепонку, связывающую вершины. Но за ней дорога не пошла, как обычно, вниз, а, наоборот, еще круче забралась вверх. Беглецы миновали длинный пологий холм, венчающий покатую гору, и наконец увидели впереди цель своего похода.

Широченная Черная скала, как бы составленная из двух, поднималась из просторной лощины перед ними. Одна из скал была короче и приземистее, действительно создавая впечатление склоненной горбатой фигуры. Даже в сгущающемся сумраке была заметна необычная, углубленная чернота ее окраса. Но не это было самым удивительным – огромная поверхность вся дымилась. Тут и там из щелей в сдвоенном теле горы поднимались сотни дымков, казавшихся светлыми в сумраке надвигающейся ночи.

Ступенью к Черной горе примыкал плоский каменный уступ внушительных размеров, выступавший из низин почти отвесными боками. Его периметр увенчивала могучая стена из крупномерных камней, украшенная в центре приземистой и толстой надвратной башней. С противоположных сторон из низины, где виднелись ухоженные поля, река и даже небольшой лес, к башне поднимались две выровненные дороги. За каменными стенами города были видны постройки, горели огни, двигались фигуры тангров и нескольких дромов. Ничего похожего на лепестковую структуру, никаких обелисков, ничего, даже отдаленно напоминающего Царакклан, тут не просматривалось.

– Горн! – торжествующе выдохнул Куаргир.

– Горн! – восхищенно повторил Дар. – Дошли наконец!

Кх'отр резко обернулся и коснулся плеча Дара. Его темные глаза сейчас приобрели мягкий бархатистый блеск.

– Древний, – сказал тихо, – мы не должны заходить туда вдвоем!

– Хуураданцы?

– Там видны дромы. А я не могу рисковать тобой! Твоя цель близка всем танграм, но вряд ли они это понимают. В конце концов, не в Горн ты стремишься. Мы не знаем, кто владеет Черной горой.

– Крепостью?!

– Что крепость? Каменные стены охраняют дома тех, кто живет снаружи. Настоящий Город Кузнецов прячется в скале. – Его рука указала на полную дымов гору. – Во внутренний город не пустят чужаков, йарбы там неприступны сейчас. Но снаружи, за крепостными стенами, может быть кто угодно.

– Что ты предлагаешь?

– Здесь есть укромное место, где можно провести ночь. Смотри!

Проследив за его рукой, Дар заметил темное пятно горизонтального вытянутого грота с правой стороны от пройденного гребня.

– Я разузнаю, что там творится, за стенами, и вернусь.

– А если нет?

– Тогда рассчитывай на самого себя, Дэйр Древний!

Дар нахмурился. Почему‑то защемило в груди. Он почувствовал, что ему совсем не хочется терять только что обретенного друга.

– Пошли вдвоем! Мы вооружены, преследователей в конце концов было не так много.

– Нет. Это может быть слишком хорошей ловушкой для обоих из нас. Пусть попадется только один. – Рука кх'отра сжала его запястье с неожиданной силой. – Я выкручусь, поверь мне!

На лице Куаргира заиграла улыбка, а глаза блеснули изогнутыми насмешливыми лезвиями.

– А где Лахирд, ты уже знаешь.

– Куаргир! – Дар притянул к себе разведчика и порывисто обнял.

Тот с улыбкой шлепнул его по латниру. После проверил крепление шиташа, тронк и ножи и, не оглядываясь, пошел по тропинке вниз.

– Эй! – крикнул вслед ему Дар. – Не вздумай исчезнуть! Я тебя все равно разыщу! Ты еще должен мне спеть вашу Песнь Костяного Сердца!

