Текст книги "Я же тебе сказал... (СИ)"

Автор книги: Татьяна Волк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– О! Да ты опять напилась, мать! – неодобрительно констатирует факт Максим.

– Корпоратив, чё? – я начинаю глупо хихикать, это всё на что я сейчас способна. Чувствую руки на своем животе, которые лезут мне под блузку.

– Тебе никто не говорил, что взрослым тёткам вредно так напиваться? Для них это чревато последствиями.

Я что-то бормочу о том, что от последствий я сбежала домой, а дома меня ждет чудо-Максик, который для меня как подружка-гей.

– Не тронет меня, если я… – не захочу, хотела сказать я, но вырубилась на середине фразы. Зря я, наверное, ему это сказала. Вернее, какое там, наверное!

Проснулась под чьим-то боком. Я голая что ли? Макс усиленно сопит мне в ухо, а я не могу отделаться от непривычного ощущения. Он тоже голый? Страшно заглядывать под одеяло. В голову приходит идиотское решение нащупать его трусы рукой. Ну, должны же были в нем остаться хоть какие-то зачатки благоразумия? В конце концов, из нас двоих в невменяемом состоянии была только я!

Макс открывает один глаз и одаривает меня насмешливой улыбкой. Я нащупала, но не трусы. Резко отдернула руку, и уставилась на него глазами воришки пойманного с поличным.

– Да ты продолжай, продолжай, – с усмешкой изрекает Макс и ложится на спину. – Подружка-гей в твоем полном распоряжении, как и этой ночью.

Я хватаюсь за голову и пытаюсь вспомнить, как вообще оказалась в таком положении. Так надо прояснить, нужно ли закатывать скандал и истерить.

– У нас было что-то?

Макс окидывает меня насмешливым взглядом и стаскивает с меня одеяло. На мне из одежды только оно и было, вот я и цепляюсь в него как в спасательный круг в попытке опять прикрыться.

– Макс, как ты мог?! – не могу сдержать своего возмущения. – Ладно, я была пьяная! Но воспользоваться пьяной тёткой с твоей стороны просто непростительно! Зачем ты меня раздел?!

Макс в неверии качает головой и кривит губы в усмешке.

– Детка, давно хотел тебе сказать. Ты стала неправильно расставлять акценты. Я не твоя подружка-гей, и ты для меня не тётка. Когда я вижу тебя рядом с собой, знаешь, что мне хочется с тобой сделать?

Я пожимаю плечами в недоумении. Я Макса таким никогда ещё не видела. Просто какой-то суровый монстр с горящими глазами. Того и гляди проглотит. Он усмехается и грубо стряхивает с меня одеяло. Я даже вскрикнуть не успела. Притянул к себе и подмял под собственное тело. Где-то внутри должна была всколыхнуться паника и отвращение, но вместо этого внизу живота тугим узлом скручивается желание и адреналин расползается по венам с бешенной скоростью. Думала, я одна такая. Думала, перегорел. И хотела отбить все грязные пошлые мыслишки, направленные в его сторону такими обращениями. Я тётка. Он мелкий. Вскрикиваю от резкой боли и стискиваю зубы от раздражения.

– Ты, козлина мелкая, я думала, у нас уже всё было! – Макс заглушает мой протест своими губами. Слышу, как в окна барабанит дождь, и неожиданно понимаю, что даже так мне приятно. Кто-то плывёт на лодке, кто-то лежит на ложе из лепестков роз. А я чувствую его кожу под подушечками своих пальцев и схожу с ума под аккомпанемент дождя.

– Я люблю тебя. – С нежностью гладит мои волосы и прижимает меня к себе. Я лежу рядом после душа и не могу поверить, что может быть так хорошо, просто оттого что он рядом. В окна всё так же стучится дождь, словно требует, чтобы его впустили. А я не могу. Не хочу вставать и куда-то идти. Мое счастье уже рядом со мной. Затянуло в кольцо своих рук и лежит на соседней подушке. Мне тепло и хочется ответить ему тем же.

– Я тоже. Тебя. Люблю.

15

– Пап, как у тебя дела с твоей начальницей? Все такая же мымра? – Отец задумчиво колотит ложкой, размешивая сахар в чае, а я опять сбрасываю руку Макса со своего колена. Пусть скатерть. Пусть ничего не видно. Но не на кухне же при отце?!

