Текст книги "Ты сильная (СИ)"
Автор книги: Татьяна Киселева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
– Тшш, моя хорошая, всё хорошо, всё хорошо. Это просто плохой сон. Ну, давай, открывай свои глазки и улыбнись брату, – проснувшись от рыдания, услышала Катя голос Арсения. Она присела на кровати и обвила руками его шею, уткнулась ему в плечо.
– Как всё же здорово, что ты приехал, – шмыгая носом, прогундосила женщина.
– У, как всё запушено, – улыбаясь, протянул брат, – Кончай мочить мою футболку и ступай в душ. Пойдём завтракать. Я так голоден, что готов слона съесть.
– Слонов здесь на завтрак не подают, – отозвалась Катя и зашла в ванную.
– А жаль, – услышала она огорчённый голос и хихикнула.
Контрастный душ помог восстановить бодрость и унять головную и мышечную боль. Натанцевалась она вчера знатно. Катя нанесла лёгкий макияж, замаскировав синяки под глазами, и надела чёрный сарафан с яркими и крупными цветками мака. Немного подумав, оставила волосы распущенными.
– Я готова, – сообщила она брату.
– Катюха, – присвистнул Сенька, – Ты выглядишь сногсшибательно. Сашке придёт каюк.
– Какому Сашке, – спросила Катя.
– Да у меня друг здесь отдыхает. Сегодня познакомишься. А завтра мы все вместе едем на экскурсию, на целый день.
– Сенька я не хочу ни с кем знакомиться и на экскурсию тоже не хочу.
– Отставить разговорчики. Кать, ты здесь сколько уже?
– Ну, почти неделю, а что? – хмуро ответила женщина.
– А не нукай, лучше скажи, что ты здесь видела за эту неделю? Соберись Катя, хватит киснуть. Я понимаю, что тебе тяжело, но если ты будешь продолжать в том же духе, то из депрессии не вылезешь. А оно тебе надо? Желаешь показать, Женьке, насколько тебе плохо? – Арсений внимательно и серьёзно смотрел на сестру.
– Не хочу. Ему точно не хочу.
– Ну вот, узнаю́ сестрёнку. Значит, решено, будем приводить нервы в порядок, отдыхать, развлекаться. Ты на рыбалке давно была?
– Да уже сто лет, как не была...– отозвалась Катя, – Дети с дедом, с речки не вылазят. А у меня всё как-то не получается...
– Однако вы мадам, хорошо сохранились для столетней-то бабули, – ехидно протянул Сенька, уворачиваясь от Катиного кулака, – Вот, значит, завтра и порыбачим. Я тебя обставлю!
– Ага, счаз, обставит он меня, – настроение у Кати поползло вверх, и Катя улыбнулась брату в ответ.
– Забьёмся систер? Кто проиграет, тот платит за коктейли в баре! Или тебе слабо́? – в глазах у Сеньки прыгали смешинки, и улыбка не сходила с губ.
– А давай, – согласилась Екатерина – Я у тебя по-любому выиграю.
Первый раз за все эти дни Катя с аппетитом поела.
– Ну, что готова к прогулке? – спросил Арсений, когда они вышли и остановились на крыльце корпуса.
– Куда идём? – поинтересовалась Катя.
– Не идём, а едем, – ответил брат, увлекая её к такси, что остановилось напротив входа, – Мы едем гулять в Массандровский парк.
У входа их уже ждал друг Арсения. Высокий русоволосый молодой человек с грубоватыми чертами лица и серыми, словно грозовые тучи глазами.
– Привет – Арсений протянул руку мужчине, – Катюша, это мой сослуживец и друг – Сашка Селивёрстов.
Мужчины поздоровались, и Александр повернулся к Кате,
– Александр, – назвал он своё имя и протянул руку.
– Екатерина, – представилась женщина, вложив свою ладошку в руку Александра, тот мягко пожал её.
– Арс, ты не говорил, что у тебя такая красивая сестрёнка. Екатерина я сражён. Вы прекрасны, – произнёс Александр улыбнувшись. Улыбка у него была потрясающая, она тотчас изменила его лицо, оно сразу же стало красивым.
