Текст книги "И вырастут крылья (СИ)"

Автор книги: Татьяна Кадуцкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Глава 20

Первое время я ждала Артёма, вопреки всему. Вопреки всем словам и доводам, вопреки собственному здравому смыслу. Я на сто процентов была уверена, что он захочет со мной увидеться и объясниться. Находила тысячу оправданий поступку Воронцова: и его высокое положение, и давление родителей, и амбиции. Я вздрагивала от каждого звонка, от каждого стука в дверь. Казалось, вот сейчас маг появится на пороге – и я прощу. Потому что люблю!.. Но никому моё прощение не было нужно. Смириться с этим оказалось тяжелее всего. Принять, что для Артёма наши отношения никогда не были чем-то серьёзным. Приятными – да! Удобными – да! Нужными – в каком-то смысле, да! Но не серьёзными!!! Именно поэтому за полгода обо мне не узнал никто, кроме Филиппа Вопилова, который прикрывал дружка. Если бы не Никита… Никита лишь ускорил неминуемый крах.

А вот когда к нам пришёл новый инспектор, я окончательно поняла, что Воронцов не вернётся и фраза о том, что он дважды не предлагает, была не пустыми словами. Я едва дождалась, когда незнакомый маг уйдёт, и разрыдалась – громко, некрасиво, с подвываниями. Просто не могла больше сдерживаться! Меня разрывало от безысходности! Наверное, где-то глубоко в душе я всё-таки надеялась, что Тёма вернётся. Почувствует, как ему плохо без меня, и передумает. Поймёт, что со мной лучше, что я нужнее. Оказалось, я не нужна…

***

Иринг

Виджей поцеловал жену, бережно прикасаясь к животику.

Это было похоже на чудо: смотреть на любимую женщину, вынашивающую его малыша! Слушать, как толкается детёныш – такой долгожданный, такой выстраданный!.. В первую беременность оборотница не позволяла мужу коснуться себя. Когда Лея – вынужденная вторая жена – вынашивала Деви, то лезла сама, но Тандекар брезговал, особенно после несчастного случая с Калиной. А сейчас альфа надышаться на свою кошку не мог! Как только узнал о беременности, каждую свободную минуту был рядом: помогал, заботился, баловал жену. Когда сын стал толкаться, Виджей начал разговаривать с ним и, приложив руку к животу оборотницы, жадно слушал ответные шевеления.

Калина не мешала, не смеялась и не подшучивала. Для неё тема материнства и детей вообще была священна. Женщина неукоснительно следовала всем рекомендациям лекарей и считала дни, недели до конца беременности. Когда позади остался первый триместр и исчез преследующий старый страх, стало легче, она сама поверила, что в этот раз сможет, выносит ребёнка. Оборотница немного переживала за реакцию Деви, но падчерица спокойно восприняла новость о пополнении в семействе. Только посетовала:

– Жалко, что не сестра. Я мальчишеские игры не знаю.

– Я научу, – пообещал отец.

Деви тряхнула чёрными кудряшками.

– Амрита учи, а я буду играть с Калиной.

– Амрита? – кошка переглянулась с Виджеем.

Тот выглядел таким же удивлённым. Откашлявшись, спросил у дочери:

– Где ты слышала это имя?

– В книге прочитала, – пожала плечами тигрица и мечтательно вздохнула: – Это принц далёкой сказочной страны. Он самый красивый и умный! Злая ведьма хотела забрать его королевство, но храбрый Амрит победил её. Мой герой! – девочка восхищённо прижала руки к груди.

Фири-гахум не знала, то ли плакать, то ли смеяться. А альфа задумался. Подсел к жене.

– Амрит Тандекар… Хорошо звучит. Что скажешь?

– Мне тоже нравится, – Калина с улыбкой посмотрела на маленькую тигрицу. – Я рада, что Деви ждёт брата и не ревнует.

