Текст книги "Проходная пешка (СИ)"

Автор книги: Тая Шуи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Глава 14
Сердце Озерной Девы

Жили-были двое братьев, сведущие в магии. И вот однажды отправились они в дальнюю дорогу, чтобы найти свое счастье и испытать судьбу. Много встретили они на пути испытаний и опасностей, много познали радостей и бед. Старший брат был отважным и решительным, младший – рассудительным и верным, и вместе они преодолевали все преграды.

В один из дней привела их дорога к озеру, где жила прекрасная Дева. Великой силой обладала она. И хотя имела суровый нрав, в груди ее билось доброе сердце, которое принесла она в дар обоим братьям. Приняли они щедрый дар и поклялись защищать чудесную Деву и всех ее детей, коих было великое множество. Так обрели они дом, который искали, и предназначение, которого не ждали.

Но многочисленные дети Девы оказались злы и коварны. Не по нраву им было, что мать любит их меньше, чем пришлых братьев, что живет с ними в согласии, не зная печали. Воспылали они ревностью к силе братьев и решили отобрать эту силу. Сговорившись, пробрались в ночи к дому у озера и вырвали сердце из груди своей матери. Принялись жестокие дети делить добычу между собой, вырывая ее друг у друга из рук. Каждый хотел отхватить кусок побольше, каждый жаждал стать самым великим и любимым.

Застонало разорванное сердце, разбудило двух братьев-хранителей. Увидели те, что за бесчинство творится вокруг, остановили распрю – да было поздно. Увидели неразумные дети, какой бедой обернулась их зависть, и горько заплакали. Падали их слезы на сердце, а то плакало в ответ, жалея нерадивые чада. И поняли все, что напрасно обвиняли мать свою в равнодушии, и заплакали еще горше. Да слезами горю не поможешь. Утерли братья глаза покаявшимся и стали думать, как быть.

Наломал старший брат веток с огромного дерева, что укрывало озеро своей кроной, вложил в каждую кусочек сердца великой Девы и раздал их мужчинам. Так были созданы первые волшебные палочки. Взяли их юноши и разбрелись по северным лесам, чтобы познать магию и обрести истинную силу.

Собрал младший брат гальку с берега озера, поместил в каждую кусочек сердца милосердной Девы и раздал женщинам. Так были созданы волшебные камни. С благодарностью приняли их девушки и отправились на южные острова замаливать грехи и искать покой.

Лишь два окровавленных ошметка осталось от сердца озерной Девы. Рассекли братья себе грудь и спрятали туда сокровище, что не смогли уберечь. Да каждый пошел своею стороной, чувствуя, как внутри бьется сердце Девы в тоске по родному дому и потерянному счастью.

* * *

Кайрос, которого с трудом можно было разглядеть в темной комнате, смотрел прямо на Риану. На его лапе было кольцо Ланкрейзов, символы на черном камне светились пугающим зеленоватым сиянием. Кайрос открыл клюв и произнес шелестящим голосом Йордага: «Я боюсь только одного, леди Ланкрейз: что палочка сама вас найдет». Потом кутх раскрыл железные крылья, которые почему-то стали текучими, как вода, и обернулся в них, словно в мантию. В тот же миг птица исчезла, но ее голос по-прежнему раздавался в темной комнате. «Меня окружают какие-то твари, они стремятся разорвать мою память, сожрать воспоминания», – заговорил он уже голосом Мемории. Из углов стали появляться черные псы со светящимися желтыми глазами; они, скалясь, подкрадывались к Риане. Голос Мемории эхом раздавался вокруг, комната наполнилась невнятными шепотками, которые было почти невозможно разобрать. «Спаси меня, Ринда, спаси!» – отчетливее донеслось с того места, где скрылся Кайрос, и символ Ланкрейзов – перечеркнутая волна – возник из пустоты, все расширяясь и расширяясь. Черные собаки заскулили и начали отступать от зеленоватого света. А символ становился больше, заполняя собой все пространство…

* * *

Риана проснулась в холодном поту. Солнце уже давно встало и освещало гостиную, где она так и заснула. Тело затекло в неудобной позе, и девушка поморщилась, потягиваясь и разминая суставы.

– Риана, я же говорил вам идти в спальню, – недовольно заворчал портрет Генриха Геллерта. – Вместо этого вы читали до утра, и в результате вас мучили кошмары.