– Я её до слёз довел. – Папа поджимает губы в тонкую линию и качает головой. Становится понятно, что то, что его грызёт это чувство вины.

– А что ты сделал-то?

– Поступил не по-мужски. Зачем-то стал говорить, что она старая дева, которая бросается на всех мужиков только потому, что бесится из-за того, что такая стерва, как она никому не нужна. Потом слово за слово…

Папа, наконец, перестает терзать ложку и задумчиво смотрит в окно.

– Она тебя уволила?

Он качает головой и словно повторяет чужие слова:

– “Я Вас не увольняю потому, что работу ставлю выше личного”. Она меня словно опять унизила, представляешь! Опять она выше, а я словно какой-то кретин, тягаться с которым ниже её достоинства! Я только на секунду поверил, что она может быть нормальным человеком! И..!

Он зол и сбит с толку. Старая дева. Можно унизить женщину, но только мой папа мучается размышлениями о том, почему она такой стала. Злой и ожесточенной. И почему так стремится поставить его на место, вместо того чтобы заниматься только работой, как говорит.

Максим опять привлекает внимание к себе и напоминает, что я должна прийти к нему в универ после шести. Хочет показать другу, что действительно женат, а потом мы идем в гости к Генке с Мариной. Это странно, но я соглашаюсь. Вот и стою возле универа в ожидании молодого супруга. Глупо как. Ещё и вырядилась так, что мимо проходящие студенты шеи сворачивают.

– Нет, все-таки жениться в восемнадцать – полный идиотизм, – наконец донесся до меня голос незнакомого парня. – В наше время надо найти себе как можно больше красивых телочек и отрываться по полной, а не зацикливаться на какой-нибудь одной. Моногамия это неестественно и скучно. Это всё равно, что каждый день есть один и тот же торт. Но я тебя еще научу, как правильно жить. Не пройдет и месяца, как ты забудешь о своей провинциальной дурнушке и почувствуешь вкус столичной жизни. Запомни мой первый урок: «Телочки любят красивые слова. Стоит сказать какую-то сладенькую чушь, и она уже твоя». Ведутся абсолютно все.

– Не преувеличивай. И, Стас, с чего ты взял, что моя жена такая? – попытался возразить ему Максим, но парень вдруг замер посреди улицы и уставился на меня блестящими глазами.

– Макс, смотри, какая… – Пихнул он в бок моего мужа. – Спорим, будет моя? Вот на кого надо тратить свое время…

Макс перевел взгляд в ту сторону, куда показывал его приятель и наконец, заметил там меня.

– По-моему она уже ждет кого-то, – с усмешкой сказал он, и я с улыбкой обернулась к ним.

– И она меня уже дождалась, – самоуверенно заявил Стас, и, поправив волосы, подмигнул другу. – Смотри и учись, как надо снимать красоток.

Максим изогнул бровь, и они подошли ко мне.

– Девушка, ваша красота так ослепляет, что вы просто обязаны провести меня домой, я ведь из-за вас уже ничего не вижу. – Заявил мне Стас и соблазнительно улыбнулся.

– Правда? – с сочувствием спросила я и с притворным сожалением произнесла. – Но, боюсь, я не смогу этого сделать.

– Почему? Парень будет возражать? Так ведь мы ему ничего не скажем, – доверительно сообщил он мне, и я усмехнулась и пожала плечами.

– Нет, парня у меня нет. – И глядя на воспрянувшего было Стаса, также доверительно добавила, сморщив нос: – Муж обычно против. Но, может, ты спросишь у него разрешения, и тогда он передумает?

– В смысле? – не понял молодой человек, и я уже без улыбки обратилась к Максу. – Ну, и где ты ходишь? Я тебя между прочим уже полчаса жду!

– Кать, прости, – с усмешкой сказал Максим и обратился к своему ошарашенному приятелю:

– Кстати, Стас, познакомься – это моя жена Катя. Катя – это мой новый друг Стас.

Стас сильно покраснел и явно почувствовал себя неловко.

– Я… – начал было он и замолчал не зная, что сказать, так что Макс не нашел ничего лучше, как прийти ему на выручку, оказав медвежью услугу: – Обычно он более разговорчив, но сейчас, наверное, еще и онемел от твоей красоты.