– Это твоя заслуга. Ей хватает любви и внимания, – оборотень заботливо заправил рыжую прядку за ухо. – Когда у нас жили Даша и Лина, дочь видела, что с появлением другого детёныша ничего не изменилось и ты не стала уделять ей меньше времени. Поэтому Деви верит нам и сейчас.

С того разговора прошло несколько недель. Отгорела кострами весёлая Лита. И Степь отдыхала. Даже альфа прайда в кои-то веки остался дома со своими близкими. Деви училась писать буквы, периодически показывая их отцу. Виджей сидел неподалёку и слушал новости. А кошка, положив голову ему на колени, начала дремать. Бубнёж телевизора действовал на неё усыпляюще.

– …Как отметил главный тренер, ласангские маги были готовы к стилю игры кхитлской команды и выбрали правильную тактику. Мы ещё раз поздравляем наших ребят с победой!

И новость, не связанная с драйдхетчем (маг. игра, популярная на Гебе, – Прим. авт.), но тем не менее всполошившая высший свет Ласанги. Один из самых завидных холостяков королевства рискует потерять свой статус. Артемий Воронцов и принцесса Виктория перестали скрывать свои отношения и появились на главной игре турнира уже вне всяких сомнений как пара…

– Что!!! – Калина распахнула глаза и неверяще посмотрела на мужа. – Мне, наверное, послышалось?

– Не послышалось, – Тандекар до сих пор не сводил глаз с экрана.

– Но Артём встречается с Дашей!

– Похоже, уже нет.

Кошка поставила сюжет на повтор и, не моргая, следила за происходящим на трибуне. Видела, как Воронцов нежно улыбается принцессе, бережно поддерживая её под локоток. Фири-гахум тряхнула головой.

– Да нет!.. Не может этого быть!

– Калина, успокойся! – Виджей отобрал у неё пульт и выключил телевизор. – В конце концов, мы не знаем всей ситуации.

– Ты прав.

Оборотница схватила свой гилайон.

– … Даша?.. Мы только что смотрели новости.

– …

Кошка прищурилась.

– Ты в порядке? Хотя что я спрашиваю… Включи изет-функцию!

– …

– Не хочешь?.. Что случилось?.. Вы же собирались на отдых в горы!

– …

Калина слушала Дашу и не сводила с мужа больного взгляда. В каждом слове, в каждом судорожном выдохе магини, узнавая себя. Когда-то «заботливые» друзья Виджея предложили фири-гахум роль любовницы, потому что она не соответствовала статусу альфы из-за своего бесплодия. Предложили уйти в тень. Стать тенью, без стыда, без уважения и без будущего. Кошка и врагу не пожелала бы того, что довелось пережить ей, чтобы обрести своё счастье. Рука сама скользнула на округлившийся животик.

– Что ты ответила Воронцову?

– …

– Я и не сомневалась.

Кошка ждала, что девушка скажет ещё что-нибудь, но в трубке воцарилась тишина – мучительная, давящая, болезненная. Оборотница понимала, Даша не жалеет о своём решении: слишком чистой и правильно воспитанной она была, чтобы согласиться на роль тайной любовницы. Но кошка даже боялась представить, каково сейчас этой девушке. Скорее всего, Даша по косточкам разбирает себя! Ищет причину именно в себе! Бедная девочка!

– Я прилечу к тебе.

– Калина, не надо. Я справлюсь… – говорила Даша чётко, уверенно, вот только голос был сухой и безжизненный, как пепел.

Кошка сморгнула выступившие слёзы.

– Я знаю, что ты чувствуешь… Ты не будешь одна. Не сейчас!

Оборотни прилетели вечером. Я приветливо улыбнулась кошке, топтавшейся на пороге.

– Проходи!

А сама заглядывала ей за спину, ища остальных: чтобы альфа отпустил жену одну в столицу, где живут преимущественно маги? Никогда! Значит, должен быть или он сам, или один из бет.

– Джей с Рустамом задержались на улице, – пояснила женщина и добавила: – Они потом подойдут.

