Текст книги "Спаси меня (ЛП)"
Автор книги: Тиа Луис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
– Это то, о чем я хотела с тобой поговорить. Это та часть, с которой я боролась больше всего.
Ее голова опирается на руку, согнутую в локте, и густой локон темных кудрей падает ей на щеку. Я провожу по ней пальцем.
– Боишься, что тебе не хватит адреналина? Думаю, мы оба заслужили годовой отпуск. Для тебя, конечно, длиннее. Ты можешь взять столько времени, сколько тебе нужно. – Грустная улыбка тянется к ее губам.
– Я ухожу в отставку навсегда.
Теперь я перехожу в сидячее положение.
– У нас все получится, Джесс.
Она поднимается вслед за мной, и я вижу, как на ее лице отразилась отставка.
– Я не могу рисковать своей жизнью каждый день с ребенком дома. Я даже не могу делать это с малышом, или маленьким ребенком, или подростком… – Я начинаю возражать, но она легонько прижимает пальцы к моему рту. – Один из нас должен быть здесь с ними. Логичнее всего, чтобы это буду я.
Ее голос мягкий, не злой, и наши глаза на мгновение задерживаются. У меня нет готового ответа, я не знаю правильного ответа. Я знаю только, что не готов сдаться.
Это не имеет значения. Она наклоняется вперед, чтобы поцеловать меня, прежде чем соскочить с кровати и голышом пройтись по нашей большой спальне. Утреннее солнце ярко горит на бледном полу, выложенном керамической плиткой. Я смотрю, как она накидывает шелковый халат на плечи и обтягивает тело, а затем раздвигает тяжелые бархатные шторы. Французские двери открыты, и морской бриз доносит шум прибоя.
– Я проверю Эллу и сообщу ей, что мы закончили работу вчера вечером. – Она идет к обветренной деревянной двери нашей спальни, даже не останавливается, когда проходит через нее, и спрашивает: – Хочешь кофе?
– Я сейчас приду. – Говорю я, наблюдая за тем, как полотняная ткань развевается на теплом соленом ветерке.
Джесса. Моя прекрасная жена, моя сексуальная любовница, мой идеальный партнер. Я не собираюсь так просто отказываться от того, чтобы ты была рядом со мной.
Глава 5
Джесса
Элла появляется на 27-дюймовом экране моего iMac. На ее веснушчатом носу красуются темные очки, а прямые каштановые волосы закручены в пучок на макушке, в который воткнут карандаш.
– Доброе утро, босс, – говорит она, устраиваясь в кресле и поднося к губам большую кружку с кофе.
– Доброе утро, Элластейн, – дразню я.
Наш гений в области коммуникаций и технологий – еще и самый организованный человек из всех, кого я знаю. Она пришла со мной в Москаретти и Стил, и она спасала мне жизнь больше, чем я могу сосчитать, проводя меня через опасные ситуации, при помощи крошечной штуки в моем ухе.
– Вчера вечером Барракуда был на крючке, – говорю я, откинувшись в своем черном кожаном кресле с кружкой кофе в руке.
– А ты чуть не стала пушечным мясом. – Фыркнув в свой кофе, я покачала головой.
– Я не успела прикрепить свой страховочный трос.
– Тебе повезло, что Мейс был там.
– Что тебе нужно для составления отчета? Я щелкаю и открываю файлы, в то время как Элла становится маленьким окошком в правом верхнем углу.
– Марка, модель, количество выпущенных патронов, количество подозреваемых, в которых попали. Она зеркально повторяет мое поведение на другом конце континента.
Мейсон перевез нас на отдаленные скалы северной Калифорнии, но мой дом – на стильном юге Флориды. Латиноамериканское наследие моей семьи – одна из причин, по которой я успешно проникла в лагерь Араньи. Женщин недооценивают, когда речь идет о силе и военной доблести – тем более, если они латиноамериканки.
– Я все проверю и пришлю тебе точный подсчет к завтрашнему утру.
– Дальше я сама, – говорит она со вздохом, и я замечаю, что на ее лбу проступает полоса беспокойства.
– О чем ты думаешь, Эл?
– У тебя акцент вырывается наружу, когда ты меня так называешь, – смеется она, но это отвлекающий маневр.
Я использую его в своих интересах.
