Текст книги "Наверх (ЛП)"

Автор книги: Тавна Фенске

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Смотрю? – повторяет он. – Да это моя одержимость.

Я усмехнулась и постаралась не слишком обнадеживаться фактом, что у нас одинаковый вкус.

– Тогда посмотрим вместе.

– Могу я предложить тебе что-нибудь выпить? Я не миксолог, но думаю, что смогу смешать джин с тоником, или «Джека» с колой, или что-то подобное.

Он пошел к кухне, я последовала за ним, любуясь его широкой спиной.

– Забавно, никто никогда не предлагал сделать мне коктейль. Издержки профессии, видимо.

– Может быть, просто боялись опозориться, – предположил он.

– А ты нет?

Он подошел к холодильнику и улыбнулся мне.

– Не-а. Во всяком случае, не своим коктейльным мастерством, – он заглянул внутрь холодильника. – У меня также есть имбирный эль, молоко и пару банок пива.

– Какое пиво?

Он достал бутылку и показал мне этикетку.

– Называется «Off Leash». Северо-западный эль.

– О, это из «Crux Fermentation Project». Отличная пивоварня. Я возьму, если тебе не жалко.

Он кивнул, вытащил две бутылки и указал на диван.

– Устраивайся поудобнее. Посмотрим, смогу ли найти чипсы или еще что-нибудь.

Я улыбнулась его гостеприимству, а затем повернулась к гостиной. Вместо того, чтобы направиться прямо к дивану, снова подошла к камину. Изучая цвета и фактуры,

поражалась мастерству исполнения. Ночь с одной стороны постепенно сливалась с днем с другой. В одном углу были расположены крошечные скопления розоватой гальки, которые выглядели как цветы. В верхней части располагались несколько темных кусочков камня, изображавших птиц в полете. Зеленоватая полоса скал растянулась на переднем плане, как травянистый луг.

Клянусь, я могу смотреть на это часами и все еще примечать детали, которые пропустила.

На журнальном столике лежал небольшой пульт дистанционного управления, и мне стало интересно, им ли включается газ для камина. И не будет ли возражать Ной? Вечер выдался прохладным, с легким ветерком, колышущим занавески. На одном из окон штор не было, от чего было хорошо видно медленно темнеющее неба. Кожу покалывало от мысли о таком восхитительном контрасте – черное небо, яркое пламя, прохладный поцелуй ветерка, тепло огня – и мои пальцы просто зудели щелкнуть переключателем.

– Можешь включить камин, если хочешь, – раздалось с кухни. – Нажми красную кнопку на маленьком белом пульте рядом с лампой.

Я подняла глаза, чтобы проверить, видит ли он, что я трусь возле его камина, но нет. Я даже не вижу его с этой стороны. Разве не глупо радоваться тому, что мы на одной волне?

Я подняла пульт и нажала кнопку, вознаграждаясь мягким «пуф» и мерцанием ожившего газового пламени. Смотрела на него секунду, затем повернулась и устроилась на кожаном диване, подтянув под себя одну босую ногу. Потом зашел Ной с пакетом чипсов в подмышке. Он сжал две бутылки в одной руке и пару пол-литровых бокалов в другой, и я снова пришла в восторг от того, какие у него большие руки.

– Вот, держи, – протянул он мне бутылку, и поставил на подставку передо мной стакан. – Я собирался открыть их там, но не хотел, чтобы ты переживала, не подсыпал ли я туда чего-нибудь.

– Это... Вау, – я пялилась на запечатанную пивную бутылку, которую он мне только что вручил, удивляясь его предусмотрительности. Это очень тактично.

– Или жутко, – предположил Уотсон. – Какой парень так думает?

– Заботливый парень, – кивнул Харлоу. – Тот, кто знает, что ты пуглива.

Уотсон покачал головой и усмехнулся.

– Тот, кто хочет накачать тебя наркотиками.

Когда я посмотрела вверх, Ной улыбнулся совсем не жутко.

– Я хочу, чтобы ты чувствовала себя в безопасности.

Это так. Он действительно, действительно этого хотел. Я это чувствовала.

