Текст книги "Мои хорошие друзья. Лесная песня"

Автор книги: Татьяна Тимохина

Соавторы: Михаил Сайгин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Татьяна ТИМОХИНА
МОИ ХОРОШИЕ ДРУЗЬЯ
Рассказы

ТИМУРОВЦЫ

От Алика улетел скворец.

– Где кошки, там скворцам опасно, – сказала бабушка.

Алик рассказал о своей беде другу Павлику.

– Надо скворечник перевесить с окна на высокое дерево, чтобы туда кошки не могли добраться, – посоветовал Павлик. – Хочешь, помогу?

Мальчики взяли лестницу, чтобы взобраться на дерево, но бабушка Алика закричала:

– Не смейте лазить! Не смейте, слышите? Я запрещаю!

И она позвала деда Платона:

– Пожалуйста, повесьте скворечник. А то они упадут.

А Алику и Павлику объяснила:

– Он – мужчина!

– А мы что – не мужчины? – спросил Алик.

После того как дед Платон перевесил скворечник, мальчики пошли к нему и вымыли пол в его доме (он жил один, а когда уходил, дверь не запирал).

Откуда он узнал, что это сделали они? Неизвестно. Но пригласил к себе Алика и подарил ему старенького игрушечного коня. Хороший был конь, только без хвоста.

– Бабушка, хвост нужен, – сказал Алик, принеся коня домой.

– Хвост? – усмехнулась бабушка. – По-моему, тебе голова новая нужна.

Но нашла в кладовке паклю, расчесала и приделала коню хвост.

С тех пор Алик, Павлик и дед Платон стали друзьями. Мальчики во всём помогали соседу, а он им.

– Спасибо, ребята, – говорил им дед Платон. – Что бы я без вас делал!

ВОТ ТАК ВРАГИ!..

– Ой, ой! Что там такое? – среди ночи закричала бабушка.

Все вскочили на ноги.

Никто не мог понять, что произошло, пока не включили свет и не увидели, как жестоко и яростно дерётся Старый Васька с только что появившимся в доме котёнком.

– Так вот кто не даёт нам спать! – сердито сказала бабушка. – Утром выброшу обоих!

– Бабушка, это старый обижает котёночка! – взмолился Серёжа.

– Оба хороши!

Скоро в доме всё утихло, но Серёжа долго ещё не мог уснуть. Если бабушка выбросит его котов, что он будет делать?.. Он вспоминал, как бабушка стояла посреди комнаты ночью. Она была маленькая, тоненькая, сутулая, волосы у неё были словно покрыты инеем. Бабушку тоже было жалко. Но без котов он не представлял себе нормальной жизни.

Утро выдалось солнечное. Коты – старый и молодой – крепко спали в обнимку.

Бабушка разводила руками:

– Чудеса, да и только. Ночью дрались, а теперь такие друзья – водой не разольёшь.

И она начисто позабыла, что собиралась выгнать любимых Серёжиных котов на улицу.

КРУГЛЫЙ РУБЛЬ

В этот день Оксана встала раньше обычного. Это ведь был день её рождения!

Расчесала пушистую золотистую косу, вплела в неё белый бант, надела своё самое-самое любимое белое платье с красными горошинами.

Настроение у неё было прекрасное. А когда выглянула в окно, ей стало совсем весело: солнце сияло, а на высоком тополе сидели птицы и громко распевали свои песенки.

После обеда собирались гости. Они принесли Оксане подарки. Только тётя Нина, мамина сестра, была целые сутки на дежурстве и ничего не успела купить. Поэтому она дала Оксане круглый металлический рубль и сказала:

– Оксаночка, ты уж себе купи, что захочешь.

Когда гости разошлись, Оксана взяла этот рубль и стала его рассматривать. Но как только подошёл к ней младший братишка Сандрик и тоже захотел посмотреть на рубль, она зажала монету в кулаке.

– Ну покажи, – заныл Сандрик, – жалко, да? Покажи!