Глава 10ГОРН – ГОРОД КУЗНЕЦОВ

Ночь выдалась сложной. Сперва, едва коснувшись ровной поверхности, усталое тело выключилось в здоровом сне. Однако ближе к середине ночи что‑то разбудило Дара. Куаргир так и не появился, но в этом не было ничего странного. Лазать ночью по горам – не лучшая идея. Потом снова раздались далекие вибрирующие голоса дромов. Дар вскочил и, рискуя свалиться в пропасть, попытался рассмотреть что‑нибудь внизу. Однако даже вечером Горн было едва видать из‑за поворота скалы. Несколько раз Дар видел далекие, движущиеся огни, доносились крики дромов. В Горне что‑то происходило, но гадать об этом было бессмысленно.

Потом он снова несколько раз проваливался в усталый тревожный сон. К тому времени, как стало светать, Дар совершенно замерз на ставшей ледяной скале. Холод и беспокойство больше не давали спать, дрожа всем телом, он жадно вглядывался в покрытую туманом низину. Не было и звезд на небе – по‑прежнему одеяла тяжелых туч плотно укутывали горы.

Появилось плохое предчувствие насчет Куаргира – что‑то удержало его в крепости. Похоже, разведчик снова угодил в лапы к хуураданцам, ведь не станут же йарбы захватывать кх'отра?

Дар почувствовал бесконечное одиночество. Впервые с тех пор как помнил себя на Рортанге, он оказался один. Некоторое время отрешенно размышлял о своей участи, глядя на разгорающиеся вершины далеких мглистых гор. Решение наконец пришло. Когда туман над Горном стал лениво уползать в ущелье, Дар уже знал, что пойдет на выручку другу. Тех, с кем ты связан, не бросают в беде.

Совет Куаргира – сразу отправляться в горы Лахирда – Дар отмел как бессмыслицу. Вот он, Лахирд, впереди – титанический скальный массив с десятками высочайших пиков. Как найти там песчинку по имени Юйра? Как разыскать спрятанную меж каменных великанов пещеру? Не зная этих мест, невозможно найти старца Ю‑махо, просто блуждая по горам. Тяжелым был переход от Хоргурда до Горна, но то были еще старые горы. Сейчас впереди поднимались к небесам величественные сиреневые силуэты молодых гор. Их оголовья белели вечными снегами, а грани были резкими и черными. Блуждать по таким горам без проводника… пожалуй, глупо.

В любом случае надо было идти в Горн – и за проводником, и за Куаргиром… Дар поднялся, поправил пояс с оружием и двинулся вперед, навстречу судьбе.

Скрытые вчера в сумерках, стали заметны ступенчатые поля – они покрывали окружающие холмы и покатые горы, делая склоны упорядоченно ребристыми. Еле заметные тропинки с полей змеились вниз, сливаясь вместе. Кое‑где уже были видны склонившиеся фигурки земледельцев.

Когда Дар ступил на дорогу, поднимающуюся к массивной надвратной башне, ясный луч солнца заглянул в прореху между туч. Он высветил верхушку Черной горы, курящейся сотнями дымов, бросив отблеск и на Горн. Это было как знак благосклонной судьбы. Тяжелые мысли растаяли подобно ночному туману, и Дар воспрял. С чего он взял, что все так плохо? Город Кузнецов не подвластен Хуу. А коли так, ему удастся вызволить Куаргира из неволи!

Но не он один поднялся засветло. Утренний ветер нес навстречу запахи дыма, еды, животных. Одна створка больших, обитых кованым металлом ворот была широко распахнута. Над грубокаменными стенами, внушительными для здешней глуши, но ничтожными по сравнению со стенами Хоргурда, виднелись вдалеке две скучающие фигуры. Никакой опасности местные йарбы не чувствовали и не ждали. Это могло означать одно: хуураданцев в городе нет.

Дар не спеша приблизился, не желая возбуждать интереса к собственной персоне. Он знал, что вряд ли покажется чужаком там, где все не похожи друг на друга. Однако его подстерегала неожиданность. Два отаруга около ворот, отставивших к стене свои копья и зевающих, вдруг вытаращились на него, разинув рты. Один из них был точно масти кх'отра, другой странного коричневого окраса со светло‑коричневыми пятнами. Дар прошел между ними, натянутый как струна, сжимая кулаки когтями в кожу. Рука была готова в любой момент вырвать шиташ из ножен. Сейчас они заметят его пустой латнир, и…

– Дэйар? – послышался удивленный протяжный говор. – Древний Дэйар?!