– Как неожиданно добиться такого эффекта от какой-то провинциальной дурнушки, которая никогда в жизни не слышала красивых слов. – Покачала я головой и хитро прищурилась. – Пойду-ка я одна в гости к Гене. Чего тебе, Максим, на меня время тратить. Может, братик мне поможет, найду себе в гостях такого же провинциального уродца, и будем мы с ним вдвоем…

– Я тебе найду! – резко посерьезнев, пригрозил мне Макс, и схватил за руку. – Я тебе так по одному месту найду, что потом сама не рада будешь!

– Ух, боюсь, боюсь, – с улыбкой ответила я, и Максим в притворном возмущении забуксовал. – Я смотрю, кому-то требуется напомнить кто твой муж. – И недолго думая, бросил своему другу «Пока, Стас!» подхватил меня на руки и понес к остановке, не обращая внимания на глазевших на нас прохожих. Что говорить. Целоваться с ним приятно всегда и везде.

Жаль только до квартиры Марины с Геной мы так и не дошли. А на следующий день пришлось краснеть, и комкано объяснять двоюродному брату, почему я паршивка такая так и не соизволила привести к ним Максимку.

16

Спустя две недели я устроилась на скамейке, и опять дожидалась Максима возле его универа. На работе короткий день. А у Макса загруженный.

– Ты тоже ждешь? – бухнулась рядом со мной на скамейку какая-то блондинка и обратилась ко мне. Я согласно кивнула головой, и она тяжело вздохнула:

– А кого? Может, я знаю? – я пожала плечами, и она достала из сумочки зеркальце и начала спешно прихорашиваться.

– А я жду одного мальчика. Такой лапочка. Он к нам недавно перевелся. Зовут Максим. – Я внутренне напряглась, а девчонка продолжила трещать. – Представляешь, в восемнадцать лет заявил, что женат. Наши девчонки вокруг него и так и этак, а он ни в какую. Говорит у него жена красавица, и он её слишком любит, чтобы изменять. Но мы-то с тобой знаем, какие лохушки эти провинциалки. Я как его увидела, решила – будет мой. Посмотри, у меня тушь не размазалась?

Я обернулась к девушке и посмотрела на её глаза.

– Нет. Все в порядке.

– Я тоже так думаю, – расправила плечи блондинка и приняла более выгодную позу. – А Стасик утверждает, что у меня ничего не получится. Вот дурак.

– Странно. Почему? – согласилась с ней я и посмотрела на спешащих из университета парней – не идет ли там Максим.

– Говорит его Катька слишком красивая, и я ей и в подметки не гожусь, – фыркнула девушка. И я покачала головой:

– Ну, это он зря. Ты очень милая.

– Главное, чтобы Макс тоже начал так считать. О! А вот и он! – обрадованно воскликнула девица и помахала моему мужу. Я лишь усмехнулась и изогнула бровь, а девушка взвизгнула: – К нам идет!

– Максим, привет! – кокетливо улыбнулась девушка, едва парень к нам подошел, но тот лишь равнодушно ответил ей:

– Уже виделись, Свет, – и сел рядом со мной, а неугомонная блондинка придвинулась к нему чуть ли не впритык:

– Слушай, пойдем со мной в кино, там как раз такой фильм показывают…

– Здорово, – перебил её парень и поцеловал меня в губы. Девушка даже рот открыла от удивления. – Только я уже обещал жене пойти на этот фильм с ней, так что, извини, Света. –Ответил ей все-таки, сердито глядя на меня. – Кать, я тебя сколько раз просил, не надевать коротких юбок, когда ко мне в универ приходишь! Я уже заколебался всем рассказывать, что ты моя жена, а не классная телка, которую нужно снять.

Я пожала плечами и возразила:

– Но ты сам жаловался, что я на работу одеваюсь как твоя училка по геометрии.

– У нас эту училку полшколы хотело… – начал, было, Максим и осекся под моим насмешливым взглядом. – Меня раздражает, когда на тебя так смотрят!

Я облизнула пересохшие губы и вопросительно на него посмотрела:

– А как на меня смотрят?

– Как на девушку, которую мысленно имеют во всех позах! А ты моя жена!