– Выкладывай, чика.
Она наклоняется вперед и ставит свою кружку, а я наблюдаю, как она берет в руки планшет и поправляет очки. Это серьезно.
– На прошлой неделе мы получили запрос… кое-что от сеньера Мантинилла из Панамы.
– Мантанилла? – Я наморщила лоб и начала искать в своей базе данных. Должно быть, новый. У меня на него ничего нет.
– Именно это меня и беспокоит. Я ничего не могу найти на этого парня.
Я снова откинулась на спинку стула и провела пальцами по губам.
– Что ему нужно?
– Он говорит, что он нефтяной барон. Он утверждает, что его дочь Лэджи пропала или потерялась. Она молодая… Четырнадцать лет. Она была на весенних каникулах с друзьями на Арубе, и теперь они не могут ее найти.
– И? Я смотрю на слайды, которые она мне присылает.
Лэджи – молодая девушка с блестящими темно-каштановыми волосами и яркой белоснежной улыбкой. Она сидит на пляже с другой девушкой, тоже с блестящими каштановыми волосами и такой же улыбкой. Они могут быть близнецами.
– Заявление не подавалось, пропавших без вести нет…
Элла продолжает, но я отвлекаюсь на глаза девушки. В глубине ее темной радужки мелькнула нотка знакомой мне эмоции. Она напоминает мне мою бабушку на единственной сохранившейся у меня фотографии, где она запечатлена в детстве, вскоре после того, как ее семья эмигрировала из Сальвадора в Майами.
У Лэджи те же блестящие темно-каштановые волосы, то же настороженное выражение лица, несмотря на блестящую улыбку. Я думаю о женщине, которую я знала только как бабку, но фотографии моей матери позволили мне увидеть ее красивой молодой девушкой.
Глубокий голос прерывает мои размышления.
– Что они сказали, когда вы их допрашивали?
С нами Мейс, и он просматривает файлы, которые Элла переслала мне.
– Они хотели, чтобы об этом не было слышно ни прессе, ни полиции, – говорит Элла.
Он с легкостью поднимает меня с кресла, меняя положение: он сидит, прижавшись к спинке, а я полулежу у него на коленях. Я издаю лишь слабый звук протеста, прежде чем мускулистая рука обхватывает мою талию, меня окружает его любовь и его пьянящий аромат свежих цитрусовых фруктов и чистого белья.
– Я слышала, что вчера вечером ты бросил вызов законам физики, – поддразнивает его Элла.
– Я брошу вызов любым законам, лишь бы Джесса была в безопасности. – Он даже не поднимает глаза. Я влюбляюсь в него еще больше, как будто это вообще возможно.
Он читает через мое плечо, и его теплое дыхание щекочет маленькие волоски на моей коже. Признаюсь, мне нравится растворяться в силе своего мужа. Я была ведущим курсантом в своем призывном классе, лучшим стрелком, самым быстрым бегуном. Я сильная, умная и могу сравниться с любым агентом ЦРУ – мужчиной или женщиной. Однако Мейсон «Мейс» Москаретти способен ослабить мою хватку. Он – единственный человек, которому я доверяю свою жизнь. Все, что у меня есть.
Повернув голову, чтобы мимолетно поцеловать его в щетинистую щеку, я смотрю, как его глаза перемещаются по экрану, и вижу, как работает его блестящий ум, когда он листает документы, быстро читая. Мейс ворвался в мою жизнь как взрыв бомбы, свист выстрелов и разрушенной работы, ради которой я рисковала жизнью.
В то время как войска Мэйса взрывали вокруг нас бомбы, распылили слезоточивый газ и сыпали пулями, Аранья схватил меня за плечо и потащил за собой в потайной бункер в недрах огромного дома. Я даже не знала о существовании убежища, а ведь я исследовала этот особняк уже несколько месяцев.
– Ментиросо, – шипел он. Лжец.
Я промолчала и даже не попыталась возразить. Я не знала, может ли он достать пистолет и прикончить меня сам. Я не знала, насколько он обижен или унижен. Я была уверена, что вот-вот узнаю это, когда дверь взорвалась и содрогнулась под ударом тарана.
Все было кончено. Они входили.
