Текст книги "Наверх (ЛП)"

Автор книги: Тавна Фенске

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Круто! – я вспомнила своё дело. Я зарабатываю себе на жизнь приготовлением модных коктейлей. Вспомнила о забавном повороте в моей карьере после того, как получила степень по психологии, а затем просто спросила себя «и что теперь?». Я чувствовала себя в баре уютно, хотя у большинства моих друзей офисная работа с впечатляющими названиями должностей. Достиг ли Ной такого же уровня мира со своей карьерой, или ему приходится защищать свой выбор перед семьей и друзьями?

Мне стало интересно, насколько грандиозны его мечты. Хочет ли он в конце концов работать на себя, или он уже это делает? Он похож на человека, который может владеть собственной компанией. Возможно, у нас есть что-то общее? На кончике моего языка вертелся вопрос, но парень заговорил первым.

– Так чем ты зарабатываешь на жизнь?

Часть меня все еще хотела вести себя осторожно, но, пожалуй, это лишнее. В конце концов, он был со мной откровенен. Больше, чем должен.

– Я – миксолог, – сказала, стараясь не краснеть от претенциозности этого слова или того факта, что это не вся правда.

– Что это такое?

– Что-то типа бармена с докторской степенью. Тот, кто специализируется на смешивание спиртов и вкусов. Тот, кто знает о травах, эликсирах, ликерах и миллионе других мелочей, которые могут превратить обычный коктейль в нечто волшебное.

– Здорово, – он улыбнулся так, что стало понятно – он понимает мои чувства. Что даже если он не коктейльный сноб, то слышит страсть в моих словах. – Похоже, ты любишь свою работу.

– Люблю, – и я начала трещать без умолку. Рассказала ему о своих мечтах с баром и о том, куда все это привело меня в прошлом году. Но потом себя же одернула, не желая слишком вдаваться в подробности. Не желая казаться сентиментальной, страстной и приставучей.

– У него есть девушка, а у тебя фальшивый муж, – предостерег Уотсон. – Давай-ка не будем заходить слишком далеко.

– О, да ради всего святого, – пробормотал Харлоу, закатив глаза.

– Теперь твоя очередь, – сказал Ной, пугая меня. – Две правды и одна ложь.

Он снова улыбнулся, и что-то в моем животе сделало сальто. Меня осенило, что я пропустила его вперед, потому что хотела воспользоваться временем, чтобы придумать собственную ложь, а сама просидела, ловя каждое произнесенное им слово. Обычно меня не восхищают истории других людей.

– Давай начнем, – потянула я время. – Я единственный ребенок в семье.

Я сказала это, не придумав двух других фактов. Это правда, так что мне нужно придумать что-то стоящее для двух других тезисов.

– Я поднялась на орегонскую часть Тихоокеанского хребта десять лет назад. И я одержима просмотром исторического канала.

Он смотрел на меня мгновение, это дало мне секунду, чтобы прокрутить мои слова в голове. Но это заняло добрых десять секунд, и я наконец осознала свою ошибку.

– Вот дерьмо, – пробормотала. – Я забыла сказать неправду.

Он разразился смехом. Он ржал во все горло, от чего его огромное тело дрожало. Бартоломью упал на четвереньки и вжался в ноги, как всадник на быке, его усы дергались от неуверенности. Ной протянул руку и погладит животное по спине, хомяк мгновенно успокоился.

Могу ли я признаться, что завидую грызуну?

Я облизнула губы, когда смех Ноя стих.

– Прости, так увлеклась, что вылетело из головы.

– Не переживай, – успокоил он. – Думаю, это мило.

Не могу сказать, не является ли «мило» кодовым словом для обозначения невротика, но решила попробовать еще раз.

– Ладно, у меня есть степень по психологии, – я сделала вдох, решив не испортить все на этот раз. – Я взобралась на гору Килиманджаро, – растянула слова. – И благодаря учителю пятого класса, который указывал на важность изучения анатомии, я могу назвать каждую кость в человеческом теле.

Он долго смотрел на меня, оценивая. Затем кивнул, будто пришел к какому-то выводу.

– Если поход по тропе Тихоокеанского хребта было правдой в первом раунде, то я склонен думать, что ты довольно бесстрашна, – рассуждал он вслух.