– Спасибо, – я использовала открывалку для бутылок, чтобы избавиться от крышки и сделать глоток прямо из горлышка. Пиво было ледяное, вкус – как апельсиновая цедра и хмель. Большую часть своей жизни я потратила на создание уникальных коктейлей: водки с розовым перцем, персиковой настойки с капелькой розовой воды, алоэ вера и огурец, смешанные с базиликом, листья каффира с джином, подающиеся в бокале с черной вулканической солью и тому подобные вещи. Но иногда приятно просто выпить пива.

– Как долго ты работаешь барменом... ой, миксологом?

Я засмеялась и поставила пиво на колено.

– Все нормально. Можешь называть меня барменом. Это практически одно и то же.

– Это твое заведение?

– Откуда ты это знаешь? – я посмотрела на него с удивлением.

– Логотип. Совпадает с твоими веснушками.

Я была так ошарашена, что не смогла подобрать слов. Не уверена, шутит он надо мной или говорит искренне, но все на его лице кричало о втором.

Я сглотнула вкус хмеля.

– Никто никогда не замечал эту связь, – протянула я. Даже мои лучшие подруги – Шелли и Корри. Мне пришлось объяснить им почему я выбрала такую вывеску, когда впервые показывала им концепцию.

– Как было сказано ранее, я довольно наблюдательный парень.

– Да, но это выходит за рамки простого внимания или наблюдательности художника, – я покачала головой, не понимая: я больше польщена или изумлена. – Это поразительно.

Он пожал плечами и сделал глоток пива.

– Я думаю, что оказаться с кем-то в запертом лифте – хороший способ узнать человека.

Я посмотрела на него, потом кивнула.

– Что-то типа собачьих лет?

– Что?

– Застрять с кем-то в замкнутом пространстве, – пояснила я. – Час эквивалентен году знакомства в реальном мире.

Он улыбнулся мне, поворачивая свою бутылку пива на колене то в одну, то в другую сторону.

– Что-то вроде, – медленно сделал глоток. – Итак, как долго ты владеешь этим заведением?

– Меньше года, – ответила, устраиваясь поудобнее. – Я начала как бармен, когда там было другое название и другой владелец. Потом хозяин стал говорить о продаже, я составила бизнес-план и умоляла каждый банк в городе дать мне кредит для малого бизнеса.

– Поздравляю, – он поднял пиво, произнося тост. – За смелость, необходимую для начала собственного дела.

Я кивнула и отлепила этикетку от своей бутылки.

– На твоей майке написано «Донован Стоунворкс». Это семейная компания или только твоя?

– Моя, – гордость в его голосе мне знакома как свои пять пальцев. Я знаю, каково это, смотреть на то, что ты создал, чувствовать сногсшибательную благодарность за все. Худший рабочий день на себя все же лучше, чем лучший «на дядю».

– Это не для всех, – сказала я. – Владеть бизнесом, я имею в виду. Но мне нравится.

– Мне тоже.

– Теперь, когда я увидела твою работу, я понимаю, что ты больше художник, чем каменотес. Или, может быть, я просто не догадывалась, чем занимается каменщик.

– Безусловно, существует разделение, – объяснил он. – Я, вероятно, претендую на творческую составляющую профессии.

– Ты всегда знал, что у тебя есть художественный талант?

На мгновение он задумался, бутылка пива балансировала на его колене, как балласт.

– Я всегда хотел работать руками, – ответил он. – Даже когда учился в юридической школе, у меня была тяга к подработкам, на которых у меня была бы такая возможность.

Я кивнула в сторону камина, не спуская однако глаз с Ноя.

– Должна признать, что это не то, что я представляла, когда ты сказал мне, что каменщик. Ты брякнул что-то о надгробиях, и я сразу предположила...

Я замолчала, смущенная направлением, в которое увели меня эти слова.

Но Ной только рассмеялся.

– Представила себе Фреда Флинстоуна в каменоломне, колотящего косточкой по граниту?

– Что-то вроде этого, – я с облегчением улыбнулась, ведь он не обиделся. – Понятия не имела, что ты настолько талантлив.

– Как и вся моя семья, – проговорил он. – Моим родителям потребовалось много времени, чтобы свыкнуться с мыслью, что это то, чем я буду заниматься. Не работать в адвокатской конторе или зале суда, или еще где-то вроде того.