Дверь распахнулась, и воздух наполнился пылью. Тонкий белый сарафан, в котором я была, порвался и болтался на одном плече. Люди в черных бронежилетах ворвались внутрь и окружили нас, немедленно взяв Аранью под стражу, разрушив мою миссию по его убийству, лишив меня всякой безопасности, которую я могла бы иметь до тех пор, пока он жив.
Потом случилось это.
Я быстро моргнула, глядя сквозь дым и оседающую пыль в самые глубокие голубые глаза, которые я когда-либо видела. Его рост превышал шесть футов… Шесть и два? Шесть и четыре? Он медленно опустил пистолет, когда наши глаза встретились. Темно-каштановые волосы закручивались вокруг ушей и у основания шеи, легкая щетина покрывала квадратную челюсть. Я сразу поняла, что он из спецназа.
Его ноздри раздувались, и он напомнил мне быка, увидевшего красное. Он посмотрел на меня так, что у меня в жилах запылал огонь. Я не знала, кто этот восхитительно сексуальный командир, но понимала, что должна поскорее уйти от него. Мое тело реагировало на него слишком бурно.
Я задрала край платья на плечо и разорвала наши взгляды, целеустремленно посмотрела вперед и вышла из-под обломков. В его руке была М16, и он опустил его.
Мейс Москаретти не пытался остановить меня в тот момент.
Он ждал шесть часов, пока мы не остались одни в баре, вернувшись в мой отель, прежде чем соблазнить меня своими словами, предложением и, наконец, бархатными поцелуями.
– Мне это не нравится. – Его голос – это глубокая вибрация, которая в сочетании с моими воспоминаниями пробирает меня до глубины души.
– Именно поэтому я отложила его для тебя, – говорит Элла. – Я хотела посмотреть, смогу ли я найти что-нибудь законное… или мне следует послать команду, чтобы выяснить, кто за этим стоит.
– Именно.
– И все же, – я касаюсь руки Мейса. – То, что нет заявления о пропаже людей, еще ничего не значит. Эти картели, эти маленькие диктаторы так жаждут власти. Они держат все под замком. Любой признак уязвимости может быть прямой угрозой их власти.
Мейс откинулся в кресле и положил свою большую ладонь мне между плеч, под густой завесой моих волос.
– Значит, ты согласна, что это может быть картель?
– Я не знаю. Пожевав губу, я еще раз просмотрела запрос. – Он точно не нефтяной барон, иначе мы бы о нем слышали. Я не знаю, кто еще может иметь дочь, которую стоит похитить.
– Если это вообще похищение, – в тоне Эллы звучит чистый скептицизм.
– Скажи им «нет». Он уже все решил, и я знаю, что должна тщательно подбирать слова.
– Я согласна. Это слишком рискованно. говорит Элла.
– Подожди… Сдвинувшись к нему на колени, я кладу одну руку на плечо Мейса, а другой касаюсь его челюсти. – Она чья-то дочь. Даже если этих парней в конце концов арестуют, разве мы не должны хотя бы спасти ее?
Я не могу перестать видеть ее глаза. Эти черные затравленные глаза, мускатные глаза.
Он ловит мое запястье и тянет мою ладонь к своим губам для поцелуя.
– Мы можем позволить кому-то другому спасти ее. С этими словами он обнимает меня за талию и снова поднимает, чтобы я могла стоять. – Скажи им, что мы откажемся, Эл.
– Мейсон! Я хватаю мышь и перемещаю ее по экрану. – Элла, дай нам секунду.
Она кивает, и я выключаю звук. Мейс встает и поворачивается ко мне лицом. Черная футболка, которая на нем надета, красиво обтягивает его подтянутые грудные мышцы, и на мгновение я позволяю своему взгляду скользнуть по его широким плечам к мускулистой шее, к его потемневшим глазам.
– Если ты не перестанешь так на меня смотреть, нам придется вырезать видео. – Сексуальная ухмылка искривляет его губы. – А то Элла засмотрится.
– Ты ненасытен, – поддразниваю я, проводя ногтями по его бицепсам.
Он обхватывает меня за талию и притягивает ближе.
– Почему эта работа так важна для тебя? Губы касаются моего виска. Горячее дыхание проносится над моими глазами, заставляя их закрыться.