– Саша, у вас не улыбка, а оружие массового поражения, – сделала комплимент Катя мужчине, с трудом отведя от него взгляд.
– Ну вы ребята, даёте! Я тут думал, что мне одного Сашку спасать от твоих чар сестрица придётся. А оказывается, и он тоже, что-то может. И да, Санька, ты несправедлив. Я же говорил, что мы двойняшки. Говорил! А разве же я не красив? – Сенька горделиво выпятил грудь вперёд и демонстративно повертел головой, – Да, я, просто красавец! Ну, стало быть, и сестрёнка у меня, тоже красотка.
Сенька фыркнул, а потом раскатисто захохотал.
Это было так заразительно, что Александр, и Катя засмеялись в ответ.
– Ну что, пошли красавцы? – и Катерина взяла мужчин под руки.
И они пошли.
Парк был немного запущен, но прекрасен. Молодые люди гуляли по его тропинкам, сидели на скамеечках, фотографировались. Потом обедали в ресторане Allegro в уютной беседке на свежем воздухе. Заказали плато из морепродуктов, ставриды, барабульки и черноморской камбалы. Вся рыба была очень свежая и отлично приготовлена. К рыбе бутылочку вина́ Алиготе Массандра. На десерт официант порекомендовал маковый торт. Всё было очень вкусно. После обеда продолжили прогулку. Мужчины развлекали Катю забавными историями из их нынешней жизни, вспоминали службу в армии, детство...
– Мы в тот вечер решили залезть в огород к Панкратовым, у них росли шикарные подсолнухи. Уже стемнело, сидим под забором, я говорю Катьке. – Оставайся тут, мы тебе подадим, примешь.– Ага, – отвечает, – счаз, – и лезет вместе с нами. Наломали мы подсолнухов, пошарили в грядке с огурцами. А тут у них во дворе свет зажегся, и кто-то вышел. Мы наутёк, а Катька за гвоздь штанами зацепилась и висит. Подсолнухи не бросает. Мы до нас уже добежали, гляжу сестры нет. Я обратно. А она как повисла, так и висит. И главное, молчит. Еле отцепили её. Там, кроме, гвоздя ещё и колючка была. Дырища на штанах получилась знатная. Хорошо, хоть не попались.
– Ой, да ладно. Ты лучше расскажи, как за мной без трусов по деревне бежал с фуговым листочком.
– Не с фи́говым, а от лопуха. Дело значит было так...
Мужчины смеялись, а Катя вдруг погрустнела и задумалась.
Когда в следующий раз присели отдохнуть, она набрала мать.
– Алло, мама. Как вы там? Дети дома?
– Да, хорошо всё у нас дочка. Данька с Аринкой, с речки не вылазят. Завалили меня рыбой. Я уже и насушила, и навялила целый мешок. Ты-то там как?
– Нормально мам. Сенька приехал, таскает меня по экскурсиям.
– Ну и правильно. Неча киснуть. Развлекайтесь, давайте. К нам-то он заедет или как? Соскучились мы.
– Сейчас спрошу. Сень, мама спрашивает, домой заглянешь или к себе сразу уедешь?
– Дай телефончик. Привет мамуль. Заеду, конечно. Провожу эту кулёму до дому, а то вдруг по дороге украдут. Шибко уж она у нас красивая получилась. – шутливо говорил в трубку брат, отмахиваясь от Кати. – Мам она дерётся, отдаю ей телефон обратно.
– Кать хоть ты и просила не говорить, но я всё же скажу. Женька живёт в вашем дому, один. Ирка не с ним, У Клавки живёт, он её только в город зачем-то возил. К нам приходит почти кажный вечер. Аринка, так и не разговаривает с ним. А с отцом они говорили. Вот только отец не сказывал мне, о чём.
– Ладно мам, спасибо тебе за всё. Я ещё позвоню. До свидания.
– До свидания, дочка.
Прогулку молодые люди завершили в ресторане. Поужинав, расстались до утра следующего дня.