Я неженственно фыркнула.

– Определенно не бесстрашная, – пробубнила я.

Он странно на меня посмотрел, потом кивнул.

– Бесстрашная, возможно, не правильное слово. Авантюристка, – сделал он вторую попытку, и я была вынуждена признать, что это правда, – это заставляет меня думать, что факт номер два тоже не ложь.

Я молчала, но мое сердце сильно колотилось. Хотелось бы притвориться, что это волнение от игры, но кого я обманываю? Это «Две правды, одна ложь», а не «Казаки-разбойники».

Единственная причина моего учащенного сердцебиения – то, как Ной смотрит на меня. Как будто он видит меня, действительно видит насквозь, что глупо. У него есть подружка. У меня... Ладно, на самом деле у меня нет мужа. Стоит ли признаться в этом? Нет. Я уже подтвердила свою ложь, и вообще. Я не очень хорошо знаю этого парня. Недостаточно хорошо.

– История об учителе и анатомии настолько специфична, что почти похожа на правду, – он выглядит задумчивым, изучая меня. – Опять же, ты могла все так детально описать, чтобы сбить меня с толку.

– Все возможно, – сказала я, взволнованная тем, что он так углубляется в рассуждения обо мне.

– Степень по психологии кажется идеальной для бармена, – подшучивает он. – То есть миксолога.

– Хм, – я сделала все возможное, чтобы сохранить невозмутимое лицо.

Он наблюдал за мной в поисках улик, эти карие глаза цвета пива изучали мое лицо так пристально, что у меня появилось желание отвернуться. Но есть крошечная часть меня, которой это очень нравилось. Мне нравилось, что Ной Донован так заинтересован в том, чтобы узнать меня.

– Я выбираю историю с костями, – сказал он. – Ты кажешься мне очень умной, что означает, что у тебя может быть не только степень по психологии, но и мозги, чтобы использовать ее, и придумать подробный рассказ о преподавателе пятого класса, одержимого анатомией.

Я вся засветилась. Правда, не уверенна, чем я была больше взволнована: тем, что я выиграла или что он назвал меня умной. Он же считает это замечательной чертой, а не поводом для насмешек, верно?

– У меня есть степень бакалавра в психологии, – признала я. – И если нам здесь действительно станет скучно, я с радостью перечислю каждую кость в твоем теле, начиная с черепа и заканчивая плюсневыми костями.

Он засмеялся и хлопнул по полу, но Бартоломью на этот раз не подпрыгнул. Видимо, привык к суматохе и, кажется, рассматривает Ноя как свою личную карусель.

– Это потрясающе, – заявил Ной. – На самом деле, я сам увлекался психологией в течение первых двух лет обучения, прежде чем мой отец убедил меня перейти на юридический. Кстати, неплохо сыграно.

– Спасибо.

– Значит, солгала про Килиманджаро?

Я кивнула, немного разочаровавшись в себе из-за того, что не оказалась более смелой и предприимчивой.

– Хотя это есть в моем обязательном списке.

– И я надеюсь, что ты сможешь это сделать, – поддержал он.

– Спасибо. Но сначала мне необходимо преодолеть свой страх высоты.

И все остальные боязни.

Какое-то время мы молчали, и мне стало интересно, стоит ли предложить сыграть еще один раунд. Бартоломью спрыгнул с ноги Ноя и заспешил к его коробке с инструментами, исследуя острие одного особенно смертоносного орудия. Он потянулся, чтобы попытаться вытащить его, но тот был крепко закреплен.

– Ему нравятся блестящие предметы, – объяснила я. – Обертки от жвачки, украшения, скрепки... Что угодно.

Ной улыбнулся и протянул руку, чтобы почесать Бартоломью за ухом.

– Удачи в подъеме этой штуковины, приятель, – сказал. – Мой молот весит пару килограмм.

Не знаю почему, но это предложение заставило меня хихикнуть. Это прозвучало как тупой подкат в баре.

Ной посмотрел на меня и тоже улыбнулся. Он не спрашивал, почему я смеюсь, и я это оценила. Это избавило меня от необходимости выдумывать еще одну враку. Его большая с ямочками улыбка была такой широкой, что в углах глаз появились морщинки. Это замечательная улыбка. Искренняя улыбка. Улыбка, которая послала мне странную, пьянящую волну по спине.