– Нечего на деньги смотреть, – сказала Оксана.

– А давай мы его песком потрём, – словно не слыша её, не унимался Сандрик. – Знаешь, какой будет! Как новенький.

Оксана молчала.

– А что ты на него купишь? Конфет, а? Или в кино пойдёшь? – болтал Сандрик, чтобы не было заметно, что он обиделся. – Ты же всё равно ничего на него не купишь.

– Ох и надоел ты мне! Отстань! Ничего я не куплю, понял?

И Оксана выбежала из дому с круглым рублём в руке. Она шла по улице, и вдруг ей стало стыдно, что она так разговаривала с братишкой, и стало жалко его. «Вот пойду сейчас и куплю Сандрику сразу два мороженых», – подумала она.

Но потом вспомнила, что рядом рынок, а там можно купить что-нибудь поинтереснее мороженого. На рынке ведь игрушки разные продают.

У входа на рынок она столкнулась нос к носу с каким-то вихрастым мальчишкой, у которого из-за пазухи торчали голова и лапки маленького щенка. Голова была чёрная, лапки тоже, но как бы в белых перчаточках, словно щенок окунул их в сметану. Щенок дрожал так, словно была зима, а не лето. Одной рукой мальчик бережно прижимал его к груди, а другой нежно гладил.

– Продаёшь? – спросила Оксана.

– Чего спрашивать, всё равно ведь не купишь, – недовольно ответил мальчишка и хотел пройти мимо, но Оксана загородила ему дорогу:

– Откуда ты знаешь, что не куплю?

– По глазам вижу. Денег-то у тебя нет. На базаре и то никто не купил.

Мальчик был явно расстроен, и ему не хотелось долго разговаривать.

– Много ты знаешь! – сказала Оксана. – А что, если есть у меня деньги? – И добавила с достоинством: – Кто же ходит на базар без денег?

Здесь мальчишка понял, что дело принимает серьёзный оборот, и по-иному глянул на Оксану.

– Сколько же у тебя денег? – спросил он.

– Рубль! – гордо ответила Оксана.

– Как раз столько, сколько надо. Я больше и не прошу, – встрепенулся вихрастый.

– На! – Оксана разжала кулак, отдала мальчику рубль и взяла у него щенка.

Мальчик не уходил. Он стоял рядом и улыбался.

– Ты смотри только его не обижай. Он хороший. Мне один старик больше рубля давал, я и то не продал. – Лицо мальчика помрачнело.

– Почему?

– Глаза у него злые какие-то! Такому ничего не стоит собаку побить. А то ещё и выгнать. Ты щенка молоком пои, он ведь маленький.

Не чуя под собою ног, мчалась Оксана домой.

«Вот удивится Сандрик, вот будет рад! Да вот беда: что скажет мама, согласится ли она держать щенка?»

– Щенок! Щеночек! – обрадовался Сандрик. – На чёрную рукавичку похож! Где взяла?

– Купила.

– Купила? Неужели собаки продаются? А за сколько?

– За рубль.

– За рубль? Да такой щенок знаешь сколько стоит? Тыщу!

– Ну и хорошо. Это тебе подарок.

– Мне?!

– Да, если мама согласится его оставить. Сандрик тут же побежал к маме.

– Мама, мамочка! Я тебя очень люблю!

– Ладно, – улыбнулась мама, – сразу говори, что тебе от меня нужно.

– Оксанка щенка купила. Мне. Оставь, пожалуйста, не прогоняй!

– Не прогоняй! – повторила, как эхо, Оксана.

– А ссориться из-за него не будете?

– Так он его, – пожала плечами Оксана, указывая на Сандрика.

– Ну хорошо, быть по-вашему. А ты, Оксана, молодец: поделилась с братом своими подарками.

Сандрик закричал «ура!» и выставил перед щенком блюдечко. Щенок защёлкал языком по молоку. Сандрик блаженно улыбался. Мальчик был счастлив: он давно мечтал о собаке.