Так как подъём предполагался ранний, брат с сестрой приняли душ и легли спать. Утомившись, насыщенным впечатлениями днём, Екатерина впервые спала без сновидений.
В семь часов утра они садились в машину, в которой уже сидел Александр. Их путь лежал в бухту Предзнаменований в таинственный фьорд Балаклавы. Катя уснула почти сразу, как они тронулись, и проснулась уже на месте.
В прибрежном кафе их ожидала экскурсовод, симпатичная невысокая девушка лет двадцати пяти. Они позавтракали под рассказ Лизы об истории этого необычного городка и фьорда. После завтрака совершили небольшую пешую прогулку по набережной, удивляясь тому, что дома стоят практически у само́й воды. Оказывается, в этой бухте, никогда не бывает штормов. Полюбовались, высившимися над набережной развалинами средневековой генуэзской крепости Чембало. А потом была прогулка на катере.
Молодые люди слушали интересные истории, что рассказывала Лиза. Купались, любовались играющими в воде дельфинами и, конечно же, азартно рыбачили. С визгом, с воплями, с хохотом. Александр активно переживал за Катю, он вообще весь день ненавязчиво ухаживал за ней. А Лиза болела за Сеньку. Но победила дружба. Пойманную рыбу для них тут же запекли на мангале. И они с удовольствием её съели, запивая вином.
Поздно вечером катер пристал к причалу неподалёку от санатория, и молодые люди расстались до следующего дня.
Глава 5
Евгений припарковал машину на стоянку возле кафе «Венецианский дворик» и зашёл внутрь. Быстрым взглядом окинув помещение, он направился к столику в глубине зала. Возле большого панорамного окна сидел светловолосый мужчина в голубой рубашке и серых брюках. Пиджак от костюма висел на спинке соседнего стула.
– Здорово, Никитос, – Женька протянул ладонь однокласснику и другу детства, вставшему навстречу.
– Привет, брат, – Никита пожал ему руку, и мужчины обнялись, по-дружески похлопывая друг друга по плечу. Орлов, улыбаясь, произнёс, – Рад тебя видеть, дружище. Это ж, мы с тобой, с января не встречались. Вот ведь время летит-то.
Мужчины сели.
– Ну давай рассказывай, что у тебя приключилось? – спросил, не откладывая разговор в долгий ящик, Никита, – И что это за вид такой унылый? С Катей поссорились, что ли? Или на работе проблемы
Женька потёр ладонью подбородок и предложил, – Слушай Никит, это долгая история, и довольно неприятная. Я бы вначале пообедал. Есть уж больно хочется.
– Ну давай, у меня тоже ещё сегодня с утра маковой росинки во рту не было – согласился Никита. И они, сделав заказ официанту, неторопливо ели, перебрасываясь, ничего не значащими фразами. А когда им принесли кофе, Евгений наконец заговорил о том, что его беспокоило.
– Никит, выслушай меня и не перебивай, пожалуйста. Поверь, рассказывать об этом кому-либо, мне, честно говоря, стыдно и неприятно, да и не хотелось бы на самом-то деле. Но мне очень нужен совет и взгляд со стороны. Честно говоря, я в полном дерьме и не знаю, как оттуда выбраться.
– Начало, уж какое-то слишком пессимистическое. Мне что-то уже страшно делается. Но хорошо, я слушаю тебя.
– Знаешь, не знаю, даже с чего начать. Может, с конца. Я ушёл от Кати и подал заявление на развод.
– Ох, ты ж! Ну ничего себе! – присвистнул Никита, – Извини, друг, не сдержался. Ошарашил ты меня. А причина?
– А причина? Моя предполагаемая неверность и беременность двойней другой женщины.
– Даже так? Мне казалось, что ты просто безумно любишь свою Катьку, – Никита недоверчиво посмотрел на Евгения, – Погоди, а почему предполагаемая?
– Предполагаемая, потому что сомнения появились, поэтому и нужен совет, – Женька тяжело вздохнул и произнёс. – Тебе не казалось, я действительно люблю Катю. Я её больше жизни люблю.
Он помолчал и продолжил.