Наконец он покачал головой.

– Если бы сегодня утром мне сообщили, что я застряну в лифте с лесным хомяком и красивой женщиной, я бы никогда не поверил.

«Красивая женщина».

Слова гремят в моей голове, и в моем ответе смешались волнение и раздражение. Раздражение, потому что я слышу похожие фразочки по несколько раз за ночь в баре: «Эй, красавица, что ты делаешь после работы?» или «Эй, красавица, как насчет того, чтобы дать мне свой номерок?»

Волнение, потому что во взгляде Ноя, который сейчас обращен ко мне, нет угрозы. Но с другой стороны, у меня нет такого уж большого опыта в оценке мужчин.

– Вспомни последний раз, когда ты позволила кому-то подобраться слишком близко, – предупредил Уотсон.

– Но он такой милый, – проворковал Харлоу, обмахиваясь.

Я прочистила горло и посмотрела на панель, в тоже время Бартоломью вновь занял свой пост на колене Ноя.

– Думаешь, стоит спросить Боба о новостях?

Ной кивнул и уже начал вставать, но я отмахнулась и вскочила на ноги сама.

– Давай не будем беспокоить Бартоломью.

Хомяк глянул на меня и подергал усами в знак согласия.

Нажала кнопку «Вызов техника» и была вознаграждена треском, а затем откликом знакомого голоса.

– ЗдорОво!

ЗдорОво? Неужели ожидать, что парень, которому поручено спасти наши жизни, будет говорить как профессионал, а не как бандит из средней школы – слишком много?

– Боб? – я прочистила горло. – Это Лекси. Я застряла в лифте вместе с Ноем... – бросила на него взгляд. – Как ты сказал твоя фамилия?

– Донован.

– С Ноем Донованом. Нам интересно, есть ли у Вас новости о том, когда мы выберемся отсюда?

– Тебе нужно в туалет пописать?

Я нахмурилась и посмотрела на Ноя.

– Эм, нет, – по крайней мере, пока нет. Черт, до этого момента я и не думала о том, что у нас нет доступа к туалету. Сразу же пожалела о полулитре холодного чая, который выдула за обедом.

Ной сложил руки на груди. Я знаю, Боб не видит этого жеста, но его вижу я, и это напоминает мне, насколько пугающее впечатление производит этот парень.

– Боб, мы ждем известий, – Ной сказал это спокойно. – Когда ты вытащишь нас отсюда?

– Ну... Скоро?

Я снова посмотрела на Ноя и нахмурилась.

– Мне кажется, – прошептала я, – или это не особо утешает, когда ответ формулируется как вопрос?

– Боб, мы не слышим никакой активности за пределами лифта, – продолжил Ной. – Ни стуков, ни ударов. Ничего такого.

– Это потому, что неисправность электронная, – объяснил диспетчер. – Но мои ребята работают над этим. Осталось не больше часа или двух. Если Вам нужно помочиться, может, у Вас получится...

– Нам не нужно писать, – огрызнулась я. – Просто вытащи нас отсюда. Ладно?

Меня просто взбесило, что мой голос прозвучал безумно, но зато Боб среагировал быстро.

– Да, мэм. Я должен кому-нибудь позвонить? Чтобы дать знать, что Вы опоздаете?

Я нахмурилась. До сих пор мне не приходило в голову, что меня вообще-то никто не ждет. Я планировала тихий домашний вечер с Бартоломью. Шелли уехала из города, а моя лучшая подруга Корри на свидании. Никто не будет скучать по мне, если я задержусь на несколько часов. Или дней.

Дерьмо.

Я оглянулась на Ноя, и снова почувствовала себя неловко. Он кажется достаточно хорошим, но все же... Я уже совершала подобные ошибки.

Я тяжело сглотнула и напомнила себе, что не обязана ни перед кем отчитываться. Два незнакомых мужчины, о которых всего час назад я знать не знала, ждут моего ответа. Поэтому я отвечаю.