– Сейчас они успокоились? – поинтересовалась. – С твоим выбором, я имею в виду.

– Да, они счастливы, – он улыбнулся, а я почувствовала шевеление в груди. – Как и я.

Я заулыбалась в ответ и сделала глоток пива, бросив еще один взгляд на камин. Пламя облизывало защитный экран из стекла, заливая теплым светом камни над ним. Я ощутила жар в конечностях, чувствуя солидного, сексуального мужчину рядом со мной.

Он ничего не сделал, чтобы включить телевизор на тот исторический канал, о котором мы говорили, и я была благодарна. Есть что-то в том, чтобы узнавать друг друга в такой обстановке, которая кажется непривычной. В лифте нас было двое таких, кто объединился и максимально использовал отведенное время.

Здесь мы сами решили провести время вместе. Это здорово, честно. Или это только мое мнение?

Я искоса взглянула на Ноя, и мои щеки потеплели. Он подарил мне мягкую улыбку, от которой мои внутренности растеклись. Значит, не только я.

Меня внезапно охватило желание поцеловать его. Может, это из-за огня. Возможно, из-за пива, хотя было сделано только три глотка.

Скорее всего, из-за Ноя. Сильного, одаренного, доброго, сексуального Ноя с его глупой улыбкой, храбрым сердцем, большими руками и...

– О чем ты думаешь?

Я испугалась его вопроса.

– Что? – спросила, оттягивая время.

– У тебя была забавная улыбка, – заметил он. – Как будто у тебя есть большой секрет, которым ты хочешь поделиться.

Я почувствовала, как мое лицо стало красным. Попалась!

– Возможно, так и есть, – призналась я. Моей целью было пококетничать, но эти слова прозвучали скорее безумно. Так, будто трое моих бывших парней заперты в подвале.

Я нервно улыбнулась в стиле «я не сумасшедшая», но сердце стучало в ушах. Знает ли он? Скажет, что я дико мечтаю о его поцелуе?

Ной улыбался, и все, что я представляла, это как заползаю к нему на колени, обнимаю за шею и целую крепко и глубоко.

Но вообразить себя такой храброй не могу.

– Не могу вообразить себя такой храброй, чтобы преследовать вора кошельков, – вместо этого пробормотала я. – Без оружия.

– У меня было оружие, – напомнил он.

– Сосиски?

Он покачал головой.

– Я имел в виду преимущество в размере, в основном, – проговорил он. – Но осознание своей нужности всегда делает тебя храбрым.

К черту все. Я хочу быть смелой и отважной. И я хочу поцеловать Ноя. Я поставила свое пиво, глубоко вздохнула и повернулась к нему лицом. Его карие глаза встретились с моими, и мое сердце рассыпало по всему телу щекочущую дрожь и чуть не выскочило из груди. Я еле дышала.

– Ты хороший парень, Ной Донован.

Затем я провела ладонью по щетине на его щеке и потянулась поцеловать его.

ГЛАВА 7

Ной

Твою мать.

ТВОЮ МАТЬ!

Я целую горячую девушку из лифта.

Или она целует меня?

Честно говоря, уже ничего не могу разобрать в клубке пальцев, коленей, языков и тепла.

Я сомневался, что Лекси хотела единственный целомудренный поцелуй, это совсем не так. Ее грудь мягко прижалась к моему предплечью, а руки пробрались под подол моей футболки, и я старался изо всех сил держать себя в руках, чтобы не уложить ее спину на диванные подушки и не раздеть прямо сейчас.

– Подожди, – я ахнул, когда искусные пальчики Лекси затанцевали в волосах на моей груди. Я подавил стон удовольствия, боясь зайти слишком далеко, если продолжу это безумство.

Мне нужно было убедиться, что она действительно этого хочет.

Она неуверенно смотрела на меня, и мне пришлось сглотнуть еще несколько раз, прежде чем я вспомнил, как работают голосовые связки.

– Ты уверена? – я задыхался. – Я не хочу воспользоваться...

– Ты не такой, – прервала она. – Я просто... – облизнула губы и неуверенно улыбнулась. – Я же уже говорила о собаках.

– Собаках?