ХОЧЕТСЯ В ШКОЛУ

Как только Олег и Игорь приходили из школы, Таня складывала кубики в ящик, брала на руки свою новую куклу, садилась на стул и внимательно слушала всё, что говорили братья.

– Ольга Фёдоровна сегодня нам такой опыт показывала! – спешил сообщить Игорь.

– Что такое опыт! Наша Мария Васильевна на выставке была. Не где-нибудь, а в Москве! Начнёт рассказывать – сто лет будешь слушать и не надоест, – откликался Олег.

Тане было и интересно, и грустно. Ей тоже хотелось поскорей в школу.

Иногда она разговаривала об этом со своим сверстником Генкой из соседнего дома.

– Генка, а Генка, осенью в школу пойдёшь?

– Посмотрю ещё. Может, и не пойду.

– Почему это?

– Там двойки ставят.

– А я вот обязательно пойду. Из школы приду – и всем всё буду рассказывать. Что там и как. Что учительница говорила. Что показывала. Весело там. А пока хочешь, я тебе свою новую куклу покажу?

Таня побежала домой. С шумом распахнула дверь, ворвалась в комнату, а бабушка и говорит:

– Тише, тише, Танечка! Учительница пришла.

И Таня увидела за столом добрую, улыбающуюся женщину.

– Здравствуй, Таня, – ласково сказала гостья. – Давай познакомимся. Меня зовут Анна Ивановна, я буду тебя учить. Ты ведь первого сентября в школу пойдёшь.

– Да, – тихонько проговорила Таня.

Она очень обрадовалась, что и у неё теперь тоже есть учительница. Показала Анне Ивановне все свои игрушки. Потом сосчитала пальцы на своих руках. Их оказалось десять, потом девять, а потом снова десять.

Учительница похвалила Таню и стала собираться:

– Надо ещё и с другими детьми познакомиться. Только тут вспомнила Таня про Генку, схватила куклу и побежала во двор.

– Генк, а Генк! – уже издали закричала она. – Теперь и у меня учительница есть. Только что у нас была. Красивая такая. Волосы чёрные, вот здесь собраны, – и она ткнула Генку пальцем в затылок.

– Ты чего меня в голову тычешь? – возмутился Генка.

– Да ладно, постой! Зовут её Анна Ивановна. Она, наверно, и тебя возьмёт в свой класс! Понял?

Вечером, когда вся семья была в сборе, только и слышно было, как Таня, наверно уже в сотый раз, рассказывала про свою учительницу.

МАЛЬЧИК, А УМЕЕТ…

Телеграмма пришла рано утром. Мама разбудила Борю и сказала:

– Встань, закроешь за мной дверь и снова ляжешь. Тётя Маша к нам в гости едет, её встретить надо. Перестань глаза тереть, слышишь? Кастрюлю с тестом опусти в холодную воду, чтобы оно не прокисло. Пирожки я уж вечером испеку.

После того, как Боря закрыл за мамой дверь, он ещё долго стоял посреди комнаты с закрытыми глазами. И почему-то чесал руки. Потом открыл наконец глаза и подошёл к окну. Воробей, сидевший на кормушке, прикреплённой к форточке со стороны улицы, вспорхнул и улетел. «Глупый, – в который раз подумал Боря, – не понимает, что через стекло я его поймать не могу. А главное, что и вообще-то он мне не нужен. Стал бы я кормить воробьёв, если бы хотел их ловить. А впрочем, может быть, он думает, что это не кормушка, а ловушка…»

Отойдя от окна, отправился на кухню. В кастрюле на подоконнике поднималось тесто. Оно словно дышало. Мама сказала поставить эту кастрюлю в холодную воду. А во что налить воду? В таз, наверно. А где таз? На антресолях. Значит, нужно достать стремянку. А где стремянка? В чулане. Ох какая длинная история! А что же делать?..