– Хозяйка громко кричала, хозяйка боялась, – пробасила голова Акера, торчащая из двери.

– И, между прочим, разбудила меня, – продолжил брюзжать портрет.

– Бросьте, сэр Геллерт, вы уже не спали, – послышался со стороны окна незнакомый голос, заставивший Риану резко обернуться и выставить вперед руку.

Кончики пальцев заискрили от зарождающейся магии, но голубоватые искорки погасли, как только Риана увидела говорившего. Молодой человек, прислонившийся к стене, был хорош собой. Взгляд Рианы быстро обежал его с головы до ног: светло-русые волосы, правильные черты лица, волевой подбородок, подтянутая фигура. Юношу не портил даже старомодный синий камзол с широкими обшлагами и давно вышедший из моды шейный платок. Вот только все это было… полупрозрачным.

– Что? Молодая госпожа передумала кидаться заклятьями? – насмешливо спросил он, приподняв брови.

Генрих Геллерт на его заявление только фыркнул.

– Тион, веди себя прилично! – Ученый волшебник укоризненно покачал головой и пояснил Риане: – За время своего существования в этом замке он выжил отсюда трех молодых хозяек, довел до сердечного приступа четырех слуг, свел с ума одного гостя и заставил покончить с собой весьма уважаемого мага.

– Генрих, не будь брюзгой, – поморщился Тион. – Тот маг все равно никому не нравился, и от него все время пахло чесноком.

– Это не повод лишать человека жизни!

– Ему не надо было пытаться меня развеять, – закатил глаза юноша. – И потом, что это за маг, который принимает духа дома за полтергейста?

– Духа дома? – удивилась Риана, не отрывая глаз от молодого человека в камзоле. – Разве духи дома – это не маленькие существа, покрытые шерстью? Такие лопоухие и с крючковатыми носами?

– Деграданты, – пренебрежительно фыркнул Тион, скрестив руки на груди. – По-вашему, госпожа, я похож на этих уродцев?

– Нет, совсем не похож, – призналась Риана и почувствовала, как кровь прилила к щекам.

Сэр Геллерт громко хлопнул себя по лбу и что-то пробормотал на старофеларийском.

– Хотите, я сделаю для вас завтрак? – предложил необычный дух, посмотрев на Риану чуть более благосклонно, и запоздало добавил: – Госпожа.

– Было бы неплохо, – тут же согласилась Ланкрейз, у которой громко урчало в животе.

Тион слегка склонил голову, после чего внезапно обратился белой молнией. Яркая вспышка унеслась в сторону кухни, куда вчера Риана сложила продукты с Рыночной площади.

– Тион очень рад, – прогудел молчавший до этого Акер. – Он давно не была таким добрым.

– Хм, вообще-то ты прав, – вынужден был согласиться со львом портрет. – Риана, вы ему явно понравились еще в первый свой визит. Но не забывайте, что Тион только дух. Он может двигать предметы, разговаривать, принимать различные образы, но это все равно не сделает его живым человеком.

– Я учту это, сэр Геллерт.

* * *

Перед Сиреном Кафтнером, устало рухнувшим в кресло, лежала газета двухдневной давности. «Совет Двенадцати предвидел нападение на Ризелион!» – кричал громкий заголовок. Текст под фотографией, где была изображена мрачная башня-тюрьма, гласил: «Глава Управления магической безопасности сообщил об успешной операции, сорвавшей запланированный побег членов Свободного Альянса». Ниже приводилось интервью с Азелем Робашем, сообщавшим, что из надежных источников Совету стало известно о грядущем нападении. «Однако, – говорил глава Управления, – мы сделали все возможное для того, чтобы этого не произошло. В кратчайшие сроки заключенные были переведены в другие тюрьмы, точное местоположение которых не раскрывается в целях безопасности. Атака на Ризелион была отбита, никто из стражей не пострадал».

Робаш все сделал правильно, но в эти темные времена людей так просто не успокоишь. Кафтнер задумчиво склонился над Мыслечтецом. Ему не давало покоя воспоминание Мэриджа о нападении на Рыночную площадь. Когда молодой страж только переместился на место происшествия, в окне лавки Йордага можно было заметить какую-то фигуру, протягивающую руки к пострадавшей девочке. Что это? Совпадение? Кафтнер вновь и вновь пересматривал воспоминание, но так и не смог ни разглядеть лица волшебника, ни вообще понять, что за странное движение тот совершает. И хотя Хранитель Детфорта не был уверен в причастности этого человека к непонятным событиям, его интуиция подсказывала: ничего не бывает просто так.