– И что мне паранджу на себя надеть? Или пластическую операцию сделать? Я же твоя жена, а не чья-то. Чего тебе еще надо?

Максим посмотрел на меня потемневшими глазами и, подняв с лавки, шепнул на ухо:

– Давай я тебя в другой день в кино свожу?

– А сегодня что? – не поняла я.

– А сегодня у меня для тебя другая культурная программа, – заправил он мне прядь волос за ухо и потянул за собой.

– Ага, знаю я твою культурную программу, – проворчала я и потянула его в другую сторону. – Нет, уж дорогой, сегодня пойдем в кино!

17

– Голубки наши пришли! – Радостно объявил мой братик, стоило нам с Максом, наконец, переступить порог его квартиры.

Я краснею и прячусь за спину Максима. Да у Маринки уже живот стал расти, а мы все никак не можем выбраться в гости. У них двойняшки. Гена на седьмом небе от счастья. Ещё несколько месяцев и на свет появятся девочка и мальчик. Всё как он и хотел. Почти.

Маринка показывает мне детскую, и я смотрю на пчелку на стене.

– Имена уже придумали?

– Пока думаем, – с улыбкой отвечает Марина. – Мальчика хотим назвать в честь одного из дедушек или Андреем или Михаилом. А девочку Светой. Светлая. Чтоб и жизнь у неё была светлая, повторяет она какую-то фразу, скорее всего из сериала.

– Назовите лучше Андреем, – хмурюсь я, вспоминая усатого Мишку со своей работы.

– Крёстной будешь? – Я пожимаю плечами и улыбаюсь. Вот так просто мы с Максимом и стали крёстными двух кричащих свертков появившихся на свет в скором времени.

Я как раз стояла у Светкиной кроватки. Макс почему-то задерживался, хотя и обещал меня забрать после своего сабантуя с одногруппниками. Я держала ручку девочки и, глядя на эти крохотные пальчики думала о том, что хочу и себе такую мамину радость. За дверью началась какая-то суета, и через несколько минут в комнату с облаком холодного воздуха вошел Макс. Вид у него был какой-то помятый и губа разбита. Но он как смог натянул на лицо улыбку и встал рядом со мной. Я не смогла сделать вид, будто ничего не произошло, и вытолкала его в коридор.

– Что случилось-то? Ты что подрался с кем-то?

Максим качает головой и делает беспечный вид.

– Нет, просто… Упал.

– Упал? – переспрашиваю я его уже ночью в нашей комнате. На животе гематома и стоит дотронуться до ребер, стискивает зубы, но улыбается, словно всё в порядке. Хотя видно, что ни черта у него не в порядке! – На чей-то сапог упал?! Завтра же к врачу идешь!

– Слушаюсь, мамочка, – ворчит парень и осторожно переворачивается на бок.

Вижу же, что врет, но всё равно отчаянно строит из себя героя. И злит меня! Укрываю его одеялом и ложусь рядом.

Оказалось ничего серьёзного. Но эта козлина мелкая не может жить без приключений. Только сошли одни синяки, как он пришел домой с новыми. Мы с папой как раз сидели на кухне и давились смехом из-за какого-то казуса на его работе.

– Оказывается нормальная баба! Вас же мужики такими стервами делают. – Я хмурюсь и корчу папе рожицу, на такое заявление. И в этот момент в двери поворачивается ключ и в квартиру вваливается Макс. С минуту сижу и слушаю отца, в ожидании пока он зайдет на кухню. Потом понимаю, что что-то не то и иду в прихожую. Стоит, опираясь, на стену и прикрывает лицо рукой. В просвете между пальцев вижу кровь. Чувствую, как у самой все внутри холодеет, за спиной появляется отец и неодобрительно кряхтит.

– Я теперь, кажется, понимаю, почему твоя мать меня никуда от себя отпускать не хотела.

– Что случилось опять? – от страха язык еле ворочается. Всё ведь нормально было!

– Упал, – только и выдавливает из себя вымученную улыбку Макс. Бровь разбита, и папа оказывает ему первую помощь.

– Это конечно по-мужски, – слышу его голос на кухне. – Но ты о Катьке тоже подумай.

Макс молчит, и я жду его для серьёзного разговора. Не может человек ни с того ни с сего так падать!