– Обязательно позвоню мужу, – и полезла в свою маленькую сумочку, достала «iPhone», с удовольствием отмечая, что связь просто прекрасная. Хотя это не особо важно, в силу того, что я собираюсь сделать. – Похоже, ловит, поэтому сделаю это прямо сейчас. Он, наверное, очень переживает.

Я постаралась не смотреть Ною в глаза, когда сидя на полу, тайно убавила громкость до минимума, чтобы он ничего не услышал. Затем набрала номер ветеринарной клиники, где работает Шелли. Так как она в отпуске на Карибах, а я присматриваю за Бартоломью, уверена, мне никто не ответит.

– Привет, малыш, – щебечу я, когда включается голосовая почта. – Нет, все в порядке.

Я представила, что мой воображаемый муж расстроен и озабочен.

В моем ухе голосовая почта Шелли сделала веселое объявление о часах работы клиники.

– Знаю, милый, – продолжила я, не посмев взглянуть на Ноя. – Я бы тоже хотела быть там, но дело в том, что я застряла в лифте.

Что бы на это сказал мой воображаемый муж? Конечно, он будет шокирован. Переживает за мою безопасность.

– Я все объясню позже, малыш, – успокоила я его. – Но сейчас я в безопасности. И они обещают вытащить нас отсюда через пару часов.

Нас? Ой-ой. Будет ли мой притворный супруг ревновать? Как минимум обеспокоится, верно? Облизала губы и представила его реакцию.

– Да, со мной в ловушке еще один пассажир, – объяснила я выдуманному собеседнику. – Джентльмен, который работал в здании.

Я посмела взглянуть на Ноя, который добродушно улыбался. Шелли в трубке болтала о сезоне блох и клещей. Мой же воображаемый муж бубнил о... На самом деле, понятия не имею о чем. Все мое внимание было приковано к реальному парню, а не к фальшивому в ухе.

Вздрогнула, когда Ной протянул руку.

– Хочешь, я поговорю с ним? – прошептал он.

– Что?

– С твоим мужем, – пытается разжевать мне он, кивая на телефон. – Похоже, он переживает. Хочешь, чтобы я убедил его, что я порядочный парень и что ты не находишься в ловушке с каким-то психом?

Вот черт. Я качаю головой, надеясь, что паника не проявилась в моем лице.

– Что-что? – пробурчала в телефонную трубку. – О, тебе нужно начать поиски убийцы? Нет, я прекрасно понимаю. Я тоже тебя люблю, Тыковка.

Я сбрасываю звонок пока ситуация не ухудшилась ещё больше. Ной внимательно следил за мной, но ничего не произнес. Затрещал динамик в лифте.

– Это было мило, – подвел итог Боб. – Тыковка. Моя третья жена тоже так меня называла.

– Эм... Чудно, – прокомментировала я, затем оглянулась на Ноя. – Тебе нужно позвонить своей девушке?

Он посмотрел на меня, затем качнул головой.

– У меня все в порядке.

Думала, он собирается сказать что-то еще и ждала этого. Но в этот момент Бартоломью вскочил на мою ногу, держа что-то в зубах. Я потянулась посмотреть, но недостаточно быстро. Он бросился обратно в клетку и нырнул в дверь своего маленького картонного домика.

Я просунула руку за ним и перевернула хижину, и нашла хомяка, державшего во рту блестящую сережку. Взглянула на Ноя.

– Это твое?

– Нет, наверно блондинки. Той, которая сказала, что я не симпатичный.

– Что?

– У нее была только одна сережка. Серебряная с фиолетовыми и зелеными камнями.

– Ого, – я моргала, глядя на него. – Ты необыкновенно наблюдателен.

– Да, мне говорили.

Интересно, кто ему это говорил? Еще мне интересно, обеспокоил ли его злобный комментарий той сучки. Он не кажется взволнованным, как те парни, которых заботят плохие оценки случайных цыпочек.

Но он милый. Ладно, не милый. Но привлекательный. Очень привлекательный, если честно.

Я отложила домик Бартоломью в сторону и присмотрелась к сережке. Конечно, это серебро с фиолетовыми и зелеными драгоценными камнями.

– Аметист, – оценила я. – И маленькие изумруды. Я всегда хотела кольцо с такой комбинацией камней. Очень красивое сочетание.