* * *

Приготовленные Тионом тосты и омлет были великолепны. Умяв все в мгновение ока, Риана привела себя в порядок и отправилась на осмотр замка. Пора было посмотреть и другие комнаты, не все же время жить в холле, как бы хорошо там ни было. Тион предложил «молодой госпоже» составить компанию, на что Генрих неодобрительно поджал губы, а Риана радостно согласилась. Так что импозатный дух дома превратил рутинную работу в весьма увлекательную экскурсию, помогая при этом разгрести уже осмотренные помещения.

Очень скоро Риана выбрала себе спальню. Небольшая по сравнению с остальными комната находилась на втором этаже, примыкала к рабочему кабинету и имела отдельную ванную. Кроме кровати и тумбочки здесь был только письменный стол с резным стулом да платяной шкаф с волшебным зеркалом. Но, несмотря на это, скудной обстановку назвать было никак нельзя. Вся мебель была явно ручной работы; ее покрывала тонкая резьба, изображающая великие события магического мира или просто чудесные сюжеты. Так, на спинке кровати Риана разглядела сценки из волшебных сказок. На изголовье раскинулся Сад Поющих Камней, вокруг которого замерли маленькие фигурки жриц острова Идис. Дивной работы мост соединял эту сказку с другой, так заинтересовавшей Риану ночью: два брата склонились над разорванным сердцем. Чуть дальше уходит в дремучий лес человек, гордо держа перед собой волшебную палочку, а за горами прячутся дивные существа, порожденные магией.

Пока Риана оценивающе осматривала стол, демонстрирующий один из саммитов четырнадцатого века, Тион щелчком пальцев очистил комнату от вековой пыли. Мебель засверкала как новенькая, а на столе даже появилась ваза с цветами, прикрывающими вырезанных на выдвижных ящиках троллей и вурдалаков.

– Тион, что ты знаешь о сердце озерной Девы? – задумчиво спросила Риана, снова посмотрев на удивительную резьбу на кровати.

Дух дома на мгновение замер, но затем просто пожал плечами, коротко ответив:

– То же, что и все.

– Как думаешь, она действительно существовала?

– Дева? Вот уж нет, – сказал Тион, от нечего делать общипывая белые георгины. – Просто очеловеченный образ магического источника, уничтоженного во время войны. Вы же сами носите на пальце Слезу Ризелиона.

– Слезу Ризелиона? – нахмурилась Риана, разглядывая свой перстень.

– Да, так называют осколки магического ядра из священного озера. По легенде, братья-Хранители спрятали их от врагов в различные предметы, создав мощные артефакты.

– Как этот камень?

– Верно. – Тион кивнул и, ненадолго задумавшись, добавил: – Но остальные я бы не стал искать.

– Почему?

– Есть вещи, которые не принадлежат этому миру. Как бы могущественны они ни были, обладание ими не принесет ничего, кроме боли и страданий.

– А первая волшебная палочка? – спросила Риана. – Она тоже принесет боль?

– Я не знаю, – покачал головой Тион. – Я никогда не пытался убежать от своей участи, иначе не был бы тем, кем являюсь.

– Но как же камень? – выдохнула Риана. – Он ведь тоже не принадлежит этому миру? Тогда какому?

– Для него не существует границ, – произнес дух дома. – Этот перстень носили многие потомки Дагмара Ланкрейза, но я даже не уверен, знали они или нет, что на самом деле держат в руках ключ в любую дверь, вне времени и пространства. Мир живых и мертвых, людей и духов, прошлого и будущего – ему подвластно заглянуть куда угодно. На острове Идис с помощью таких камней взывают к покойным. Но этот артефакт стократ сильнее, будьте с ним осторожны. Помните, что высшая магия своенравна и способна наказать любого, кто придется ей не по нраву.

– Непременно, – пробормотала Риана и уже громче добавила: – Думаю, на сегодня хватит. Этот замок и за месяц не осмотреть, продолжим в другой раз, хорошо?

– Как скажете, госпожа, – ухмыльнулся Тион, шутливо поклонился и, обернувшись белой молнией, вылетел из комнаты.