Фири-гахум вглядывалась в моё лицо с такой тревогой! Казалось, она готова осмотреть и ощупать меня с головы до пяток, чтобы убедиться в моём здоровье. Как мама, честное слово!.. После смерти бабушки я окончательно повзрослела: привыкла быть одна, не рассчитывая на поддержку семьи. А потом стала сильной ради Лины. Но сейчас я почувствовала себя маленькой девочкой, прибежавшей за утешением к матери. Слёзы сами хлынули из глаз. Возможно, мне надо было выплакаться и вместе со слезами выпустить из себя обиду и разочарование. А возможно, всё куда проще и я обычная размазня…

– Поплачь, – шептала оборотница. – Не держи боль в себе.

Слёзы быстро иссякли, но мне стало легче. Ощущение – как после дождя: сначала вроде зябко, неуютно, спрятаться хочется, а потом легко и дышится по-другому.

– Мама, ты опять плачешь? – Лина подёргала меня за подол.

Я торопливо вытерла лицо и через силу улыбнулась дочке.

– Немножко.

– Опять больно ударилась? Как вчера? – без злого умысла сдала меня малышка.

– Крошечка, ты лучше посмотри, кто к нам в гости пришёл!

Калина заулыбалась, присела перед девочкой, с удовольствием целуя детские щёчки.

– Привет, ангелочек!

Но взгляд, направленный на меня, был серьёзный. Оборотница догадалась, что такие срывы случались у меня часто.

– Так!.. – она уперлась руками в бока. – Собирайтесь! Мы летим в Степь!

Я замотала головой.

– Не-не-не! Зачем, Калина? Я справлюсь! Надо лишь время.

– Да, надо лишь время, – кивнула женщина и заметила: – Только что-то мне подсказывает, что если ты останешься здесь, то этого времени понадобится очень-очень много. Намного больше, чем у нас в Иринге.

Калина позвала мужа и, едва тот переступил порог, озадачила.

– Джей, девочки летят с нами.

Тандекар невозмутимо пожал плечами.

– Деви будет рада. Да и остальные, думаю, тоже.

А я… Я захотела улететь из Паг-Авита, где слишком много и часто стали говорить о красивом романе принцессы и наследника старинного рода, где с каждой газеты мне улыбалась счастливая Виктория и уверенный в себе лорд Воронцов.

Мы с дочкой собрались быстро. Линочка уже нетерпеливо подпрыгивала в прихожей, держа Калину за руку. Я окинула взглядом свой дом, который был дороже всего, но сейчас душил свежими воспоминаниями об Артёме, и решительно закрыла за собой дверь.

Под мерный гул автолёта и тихие голоса оборотней Лина уснула, удобно устроившись у меня под боком. А за ней задремала и я. Сквозь сгущающуюся пелену сна услышала приглушённый разговор.

– Надо предупредить Милу, что мы летим не одни, – шепнула Калина.

– Не волнуйся. Я велел слугам приготовить гостевую комнату ещё перед отлётом, – отозвался Виджей.

– Как? Ты не мог знать! – удивилась фири-гахум.

С переднего сиденья послышался тяжёлый вздох альфы.

– Если бы ты не позвала девочек, я бы сам предложил им погостить у нас.

– Да, у них в доме давящая энергетика, – признала кошка.

– Не в этом дело, – хмыкнул Тандекар. – Воронцов стал официальным кавалером принцессы. А значит, его личная жизнь сейчас вызовет особый интерес и у папарацци, и у королевской службы безопасности. Начнут копаться в его прошлом, перебирать бывших девушек: одни в поисках сенсации, другие, чтобы оградить от неприятных сюрпризов особу королевской крови. Не хотелось бы, чтобы они вышли на Дашу, – тигр помолчал немного. – Если бы девушка осталась любовницей Воронцова, он бы защитил её. Поверь, в Управлении знают толк в шпионаже и маскировке. А так Даша очень уязвима. Поэтому пока не уляжется эта шумиха, они с Линой поживут у нас. Сторожам скажем, что забрали девочку-иномирянку на лето в целях оздоровления.