Я подняла взгляд, чтобы увидеть, что Ной изучает меня, причем с интересом. Его взгляд быстро скользнул по моему безымянному пальцу. Интересно, это его немой вопрос, почему мой муж покупает мне бриллианты, а не драгоценные камни, которые я действительно люблю? Или, может быть, ему ничего подобного не интересует?

Я слишком много думаю, впрочем, как обычно.

Хорошо, пусть сережка какое-то время побудет у Бартоломью. Установила домик на место и вернулась к Ною.

– Тебе нужно сообщить кому-нибудь о свое местонахождении?

Он, кажется, заколебался, затем вытащил свой телефон.

– Да. Просто отправлю сообщение.

Я смотрела, как эти большие пальцы двигаются по экрану, и мне стало интересно, кому он отошлет СМС. И что он в ней сообщил? Признаться, что на самом деле у него нет девушки, которая работает в «Зените», или что у него вообще нет девушки? Или только то, что она там не работает? Он говорил «девушки», множественное число, так что, возможно, он игрок. Но что же он собирался сказать в ситуации, когда лифт остановился? «Послушай, насчет девушки...»

Какая вторая часть в этом предложении?

Я все еще пялилась на него, когда поняла, что он уже брал телефон и улыбнулся мне.

– Что у тебя на уме, Лекси?

– Я... э...

Я попыталась придумать ответ, который не предполагал бы признания, что меня интересует его семейное положение, его жизнь за пределами этого лифта. От ответа на этот вопрос меня спасло громкое урчание в животе. Ной засмеялся, и я приказала себе не краснеть.

– Голодна? – он залез в огромный ящик позади себя и вытащил зеленый упакованный бокс с обедом. – У меня остался батончик мюсли, если хочешь.

Я покачала головой – слишком стеснялась, чтобы есть.

– Я в порядке, спасибо.

Он убрал контейнер обратно, но оставил его открытым.

– Хорошо, но просто возьми его, если передумаешь. Там еще есть апельсин, если захочешь.

Я кивнула. Раньше я не хотела есть, но теперь, когда подумала о еде, то уже не могу остановиться.

– Был у «Густава» когда-нибудь?

– Ресторан с немецкой кухней?

– Ага. У них лучшее фондю со швейцарским сыром.

Не знаю, почему я об этом заговорила. Не похоже, что мы собирались на свидание. У Ноя есть девушка, а я вроде как замужем.

– Я там не был, но обожаю хорошие сардельки, – продолжил Ной, не обращая внимания на направление, которое принял наш разговор благодаря мне. – В центре города рядом с Площадью Пионеров есть продовольственная тележка. Они делают все свои сосиски вручную, и они безумно хороши.

Я знала эту тележку с едой. Никогда там не была, но это недалеко от моей работы. Я открыла рот, чтобы сказать это, как лифт начал дергаться, и мое предложение заменилось очень нескромным криком. Ной сжал мою ногу своей большой ладонью.

– Ты в порядке?

Когда я кивнула, по внутренней связи загремел смех.

– Извините, ребята, – пробормотал Боб. – Все исправно. Мы вытащим Вас на первом этаже в мгновение ока.

Лифт заскользил вниз, и я ощутила дезориентацию. Мне должно было полегчать. Я должна быть в восторге. Но в целом я неспокойна. Убеждаю себя, что это от неожиданности, но часть меня понимает, что это не так. Отчасти мне грустно от того, что я собираюсь попрощаться с Ноем.

Я отвлеклась, проверяя клетку Бартоломью, чтобы убедиться, что с ним все хорошо. Его пушистый серый хвост торчал из-под хижины, поэтому я закрыла дверцу и оставила его в покое вместе с потерянной с серьгой.

Когда я встала, Ной тоже поднялся на ноги. У меня разыгралось воображение, или в этих карих глазах есть тень разочарования?

Он прочистил горло.

– Хорошо, Лекси. Было приятно познакомиться.

Он протянул мне руку, а я протянула на встречу свою. Когда его пальцы сомкнулись вокруг моих в самом теплом, нежном рукопожатии, мое сердце тоже немного сжалось.

Затем двери лифта распахнулась. Не знаю почему, но я ожидала, что кто-то там встретит нас. Может, парамедик, готовый проверить наше давление, или управляющий зданием с извинениями и корзинкой сыра.

