Текст книги "Проходная пешка (СИ)"

Автор книги: Тая Шуи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Глава 16
Дом на улице Гиацинтов

– Меня зовут Альярд Ремзлиг, я ректор Дагмарской Академии в Детфорте, – представился щеголь с волосами, собранными в низкий хвост. – Госпожа Ланкрейз, не могли бы вы рассказать нам, каким образом стали наследницей рода Олленг?

Ремзлиг вел себя так непринужденно, будто обсуждал утренние новости за чашечкой кофе со старой знакомой.

– Если вам угодно, – пожала плечами Риана, устраиваясь на одном из деревянных стульев с высокой спинкой. – Наследство досталось мне от отца.

– Это невозможно! – тут же воскликнул Кайз Буилли. – У Зигарда Олленга была только одна дочь. И это Элен Вартейн!

– Не могу с этим поспорить, – спокойно сказала Риана.

– То есть, – медленно произнесла Орай, – Ваш отец не Зигард, а его младший брат Редил? Но Ред умер таким молодым!

– Пропал без вести, – поправила молодую волшебницу Риана. – Но уже в то время ему исполнилось восемнадцать.

– Это ничего не меняет! – отрезал Буилли. – Элен все равно остается наследницей первого ряда, потому что Зигард был старшим братом.

– Спорный вопрос, – заметила Риана, задумчиво листая сборник детфортских сказок, который по рассеянности прихватила с собой. – Зигард Олленг был изгнан из рода и отрекся от семьи, в отличие от того же Редила. К тому же, если я правильно помню, Элен Вартейн родилась второго августа, то есть на девятнадцать дней позже меня, да и исторически Вартейны лишь побочная ветвь Ланкрейзов. Так что в таком непростом деле наследницей окажется та, кто первой войдет в род и примет титул леди Олленг.

– А вы неплохо подготовились, госпожа Ланкрейз, – произнес Кайз Буилли, не слишком доброжелательно глядя на девушку.

– Я всего лишь знаю законы магического мира, – парировала Риана, решив не добавлять вертевшееся на языке «откуда-то».

– Вы учитесь в Ашхонисе? – вдруг спросил Сайрус Хоуп, пристально смотря на книгу в руках девушки.

– С чего вы взяли? – удивилась Риана и подняла глаза на артефактора.

– Знак на полях, – пояснил Хоуп, указывая на нарисованный в книге сказок символ Ризелиона. – Раньше в Ашхонисе таким многие… баловались.

– Вы позволите? – заинтересовался Ремзлиг, до этого разглядывавший родовой перстень Ланкрейзов.

Риана не слишком охотно протянула книжицу ректору. Тот аккуратно взял ее и стал изучать текст с таким вниманием, словно читал сказку первый раз в жизни.

– Знак Геллерта Езариша, – поморщился Буилли, покосившись Ремзлигу через плечо. – Этого и следовало ожидать.

Девушка на этот выпад никак не отреагировала. Когда ничего не понимаешь, остается только молчать и запоминать.

– Вы чересчур категоричны, Кайз, – сказал ректор, отрываясь от книги. – Госпожа Ланкрейз, вы приехали сюда за наследством, надо полагать?

– Да, господин ректор, – поколебавшись, ответила Риана. – И поскольку теперь я буду жить в Детфорте, мне хотелось бы поступить в Дагмарскую Академию.

– Вот как? – глаза Ремзлига сверкнули. – Что ж, вам очень повезло, в этом году мы как раз возобновляем традицию обмена студентами, и поступление в Академию не станет проблемой. Шестая ступень, не так ли?

Риана молча кивнула.

– Значит, у вас уже должны быть оценки за практики. Минимум пять практик – и вы можете подавать документы в Академию Дагмара.

Еще один кивок.

– Удивительная вещь сказки! – воодушевленно воскликнул ректор. – Все считают их выдумкой, а вместе с тем в них больше правды, чем во многих научных трактатах. Возможно, поэтому со сказками никогда не хочется расставаться.

– Можете оставить эту книгу себе, на память, – предложила Риана.

– О, если вам не жаль, с удовольствием! – тут же согласился волшебник и поднялся со стула. – Хм, думаю нам уже пора. Раз у дома появилась еще одна наследница, не стоит злоупотреблять терпением хозяйки.