– А что? Отличный повод! – со своего места отозвался Найгас. – Отличная природа, ягоды, фрукты… Степь рядом. А там свежий воздух, целебные травы. Санаторий, одним словом!

Они тихо засмеялись. Дальше я уже не слышала, полностью погрузившись в сон.

Так я с Линой снова оказалась в доме Виджея Тандекара. Оборотни делали вид, что ничего особенного не произошло, как будто мы никуда и не улетали. А девочки радовались, что снова вместе. Линочка теперь была совсем другая: живая, улыбчивая. Всё чаще по дому звенел её весёлый голосок. Дочка с удовольствием играла с Деви и Милой, а я… бессовестно пользовалась этим.

Я почти не выходила из комнаты, или брала книгу и делала вид, что читаю, пока думала о своём. Я была настолько выбита из колеи, что не понимала, как мне жить дальше?! Что будет с моей работой в Управлении? Ведь опека давно снята, и я обеспечиваю свою семью сама. Раньше всеми этими вопросами занимался Артём, я только получала зарплату. А сейчас?.. Мне до сих пор казалось, что я сплю. У меня была такая счастливая жизнь! Я же не мечтала ни о чём сверхъестественном! Ни о троне, ни о всевластии. Мне хватало Лины и Тёмы. И вот осталась ни с чем! Пустышка…

Оборотни пытались мне помочь: давали поручения, занимали разными делами, чтобы я не была одна, чтобы не думала ни о чём и ни о ком. А я жила по инерции. Делала всё, что мне говорили. Гуляла с девочками, учила их песенкам и танцам, помогала Тосе на кухне. Эта была словно игра на сцене: ты перед всеми изображаешь довольного жизнью человека и только волнуешься, чтобы не забыть роль. Иногда даже начинаешь верить в то, что изображаешь… Только наедине у меня получалось расслабиться. Я часто уходила в густой сад. В его глубине был пруд с кувшинками и деревянная беседка. По-моему, она как-то связана с дедом Калины или другим родственником. Красивое сооружение! Не спорю! Но я любила сидеть на мостках, греясь в солнечных лучах. Болтала ногами в тёплой воде, смотрела на стрекоз и думала, переваривала случившееся.

Я никогда не соглашусь делить любимого человека с другой и не стану содержанкой. А ведь именно эту роль уготовил мне Артём, прикрываясь красивыми фразами. Да, я сделала правильный выбор! Но стоило ли допускать его? Стоило ли начинать отношения с Воронцовым? Как-то я спросила об этом у Калины.

– Глупо было надеяться, что сильный маг выберет такую, как я. Да?

Кошка помолчала немного.

– Наверное, у каждого своя история, Даша. Думала ли я, что Воронцов играет с тобой? Думала. В конце концов, Артём не просто сильный маг: он наследник знатного рода и его отец – приближённый короля. От этого просто так не отмахнёшься… – женщина посмотрела на меня. – Как бы там ни было, мне кажется, Артём любил тебя. Но любил с оговорками, с условиями.

– Хотел найти компромисс между любовью и долгом?

– Да.

– А компромисс в любви не возможен, – криво улыбнулась кошке. – Я помню, ты говорила.

Калина поджала губы.

– Если такой компромисс случается, то один из договаривающихся точно не любит, – она сжала мою ладонь. – Не кори себя!.. Твоей вины в произошедшем нет! А Артём ещё пожалеет.

– Вряд ли, – усмехнулась я.

Калина уверенно кивнула.

– Пожалеет, Даша. Иначе не предлагал бы тебе остаться. Воронцову выгоднее и спокойнее было с самого начала бросить тебя. Если маг столько времени тянул, значит, ты по-своему ему дорога. Но он не достоин тебя и твоей любви, – и, приблизив своё лицо к моему, прошептала: – Потерпи, хорошая моя! Отболит – и пойдёшь дальше.

Я сглотнула, запрокидывая голову к небу.

– Но как же боли-и-ит!!!