Но нас ждал только пустой вестибюль. Я посмотрела на эту картину какое-то мгновение, затем оглянулась на Ноя. Мы не нарушили наше рукопожатие, ведь мы так и стояли со сплетенными пальцами, глядя друг на друга. Желания его отпускать не было.

Но тем не менее отпустила, потому что я не изменщица. Клянусь, моей руке мгновенно стало холодно.

– И мне был приятно познакомиться с тобой, – ответила я.

Затем забрала клетку Бартоломью и ушла, чувствуя, что Ной смотрит мне вслед.

ГЛАВА 3 

Ной

Признаюсь, я расстроился.

Расстроился, что не смог провести больше времени в лифте с красивой девушкой. Меня огорчило, что я никогда не встречал такую же, как она, женщину, у которой не было бы мужа или парня.

Черт, я даже сожалел, что мы провели в этой кабине всего час и двадцать минут вместо двух часов, которые первоначально предсказывал Боб. Глупо, да?

Я бросился на диван и пультом переключился на исторический канал. Это заставило меня вспоминать о Лекси снова и снова, а это просто отвратительно. Этот канал был моим пороком задолго до того, как я провел восемьдесят минут в лифте с красивой брюнеткой с созвездием из веснушек на плече и сексуальным фыркающим смехом, посылающим приятные вибрации прямо в мое нутро.

По телевизору показывали рекламу, значит, есть время забросить буррито в микроволновку. Проходя к кухне, заметил кучу инструментов в углу, у двери, и меня накрыло раздражением от осознания того, что бросил их прямо там. Обычно после работы я строго следую ритуалу уборки: очистить свое снаряжение и разгрести дерьмо в конце недели.

В спешке схватил огромный ящик, где было с полмешка сухого цемента и бетоносмесителя. Хотел засунуть его в шкаф у двери и тут заметил, что мой ланч-бокс открыт. Черт. Обычно его я тоже мою, как только возвращаюсь домой. Должно быть, я витал в облаках больше, чем казалось.

Схватив контейнер, удивился его весу. Он был намного тяжелее, чем батончик мюсли и смятая фольга и... Боже мой... Что это там зашевелилось? Я чуть было не отшвырнул коробку, но увидел пушистую голову, высунувшуюся через отверстие. Знакомую пушистую голову.

– Бартоломью, – констатировал вслух. – Твою мать!

Я смотрел на хомяка, пытаясь понять, как такое могло случиться. Лекси проверила клетку перед нашим отъездом. Я видел своими глазами, как она это сделала. Так каким образом хомяк оттуда выбрался?

– Когда я писал СМС, – продолжил размышлять вслух, – Лекси наблюдала за мной, я смотрел в свой телефон...

И именно тогда никто не смотрел на Бартоломью. Дерьмо.

Грызун потянулся вверх, чтобы посмотреть на верхнюю часть лотка. Заодно осмотрел мою гостиную и заметил незнакомую обстановку. Лекси не шутила, он определенно дружелюбный. Я покачал головой, изучая пушистого гостя.

– Тебе повезло, что сегодня пятница, – сообщил зверю. – Обычно я оставляю все свои инструменты в грузовике в будние дни. Я мог бы не обнаружить тебя до завтрашнего утра.

Ну, хорошо, я всегда приношу домой сумку с обедом. Но ему не обязательно об этом знать. Бартоломью дернул носом, изучая кухню, куда я направился. Тарелки от завтрака захламляли стол, и я даже стеснялся этого, пока не вспомнил, что он всего лишь лесной хомяк, который сам любит беспорядок. Кроме того, уборка дома ради грызуна – меньшая из моих проблем.

– И что мне с тобой делать?

В ответ Бартоломью посмотрел на меня с выражением преувеличенного терпения, или, может быть, это был голод? Что Лекси говорила на счет пищи?

– Черника, – вспомнил. – Семена и грибы. Тебе повезло, что моя сестра обожает смузи.

Я засунул ланч-бокс в подмышку, не желая, чтобы животное сбежало. Хм, может мне следует поискать клетку вместо еды? Но тут вспомнил «иерархию потребностей» из учебы в колледже – сначала еда, затем жилье, потом одежда. Поскольку Бартоломью выглядит вполне счастливым и без одежды, сосредоточусь-ка я на первых двух потребностях.