– Давай рассказывай! – неодобрительно поджав губы, наседаю на него с допросом. Макс кривится и делает вид, что я подняла бурю в стакане воды.

– Детка, ты у меня такая мнительная. Я просто шел по улице и поскользнулся. Так бывает.

Злость распирает так, что уже чуть ли не рычу. Руки сами собой сжимаются в кулаки, но я сдерживаюсь.

– У меня просто руки чешутся тебе подзатыльник отвесить. Мне что тебя дома к кровати привязать, чтоб ты не «падал»? – передразниваю я так полюбившееся им слово.

– М, ролевые игры? Это уже интересно. – С наглой улыбкой заявляет мне этот тип. Я в бешенстве. Поворачиваюсь к нему спиной, чтобы не ударить. Ему итак паршиво, но злит, что он не рассказывает мне, почему это с ним происходит. Он больше не улыбается. Чувствую, как лежит лицом ко мне и перебирает пряди моих волос. Молча гладит по голове и спине. Задыхаюсь от безграничной нежности в этих движениях. Хочется плакать.

18

У меня большая задержка. Не знаю, как ему об этом сказать. В последнее время он и себя-то сберечь не может. Надеюсь, что всё будет хорошо. Макс ложится рядом и я кладу голову ему на грудь. Его сердце бьется под моей ладонью, и я закрываю глаза. Как же я люблю его. Как же боюсь потерять.

Его и свой маленький секрет. Сегодня была у врача и всё подтвердилось. Я беременна. Подставляю лицо под лучи солнца и иду к светофору. Красный. Хочется, чтобы уже был зеленый и не стоять на обочине. Только собралась шагнуть на дорогу, как зазвонил мобильный.

– Кать, Макс в больницу попал, – сообщает мне виноватый голос в трубке. Не знаю кто это, но бегу по указанному адресу. Молюсь, чтобы не было ничего серьёзного. Обычное дурацкое «падение». Фингал под глазом! Только бы ничего серьёзного. Уже на входе понимаю, что с синяком под глазом не кладут в реанимацию.

Он не приходит в себя. А меня встречает какая-то девочка и его одногруппник Стас. Лица бледные и испуганные. Оказывается опять Антон со своими приятелями.

– Мы в баре сидели, а к Светке какой-то мужик клеиться начал. Она конечно и сама виновата. Но он здоровый, накачанный. Наши все сопляки по сравнению с ним, и его дружками. Все спокойно сидели, пока он её к выходу тащить не стал. Оказалось, Максим его знает вот и заступился за неё. Кто-то из официантов милицию вызвал. Они Максу в тот день даже сделать ничего не успели. Но, наверное, это мужика этого задело, потому что потом он вас в городе увидел и после этого ему доказывать что-то пытается. Он с ещё двумя-тремя такими же его постоянно избивает. – Выдала мне девочка, и я похолодела от бессилия. Когда же всё это закончится?

Когда в больнице появилась его мать, то даже думать долго ни над чем не стала и подала заявление в милицию.

Макс лежал на больничной койке и не приходил в сознание. Становилось жутко и страшно, хотя врачи говорили, что всё будет в порядке. Организм молодой и здоровый. Оклемается, ещё смеяться будет, что все над ним так тряслись и переживали. Я держала его за руку, и не могла сдержать слёз. Как же я люблю его.

Я отпросилась с работы, чтобы быть с ним, как можно дольше. Хотелось быть рядом, когда он очнется. Хотелось вместе найти выход. Уехать. Сбежать от этого всего, чтобы нас никто не нашел. Знать бы еще, куда и как это сделать.

Инна Павловна вывела в коридор, чтобы сменить меня. Она сама бледная от страха, но почему-то успокаивает меня. Неужели я выгляжу хуже, чем мать, которая боится потерять сына? Хотя какая разница.

Стою в коридоре, опираясь на стенку. Мне говорят идти домой, но я не могу и не хочу. Хочу быть рядом с ним. Хочу, чтобы он открыл глаза улыбнулся своей издевательской улыбкой и сказал, какая я дура, что столько времени проторчала в больнице. «Ты похожа на панду», – говорит он каждый раз, когда я реву из-за фильма. Хотя сам говорил, что в его присутствии я могу не бояться быть слабой. «Стоило ли это рек потёкшей туши?»