Ещё раз осмотрев кухню, Боря увидел творог, бутылку с постным маслом, сковороду. Ба! Да зачем же ставить тесто в воду и зачем вообще ждать пирожков до прихода мамы, если он сам может прямо сейчас же испечь эти самые пирожки!

Ура! Работа закипела. Боря зажёг газ, поставил сковороду на плиту и пошёл умываться, надеясь, что, пока он умоется и вытрется, сковорода как следует накалится.

И запел:

Ку-ку-ку! Ку-ка-реку,

Пирожки я испеку!

Увидев кота, сказал ему:

– Ну, мурлыка, держись, усы проглотишь, когда я тебя пирожками своими угощу!

Кот подошёл к Боре, потёрся головой о ногу мальчика, словно говоря: «Спасибо, друг, ты хороший человек».

И тут поднялся от сковороды горький голубоватый дым. Боря забыл об умывании, подбежал к кастрюле с тестом, торопливо вырвал из середины большой кусок и принялся раскатывать. Получился блин. «Но ведь нужен пирожок!» – растерянно размышлял Боря. Он тупо смотрел на свой блин и не знал, что же делать дальше. Вытащил из духовки вчерашний пирожок, разломил его пополам, заглянул в середину, и оттуда выпали кусочки яблока.

В это время от сковороды шёл уже чёрный дым. Мальчик зачихал. Бросился в чулан, достал оттуда противогаз, вернулся в кухню уже в противогазе. Показал сковороде вымазанный тестом кукиш и угрюмо уселся возле окна.

По улице шёл его товарищ Шурик. Боря обрадовался, высунулся в форточку и закричал:

– Шурик, как в пирожки яблоки попадают, а?

Шурик остановился в недоумении и смотрел на него широко открытыми глазами.

Только тут вспомнил Боря, что он в противогазе, стащил маску с головы и прокричал:

– Зайди, Шурик, ты мне очень нужен!

– Выключи газ, – сказал Шурик, едва войдя. – Смотри, дымище какой!

Боря выключил газ и протянул Шурику надломленный пирожок:

– Снаружи никакой дырочки, как же туда попадает начинка?

Шурик молча взял раскатанное тесто, положил на середину ложку творога, соединил «крылышки», и получился маленький пирожок. Потом промыл сковородку, налил на неё постного масла, подождал немножко, пока сковорода раскалилась и на ней закипело масло, и положил сырой пирожок на сковороду.

Через несколько минут пирожок был готов.

– Ух ты! – удивился Боря. – Вот так просто?

– Второй попробуй сделать сам, – сказал Шурик.

Боря раскатал тесто, положил творог, но «крылышки» у него никак не соединялись.

– Ты щипай, вот так, – учил Шурик. – Как ты Яшку щипал, когда он твой мяч спрятал.

– А-а-а! Ты бы так сразу и сказал!

И действительно, после такого простого и ясного объяснения пирожок у Бори сразу получился. Он просиял и снова запел:

Ку-ку-ку! Ку-ка-реку,

Пирожки я испеку!

Но когда он положил свой пирожок на сковороду, пирожок снизу подгорел, а из его боков стал с шипением вылезать творог, превращаясь в чёрные кружева.

– Перевернуть надо было! – сказал Шурик.

Боря попытался перевернуть, но в это время масло зашипело и брызнуло в сторону. Две или три капли попали Боре на руку, и он заплясал от боли.

– Здесь задохнуться можно, открой окно! – командовал Шурик.

– Надень противогаз, сразу легче станет! – отвечал Боря.

Шурик надел противогаз, а Боря сбегал в комнату и, взяв там отцовские очки, надел их, чтобы кипящее масло не попало в глаза.

– Шурик, смотри, на пирожке дырочка! И вот ещё одна! Давай сделаем заплатку!

– Как?

– Теста кусочек прилепим.

– И иголкой пришьём, да? – засмеялся Шурик. – Есть у вас сырые яйца? – деловито осведомился он.

– Есть.

– Тогда тащи одно.

– А зачем?