Нашел пакет льняного семени в кладовке и упаковку замороженных ягод в морозилке. Отщипнул горсть черники, опустил ее в теплую воду, чтобы оттаяла, затем устроил все это на блюдце. Так ли должен выглядеть ужин хомяка?

Все еще не выпуская Бартоломью из контейнера, я поспешил в спальню и нашел пустую корзину для белья. Отнес хомяка, блюдце и корзину для белья в ванную комнату и сделал из всего этого импровизированную тюремную камеру. Закинул туда старое полотенце, чтобы у него было удобное местечко для сна, и сосредоточился на самой насущной задаче.

– Я должен найти Лекси.

Найти Лекси оказалось сложнее, чем ожидал.

Оказывается, найти в многомиллионном Портленде через запрос в Google словосочетаний вроде «Лекси + Миксолог» не так уж просто. Или комбинации слов, таких как «бармен» или «Алекса» (я предположил это) или красивая брюнетка с плечами в веснушках (не предполагал, что это будет не очень плодотворный поиск). Я даже попробовал «ветеринар + лесной хомяк», вспоминая, что Лекси рассказывала о хозяйке Бартоломью.

Ничего из этого меня никуда не привело.

Вот так я оказался в центральном офисе полицейского бюро Портленда на следующий день. Это случилось позже, чем я надеялся. Все из-за того, что потребовалось некоторое время, чтобы создать безопасную среду для Бартоломью в террариуме, который я одолжил у соседа, державшего черепаху, покинувшую этот бренный мир месяц назад.

А что? Мне не нужно, чтобы хомяк снова сбежал.

Было уже послеобеденное время. Я прогуливался по полицейскому участку и осматривал тускло освещенное пространство. В передней части комнаты стояла потрепанная дубовая стойка с окном из оргстекла. Окошко было приоткрыто наполовину, и женщина с волосами цвета корицы, собранными назад в массивную булочку, посмотрела на меня и поприветствовала.

– Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросила, когда я подошел ближе.

– Да, у меня немного странная ситуация.

Булочка с Корицей смотрела на меня мгновение, вероятно, ожидая, что я поведаю о деталях неудачной групповушки или о соседях, варящих мет в подвале.

– Вчера я застрял в лифте в «Берлингтон-Тауэре» на час с небольшим, – начал я с самого начала.

– И вы хотите сообщить об этом? – она, казалось, заскучала от моих слов, я же качнул головой и задался вопросом, в какой именно сектор между скучным полицейским отчетом и «охренеть, вы, ребята, должны это услышать» я попаду.

– Нет, это совсем не так, – продолжил я. – Со мной в лифте застряла женщина. У нее с собой был грызун – хомяк. Кажется, она говорила, что его еще называют лесной крысой с пушистым хвостом.

Булочка с Корицей продолжила на меня пялиться, наверное, удивляясь, когда я перейду к делу. Вряд ли мой рассказ – самая странная вещь, что она выслушала за неделю, но вряд ли и самая здравомыслящая.

– Так или иначе, хомяк спрятался в моем ланч-боксе, и теперь я не знаю, как добраться до девушки, чтобы вернуть Бартоломью.

– Бартоломью?

– Так зовут грызуна. Он сейчас у меня дома, жует грибы. Обычные белые грибы. Не поганки или галерины или что-то в этом роде. Я прогуглил. Белые грибы не ядовиты для крыс.

Я перестал говорить, когда понял, что болтаю слишком много и, вероятно, похож на сталкера. Эти мысли об уместности подобных разговоров, вероятно, должны были посетить меня три минуты назад.

Женщина все также смотрела на меня.

– Вам нужна помощь, чтобы выследить женщину, которая застряла в лифте вместе с вами на час с небольшим, но не сочла нужным дать вам свою фамилию, номер телефона или какой-либо иной способ связаться с ней?

Ладно, звучало действительно подозрительно, когда это вот так повторили.

Я прочистил горло.

– Она сказала мне, что ее муж – полицейский, – добавил. – Вот почему я здесь. На случай, если у вас есть офицеры или детективы или кто-то еще, у кого есть жена по имени Лекси. Жена, которая потеряла животное.