Дар вздрогнул и невольно прибавил ходу. Он кожей чувствовал чужие взгляды. Как его могли так быстро узнать? Неужели хуураданцы… Но нет, хуураданцы звали его по‑другому!

– Дэйар? – удивленно крикнули со стены сверху. – Илиан лла, ис алман‑тин!

В голосе отаруга‑стражника не было напряжения или враждебности. Там были совсем другие чувства, одним из которых точно было – преклонение.

«Древний? – запоздало оценил Дар. – Они не могут так меня звать. Так звал меня только Куаргир!»

– Илиан лла, Древний ис алман‑тин! – громче неслось со стены вместе со стуком сбегающих сандалий.

Привычным ощущением напряглось в темени, и Дар понял это наречие: «Он не ушел, Древний вернулся назад!»

Четыре стражника топали сзади. Впереди было не лучше. Со всех направлений сбегались тангры. Но, в отличие от сторожевых отаругов, глаза горожан были устремлены вниз. Они жадно шарили по его фигуре, на лицах читались недоверие, удивление, оторопь. По их поведению можно было подумать, что Дар им знаком. Если их что‑то и удивляло, так это то, что он сейчас тут. А где же ему еще быть?!

Убрав руку от шиташа, Дар продолжал идти вперед, словно знал куда. Толпа росла, двигаясь вместе с ним. Странно, как могло так быстро собраться столько тангров. Пожалуй, уже пора остановиться и, пользуясь явным отсутствием враждебности горожан, попробовать навести справки о Куаргире.

Не менее трех десятков тангров собралось вокруг него, они следовали за Даром не отставая. Их внешность была разной, настолько разной, насколько это вообще возможно. Дар видел нескольких черных кх'отров и группу явных красно‑коричневых хуураданцев. Были также еще какого‑то пятнистого окраса, и светло‑коричневые, желтоватые…

Строений за внешней каменной стеной оказалось немного – пространство было сильно ограниченным. Удивляло отсутствие Царакклана, обелисков и лепестковой структуры, которые глаз искал уже автоматически. Вспомнились слова Куаргира, что настоящий Город Кузнецов прячется глубоко в скале. Но тангры не живут без цнбр. Где‑то там у каждого был атат. Если трава могла расти в камне…

Дар вышел на торговую площадь со столами, заполненными обработанным металлом. Здесь были и пришлые тангры, что приехали за оружием и поделками из металла и камня. Этих чужекланников было легко отличить по прямым взглядам, которые они не отводили в сторону или вниз, как местные. Появление Дара в Горне не останется тайной для Хуурадана, а'Зардата и кх'Отрии, но пройдет еще много времени, пока эта новость достигнет адресата. Странно было то, что отсутствовали дромы, хотя они должны были возвышаться над местными постройками. Чьи же крики он слышал ночью?

Незаметно пробраться в Горн у него явно не получилось. Так что теперь полагалось пообщаться с элитарами города. Дар миновал рынок и уперся в группу более высоких строений, прилепившихся почти к самой скале. Высокие окна первых этажей были непролазно узки. По виду это сильно напоминало крепость в миниатюре, прикрывавшую вход в Черную гору. Дар был вынужден остановиться, потому что навстречу окружавшей его толпе выдвинулась другая. В центре ее шли три тангра весьма властного вида, в сверкающей металлом одежде, окруженные мрачными отаругами. Двое из этой троицы были экипированы по‑воински, на третьем же был надет кожаный фартук, под которым оружия Дар не заметил. Каждый из троих принадлежал к собственной породе тангров. Они смотрели на Дара, словно на знакомого, и, подобно окружающим, были поражены его появлением.