Оставшаяся в одиночестве девушка сняла перстень и в который раз начала его разглядывать. Волна, перечеркнутая посередине. Осколок магического ядра из озера, что когда-то было центром этих земель, а сейчас стало его самой большой бедой. Вот оно как… Что ж, этим стоит воспользоваться. Значит, на Идисе такие камни используют некроманты? Риана сжала камень в ладони и назвала имя той, которая могла ответить на многие ее вопросы: «Ринда Ланкрейз». Прошла минута – ничего не произошло. Сердце, кажется, пропустило несколько ударов. Тион ошибся? Магия не одобрила выбор? Нужен какой-то обряд? Или это вовсе не Слеза Ризелиона, что тогда?

Риана сжала кольцо еще сильнее. На этот раз она назвала имя человека, о смерти которого писали даже в газетах. Единственного, кто смог сбежать из тюрьмы на этом острове, и был казнен по приказу Совета Двенадцати.

– Зигард Олленг.

Глава 15
Нежданное родство

– Зигард Олленг.

Прошептав имя, вычитанное из статьи о Ризелионе, Риана замерла. Некоторое время ничего не происходило. Девушка уже подумала было, что слова Тиона о ключе между мирами оказались одной из шуток духа дома, как вдруг воздух будто сгустился, покрылся рябью и принял очертания молодого мужчины с черными волосами до плеч. Было видно, что перед ней не живой человек, но и не призрак, а скорее тень когда-то жившего волшебника – и от осознания этого у Рианы мурашки побежали по коже.

– Ну здравствуй, дочь, – усмехнулась тень.

Риане показалось, что она и впрямь чем-то похожа на этого мужчину, как будто они были родственниками.

– Здравствуй, – повторила за тенью Риана, не особенно задумываясь над ответом.

– Желать здоровья покойному – дурной тон, – хохотнул призванный.

– Так ты все-таки умер?

В ответ на это Зигард Олленг лишь насмешливо посмотрел на девушку. М-да, дурацкий вопрос.

– То есть… Я хотела сказать… Ты мой отец? – окончательно смутилась Риана, отчего внимательно следивший за ней мужчина расхохотался лающим смехом.

– Конечно, отец! И даже смерть этого не изменит! – отсмеявшись, ответил Олленг. – Или ты думала, что я тебя не узнаю?

– Нет, не думала, – честно ответила Риана, – я вообще ничего такого даже не предполагала.

– Мы волшебники, Элен, – уже серьезно сказала тень. – В нашем мире отношения с отцом – это не простая формальность, а кровная связь. Плюс разные привидегии, вроде упрощенной формы наследования. Кстати, ты уже получила мое наследство?

– Э-э-э…

– По лицу вижу, что нет, – сделал нехитрый вывод Олленг. – Я понимаю, дом моей кичливой мамаши не самый лучший подарок, так что сама решай, надо ли оно тебе.

– Мне об этом в Чурибе ничего не сказали…

– Чуриб? – удивился мертвый отец. – Зачем тебе к безликим? Сразу поезжай в Феларию. Улица Гиацинтов, сорок пять. Там же кровная защита, все и без документов принадлежит тебе. Ну и оставшимся Олленгам по женской линии, хотя они там могут находиться только на птичьих правах. Дом твой, Элен.

– Почему ты называешь меня Элен? – задала Риана вопрос, который сейчас волновал ее больше всего.

– Называю той, кем помню, – пожал плечами отец. – Знаешь, имена не так уж и важны, кровь важнее. Я не имею в виду эти аристократические заморочки, их я всегда на дух не переносил. Но род все же играет свою роль, тут уж ничего не попишешь.

– Значит, по крови я Олленг? – спросила Риана, сбитая с толку внезапной новостью.

– Правильнее будет сказать Вартейн, – поправил ее покойный. – Когда я женился на Лиаде, разразился жуткий скандал. Я ушел из семьи и отрекся от рода, поэтому фамилия тебе досталась от нее – Вартейн.

– Твои родители были против свадьбы? Почему?

– Почему? – повторил Зигард и снова расхохотался. – Странные ты вопросы задаешь, дочь. Потому что я фелариец, а Лиада родом из Детфорта. Наши полисы граничат, а потому что дружба, что вражда между ними особенно сильны. Моя смерть – тому доказательство.