– Никит, я не хочу этого развода. Я не люблю, да и не хочу эту самую, другую женщину. И детей от неё тоже не хочу. Но обстоятельства складываются так, что я вынужден на ней жениться. Чёрт. Да, я представить себе не могу, как буду жить без Катьки и детей. Но и что делать, не знаю тоже. Меня попросту заставляют...
– Кто тебя заставляет? Почему? Так ты спал с этой... она беременна от тебя или нет? А аборт? Почему не договориться и не заплатить? Почему сразу жениться? – Никита сыпал вопрос за вопросом.
– Я сейчас всё тебе расскажу. Может, и сам тогда пойму, где и что упустил из виду. И как я в это дерьмо вляпался. А вообще, творится что-то странное. Ирина вроде как за меня замуж собралась, по крайней мере, её бабка утверждает, что та об этом только и мечтает. Но сама девушка бегает от меня, словно я зачумлённый. На разговор не идёт, будто боится чего-то.
– Так. Я понял, что ничего не понял. Давай-ка с самого начала и поподробнее, – лицо у Никиты стало серьёзным и озабоченным.
– Началось всё это ещё в январе. Помнишь мы с тобой и Лёшкой в «Аллегро» встречались. За Новый год, да за моё повышение пили.
– Ну, помню. Ты машину ещё на стоянке оставил, а домой на такси уехал. Я тебе тогда предлагал у меня ночевать остаться, – отозвался Никита.
– Лучше бы остался. Вот в тот день всё и случилось. Если помнишь, я говорил, что Катя с близнецами в Москву уехала. Детей премировали путёвками на кремлёвскую ёлку.
– Да помню, было такое...
– Ну так вот. Приехал я домой на такси. Помылся в ду́ше. Достал из холодильника бутылочку пива и ушёл в спальню. Это всё, что я помню о том вечере, – Женька взъерошил и без того торчавшие в разные стороны волосы и продолжил.
– В общем, проснулся утром от женского плача. Я почему-то спросонья решил, что это Катя. Говорю ей, – Катенька, что случилось родная? Почему плачешь? – Облапил её, прижимал к себе, а она ещё громче плачет и вырывается. Глаза открываю, а это Ирка, соседка моя, тёть Клавы – внучка, совершенно голая. А я её бл*дь, обнимаю. Я даже растерялся...
– И? – не удержался от вопроса Никита.
– Что и? – сердито произнёс Женька, опустив глаза, – Если судить по кровавому пятну на простыни, и по следам у меня на... хм... То, да, мы переспали. И, судя по всему, я у неё был первым. Ну это я позднее увидел, а тогда просто ошалел.
– В смысле, если судить по пятну? Ты что, правда, не помнишь, как ты тр**л девчонку?
– В том-то и проблема, что я ничего не помню. Точнее, помню, как приехал, как принял душ, как выпил бутылку пива из холодильника, перед тем как лечь спать. И всё... А дальше было утро. Чёрт, Никит, ну не мог я быть настолько пьяным, чтобы ничего не помнить.
– Ну Жека, ты даёшь? А могла она сама к тебе в постель залезть? Может, она в тебя влюблена, как кошка, и специально всё организовала? А кровь? Ну палец, к примеру, порезала. Тебе – то она нравится?
– Кто, Ирка? Никитос, она же девчонка совсем. Да хорошенькая, но тихая, забитая какая-то. Нет, она совершенно не в моём вкусе. А я ей? Не знаю, вроде не похоже было, чтобы влюблена была. Не замечал я ничего такого.
Женька продолжал свою грустную историю дальше, Никита качал головой, задавал уточняющие вопросы, а потом сказал, – Действительно странно. Давай-ка, я позвоню одному человеку. И поехали-ка в мою контору.
Друзья вышли из кафе и через пятнадцать минут парковались возле здания, в котором работал Никита. К тридцати годам Никита Орлов стал довольно известным адвокатом и являлся совладельцем юридической фирмы. Вскоре подъехал и нужный человек, которому Орлов позвонил ещё в кафе. Это оказался коренастый темноволосый с умными пронзительными глазами мужчина лет сорока пяти.