Я смешался, немного кружилась голова от всех этих поцелуев. Она предлагает позицию для секса или вспоминает разговор с кем-то другим?

– Собачьи годы, – напомнила она. – Год в лифте. Мне кажется, что я знаю тебя больше одного дня. В этом есть какой-то смысл?

– Да. Так и есть.

Это действительно так. С того момента, как я встретил ее, почувствовал, что что-то щелкнуло. Возникла какая-то связь, которую я не ощущал ни с кем и никогда раньше. Это звучит так безумно, что я не смог бы произнести это вслух, поэтому поцеловал ее.

Ее губы встретились с моими настойчиво и совершенно без сопротивления после слов, которыми мы только что обменялись. Во всяком случае, намного интенсивнее. Я почувствовал вкус корицы на языке. Ее руки снова были под моей рубашкой, и я помог снять её через голову. Отбросил одежду на пол и снова потянулся к девушке, с благодарностью за то, что ее пальцы вернулись, чтобы бродить на моей груди.

Я тоже не упустил шанса прикоснуться к ней, проскользив ладонями по ее рукам, по плечам, по ключицам. Надеюсь, мои руки не сильно грубы от работы. Надеюсь, ей это нравится хоть в половину так же сильно, как и мне.

– Боже, Ной, не останавливайся, – прошептала она, горячо дыша мне в самое ухо. – Это потрясающе.

Я опустил ладони ниже, скользя по ее груди. Продвигался медленно, давая ей возможность определиться. Я готов отступить, если она решит, что не хочет этого. Она же наоборот, смотрела на меня и усмехалась, а ее руки крепко прижимались к моей груди.

– У тебя прекрасное тело, – пробормотала она. – Хочу увидеть больше.

Я ухмыльнулся и провел пальцем по ее топу, показывая на ее веснушчатое плечо.

– Я сниму все, что захочешь, – говорю ей.

– Начни с меня, пожалуйста.

Я рассмеялся, удивляясь ее смелости.

– С удовольствием.

Схватив подол ее маленькой красной майки, потянул вверх. Она подняла руки, и через две секунды топ присоединился к куче моей одежды на полу.

Лекси улыбнулась и протянула руки в жесте «та-дааа», который в равной степени был застенчив и сексуален. Я хотел ее до боли в зубах.

– Ты чертовски красива.

Я почувствовал, что говорю как парень, который никогда раньше не видел женщину в лифчике. И смотрю я также, но мне действительно не встречались такие женщины, как она. Кожа Лекси гладкая и кремовая, грудь обсыпана бледными веснушками, словно какао-порошком. Ее черный кружевной бюстгальтер придавал ей форму двух идеальных шариков мороженого.

Я почти произнес это вслух, но на секунду раньше понял, что это прозвучало бы безумно. Как из уст парня со странным пищевым фетишем. Эта девушка делает из меня сумасшедшего.

– Я умирал от желания прикоснуться к тебе весь день, – выдал вместо этого.

Лекси усмехнулась, затем вздохнула, когда мои руки полностью обвили её.

– Мне нравятся твои руки, – простонала она. – Такие большие.

Я мягко сжал её, не желая причинить боль, но мне было нужно чувствовать ее плоть, твердость ее бедер, и она вздохнула и наклонилась ко мне.

– Боже, Лекси, ты просто удивительна.

Она слегка посмеялась и снова поцеловала меня. Мы остались в таком положении на несколько минут. Или часов? Трогая, исследуя, гладя, лаская.

Руки Лекси направились на юг. Она дернула пряжку ремня, а кончики ее пальцев другой задели меня через грубый деним. Я потеряю рассудок, если она не остановится.

Но она и не собиралась останавливаться. И я тоже не могу заставить себя задуматься об этом. К настоящему времени я расстегнул ее бюстгальтер и исследовал эти изысканные груди пальцами, губами, щеками.

Я знаю, что будет дальше. Могу сказать, куда это ведет, по тому, как Лекси поглаживает меня через ширинку. Но все равно я должен спросить. Согласие важно, особенно если ты такой парень, который зарабатывает нервные взгляды от незнакомцев.

– У меня в спальне презервативы, – бормочу я. – Если это то, чего ты хочешь...