Риана на это заявление вежливо улыбнулась, но возражать не стала, и вскоре в кухне на улице Гиацинтов раздался скрип отодвигаемых стульев.

– Всего хорошего, госпожа Ланкрейз, – попрощался за всех Ремзлиг. – Думаю, мы еще увидимся в Академии.

– Непременно, – сказала девушка, но ее ответ заглушили вспышки от телепортации.

«Грубая работа, – мелькнула невольная мысль, – им бы в порталах энергетический баланс выровнять и стабилизировать параметрическую модель, чтобы избежать глитча… Ну да ладно».

Оставшись одна, Риана огляделась. В кухне было чисто, но уюта это не прибавляло. Казалось, отсюда выкинули все предметы, неугодные новым хозяевам, но заново обустроить комнаты никто не соизволил. Вот и стоял дом, пустующий и словно погибший вместе с последними Олленгами.

– Хицц? – тихо позвала Риана.

В ту же секунду в кухне появилась маленькая черная воронка. Перед девушкой предстало мохнатое существо, о котором успел рассказать портрет Гальвурии. Обвислая кожа на мордочке и глаза навыкате не делали его привлекательным.

– Хозяйка, – благоговейно произнес дух дома, падая на колени перед волшебницей. – Старая хозяйка все объяснила Хиццу, Хицц так рад, так рад! Хицц больше не будет слушаться эту предательницу Орай, хоть ее беспутная мать и из рода Олленгов. Хицц будет слушаться только молодую хозяйку.

– Ты хороший дух, Хицц, – сказала Риана, отчего несчастное создание расплакалось и стало вытирать слезы краем скатерти. – Но скажи, почему в доме так пусто? Такое ощущение, будто отсюда выбросили половину вещей.

– Так и есть, хозяйка! – отчаянно воскликнул Хицц и несколько минут не мог произнести ничего больше из-за рыданий. Наконец, немного успокоившись, он продолжил: – Чужаки выкинули все родовые ценности семейства Олленг! Но Хицц не дал им! Хицц украл все, что смог, он спрятал половину вещей в своей комнате. Хиццу так жаль, что он не спас все сокровища. Он должен был лучше прятать!

Маленький дух схватился за голову, и его глаза снова наполнились слезами.

– Хицц будет наказан?

– Если я сочту, что ты достоин наказания, то скажу тебе об этом. Пока я не вижу для этого причин.

Хицц радостно закивал и осторожно поинтересовался:

– Хозяйка хочет увидеть семейные реликвии?

– Да, – коротко ответила Риана, понимая, насколько важно это для духа дома, посвятившего всю свою жизнь служению Олленгам.

В ту же секунду Хицц вскочил с места и помчался к кухонному чуланчику с такой прытью, будто сбросил пару веков. Риана быстрым шагом последовала за ним.

– Вот, сокровища Хицца, – прошептал дух. – Все, что удалось спасти.

Тесная каморка была переполнена разными вещами. Некоторые были просто памятными мелочами, вроде детских рисунков или женских перчаток. Какие-то представляли фамильную ценность: кубки с гербом рода и даже пара феларийских орденов. А от некоторых веяло мощной магией, в большинстве своем угрожающей, Темной, как решило бы большинство волшебников.

Риана вошла внутрь. Ей казалось, будто кто-то по ниточке тянет ее к этим вещам. Старое издание «Истории магических родов» – книга редкая, но она знает ее наизусть. Статуэтка кошки, наверняка с секретом, но это тоже не то. Риана осматривала вещи, спрятанные Хиццем, и никак не могла понять, что за невнятный шепот слышится в ее голове. Зов, это был зов, но чей? Взгляд девушки зацепился за большую золотую фибулу, украшенную драгоценными камнями, и тяга взять ее стала непреодолимой. Риана подняла украшение, вероятно когда-то служившее застежкой для плаща. Шепот в ее голове стал громче, он словно размножился на сотни голосов.

– Что ты хочешь мне сказать? – промолвила Риана, вглядываясь в фибулу. В глазах помутилось, сияние изумрудов и рубинов слилось в одно яркое пятно. – Скажи мне…

Вдруг голоса в голове взорвались невыносимой болью, и Риана провалилась в темноту.

* * *

– Неплохо сработано, но в следующий раз не стоит так легкомысленно относиться к моим советам.