Женщина смотрела на меня, будто у меня из ушей текло лаймовое желе, и я прокрутил сказанные мной слова в голове. Лаааадно, они звучали странно. Я это признаю.

– Сэр, – проговорила женщина наконец, в ее голосе появилась нотка сочувствия, – даже если бы я могла дать информацию о супругах сотрудников полицейского бюро, чего сделать, я уверяю вас, не могу...

– Мне не нужен ее домашний адрес или что-то в этом роде, – объяснил я. – Или даже ее номер телефона. Просто передайте ей сообщение.

Я хотел упомянуть о владельце Бартоломью, но остановился. Не буду доставлять Лекси неприятности из-за потери грызуна, которого ей доверили.

– Сэр, – снова начала Булочка с Корицей, строгость в ее голосе заставила мои орешки сжаться, – знаете ли вы, что на самом деле довольно часто женщины, которые чувствуют угрозу от мужчин, говорят, что у них есть муж в полиции?

Я тяжело сглотнул, стараясь прогнать ужас. Вообще-то, я не знал. Мог бы догадаться, но мне даже не приходило в голову, что Лекси могла выдумать мужа. Тем не менее, меня немного обеспокоило, что я не заслужил ее доверия.

Нельзя заслужить доверие женщины за час, кретин! Или за пять минут, судя по тому, как на меня смотрит Булочка с Корицей.

– Для протокола, – я медленно выговаривал слова, – я честный парень, у которого даже не было штрафа за неправильную парковку. И если здесь есть офицер, чья жена Лекси ищет без вести пропавшего хомяка, то сообщите им, что животное в безопасности с Ноем Донованом из «Донован Стоунворкс». Это есть в телефонной книге.

Когда я повернулся, чтобы уйти, мне показалось, что, вероятно, такой вещи, как телефонная книга, больше нет. Эти книги все исчезли с появлением мобильных телефонов, ведь так? Неважно, меня не так уж трудно отыскать. Не так уж и много двухметровых каменщиков в Портленде. Уверен, что копы смогут найти мое полное имя, домашний адрес и группу крови примерно за тридцать секунд.

Не то, чтобы я все еще верил, что Лекси замужем за полицейским. Я вздохнул и вернулся к своему грузовику. Полагаю, я мог бы поискать её в интернете. На Facebook еще не пробовал, поскольку у меня нет учетной записи, и я не знаю фамилии Лекси. Ещё я мог бы повесить это объявление в «утраченные связи» на Craigslist, хотя слова подобного объявления приняли самый абсурдный вид в моем сознании:

«Ты: умная и красивая, с веснушками на плечах и мечтой о восхождении на Килиманджаро. Я: здоровенный тупица из лифта, который не играл в футбол в колледже, но у которого есть твой хомяк».

Я слегка улыбнулся, когда съехал с обочины и слился с транспортным потоком проезжей части. А потом резко затормозил. Потому что впереди, на фасаде кирпичного здания висела большая, овальная вывеска черного цвета с белым шрифтом. Название «Звездный Бар», но не это бросилось в глаза. Внимание привлек логотип, состоящий из знакомого разброса точек. Точная форма Кассиопеи.

ГЛАВА 4 

Лекси

– Я встречался с Памелой Андерсон несколько лет, пока не решил, что пора двигаться дальше, но она не справилась с этим и продолжала названивать...

Парень, сидевший передо мной на стуле, жужжал не переставая, пока я протирала полотенцем кованый медный прут и пыталась выглядеть заинтересованной. Прошел всего час после окончания обеда, поэтому для вечерней толпы в субботу днем было ещё слишком рано и, как и всегда, в «Звездном Баре» время еле-еле двигалось.

Это означало, что избежать общения с несколькими клиентами, балансирующими сейчас на барных стульях, не удастся. Парень, рассказывающий мне истории о своих бывших супермоделях, обычный и довольно безобидный. Но краем глаза я наблюдала за другим. Тот сидел на противоположном конце бара, и у меня от него мурашки бежали по всему телу. Он таращился на меня целый час, и это заставляло меня прижимать руки к груди, на случай, если ему что-то видно сквозь майку.