– Да, – ее улыбка разрезала мне грудь надвое. – Я хочу этого. Я хочу тебя.

Господи.

Я встал и потянул ее за руку, поднимаю на ноги резче, чем хотелось бы. Но Лекси, кажется, ничего не имеет против. На самом деле она бросается вперед, тащит меня по коридору к спальне, хотя я и не указывал ее месторасположение. Она, кажется, знает это инстинктивно так же, как знает, как сильно я хотел видеть ее на моей кровати. Она встречает меня с улыбкой в глазах и пальцами на пуговице джинсов. Она медленно освобождается из них, затем подходит ко мне в черных кружевных трусиках с крошечным шелковым бантиком под пупком.

Она похожа на подарок, ожидающий чтобы его лишили упаковки, и мой рот начинает наполняться слюной. Я потянулся к ней, но ее руки снова находят пряжку моего ремня, она стащила с меня джинсы и боксеры раньше, чем я смог двинуться с места.

Неловко получилось с обувью и носками, но прежде, чем у меня появляется шанс почувствовать себя странно, мы завалились обнаженными на кровать, щупая, поглаживая и ухмыляясь, как два старшеклассника, чьи предки свалили из города.

– Поверить не могу, что мы это делаем, – хихикнула она. – Я так никогда не поступаю.

– Аналогично, – прошептал я, хотя и не понял, говорим мы о мгновенной связи или о случайном перепихоне.

Но мне это не кажется случайным. О, все достаточно естественно: то, как я достаю презерватив из тумбочки, как мы вместе надеваем его дрожащими руками и с нервным смехом.

Оказавшись внутри нее, сначала я двигаюсь медленно, не желая причинить ей боль. Но она давит мне на спину, подталкивая.

– Боже, Ной, – у нее перехватило дыхание. – Так хорошо!

– Мне тоже.

Все, что я могу сделать, это постараться не взорваться внутри нее, как подросток со своей первой девушкой. Я сохраняю темп, думая о лесных хомяках и грибах и обо всем, что только могу придумать, чтобы отвлечь себя от того, как подо мной чертовски хорошо чувствуется Лекси.

– О, Боже!

Она взрывается, ее позвоночник выгибается, а затем расслабляется, и она снова кричит. Я чувствую, что она кончает и это намек, что можно и мне сделать то же самое, растворяясь в ней со вспышками удовольствия, которые лопаются, шипят и продолжаются вечно.

После этого мы оба откидываемся на подушки и пытаемся отдышаться.

Мы оба долгое молчим. Она охнула от удовольствия, когда я перекатил её, уложив напротив, и со вздохом осела на сгиб моей руки. Когда, наконец, она приподнялась, чтобы посмотреть на меня, ее улыбка была восхитительно застенчива.

– Это было потрясающе.

Я улыбнулся ей в ответ и поцеловал в лоб.

– Так и было.

– Я действительно это имела в виду, – ее голос мягкий, и, хотя я не уверен, о чем она говорит, я надеюсь, что слова продолжат течь, чтобы я мог наслаждаться прекрасными переливами её голоса. – Помнишь, о том, что я никогда этого не делаю? Нет. Я имею в виду…

– Ты девственница? – шучу, но в глазах Лекси вспыхивает тревога.

– Нет! Я не про это. Хотела, чтобы ты знал, что обычно я не сплю с парнями, которых едва знаю.

Я оставил еще один поцелуй на ее виске, ощущая биение её пульса.

– Тебе не нужно ничего объяснять, Лекси. Это было действительно здорово.

Она улыбнулась и облегченно вздохнула.

– Абсолютно.

Затем она снова притихла в моих объятиях, довольная, что мы все прояснили. Стоит, наверное, избавиться от презерватива, но я не хочу отпускать ее. Я хочу держать ее на руках всю ночь.

– Можешь остаться, если хочешь, – пробормотал я ей в волосы. – Я бы хотел этого.

Она некоторое время помолчала, и мне стало интересно: я нарушил какое-то правило этикета? Может быть, это было слишком прямолинейно? Слишком самонадеянно?

Даже если так, Лекси не упомянула об этом.

– Хорошо, – сонно бормочет она, и мне кажется, что она истощена. Не представляю, как выглядит ее рабочая неделя, но она сказала, что не спала всю ночь из-за поисков Бартоломью. Может быть, дело в этом.

