Текст книги "Высшая сила"
Автор книги: Тереза Френсис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
Глава 2
Ник взглянул на Келли, сидевшую рядом в машине. Неужели они это сделали? Он вырулил на шоссе навстречу холодному бризу, пригибавшему кусты и деревья, росшие по обеим сторонам улицы. Небо чернело грозовыми тучами. На календаре был конец апреля, но он уже начал сомневаться, что холода когда-нибудь кончатся.
Он взглянул на большой дом, белевший на фоне мрачного неба. Он все еще не мог забыть паники, охватившей его при виде задыхающейся Келли: Когда Мери-Бет заболела, он мучился от невозможности облегчить ее страдания. Вид Келли, еще минуту назад здоровой, а всего мгновение спустя хватающей ртом воздух, глубоко потряс его. Эта страшная картина только укрепила его решение поместить Келли в отдельную комнату. Так будет лучше для них обоих. Она невинна. И неопытна. Она была монахиней, в конце концов. Ее, наверное, охватил бы ужас при одной мысли о том, чтобы спать с мужчиной.
Чтобы спать в одной постели, нужны близкие отношения, а этого не будет. Однажды его уже застали врасплох, но теперь Ник стал старше и, как он надеялся, значительно мудрее. Он не хочет никакой близости, не хочет больше этого ощущения бессилия... к которому уже успел притерпеться. Как бы там ни было он не может позволить себе увлечься Келли. Он уже давно разуверился в возможности чистых отношений между мужчиной и женщиной.
Ник отпер парадную дверь, и Келли вошла в дом первой, стуча каблучками по деревянному полу.
– Я сам присматривал за бригадой уборщиков. Они неплохо потрудились. Как ты себя чувствуешь?
– Пока неплохо. – Ее вещи до сих пор стояли на том же самом месте, где он оставил их, бросившись ей на помощь.
Он поднял ее сумку.
– Отнесу в твою комнату.
– Спасибо.
Ник взял столько вещей, сколько мог унести, и направился в кухню, а затем в комнату для гостей, примыкавшую к ней.
– Ник?
Обернувшись, он увидел, что Келли озадаченно остановилась на второй ступеньке лестницы. Больше медлить нельзя.
– Келли, тебе, может быть, будет удобнее в комнате для гостей? Мне казалось, что ты захочешь иметь место, где можно побыть одной. – Черт, кого он пытается обмануть? Он желает оградить себя. И уж совсем напрасно он заглянул в ее большие миндалевидные голубые глаза. Он даже не думал, что так возненавидит себя за ту боль, которую в них прочитал.
Нижняя губа Келли слегка подрагивала, но она старательно стерла с лица все признаки обиды.
– Ты все так продумал, Ник. – Ее голос был мягок. – Ты уверен, что хочешь именно этого?
– Да.
Келли была готова умереть от стыда. Ни разу в жизни она не чувствовала себя настолько оскорбленной. Туман гнева и обиды застилал глаза, и она уже была готова попросить мужа отослать ее вещи к Донне. Но вместо этого послушно поплелась вслед за Ником через кухню в предназначенную для нее комнату и осмотрелась.
Стены выкрашены в бледно-голубой цвет, толстый, почти белый ковер. Это же комната для прислуги! Келли уже приходилось ночевать здесь, когда она приезжала в гости.
Так вот какое место назначено ей в семье! Она будто перенеслась в какую-то волшебную сказку, где была и Золушкой, и злой мачехой в одном лице.
Это было так же ясно, как и равнодушие, написанное на лице Ника. Он не желал ее как женщину, она значила для него не больше, чем прислуга. Этот брак – жестокая шутка, кара за прошлые ошибки.
Но после молитвы и медитации она поняла, что остаться в монастыре было бы еще большей ошибкой. Ее желание стать женщиной – иметь мужа и собственных детей – пересиливало все остальное.
Она вышла замуж за Ника, потому что дала клятву, но ведь они к тому же испытывали симпатию друг к другу. Иные пары начинали с меньшего, и она мечтала, что любовь со временем придет. Но он не желал даже заронить зерно надежды.