Он стоит всего.

Вздрагиваю, когда вдруг слышу рядом с собой знакомый до отвращения голос.

– Ну, привет, киса. Как там твой благоверный?

– Слушай, оставь его в покое! – Сквозь зубы выталкиваю я. Чувствую, что убью, если он только попробует подойти к палате!

– Не в моих правилах оставлять таких борзых без урока, – цедит Антон и скользит по мне презрительным взглядом. – Ладно бы просто из-за тебя, но ещё и из-за других баб это уж слишком.

– В следующий раз, прежде чем тащить девчонку к выходу, попробуй у неё спросить хочет ли она идти с тобой!

Антон зло скалится и поправляет воротник моей куртки. Когда он успел стать таким мерзким? Мне страшно, но я держусь и сбрасываю его руку. Он опять кладет мне её на плечо. Хочется ругаться матом, но рядом нет никого, кто мог бы его остановить.

– На тебя подали заявление. – Говорю просто, чтобы сбить с него это чувство безнаказанности. Он меняется в лице, но все же не теряет своего самообладания. Через несколько секунд уже понимаю, что он знает и именно поэтому и пришел.

Молча слушаю его разглагольствования на тему, что Максим сам виноват, пока Антон не схватил меня за куртку и не встряхнул.

– Если не хочешь, чтобы я его вообще убил, то скажи своей старой клюшке, чтобы забрала заявление! Скажи, мол, упал, а бабка сериалов насмотрелась, вот и придумала себе что-то от скуки!

– Антон, – обрываю его я, и пытаюсь отцепить от себя его руки.

– Ты заигралась, детка. Забыла, что у меня дядя в ментовке работает? Один твой неверный шаг и твоего нежного мальчонку случайно собьет поезд. Или он залезет на крышу и решит полетать. Тебе это надо?

– Нет! – я отрицательно качаю головой, понимая, что он опять загнал меня в ловушку, и я так и не смогла выбраться из его цепких лап. Только подставила Максима под удар.

Антон нагло ухмыляется и грубо приглаживает волосы на моей голове.

– То-то же. Заберешь заявление и я, так и быть, прощу твоего сопляка за дерзость. Пока. А может, и нет, но уже из-за тебя! Уж очень ты мне нравишься, киска.

Меня воротит от его улыбки и смеха, но я понимаю, что ничего не могу сделать и противопоставить ему. Просто тупо соглашаюсь с его требованиями и прислоняюсь к больничной стенке, когда он уходит. Слух пронзает чей-то окрик. Я даже не поняла, что это меня зовут. Потом обернулась и наткнулась на взгляд Инны Павловны. Кажется, она видела всю сцену от начала и до конца.

– Если ты действительно любишь моего сына ты уедешь! – Говорит она. Я смотрю в отчаявшиеся глаза матери Максима и не могу подобрать слов, чтобы высказать ей, всё своё понимание её положения.

– Инна Павловна, куда я уеду? Я люблю Вашего сына, но куда я могу деться?!

– Мне неважно куда! Уходи! Улетай! Уплывай! Только не позволяй, чтобы с моим сыном это повторилось!

Я закрываю глаза и выдавливаю из себя признание:

– Инна Павловна, я беременна. – Я не знаю, что мне делать и где найти человека, который мог бы помочь. Есть только мать любимого мной парня, которая пойдёт на всё ради своего сына. Женщина бледнеет и уже тише спрашивает.

– Максим знает? – я отрицательно качаю головой и слышу её облегченный вздох.

– Я не успела ему сказать.

– Это хорошо, – говорит она. – Поедешь к моей сестре в Киев.

Так просто. Так просто решилась моя судьба. Я уехала через несколько дней. Я даже не знаю, что сказала Максиму Инна Павловна, когда он очнулся. Она так и не дала мне с ним попрощаться. Я была как в тумане. Тогда и позже. Спустя несколько лет.

19

– Он о тебе спрашивает постоянно, Катюх. Зря ты с ним так. С чего вдруг ты вообще решила сорваться, всё бросить и уехать?