***

Вот так прошёл страдник (июль – Прим. авт.), в сомнениях и терзаниях, в слезах в подушку и долгих прогулках в одиночестве. А к концу месяца я вдруг обнаружила, что боль утихает, а раны затягиваются, оставляя рубцы на память. Я поняла, что жизнь не окончена. Что вокруг много поводов для улыбки. И самый главный – моя девочка. Разве можно грустить, глядя на её носик, обгоревший на солнце, на очередную перепачканную в ягодах майку?! Калина смотрела на меня и всё чаще улыбалась. А я тащилась от этой беременной кошки. Какая она классная! Кругленькая! Хорошенькая! Сейчас, в лёгкой, летней одежде, её живот не заметил бы разве что слепой. И вдвойне приятно было видеть, как оберегает свою пару сильный тигр. Однажды беременная женщина споткнулась о ступеньку, он бросился к ней, растопырив руки и приготовившись ловить. Калина удержалась за перила и сверху глянула на перепуганного мужа, упавшего перед ней. Чмокнула его в нос, заметив при этом:

– Мне понадобилось восемнадцать лет, чтобы ты опустился передо мной на колени. Всего-то!!!

Выглядело это смешно и мило, и я в который раз порадовалась за дружную пару. Вот к чему надо стремиться, а не к трону… Предательство любимого мужчины острым коготком вновь прошлось по ранам. По-прежнему было больно, но уже исчез привкус безнадёжности.

2 густаря мы праздновали день рождения Калины, хотя мне было не понятно почему.

– В этот день я попала в Блуждающий портал и выжила, – пояснила фири-гахум, когда я показала статью в Сейпонете, где значилась совсем другая дата. – Именно этот день я считаю началом своей новой жизни.

Цифра была не круглая, и Тандекары не собирались устраивать пышное торжество, тем более учитывая состояние женщины. Но самые близкие друзья не могли пропустить такое событие. Значит, соберётся человек десять. Точнее, не человек, а оборотней: тигры, барсы, журавли. Даже, по-моему, кошки будут: ждали двоюродную сестру Калины с семьёй. Я знала, что у оборотницы сложные отношения с родственниками из-за давнишнего предательства, но теперь, кажется, наметились сдвиги. Видела, с каким нетерпением Калина ждала этой встречи. А вот я не хотела никуда идти. Не хотела изображать радость и счастье и делать вид, что ничего особенного со мной не произошло… Если бы это был день рождения кого-то другого, я нашла бы повод и отказала. Но только не Калине. Всякий раз она приходила мне на помощь. Рядом с ней я чувствовала себя в безопасности. Фири-гахум была стеной, на которую можно опереться, а иногда и спрятаться за неё. Эта оборотница стала мне подругой, сестрой, матерью. Поэтому в назначенный день я надела нарядное платье и беззаботную улыбку и вместе с дочкой спустилась вниз.

Компания собралась разная по занятиям и увлечениям, поэтому темы разговора менялись с сумасшедшей скоростью. То поздравляли именинницу, то вспоминали забавные случаи из прошлого, то обсуждали новинки программирования. (Калина в своё время окончила университет по этой специальности.) Я ловила на себе любопытные взгляды друзей кошки, но делала вид, что ничего не замечаю. И чувствовала себя не то чтобы лишней, но не на своём месте. К счастью, девочки позвали меня играть, и я сбежала на улицу. Весь вечер практически не отходила от Ангелины и Деви, предпочитая детскую компанию. Мы быстро подружились с маленькой Калиной, племянницей нашей фири-гахум. Они с Линой были похожи: две блондиночки с голубыми глазами – и легко нашли общий язык. Я радовалась, что моя крошечка умеет дружить и ладить с детьми. А Малати отвела меня в сторону и по секрету показала магоснимок одноклассника, с которым у неё было первое свидание. И столько восторга было в глазах девочки!

– Только брату не говори, – попросила она. – Эсмейлд не разрешает мне гулять с мальчиками.

Я, посмеиваясь, кивнула.

– Все старшие братья так делают.

А когда тигрица убежала играть, позвонила своему. Тот встревожился.