– Келли, – Ник положил последний чемодан на кровать, – я могу тебе помочь?
– Благодарю, с меня довольно. Да и какая может быть помощь от юриста?
Он вздрогнул, будто от пощечины.
Слезы жгли ей глаза, но она ни за что не позволила бы ему их увидеть.
Вдруг ее охватило чувство вины. Какова действительная причина того, что она нарушила свой обет? Может быть, она втайне надеялась использовать трагедию сестры, чтобы обрести то, что отчаялась найти в монастыре?
Теперь у нее есть уже готовая семья, но муж намеренно отталкивает ее. Очевидно, на любовь ей надеяться нечего. Искупление это или проклятие? Не важно, она заслужила и то и другое.
– Мне хочется побыть одной, – сказала Келли.
– Ты уверена?
Она закусила губу и кивнула, не доверяя своему голосу. Ник вышел из комнаты и аккуратно прикрыл за собой дверь.
Упершись взглядом в покрытую белой эмалью древесину, Келли стала размышлять, что произошло с тем ласковым, восхитительным человеком, писавшим ей такие душевные письма, в то время когда ее сестра только слегла. Ник поверял ей свои чувства, когда Мери-Элизабет боролась с болезнью.
Эти доверительные отношения сохранялись вплоть до того, как она приняла решение уехать из Калифорнии, чтобы выйти за него замуж. Она сберегла все его письма и теперь достала из чемодана заветный сверток.
– Что с нами будет, Ник? – еле слышно проговорила она, поглаживая атласную ленточку. С тяжелым вздохом положила сверток в верхний ящик шкафа рядом со своим пеньюаром. Келли хотела надеть его в их первую брачную ночь. Она чуть коснулась шелка цвета слоновой кости и быстро задвинула ящик. Слишком больно думать о несбывшихся мечтах.
Однако что-то заставило ее снова выдвинуть ящик и вытащить верхнее письмо из свертка. Она прочитала. «Как жизнь, О'Брайен?» Губы непроизвольно растянулись в улыбке. Она представила, как Ник произносит эти слова – с иронией и нежностью, таящейся в уголках глаз. Келли обвела взглядом комнату – пустынная тишина была как насмешка. С замершим сердцем она осознала, что высокий кареглазый мужчина, за которого она вышла замуж, оказался для нее чужим, как она и опасалась.
– Я буду бороться до конца. Я найду того Ника, которого всегда знала. Я найду его и заставлю полюбить себя так же, как я... – Закусив губу, она уставилась на бледно-голубую стену, будто бросая ей вызов.
– Ну почему мы не можем оставить Санди? – донеслось из кухни.
Келли, разбиравшая вещи в своей комнате, замерла. Она узнала голос Скотта.
– Если ты прекратишь меня перебивать и выслушаешь, может быть, мне удастся это объяснить. – Голос Ника звучал натянуто и сердито.
Холодильник с грохотом закрылся, и она представила себе, как Скотт в ярости мечется по кухне. Все складывается очень непросто, и в этом ее вина. Нужно помочь Нику объяснить детям, почему они должны расстаться со своим любимцем.
Келли глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и отправилась на кухню. Скотт восседал на одном из четырех стульев, стоявших вокруг дубового стола. Ник стоял, опершись о стойку, отгораживавшую плиту от остальной части кухни.
Скотт поднял глаза и увидел Келли. На мгновение в его взгляде появилось торжество. Лицо Келли залила краска смущения. Больше всего в этот момент ей хотелось вернуться в комнату и закрыть за собой дверь. Скотт показал на нее пальцем:
– Это все она виновата.
– Скотт... – Ник взглянул на нее. – Я объяснял ему про твою аллергию.
– Я слышала. – Келли присела на стул напротив мальчика. «Господи, помоги мне достучаться до него», – молила она. – Мне очень жаль, Скотт. Я люблю животных, но никогда не могла их иметь. Как это скверно, что из-за меня вам пришлось отказаться от Санди.