Риана открыла глаза и увидела перед собой незнакомку в черном плаще, держащую младенца на руках. Девушка огляделась – ряд столов, барная стойка, погасший камин… Она снова была в «Волчьей шкуре» из междумирья, сидела за тем же столом, что и тогда. Только на шершавом дереве в этот раз покоилась золотая фибула.

– Могли бы напрямую сказать о Слезах Ризелиона, – ответила Риана, опять повернувшись к темной фигуре.

– Могла, но зачем? Знаешь, чем прекрасны загадки?

– Тем, что они заставляют думать? – осторожно предположила девушка.

– Нет, – покачала головой женщина в плаще. – Тем, что на них можно найти отгадки, о которых сам автор даже не подозревал.

– К чему вы клоните?

– Если бы я сказала тебе, как поступить, ты бы так и сделала, потому что уже знала бы правильный ответ, – объяснила таинственный собеседница. – Но если я даю только намек, в какой стороне искать, ты можешь найти сотню правильных дорог. Ты просто выбираешь ту, которая проще для тебя.

– А по-моему, вы играете со мной, как кошка с мышкой, – нахмурилась Риана.

– Играю? – Женщина аккуратно взяла фибулу, лежащую на столе, и убрала к себе в карман. – В чем-то ты права. Ты стала частью большой партии, и я хочу помочь тебе выйти в ферзи.

– Не слишком приятно быть слепой фигурой, которая даже не понимает, куда ее двигают, – заметила Риана. – В этот раз я не использовала магию и все равно оказалась здесь.

– Это потому, что ты нашла нужную вещь.

– Застежку? – догадалась девушка. – Она звала меня…

– Я же сказала, ты сама поймешь, что надо искать. Так и оказалось.

– Что это за украшение?

– Это твой первый вопрос? – уточнила женщина, и когда Риана кивнула, продолжила: – Фибула Ниаза О’Хелла, одного из основателей Дагмарской Академии.

– Я собираюсь туда поступить, – поделилась с собеседницей Риана, – чтобы найти призрак Виры Ланкрейз и поговорить с ней…

– О поясе Ринды, – закончила за нее незнакомка в плаще. – Это хорошее решение. Думаю, у тебя все получится.

– Для этого надо будет сдать какие-то практики, – задумчиво сказала Риана. – Наверное, лучше будет сделать это в Ашхонисе. Все подумали, что я училась там, из-за знака Ризелиона, который увидели у меня в книге.

– Ты думаешь, что, сдав экзамены в другом полисе, обманешь Ремзлига, и глубоко заблуждаешься. Если ректор заинтересуется тобой, а он заинтересуется, то наведет справки о твоей учебе в Ашхонисе и быстро выяснит, что никакой Рианы Ланкрейз там не было.

– Ну и что? – сказала Риана, пытаясь разглядеть лицо собеседницы. Тщетно, оно по-прежнему было скрыто тенью капюшона. – Я ведь даже не говорила, что учусь там, они сами пришли к такому выводу. Точно так же, как решили, что я дочь Редила Олленга.

– Люди больше всего верят тому, что придумали сами, – философски заметила женщина. – Но зачем тебе лишние подозрения? Не утверждай, что училась в Ашхонисе, тебя быстро раскусят. Скажи, что находилась на домашнем обучении. Учитывая твою родословную, это звучит убедительно. А вот профессора у тебя были из Академии – для этого внимательно изучи преподавательский состав. Имей в виду, что у каждой школы своя техника, но ты справишься. И будь осторожна. Обманывать Ремзлига – это как ходить по краю обрыва.

Странная женщина поудобнее перехватила младенца на руках, и Риана заметила, как на ее пальце сверкнуло кольцо – серебряное, с черным камнем посередине.

– Впрочем, мы отвлеклись, – опомнилась неизвестная. – Ты задала только один вопрос, а времени осталось не так много. Что ты еще хочешь узнать?

– Я Элен Вартейн? – решилась Риана после недолгого раздумья.

– О, догадалась, – довольно кивнула женщина. – В некоторой степени это действительно так.

– То есть как – в некоторой степени?

– Ты была когда-то Элен Вартейн, но после принятия родовой магии кровь предков настолько сильно изменила тебя, что, по сути, сделала другим человеком. Кровь рода отразилась на твоей внешности, на магии, на памяти, в конце концов. И хотя, с одной стороны, ты не перестала быть Вартейн, с другой – ты имеешь полное право называться Рианой Ланкрейз.