– Я не знаю. Мои руки поднимаются к его плечам. – Что-то в ней… Я не могу отделаться от ощущения, что это еще не все. Мы должны вернуть ее.
Тишина заполняет комнату. Я жду, не отступит ли он. Он никогда раньше не говорил мне «нет». Мы никогда раньше не расходились во мнениях. В то же время мы только что договорились, что хотим создать свою семью сейчас.
– Это будет моя последняя работа, – говорю я, откинувшись на спинку кресла.
Мышцы на его челюсти двигаются, но я вижу это в его глазах. Слегка кивнув, он протягивает руку мимо меня, чтобы включить звук.
– Забронируй нам билеты на ближайший рейс до Панама-Сити.
Я делаю шаг вперед, прижимаясь всем телом к мужу. Я понятия не имею, на что я его уговорила.
Глава 6
Мейсон
Когда мы вошли в номер, тяжелые деревянно-стеклянные двойные двери нашего номера были открыты. Пляжный курорт «Red Frog» расположен на краю Карибского моря, с видом на бирюзовые воды и густые джунгли на северо-западе. Это было бы прекрасное место для второго медового месяца или для двухнедельного отпуска, во время которого мы сосредоточились бы только на создании нашей семьи, на том, чтобы я неоднократно заронил свое семя в лоно моей сексуальной жены.
Джесса останавливается у двери, чтобы снять коричневые кожаные сандалии, а затем босиком идет по полированному мраморному полу на балкон. Океанский бриз поднимает ее волнистые темные волосы, обнажая бретельки вишнево-красного сарафана, напоминая мне, что она без лифчика… теперь без обуви… Я не могу не задаться вопросом, как обстоят дела с ее трусиками.
Чистый воздух, пронизанный слабым ароматом гардении, окутывает нас. Это насыщенный, тропический аромат, не похожий на прохладный бриз нашего дома на скалах в северной части Тихого океана. Этот аромат тяжелый, соблазнительный.
Не теряя ни минуты, я опускаю чемоданы там, где стою и пересекаю короткое фойе, где стоит моя жена, любуясь яркими зелеными верхушками деревьев, белоснежным песком и волнами, бьющимися о береговую линию внизу. Это идеальный вечер, и я останавливаюсь позади нее, обхватываю руками ее узкую талию, затем опускаю руки вниз по передней части платья и погружаю пальцы между ее бедер.
– Мейс…, – вздыхает она, опуская голову мне на плечо. – Мы должны встретиться с Мантаниллой меньше, чем через час.
Ее соски твердыми пиками проступают сквозь тонкий шелк платья, и моя эрекция напрягается, желая вырваться на свободу. Я знаю, что она чувствует его на своей пояснице, и я не пытаюсь скрыть своего желания. Я прижимаюсь ртом к ее шеи, чувствуя ее учащенный пульс.
– У нас более чем достаточно времени для того, что я планирую с тобой сделать. – Мой язык касается ее кожи, и я чувствую нотку соли. – Ты мокрая для меня?
– Мм…, – вздыхает она. – Такая мокрая.
Мои пальцы сгибаются, когда я собираю ее юбку в кулак. Проводя большими пальцами по внутренней стороне бедер, я чувствую, как она дрожит, когда я приближаюсь к ее центру. Только тонкий клочок атласа прикрывает ее голую киску. Я быстро срываю его, позволяя ему упасть, как ткани, прежде чем мои пальцы приступят к работе.
– О, Боже! – Она задыхается, хватаясь за мои предплечья, когда я обвожу ее набухший клитор.
Я погружаю два длинных пальца в ее горячий, скользкий проход.
– О да, моя Джесса. Ты такая мокрая. – Мой рот находится прямо у ее уха, а мой голос – низкий гул.
По ее коленям пробегает дрожь, но я не хочу, чтобы она кончала. Я тут же убираю руки.
– Мейс, – хнычет она, но я затыкаю ее.
– Повернись, – приказываю я, отступая назад, чтобы видеть ее тело.
Она повинуется, и я позволяю своим глазам окинуть ее. Она тяжело дышит, ее кожа раскраснелась. Ее сладкие соки покрывают мою руку, и я тянусь к ней, проводя длинным пальцем по ее нижней губе. Ее зеленые глаза темнеют, и она засасывает палец между пухлых губ. Мой член выделяет влагу в ответ.