Ник посмотрел на своего старшего сына:
– По крайней мере вы можете видеть его сколько угодно. Он ведь будет у Марка.
– Но это не одно и то же, пап. Как ты не можешь понять? – Мальчик вскочил, в сердцах оттолкнув стул, отчего тот с грохотом отлетел к стене. – Господи Боже мой...
Услышав это, Келли вскинула голову и перекрестилась. Она хотела было сделать замечание, но решила, что момент не слишком подходящий.
– Прекрасно. Из-за тебя выгнали из дома мою собаку. Может быть, мне нужно последовать за ней? – Карие глаза Скотта глядели на нее с холодной враждебностью.
Ник напрягся:
– Скотт, я рассчитывал, что ты будешь подавать пример Брэду.
– М-мне, па?
Ник удивленно взглянул вниз. Он и не слышал, как младший сын вошел в кухню. Брэд, обычно такой озорной и шумный, теперь серьезно смотрел на отца доверчивыми карими глазами, будто говоря: «Я знаю, что ты все уладишь, папа». Ник глубоко вздохнул и положил руку на плечо сына.
– Санди должен уйти. Да, папа? – Ник мрачно кивнул.
– Я д-думал об этом, это ничего. Я, к-конечно, буду скучать по нему, но я не хочу, чтобы т-тетя Келли снова заболела.
– Я тоже. – Ник улыбнулся, нежно взъерошив волосы мальчика.
Келли пересекла кухню и нагнулась, так что ее глаза оказались вровень с глазами Брэда.
– Мне так жаль, миленький. Я бы все отдала за то, чтобы собака могла остаться.
Мальчик кивнул и быстро отвернулся. Он подошел к кухонной стойке и схватил печенье. Когда он выходил из комнаты, две слезинки текли по его щекам. Скотт вылетел из кухни вслед за ним.
– Это ужасно, – вздохнула Келли. – Мне так хотелось, чтобы они меня приняли. А теперь... нужно считать за счастье, если они вообще будут со мной разговаривать.
– Просто необходимо время. Эта собака у нас не так давно. Я принес ее после того, как Мери-Бет... Если бы знал, что у тебя аллергия, я бы не взял Санди в дом.
– Об этом никогда не заходила речь, так что ты не мог знать.
Ник изучающе посмотрел на Келли.
Ее рыжие волосы, собранные сбоку, стали, как показалось Нику, длиннее, чем раньше. При каждом движении они мягко скользили по ее ушам, белой тонкой шее... Келли неуловимо изменилась с тех пор, как оставила монастырь, – стала моложе и мягче, что ли. Будто кто-то перевел часы назад. Она выглядела так же, как в то время, когда он впервые ее встретил. Он не был к этому готов.
Тогда она была ребенком. Но теперь она взрослая женщина. Ему внезапно захотелось потрогать губами мягкое, нежное местечко чуть пониже ее уха. Это желание пронзило его внезапно, как удар молнии.
Ник сделал над собой усилие, чтобы отогнать непрошеные мысли.
– Я кое-что принес мальчикам, но они ушли, и я не успел им показать. – Ник посмотрел на продолговатый ящик, стоявший у задней двери.
Он снял полосатый пиджак, повесил его на спинку стула, потом ослабил галстук и закатал рукава белой рубашки, обнажив мощные руки.
Из ящика послышался громкий скребущий звук, и глаза Келли расширились. То, что там внутри, не опасно ли оно?
– Там кто-то есть.
– Знаю. – Улыбнувшись, Ник снял крышку и бесстрашно засунул руку внутрь. Потом на свет Божий появилось неистово извивающееся существо примерно двенадцати дюймов в длину и дюйма три в обхвате. Ник погладил коричневую тварь и пристально взглянул на Келли: – У тебя же нет аллергии на ящериц?
– Да, в этом смысле мне повезло. – Келли встала и слегка попятилась от вытаращенных на нее глазок-бусинок.
– Хочешь подержать? – Ник протянул ей рептилию.