– Бартоломью! – она резко вскочила. – Мне нужно его покормить. Я должна…

– Расслабься, Лекси. Я сам.

Ее глаза смотрят в мои, и я вижу, что её веки тяжелы от усталости.

– Уверен?

– Уверен, – я обнял ее за плечи и прижал к груди. Она идеально вписалась в это пространство, как будто ее тело создано именно для моего. – Отдыхай. Спи, если хочешь, или просто полежи. В любом случае, обещаю, что позабочусь о Бартоломью.

Она вздохнула и прижалась ко мне, и ее сердце билось о мои ребра. Не прошло и двух минут, как она стала подергиваться во сне как маленький щеночек. Я улыбнулся, а потом нежно поцеловал её в скулу.

ГЛАВА 8 

Лекси

Я проснулась в тепле. Было теплее, чем обычно. Поскольку мое обычное пробуждение сопровождается приблизительно температурой сырой индейки, я расценила это как первый сигнал, что что-то пошло не так.

Вторым сигналом стал голый мужчина рядом. Его голень касалась моей, а тело было размером с маленький автомобиль, и мне потребовалась секунда, чтобы вспомнить все, что произошло прошлой ночью.

И когда я все вспомнила, поняла, что улыбаюсь.

Я полностью открыла глаза, чувствуя себя распутной и немного озорной. Прошлая ночь не была похожа ни на что испытанное мною раньше. Я говорила, что никогда так не поступаю? Считала такую поспешность неправильной. Не то чтобы я была против интрижки, но такой поступок был не в моем стиле. Для женщины, склонной к паранойе вечного преследования, это неудивительно.

Но прошлая ночь с Ноем стоила того, чтобы изменить парочке своих правил. Я оперлась на локоть и стала изучать его лицо. Парень безмятежно спал. Длинные ресницы расползлись, как папоротниковый мостик между глазницей и скулой. Мышцы в плечах и руках казались напряженными и твердыми даже во сне. Мне нравилось, что Ной выглядит сильным и мощным, даже когда он не пытается таким быть. Ной – это просто Ной.

– Чертовски красивый мужчина, – пробормотал Харлоу.

– Похоже, он не серийный убийца, – неохотно согласился Уотсон.

Решив, что я должна перестать как дура пялиться на парня, вылезла из постели, стараясь не разбудить его. Поверх темного комода из клена валялись джинсы, бюстгальтер и майка, сложенные аккуратно, и было приятно, что он подумал это сделать. Интересно, как долго Ной не спал после того, как я отрубилась? Надеюсь, я не храпела.

Я молча оделась и пошла в ванную комнату, чтобы умыться и почистить зубы с капелькой зубной пасты и ватной палочкой, которую стащила из контейнера на столешнице. Затем зашла на кухню и порылась в шкафчиках, пока не нашла кофе и кофеварку, которая оказалась благословенно идентична той, что была у меня дома, – не нужно исследовать инструкцию.

С заверенным кофе я протопала к холодильнику и взяла несколько замороженных ягод черники из пакета, который заметила раньше. Согрела их в своей ладони, осматривая кухню. Она производила впечатление опрятности и белизны благодаря ряду аккуратно расположенных чугунных сковородок на одной стене и яркому окну, выходящему на лиственную осину во дворе, – на другом. Птицы щебетали с ветвей, а мое сердце согрелось, когда я рассмотрела изогнутую каменную купальню для птиц под окном.

Интересно, это сделал Ной? И тут же представила, как его руки работают над камнем. Две синички барахтались и дергались в неглубокой чаше, а моя голова была занята образами больших ладоней Ноя, обхватывающих стеатит. Прежде чем я отдала себе в этом отчет, мою кожу стало покалывать от воспоминаний прикосновений этих рук.

Вытащив себя из грез, заметила, что сплющила чернику в кашу. Повернулась в сторону зала и босиком прошла к комнате, где на полу стоял террариум. Там не было признаков движения, и мне почти не хотелось тормошить Бартоломью в его уютном гнездышке.

– Проснись и пой, приятель, – проговорила, хоти и не двинулась к клетке. – Может быть, ты не против завтрака в постель?