Процессии остановились, и разлилась тишина, прерывающаяся только тяжелым уханьем где‑то в глубине горы.

– Древний Дэйар? – воскликнул тангр в фартуке.

Это был невероятной ширины абориген, чьи кожные пластины имели красноватый цвет, сходный с хуураданским, но более пурпурного оттенка. От звуков его голоса привычно засвербило в ушах. Дар готов был поклясться: этот широкоплечий вел себя так, будто уже знаком с ним.

– Да, мое имя Дар, – ответил Дар на местном языке.

Тангры вокруг взревели, поднимая руки, будто он сказал что‑то очень важное. Раздались крики:

– Древний! Древний!..

Широкоплечий в фартуке кивнул по‑хуурадански головой вбок, лицо его приобрело твердое выражение, стирая первоначальное удивление. Он подошел к Дару и поднял руку. Их запястья встретились, издав громкий звон наручами, что вызвало новый взрыв возбуждения у окружающих. Дар постарался придать лицу радостное выражение, хотя абсолютно не понимал, что происходит. Пока все складывалось неплохо, и он решил продолжать играть в эту игру. Местные вели себя настолько дружелюбно, что приятелю кх'отру вчера вряд ли могло что‑либо серьезно угрожать. Может быть, Куаргир еще спит где‑то в этих домах…

Широкоплечий молча сделал длинный горизонтальный жест рукой, и толпа начала расходиться. Также молча он указал на дом позади себя, и они поднялись на второй этаж. Оставив отаругов снаружи, он провел Дара в полутемную комнату. Узкое вертикальное окно в толстой стене имело снаружи расходящийся сектор раскрытия, обстрел из него был бы весьма удобен. Утренний свет проникал через эту амбразуру широким отвесным лучом, падая на мрачные каменные стены, увешанные темными старинными латнирами, испещренными насечками тангрописи по всей своей поверхности. Часть филигранных насечек была заполнена желтой блестящей краской и ярко отсвечивала. Низкий столик и толстые циновки подсказали, что сидят тут на полу. Указав рукой направо от себя, широкоплечий стоял до тех пор, пока Дар не опустился на центральную циновку. Затем чинно сел сам, отчетливо звякнув металлом под фартуком. Его самоуверенные повадки тянули не меньше, чем на элитара. Но, очевидно, он имел старшинство над всем Горном. Это было интересно, учитывая его явно не военный вид. Не иначе он был из тех кузнецов, что работали в Черной горе.

Некоторое время прошло в молчании. Широкоплечий смотрел в одну точку и хмурился. Дар тоже молчал, проклиная немногословность хозяина. Сам начинать беседу он не мог, чтобы не попасть впросак. Широкоплечий мрачнел все больше, наконец тяжело задышал и молвил:

– Может быть, Дэйар Древний расскажет, отчего изменились его планы? – Голос был низкий, щелкающий. – И где его элитары с отрядами?

Это было интересное начало для разговора. Показывать удивление или мешкать с ответом явно не стоило.

– Я пришел за Куаргиром, – отчеканил Дар, стараясь быть столь же кратким и самоуверенным, как и хозяин крепости.

Широкоплечий стрельнул в его сторону взглядом и тут же отвернулся. Его лицо нахмурилось еще больше.

– Разве я сделал что‑то неверно? – напряженно спросил он. – Вчера ты получил все, что просил, и вместе со своими дромаругами покинул стены Горна и его земли. Что заставило Древнего вернуться?

Нахлынула тишина. Дар сосредоточенно обдумывал услышанное. Хозяин явно не шутил, и его командирский вид не создавал впечатления человека, говорящего пустяки. Но каким именно образом Дар мог покинуть крепость, если он в это время спал в пещере?

Хозяин крепости истолковал молчание гостя по‑своему. На его лице почему‑то проступило выражение вины.

– Разве Куаргир не проследовал вместе с Дэйаром Древним, так же как это сделали другие воины и дромаруги Саудрака?

Это уже было серьезно.