– Нет! – Она быстро спрятала руки за спину, стараясь улыбаться как ни в чем не бывало. Маленькая головка продолжала дергаться из стороны в сторону. Келли замерла, боясь, что существо вот-вот вцепится ей в горло. – То есть я хотела сказать... что мы с ним совсем не знакомы. Нас друг другу не представили.
– Но я не могу вас представить по всем правилам, пока мальчики не дали ему имя.
– Кому не дали имя? – В кухню вразвалку вошел Скотт и поставил стакан в раковину, а потом подошел к отцу, чтобы осмотреть новенького. – Классная ящерица, па. – Он сложил руку рупором у рта и прокричал брату в соседнюю комнату: – Эй, пустая башка! Посмотри, что папа нам принес.
Брэд мигом примчался.
– Д-дайте мне посмотреть. – Его глаза широко распахнулись от восторга, когда он увидел нового питомца. – Можно мне его подержать?
Ник кивнул и передал ему рептилию. На секунду она застыла в неподвижности, а потом внезапно дернулась. Послышался вопль Брэда, и ящерица в мгновение ока очутилась на полу, по пути шмякнувшись о стол. Келли с ужасом наблюдала, как хвост ящерицы метнулся в одну сторону, а туловище шмыгнуло из кухни.
– Я его у-убил, – взвыл Брэд, обхватив голову руками.
– Ничего страшного, Брэд. Он просто удрал в гостиную. Скотт...
– Я здесь, па.
Отец и старший сын ринулись в погоню. Келли возвела глаза к потолку, стараясь не смотреть на хвост ящерицы, который все еще продолжал извиваться на полу.
– Брэд, он не умер. Послушай-ка. – Келли отвела его руки от глаз, указывая на хвост, отскочивший от тела. – Если бы он был мертв, то остался бы здесь целиком. Ящерицы так делают, чтобы защититься от хищников. – В глазах Брэда появился интерес. – Когда враг хватает их за хвост, они сбрасывают его и быстро убегают. А потом у них отрастает новый.
– Правда?
– Конечно!
Через пару минут в комнату торжественно вошел Ник.
– Мы поймали его. – Он положил ящерицу в стеклянную банку и накрыл крышкой. – Мне кажется, ему будет спокойнее там внутри, пока мы не привыкли друг к другу.
Келли вздрогнула:
– Боже!
Оба мальчика, не отводя глаз, смотрели внутрь сосуда. Они уже полюбили его. Если бы они так же легко приняли ее! Но по крайней мере происшествие е ящерицей немного сблизило их, хотя бы на несколько минут.
– Как вы собираетесь его назвать?
– Брэд, а если назвать его Гудини?
– П-почему?
– Потому что это знаменитый артист, который с легкостью мог выбраться откуда угодно.
Малыш удовлетворенно улыбнулся и кивнул.
– Мне кажется, грандиозное имя, – сказала Келли. – Интересно, он не голоден? Ты знаешь, что он ест? – спросила она Ника.
– Продавец в зоомагазине велел давать ему листья салата.
– Значит, он не плотоядный. – Келли вздохнула с облегчением. – Слава тебе, Господи.
Она пошла к холодильнику и вернулась с зеленым листочком в руках. Предложила, чтобы один из мальчиков покормил ящерицу, но те робко отказались. Она приподняла краешек крышки и быстро бросила корм внутрь.
– Может быть, он предпочитает есть в уединении. Почему бы вам, ребята, не поместить его внизу, в подвале?
Скотт посмотрел на нее, как ей показалось, с уважением и кивнул. Он поднял банку и осторожно понес через кухню. Брэд отворил угловую дверь, и оба мальчика исчезли за ней.
– А как насчет спагетти для гуманоидов? – В глазах Ника появился лукавый блеск. – Я приготовлю.
– Отлично. Для ирландцев смертный грех употреблять и готовить итальянские блюда. Покажи мне, где тут кастрюли, я помогу. – Она улыбнулась ему. Хорошо готовить вместе.