– И не только ей, верно?

– А это уже четвертый вопрос, – усмехнулась женщина в плаще, и ее темную фигуру окутал густой туман.

* * *

– Хозяйка очнулась! Хицц очень переживал за хозяйку, Хицц два дня ухаживал за ней и очень рад, что хозяйка пришла в себя! – запричитал дух дома над Рианой, стоило той открыть глаза.

Голова раскалывалась, и бормотание духа отдавалось в висках ударами маленьких молоточков. Тем не менее до плохо работающего мозга Рианы дошла важная информация: она была без сознания два дня. Что ж, уже намного лучше четырех, но она все равно чувствует себя отвратительно.

– Хицц перенес хозяйку Риану в старую комнату хозяина Редила, – продолжал дух дома. – Хицц подумал…

– Хицц, замолчи, – поморщилась молодая волшебница и, насладившись тишиной, продолжила: – Принеси мне еды, лучше всего мяса. И пока я буду есть, расскажешь о той фибуле.

– Хицц все сделает, хозяйка!

Маленькое существо низко поклонилось и исчезло с гулом черного вихря, заставившим Риану снова схватиться за голову.

Глава 17
Экзамены

– Риана, вы собираетесь сдавать полный академический курс или просто решили стряхнуть пыль со всех книг из библиотеки? – иронично поинтересовался портрет сэра Геллерта, пытавшийся разглядеть хозяйку замка за грудой старинных фолиантов.

– Первое, – буркнула Риана, и ее темная макушка снова скрылась за горой книг.

– В таком случае позвольте поинтересоваться, зачем вам это? – продолжил допрос нарисованный маг, невозмутимо протирая свои очки. – Вы сами говорили, что в Дагмарскую Академию примут и с пятью практиками.

– Я вспоминаю, – снова невнятно промычала девушка, не отрываясь от чтения.

– Простите меня за любопытство, но что именно вы вспоминаете?

– Все.

Сэр Геллерт тяжело вздохнул. Старый волшебник так соскучился по общению, что Риана старалась лишний раз не оставлять его в одиночестве. Вот и сейчас Ланкрейз набрала в родовой библиотеке кучу книг и обустроилась в холле на полюбившемся ей диване. Но погруженность девушки в учебу по-прежнему не давала сэру Геллерту возможности насладиться приятной беседой.

Скосив глаза на расстроенный портрет, Риана решительно захлопнула толстый том «Искусства превращения» Умга Шталтунга.

– Извините меня, сэр Геллерт, – потерев уставшие от многочасового чтения глаза, произнесла девушка. – Я не хотела обидеть вас своим невниманием. Но ведь вы понимаете, насколько все это важно для меня.

– Риана, я прекрасно вижу вашу подготовку, вам не о чем волноваться, – уверил портрет молодую леди. – Вы сейчас зарылись в высшую магию и научные труды, которые знает не каждый профессор. Неужели думаете, что это понадобится на экзамене?

– Нет, конечно нет, – устало ответила Ланкрейз. – Я начала читать, чтобы понять, сколько знаю. И обнаружила, что постепенно вспоминаю все, о чем говорится в этих книгах. Чем больше я читаю, тем больше воспоминаний приходит ко мне… Но я, как и раньше, ничего не помню о прошлой жизни. Друзья, родные, любимые вещи – все это ничего не значит, этого словно не существует. Знаете, такое ощущение, будто никакой жизни раньше и не было, будто я родилась заново и только теперь выбираю свой дом, Академию и даже семью.

– Выбирать – это хорошо, – сказал Акер, внимательно слушавший хозяйку. – Многие хотят выбирать, но не всем разрешают.

– Может быть, – согласилась Риана со стражем замка. – Но мне кажется, кто-то сделал меня такой, чтобы я выбирала все снова, а значит, он контролирует мой выбор.

– Выбор человека нельзя контролировать в полной мере, – заметил Генрих Геллерт. – Можно лишь подтолкнуть его к этому выбору, помахав перед носом нужными фактами, но кто вам мешает изучить любой вопрос самостоятельно и принять свое решение?

– Именно поэтому я и зарылась в книги, – призналась Ланкрейз.