– Стас, – коротко представился он Евгению. Станислав в прошлом был следователем по уголовным делам, а сейчас занимался частным детективным расследованием. У него была небольшое, но довольно продуктивно работающее агентство, и Никита частенько обращался к нему за помощью.
Евгению пришлось ещё раз, рассказать свою историю. Слушал Стас внимательно и не перебивал его, после чего задал всего один вопрос. Его интересовало, насколько Евгений крепко спит.
– Крепко. Особенно если сильно уставший или пьяный, сплю просто беспробудно, я бы даже сказал мертвецки. Меня хоть самого выноси. Кстати, был такой случай в юности. Помнишь Никитос? – усмехнулся Женька.
– Конечно, помню. Я же, тогда и предложил, так подшутить над тобой.
– Ах ты паразит. А я думал Катя.
– Нет, Катя, как раз против была. Боялась, как бы чего не вышло. А ведь действительно, если подумать, могло бы всё, плохо закончится, – и повернувшись к Стасу, начал рассказывать.
– Мы после девятого класса в вдесятером: четверо девчонки и шестеро парней, отправились с палатками на озеро на пару дней. Порыбачить, позагорать и просто пообщаться без присмотра взрослых. Зачем нам взрослые, если мы себя сами считали таковыми. Естественно, не обошлось без спиртного хоть и без фанатизма, но тем не менее пара бутылок водки и портвейна у нас с собою было. В первый же вечер выпили, и Женька умудрился уснуть раньше всех. А мы с парнями не спали до самого́ рассвета. Пытались разбудить и Женьку, но у него над ухом хоть из пушки стреляй, не слышит, и всё. Нарисовали углём усы и бороду, а он и от этого не проснулся. Ну, тогда я и предложил, а ребята меня поддержали. Мы отволокли Жеку на матрасе к озеру и столкнули в воду. Его ветром отнесло почти на самую середину. Катька правда заставила меня вместе с Арсением и с ней бдеть на лодке рядом. Боялась, что он спросонья свалится в воду, не дай бог, утонет со страху.
– А я, если честно и правда испугался, когда очнулся посередине озера. Матрас, кстати, немного спускал и к моменту, когда я проснулся, уже сдулся настолько, что я, пошевельнувшись, оказался с мокрым задом. Ну а вскочив, вообще свалился в воду. Друзья потом хохотали, что я сразу же и ванну принял. Одно хорошо, пока барахтался, уголь с лица смыл, – усмехнувшись, продолжил рассказ Евгений. – Сенька с вот этим вот обалдуем, помогли залезть в лодку.
Женька вспомнил, как потом смеялся вместе со всеми. Как ему было приятно, что Катя всё же переживала, хоть он и был уверен, что эта была её затея. Катька была довольно изобретательна на шутки такого рода. Но, как оказалось, она всё же была не виновата.
– Ну вот как-то так. – закончил рассказ о своих злоключениях Евгений и спросил, – И что вы об этом думаете?
– Я помню, какой ты уехал. Сильно пьян ты не был. Навряд ли тебя с бутылки пива развезло так, чтобы совсем не помнил, как лез на девчонку. Причём, насколько я понимаю, у вас был довольно грубый секс, практически изнасилование. И это с девственницей-то. Для тебя грубость, насколько я знаю, вообще несвойственна, – задумчиво произнёс Никита. – Я думаю, что здесь чистой воды подстава, слишком уж похоже на это.
– Думаешь подстава? И что мне в этом случае делать? – спросил Евгений.
– Искать доказательства, изъять у шантажистки компрометирующие материалы и делать анализ ДНК, – ответил Стас.
И они втроём начали обсуждать план дальнейших действий.
После встречи с Никитой и Стасом Евгений ехал домой и напряжённо думал. Его с таким трудом отлаженная жизнь, полетела в тартарары буквально в одночасье.
Друг был прав, когда сказал, что нужно было сразу же обратиться к нему, как только его начала шантажировать Клавдия Абрамовна.