– Увидишь.

Взяв яйцо, он разбил его и принялся перемешивать с творогом.

– Вот теперь творог жиже станет и сразу вытечет, – высказал предположение Боря.

– А вот и нет, – сказал Шурик, поправляя на голове противогаз.

И в самом деле пирожки получались у него красивыми, румяными.

– Ты гляди-ка, ведь как настоящие! – восторгался Боря.

– Они и есть настоящие, – спокойно и уверенно подтвердил Шурик.

– А ты где научился?

– У мамы.

Когда пирожки были готовы, два друга сели завтракать. А когда наелись, Шурик сказал:

– Если есть бумажные салфетки, давай.

Боря отыскал салфетки и дал ему.

Шурик разложил салфетки на столе, поставил несколько тарелок, к каждой тарелке – ложку, вилку, нож. Потом поставил на середину стола большое блюдо с пирожками.

Когда Борина мама приехала с вокзала с тётей Машей, она всплеснула руками:

– Как в сказке! Пирожки-то сами испеклись!

– Не сами, – сказал Боря. – Это Шурик так умеет.

– Молодец Шурик, – сказала Борина мама. – Мальчик, а умеет…

НЕ ТОТ

Галя каждый день ходит в магазин за продуктами: у неё три маленькие сестрёнки, вот и приходится маме помогать, да не так, как все помогают, а побольше.

Летом, когда девочка проходила мимо красного кирпичного дома, у дороги, на скамеечке, под белой акацией всегда сидел мальчик. Он усмехался и говорил одно и то же:

– Иди-ка сюда, я тебе покажу, как здесь ходить!

Галя убегала от него и шла другой дорогой.

Можно было бы и сразу обойти этот кирпичный дом, но Галя каждый раз надеялась, что, может быть, на этот раз злого мальчика не будет на месте. Но он всегда был.

А вот однажды его не оказалось, когда Галя шла в магазин, зато, когда она возвращалась с молоком, он появился перед ней словно из-под земли, и в руках у него был ёжик, настоящий ёжик.

– Здрасте! – сказал он. – Дай-ка сюда своё молоко, Епифаныч пить хочет.

Галя с удовольствием напоила бы молоком любого ёжика. Но она боялась злого мальчика и бросилась бежать. С этого дня она больше не ходила мимо красного дома.

Когда мама пришла с работы, она рассказала ей про этого мальчика.

Мама рассердилась:

– Надо было сразу рассказать, я бы его давно проучила.

Настала осень. Первого сентября Галя пошла первый раз в первый класс.

Возле школы собралось много-много малышей. Все смеялись, радовались, что стали большими и теперь будут учиться в школе.

Галя нашла свой «А» класс и протянула цветы учительнице. Всех детей построили парами и повели в здание школы.

Распахнув дверь класса, учительница объяснила:

– Здесь мы будем учиться. Сегодня мы с вами познакомимся, а уж завтра каждый из вас должен принести учебники и ручки. Тетради я дам вам сама.

Потом учительница ввела ребят в класс и стала рассаживать за парты.

– Ты самая маленькая, будешь сидеть за первой партой, – сказала она Гале. И рядом с ней посадила такого же, как Галя, маленького мальчика.

Галя посмотрела на своего соседа и оцепенела. Рядом с ней сидел тот самый задира, который долго не давал ей прохода.

Мальчик тоже её узнал и заговорил шёпотом:

– Я видел, какие некрасивые цветы ты подарила учительнице. А у нас знаешь какие растут! Хочешь, я тебе завтра принесу?

– Принеси, – сказала Галя. А сама подумала: «Крапивы принесёт».

Когда рассаживание кончилось, Галин сосед неожиданно встал и пошёл к двери.

– Как тебя зовут? – спросила его учительница.

– Женя.

– Так кто же тебе, Женя, разрешил встать?

– Я есть хочу, и ёжик дома с кошкой дерётся. Я домой пойду, а завтра приду.