Дар замер, с трудом веря своим ушам. Что могло стрястись в целом свете, чтобы сошлись вместе Куаргир и Саудрак? Однако показывать собственную неосведомленность он не мог.

– Все, что ты сказал, верно, – ответил он, придав голосу соответствующую звучность. – Но с тех пор обстоятельства изменились.

И Дар также многозначительно нахмурился, замечая, как быстро пробежали по его лицу глаза хозяина.

– В таком случае я должен разочаровать блистательного Древнего, – упавшим тоном продолжил широкоплечий. – Куаргир не возвращался в Горн. Ни этой ночью, ни утром.

Они снова просидели некоторое время в молчании, каждый переваривая услышанное. Затем широкоплечий крякнул, предваряя свою речь:

– Я вижу, что эти обстоятельства также изменили одежду и оружие Дэйара Древнего. Но я помню его приказ, и у нас все готово.

Дар мысленно усмехнулся: после темницы Хоргурда и нескольких дней в горах вид его вряд ли был внушительным.

– Именно! – сказал он насмешливо. – И какой приказ ты имеешь в виду?

Широкоплечий снова кивнул набок, словно само собой разумеющееся.

– Ту самую вторую экипировку, что Древний оставил для самого себя. Должен ли я приказать принести ее?

– Неси! – бодро согласился Дар, хотя удивлению его не было предела.

Широкоплечий хлопнул в ладони. В дверях возник отаруг с вопросом в глазах.

– Слушаю, Тутрос?

«Отлично! – отметил Дар. – Вот и познакомились. Теперь хотя бы известно имя этого широкоплечего».

– Принеси баул Древнего в ту же комнату.

После того как топот охранника стих, Тутрос обернулся к Дару.

– Нам лучше пройти в покои, где ты был вчера. После того как ты переоденешься, мы можем продолжить беседу за столом. Надеюсь Дэйар Древний не откажется позавтракать с нами?

Дружелюбие, мелькнувшее в глазах Тутроса, было совершенно неподдельным.

– Не откажусь, – согласился Дар.

У него начало закрадываться подозрение, что он попал в место, где исполняются желания.

* * *

После того как дверь за провожатым закрылась, Дар принялся развязывать тугие узлы на кожаных ремнях. Дорожная дромовая сумка из толстой серой кожи была новой и крепкой. Узлы скрипели и поддавались с трудом. Когда Дар в нетерпении тряхнул ее, внутри что‑то глухо звякнуло. Наконец он совладал с ремнями и открыл баул.

Сверху лежал комплект новой одежды – длинные кожаные штаны, рубаха, пояс и сандалии. Все это было весьма кстати! Его одежда, снятая еще с кх'отра у реки за Хотоагой, порядком поизносилась за время скитаний. Кроме рубахи нашелся также защитный кожаный нагрудник с крепкими стальными пластинами, какие Дар видел у отаругов Хоргурда. Надеть его было не просто – крепление включало кожаный ошейник и лямки для пояса и плеч.

Ниже блеснул металл – и Дар довольно закивал головой. Шиташ отличался от привычного хуураданского, а его голубоватый цвет был удивительным. Несмотря на то что клинок был чуть длиннее и шире, чем позаимствованный у хуураданской стражи, вес его почти не чувствовался в руке. Дар понял, что уже отвык от эриг‑шиташа и с восторгом отбросил старое оружие. Потом укрепил на новом поясе эриг‑шиташ. Вытянул его из ножен и восхищенно сделал несколько раскрутов и рубящих движений, убеждаясь в превосходном качестве балансировки. Любовно осмотрев металл, Дар заметил, что шиташ совсем новый. Несколько мелких следов на лезвии от пробного боя были тщательно заполированы, прочих же отметин, неминуемо появляющихся на стали со временем, не было. В основании клинка виднелась квадратная гравировка, в которой без труда можно было узнать стилизованное подобие «бегущего солнца» вместе со сложной черненой вязью более мелкой тангрописи. В Городе Кузнецов и впрямь были замечательные мастера! Следом из баула появились на свет не менее замечательные нож и боевой топор. Каждый из них имел такую же гравировку. Вытащив тронк, Дар привычным движением разомкнул его корпус, вытаскивая и прикладывая к ляжке контейнер с излянями. Заранее поморщился, ожидая жадных укусов. Но боли не было. Кто‑то подкормил этот тронк совсем недавно. Сомкнув назад корпус, он направил оружие на стену и нажал рычаг.