Но ему было стыдно, да и чувствовал Женька за собой вину, точнее, думал, что это именно он и виноват. Все признаки указывали на это, а то, что ничего не помнит? Ну мало ли какие выверты бывают у подсознания. И только поэтому пошёл на поводу у сбрендившей и зарвавшейся старухи.
Стоило ему уступить один раз и события вырвались из-под контроля, покатились, словно снежный ком под гору, набирая обороты. Будто грязевой сель, прошлись по нему, по его семье, таща за собой мерзость и грязь, в которой он оказался по уши. Сметая на своём пути всё, что Женька любил, всё, чем дорожил в этой жизни.
Евгений пытался защитить свою семью, а оказалось, что сам своими же руками и разрушил её. Причинил любимой такую боль, которую, наверное, никогда в жизни уже не замолит.
Когда Катя уехала из города, Женька понял, что не сможет жить без неё и близнецов. Просто не сможет и всё, да и не хочет этого.
И даже если у Ирины всё же дети от него, в чём он теперь сомневается, то он всё же будет стараться вымолить прощение у Кати. Потому что не представляет себя, своей жизни без неё.
Женька загнал машину во двор и отправился к соседям. Вошёл, не постучав, Клавдия Абрамовна смотрела телевизор.
– Ты что это себе позволяешь. Вваливаешься как к себе домой. Совсем обнаглел? – возмутилась пожилая женщина.
– Ну вы же ко мне врываетесь, почему я не могу? Клавдия Абрамовна, вы, по-моему, берега попутали. Я, как-никак, ваш будущий зять. Вот зашёл узнать, как самочувствие у моей юной жёнушки. Наверное, хватит ей от меня бегать. Непорядок, знаете ли. В матушкином доме рабочие сделали ремонт на кухне и в спальне. Осталось только наклеить обои в зале и детской. Думаю, мы можем с ней туда заезжать. Завтра съездим вместе с Ириной, выберем обои для детской и вечером перевезём её вещи. Пора уже нам вместе жить.
– Что это, ты так заторопился? Вот разведёшься с Катькой, тогда и съедетесь. Кстати, куда подевалась твоя бывшая? Что-то не вижу я её.
– Уехала куда-то, а вам, не всё равно, где она? Главное, не со мной, разве ж вы не этого хотели? В общем, я настаиваю, чтобы Ирина переехала в мой дом. Я в конце-то концов не евнух, организм своё требует, – Евгений говорил и ему самому было противно и мерзко, но у него была задача вывести на эмоции старуху.
– Руки есть, справишься, – буркнула Клавдия.
– Не много ли вы на себя берёте? Я все ваши условия выполнил. А с Ириной я думаю, мы сами разберёмся. Нам же с ней жить. Вот и начнём привыкать друг к другу постепенно. Ира, выйди на минутку, дорогая, – громко позвал Евгений девушку.
Ирина вышла из своей комнаты и встала в дверях, лицо бледное, под глазами круги. Женьке на минуту стало жалко девушку.
– Здравствуй, Ир, – Евгений хотел сказать, что-то ласковое, но язык не повернулся. Ему было жаль девчонку, но и только. – Я тут Клавдии Абрамовне сказал, что завтра забираю тебя. Вначале съездим в город, выберем обои для детской. А потом перевезём твои вещи в наш дом. Хватит уже жить порознь. Раз мы с тобой семья, так будем начинать, привыкать друг к другу.
– Ирка, вот только попробуй сойдись с ним до ЗАГСа! Если он тебя бросит, помощи от меня потом не жди. Вот разведётся с Катькой, Инка вас в один день зарегистрирует, тогда живите. А сейчас не смей, – словно змея прошипела Клавдия Абрамовна.
– Ты её слушать будешь или меня, своего будущего мужа, – попытался надавить на Ирину Евгений. И только потому, что он в эту минуту смотрел на неё. Женька увидел, что девушка потеряла сознание, и успел подхватить её на руки.
– Что доигрался? – злорадно выпалила бабка.
– Воды лучше принесите и нашатырь, – скомандовал Евгений. Он положил девушку на диван и стал вызывать скорую.