Я провожу пальцем по ее подбородку, по шее, пока не дохожу до бретельки ее платья.
– Что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой, Джесса?
Она зажимает нижнюю губу между зубами, и ее маленькие ноздри раздуваются от желания.
– Я хочу, чтобы ты нагнул меня и взял меня глубоко и сильно.
Господи… эта женщина. Мой кулак нащупывает бретельку ее платья, и я срываю ее с ее плеч. Пуговицы отрываются и рассыпаются по мраморному полу, а ее круглая грудь вываливается наружу. Я смотрю, как она тянется вверх и оттягивает другую сторону, опуская платье ниже, на бедра и на пол.
Ее затвердевшие соски и темные ареолы быстро поднимаются и опускаются вместе с трусиками. Она стоит передо мной обнаженная, раскрасневшаяся и вибрирующая от желания, и, видит Бог, я готов удовлетворить ее просьбу. Потянувшись за шею, я хватаюсь за верхнюю часть своего тонкого свитера и одним движением стягиваю его. Она издает легкий звук, и я вижу, что ее рука лежит между бедер. Одной рукой она массирует свой клитор, а другой поглаживает и потягивает затвердевший сосок.
– Джесса, – простонал я, быстро расстегивая брюки и бросая их на пол.
Мой член толстый и твердый и направлен прямо на нее, когда я выпрямляюсь, и я слышу, как она хнычет, наблюдая за мной, а рука между ее ног все быстрее двигается по ее клитору. Я хватаю ее за запястье и рывком завожу его ей за спину, притягивая к себе.
– Нет, – прохрипел я, стиснув зубы. – Этот оргазм мой. – Я хватаю ее за другое запястье и вкладываю его в ту же руку. Затем я хватаю ее полную грудь, разминаю ее и тяну к своему рту. Зажав твердую вершину между зубами, я легонько прикусываю ее, затем еще раз крепко посасываю и перехожу на другую сторону, чтобы повторить процесс.
Она стонет и извивается под моим ртом и руками. Ее задница упирается в спинку дивана, и она выгибается, напрягаясь под моим ртом. Я на мгновение завладеваю ее губами, погружаю язык вглубь, чтобы найти ее язык, провожу им по ее, пожирая его, покусываю челюсть, разворачиваю ее и толкаю вперед на верхнюю часть мягкой кожаной обивки.
Ее стиснутые бедра скрывают ее киску, прижимаясь попкой к спинке дивана, и я наклоняюсь, чтобы поцеловать и эту ее часть. В ответ я слышу громкий, приглушенный стон с другой стороны подушек.
– Ты вся мокрая, детка, – говорю я, проводя языком вверх и вниз по розовым складочкам. Моя борода задевает изгиб ее бедра, и я чувствую, как она извивается, прежде чем легонько прикусить мягкую, бледную плоть ее бедра. – Ты готова ко мне?
– Да… да!
Я окунаю большой палец в ее соки, обмакиваю его, а затем заменяю членом. Темная морщинка ее попки обращена ко мне, и я провожу большим пальцем по этой тугой дырочке, грубо проталкивая его внутрь, пока ввожу свой член до упора, по самые яйца, в ее влажный жар.
– Мейс! – кричит она так громко, что соседи наверняка слышат, и я чувствую, как она сжимается вокруг меня, тугая, как перчатка.
Ее бедра дрожат, и она кончает, когда я выполняю ее просьбу, сильно и глубоко всаживая в нее, когда она перегибается через диван. Мои яйца покалывают и напрягаются, когда мой собственный оргазм пробирается по моим ногам.
Бессвязные слова срываются с ее губ, и она хнычет, когда я убираю большой палец с ее попки. Я должен это сделать. Оргазм, нарастающий в моем тазу, заставляет меня сжимать ее бедра во время последних толчков, когда оно разливается. Мой член пульсирует, и я громко стону, заполняя ее, каждый толчок – еще один удар удовольствия в мой мозг. Ее киска сжимается в ответ, втягивая в себя последнюю каплю, затмевая мой разум экстазом.
– О, Джесса. – Мой голос сорвался. Эта женщина вызывает самые сильные оргазмы, которые я когда-либо испытывал.