Мне даже не нужно было спрашивать кто такой этот ОН. Все они говорят о Максиме. Но разве могла я поступить иначе тогда и сейчас? Разве могла? Как бы я объяснила его матери, что она потеряла сына из-за меня, если бы с ним что-то случилось? Как я могла бы объяснить самому Максиму, что бросила его из-за слов его матери?

Я знаю это для его же блага и всё равно, когда однажды вечером вот так же просто мне сообщили, что он начал встречаться с девочкой я задыхалась от боли. Многие заглушают это ноющее чувство в груди алкоголем. И я не стала исключением. Вот только мне это ничуть не помогло. Прошло ещё полгода, прежде чем я узнала, что пьяный Антон не смог справиться с управлением и разбился на своей чертовой машине вместе со своим приятелем. Не могу сказать, что мне было жаль его. Из-за него моя жизнь полетела к чертям, и я потеряла того кого любила. Возможно, он сейчас счастлив со своей девушкой, вот только я не могла похвастаться тем же. В моей жизни по-прежнему был только ОН. Но когда я возвращалась в родной город, я больше не надеялась даже случайно столкнуться с ним. Как же я заблуждалась.

Первым делом я встретилась с отцом и решила наведаться к Генке. Я очень надеялась, что он ещё не забыл свою двоюродную сестрёнку и поможет с работой.

Гена как всегда был в своём репертуаре, изображая большого старшего брата и, конечно же, не мог позволить мне остаться на обочине жизни и без работы. Я получила новую должность. И зашла в кабину лифта, старательно натягивая на лицо улыбку имитируя благополучие, когда вдруг случайно выхватила взглядом ЕГО спину в толпе. Я горько усмехнулась себе, когда двери лифта плавно закрылись. Это не мог быть Максим! Так я убеждала себя весь последующий день. Прошло больше трёх лет, и он мог слишком измениться. Должен был измениться! Он повзрослел, возмужал и обзавелся пивным брюшком! Наверняка! Так я твердила себе. Наверняка, когда мы встретимся, я даже не узнаю его. Всего три с половиной года, но мне хотелось, чтобы они были как пропасть, разделяющая нас друг от друга, потому что иначе я не знаю, как мне это пережить!

Мы схлестнемся глазами, поздороваемся и посмеемся над своим общим прошлым. Он скажет мне, что я постарела. Я скажу, что он повзрослел, и мы разойдемся в разные стороны, словно между нами никогда ничего и не было!

Мне так хотелось в это верить. Безумно!

Но когда на следующий день Генка подвел меня к сотрудникам и представил им я как дура уставилась на Макса больными щенячьими глазами. Всё-таки это был ОН! И ОН ни черта не изменился! Не стал обрюзгшим, не стал грубее и хуже! Я сочиняла про себя многоэтажный мат, когда встретившись со мной глазами, он так же узнал меня и, одарив злым взглядом, искривил губы в приветственной насмешливой улыбке.

– Вот познакомьтесь, это ваша новая начальница Екатерина Владимировна, – весело представил меня Генка. – Не смотрите на её хрупкий вид и привлекательную внешность, эта молодая девушка уже умеет строить подчиненных и в состоянии заставить работать даже самых отъявленных лоботрясов. Хотя мы, конечно же, таких не держим, – усмехнулся Гена и доверчиво шепнул, чтобы я осваивалась на новом месте, а вечером мы с ним ещё поболтаем.

Я растянула губы в улыбке и заставила себя вспомнить, что я уже слишком взрослая женщина, чтобы не уметь справляться со своими чувствами. Поздоровалась со всеми и познакомилась. Еле сдерживая себя чтобы не выругаться. Ну, почему он оказался именно в моем отделе?! Я так надеялась начать жить сначала! Я так надеялась забыть его. А вместо этого даже на расстоянии нескольких метров чувствую его сверлящий взгляд на своей спине.

– Я стала старше. Я стала мудрее. – Твою мать да ты больше не Куликова, и не имеешь к нему никакого отношения! Твердила я себе, отправляясь в курилку. Маленькое помещение, выделенное специально для курильщиков. Раньше у нас их было много. Хотя раньше я не курила. А теперь уже второй год пыталась найти покой в кольцах дыма. Пальцы нервно сжали сигарету, как-то сама не заметила, как осталась одна в курилке. Вдруг кто-то выхватил сигарету прямо изо рта, и я резко повернулась к этому наглому козлу, который вообразил себя тем, кто вправе решать, что мне делать. Глаза встретились с прищуренным взглядом Максима. Он молча усмехнулся одним уголком губ и затянулся от моей сигареты.