Клавдия Абрамовна метнулась на кухню, принесла бокал с водой, нашатырь, вату. Женька смочил ватку в запашистой жидкости и поднёс под нос Ирины, девушка дёрнулась и открыла глаза.
– Ир, попей водички. Ну, давай, я тебе помогу, – ласково обратился к ней Женька и слегка приподнял ей голову. Ирина сделала пару глотков и устало прикрыла глаза.
Скорая приехала довольно быстро. Женщина-врач смерила давление, пощупала живот, послушала сердцебиение плода, вопросительно посмотрев на Женьку, спросила, – Двоится, двойню ждёте.
– Да, двойню, – коротко ответил он.
Врач, что-то писала в своих бумагах, попросила паспорт и полис.
– Что с Ириной? – нетерпеливо спросил Евгений.
– Давление высокое и матка в тонусе. Есть угроза выкидыша. Будем госпитализировать. Соберите ей вещи. Халат, ночную рубашку, тапочки, ложку, кружку, ну и гигиенические средства, само собой.
Клавдия пошла собирать вещи. А врач, закончив, писать, встала и спросила, – Сама дойдёшь?
– Дойду, – ответила Ирина.
– Ну, тогда собирайтесь, жду вас в машине, – и она вышла из квартиры.
Женька помог Ирине дойти до скорой, и сев в свою машину поехал следом.
Ирину положили на сохранение, а Женька забрал её вещи, отправился домой. Евгений был жутко недоволен собой. Довести девчонку до больницы, он совсем не хотел. Ей судя по внешнему виду и без его наезда было несладко, а ещё и он подсуропил. Молодец, что тут ещё скажешь. Но, правду-то, всё равно как-то узнавать надо.
Он позвонил Стасу, рассказал о том, что произошло, и выслал, записанный на телефон разговор.
Весь следующий день Женька провёл либо в огороде, поливая и пропалывая грядки, либо возле кухонного окна в слежке за Клавдией Абрамовной. Но зловредная баба, словно что-то чувствовала и из дома не выходи́ла. Лишь на третий день она наконец-то ушла на работу, и Женька тут же позвонил Стасу.
Стас подъехал минут через сорок с двумя парнями. Женька остался на стрёме, а мужчины проникли в дом, используя изъятые Евгением у Ирины ключи.
Примерно через час они сидели в квартире Ковалёвых, и Евгений поил их чаем.
– Жучки установили. В доме ноутбук и старенький компьютер, но ни там, ни там папки с документами нет. – отчитался Стас. – Либо это у неё на флешке, либо где-то ещё есть компьютер. Осмотр квартиры ничего не дал. Флешка либо надёжно спрятана или всегда с собой. Попробуй ещё раз поговорить с ней, выводи её на эмоции, может, выдаст себя. Ну а мы попробуем план Б.
– По Ирине что-то есть?
– Выясняем. Пока порадовать нечем. Что касается отцовства. Сделать такой анализ возможно, стоимость около сорока пяти тысяч рублей, но в твоём случае стопроцентной гарантии быть не может. Так как у нас тут многоплодная беременность. Лучше всё же подождать рождения детей, тогда и стоимость уменьшится вполовину. Думай.
– Это опасно для Ирины, её детей?
– Нет. У девушки возьмут кровь из вены, выделят ДНК плода и сравнят с твоим. Но, я повторю ещё раз, стопроцентной гарантии здесь нет. Так как детей двое.
– Я подумаю.
– Думай. Тебе в любом случае осталось ждать не так много. Через три месяца можно сделать будет анализ со стопроцентной гарантией. Ну и стоимость, естественно, будет ниже даже при условии необходимости двух анализов.
Парни уехали, а Евгений остался. Он хотел и боялся этого анализа. У него было пара случаев, когда не помнил наутро о том, что было накануне. Катя любила его подколоть этим. И ещё это кровавое пятно. И следы на теле... Сомнения грызли его. Что если, всё же это он отец детей.