Тронк тихонько щелкнул, с тонким звоном вылетевшая стрелка воткнулась в камень. Дар удивленно покачал головой. Острие, втыкающееся в камень, вызывало уважение. Наручень, появившийся следом из баула, заставил Дара с отвращением сорвать тот, что до сих пор украшал его левое предплечье. Такой же голубой стали, как и все предыдущее оружие, он легко защелкнулся на запястье, грозно выставив вовне полузаточенные шипы. Два параллельных выступа для захвата атакующего лезвия были добротно запаяны, их удлиненные ребра жесткости проходили вдоль всего наручня. По всей поверхности шла изумительной работы гравировка, опять же на тему символики квадратного светила с элементами тангрописи. Однако это было не все. С нижней стороны наручня шло длинное утолщение, оканчивающееся темной прорезью. В боковой части, достижимый для когтя, виднелся выпуклый рычажок. Дар нажал на него, и тот же момент из прорези вбок выскользнуло блестящее хищное лезвие. Конечно, не шиташ, но вещица была, без сомнения, полезной!

В приподнятом настроении Дар снова склонился над баулом. Там еще нашлись два кожаных мешочка, наполненных мелким серым порошком. А на самом дне лежал длинный плащ, вроде тех, что он видел на старейшинах Хоргурда, только куда более тяжелый и плотный. Вспомнив сегодняшнюю ночь, Дар понял, что эта вещь в горах будет незаменима!

Сложив в баул свое прежнее оружие и одежду, Дар гордо вышел из комнаты, стараясь держаться поосанистее. Снаружи его ожидал здоровенный отаруг с каменным выражением на лице. Чем‑то он неуловимо напоминал Шурата, однако по цвету костяных пластинок явно не мог быть хуураданцем.

– Элитар Тутрос зовет Дэиара Древнего к столу!

Кивнув, Дар проследовал за воином.

В комнате Тутроса уже было накрыто угощение. На низком столике стояли кувшины, плошки с чем‑то дымящимся. Дар почувствовал, как от запаха еды желудок едва не подпрыгнул.

Хозяин стоял у окна, приветственно подняв руку. Рядом с ним были еще двое тангров, те самые, в обществе которых он был утром на площади.

– Надеюсь, что благородный Дэйар не откажется разделить скромную трапезу со мной и друзьями Котнором и Барнихом.

Весьма кстати, что он назвал имена своих приятелей. Иначе «знакомому» с ними Дару пришлось бы переспрашивать, кого как зовут. Котнор был, несомненно, кх'отровой масти – цвет его темной кости, удлиненное лицо и раскосые глаза напоминали Куаргира, и все же что‑то отличало его от кх'отров. Разведчик говорил, что йарбы – остатки выбитых кланов. Должно быть, какое‑то родственное кх'отрам племя. Барних же относился к типу тангров, невиданному Даром прежде. Цвет его латнира и костяных пластин был сходным с хуураданскими, как и форма головы. Однако по общему коричневому фону шли более светлые неравномерные пятна, окрашивавшие и кожу, и костяные пластины. Пожалуй, в определенных условиях такой окрас должен был давать несомненные преимущества охотнику или воину. Гости вели себя подобно прочим жителям Горна – голова каждого была чуть опущена, глаза редко поднимались на лицо собеседника. Лишь иногда они исподлобья быстро сканировали обстановку. Куаргир говорил, что это характерная привычка йарбов – все разные, и дразнить чувства чужой травы вызывающим взглядом никому не нужно.