– Тебя осудили, а затем казнили из-за политических разногласий? – нахмурилась девушка.

– Меня устранили, когда стало известно, что ты Избранная, – пояснил Олленг. – Фелария и Детфорт боролись за право стать родиной девочки, от которой зависело их будущее. И Сирен Кафтнер, Хранитель Детфорта, пошел на крайние меры, чтобы не делиться таким сокровищем.

– Но, насколько я знаю, Элен Вартейн – сирота, – поделилась с тенью Риана.

Олленг помрачнел, услышав эти слова. Он не стал ничего добавлять: и так было понятно, что Фелария отплатила той же монетой, но своего так и не добилась. Элен осталась на территории Детфорта – видимо, под крылом дальних родственников. И даже если Лиада Вартейн ушла за грань без посторонней помощи, намного важнее другое: кого видела Риана на Рыночной площади под обликом Избранной?

– Ты уверен, что я Элен Вартейн? Недавно я встречалась с девушкой, которая называла себя этим именем. Возможно, это она…

– Ты моя дочь, – уверенно заявил Зигард Олленг, – какое бы имя ни носила.

* * *

Документ доступа С-3 (особой важности).

«По результатам опроса очевидцев и исследования магического следа на месте происшествия 15 июля 1996 года, установлено, что неизвестным было использовано ранее не изученное заклинание, относящееся к группе А, имеющее характерный визуальный эффект (см. Приложение 1). Анализ восстановленной магической проекции показал, что данное заклятие является результатом стихийного или интуитивного колдовства (см. Приложение 2) и представляет собой оптимизированную форму ритуала „Рука Бога“, примененного в 1594 году Фридом Сероглазым. На основе полученных сведений удалось рассчитать силу выброса магии, имевшей неконтролируемый, эксплозивный характер и составлявшей двадцать два каннета. Вероятность летального исхода заклинателя – 93 %, в связи с чем дальнейшее изучение заклинания признано непродуктивным».

* * *

Риана с закрытыми глазами сидела в кресле у потрескивающего камина. Рядом с ней лежал сборник детфортских сказок, исчерканный на полях заметками Рианы. Только что девушка нарисовала там знак Ризелиона, раздумывая над символом на кольце. Волна – священное озеро. Перечеркнувшая его черта – первая палочка, вобравшая в себя часть его мощи. О ней предупреждал Йордаг. Вот почему мастер решил, что Риане нужна именно она: волшебник просто принял девушку за наследницу Ланкрейзов.

Сейчас магический источник, когда-то даривший этой земле силу и процветание, уничтожен. Риана пару раз выбиралась за границу охранного купола, но очень быстро возвращалась под его защиту. Пустой кратер озера напоминал зияющую дыру, жаждущую уничтожить все живое вокруг. Находиться поблизости было мучительно – источник, лишенный ядра, звал, притягивал, хотел поглотить, чтобы вновь обрести хоть крошку потерянной магии. Понятно, почему Совет Двенадцати построил здесь тюрьму и не стал упорствовать на праве владения этими землями. То, что раньше было благословением, стало проклятием. И нести это бремя Риане, как той, что являлась прямым потомком одного из Хранителей, не сумевшим уберечь сердце Озерной Девы от людской ненависти.

Сейчас Риана отложила книгу в сторону и на полную катушку использовала свою феноменальную память, вспоминая «Историю магических родов». Так, Тион Ланкрейз детей после себя не оставил, идем дальше. Старший брат… Здесь интереснее. Тут его старший сын Адриан и дочь Мира… У последней даже есть прямой потомок – некий Эвин Раган, наследник не только Дагмара Ланкрейза, но и, ко всему прочему, одного из основателей Дагмарской школы Ниаза О’Хелла. Однако с Вартейнами и Олленгами ни одно из этих имен никак не пересекалось. А вот линия Адриана заслуживает особого внимания. Здесь длинная цепочка потомков… Которая обрывается на имени Артемиуса, скрывшего магическую печать своей семьи заклятием собственного изобретения. Отследить судьбу его детей и внуков невозможно, но зато хорошо известна участь двух сестер Артемиуса – Анабелл и Клариссы. Первая вышла замуж за Дарена Хоупа, а вторая стала женой Джереми Вартейна. Вот оно! Фамилия Вартейн доходит до наших дней и останавливается на имени Элен Вартейн. Значит, эта Вартейн такой же прямой потомок Дагмара Ланкрейза, как и она.