Хотя большой разницы не видел. Катя всё равно не простит его. Его гордая девочка. Как она сейчас там? Ему так плохо без неё, душа рвётся на части, но он-то сам виноват во всём. А вот она, за что страдает... Ему было горько и невыносимо тяжело вспоминать тот день. Катюша собиралась сделать ему приятный сюрприз.
Господи, да Женька бы отдал всё за возможность быть сейчас там, с ней на море.
Но Катя сейчас одна, пытается справиться со своей болью, со своей бедой. И эту боль причинил ей он.
А ведь путёвки Катюша купила, потому что понимала, что в их жизни, что-то происходит. Вот только она, скорее всего, думала, что Евгений к ней охладел. А он до жути боялся, что она обо всём узнает и не простит.
Он сумел ударить по самому дорогому, во́льно или невольно, но предал. Предал её, предал их любовь.
Можно ли было избежать этого. Женька не знал. Потому что просто не помнил, как девчонка оказалась в его постели. Ничего не помнил. Он сам не понимал, как это было возможно. Грубо, жёстко взять девчонку и не помнить!Он, что вообще даун или это какие-то игры подсознания. Посоветоваться бы с кем, но рассказывать, о том, что ты практически изнасиловал девчонку, и не помнишь об этом, было стыдно. Стыдно было и сейчас, но теперь хотя бы появились сомнения, что это сделал он.
Никита объяснил просто. – Я думаю, что тебя подставили, не помнить такого, ты не мог. Не тот случай. Девчонку, скорее всего, где-то действительно изнасиловали, а ты подвернулся под руку. Просто стечение обстоятельств, благоприятных для них и, как выяснилось неблагоприятных для тебя и твоей семьи.
С того злополучного утра он просто не находил себе места. Хотел всё рассказать Кате сам, но тянул, не знал, как это сделать. И боялся, боялся, что Катя узнает о случившемся не от него. Он заплатил бабке, требуемую ею сумму за молчание, но всё равно ждал подвоха с её стороны. А когда Клавдия Абрамовна ехидно преподнесла ему новость, что Ирина в положении, а аборт делать не собирается, вся его жизнь превратилась в один непрекращающийся кошмар.
Вечером, когда соседка вернулась с работы, Евгений постучал в её двери.
– Ну чего ты хотел, говори уже. Я устала, хочу поесть и лечь спать. Завтра опять на работу.
– Да я, вас спросить хотел. Вы меня совсем, что ли, за лоха считаете, Клавдия Абрамовна? Я же могу сделать тест ДНК и доказать, что к детям никакого отношения не имею, – внимательно отслеживал реакцию соседки Женька.
– А доказывай. К фотографиям ты тоже никакого отношения не имеешь? – женщина ехидно ощерилась.
– Вы же знаете, что я не люблю Ирину. Вы, что же для неё такой судьбы желаете? Не боитесь, что жизнь с человеком, который её не любит, будет похожа на ад? – да, она, просто непробиваемая, глядя на презрительное выражение лица бабки, подумал Евгений и бессильная ярость захлестнула его.
– Я желаю ей жить в достатке. И не быть матерью-одиночкой. А потом, я думаю, стерпится – слюбится. Она добрая и красивая девочка, полюбишь, никуда не денешься. Давай иди уже отсюда, устала я. – бабка словно бульдозер двинулась на Евгения и ему пришлось отступить и выйти за двери. Как же он ненавидел эту женщину. Ему хотелось задушить её, стереть гадкую ухмылку с её лица. Хотелось бить и пинать, не смотря, что она женщина, а он женщин не бьёт. Он сжал кулаки и пошёл домой. На душе было гадко.
Звонок на телефон раздался почти сразу, как он вошёл в дом. На проводе был Никита, – Крепко же она тебя ухватила, но ты не унывай друг, справимся. И не с такими справлялись.
– С ней-то справимся. Как потом Кате всё это объяснить. Не простит она ведь. – уныло проговорил Евгений.
– Катя у тебя не дурочка, поймёт...
– Твои слова бы да богу в уши, – пробормотал Женька и вошёл в дом. Ему опять предстояла ночь без сна, тот бежал от него, словно чувствовал вину за случившееся.