Она медленно поднимается с дивана, выгибает спину и обхватывает своими прохладными руками мою разгоряченную шею. Ее пальцы вплетаются в мои волосы, и наши тела прижимаются друг к другу. Мои руки накрывают ее плоский живот, поднимаясь выше, чтобы прижать ее к себе. Мой член с удовольствием зарывается глубоко между ее бедер, и я чувствую ее тихий смех. Это заставляет меня улыбаться.
– Почему мы снова здесь? – дразнит она, и мне нравится удовлетворение в ее голосе.
– Еще не поздно передать эту работу кому-нибудь другому. – Я целую ее шею и провожу руками по ее красивому телу. – Мы можем провести эту неделю, работая над созданием нашей семьи.
– Для этого нужен всего один удачный выстрел, – говорит она, медленно поворачиваясь в моих объятиях.
– Я не против подстраховаться и сделать как можно больше выстрелов.
– У тебя очень хорошая меткость, но я знаю, что ты любишь стрелять.
– Я люблю стрелять с тобой.
Наши глаза встречаются, и в моей груди вспыхивает любовь. Я прижимаюсь к ее челюсти и провожу большим пальцем по ее щеке, прежде чем снова взять ее в рот. Мой язык пробегает по линии ее губ, а затем проникает внутрь и заплетается вместе с ее языком.
Эта женщина – моя. Ее тело – мое. В нем будет расти мой ребенок. С каждым часом это осознание все сильнее разгорается в моем сознании, наполняя меня непреодолимой гордостью и острым чувством покровительства.
– Я люблю тебя, Джесса.
Она протягивает руку, чтобы провести ладонью по моей руки.
– Я люблю тебя, Мейсон. – Сжав мою руку, она подносит ее к губам и целует костяшки пальцев, прежде чем войти в наш роскошный номер. – Нам нужно принять душ, иначе мы опоздаем на встречу с Мантаниллой. Где мы решили встретится?
– Мы заказали столик в ресторане "Травесия". Элла написала мне, что она уже взломала их систему безопасности и следит за каждой камерой.
– Она наша чудо-девочка, – говорит Джесса под шумом душа. Я забираю наши чемоданы с того места, где оставил их в дверном проеме. Когда я возвращаюсь в спальню, она быстро двигается, обернув вокруг себя полотенце.
Мимолетно поцеловав ее в губы, я быстро принимаю душ и одеваюсь. Уже через двадцать минут мы выходим в тропическую ночь и садимся в машину.
Горизонт Панамы сверкает, как карнавал, в синевато-серой дымке сумеречного неба. Это одна из самых мегаполисных стран Центральной Америки, хотя вдоль береговой линии она по-прежнему напоминает маленький карибский остров.
– Я хочу курицу джерк и кокосовый рис, – говорит Джесса, опираясь руками в кожаное сиденье рядом с собой.
– Уже есть тяга к еде?
Ее плечо поднимается.
– Надеюсь.
Это заслуживает еще одного поцелуя. Черное платье без рукавов демонстрирует ее подтянутые руки цвета мокко, а темные волосы убраны в сторону и струятся блестящими волнами по груди. В ее ушах – большие серебряные обручи, и она настолько шикарна и утонченна, что никто не догадается, что она может в мгновение ока застрелить вас из сделанного на заказ пистолета NAA Guardian, пристегнутого к верхней части ее бедра. У меня Glock 17 в наплечной кобуре справа и такой же Guardian в левом ботинке.
– Не теряй бдительности. У нас все еще нет точных данных об этом Мантанилле, – передает голос Эллы через крошечные наушники с чипами в наших ушах.
Губы Джессы кривятся в улыбке, и она бросает на меня взгляд. – Пока ты у меня в ухе, а Мейс рядом, я буду в порядке.
Таункар останавливается, и я наклоняюсь вперед, держась за край своего черного пиджака над огнестрельным оружием у грудной клетки. Мне было бы удобнее с "вальтером" в задней части джинсов, но это не Колумбия. Это наводит меня на мысль.
– Мы должны вернуться в Колумбию, как только закончим эту работу, – говорю я, перекладывая свою руку на руку жены и вспоминая деревенский отель под открытым небом в окрестностях Картахены, нашу первую ночь вместе.