– Что-то случилось?

– Нет. Но вчера был Ламмас. Вот… поздравляю тебя.

– Мелкая, темнишь! – не повёлся Влад. – И прекрати уже так улыбаться. Видно же, что тебе не весело.

– Ох, братец! Скажи, что я дура!

– Конечно, ты дура!

Тут подбежала Лина.

– Дядя Влад!

– Привет, малюпасечка!

Ангелина захихикала.

– А мы с девочками играем!

Влад хохотнул, пряча смех в кулак.

– И я тут… с девочками играю.

Вот же кот блудливый!

– Замолчи! – шикнула я на мужчину. – Ну и шуточки!

Но он только смеялся. У меня как-то потеплело на душе. Если и есть что хорошее в случившемся, так это мои отношения с Владом. Мы не стали неразлучными, но теперь я знала, чувствовала, что у меня есть старший брат.

Через неделю пришёл срок вести Лину в лечцентр. И если в страднике я спокойно летела в Иринг, то сегодня трусила. Из отпуска вернулся Фёдор Зарецкий, и в этот раз мы попадём именно к нему. Я боялась этой встречи, боялась реакции мужчины и его насмешек. Даже если лекарю не сказали о моём разрыве с Воронцовым, он догадается, поймёт, почему я вернулась в Степь. Перед дверью в его кабинет я нервно выдохнула и постучала.

– Можно?.. Здравствуй, Федя! – я перевела (отвела) взгляд на дочку. – Линочка, поздоровайся!

– Здравствуйте! – тихо отозвалась моя девочка.

– Привет!

Зарецкий вёл себя нейтрально: как с обычными пациентами. Он пощекотал Ангелину, вызвав её смех, показал знакомую синюю бабочку, обновил заклинание на глазах девочки – и всё.

– До свидания!

Я готовилась к его шуточкам, подколкам, даже ждала их, придумывала, как отвечу, а он… Как будто мы не знакомы!.. Как на пустое место!.. Это была худшая издёвка!..

А чего я, собственно говоря, хотела? Когда-то, сделав свой выбор, именно я попросила Федю оставить меня в покое. Он оставил. А ведь Зарецкий предупреждал! Единственный, кто сомневался в искренности Артёма. Стало вдвойне горше за свою ошибку. Лишь закрывая дверь, перехватила его цепкий взгляд и заметила, как передёрнуло мужчину. Знаете, так смотрят на испорченную вещь. Вот была у вас любимая-любимая кофточка и вдруг порвалась. И вы смотрите на неё с жалостью, но понимаете, что она уже годится только на тряпки или в мусорницу. Вот и я, похоже, для Зарецкого стала ненужной порванной кофточкой. Настроение рухнуло вниз.

Это ощущение ненужности, не своего места поселилось в моей душе и крепло с каждым днём. Однажды ночью я захотела пить. Дурацкая привычка! Никак не могла от неё избавиться! Да и не пыталась, если честно! Я стояла на кухне, пила маленькими глотками воду и любовалась красивой ночью, вдыхая медовый аромат алиссума. Неожиданно увидела оборотней, возвращающихся с прогулки. Они шли, держась за руки. Я отступила в тень, не потому что хотела спрятаться и подслушать их разговор. Просто альфа был голый после оборота, и если оборотни нормально относились к обнажённому виду, то мне было неловко.

Наверное, Калина заметила свет в моём окне.

– Даша ещё не спит.

– Не ходи, – остановил жену тигр. – И ты разволнуешься, и она расстроится.

Тихие шаги по дорожке становились всё ближе. Фири-гахум была в обуви, и маленькие каблучки едва слышно стучали по камешкам.

– Я не удивлён таким финалом, – вдруг сказал тигр.

– Зачем ты так? – укорила мужа кошка. – Даша – милая и добрая девушка.