Риана обхватил голову руками, словно боясь, что она сейчас взорвется.

А существовала ли Риана Ланкрейз вообще?

* * *

– Ритуал Поиска ничего не дал, – кратко доложил Хоуп, мечтая лишь об одном – рухнуть в кровать после бессонной ночи, потраченной на изготовление сложнейшего артефакта для идиотки Вартейн.

– Этого и следовало ожидать, – не удивился результату Ремзлиг, отчего лицо Хоупа приняло зеленоватый оттенок. Если все очевидно, неужели было так необходимо нагрузить его работой на всю ночь⁈

– Это ведь не значит… – осторожно начала молодая стражница Ная Орай, но так и не договорила, боясь озвучить свое предположение.

– Вартейн необязательно умерла. Ей вообще характерна феноменальная живучесть, – ответил на невысказанный вопрос девушки артефактор. – Возможно, здесь играет роль кровная защита, но учитывая, что девчонка сейчас находится вне дома своих родственников, более вероятно использование чар, наподобие зарьенской магии.

– И что же нам делать? – спросила розовощекая черноволосая волшебница – Геста Цидонс. – Я понимаю, что все озабочены судьбой Элен, переживают за нее, но должен же быть какой-то план действий. В конце концов, наша основная задача не в опеке над ней.

– Как вы можете так говорить! – возмутилась Орай. – Нельзя же просто закрыть глаза на пропажу человека!

– А вы не думали, что для девочки, возможно, это лучший выход? – мягко возразила Геста, и продолжила, заметив непонимающие взгляды: – Что если единственный шанс для нее выжить в этой распре между полисами – исчезнуть, а не становиться пешкой в политической игре?

– Элен никогда бы так не поступила, – тихо, но уверенно сказал Кайз Буилли. За последние дни он сильно похудел, лицо осунулось и побледнело, несмотря на смуглую кожу. Даже серьга в ухе, казалось, как-то потускнела, будто артефакт разделил с хозяином его усталость.

– Я и не говорила этого, – удивленно вскинула брови Геста. – Но, возможно, положение, в котором сейчас оказалась девочка, не так уж плохо. Нам же надо думать о противостоянии Альянсу, с Элен или без.

– Геста права, – согласился с женщиной низенький лысый волшебник. – В беде Элен или нет, мы пока с этим ничего поделать не можем. Поиски будут продолжаться, но если наши действия будут ограничиваться только этим…

Он замолчал, и в мрачном доме на улице Гиацинтов, где проходили собрания Легиона Надежды, повисло тягостное молчание.

– Что ж, – задумчиво произнес Альярд Ремзлиг, и все присутствующие повернулись к главе Легиона, – пока мы не будем афишировать исчезновение Элен. Госпожа Орай отлично удалось скрыть этот факт даже от самых близких друзей…

У зарьенской волшебницы от похвалы щеки немного покраснели. Но девушка, опомнившись, быстро скрыла смущение от окружающих с помощью чар иллюзии, которыми славился Зарьен.

– В дальнейшем, – продолжил ректор, – легенду о том, что Элен отправилась учиться в Ашхонис необходимо поддерживать. Каждую неделю его друзья должны получать письма, этого будет вполне достаточно. Кайз, ты не мог бы взять это на себя?

– Хорошо, – кивнул нахмурившийся волшебник с серьгой в ухе. – Но мне это не нравится. Я считаю, Руди и Эсми имеют право знать правду.

– Несомненно, – согласился Ремзлиг, – однако надолго ли эта правда останется только их секретом? Если они будут получать письма от своей лучшей подруги и вести себя как обычно, ни у кого не возникнет лишних вопросов. Но стоит новости о пропаже Элен просочиться в прессу, и магическое сообщество охватит паника.

– Это точно, – поддержала ректора Геста. – По мнению большинства, Элен – Избранная и без нее мир обречен.

Буилли на это заявление нахмурился еще больше, но все-таки еще раз кивнул.

– Для убедительности организуем в этом году обмен студентами. Помнится, он был в свое время весьма популярен, – безмятежно продолжил Ремзлиг. – Я напишу ректорам других Академий, в том числе и Ашхониса. Фенжиар – мой давний знакомый и вряд ли откажет в небольшой услуге. А сейчас вам не кажется, что пора встретить гостей?