– Это не панацея, Риана, – нахмурился портрет. – Как бы я ни уважал книги, должен признать, они не всегда могут поделиться ответами, тем более правильными.

– Поэтому я ищу ответы не только в них.

– Вы о том маге, дух которого вызывали неделю назад с помощью камня? Запамятовал, как его имя…

– Я вызывала разных магов. Был Волхон, потом Болжек… Думаю, вы говорите о Занзу. Инжаре Занзу.

– Да, точно. Никогда раньше, кстати, не слышал эту фамилию. Впрочем, я не слишком хорошо знаю волшебников Ашхониса.

– А Езариш? – вдруг спросила Риана, подавшись вперед. – Эта фамилия вам о чем-то говорит?

– Езариш… – протянул Генрих с непонятной интонацией. – Почему вы спрашиваете?

– Один из волшебников, которых я встретила в доме Олленгов, назвал символ Ризелиона знаком Геллерта Езариша. Мне показалось странным, что магу дали имя, которое совпадает с фамилией вашего рода.

– Ничего странного в этом нет, – быстро проговорил старичок на картине, – простое совпадение. А теперь извините меня, Риана, я очень устал и хотел бы немного вздремнуть.

Генрих немного поерзал на своем кресле, устраиваясь поудобнее, затем закрыл глаза и почти сразу захрапел протяжными руладами, напрочь игнорируя пристальный взгляд Рианы.

* * *

– Мы будем скучать по тебе, Элен, – мягко сказал Руди. – Ты уверена, что хочешь оставить мне кокон? Вдруг твой фамилиар скоро вылупится?

– Этот опыт длится уже полгода, и не факт, что из него вообще что-то выйдет. Пусть лучше останется здесь.

– До сих пор не могу поверить, что ты решилась поехать в Ашхонис, – призналась Эсми. – Тебе точно не нужна помощь?

– Помощь нужна, Эсми, но не в Ашхонисе, – сказала «Элен», глядя на рыжую девушку. Объяснение с ней прошло намного лучше, чем ожидала Ная Орай, принявшая облик Избранной. – Ректор Ремзлиг устроит в этом году обмен студентами, чтобы как-то объяснить мой перевод. И из Ашхониса к нам приедет одна странная девушка, та самая, которую мы встретили на Рыночной площади.

– Риана Ланкрейз? – удивился Руди. – Она так хорошо говорит по-детфортски. Не думал, что она из другого полиса.

– Может, она из Детфорта, просто училась там? – пожала плечами Эсми. – Помните, Дегал Менфирд тоже думал поступать в Ашхонис, но родители не захотела отпускать сыночка в такую даль.

– Скорее всего, Эсми права, – кивнула «Элен». – Ланкрейзы – очень старинный род. Даже наша Академия названа в честь Дагмара Ланкрейза, но о его потомках долгое время не было ни слуху ни духу.

– И тут объявляется Риана… – протянул Руди.

– Странно, не правда ли?

– Так Ремзлиг хочет, чтобы мы присмотрели за ней? – воодушевилась Эсми. – Она как-то связана со Свободным Альянсом?

– Я не знаю. Но думаю, с вашей помощью мы это выясним.

* * *

«Вопрос № 20. Расскажите о руническом раскладе „Три Сестры“. Расшифруйте предсказание, если при этом раскладе выпадут руны Вуньо, Уруз и Тейваз».

Риана усмехнулась и застрочила ответ, вспоминая свою волшебную палочку, покрытую рунами. За то время, которое Ланкрейз провел на Ризелионе, готовясь к сдаче практик, она успел привыкнуть к ней и по-настоящему ее полюбить. И хотя Риана до сих пор иногда забывала пользоваться палочкой и самые легкие заклятья творила без нее, девушка старалась не злоупотреблять беспалочковой магией и все чаще доставала свое изделие для сотворения волшебства. Повезло, что маги Ашхониса тоже не каждый раз прибегали к артефактам, предпочитая плести вязь заклятий, словно невидимую паутину.

– Госпожа Фьюбэнс, я закончила, – обратилась Риана к сухонькой старушке, которой даже на вид было лет сто, не меньше.

– Очень хорошо, госпожа Ланкрейз, можете сдать записи и приступить к практической части. Что там у вас? Гадание по чаинкам?