Внутри перевернутой коробочки от мыла, которую Ной превратил в хижину для грызуна, ничего не изменилось, и меня это вполне устроило. Эта тишина дала шанс моему взгляду побродить по комнате и рассмотреть детали, которые я не заметила вчера. Вот книжная полка, набитая ветхими детективными романами. Некоторых авторов я узнала: Билл Кэмерон, Кендра Эллиот, Ли Чайлд. Улыбнулась, понимая, что у нас с Ноем одинаковые предпочтения. Сразу представила, как мы сворачиваемся калачиком на противоположных

концах дивана, а наши ноги натыкаются друг на друга под общим одеялом, пока мы переворачиваем страницы в мерцающем свете камина.

Мой взгляд сместился на аккуратный стол из клена с обычными канцелярскими принадлежностями: держателем ручек, степлером, удивительно аккуратным ящичком для писем. На компьютере вращалась заставка звездного созвездия, и я замерла от мысли подвигать мышкой.

– Пошпионь немного, – предложил Уотсон.

– Так нельзя, – отговаривал Харлоу. – Нам нравится этот парень. Очень нравится.

Игнорируя их обоих, я отвернулась от компьютера и продолжила изучение комнаты. На углу стола стояла гранитная ваза с гербарием, а рядом фотография жениха и невесты. Невеста блистает в богемном кружевном платье, которое обнажало ее руки с татуировками сцен из «Там, где живут чудовища». Ее темные волосы были собраны вверху так, что тонкие спадающие локоны обрамляли прекрасное лицо.

Я так увлеклась изучением невесты, что мне понадобилась секунда, чтобы разобраться с женихом. Когда я это сделала, весь воздух покинул мои легкие. Как будто кто-то высосал их досуха вакуумом. Это был он, Ной.

Ной в смокинге, сияя, обнимает невесту и улыбается ей своими ямочками.

– Лекси.

Я развернулась при звуке его голоса. Ной стоял позади меня в красных боксерах, на лице – удивление. Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но понятия не имела, что именно.

Он наблюдал за мной, затем его взгляд упал на то, что я только что увидела. То, что хочу развидеть. Когда он снова поднял на меня взгляд, его глаза были полны чувства вины.

– Мне очень жаль, – проговорил он хриплым голосом. – Я не хотел, чтобы ты узнала об этом вот так.

Мое горло сжалось и пересохло, в то время как надежда сморщилась в груди, словно изюм. Потому что он ничего не отрицал. На самом деле, нет смысла отрицать.

– Я не... – я остановилась, не зная, к чему это предложение. – Как ты мог...

Господи. Как вообще реагировать на такое?

Ной покачал головой.

– Я знаю. Знаю. Ты доверяла мне, и очевидно, что я облажался. Прости меня, Лекси.

Я снова покачала головой, чтобы не разрыдаться, – под веками собирались слезы.

– О чем, черт возьми, ты думал? – это все, что мне удалось выдавить.

– Я надеялся, что ты не узнаешь об этом, пока у меня не появится шанс...

– На что? – прервала его, сжимая руки в кулаки. Черника брызнула между пальцами, но мне было все равно. – Замести следы? – снова махнула головой, понимая, что этот разговор не имеет смысла. Мне нужно выбраться отсюда. Воздух слишком горячий, и у меня начинаются проблемы с дыханием.

– Я же говорил, – шепнул Уотсон.

Харлоу молчал, онемев от разочарования.

Слезы собирались в глазах и, несмотря на все мои усилия, все-таки разлились по щекам.

– Я думала, что ты другой, Ной.

Я протиснулась мимо него, не заботясь о том, что не знаю даже, где моя обувь, не заботясь о том, что по моим рукам стекает липкая черника и что камушки впиваются в мои пятки. Я вылетела через входную дверь и уже бежала по асфальту. Инстинкт подсказывал мне бежать по тротуару. Я не останавливалась, пока не нырнула в переулок в трех кварталах, запыхавшаяся, босая и икающая от рыданий.

Когда набрала номер Корри, порадовалась, что у меня хватило мозгов засунуть телефон в карман джинсов. Может каким-то образом я знала, что это произойдет?