Едва Келли успела переодеться в ночную рубашку и взять с ночного стола книжку, чтобы почитать перед сном, как в дверь ее комнаты негромко постучали. Она уложила Брэда довольно давно и думала, что мальчик уже заснул.
– Входи, малыш.
Дверь отворилась, и в комнату вошел Ник. Он вопросительно изогнул свою темную бровь:
– Малыш?
– Я думала, это Брэд.
– О! – Его взгляд остановился на ее ночной рубашке. – Я надеялся, что не побеспокою тебя.
– Да ты и не побеспокоил. – Одной рукой она придерживала ворот, плотно стянув его на шее.
Заметив несколько темных волосков, видневшихся из-под белой рубашки, Келли невольно представила себе широкую мускулистую грудь, покрытую волосами, такими, наверное, бархатистыми на ощупь. Сердце ее сжалось, как от боли, и Келли вздрогнула, вспомнив, с какой уверенной силой Ник выносил ее на руках из дома.
Он прошел в комнату и небрежно привалился спиной к комоду, скрестив руки на груди. Чтобы достать из шкафа халат, Келли пришлось бы пройти мимо него, а она не в силах была пошевелиться.
– Ты что-то хотел?
– Да просто сказать тебе, что был восхищен твоей выдержкой, когда ящерица вырвалась у Брэда из рук. Ты отлично держалась, О'Брайен.
Келли улыбнулась. Его похвала была для нее что кусок хлеба для нищего.
– Ты прямо все обо мне знаешь. Бедный Брэд. Он в самом деле думал, что ящер умер от того, что он уронил его на пол. – Ее губы расплылись в широкой улыбке. – Он до того расстроился, что даже перестал заикаться. – Улыбка исчезла с ее лица, и минуту Келли пребывала в задумчивости. – Его водили к логопеду, Ник?
– Нет. – Он кинул на нее быстрый взгляд, будто предупреждая упреки. – Мери-Бет не хотела признавать, что у него есть проблемы. В то время она проходила курс лечения, и мне не хотелось устраивать ссор. А потом я откладывал до поры, пока все не утрясется, до нашей свадьбы.
– Займусь этим немедленно. – Положив книжку рядом с собой на кровати, Келли протянула руку за блокнотом и ручкой, лежавшими на ночном столике. Улыбнувшись, показала ему листок с длинным перечнем: – Дела, которые мне нужно сделать. Я любительница составлять списки.
– Я тоже. Но у меня есть секретарь, который придает этому солидности. – Ник улыбнулся, его глаза потеплели, даже их цвет стал каким-то молочно-шоколадным.
Он присел на кровать, матрас просел под его тяжестью, и Келли выпрямилась, стараясь сохранить равновесие. Его рука почти касалась ее руки, и как легко было бы сделать еле заметное движение и ощутить его теплое крепкое плечо. Но он сегодня уже отверг ее один раз, и она не могла снова рисковать.
Он повернулся к свету, и выражение добродушного спокойствия смягчило черты его лица.
Ник глубоко вздохнул. Он посмотрел на губы Келли, и вдруг ему захотелось узнать их вкус. Эта мысль возникла беспричинно, он держал свои эмоции под жестким контролем. Он не придавал значения своим воспоминаниям, тому глубокому чувству, которое к ней однажды испытал. Они живут в реальном мире, в котором люди обычно не бывают счастливы.
На мгновение он прикрыл глаза, пытаясь избавиться от назойливых мыслей. Мгновенная реакция собственного тела заставила его задуматься, благоразумно ли держать ее на таком расстоянии от себя. Он долгое время не был с женщиной, а они женаты. Но женитьба, не гарантирует доверия и счастья. Однажды он уже сделал это открытие. И теперь не хотел повторять прошлых ошибок.
– Что-то еще, Ник? – Келли смотрела на него с интересом.
– Да. Я считаю, тебе нужно пройтись по магазинам, – выпалил он.
Она удивленно взглянула на него, склонив набок голову. Он поспешно поднялся, не спуская с нее глаз. Она наморщила лоб:
– Зачем? Мне ничего не нужно.