Риана согласно кивнула, встала из-за парты, одиноко стоящей в почти пустой комнате, и подошла к старой волшебнице. До этого она никогда не сдавала практики одна: всегда находились другие студенты, желавшие показать свои знания. Кто-то приходил сюда после подачи апелляции, кто-то после болезни, а кто-то находился на домашнем обучении и теперь заботился о получении диплома. Видимо, предсказания нынче не пользовались популярностью, раз экзамен организовали исключительно ради Рианы.

– Это ведь ваш последний экзамен? – громко, как обычно делают глуховатые люди, спросила Фьюбэнс, разливая чай.

– Да, госпожа.

– Скажу вам по секрету, – все так же громогласно сказала волшебница, – вы показали очень высокие результаты. Когда профессор Крофти увидел вашу работу по заклинаниям, он схватился за сердце и его пришлось отпаивать Психолептическим бальзамом. Потом он долго не мог прийти в себя и постоянно твердил, что вы воскресший Алек Волхон. По мнению профессора, у вас его техника и стремление к изящным решениям.

– В этом нет ничего удивительного, госпожа Фьюбэнс, ведь Алек Волхон был моим учителем, – невозмутимо сказала Риана, делая глоток из фарфоровой чашки.

– Вот как? – удивилась сухонькая волшебница. – Впрочем, это все объясняет. Я знала, что после ухода из Ашхониса Волхон давал частные уроки, но даже не подозревала, какие талантливые у него ученики. Вы не возражаете, если я расскажу об этом профессору Крофти?

– Вовсе нет.

– Прекрасно! Позвольте поинтересоваться, кто же обучал вас предсказаниям?

– Алдан Болжек.

– Потрясающе! – Восторгу Зельды Фьюбэнс не было предела. – В последний раз мы виделись на конференции в Феларии. Удивительный человек! Ему в то время уже было девяносто четыре, и он предсказал смерть самому себе через два года. Так и случилось.

– Профессор Болжек никогда не боялся смерти, – сказала Риана, вспоминая свои беседы с тенью погибшего мага. – Он говорил, что для здравомыслящего человека смерть – это естественный исход, а для человека благоусердного – лишь начало пути.

– Да-да, он постоянно повторял мне эти слова, – закивала старушка, смахивая белым платком непрошеные слезы. – Но это не делает смерть наших близких менее горькой. Алдан был великолепным волшебником и прекрасным человеком. Вот мы сейчас с вами пьем чай, а он так любил чай. Мог пить его бочками.

– И обязательно с клубничным вареньем, – улыбнулась Риана.

– И эта его привычка постоянно поправлять воротник…

– И говорить при этом: «Подумать только, подумать только!»

Риана живо изобразила эту картину, и Зельда оглушительно рассмеялись.

– Что ж, госпожа Фьюбэнс, – уже серьезно произнесла Риана, заглядывая в уже пустую чашку, – наверное, мне пора приступить к ответу.

– Бросьте, Риана! – добродушно воскликнула старушка. – Это еще успеется! Лучше давайте выпьем еще чайку. Скажите, а Алдан вспоминал меня?

– Конечно, – с улыбкой ответил девушка, – он очень тепло о вас отзывался.

– Ох, – выдохнула Зельда с не свойственным ее возрасту смущением. – Ну не томите же! Рассказывайте!

* * *

– Хицц, та девочка действительно опустошила фибулу, которую ты мне показывал?

Портрет Гальвурии Олленг сурово посмотрел на покорно склоненного духа дома, и тот испуганно вжал голову в плечи.

– Молодая хозяйка так сказала, – пробормотал дух. – Хицц думает, что она сказала правду.

– Что ты поведал ей о фибуле?

– Хицц сказал, где хозяин Редил взял эту злую вещь. Еще Хицц сказал об озере и о том, что хозяин много раз пытался вытащить магию из вещи, но у него ничего не получилось.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнула Гальвурия. – Я сразу поняла, что девочка не так проста. Выполняй все, что она скажет.

– Хицц будет хорошим духом, хозяйка, – сказало лохматое создание, чуть ли не сложившись пополам в низком поклоне.

– Можешь идти, – велела Гальвурия и, после того как маленькое существо скрылось в кухне, произнесла в пустоту: – Эта девочка – моя единственная надежда.