Она выставляет одну сексуальную ножку из машины и оглядывается на меня через плечо. Знойные кошачьи глаза сверкают зеленым, а из ягодных губ выглядывают белые зубы.
– Ты такой романтик.
Я выдыхаю смех и выхожу вслед за ней на тротуар. Ресторан примыкает к огромному высотному отелю, и я бросаю взгляд на возвышающийся стеклянный фасад. Положив руку на поясницу Джессы, мы входим через большую вращающуюся дверь. Массивная люстра освещает современный декор вестибюля. Все здесь геометрические формы, белая краска и темное дерево. Каблуки Джессы звонко стучат по глянцевому полу, и мы уже направляемся к темному входу в пятизвездочный ресторан, когда в ушах у нас раздается голос Эллы.
– Объект в движении. Он направляется в вашу сторону. Похоже, он покидает ресторан. Будьте начеку.
Зачем ему уходить, как только мы приехали? Я только успел додумать эту мысль, как к нам подошел человек, о котором шла речь.
– Сеньор Москарелли, сеньорита Стил. – Мантанилла останавливается перед нами и слегка кланяется, сложив толстую руку по центру груди. Я замечаю на его пальце тяжелый латунный(медный) перстень. На нем есть знак отличия или герб, который я смутно узнаю.
Он невысок, но мускулист и коренаст. Он одет в темный костюм, а в его зализанных черных волосах прямо по центру над левым глазом проходит жирная серебристая полоса – несомненная помеха в этом бизнесе, так как она делает его запоминающимся, легко вычленяемым из толпы. А то, что ему, похоже, все равно, усиливает мое беспокойство.
– Простите за это нарушение, сеньор, – продолжает он. – Мы должны немедленно уехать отсюда.
По тому, как моя рука лежит на спине Джессы, я чувствую, как напрягаются ее мышцы.
– Простите, – я делаю шаг в сторону, увлекая ее за собой. – Что именно здесь происходит?
У него сильный акцент.
– Я только что получил известие от своих людей. Мои дела требуют, чтобы я иногда… скрещивал шпаги с сомнительными типами. Из за этого требуется, чтобы я путешествовал с телохранителями. Они говорят, что мы должны отправиться в более безопасное место.
Мы с Джессой оба одеты в тонкий кевлар, но мне не нравится, что ее голова уязвима.
– Что вы предлагаете? – спросил я, все еще не готовый отодвинуть жену от своего тела.
К обочине подъезжает блестящий черный внедорожник и резко останавливается. Я слышу, как щелкают замки.
– Мы можем поехать на моей машине в безопасное место на холмах. Это совершенно безопасно, уверяю вас.
В голове зазвенели тревожные колокольчики. Я никуда не поеду с этим парнем, но Джесса делает шаг мне навстречу.
– Мы ничего о вас не знаем. – Ее голос спокойный, властный. – Как мы можем верить, что вы не пытаетесь нас обмануть?
– Вы правы, не можете. – Мужчина пожимает плечами и показывает нам свои ладони. – Но это единственный способ вернуть мою дочь.
Меня это не устраивает. Я не намерен садиться в этот джип, но прежде, чем я успел ответить, моя жена обошла меня и запрыгнула внутрь.
– Джесса… – Это разочарованный стон, но я забираюсь в машину вслед за ней.
Я ни за что на свете не позволю этому человеку увезти ее и, возможно, моего ребенка. Джесса сказала сегодня одну вещь, и я гарантирую, что это правда. Пока Элла у нее на ухе, а я рядом, ей нечего бояться.
Двери захлопываются с твердым звуком, и с металлическим щелчком, замки заблокированы. Мы выезжаем в ночь, и я оглядываюсь на отель, ожидая появления машин, ожидая хоть какого-то подтверждения правдивости его рассказа. Как я и предполагал, ничего не происходит.
Мы мчимся по городу, все дальше удаляясь от цивилизации. Адреналин будоражит мои мышцы. Нас чертовски мало, и мы едем во второе, небезопасное место с совершенно незнакомым человеком. Господи, Джесс. Надеюсь, я не израсходовал всю свою удачу, когда прыгал с потолка в Филадельфии. Сейчас нам понадобятся все возможные передышки.