«Разве не все женщины любят ходить по магазинам? Если бы Мери-Бет кто-нибудь предложил пойти прогуляться, она в тот же миг была бы за дверью с кредитной карточкой в руках. Ее не пришлось бы просить дважды или объяснять зачем», – подумал он.
– Моя профессия налагает на меня общественные обязанности и требует определенного имиджа.
– Понятно. – Блеск в глазах Келли погас, и, сгорбившись, она стала теребить оборку своей ночной рубашки.
Ник смешался. Так грубо получилось, и он не знал, как исправить положение. Господи помилуй, он же юрист. Игра словами – это его основное занятие, но сейчас он не знал, что сказать.
Он набрал полную грудь воздуха.
– Ты помнишь Генри Смита, судью, который нас венчал? Он мне сказал сегодня, что хочет устроить прием в нашу честь. У тебя есть что надеть по такому случаю?
– А тот костюм, в котором я была на свадьбе, не подойдет?
– А у тебя, кроме него, ничего нет?
Она прищурилась и прижала палец к губам.
– Хм, дай подумать. Мое платье с бисером в химчистке. – Она покачала головой. – Нет. Похоже, мне нечего надеть.
– Значит, тебе необходимо что-нибудь купить.
– Что именно?
– Что-нибудь модное. – Он принялся вышагивать взад-вперед перед комодом, как будто произнося заключительную речь в суде.
– Что именно модное? – мягко проговорила она и, оторвав взгляд от комода, посмотрела ему в глаза.
Откуда, черт побери, ему знать? Он уже пожалел, что вообще завел этот разговор. Ему плевать, даже если она явится на прием в джинсах и рубашке.
– Не знаю. Что-нибудь для небольшой вечеринки с коктейлями.
– Наша настоятельница не устраивала вечеринок с коктейлями, – криво усмехнулась Келли. Вдруг ее глаза расширились, и она выпрямилась. Ее рука стиснула книгу с такой силой, что даже костяшки побелели. – Ты что, стесняешься меня, потому что я была в монастыре?
В распахнутых глазах было такое страдание, что ему захотелось ударить себя. Ему захотелось сказать ей, что он бесчувственное животное. Захотелось заключить ее в объятия и...
– Келли... – Ник колебался.
Если он сейчас откроет рот, скорее всего опять ляпнет что-нибудь не то. Он и так уже все испортил. Ему плевать на ее одежду. Она красивая женщина, и он хочет ее всем показать. Если бы это было не так, он отказался бы от приглашения судьи.
Насколько проще было общаться с ней по почте. Его мысль работала более четко, когда он не ощущал на себе взгляд ее больших прекрасных голубых глаз. Он не встречал еще такой невинности.
– Если хочешь, завтра можем пройтись по магазинам вместе.
Келли понимала, что он старается проявить доброту, но была не в том настроении, чтобы чувствовать благодарность.
– Нет, спасибо. Я попрошу Донну.
– Завтра суббота. У меня будет время, чтобы поводить тебя по городу, показать, где находятся школа, продуктовые магазины.
Келли кивнула. «Домохозяйка должна знать такие вещи», – уныло подумала она.
– Что мальчики любят на завтрак?
– Я хотел взять приготовление завтраков полностью на себя. Мы так уже привыкли.
– Хорошо, что ты находишь время, чтобы побыть с ними.
– Да. – Казалось, он чувствовал себя неловко. – Я лучше пойду. Ты, наверное, устала. Спокойной ночи, Келли.
Ник ушел, Келли забилась под одеяло. Впервые она ощущала себя столь несчастной и потерянной. Но мало-помалу лед, сковавший сердце, начал подтаивать, и в ней опять проснулся ирландский дух.
Да кем он себя считает? Божественным даром судьбы? Ну она покажет этому мистеру Его Величеству Могущественному Умудренному Законоведу! Она умеет быть привлекательной. И на приеме она будет выглядеть сногсшибательно и сексуально.