– Раньше ты не курила, – просто сказал он, и я пожала плечами.

– Ты тоже.

– Тогда меня не бросали без объяснения причин, – безразлично изрек он, только злой огонек в глазах выдавал его искренние чувства. Нет, он не простил и не отпустил. Да и можно ли было такое простить?

– Просто мне поступило более выгодное предложение… – пробормотала я.

Макс усмехнулся и посмотрел на меня свысока.

– Боялась, что больше не поднимусь? Конечно, зачем такой молодой муж-инвалид. Я и раньше-то был для тебя обузой.

Я прикрыла глаза ресницами и невесело улыбнулась. Так вот как ему всё преподнесли.

– Не говори глупостей. Просто тогда не было времени все объяснять.

– Ну, разумеется. Ты так спешила, – хмыкнул Макс. – А сейчас у тебя есть время всё объяснить?

Я столкнулась с ним взглядом и вспомнила про ту девочку, что наверняка ждет его дома.

– А сейчас уже нет смысла! – выдохнула я и выскочила за дверь прежде, чем он успел схватить меня за руку. Как же больно это чувство, что рвет изнутри на части. Кажется, стоит ему только прикоснуться ко мне, и я рассыплюсь на миллион осколков. За эти годы он начал жить заново, а моя жизнь застряла в том прошлом, где я была с ним. Что я могла сказать ему теперь? Я боялась, что тебя убьют? Что люблю его и не могу без него жить? Я слишком опоздала с этими признаниями. Всё это уже не имеет смысла.

Вечером молча растягивала губы в улыбке, глядя как Марина возится с ужином. Близняшки Света и Андрей крутятся рядом, и Светка никак не может отлипнуть от моих волос.

– Тёть Кать, у тебя есть дети? – спрашивает у меня ребёнок. Я отрицательно качаю головой и улыбаюсь девочке.

– Нет, у меня всё равно не будет таких красивых.

– Ага, как же не будет. – Отмахивается от моих слов Маринка. – Не слушай тётю, Света. Иди вон лучше с Андрюшей поиграй.

Светка перестает теребить мои волосы, которые до этого старательно старалась уложить в «прическу» и бежит к братику. Тот собирает трактор из «Лего» вместе с Генкой и совсем не рад, тому, что Светка отбирает у него из-под носа мелкие детальки. Всё равно ей не интересно собирать из них конструкцию по указанной схеме.

– Ты уже его видела? – спрашивает меня Маринка. Так осторожно, словно я хрупкая ваза, которую она боится разбить. Я делаю вид, что не понимаю о ком она и улыбаюсь.

– Я много кого видела, – говорю. – Не понимаю о чём ты.

– Да всё ты понимаешь. Я про Максима.

– А что с ним? Вроде бы жив, здоров, и довольно весел.

– Ты понимаешь, о чем я! – настаивает на своём Марина. – Вы хоть поговорили?

Я делаю безразличный вид и опять растягиваю губы в улыбке. Кто бы знал, как я от них уже устала. Опять хочется курить. Но я сдерживаюсь и пожимаю плечами.

– Мариш, не о чем говорить. Всё прошло и быльём поросло. Столько лет…

Марина, наконец, понимает, что я не настроена на разговоры по душам и зовет своих ужинать. Мы все садимся за один общий стол, смеёмся какой-то Генкиной шутке, и я только теперь осознаю, что я уже дома. Вот только за эти годы мой дом изменился, а в моих воспоминаниях он остался таким, каким я его запомнила перед своим отъездом. Всё течет, всё меняется. Остается только понять, есть ли и мне место в этом изменившемся доме?

20

– Екатерина Владимировна, а что с этим делать? – это Риточка, девочка-администратор, всё не может успокоиться с документами.

– Рита, у Вас же перерыв двадцать минут, – напоминаю я ей. Голова раскалывается, ещё и эта девочка сует мне эти документы прямо под носом Максима. Нарочно не придумаешь, у него начинает звонить мобильный и Макс с довольной улыбкой начинает ворковать с кем-то по телефону.