– А я не говорил, что она плохая. Даша славная! Но не ровня Воронцову. Пусть она безродная и небогатая, сейчас – слава Рексфелису! – не древние времена… Но колдуну жена без магической силы не нужна. Воронцов – наследник старинного рода и должен думать не только о себе. Слишком многое от него зависит…

Калина зло засмеялась.

– Лучше замолчи, Джей! Я уже слышала подобное! Напомнить когда и где?

Шорох и сдавленный голос альфы.

– Не сравнивай нас, Кали!.. У наших историй разные исходные данные. Я с самого начала был настроен на брак с тобой, видел в тебе свою пару. А то, что случилось позже, объясняется тем, что я самоуверенный болван. Воронцов же с самого начала знал, что не женится на Даше. Это другое…

Остальное мне не удалось расслышать: оборотни скрылись за поворотом. Да большего и не требовалось. Я торопливо побежала наверх, лежала в своей постели и думала. Вспоминала слова лайдира – не ровня. Артём был жестче – пустышка. Они оба правы. Что ж, получается, мне всего лишь указали на моё место. А то, что после этого у меня душа в клочья – лишь моя проблема. Я забылась, решила, что любовь может всё. Вот и получила. Наверное, в глазах Воронцова – да и не только его – я действительно выглядела наивной простушкой и глупышкой. Меня впустили в мир сильных ненадолго, а я уже размечталась. Захотела семью, детей!.. Жалела ли я, что выбрала расстаться с Артёмом и сохранить самоуважение, – нет! Ни разу! Лучше потерять мужчину, чем потерять себя. Но время игр закончилось. Пора возвращаться в реальный мир!

Я даже не знаю, когда мне в голову пришла эта мысль. Может, она мне приснилась. А может, появилась, когда Лина показала свой рисунок…

– Что это, крошечка? – я с интересом разглядывала лист, испещрённый волнистыми линиями.

– Море.

– Такое большое?

– Огромное! – Лина развела ручки в стороны. – Видишь, какое? Кораблям надо много места.

И тут же подрисовала ещё несколько линий. Я не смогла удержаться от смеха.

– А где же отдыхать бедным морякам? Они же скучают по дому, по суше.

– На берегу, – тут же последовал ответ. – Моряки должны жить на берегу. Чтобы недалеко было!

Мы сидели с дочкой и рисовали дом для морских путешественников. Вернее рисовала Лина, а я любовалась ею.

– Второй этаж?

– Да, чтобы видеть все проплывающие корабли.

У моей девочки был ответ на любой вопрос!

– А зачем забор? Там же пляж кругом?

– А это только наш пляж. Другим сюда нельзя.

– Так это наш дом?

– Да. Смотри, – Лина от усердия высунула кончик языка. – Утром проснулся – и на море. А там волны шумят, чайки летают! И корабли! Хорошо же?

– Да, Линочка… Хорошо!

Я смотрела на детский рисунок и окончательно дозревала в своём недетском решении.

Узнав о нём, Калина разволновалась:

– Ты опять улетаешь?

– Да. Так будет лучше. Прошло уже два месяца. С Артёмом мы больше не виделись. Я перестрадала наш разрыв и готова двигаться дальше, – зажмурилась и с наслаждением вдохнула свежий воздух, чувствуя манящий вкус перемен. – Я готова начать новую жизнь.

– Но почему так далеко? Почему юг?

– Калина, милая, я хочу улететь отсюда. Хочу улететь туда, где никто не знает ни обо мне, ни о Лине. Где нас изначально воспримут как единое целое.

– Это же не единственная причина? – догадалась кошка.

– Нет. Мы летим в Ханорум, потому что там море…

– И корабли! – добавила счастливая Ангелина.

Наверное, кто-то назовёт меня слабой, а мой поступок бегством. Но это не так. Всё перегорело. Я действительно больше не чувствовала ни обиды, ни гнева на Артёма Воронцова. Он не достоин даже моей злости. Сейчас мне было противно. Это как с той самой порванной кофточкой.

А меня словно что-то гнало вперёд. Какое-то предчувствие, интуиция, ощущение, что там – в другой стране, на берегу моря – я найду своё место.