– Ты пойдёшь домой только тогда, когда я разрешу, – сказала учительница.

И Жене пришлось сесть на место и вместе со всеми слушать учительницу, которая рассказывала, как надо вести себя в школе, дома и на улице.

На следующий день, когда Галя вышла из дому, Женя уже ждал её около ворот. В одной руке он держал портфель, а в другой – прекрасные тёмно-алые гладиолусы.

– Вот какие я тебе принёс! – сказал он.

Галя растерялась. Она всё ещё побаивалась, что Женя задумал какой-то фокус и, может быть, в цветах спрятана какая-нибудь взрывчатая штука или что-нибудь вроде этого.

– Бери, бери! – попросил Женя.

И Галя взяла.

Никакой бомбы в цветах не оказалось.

Галя вернулась домой, поставила их в вазу и потом вместе с Женей пошла в школу.

После занятий она, как всегда, шла в магазин. Теперь снова мимо Жениного дома. Увидев её в окно, Женя закричал:

– Угадай, что делаю!

– Палочки в тетрадь пишешь.

– He-а, палки я уже написал. Они у меня на крючки похожи.

– Ну, тогда рогатку делаешь.

– Не угадаешь. Намордник собаке шью. Зайди, посмотри.

– А я собак боюсь.

– Не бойся, она не кусается.

Женя встретил Галю в коридоре. Это её успокоило, потому что она и в самом деле боялась собак и ещё не совсем перестала бояться Женю, а Женю с собакой – тем более.

Но как же она хохотала, когда увидела Женину собаку! Это был крохотный-прекрохотный, словно игрушечный, рыженький щеночек.

– Какой же ей намордник нужен? – всё ещё хохоча, спросила она.

– Пока не нужен, но она ведь вырастет! – сказал Женя и показал Гале, как раскроил он старый ботинок, чтобы получился настоящий ошейник.

Между тем малюсенький щеночек так жалобно дрожал, словно был сорокаградусный мороз, и лез греться к огромной серой кошке, а та смотрела на него холодными зелёными глазами.

Гале стало жалко его, и она взяла его на руки, прикрыла подолом своей шерстяной кофточки:

– Маленький, бедненький, мамы нет, пожалеть некому. Не плачь, не плачь! Женя, дай ему молочка!

Так Галя подружилась с Женей, который стал теперь совсем другим человеком. То ли потому, что в школу пошёл, то ли по какой другой причине.

А как-то раз Галя шла в магазин и увидела, как Женя, держа на поводке своего рыженького щеночка, спорил с каким-то мальчишкой.

– Это моя собака! – говорил этот мальчишка. – Понял? Отдай!

– Нет, моя! – говорил Женя.

Галя подошла поближе и говорит:

– А ты, Женя, её отпустила он пусть позовёт. Если щенок пойдёт с ним, значит, его.

Женя так и сделал. Мальчишка стал звать щенка, а он стоит, ни с места, голову в Женину сторону повернул и смотрит на хозяина.

– А теперь ты позови! – сказала Галя Жене.

Женя позвал, и щенок сразу подошёл к его ноге, сел и передние лапы положил на Женин ботинок.

Но мальчишка не хотел соглашаться с таким судом. Он бросился на Женю и стал драться. Женя дал ему отпор, и он убежал.

– Ох драчуны! – сказала Галя. – У тебя лицо грязное после драки. Пойдём к нам, умоешься.

Непонятно было, почему надо идти к ней: ведь Женин дом был ближе. Но Женя всё-таки пошёл.

Когда он умылся, Галина мама пригласила его выпить чаю с клубничным вареньем. После чая он стал собираться домой.

Тогда Галина мама сказала:

– Я тебя провожу, а то попадёшь ещё на того хулигана, который всегда на нашу Галку нападает. Он ещё, чего доброго, у тебя твою собачку отберёт.

Жене сразу стало жарко. Он натянул шапку на глаза, шагнул к двери и забормотал, заикаясь:

– Н-нет, н-нет, с-па-па-сибо, я с-сам п-пойду, я его н-не боюсь!