Я плакала так сильно, что не поняла, как подруга в принципе разобрала мои бормотания в трубку. Признак хорошего друга.

– Оставайся там, – приказала она. – Я в спортзале в миле оттуда. Буду через две минуты.

Верная своему слову, Корри как супергерой прилетела с визгом шин на своей красной «Мазде». Ее рыжие волосы пылали, как и огонь в ее глазах.

– Гребаный мудак, – проговорила она в знак приветствия.

– Мне стоило догадаться, – пробурчала я, садясь на пассажирское сиденье.

– В спортивной сумке позади тебя есть пара шлепанцев, – Корри быстро свернула за угол, а затем надела солнцезащитные очки. – Латте или виски?

– Латте, – ответила, зная, что алкоголь в десять утра последнее, что мне нужно. – А попозже можно и виски.

Мы не разговаривали, пока не устроились в кафе. Корри прогнала пару подростков с дивана в углу, а затем устроила меня на нем, и убежала заказать нам кофе.

За кунжутным бубликом и ванильным латте мне удается пересказать всю эту глупую историю. Корри подавала мне салфетки и время от времени грязно ругалась.

– «Я не хотел, чтобы ты узнал вот так», – повторила она, с отвращением качая головой. – Кто говорит такое дерьмо?

Опустив голову, я молчала, не зная, что ответить.

– Серийные изменщики, наверное. Парни, которые считают, что если подарили тебе три оргазма за ночь, то будет легче сообщить новость, что они тупо ищут интрижку на стороне.

Корри тихо зарычала и положила руку мне на колено.

– Я не виню тебя за побег. Я бы тоже сбежала. Даже без обуви.

– И без Бартоломью, – призналась я, чувствуя себя еще хуже. Я официально самая плохая нянька грызунов в истории нянек грызунов.

Корри сжала мое колено.

– Не беспокойся об этом. Я вернусь туда и заберу его. Ты больше никогда не увидишь этого парня, если не захочешь.

Я беспомощно кивнула.

– Спасибо тебе.

Корри сделала глоток латте и внимательно изучала меня, глядя поверх своей кружки.

– Хочешь, я помочусь на его диван, когда окажусь там? – спросила. – Или, может быть, найти ящик нижнего белья его жены и спалить все ее трусики?

Я покачала головой и крепче обхватила руками собственную кружку. Я не пила из неё, но мне нравилось, как она согревает мои холодные пальцы.

– Дело в том, что его супруга не сделала ничего плохого. Обидчик – я.

– Ты ничего не знала, – настаивала Корри. – Конечно же, ты не переспала бы с женатым мужчиной, если бы была в курсе.

Я вздрогнула от слова «женатым» и боялась отвести взгляд от своего латте.

– Я чувствую себя виноватой. Как будто должна признаться ей.

Подняла глаза и увидела, как Корри хмурится. Могу сказать, что она не уверена, что это хорошая идея, но хочет поддержать.

– Он не называл ее имени или еще чего-нибудь?

Я покачала головой и подумала, а взяла ли она его фамилию? От этой мысли сжалось в груди. Что-то в ней напомнило мне о тех старых календарях для девочек с Бетти Пейдж, и я снова вздрогнула, когда представила имя Бетти Донован.

Потом вспомнила, как Ной вчера передавал мне свой телефон в парке. На экране было сообщение, которое тогда казалось невинным. «Ты такой зануда» и куча смайликов. Теперь это обрело смысл.

– Джилл, – заявляю я. – Вчера он получил сообщение от Джилл. Возможно, это она.

– Довольно распространенное имя, – Корри сделала глоток кофе. – Я знаю по крайней мере десяток.

– Я хорошо рассмотрела ее на фотографии. Она хорошенькая в этом хипстерском стиле. Темные волосы, голубые глаза, большие ямочки. У нее татуировки на обеих руках. Одна с Максом из «Там, где живут...»

– Из книги? – глаза Корри широко раскрыты. – Мориса Сендака? Где чудовища?

Я кивнула, видя изумление в ее глазах, которое выходило за рамки любви к детской истории.

– Ага. Правая рука со сценой, где Макс в своем костюме волка качается через деревья и...

– И левая рука, где Макс в лодке с дикими животными на пляже?