* * *

Холл дома на улице Гиацинтов был немного меньше гостиной на Ризелионе и значительно мрачнее. Все здесь казалось заброшенным, давно лишенным хозяйской руки, отовсюду веяло затхлостью и запустением. Риана прищурилась, вглядываясь в темноту. Дальше начинался узкий коридор, увешанный старыми портретами. Справа, совсем близко от входа, пылились бархатные портьеры, проеденные молью. Риана подошла к ним, осторожно дотронулась до тяжелой ткани и потянула ее в сторону.

– Добрый день, госпожа Олленг, – с учтивым поклоном произнесла юная леди Ланкрейз, пока открывшийся ей портрет чопорной дамы в летах не успел опомниться. – Или мне следует называть вас бабушкой?

* * *

После слов Ремзлига маги, заседавшие в кухне феларийского особняка, буквально высыпали в коридор с волшебными палочками наизготовку. Там их глазам предстало по меньшей мере странное зрелище: девушка в черной мантии беседовала с портретом Гальвурии Олленг, которая не сыпала проклятьями и даже не кривила презрительно рот, а тихо отвечала незнакомке. Когда же шесть обеспокоенных магов столпились в прихожей, глаза старухи снова зажглись ненавистью.

– Вы все еще здесь? Детфортский сброд! Да как вы смеете…

– Госпожа Олленг, успокойтесь, – спокойно прервала поток брани незваная гостья. Теперь, когда она повернулась к свету, стало видно, что ей лет восемнадцать, не больше. – Вы воспринимаете все слишком близко к сердцу, оно того не стоит. Поверьте, я позабочусь о том, чтобы дом Олленгов обрел прежнее величие.

– Ох, Риана, – уже совсем другим тоном обратилась Гальвурия к девушке. – Сделайте одолжение – очистите этот дом от грязи. И не забудьте про свое обещание.

– Ни в коем случае, – с легким поклоном ответила портрету девушка.

– Я так рада, что у Олленгов появилась достойная наследница, – с придыханием призналась Гальвурия. Затем ее колючий взгляд уперся в удивленных волшебников, молча слушавших этот разговор, и пожилая женщина резко добавила: – Завесьте шторы, Риана. Я не желаю видеть здесь этих иноземцев. Надеюсь, вы скоро выкинете их на улицу.

– Я учту ваше пожелание, госпожа Олленг, – вежливо ответила девушка, – но мне не хотелось бы принимать скоропостижных решений. Позвольте сначала разобраться в ситуации, дабы избежать недоразумений.

– Как вам будет угодно, – величественно кивнул портрет перед тем, как молодая волшебница закрыла его портьерой.

– Может быть, вы уже опустите палочки? – негромко поинтересовалась странная гостья, вновь повернувшись к магам, столпившимся в коридоре. – Находиться под прицелом, знаете ли, не очень комфортно.

– Кто вы такая? – спросила Геста Цидонс, когда молчание опешивших от подобной наглости волшебников затянулось.

– Мое имя – Риана Кэтлин Ланкрейз, – послушно ответила девушка и, покосившись на волшебные палочки, которые по-прежнему были направлены на нее, добавила: – И я бы предпочла, чтобы вы выполнили мою просьбу.

Члены Легиона Надежды недоуменно переглянулись и нехотя по одному опустили оружие.

– И мы могли бы продолжить разговор в более уютном месте, – предложила после этого Риана. – Надеюсь, здесь есть комнаты в приличном состоянии?

– Может быть, в кухне… – начала Орай.

– Подождите, – перебил ее Буилли и обратился к Ланкрейз: – Сначала объясните, как вы смогли попасть в дом.

– Через дверь, – ответила девушка, удивленно вскинув бровь. – А вы знаете другие способы?

– Не стоит принимать нас за дураков, госпожа Ланкрейз! – рассердился Буилли. – Как вы смогли попасть в дом, который скрыт магическим куполом с зарьенскими чарами Сокрытия?

– Ах это! Пусть вас не удивляет мой приход, – слегка улыбнулась Риана. – Я не взламывала заклятье и не пробиралась сюда обманом. Просто чары Сокрытия не могут спрятать предмет или место от его хозяина, а этот дом принадлежит мне.