Галя смотрела то на маму, то на Женю и широко улыбалась.

ЦЫПЛЕНОК ПУШОК И ЩЕНОК ТИМКА

У Гриши был цыплёнок Пушок и щенок Тимка.

Приходит к Грише друг его Гена и говорит:

– Давай цыплёнка на марки сменяем, а?

– Цыплёнка на марки? – засмеялся Гриша. – Твои марки, может быть, пищать умеют? Или бегать? Цыплёнок – он живой, а марки – что?

– Я тебе таких марок дам, что закачаешься!

– А каких? – заинтересовался Гриша.

– Серию спортивную, серию зоологическую, ГДР, Венгрию, Польшу и Англию – всего сто марок.

– Сто? – заколебался Гриша.

– Сто!

Гриша помолчал, подумал, потом тихо так говорит:

– А что я матери скажу – куда цыплёнка дел?

– Хо! Очень просто! Скажешь, что Тимка съел.

– Тимка съел?.. Это, пожалуй, идея…

Взял Гриша марки, а цыплёнка отдал Генке.

Только вышел Генка за ворота, скучно стало Грише без цыплёнка. И марки его не радуют, и вообще словно солнце потускнело, и весь белый свет не мил. Стал себя укорять – зачем Пушка отдал, зачем эти марки взял, которые и не радуют вовсе.

А тут и мама пришла.

– Где Пушок?

– Тимка съел.

– Тимка? Вот он какой! Ну не ожидала!

В этот вечер мать не дала Тимке ужинать и даже – впервые за всю Тимкину жизнь! – пнула его ногой. Гриша тайком накормил его сам и потихоньку приласкал.

На следующий день мать не сказала Тимке ни одного доброго слова. А ведь раньше всегда на руки его брала, гладила, играла, за уши трепала. Щенок недоуменно смотрел на хозяйку и никак не мог взять в толк: что с ней такое случилось и почему она стала к нему так плохо относиться.

Гриша, конечно, переживал. Надеялся, правда, что мать скоро всё забудет и снова Тимку полюбит.

Но однажды утром разбудил Гришу ранний петух. Вскочил мальчик, словно почуял что-то недоброе. И правда: у порога стояла мать, держа в руках кошёлку, из которой выглядывала мордочка Тимки.

– Мам, ты куда это его? – дрожащим голосом спросил Гриша. И от растерянности стал надевать штаны через голову.

– Одному знакомому старику отдам. Он собак любит, у него уже шесть их. Вот и седьмую взять согласился. Ему такая порода нужна.

– Не отдавай, мам, а мам, он нам самим нужен!..

– Нет. Зачем он нам такой – цыплят душит. Первый раз такую собаку вижу. Кошка – дело другое. Та может. Но чтобы собака…

– Мам, я с тобой… Или один пойду, сам Тимку отнесу… – И Гриша заплакал, слеза упала с его щеки – и прямо Тимке на голову.

Мать взяла Гришу с собой. Вышли они из дому, идут по лугу – прямиком к старику собачнику. А Тимка всю дорогу глаз с хозяина не сводит, будто навеки прощается. Защемило у Гриши сердце. Ну не может, не может он без собаки. Ведь и так уже без цыплёнка остался. Что же, совсем теперь одному?..

– Не виноват Тимка! – закричал Гриша, да так громко, что и сам не ожидал.

Мать глядит на него удивлённо, ничего не понимает.

– Тимка к цыплёнку близко не подходил. Это я… Я сам…

– Что сам? Цыплёнка съел? – смеётся мать.

– На марки променял.

– Ах вот оно что! Бесстыдник эдакий! Да ведь сердце-то у тебя каменное!

Долго ещё ругала мать Гришу.

А потом погладила Тимку по голове и говорит:

– Бедненький ты мой, голодненький! Пошли домой, я тебя сегодня как никогда накормлю.