Глава 7
Джесса
Мантанилла – лжец. Я поняла это, когда он вышел из ресторана и начал говорить. Ни один картель не проводит полномасштабное нападение в переполненном ресторане в часы пика. Единственная причина, по которой правительство не пресекает деятельность этих мелкими полевыми командирами, заключается в том, что они наносят свои удары в частном порядке. Я провела год в колумбийском картеле не для того, чтобы ничему не научиться.
Мейс в ярости. Я знаю, что он хочет уйти, но мной движет одно – вытащить Лэджи из лап этого человека. Я начинаю сомневаться, что она вообще его дочь. Более того, мне нужно знать… Почему он связался с нами?
Я не чувствовала себя в безопасности с тех пор, как шесть лет назад Мейс ворвался в дом и отправил Аранью в тюрьму. Помимо освобождения девушки, у меня сложилось впечатление, что он стоит за всем этим. Я сразу узнала знак отличия на перстне Мантаниллы. Это значит, что он состоит в той же тайной группе, что и Аранья. Они носят такие же латунные кольца и встречаются раз в год в отдаленном месте, которое я так и не смогла обнаружить за все время своих поисков.
Я как никогда убеждена, что это не спасательная операция. Это удар, и либо мы должны добраться до Араньи и уничтожить его, либо я провалюсь.
Выглянув в окно, я вижу, что мы поднимаемся в горы. На узкой дороге хорошо видны крутой спуск и верхушки деревьев.
Наполнив свой голос спокойствием, я задаю очевидный вопрос.
– Куда мы направляемся?
– Простите, сеньора, но мне кажется, что будет лучше обсудить это у меня дома. Там очень мило и далеко от посторонних глаз.
Теплая рука Мейса накрывает мою, и наши глаза встречаются. Мы оба поймали его промах. Он знает, что мы женаты, а это не общеизвестно. Бандитам придет в голову использовать нас друг против друга, когда они узнают, что мы женаты, поэтому мы живем отдельно друг от друга, имеем отдельные банковские счета. Единственное, что у нас общее, – это наш дом и наша постель. Мы даже не носим обручальных колец, что я с нетерпением жду, когда мы закончим эту работу и я выйду в отставку.
– Звучит прекрасно, – говорю я, умудряясь улыбнуться.
Мантанилла сидит на переднем пассажирском сиденье, и он поворачивается, чтобы улыбнуться мне. Только это улыбка змеи, готовой нанести удар, и от света его черных глаз у меня в груди появляется холодок. Инстинктивно я провожу рукой по верхней части бедра, где спрятан ремешок моего маленького пистолета.
– Постарайся увидеть какие-нибудь характерные ориентиры. – Элла говорит мне на ухо, и я вспоминаю свое прежнее высказывание. Спокойствие разливается по моим венам. – Как только вы доберетесь до комплекса, один из вас постарается остаться в одиночестве и рассказать мне все, что сможет.
Мы едем в тишине, только гул мотора и редкий стук шин по узкой дороге в джунглях. Мы с Мейсом смотрим в окна, и я надеюсь, что кто-то из нас сможет передать Элле нужную ей информацию.
Внедорожник останавливается перед огромными белыми воротами. Мы замираем на мгновение, прежде чем они открываются во внутрь. Огни стадиона вспыхивают, когда мы въезжаем за тяжелый деревянный барьер. За круговой дорожкой с фонтаном в центре расположился огромный двухэтажный особняк. Мы медленно объезжаем его и останавливаемся перед дверью.
– Bienvenidos a mi casa! (прим. перевод с испанского: Добро пожаловать ко мне домой), – говорит Мантанилья с той же жестокой улыбкой.
Он выходит из машины, а Мейс поднимает мою руку и целует костяшки пальцев.
– Ну вот и все, – пробормотал он, потянулся к двери и вылез наружу. Мое сердце колотится в груди. Мы в меньшинстве, и мы отправились с незнакомцем в другое место. Это первое правило похищения, а я его полностью проигнорировала. Тем не менее, я уверена в нас с Мэйсом, и я никогда не отступлю перед бандитом.
Гладкие мокасины Мантаниллы хрустят по бежевому гравию, отдаваясь эхом, когда он подходит к арочному входу. – Заходите внутрь. Мы можем выпить и обсудить условия.
